Время шло. Кривобокое пятно солнечного света, проникающего в комнату сквозь высокое окно, медленно ползло по дальней стене, пока наконец не исчезло совсем. В наступившем полумраке темные силуэты троих мужчин казались огромными.

Харви, Ван Флит и Барбур. Барбур, Ван Флит и Харви. Как ни поверни – разницы никакой. Говори по-хорошему или по-плохому – все равно перед тобой останутся два озлобленных человека и один одержимый. Чаттен покачал головой и прищурился, стараясь лучше разглядеть лицо Лоуренса Харви.

Тот снова подал голос и на этот раз попробовал договориться по-хорошему:

– Вы все неправильно поняли, но я не могу винить вас за это. То, что мы сделали, выглядит дурно. Так оно и есть, разумеется. И я поступил еще хуже, готов признать это. Я не должен был стрелять в вас, Чаттен. Но нервы иногда меня подводят. Я очень испугался. А теперь благодарю бога, что не убил вас, и готов загладить свою вину любым способом – заплатить крупную сумму, предложить хорошую работу или как-то еще на ваш выбор. Разве это не справедливо?

– Просто отпустите меня, – предложил Чаттен. – Больше мне ничего не нужно.

– Не сейчас. Мы еще не все уладили. Это куда важнее, чем вы можете представить.

– Могу, – возразил Чаттен. Он говорил с трудом, губы были разбиты в кровь и распухли. – Вы сумасшедший. У вас столько денег, что вы можете добиваться цели любой ценой, и никого не волнует, чем вы занимаетесь. Если понадобится, вы можете скупать таких, как Барбур и Ван Флит, пачками. Какое им дело до того, что вы сумасшедший?

– Но я могу купить и вас, не правда ли? – усмехнулся Харви. – Ну хорошо, готов признать, что не все на свете продается и покупается, что бы там ни говорили. Но я ведь могу найти к вам и другой подход.

Он склонился над Чаттеном в сгущавшейся темноте. Его бледное тонкое лицо дрожало от напряжения, в глазах светилась уже знакомая безжалостная одержимость. Чаттен инстинктивно попытался отшатнуться, но он был привязан к креслу и не мог ничего предпринять. Только смотреть на Харви и слушать.

– Я очень богат, Чаттен, а ресурсы «Космических изысканий» практически неисчерпаемы. С их помощью я мог проводить исследования по всей Галактике. И чем больше я узнавал, тем сильнее убеждался, что древние легенды, наподобие истории о Прародине, не могли возникнуть на пустом месте. Другие люди тоже так считали, но у них не было необходимых для поисков средств. А у меня были.

Он ходил взад-вперед по комнате, глухо стуча каблуками по облицовочной плитке. Тени в углах становились все плотнее, шум города за окнами окончательно затих. Ван Флит и Барбур отдыхали, дожидаясь своей очереди.

– Вы считаете меня сумасшедшим, – продолжил Харви. – Не собираюсь спорить с вами. Вы думаете, что мое увлечение превратилось в манию – я и здесь не стану возражать. Вы засмеялись, когда я сказал, что человек, которого вы называете Лугачем, знает, где находится Прародина, – я не упрекаю вас за этот смех. Но может быть, это не покажется вам смешным, если я скажу, что его настоящее имя не Лугач, что я хорошо знаю его, вместе с ним занимался исследованиями на его родной планете, а восемь лет назад послал его в экспедицию для проверки моей гипотезы о местоположении Прародины.

Он развернулся, снова навис над Чаттеном и произнес с холодной яростью, ужаснувшей привязанного к креслу и неспособного защищаться космолетчика:

– В легендах Прародину называют разными именами. Если сравнить их, то станет ясно: чем старше сама легенда, тем древнее и необычнее в ней название Прародины. Вот самые древние из них: Ллудок, Луках, Хлудаг. Вас это не наводит ни на какие мысли?

Чаттен прикрыл глаза, чтобы спрятаться от чужих глаз, смотревших на него в упор. Этот был гипнотический взгляд, заставляющий поверить силой собственной веры.

– Это наводит меня на мысль, что вы готовы принять любой факт, если он укладывается в вашу гипотезу, – сказал Чаттен. – Возможно, вы действительно посылали эту экспедицию, а возможно, и нет. Я этого не знаю, и меня это не касается. Возможно, Лугач – действительно тот самый человек, а возможно, вам только так кажется. Этого я тоже не знаю. Я могу лишь сказать, что вы поступили дурно, когда пытались его выкрасть и мучили. И если все сказанное вами правда, то вы не должны были так поступать. Если вы опознали этого человека, то должны были отвезти его домой, к родным, и заботиться о нем.

– Чтобы все обо всем узнали? Чтобы любой дурак в Галактике мог отправиться на поиски Прародины и, может быть, даже найти ее раньше меня? О нет, только не это. Чаттен, вы не понимаете, что стоит на кону. Это не просто проверка древней легенды. Подумайте о том, какими знаниями обладали наши предки, сумевшие покорить всю Галактику. О том, какую пользу они могли бы принести…

– «Космическим изысканиям»? – закончил за него Чаттен, и Харви рассмеялся:

– Разумеется, а как же иначе! Представьте себе, что это вы нашли Прародину, со всеми ее бесценными знаниями. Что бы вы сделали?

– Рассказал бы об этом всей Галактике.

– Хорошо, – терпеливо согласился Харви. – Но каким способом? С чьей помощью? И как вы сможете изучать найденные материалы, оберегать их от корыстных и невежественных людей?

– Не знаю, – упрямо ответил Чаттен. – Но я не стану помогать вам похитить Лугача из бродячего цирка.

Харви плотно сжал губы. Лицо его приняло уже знакомое Чаттену выражение.

– Этот человек принадлежит мне, – размеренно произнес Харви. – Татуировки на его теле тоже принадлежат мне, и только я смогу прочитать, что там написано. Чаттен, выслушайте меня еще раз. Внимательно выслушайте. Я сниму с вас все обвинения. Я заплачу вам любую сумму, какую вы назовете, – в пределах разумного. Позабочусь, чтобы вы получили пожизненный пост в моей компании. И все, что вы должны сделать в ответ, – просто доставить ко мне человека, которого вы называете Лугачем. Это будет нетрудно. Он доверяет вам.

– Нет! – отрезал Чаттен. – Это просто невозможно. Как вы сами сказали, он доверяет мне. Как и все остальные. Так что ступайте к дьяволу.

– Ему нужна медицинская помощь, – еле слышно проговорил Харви. – Вы хотите, чтобы он остался беспомощным идиотом, над которым потешается толпа? Я найму для него лучших врачей, лучших психиатров. Я смогу вылечить его.

– Без того лечения, что вы устроили тогда в переулке, он как-нибудь обойдется. И в любом случае я не верю в эти глупые россказни. Вам самому нужен психиатр.

Харви хлестнул Чаттена ладонью по лицу, затем еще раз.

– Вы не очень сообразительны, – сказал Харви. – И вообще не разобрались в ситуации. Вы ведете себя так, будто у вас есть выбор.

Он отвернулся, а дождавшиеся своей очереди Барбур и Ван Флит подошли ближе.

Они говорили по-плохому. Барбур – со свернутым набок носом и Ван Флит – с отбитыми внутренностями. Они говорили по-плохому и делали это с большим удовольствием.

– Тебе могут предъявить обвинение и посерьезней. Пока это просто хулиганское нападение, но нам нетрудно засвидетельствовать на суде что-нибудь похуже. Например, покушение на убийство. Мы можем упечь тебя туда, где ты до конца жизни не увидишь солнечного света.

Удары кулаком заменяли знаки препинания. Перед глазами Чаттена все закружилось – пол, стены, потолок. Солоноватая кровь, теплая и густая, стекала из носа по подбородку.

– Какое тебе дело до этого идиота? Что он для тебя значит, чтобы так его защищать? Тебе что-то известно о нем? Что-то важное, о чем ты не хочешь говорить. Может быть, тайна Прародины? Что он рассказал тебе? Что ты скрываешь, Чаттен? Отвечай, что ты скрываешь?

– Разве ты не слышал? Он не продается, и все. Он благородный человек, а не такое дерьмо, как мы.

Кто-то из них ударил его в грудь. Чаттен вскрикнул, у него потемнело в глазах. Хотелось, чтобы эта спасительная, обволакивающая темнота никогда не проходила. Но свет сознания вспыхнул вновь, безжалостно разрушая его защиту и оставляя на виду всех. Чаттен открыл глаза. Несколько ламп стояли в ряд на полу, отбрасывая на стену кривые, вытянутые тени, уходившие к самому потолку. Ему показалось, будто кто-то заглядывает в окно, но это была всего лишь игра воображения: едва Чаттен повернул голову, лицо исчезло.

Харви подошел снова:

– Чаттен, не пора ли вам образумиться? Если вы сказали правду и вас с этим человеком действительно не связывает ничего, кроме сострадания, зачем делать хуже и ему, и себе? Вы попадете в тюрьму, он останется во мраке безумия…

Чаттен попытался ответить, но смог лишь покачать головой.

Барбур едва ли не с нежностью приподнял его подбородок и усмехнулся:

– И все зря, потому что он все равно окажется в наших руках. С твоей помощью или нет, но окажется.

– Я бы не стал помогать вам, мерзавцы, даже если бы требовалось поймать обычную дворнягу, – пробормотал Чаттен и попытался укусить его за руку.

Внезапно единственная хлипкая дверь распахнулась, и в комнату ворвался очень высокий, широкоплечий человек. Он приподнял Барбура, словно маленького мальчика, и швырнул в Вана Флита. Через мгновение шустрое существо, покрытое ярко сверкающей шкурой, запрыгнуло в окно, повисло на плечах у завизжавшего от неожиданности Харви и опрокинуло его на пол. Чаттен ошеломленно уставился на них. Это были Шемси и Лут с «Веселого Эндрю». Но ведь такого не может быть, это, конечно же, просто сон…

Огромная, словно колонна из стали и белого мрамора, рука Шемси опустилась на голову Барбура, затем – Вана Флита. Лица обоих полицейских тут же обмякли, ноги подкосились. Лут вцепился в испуганно выкатившего глаза Харви и что-то крикнул про пистолет. Шемси подскочил, ударил Харви по голове, и вокруг сразу стало тихо и спокойно. Прик вбежал в комнату и принялся отвязывать Чаттена от кресла.

Чаттен все еще не верил своим глазам. «Как здорово все сложилось, – подумал он. – Прик с помощью своих способностей выяснил, где я нахожусь, и позвал на помощь остальных. Каким смелым он может быть во сне». Черные тени плясали на стене под потолком. Чаттен почувствовал, что устал и замерз. Кто-то тряс его за плечи.

– Пожалуйста, не будите меня, – пробормотал Чаттен.

К его губам поднесли флягу, и капли жидкого огня обожгли горло. Он мгновенно пришел в себя.

– Выпей еще немного, – сказал Прик. – Вот так. А теперь вставай, нужно уносить ноги.

Чаттен встал. Шемси и Лут связали Харви и его помощников, а затем подошли к нему. Гигант положил руку на плечо Чаттена:

– Если нам повезет, эти парни какое-то время полежат здесь. Но когда очнутся, то ужасно рассвирепеют.

Они вышли из комнаты. Шемси поддерживал Чаттена за локоть.

– Эти двое – полицейские, – предупредил Чаттен. – Настоящие полицейские. Они подкуплены, но никто, кроме них троих, об этом не знает. У вас будут неприятности.

– Мы знаем, – ответил Прик.

– А третий – Лоуренс Харви, – продолжил Чаттен, ковыляя по пыльному коридору – Директор «Космических изысканий». Богач. И сумасшедший. Он…

– Доставит нам неприятности, – закончил за него Прик. – Мы знаем. Я ведь телепат, ты не забыл? Идем скорее, и не болтай на ходу.

– Дайте мне уйти, – попросил Чаттен. – Если меня с вами не будет, они…

Шемси осторожно потряс его за плечо:

– Ты разве не слышал? Прик велел тебе замолчать.

Лут выглянул за дверь, кивнул, и они вышли в ночную темноту.

Дом, в котором Харви допрашивал Чаттена, стоял среди таких же заброшенных зданий, судя по всему предназначенных под снос. На их месте должны были построить химический склад, владельцем которого станет корпорация «Космические изыскания». Чаттен и его спасители поспешили прочь, петляя по лабиринту темных переулков между уже построенными складами.

– Бетта ждет нас, – сказал Прик. – Она взяла напрокат грузовик, и мы подъехали так близко, как только могли. Вот и он.

Подержанный грузовик смутно вырисовывался в тени под стеной. Бетта вышла из кабины. Она куталась в нечто вроде шали, едва прикрывавшей обнаженное тело со множеством сверкающих браслетов. Должно быть, девушка не успела переодеться после представления.

– Вы нашли его? Вот и хорошо. Вот и здорово. Поехали скорей.

Они с трудом втиснулись в кабину. Прик сел за руль.

– Я езжу быстрее всех, – объяснил он. – Поскольку знаю, что творится за углом.

Он помчался так, что улицы мелькали пред глазами рваными пятнами света и тьмы – пустые и запруженные машинами, шумные и притихшие. Время от времени доносились обрывки музыки и смеха, но тут же пропадали вдали. Чаттен видел перед собой только затылок Бетты.

– Спасибо, – сказал он ей. – Но зачем…

– Прик не мог больше терпеть. Он чувствовал, как они избивают вас, но вы продолжали молчать. Так что нам не оставалось ничего другого.

– Это только часть правды, – хихикнул Прик. – Почему бы тебе не рассказать вторую половину?

– Не отвлекайся от дороги! – прикрикнула на него Бетта.

В голове у Чаттена немного прояснилось, он постепенно обретал способность трезво мыслить. И первые же мысли ему совсем не понравились.

– Вам грозит опасность, – обратился он к Бетте. – И Луту, и Шемси – всей труппе. Вы отбили меня у полицейских и связали их. Харви с вас за это шкуру спустит.

Бетта кивнула не оборачиваясь:

– Думаю, попытается.

– Черт возьми, Бетта, вы не должны были из-за меня нарываться на неприятности. Харви сумасшедший, но он очень влиятельный человек и…

– Послушайте, Джо. – На этот раз она обернулась. – Вы сами нарвались на неприятности из-за Лугача. И что, по-вашему, мы теперь должны делать – бросить вас?

Прик резко свернул за угол, и Чаттен поклялся себе никогда больше не садиться в машину к водителю-эсперу. Грузовик промчался мимо сияющих огнями башен космопорта, за ними показалась безвкусно освещенная разноцветными лампами цирковая площадка.

Похоже, дела у Дока Брюэра шли неплохо. Он подошел к ним с довольным видом, но во взгляде его все же угадывалось легкое раздражение.

– Послушайте, вы не могли придумать что-нибудь умнее, чем сбегать в разгар представления и… – начал он и осекся. – Боже мой, Джо Чаттен, что случилось с вашим лицом?

– Объясню позже, – устало отмахнулся Чаттен. – Боюсь, у нас сейчас нет на это времени.

– Идемте в наш штабной фургон, – предложила Бетта. – У меня есть аптечка, и, пока вы будете рассказывать, я приведу в порядок ваше лицо.

Они набились битком в маленький тесный фургон, и довольная улыбка Дока Брюэра растаяла с первых же минут разговора.

– Харви из «Космических изысканий»? И он видел Шемси, Лута и Прика? Значит, мы здорово влипли, – потрясенно пробормотал он.

– По-твоему, было бы лучше, если бы я бросила Джо в беде?

– Нет, черт возьми! – взорвался Брюэр. – Если бы я узнал об этом раньше, то пошел бы с вами. Но что нам теперь делать? Эти трое не будут вечно лежать там связанными.

– Утром они поднимут на ноги всю полицию космопорта, – подтвердил Чаттен. – А насчет того, что вам теперь делать, – есть два варианта. Вы можете отдать Лугача Харви. Уверен, после этого все уладится.

На мгновение ему показалось, что Док Брюэр готов ударить его.

– Отдать бедного глупого Лугача этому негодяю? Зачем вы… – Он умолк, а затем спросил: – А какой второй вариант?

Чаттен еще не очень хорошо соображал, однако в голову ему все же пришла одна идея, навеянная разговором с Харви.

– Вы можете прямо сейчас погрузить все на корабль и улететь.

– Улететь? Но человеку с таким влиянием, как у Харви, не составит труда арестовать нас в любом месте, куда бы мы ни забрались.

– Вы рассказывали, что тот капитан, у которого вы купили Лугача, нашел его на Алголе-Один. Вы знаете, как это произошло?

– Разумеется. Он приобрел Лугача у скупщика награбленного, человека по имени Фарах… – Он внезапно замолчал с ошарашенным видом. – Вы ведь не предлагаете нам отправиться туда?

– Их ордер на арест недействителен на Пиратской Звезде, – напомнил Чаттен. – Так мы сможем выиграть время. Насколько я понимаю, Лугач – ключ ко всем загадкам. Готов поклясться: если мы узнаем, кто он такой на самом деле и что от него нужно Харви, то выведем этого мерзавца на чистую воду и сами все поймем. Конечно же, он охотится за Лугачем не потому, что верит в миф о древней Прародине.

Брюэр задумался.

– Пиратская Звезда – не самое приятное место, особенно с нашими деньгами. Но вы правы, там они не смогут арестовать нас. – В его глазах вдруг вспыхнул отчаянный огонек. – И если Лугач так ценен для Харви, мы должны отправиться туда и выяснить, в чем эта ценность.

– В одном, Джо, ты все-таки не прав, – неожиданно вступил в разговор Прик.

– Не прав? В чем?

– Харви считает, что Лугач приведет его к Прародине. Он действительно верит, что она существует. Я прочитал это в его мыслях.

– О нет, Прик, ты, должно быть, ошибся, – изумленно произнес Чаттен. – Он слишком умен, чтобы гоняться за мифами.

– Он верит в это, – повторил эспер.

Они молча посмотрели друг на друга. Док Брюэр вытер внезапно вспотевший лоб:

– Черт возьми, во что я опять вляпался? Значит, Прародина? Что ж, давайте уносить ноги отсюда, и чем быстрее, тем лучше!