Глава 32
Отчаянные времена и все такое прочее
«Кое-что важное». Тесса, как оказалось, мягко выразилась.
Если бы Джастину сказали, что случится нечто, затмевающее шокирующее признание матушки Мэй и драку с женщиной-ягуаром, он бы не поверил. И ошибся бы – такое с ним редко, но случалось. Однако еще невероятнее были вопросы, которые Тесса сумела задать старику в больнице. Джастин знал, что девушка умна, но даже он подивился ее умению правильно формулировать фразы. Тесса понятия не имела о деле, но интуитивно собрала самую важную для расследования информацию.
Даже вундеркиндам нужно спать – и во время третьего просмотра записи с ее камеры Джастин понял, что девушка совершенно измучена. И отправил ее в кровать. А они с Мэй устроили военный совет в его номере – причем оба красноречиво избегали садиться на кровать. Кофеин подарил Джастину второе дыхание. Все равно он не смог бы уснуть – перевозбудился от потока информации. Мэй устать не могла – однако выглядела измученной. Впрочем, скорее это была не физическая, а психологическая усталость.
Джастин мерил шагами комнату:
– Здесь есть какая-то закономерность, Мэй, все это связано одно с другим, мне просто нужно вычислить ее.
– А мне кажется, у нас просто куча разрозненных данных. Совершенно безумных к тому же.
– Куча есть, да, и безумные они, согласен. Но посмотри. Кто-то специально изменяет ДНК, чтобы получить патрициев с безупречными генами – магически или в лаборатории, не важно. Главное, что через какую-то религиозную группу. Эта группа приносит в жертву плебея и заодно требует огромную сумму денег – а также клятвы служения от ребенка, получившегося в результате генетических манипуляций.
И он вспомнил тот разговор с Каллистой – как она сказала, что богу пришлись бы по нраву «совершенные» последователи. Хотя она, Каллиста, не понимала, зачем богу понадобилось их убивать. Теперь Джастин знал зачем.
– Но они отказались приносить присягу, и их тоже принесли в жертву – «вернув», таким образом, создавшей их богине. Илиас Сандберг открыто отказался служить ей. Другие жертвы ничего не говорили о том, что их пытались завербовать в культ. Все они были настроены по отношению к религии крайне отрицательно. Значит, вряд ли они поклонялись богине смерти и войны. Поэтому с ними расправились.
– Выходит, запись никто не трогал, – проговорила Мэй. Джастин понял, чего ей стоило признать это. – Камера записала, как ту женщину убило нечто сверхъестественное.
– Такое впечатление, что да. Мэй…
Несколько мгновений он просто не мог выговорить ни слова. Смотрел на прекрасное лицо и до боли не хотел поднимать нужную тему. Ничего хорошего из этого разговора все равно не выйдет. Но не предупредить Мэй он не мог.
– Пожалуйста, выслушай меня. Я бы хотел рассказать все, что думаю о деле, до конца.
Лицо у нее сделалось тревожно-выжидающим – она понимала, о чем сейчас пойдет речь.
– Хорошо.
– Теперь нам известно, что над твоим ДНК поработали. У тебя тот же возраст – и такой же индекс. За тобой следует какая-то «темная» богиня – и она тобой овладевает. Обычно это происходит во время боя. Конечно, это не прямая связь с войной и смертью, но очень близкая. Ты и сама это знаешь.
К его великому облегчению, Мэй не вспылила. Она просто вцепилась, как утопающий в соломинку, в свой последний аргумент:
– Но ДНК-то не совпадают.
– Я знаю. Но ты что-нибудь знаешь о богине, которая вселяется в тебя? Вороны ничего конкретного сказать не могут. Они не всезнающи – сколько бы ни надувались, бахвалясь великой мудростью. Ты – наша единственная зацепка. Пожалуйста. Ты можешь вспомнить про эту богиню хоть что-нибудь? Что-нибудь, что поможет нам найти этих людей до того, как они убьют снова?
Вообще-то ему очень хотелось поехать обратно в усадьбу и допросить Астрид Коскинен по всем правилам. Она просто могла знать об этом культе больше, чем сказала. И все же… она так правдоподобно отрицала всякую связь с религиозными группами…
«А может, у нее это получается лучше, чем у тебя», – едко заметил Гораций.
«Да знаю я. Я бы мог с легкостью вызвать ее как подозреваемую. И как свидетельницу. Но тогда узнают про Мэй. Я уже не говорю о том, что ее матери предъявят обвинение за генетические манипуляции».
«Мэй с матушкой не очень-то дружны», – заметил ворон.
Да, это так. Если можно было бы получить сведения как-то еще – он бы прибег к этому способу. Но времени оставалось совсем мало. А Мэй тем временем переживала нешуточную внутреннюю борьбу. Она начала понимать, что в ее жизни как-то слишком много совпадений, но принять новую картину мира безоговорочно пока не могла.
Мэй выдохнула:
– Есть такая вещь. Тут один человек…
У Джастина зазвонил эго. Как не вовремя! Он хотел сбросить звонок, но увидел на экране надпись «звонок из Мексики, номер не определяется».
– Перевести звонок на экран, – приказал он аппарату.
Экран осветился, и на нем появилась Каллиста. Очень злая, кстати. Она смерила Мэй и Джастина свирепым взглядом и заявила:
– Откуда у тебя эта штука?
– Что за штука? – резко спросила Мэй.
Увидев Каллисту, она разом позабыла о своих горестях и перешла в обычный преторианский режим.
Джастину объяснять было не нужно. Он знал, о чем говорит жрица. Перед злосчастным походом в казино он отправил фотографию кулона Мэй в полицейские управления на нескольких кастовых территориях. И, повинуясь смутному наитию, выслал фото Каллисте.
– Такое было у двух генетически совершенных патрициев, – сказал он.
Имени Мэй он решил пока не упоминать.
– Знакомая штука?
– Это символ служителей Морриган.
В голове Джастина мгновенно пришли в движение все файлы огромного каталога божеств и мифологических фигур.
– Кельтская богиня, – пробормотал он и почувствовал, как земля уходит из-под ног. – Она предводительствует воинами в битве и является людям перед смертью…
Мэй смерила его недоверчивым взглядом:
– Ты знал, что есть такая богиня, – и не сумел связать ее с убийствами?
– Таких богов по всей земле – сотни! – рассердился он. – И я не знал, какое конкретно божество замешано здесь. Смерть и война, знаешь ли, к уникальному опыту какой-то нации не относятся!
Он повернулся обратно – к хмурой Каллисте на экране:
– И с другими всякими штуками она тоже связана.
– С серебром и лунным светом, я правильно догадалась? – мрачно поинтересовалась Мэй. – А с воронами?
– Да, – неохотно кивнул он. – Кстати, и с коровами тоже. Некоторые ученые полагают, что у этой богини три лика, и у каждого свои атрибуты…
– Нынешние ее почитатели видят только один лик богини, – проговорила Каллиста. – Самый темный. Они предпочли власть просвещению.
– А ты откуда знаешь? – подозрительно прищурившись, спросила Мэй.
– Амаранта – богиня воинов, и я стараюсь держать руку на пульсе и следить за настроениями конкурентов.
– А я думала, что Амаранта – богиня магии.
– Она покровительствует и воинам, и магам, – нетерпеливо отмахнулась Каллиста и уперла взгляд суровых черных глаз в Джастина. – Ты должен остановить Морриган. Ее люди не остановятся. Они будут убивать дальше.
– А то я не знаю! Как ты думаешь, чем мы здесь заняты? – зло спросил он. – И если ты так много о них знаешь, так скажи – где их искать?
Каллиста разом сникла:
– Не знаю. Где-нибудь на кельтской территории… наверное.
– Огромное спасибо за исчерпывающую информацию по предмету, – прорычал Джастин.
Больше всего плебеев в патрициях раздражало то, что определить генетический профиль этнической группы часто не представлялось возможным. Гены проявляли себя, и касты отличал определенный фенотип. Но иногда все окончательно запутывалось, потому что разные национальности в пределах каст могли разительно отличаться внешне. Так, кельты постоянно спорили друг с другом, отстаивая право на Самый Кельтский Внешний Облик. Кто-то доказывал, что настоящие кельты – светлокожие и белокурые, а кто-то не соглашался и кричал, что кельты родом из Иберии и у них темные волосы. В конкурирующих ирландских кастах – эринианцах и гиберниях – попадались, что называется, разные масти. Часто случалось так, что каста провозглашала своим господствующим фенотипом какой-то произвольный набор черт. Так, валлийцы решили, что кельты – белокожие, темноволосые, с голубыми или карими глазами. Плюс еще существовали две «метакельтские» касты, которые принимали кельтов всех национальностей. Нордлинги считали «своими» не только шведов, но и финнов.
А самое ужасное состояло в том, что данный культ мог пустить корни на территории любой кельтской касты. Джастин схватил эго и приказал вывести на экран все отчеты служителей касательно Морриган. Нашелся случай: расследование и последовавший за ним отзыв лицензии двадцать шесть лет тому назад. А ведь именно тогда перестали появляться генетически модифицированные патриции. Культ закрыли в захудалом плебейском городе – что только добавляло путаницы.
– Кстати, их не разогнали, – произнесла Каллиста. – Они больше не светились, но мы-то знаем – птички в клювике новости приносят, – что они никуда не делись и продолжают поклоняться богине.
– А нам птички принесли в клювике весьма существенные вести. Похоже, ребята из касты, где предпочитают адептов с очень светлыми волосами. Вспомни описание парня, который приходил к жертвам.
Внезапно Джастина осенило.
– Подожди-ка, – попросил он Каллисту.
И выдал ряд команд экрану.
Тот разделился на две части – в одной они по-прежнему видели Каллисту, а в другой высветилась карта кастовых владений на Великих Равнинах. Красными точками на территории каждого клана были обозначены случаи убийства патрициев, зеленые показывали живых и здоровых патрициев с девяткой и восьмеркой в индексе. А желтые метки, разбросанные за пределами территорий, свидетельствовали о случаях смертей среди плебеев.
– Похоже, плебеев погибло гораздо больше, чем патрициев, – резюмировала Каллиста. – Даже если посчитать еще живых.
– Но мы смотрим только на пять территорий, – ответил Джастин. – Возможно, люди Морриган действовали и среди других каст. Просто там не было столь громких преступлений. Я уверен, что каждому погибшему плебею соответствует совершенный патриций. Плюс некоторые смерти оказались естественными – а не результатами жертвоприношений.
Мэй вдруг поднялась на ноги:
– Здесь есть определенная закономерность.
– Разумеется, есть.
– Эй, погляди-ка. – Мэй показала на экран. – Все точки, и красные, и желтые, собрались вокруг территории этого клана. Кто там проживает? Панкельты?
– Да, – выдохнул Джастин.
Отличная мысль! Его захлестнуло радостное возбуждение.
– Да. Метакельты. Светловолосые, кстати, – прямо как наш парень-переговорщик.
– У них – огромная территория, на ней целую армию можно спрятать, не то что тайный культ, – пробормотала Каллиста.
Джастин покачал головой и горько рассмеялся:
– Приятно, конечно, что ты заинтересована в успехе нашего расследования. Ты, очевидно, тоже надеешься, что мы их найдем и переловим – и я бы даже предположил, что тебе жалко бедных людей, которым сектанты угрожают. Но я тебя хорошо знаю и потому с уверенностью скажу: ты хочешь избавиться от них, поскольку видишь в них угрозу своему культу.
– Она права, – вдруг проговорила Мэй. – Потому что они хотят убить и ее.
На Мэй тотчас уставились и Каллиста, и Джастин.
– А тебе откуда известно? – выпалили он.
– Потому что он меня попросил об этом. Тот парень, который приходил к другим. Он и ко мне наведался пару раз.
Джастин схватился за горло, пока не выдавил:
– Что?! И ты только сейчас соизволила поставить меня в известность об этом событии?!
– Только не надо со мной в таком тоне разговаривать, – огрызнулась Мэй. – Я только сейчас поняла, что к чему! Ты на себя посмотри: мы уже несколько недель рассуждаем о богине с такими-то и такими-то характеристиками, а ты только сейчас вдруг сообразил, о ком речь! Я думала, он из шведской мафии…
– О чем вообще речь?! – рассердилась Каллиста, которая действительно ничего не понимала.
– Сейчас объясню. Похоже, что неконтролируемая сила, которая следует за Мэй, – это Морриган.
Каллиста ахнула от ужаса, а Джастин быстро выставил ладонь вперед:
– Не надо задавать вопросов и бросаться обвинениями. Мы разбираемся с этим.
И развернулся к Мэй.
– Он что, действительно попросил тебя убить ее?
Мэй кивнула.
– Но не уточнил как. И серебряный кинжал не упомянул.
Тут Джастина посетила тревожная мысль:
– Он тебе угрожал?
Хотя он давно подозревал, что Мэй связана с убийствами, он до сих пор считал, что ее жизнь вне опасности. В конце концов, она же не похожа на других жертв. Преторианку не так легко убить.
– Не важно, – гордо отозвалась Мэй.
– Еще как важно! Особенно если твоя жизнь в опасности!
– Моей жизни ничего не угрожает. За мной тень с кинжалом не придет, не волнуйся. Думай о других патрициях.
– И думай о том, что они уничтожают конкурентов! – Лицо Каллисты потемнело от гнева. – Теперь-то ты понимаешь? Их во что бы то ни стало надо остановить! Ради меня, ради нее, ради других людей! Их нужно разогнать и уничтожить!
Джастину стало совсем не по себе – мысль о том, что Мэй что-то угрожает, окончательно выбила его из колеи.
– Да понимаю я, понимаю! Но мы ничего не сможем сделать, пока их не найдем!
Каллиста смерила его испепеляющим взглядом:
– Тогда начинайте искать их, господа. А ты… – Тут она развернулась к Мэй. – Ты давай за ум берись. А то станешь следующей. Я тебя предупреждала! Если хочешь освободиться от нее, уничтожь их логово. Так ты спасешь себя – и других. А я, возможно, смогу помочь тебе.
– Не нужна мне твоя помощь, – отрезала Мэй.
– Я уже заметила, как ты прекрасно сама со всем справляешься, – сухо отозвалась Каллиста. – Давай, работай над собой, девочка.
И отсоединилась.
Мэй злобно смотрела на темный экран:
– Не нравится она мне. Совсем не нравится.
– Ладно тебе. Она помогла нам – имя назвала. Теперь мы многое знаем об этом культе. И о тебе тоже многое знаем, нравится тебе это или нет.
Он с коротким вздохом взъерошил волосы – нервы взвинчены до предела.
– Мы знаем практически все. Вот только где они, не знаем. А ты бы рассказала мне об этом парне пораньше…
– Чтобы ты благородно прикрыл меня собой?
И глаза ее вспыхнули так, что Джастин понял: за то, что случилось в номере сегодня вечером, он вряд ли будет прощен. Во всяком случае, это случится совсем не скоро.
– Это мое дело, не твое. Я бы никогда не сумела догадаться, что у этого дела такой контекст. Я думала, он шантажирует меня – из-за племянницы.
Она быстро рассказала о том, где и при каких обстоятельствах встречалась с Эмилем. Джастин задохнулся от восторга – как же, столько новой информации!
– Отлично, значит, он до сих пор…
Тут у него зазвонил эго.
– Что такое? Все давно спать должны!
Информация на экране сообщила, что звонит Лео. По крайней мере, у того был предлог для позднего звонка – он находился в другом часовом поясе.
Джастин ответил на звонок, и Лео сразу возник на экране. По его довольному виду можно было понять – Лео докопался до разгадки.
– Я понял, как они подделали запись, – заявил он.
Ничего себе. Какой удар! А ведь Джастин столько сил вложил в то, чтобы выстроить логичную версию! Он уже привык к мысли, что убийца из тени – проявление сверхъестественных сил! А если видео действительно подделали, значит, преступники прибегли к чему-то гораздо более практичному – хотя это и не отменяло связей с Морриган. Просто все означало, что они используют трюки с зеркалами и дымом, чтобы напугать людей.
Однако Джастину безумно захотелось узнать, в чем там дело, поэтому они без раздумий полетели прямо в Портленд. Джастин размышлял о том, чтобы взять Тессу, но, в конце концов, отослал ее к Синтии обратным рейсом. Она уже хорошо поработала над расследованием.
В доме Лео они обнаружили настоящую киностудию – оборудованную на скорую руку, конечно, но все равно впечатляющую. Вдоль стен гостиной выстроились камеры и непонятное оборудование – а еще Джастин увидел прозрачный пластиковый экран. Потрясающе…
– Что это такое?
– Ответ на твой вопрос! – радостно возвестил Лео.
Надо отметить, что в самые ответственные моменты Лео выказывал наихудшие черты своего и без того нелегкого характера.
– А я новости смотрел, и вроде бы у нордлингов перестрелка случилась, – пробурчал Доминик. – Кстати, стреляла преторианка.
– Нордлингам очень повезло, что в Новом Стокгольме преторианка оказалась, – ровным голосом отчеканила Мэй.
А тем временем Лео почти прыгал от восторга:
– Итак, начнем.
Лео облачился в облегающий черный костюм с капюшоном. Наряд напоминал гидрокостюм, в котором ныряют аквалангисты, только был изготовлен из блестящего материала. Затем Лео включил аппаратуру и поставил экран между собой и зрителями. И вдруг произошло чудо: фигура Лео истончилась, стала прозрачной, превратилась в дым и заскользила через гостиную!
Лео сдвинул капюшон, торжествующе улыбнулся, обвел всю компанию довольным взглядом.
– Человек на видео двигался быстрее, – констатировала Мэй.
– Значит, они устроили шоу, и жертва ничего не заметила… Как же они действовали? – поинтересовался Джастин. Он не знал, плакать ему или смеяться: ведь они пока еще не доказали факт подделки. – Но, Лео, ты у нас молодец. Ты постарался на славу. Правда. Но вряд ли эти эффекты и фокусы объясняют то, что мы видим на самой записи.
– Старался? Молодец? – возмутился Лео, а его глаза практически вылезли из орбит. – Ты хоть представляешь, сколько я бился над разгадкой? Знаешь, как я мучился, чтобы заполучить светопреломляющее оборудование?! Я миллион раз видео анализировал! С ним никто не работал! И если все подстроили, то только на месте преступления! Точно! А если нет, то там был – призрак. Ясно?
Джастин и Мэй переглянулись.
– А вот это, к сожалению, больше похоже на правду, – пробормотал Джастин. – Извини, но твои трюки со светом ничего не объясняют.
Лео сильно расстроился из-за того, что его гениальный ход не получил должной оценки, но возражать не стал.
– Хорошо, я попробую и придумаю что-нибудь еще.
– Не стоит, – задумчиво ответил Джастин. – Сейчас нам необходимо узнать, где действует нелицензированный культ кельтской богини смерти.
– А разве вы не обнаружением таких культов занимаетесь? – с вызовом спросил Доминик.
– Их труднее обнаружить, когда они нелицензированные! – разозлился Джастин.
Лео засомневался.
– Разве у тебя не осталось связей с их подпольем? Ты же общался с адептами…
– У него крепкие связи… – проворчала Мэй.
– Мой лучший информант ничем не смог мне помочь, – отрезал Джастин.
Мэй нахмурилась.
– Как насчет еще одного? Гераки?
– Нет.
Предложение Мэй окончательно обескуражило Джастина. и он с непреклонным видом помотал головой:
– Никогда. Ни за что. И он – не информатор. Он в лучшем случае – сталкер.
– Мне он тоже не нравится, но он в теме. Кто, если не он? Кроме того, он сказал, что хочет тебе помочь. И действительно бы тебе пригодился.
– Он псих! – сердито буркнул Джастин.
А во-вторых, Гераки – это не Каллиста. Да, на первый взгляд у них много общего. Оба хитрые, коварные, с огромной харизмой. Идеальные лидеры – им беспрекословно подчиняются, даже того не замечая. Но при одной мысли о Гераки Джастин покрывался потом, а по его спине бежали мурашки.
«Дело в том, что вы связаны, – произнес Магнус. – И ему многое известно про тебя».
«И он бы тебе по-настоящему помог – если бы ты дал ему шанс, – добавил Гораций. – Возможно, Гераки и есть – этот шанс. Позвони ему. Тебе пора учиться ремеслу».
– Джастин?.. – Мэй наклонилась к нему – во взгляде читалось беспокойство.
Джастин понял, что он слишком долго молчал, не отвечая. Страх леденил сердце, но он все же решился. Так или иначе, до срока осталась пара дней. Как говорится, отчаянные времена и все такое прочее.
Он вздохнул.
– Подождите минуточку.
А затем он, ко всеобщему удивлению, вышел из комнаты.
– Позвонить Деметрию Деверо, – приказал он эго. – Голосовой звонок, без видео.
– Джастин! – довольно пророкотал Гераки. – А я-то считал, что меня ждет скучный день!
Джастин не видел его лица, но самодовольная наглая физиономия и так стояла перед глазами.
– В последний раз ты сказал, что хочешь мне помочь. Еще не передумал?
– Ничего себе запросы! Какую пользу мегаломаньяк может принести служителю?
Джастин скрипнул зубами.
– Мне нужно знать, действует ли на территории панкельтов нелицензированный культ. Адепты поклоняются Морриган, – произнес он.
– Давно я не слышал имени богини. Но, в принципе, какое мне дело до нелицензированных культов? Похоже, ты ошибся адресом – такое редко, но даже с тобой может случиться, увы…
– Слушай меня! Все осведомлены о том, что ты врешь! Я ведь не прошу у тебя информации о тебе и твоей поганой группе – делайте что хотите!
Джастин опять сделал глубокий вдох и попытался успокоиться.
– Я не собираюсь ничего докладывать СК. Но мне необходима любая информация об этой группе. Они убивают невинных людей, и я знаю, ты псих, но кровь на руках – это даже сумасшедшему неприятно, разве нет?
– «Псих» – оценочный термин, который употребляют весьма субъективно. А вообще – на себя посмотри, Джастин. Тебе как раз не следует судить о психическом здоровье других людей.
Гераки дерзил – но не отказывался прямым текстом.
– Если я вдруг смогу тебе помочь – заметь, я пока не согласился, – что ты предложишь взамен?
– А чего тебе надо? Ни о чем нелегальном даже не мечтай, кстати.
– Я и раньше говорил, что от тебя хочу.
– Ты о многом просил. И я ничегошеньки не понял. Ты чушь какую-то нес, как всегда.
– О нет. Ты прекрасно понял, что я имел в виду, когда я намекнул тебе про звезды и цветы, – внятно произнес Гераки, и Джастин различил в его голосе угрожающие нотки. – Я предлагал тебе сделку. Кстати, сделка еще в силе, и она очень выгодна для тебя – взамен ты получишь информацию о религиозных фанатиках-убийцах. Если, конечно, у меня получится добыть необходимые сведения.
В груди все сжалось. Джастин помнил слова Гераки: «Ты можешь уступить звезды и цветы и прийти к весьма удачному соглашению».
– Я в курсе, что значат звезды и цветы, – но остальное для меня теряется в тумане. И я не буду соглашаться на уговор, который не понимаю.
– Я уверен – наш хозяин все тебе разъяснит. И ты сам примешь это как должное.
– Отлично, – процедил Джастин и внезапно осознал, что скоро обо всем пожалеет. – И я, в свою очередь, надеюсь, что ты найдешь какую-нибудь зацепку.
– Поклянись, – настаивал Гераки. – Поклянись также в том, что твоя просьба – не ловушка.
– Клянусь, – выпалил Джастин.
– Чем?
– А какая разница?
Эго молчал, но Гераки улыбался – Джастин это чувствовал.
– Никакой. Но помни, твое слово держит тебя. Не пытайся вывернуться. Жди, я перезвоню.
Гераки отсоединился. Надолго ли?
Эго запищал через пару минут. Информации оказалось на удивление много – однако выглядела она отчасти комичной. Но Джастин записал ее и опять пообещал сдержать загадочное обещание.
– Похоже, у нас есть адрес, – сообщил он присутствующим, вернувшись в комнату. – Нас вполне может заинтересовать происходящее в одном амбаре на территории панкельтов.
– Прекрасно. Ты спецназ вызовешь? – спросил Лео.
– Пока не знаю.
Джастин привалился к стене, задумчиво перекладывая эго из ладони в ладонь.
– Я мог бы, но если мы ничего не найдем, у меня будут проблемы. Военные на территории касты – и на основании косвенных улик… А ведь я даже не смогу сослаться на Гераки как на информатора. А утром мне пришло на голосовую почту сообщение от разъяренной Корнелии. Ей совсем не понравилось наше вчерашнее приключение у нордлингов. Стрельба в общественных местах – дело серьезное. И вызывает много шума. Еще одно эффектное мероприятие без немедленных результатов для следствия – и меня в клочья порвут.
Мэй посмотрела ему в глаза – она-то знала, что стоит на кону. Правда, она до сих пор злилась на Джастина – но это ничего не меняло.
– А если нам съездить самим? – спросила она. – Неофициально. В амбар несложно залезть. Если мы отыщем улики – будем действовать наверняка. А если ничего не обнаружим, то просто потихоньку уберемся восвояси.
Лео саркастически усмехнулся:
– Смелый план! Я вижу, госпожа преторианка, у вас есть бесценный опыт проникновения в охраняемые помещения. Мы вообще не подозреваем о ваших тайных и явных талантах! Можно спросить, как вы собираетесь пролезть в пресловутый амбар с зерном? Там наверняка сигнализация установлена!
– Ты у нас технический гений, ты без проблем все и отключишь, – откликнулся Джастин.
План безумный, но, с другой стороны, ситуация уже давно вышла из-под контроля и напоминала бред сумасшедшего.
– Мне кажется, что выражение «без проблем» мы с тобой интерпретируем по-разному, – заметил Лео.
– Лео… – хрипло произнес Джастин и осекся. – Я не люблю пафоса, но если мы накроем убийц, это позволит мне сохра… я хотел сказать, это хорошо скажется на моей карьере. Иначе бы я не просил тебя о подобных вещах.
– Но идею подкинула Мэй, не ты, – парировал Лео, хотя было видно, что он уже обдумывал предложение.
Доминик задохнулся от негодования:
– Вы… спятили! Вы хоть понимаете, на что вы решились?!
– А как же. Мы полагаем, что таким образом у нас появится шанс раскрыть дело и накрыть культ, практикующий человеческие жертвоприношения и занимающийся нелегальными генетическими манипуляциями.
Джастин тотчас переключился в режим переговорщика:
– Что нам нужно? Совсем немного улик. Если мы хотя бы крошечный след найдем, то быстро выйдем на незарегистрированную религиозную группу и будем в выигрыше! Тогда и про видео можно напрочь забыть. Я постараюсь раздобыть план склада. У тебя, Лео, будет представление о помещении, куда мы собираемся проникнуть.
Ошеломленный Доминик охнул и заявил:
– Если вы едете, то и я с вами. Но я все равно не одобряю ваш план!
И они с супругом пристально уставились друг на друга. На несколько весьма напряженных минут воцарилась тишина.
– Хорошо, – наконец выдавил Лео. – Мы возьмем машину напрокат. Доминику не нравится общественный транспорт.
А Джастин вспомнил, что Доминик никогда ему не нравился.
– Машину? Вы туда год будете добираться!
– Двадцать четыре часа, – ответил Лео. – И будем спать по дороге.
– А что полезного ты можешь сделать для нашей маленькой сумасбродной вылазки? Может, вино прихватишь?
– Доминик прикроет нам спину. Мэй – наша тяжелая артиллерия. А Доминик пусть рядом будет. На всякий случай.
Лео нервозно улыбнулся.
– Если честно, я буду рад провести время в вашей компании.
Итак, судьба отряда была решена. И они принялись согласовывать детальный план операции: что может дать анализ спутниковых данных, какие карты и прочее им надо задействовать. Конечно, они учитывали и логистику, поэтому к вечеру была выработана подробнейшая диспозиция. К несчастью, Лео сказал, что ему нужно время на покупку необходимого оборудования – таким образом, они окажутся на территории кельтов за день до полнолуния.
«Сроки поджимают», – заметил Гораций, когда Джастин и Мэй возвращались на поезде в Ванкувер.
«Ничего не поделаешь. Остается ждать – посмотрим, как все повернется», – ответил Джастин.
«Это ты будешь ждать, – отрезал Магнус. – А она станет сражаться. Жизнью рисковать. За тебя».
Джастин покосился на Мэй. Та сидела рядышком и что-то читала с экрана эго. Волосы золотой волной спадали на лицо.
– Мэй…
Она моментально вскинула голову – наверное, не читала, а только делала вид.
– Спасибо за то, что согласилась. Я знаю, что ты рискуешь. И сильно. Ради меня.
Лицо ее казалось выточенным из мрамора – такое спокойное и безмятежное.
– Я делаю это ради моей Родины.
И она снова уткнулась в экран. У Джастина ком подкатил к горлу.
«Наверное, мне пора смириться с тем, что есть», – подумал он.
«Ты можешь ей помочь», – заявил Гораций.
«Как? Я не преторианец! Я даже не шкаф вроде Доминика».
«У тебя есть потенциал – и я говорю не о физической силе, – вкрадчиво вымолвил Магнус. – Просто откройся силе – и она окутает тебя».
«Я не собираюсь учиться вашим потусторонним штучкам! И никакому богу служить тоже не хочу!»
«Тебе жалко простенькое заклинание выучить? – и Гораций сделал красноречивую паузу. – Между прочим, ты бы смог обеспечить ее безопасность».
«Мэй будет в безопасности, если останется дома!»
Но предложение заинтересовало Джастина. И он опять украдкой взглянул на Мэй.
«А что мне надо делать?»
Он почувствовал, как вороны обрадовались.
«Глаза закрой, – велел Магнус. – И сосредоточься на символе, который мы сейчас тебе покажем».
