Глава 41
Сперва дело шло медленно. Долгие дни Дарси впустую пялилась в экран компьютера. Однако она заставляла себя час за часом не подниматься из-за стола, пока наконец-то не начали приходить нужные слова. Целую неделю они капали, как вода из сломанного крана, но постепенно полились быстрее, а потом на страницы стали ежедневно выплескиваться целые главы. В итоге Дарси развила такую же ужасающую скорость, что и полтора года назад, в судьбоносном ноябре, а затем превысила и ее.
И «Безымянный Патель» поглотил ее: собственные драмы потонули в гомоне продолжающейся истории Лиззи и привидения, которое по ошибке приняли за кого-то другого. Дарси утратила свое «я» в построении сцен, синтаксисе и в точках с запятой, в сюжете, конфликте и персонажах – во всех элементах романа, которые явно соперничали друг с другом за место на экране ее ноутбука. Чтобы писать, Дарси вскакивала среди ночи, но не потому, что боялась забыть идеи, а потому, что ее голова взорвалась бы, если бы она их не записала.
Она проработала весь свой девятнадцатый день рождения – почти сутки напролет.
Месяц помчался быстро таким бешеным галопом, что Дарси почти не чувствовала пустоты и не замечала кресла по другую сторону письменного стола. Ей никогда не надоедала купленная навынос лапша, и она не беспокоилась о деньгах или прочих бытовых мелочах. А в середине мая Дарси обнаружила, что она почти завершила черновик второго романа. Безымянный текст получился сырым, совершенно хаотичным в конце, но Дарси знала, что у нее есть время, чтобы это исправить.
Насколько она могла судить, у нее получилась настоящая книга или нечто, достаточно близкое к этому. Кое-где даже мелькали удачные находки. За неделю до американской книжной ярмарки она отослала мейл Мокси Андербридж и на несколько суток провалилась в сон.
Книги в ее сновидении были бесплатны. Это было волшебство – головокружительное и потрясающее.
Дарси проснулась рано, беспокоясь из-за своего первого публичного мероприятия: как-никак, а ее ожидала суета с предварительными читательскими копиями ее дебютного романа! Когда приехала машина с шофером, чтобы доставить ее на окраину и высадить перед центром Джейкоба Джевитса, ее нервы натянулись, как струны.
Обширный главный зал гудел от наплыва посетителей. Потолки достигали метров пяти, а воздух дрожал от гула голосов тридцати тысяч книготорговцев, библиотекарей и профи из издательств. Ошеломленная Дарси чувствовала себя маленькой и подавленной.
Зато книги здесь были бесплатны.
Одни экземпляры были собраны в скромные штабеля по двадцать штук, а из других, как из кирпичей, соорудили громадные книжные крепости, и в них можно было спрятаться. Некоторые вручались, если к ним проявлялся хоть какой-то интерес, а некоторые были расположены настолько красивыми спиралями, что их было жаль рушить. Ну, почти жаль.
За полчаса до начала раздачи автографов пустая спортивная сумка Дарси была переполнена, и она кляла себя за неопытность. Вместо одной сумки она могла принести чемодан, полный спортивных сумок.
Спору нет, как бы она подняла эти книги? И как бы она все прочитала?
Но они были бесплатны. Не только романы для подростков, которые она выманивала у своих собратьев-писателей, но и поваренные книги, исторические романы и повести из книжных серий, триллеры, научная фантастика и комиксы. Каждое издательство предоставило свои пилотные экземпляры, которые приятно пахли свежей типографской краской.
Когда ей позвонила Рея и сказала, что пора встретиться у стенда «Парадокса», волнение Дарси уже улетучилось.
Место, где она должна была подписывать книги, находилось в конце пещероподобного холла, разделенного на многочисленные коридоры. У Дарси зарябило в глазах от количества авторов и посетителей. Очередь тут была огромная, но над каждым проходом висели огромные цифры, которые накладывали печать порядка на толчею промышленных размеров.
Юной дебютантке Дарси Патель отвели семнадцатый ряд. Рея шустро лавировала среди посетителей и даже любезно затолкала полную бесплатных книг сумку в нижнее отделение кабинки «Парадокса». Дарси стало любопытно, сколько парадоксовских сумок она могла бы припрятать.
– Слева и справа от тебя – авторы любовных романов. Они опубликовали все за свой счет, – трещала Рея. – У них – куча поклонников, но, в принципе, ничего из ряда вон выходящего. Предполагалось, что ты окажешься рядом с этим актером, который начал сниматься еще в детстве, он подписывает собственную книгу о работе над собой, но нам удалось сделать так, чтобы тебя передвинули.
– Потому что мне бы помешали его фанаты? – спросила Дарси.
Рея покачала головой.
– Просто нам не нравятся кинозвезды по соседству с авторами! Это отвлекает. У них слишком большое самомнение!
Она поманила Дарси за длинную черную штору – в зону, обслуживающую церемонию раздачи автографов. На полу громоздились картонные коробки, и пока они пробирались к дальнему выходу на семнадцатый ряд, мимо с шумом проехал груженный под завязку погрузчик с вильчатым захватом. На Дарси было коктейльное платье – тот самый памятный подарок матери, в котором Дарси щеголяла на «Пьянке подростковых авторов». Маленькое черное платье всегда приносило ей удачу, но здесь, среди толкотни закулисья, наряд выглядел неуместным.
– Хорошая новость: твои экземпляры прибыли! – воскликнула Рея, показывая на штабель коробок, покрытых логотипами «Парадокса». – Какой ручкой ты подписываешь?
– Я… – Дарси пыталась вспомнить совет, который в прошлом году ей дал умудренный опытом Стэндерсон, – «Уни-болл»… и еще…
– «Вижн-элит»? «Джетстрим»? Я предпочитаю «Бик Триумф», – сказала, роясь в сумке, Рея. – Возьми по три штуки каждого вида и не забудь маркеры для надписей на любых поверхностях. Готова поспорить, что тебе придется ставить автографы не только на сувенирных пакетах, но и на телах страждущих.
– Спасибо, – поблагодарила Дарси, послушно принимая пригоршню ручек.
– Нам надо разобраться с пятью коробками. Это – плюс-минус сто экземпляров, – сказала Рея, присев на корточки и проводя ножом по заклеенному скотчем стыку. Клапаны распахнулись, и показалась знакомая обложка с хвалебными отзывами Кирали и Оскара Ласситера.
Дарси опустилась на колени рядом с Реей. Одну предварительную копию прислали в квартиру 4Е неделю назад, но было так чудесно видеть свой первый роман в стольких экземплярах! Дарси вздохнула: она знала, что тираж поступит в книжные магазины двадцать третьего сентября, и ей придется ждать еще четыре месяца. По этой или по другой причине, но она питала особую нежность к предварительным копиям. Вот настоящая ценность. На каждой из них стояла пометка «Не для продажи».
– Тут, наверное, сотня?
– Да, то есть – около тридцати секунд на посетителя.
Дарси взглянула на Рею.
– У меня и впрямь будет столько народа? В смысле, кто обо мне слышал?
– Множество людей скачали гранки. О тебе заговорили, – с улыбкой ответила Рея. – Да и, в конце концов, эти книги бесплатны.
Дарси, сглотнув, подумала: «Что, если ты раздаешь свои книги даром, и все равно никто не приходит?»
Подошло назначенное время, и Дарси обнаружила себя сидящей на необычайно высоком стуле за столом перед черной шторой, где ей предстояло подписывать книги. Сбоку Рея выкладывала штабелями бесконечные копии, а перед Дарси вытянулась вереница людей, которые и в самом деле желали получить ее автограф.
Тем не менее эта очередь не была очень длинной, человек двадцать пять. Явно не сотня.
– Готова? – спросила Рея, и Дарси молча кивнула.
Странное дело – многие уже прочли ее роман.
– Я загрузила гранки в первый же день, – объяснила библиотекарша из Висконсина. – Мои подростки просто обожают все про терроризм. Можно написать на книге «С поздравлением победителю соревнования»?
– Отличная первая глава, – сказал владелец книжного магазина из Мэна. – Но я надеялся, что о культе смерти будет написано больше. Эти культы и впрямь проблема, вы в курсе?
– Я обожаю любовные романы с привидениями, – заявила блогерша из Бруклина. – Лиззи стоило бы сблизиться с тем фэбээровцем, в особенности после его смерти. И это, можно сказать, ее промах.
Были и еще замечания и предложения, и куда более вежливая похвала. Однако отклики уже оказались разными, а порой и несколько странными.
– Ведь будет и продолжение? – спросил книготорговец из Техаса. – Лиззи и Минди стоит начать расследование убийств других людей. Это было бы классно!
Дарси улыбалась и кивала в ответ на все, что ей говорили, подписываясь новым автографом, в котором упражнялась уже неделю. Буква «Д» получилась огромной и размашистой, и, надувшись от гордости, растягивалась на титульную страницу.
Но, подписывая автографы в конференц-зале, она почему-то чувствовала себя так, будто занимается бизнесом, где нет ни волшебства, ни энергетики, ни любви мероприятий Стэндерсона. Не то чтобы Дарси заслужила подобное обожание, но в глубине души она с нетерпением ждала, когда ее роман начнут читать настоящие подростки. Здесь были привратники, а ей хотелось ревностных читателей.
Да и тех было недостаточно. Спустя двадцать минут из положенного Дарси часа очередь поредела и иссякла. Она попыталась удержать последнего мужчину разговором, но тот даже не хотел посвящения, только роспись, и вскоре ушел. Наступил неловкий момент, во время которого Дарси и Рея молча взирали друг на друга.
– Может, мне незаметно смыться?
– Ни в коем случае! Но не подписывай книги так быстро. Люди еще появятся. Они подтянутся из других рядов, – улыбаясь, ободрила ее Рея. – Вообще-то, вон еще двое.
То были Энни и Эшли – сестренки-дебютантки. Они пришли в одинаковых футболках с надписью «2014!».
– Эй, – окликнула их Дарси, когда они приблизились. – Сестренки-дебютантки!
Улыбка на лице Эшли поблекла.
– Мою книгу застопорили до следующей весны. И я больше не твоя сестренка-дебютантка.
Энни, утешая, обвила ее рукой.
– Ты все равно можешь носить эту футболку!
– Мне жаль, – сказала Дарси. – Но спасибо, что прислали «Кроваво-красный мир». Мне понравилось, как сложна там политика. А любовные сцены на Марсе! Что, низкая гравитация и правда будет настолько ужасна?
– Я на это надеюсь, – ответила Эшли, уставившись на груду Дарсиных книг. – Как церемония раздачи автографов? Должно быть, тебя осаждали толпы!
– Ничего особенного, – произнесла Дарси. – Но все были очень милы.
– Твоя обложка – супер, – заявила Энни, беря копию. И мне нравятся путешествия во сне!
– Черно-белое – хит сезона, – добавила Эшли.
– Спасибо, – ответила Дарси, задаваясь вопросом, что не так с обложками. Она была не в курсе, какие обложки появились за последние два месяца, и даже не устроила обещанное интервью с Энни и ничего не написала в ее блоге на «Тамблере». Она оказалась плохой сестренкой-дебютанткой и внезапно ощутила потребность искупить свою вину, сообщив:
– Кстати, мне девятнадцать.
– Эй! – начала пританцовывать Эшли. – Угадала!
Она выглядела такой счастливой, и Дарси решила не указывать Эшли на допущенный ею явный промах. Ведь когда сестренки-дебютантки заключили пари, Дарси было восемнадцать лет. Вместо этого она подписала их экземпляры.
Как только они удалились, между стойками в пустой загон пробрались Кирали Тейлор и Оскар Ласситер.
– Мне сказали, что здесь можно разжиться книгой про индуистского бога смерти? – окликнула ее Кирали. – Мне не наврали?
Дарси рассмеялась. Она не виделась с Кирали с тех пор, как та удостоила ее отзывом на обложку.
– Совершенно верно, и для знаменитых авторов она бесплатна!
– Развлекаешься? – спросил Оскар.
– Развлекалась. Затем дело пошло на спад.
– Не бойся! Все впереди, – сказала Кирали. – Сейчас у тебя появился серьезный конкурент вон там.
– Ты имеешь в виду Зазнайку-знаменитость? – нахмурившись, спросила Рея. – Мы с сестрой всегда ненавидели его шоу.
– Не его, – заявила Кирали. С ее губ не сходила загадочная улыбка. – И не волнуйся, я твитнула о твоем августейшем присутствии. Готовься к наплыву народа.
Рея подсунула Дарси книгу, которая была открыта на титульной странице. Дарси на миг застыла, ручка «Уни-болл» в ее пальцах превратилась в нечто толстое и неповоротливое.
– К-И-Р… – начала Кирали.
– Ш-ш-ш! – шикнул Оскар. – Она же думает.
Это было справедливо лишь отчасти. В голове Дарси мелькали мысли, которые можно бы было перевести так: «Я подписываю книгу для Кирали Тейлор». Но на самом деле они были не чем иным, как гулом в ушах.
Развернутая перед ней книга была реальна. Стоящая здесь в ожидании автографа Кирали – тоже, как и гомон толпы, запах свежей типографской краски и переплетов. Теперь Дарси Патель стала опубликованным автором.
– Это как-то неловко, – заметила спустя мгновение Кирали.
– Не обращай на нее внимания, – ласково произнес Оскар, – думай, сколько надо.
И вдруг Дарси поняла, что написать.
«Спасибо за все кошмары о красной грязи».
Она сделала росчерк и открыла копию Оскара.
«Писательство – одинокое ремесло, если не брать в расчет «Пьянку для подростковых авторов!».
Они оба очень тепло отзывались о том, что она написала, и, что было еще любезней, постояли рядом, привлекая случайных прохожих с других рядов и горстку поклонников Кирали. Наконец, к Дарси опять начала выстраиваться очередь. Вскоре она снова подписывала книги, следя за тем, чтобы никуда не торопиться, и приостанавливалась, чтобы поговорить с каждым посетителем. Очередь убывала и прибывала, и вдруг, совершенно неожиданно, ее час истек, и Рея начала собираться.
– Отличная работа, – проговорила она, – осталось всего полторы коробки.
Дарси была ошеломлена. Не верилось, что у нее побывало где-то семьдесят человек, хотя в правой руке ощущалась приятная усталость.
– Ой, еще двое! Ты подписывай, а я упакую вещи, – Рея бросила на стол две книги и начала пинать за штору коробку с остатками.
Дарси подняла глаза. Это были Карла и Саган.
– Ребята, откуда вы?
– Из наших общаг, – ответил Саган. – Утром мы решили прокатиться в Нью-Йорк.
– На машине! – заорала Карла, прижимавшая к груди десяток книг.
– Как вы попали внутрь?
– Имоджен добыла нам в «Парадоксе» пропуска на день, – пояснил Саган. – На тот случай, если тебе понадобятся знакомые лица на раздаче автографов.
– Прости, что опоздали, – сказала Карла. – Но тут столько халявы!
– Постойте, Имоджен помогла вам попасть внутрь? – моргнув, спросила Дарси. Она не проверяла расписание, но, разумеется, Имоджен была поблизости. Странно, что в напряженные дни Дарси могла часами не замечать отсутствующую часть сердца. Но порой воспоминания обрушивались на нее все разом.
– Почему такое грустное лицо? – спросила Карла.
– Имоджен не пришла на мою церемонию раздачи автографов.
– Ты что, Шерлок? – сказала Карла, теребя в руках книгу из своей заначки. Ее обложку заполняло изображение черной кошки, чьи глаза светились знакомым огненно-красным цветом. – Она занята там, во втором ряду. Вот почему мы опоздали.
– Серьезно?
– Мы пошли ее поблагодарить, – затараторил Саган. – А у нее была такая громадная очередь! Мы потратили вечность, чтобы добраться сюда.
Дарси вытянула из рук Карлы предварительную копию «Клептоманта». Она прочла первый черновик почти год назад, но ни разу не видела обложку.
– Я забыла, что здесь будут эти книги. Я вам рассказывала, как…
– Придумала название? – в унисон спросили Карла и Саган и вдруг захихикали.
– Ребята, вы невыносимы.
– Ах, так? – фыркнула Карла, выхватывая копию «Клептоманта». – Вот почему мы в последнее время перестали получать от тебя весточки.
– Я писала как ненормальная. Закончила черновик!
– За месяц? – прищурился Саган. – Узнаю поведение старой доброй Дарси.
– А какие у тебя теперь планы? – поинтересовалась Карла.
– Очевидно, потусуюсь с вами, ребята. После парадоксовской вечеринки.
– Не на сегодня, – уточнила Карла. – На будущее. Ты собираешься в Оберлин? Или остаешься здесь навсегда?
– Ну да, – добавил Саган, – ты не рассказала нам, как поступила с возобновлением договора аренды.
– О! – воскликнула Дарси. – Я, можно сказать, о нем забыла.
– Значит, тебя вышвырнут первого июля?
– Ага. – В прошлом месяце Дарси особо не задумывалась ни над квартирным вопросом, ни о будущем вообще. Первый черновик «Безымянного Пателя» поглотил ее разум и душу вместе с кое-какими делами по дому вроде стирки, уборки и бумажной работы.
– Как безмятежно, – засмеялась Карла. – Я рада, что самостоятельная жизнь сделала тебя зрелой.
Дарси вздохнула. Она старалась немного повзрослеть, когда осталась в квартире 4Е одна, но, возможно, она обречена, и ее зрелость будет вечно ставиться под сомнение.
Она раскрыла одну из копий.
– Как насчет: «С любовью от лучшей подруги в школе. Спасибо за советы по взрослению?»
– Отстой! – хором воскликнули Карла и Саган.
– Так, ребята, вы должны это прекратить. Говорите хором, как жуткие близнецы в фильмах, от которых у зрителя бегут мурашки по коже.
– У меня есть идея, – заявила Карла. – Может, ты напишешь…
– Нет! Я теперь дока. Автографы – моя работа.
Дарси мгновение молча поколебалась, а затем подняла ручку.
«Без вас, ребята, чтение всех этих книг и наполовину не было бы таким занимательным».
Сагану она написала то же самое.
– Пора по коням, следующий автор ждет, да и вечеринка через полчаса.
– Простите! – выпалила Дарси, стремглав вскочив со стула.
– Кстати, мы можем сегодня переночевать у тебя? – спросила Карла.
– Не вопрос, – ответила Дарси, протянув им ключи.
* * *
Вечеринка «Парадокса» проходила всего в получасе ходьбы, но день был жарким, и широкие просторы Девятой авеню совсем не предлагали тени. Когда они с Реей дошли до бара, Дарси вспотела в своем маленьком черном платье.
– «Гиннесс», верно? – спросила, удаляясь, Рея.
– Да, будь добра! – крикнула ей вслед Дарси. Слава богу, здесь было прохладно и темно, но ей не на шутку требовалось выпить. Ресторан наводняли авторы из «Парадокса», редакторы и народ из отделов маркетинга, связей с общественностью и продаж. Все они были важны для ее будущего, и большую часть она сегодня повстречала впервые. К счастью, они до сих пор не сняли бейджи с именами.
Но Дарси держалась в стороне от толпы, будучи еще не готова к светской болтовне после часа, проведенного за столом для раздачи автографов. Она поймала себя на том, что бросает взгляды на двери ресторана, гадая, придет ли Имоджен. Не станет же она презрительно относиться к собственному издателю лишь для того, чтобы избежать своей бывшей, так?
– Дарси! Как твоя первая церемония раздачи автографов? – протолкнувшись с другого конца комнаты, спросила Мокси Андербридж.
Дарси поморщилась. Отослав первый черновик «Безымянного Пателя», она начала задаваться вопросом, не был ли тот слишком скороспелым, чрезмерно беспорядочным. Мокси пока о нем никак не отозвалась, что казалось скверным знаком.
– Неплохо, пожалуй. Человек шестьдесят?
– Семьдесят три! – поправила Рея, которая проплыла мимо и, не дожидаясь благодарностей, вручила Дарси холодный «Гиннесс».
– Для первой раздачи и впрямь неплохо, – заметила Мокси.
– Лучше, чем я ожидала. А также странно. Теперь люди действительно прочитали мою книгу, что страшновато. У них появились мнения!
Мокси рассмеялась в ответ.
– А значит, они хотят продолжение, которое, кстати, в ажуре. Вчера вечером как раз закончила читать черновик.
– Он в порядке? – отпив для храбрости, спросила Дарси. – Я думала, что ты можешь посчитать его несколько… неуверенным.
– Неуверенным? – переспросила, покачав головой, Мокси. – Он намного лучше, чем твой дебют. Ты сильно выросла.
– Ты шутишь? Мне так не кажется.
– Ты, вероятно, даже не помнишь, как начиналась рукопись. Те две главы в самом начале, в глупом подземном дворце и слезливая последняя сцена у смертного ложа Ямараджи? Нэн беспокоилась, что ты никогда не выправишь концовку.
Дарси моргнула.
– Ты никогда мне ничего не рассказывала.
– Дорогая, цель моей работы не в том, чтобы тебя запугать. С дебютантками нужно обращаться бережно.
– Но если Нэн тревожилась, почему в «Парадоксе» мне дали кучу денег?
Мокси пожала плечами.
– Там знали, что у тебя может выйти грандиозная книга. Да и отделу продаж понравилась первая глава.
– И это все, что им понравилось?
– Конечно, нет. Однако начало было многообещающим, и в «Парадоксе» подчинились. И теперь роман окупается! Ты привлекла к себе внимание, а после сегодняшнего дня его станет только больше, – похлопав Дарси по плечу, ответила Мокси, но тут же вздохнула. – Разумеется, сейчас вряд ли мы заработаем столько денег. То была другая эра.
– Хм, это произошло год назад.
– Настолько давно? Мать честная, – обмахнувшись, удивилась Мокси и сделала глоток мартини. – Похоже, ты с нами – целую вечность, Дарси.
Дарси улыбнулась. Когда работа шла хорошо, ей казалось, что она действительно родилась в Нью-Йорке или каким-то образом проросла из его прожаренного солнцем асфальта уже вполне готовой романисткой.
Но в основном она ощущала себя ребенком.
– Эй, вы! – долетел до Дарси знакомый голос, и она, обрадовавшись, обернулась.
Естественно, это была Имоджен. Ради церемонии раздачи автографов она принарядилась в белую классическую рубашку и унизала пальцы искрящимися кольцами. Черная куртка была переброшена через руку, потому что по пути ей стало жарко, а в другой руке находился запотевший бокал пива.
В глубине души Дарси постоянно ждала случайной встречи с Имоджен – на улицах Китайского квартала, в подземке, в ресторанах, которые они обе любили. В общем, за последние два с половиной месяца она сочинила сотню неестественных версий того, что говорить дальше.
Но теперь она произнесла лишь:
– Привет.
Но это понравилось Имоджен.
– Хорошая церемония раздачи автографов?
– Отличная. А твоя?
– Ничего.
– Ничего? Карла и Саган сказали, что к тебе выстроилась громадная очередь, – засмеялась Дарси, потому что по смущенному лицу Имоджен было видно, что это правда.
– Странно, да? Просто какая-то случайная фотография, и все меняется.
– Она бы ничего не изменила, не будь твоя книга великолепной, – заявила Дарси и внутренне поежилась из-за того, как сильно дрожит у нее голос. Она взяла напиток и заставила себя выпрямиться.
– Спасибо, что помогла моим друзьям попасть внутрь. Я даже не знала, что мы на такое способны.
Имоджен ухмыльнулась.
– Писательские суперспособности крошечные, но могучие.
Какое-то время обе молчали, но тишина не спешила заполняться болтовней толпы. Казалось, в этом месте повисла невидимая преграда, которая защищает их обеих от помех. Мокси попросту исчезла.
– Мне понравилась твоя концовка, – наконец, произнесла Имоджен.
У Дарси вырвался стремительный выдох, как если бы она долго задерживала дыхание.
– Правда?
– Ты, безусловно, привнесла туда тьму.
– Ту неделю я и жила во тьме. В настоящей неприукрашенной тьме.
Имоджен не удержалась от смеха.
– И потом, ты поступила храбро, ведь сама Кирали Тейлор велела тебе написать хеппи-энд. Я тобой горжусь.
Дарси специально поморгала, открыв и закрыв глаза, чтобы проверить, реален ли этот мир. Но, по сути, пузырь, который образовался вокруг них с Имоджен во время разговора, и был единственной реальностью. Ничего не значили ни все похвалы Мокси за первый черновик «Безымянного Пателя», ни даже теплые слова, услышанные при раздаче автографов. Ничто не могло сравниться с одобрением Имоджен.
– Я рада, что она тебе понравилась.
– Она получилась «в меру отвратительной».
Дарси рассмеялась. Кирали использовала эти слова в своем отзыве и отстояла их, не дав вычеркнуть отделу маркетинга.
– Кстати, об отвратительном. Я закончила первый черновик «Безымянного Пателя». Написала его за месяц!
– Отлично, Дарси, – поздравила ее Имоджен, и они чокнулись со звонким, радостным звуком. – Я беспокоилась, когда ты забросила работу. Ты не можешь не писать.
– Можно сказать, у меня это паршиво получается. Я больше не сделаю такую ошибку.
Они не отрывали глаз друг от друга, и Дарси опять почти забыла о том, что они не одни в помещении.
– Значит, у «Безымянного Пателя» до сих пор нет названия? – спросила Имоджен. – Может, я тебе его должна?
– Я украла твою сцену. Думаю, мы в расчете.
Имоджен по-прежнему улыбалась, но отвернулась.
– Прости, я должна была уйти.
– Да, – Дарси хотела продолжить, объяснив, что она все понимает, хоть и ненавидит каждую минуту порознь. Что она нуждается в Имоджен всеми фибрами души и предоставит ей место для секретов или пространство для уединения. Однако это было слишком преждевременно, а проблема Дарси заключалась в том, что она слишком сильно этого хотела.
Поэтому она спросила:
– Как продвигается «Фобомант»?
Имоджен с облегчением призналась:
– Очень хорошо. Я почти закончила.
– Скажи мне, что он до сих пор начинается в багажнике машины.
– Само собой. Теперь эта часть моему агенту нравится! Он говорит, что в ней появился настоящий страх.
Дарси вздрогнула.
– Я знала, что ты это рано или поздно уловишь.
– Стоило мне выяснить, чего я боюсь, и все стало просто.
– Ты ничего не боишься, Джен.
Имоджен не ответила, и Дарси посерьезнела, как человек, расчищающий путь сквозь свои первые отношения. Не тот был момент, чтобы вести себя незрело и глупо.
Но затем Имоджен приблизилась на шаг, и ее голос почти пропал в гуле вечеринки:
– А я боялась, что ты не будешь ждать. Что ты от меня откажешься.
– Ни за что! – ответила Дарси. – Я тебе доверяю, Джен.
– Я не замышляла это как проверку. Просто хотела исправить книгу, а затем разобраться с нашими отношениями. Но с моей стороны было эгоистично долго тебя избегать.
Дарси услышала лишь одно слово.
– Ты сказала «было».
– Что?
– Ты использовала прошедшее время, Имоджен. «Было эгоистично долго тебя избегать». Значит, мы снова станем жить вместе?
Имоджен, кивнув, взяла ее за руку.
– О! – только и сказала Дарси, понимая, что ее разбитое сердце перестало быть таковым.
Еще столько всего требовалось уладить: ситуацию с квартирой, неразбериху с первым черновиком, дыру в бюджете, отсутствие образования в колледже. А еще, как напомнила в утренней эсэмэс Ниша, надо было не слететь с катушек в течение ста семнадцати дней до выхода книги. И имелась вероятность того, что люди предпочтут потратить свои деньги не на дебютный роман неизвестного подростка, а на корзину продуктов в супермаркете.
Кроме того, они с Имоджен сильно изменились за последние два с половиной месяца! В реальной жизни преобразования происходили неохотно, постепенно, медленно.
Хотя, с другой стороны, Имоджен нуждалась в своих секретах, а Дарси по-прежнему хотела получить все.
– У меня кончаются деньги, – пробормотала она.
– На мои книги внезапно возник спрос, – отозвалась Имоджен.
– Я через два месяца останусь без квартиры, – сказала она.
– Мы можем писать вместе где угодно, – возразила Имоджен.
– Я, возможно, пойду в колледж. Куда-нибудь, где подешевле.
– Вот и хорошо. Я стану заезжать в гости.
Дарси кивнула. Наверное, весь фокус в том, чтобы не паниковать. В жизни, как и в удивительном ремесле, где ты пишешь истории и вбрасываешь их в мир, приходится сосредотачиваться на странице перед глазами.
– Мне жаль, что я сваляла дурака, – выдохнула она.
– На ошибках учатся.
– Ты больше не думаешь, что счастливые концовки глупы?
– Твой вопрос неуместен, – ответила Имоджен. – Это не конец.
