Книга: Анклав
Назад: Снег
Дальше: Отчаяние

Кошмар

Через три недели после того, как мы покинули зимний дом, на пути нам попалось кое-что похуже тех громадных развалин, что остались за спиной.
Сначала до нас донесся запах. Я подняла голову, принюхиваясь, и тут река сделала резкий поворот, и нашим глазам открылся новый вид: поблекший серый камень широкой дороги упирался в руины. Не такие огромные, как те, другие, и гораздо более разваленные, что ли. Здания сгнили и просели, некоторые и вовсе рассыпались до мелкого мусора.
А еще оттуда смердело Уродами. В первый раз за все время пути на север мы встретили хоть какие-то признаки жизни. Я даже начала думать – а вдруг мы единственные выжили на этой земле? Страшно на самом деле. А вот этот мертвый город напугал меня еще сильнее.
Уже смеркалось, и мы только что приступили к поискам места для ночлега. Но даже издалека я могла видеть их. Уроды бродили среди развалин. Это была их территория. Я это всем нутром чувствовала. Я не знала, удастся ли нам избежать опасности, но была абсолютно уверена, что через мертвый город идти нельзя.
– Давайте обойдем это место.
– Ты тоже почувствовала запах? – спросил Невидимка.
– Мы все почувствовали, – пробормотала Теган. – Мерзость какая.
Ловчий смотрел вдаль, прикрыв глаза ладонью.
– Если свернем на восток, сможем обогнуть развалины.
– Сойдем с маршрута, – вздохнул Невидимка. – Но лучше обойти, согласен.
Я ничего не сказала, но подумала, что у нас и так не было никакого маршрута. Заросшая травой дорога вела на восток. Изначально ее заливали все тем же темным камнем, но время и непогода основательно попортили покрытие, от твердого слоя мало что осталось – так, грязь и грязь. Дорога уводила от реки, но, возможно, мы сможем вернуться к берегу, когда обойдем опасное место. Если в здешних развалинах не прячутся люди, Уроды пожирают друг друга. Это значит, что тутошние Уроды будут посвирепее и поголоднее тех, с которыми нам уже пришлось биться.
Или они… охотятся. Прямо как мы. Эта мысль меня смутила и расстроила – мне не хотелось иметь с Уродами ничего общего.
– Неужели они и сюда добрались… – пробормотала я.
– Да они, похоже, повсюду… – мрачно отозвался Невидимка, и в свете восходящего месяца его черты показались еще более заостренными, чем обычно.
Лунное сияние посеребрило мир, и он разом стал прохладным и неярким.
Брр, какая мрачная перспектива – вечно прятаться от Уродов. Или убегать от них. Или драться. А может, надо было плюнуть и остаться в том домике на берегу реки. Там, по крайней мере, никаких Уродов поблизости не наблюдалось, и еды было вдоволь. Но нет, нам втемяшилось в голову во что бы то ни стало отыскать место, о котором говорил отец Невидимки. Место, где все у всех хорошо. Что-то чем дальше, тем сильнее эти поиски казались мне безнадежным предприятием.
Перейдя через взгорок, я застыла на месте. На нас смотрел десяток Уродов – они, похоже, тоже несказанно удивились, увидев нас здесь. Отвратительные, страшные на морду – но поупитаннее, чем те, что нам встречались прежде. Охотничий отряд зарысил в нашу сторону: они побросали пойманную добычу – по виду, каких-то животных – и зверски зарычали в предвкушении обильной и вкусной трапезы. Я выхватила кинжалы.
– Стань сзади! – крикнула я Теган, но она подняла дубину и встала рядом – на лице у нее читалась свирепая решимость.
– Меня Невидимка тренировал! – сказала она.
В любом случае здесь прятаться некуда. Жалко, конечно, что не получилось встать плечом к плечу с Невидимкой – как в добрые старые времена. Но сейчас есть вещи поважнее. Ловчий прикрыл мне спину с клинками на изготовку. Уроды, рыча, окружали нас – видать, надеялись на легкую добычу. Наверное, им нечасто попадалось зверье, способное отбиться.
Эти не казались такими голодными, как Уроды в библиотеке – бросились, выставив когти, а уж потом заклацали зубами. Я подставляла локти, блокируя удары – все как Ловчий учил – и резкими замахами полосовала им туловища. В темпе я ему уступала, но отбиваться и защищать грудь у меня выходило неплохо. Каждый из нас должен положить двоих – а уж остальных возьмут на себя те, кто посвежее.
Теган широко размахнулась дубинкой – я предусмотрительно заняла позицию на достаточном расстоянии от нее. У нее получилось отогнать тварей, а я застала их врасплох, пока они пятились. Мир сжался до пятачка земли, на котором кипел бой: удар, отбив, пинок, выпад… кровь брызгала фонтанами. Я то и дело отирала глаза от кровавой мороси и дралась, дралась. На других у меня времени не хватало – теперь каждый сам за себя. К тому же эти Уроды оказались упорными и выносливыми – так просто не завалишь.
«Убей их, – прошептала мне на ухо Шелк. – Убей их всех до одного».
И во мне проснулась Охотница – точнее, ее острая и чистая сущность, подобная кинжалу, который только что отковали и погрузили в воду. И он показался из клубов пара, гибельный и быстрый. Эти твари были умными. Я по глазам видела – они примериваются ко мне, присматриваются к броскам и приемам. Кинжалы вспыхивали в лунном свете, серебро мешалось с алым, и сердце во мне пело – удар, разворот, еще удар! Я даже ран не замечала! Тяжелые они, легкие, какая разница! Я растворилась в бое, ничего не видела, пока не упал последний Урод. Его убил Невидимка, быстро и точно взрезав горло. В холодном свете звезд туша ворочалась на траве, черная, как ночное небо. Наконец хриплое дыхание замедлилось – а потом стихло.
Сама я тоже дышала не лучше – воздуха не хватало:
– Н-ну? К-как?
– Пара царапин, – отозвался Ловчий. – Ничего страшного.
Невидимка отер окровавленные ладони о рубашку:
– У меня все в порядке.
Я повернулась к Теган – и она сложилась на траву прямо на моих глазах. Невидимка поймал ее над землей. Она повисла у него на руках, вся бледная и испуганная. Лицо ее на глазах белело, и глаза стали совсем огромными.
– Куда тебя ранили? – резко спросил Невидимка.
– В ногу, – тихо ответила я.
Штанина была разорвана, длинная рана на бедре набухала кровью. Я кинжалом разрезала ее брюки до колена, а Невидимка перевязал рану, останавливая кровь. Но Теган не получшало. «А ведь оно само собой не пройдет», – промелькнуло у меня в голове. Урод хорошо подрал ее когтищами.
Видимо, перевязка оказалась слишком болезненной, и Теган потеряла сознание. А может, сомлела, увидев собственную кровь. Я такое раньше видела. Так или иначе, но она висела у Невидимки на руках и не шевелилась.
– Пошли отсюда, – сказал Ловчий.
Я помолчала, потом без обиняков спросила Невидимку:
– Ты сможешь ее нести?
И тут же поняла – мы это уже проходили. Все это с нами уже случалось. Я тот же самый вопрос ему задала – насчет слепого мелкого. И вон оно как все обернулось. Он стиснул зубы и процедил:
– Смогу. Только нужно место найти – передохнуть. Заодно осмотрим ее рану, может, что-нибудь придумаем.
Хм, разумно. У меня с ночным зрением было получше, чем у всех, так что я пошла на разведку – посмотреть, не бродят ли поблизости другие патрули Уродов. Чем дальше от руин, тем их должно становиться меньше, правда? Но надеяться, что мы скоро найдем безопасное место для ночлега, не приходилось. Логичней думать, что Уроды бродят повсюду. Утешало одно: я их почую до того, как увижу – даже своим прекрасным ночным зрением.
Мы шли через ночь. Невидимка и Ловчий по очереди тащили Теган. Она пришла в себя и сообщила, что пойдет сама. Я покачала головой и пошла дальше. Давно я так не уставала… Похоже, жизнь на Поверхности сделала меня мягкотелой и слабой. Наш с Невидимкой поход в Нассау казался сном, небывальщиной… Тогда я держалась на одной силе воли. Вот и сейчас надо держаться и не раскисать. А ведь я даже им с Теган не помогаю!
А надо бы.
– Я, в принципе, тоже могу ее нести!
– Ты лучше вперед смотри, – отозвался Невидимка. – Пока не рассветет, во всяком случае.
– Ты как считаешь, далеко мы отошли? Может, уже можно остановиться на привал?
И принюхалась к воздуху – пахло хорошо, свежо даже: деревьями, травой, мускусом животного, оставившего на коре метку. Ну и немножко прелой листвой. А еще я почуяла кровь в открытой ране Теган. Это значило, что если по округе бродит кто-то голодный, этот кто-то учует кровь. «Плохо. Очень плохо». Охотница во мне снова проснулась и сказала, что девушку нужно бросить. Бесполезно. Не выживет. Незачем тащить ее дальше. Я заставила Охотницу замолчать, свирепо заскрипев зубами в ответ. Нет уж, спасибо, такое не для меня. Возможно, во мне и правда бьется сердце Производителя, но теперь мне ни капельки за это не стыдно.
Ответил Ловчий:
– Я думаю, лучше до рассвета не останавливаться. По крайней мере до рассвета, а то и дольше.
Теган заскулила, и ее забрал у Ловчего и положил себе на плечо Невидимка. Часов у меня не было, я совсем потеряла чувство времени и даже не понимала, куда мы идем. Я просто шла по дороге и изо всех сил всматривалась в темноту, чтобы загодя предупредить об опасности.
И надо же, прямо перед рассветом я их учуяла.
К нам приближались Уроды – ветер принес их характерную вонь. Я завертелась, высматривая тварей – откуда ж идут? Они показались сзади – выходит, выслеживали. «Все хуже и хуже». Мне так и хотелось разразиться мрачной, полной отчаяния и страха речью, но я проглотила все лишние слова и ограничилась деловым и четким:
– Уложите ее где-нибудь подальше. Сейчас будем снова драться.
Невидимка оттащил Теган к деревьям и осторожно опустил на траву.
– Лежи здесь. Никуда не ходи. Мы их остановим, они до тебя не доберутся. А если кто-то свернет в твою сторону, я его убью. Ты поняла меня?
Она покивала, распласталась на земле и замерла без движения. Прикидывается мертвой? Что ж, это мысль. Во всяком случае, пока мы будем драться, Уроды не обратят на нее внимания. К нам подбегала стая аж из двенадцати тварей. А у нас стало на одного бойца меньше. Нет, понятно, Теган дралась неважно, но хоть отгоняла их, размахивая дубиной. Они отвлекались на нее, а мы их резали одного за другим.
– Каждому по четыре Урода, – проговорил Ловчий.
Я встала в стойку, хоть и еле держалась на ногах. Буду драться кинжалами. Дубинка освободилась, но сил махать ею не осталось. Шансы на победу резко упали. А вот потери в этот раз могли оказаться поистине страшными.
Уроды уже налетали, и я собралась с духом для отражения первой атаки. Выживу – не выживу – какая разница, не отступать же. Этому меня научила Шелк. Железная женщина. Я крутанулась и вскрыла одному брюхо. Из раны повалились кишки, трава разом стала скользкой. Я отскочила, увернулась от атакующей твари – клацающая зубищами морда пронеслась мимо. Уроды очень злились – я видела это по налитым кровью глазам. Они знали, что мы поубивали их сородичей.
И тут мне вцепились когтями в бок. Боль ожгла тело, но тварь не успела разодрать меня как следует – я проткнула кинжалом лапу, и Урод вывернулся, раздирая мне кожу. Ничего, могло быть и хуже. Зато кишки на месте. Плевать на боль! И я всадила кинжал ему в грудь. Бей кулаком, выдирай лезвие. Так меня учила Шелк. Тварь рухнула, ее место заняли две другие.
Я устала, как я устала. И стала отступать, отступать, оскальзываясь на крови и кишках. А они подскочили с обеих сторон, и я свалила их парным ударом клинков, острием вниз, как учил Ловчий. Его уроки спасли мне жизнь, это точно. Я повернулась посмотреть, как там у них, и на моих глазах Ловчий с Невидимкой прикончили последнего Урода – одновременными ударами. Они оба были такие… свирепые. И красивые. А еще они дополняли друг друга, как луна и ночное небо. Несколько мгновений я так стояла и молча созерцала темного Невидимку и окутанную серебристым сиянием голову Ловчего, и сердце мое разрывалось от боли.
Прикрывая рану ладонью, я поплелась к месту, где лежала Теган. Она села, и лицо тут же перекосило от боли.
– Ну что, вы их всех убили?
– Всех, – ответил Невидимка. – Не думаю, что за нами кто-то еще гонится. А если и гонится, то не догонит.
Что-то мне в это не особо верилось. Мы в кровище с ног до головы, я и Теган ранены. А самое страшное – нам нужен отдых. Обязательно, непременно нужен отдых, ведь мы до крайности измотаны. Но если мы здесь остановимся на привал, они нас догонят и напрыгнут, пока мы будем мирно дрыхнуть. Но я понимала: Теган нуждается в утешении. И не стала опровергать заведомую ложь. Зато когда наши с Невидимкой взгляды встретились, я молча призвала его к ответу – это, мол, что такое за чепуха? Он лишь пожал плечами – ну, что поделаешь. Ты же сама все понимаешь…
Небо светлело, и я полезла в сумку за темными очками. У меня до сих пор с дневным зрением было не ахти. Возможно, оно так никогда и не выправится. Ну и ничего, буду принюхиваться и прислушиваться и так ориентироваться. Окровавленные пальцы дрожали и оставляли следы на дужках. Очки упали на землю. Я приложила ладонь к боку – а вдруг показалось, вдруг просто сильно больно, а рана пустяковая. Не хочу умирать, как тот Волк на ступенях библиотеки. Не хочу быстрой и милосердной смерти. А еще больше не хочу видеть, как Ловчий подойдет меня добивать – легко и непринужденно, не моргнув глазом.
«Иди вперед, не стой на месте, – сказала я себе. – Как в туннелях».
В этот раз первым пошел Ловчий, Невидимка закинул Теган на плечо. Я плелась следом и понимала: нам обеим нужна перевязка, перевязка и отдых, но пыльная, тихая дорога все тянулась и тянулась, и уходила в бесконечность.
Вокруг стелились поля, пустые и тихие. Пологие холмы, одинокие деревья на вершинах. Все такое красивое и зеленое, трава блестит от утренней росы – Ловчий сказал, что эта влага именно так называется. Я шла и думала – наверное, это мое последнее утро.
Но я шла. Не стояла на месте. Я шла вперед.
Назад: Снег
Дальше: Отчаяние