ГЛАВА 8

Лера проживала в крошечной квартирке на северной окраине Лондона. Тихая улочка с крошечными двухэтажными кирпичными домами и миниатюрными уютными садиками напоминала не частичку самой шумной европейской столицы, а провинциальный квартальчик. Потолки в Леркиной квартирке были настолько низкими, что мне с моим ростом почти метр восемьдесят все время хотелось втянуть голову в плечи. В крошечным комнатенках царил бардак. В раковине — гора невымытой посуды, на столе — какие-то объедки и почему-то грязные колготки, на полу — россыпь дисков и англоязычных книг, на журнальном столике — мешанина каких-то графиков. Даже для такой неряхи, как я, это перебор.

— Мы с моей соседкой быстро нашли общий язык, — улыбнулась Лерка, наткнувшись на мой недоуменный взгляд, — сначала мы пытались составить график дежурств. Но потом плюнули, потому что ни у Стейси, ни у меня нет времени на уборку.

— А кто такая Стейси? — немного ревниво удивилась я. — Твоя местная подружка?

— Моя флетмейт, — снисходительно объяснила Лера, — здесь так принято. Снимать целую квартиру слишком дорого, поэтому каждая из нас занимает комнату. Гостиная и кухня общие. Платим по триста фунтов в месяц.

— Сколько?! — ахнула я. — Эта грязная халупа стоит почти тысячу баксов в месяц?! Да в Москве за такие деньги можно снять хату с евроремонтом на Арбате.

— Здесь не Москва, — мягко возразила Лерка, — цены такие, что впору вешаться. Ничего, привыкнешь.

— И где же ты откопала эту Стейси? Учитесь вместе, что ли?

— Да нет. Мы познакомились по Интернету.

— Да ты что? — почему-то обрадовалась я. — А кто-то не верил в превосходство современных технологий.

— Стейси — моя соседка. Я с ней не сплю, — отрезала Лерка.

— А какая разница?

— Большая. Знакомиться по Интернету с мужчинами, на мой взгляд, есть первый признак старости.

— Что за бред? — удивилась я.

— Вовсе не бред, — серьезно сказала Лерка, — вот раньше мы совсем не суетились по этому поводу. Не прилагали усилий, чтобы с кем-нибудь схлестнуться. Мужики брались откуда-то сами собой. Иногда у нас были бойфренды, иногда не было, и в сущности, нам было на это наплевать.

— И что?

— А то! — торжествующе воскликнула она. — Если ты задергалась и начала проявлять повышенную активность, значит, чувствуешь, что время уходит и надо что-то делать!

— А что в этом плохого? — никак не могла понять я.

— Не хочу стареть, — как-то совсем по-детски заявила Лерка, — Кашеварова, я вовсе не собиралась тебя обидеть, но по-моему, вся эта идея с Интернетом просто унизительна.

Я ничего не ответила, но призадумалась крепко. Моя Лерка — не из тех отвратительных особ, которые начинают стервозничать на пустом месте, своим поведением тормозя инициативу подруг. Нет, она всегда говорит то, что думает, и за это я ее ценю.

Значит, вот как, выходит, мои чаяния выглядят со стороны? Не как головокружительная авантюра, а как жалкая попытка стареющей тетки схватить упущенное время за скользкий хвост?

А ведь я и сама недавно об этом думала. О возрасте своем, незаметно подкравшемся со спины. Хотя во время торжества всяких лифтингов и ботоксов глупо вообще произносить слово «возраст» вслух, а уж переживать на эту тему тем более. Но не я ли всего пару недель назад сетовала на неприкаянность, отсутствие динамики? Не я ли в вульгарнейшем платье ходила по улицам, жадно высматривая одиноких мужиков? Не я ли, в конце концов, позволила тату дел мастеру нарисовать чудовищного ящера на своей спине?

Кстати, а про ящера Лерка еще не знает. Представляю, как вытянется ее загорелая физиономия, если мне вздумается переодеться в ее присутствии.

Я покосилась на подружку, которая безмятежно рассматривала собственные ногти (кстати, в одном из них я заметила блеснувшее колечко, выглядело это очень экстремально). Пожалуй, признаюсь ей позже. У нее и так за сегодняшнее утро слишком много впечатлений.

Леркина соседка по квартире Стейси оказалась флегматичной девицей гренадерского роста. Рядом с ней я вдруг почувствовала себя почти Дюймовочкой, а ведь я привыкла смотреть на представительниц своего пола сверху вниз. Бедненькая, наверное, ей непросто умещаться в квартирке с такими низкими потолками.

Хотя, Стейси этот вопрос, похоже, и вовсе не заботил, потому что она смело вышагивала в сапогах на таких высоких шпильках, что с них можно было с парашютом прыгать.

Волосы Стейси были выкрашены в малиновый цвет, а ее мощное, как у профессионального гребца, плечо украшала татуировка — грубоватый кельтский орнамент. Едва взглянув на нее, я вдруг поняла, кто именно повлиял на Леркино решение проколоть нос.

Вдобавок эта странная особа говорила прокуренным басом и смеялась раскатисто, как курнувший травки полковой конь.

Наше знакомство началось с того, что Стейси уверенно вложила в мою руку банку с тепловатым пивом. Потом она извлекла из какого-то шкафчика початый пакет с чипсами и гостеприимно высыпала их прямо на заляпанный бог знает чем стол, предварительно смахнув с него бумаги и книги.

Лерка получила точно такую же банку, да и сама Стейси, судя по всему, была из любительниц побаловаться пивком.

Меня она встретила так приветливо, как будто бы я была ее сестрой-близняшкой, отлученной от нее в детстве.

— Хай!! — закричала она так громко, что я вздрогнула. — Рада с тобой познакомиться!

— Я тоже, — вежливо улыбнулась я.

— Сейчас мы будем пить пиво, объедаться всякой гадостью и обсуждать личную жизнь!

Предложение было, бесспорно, заманчивым, если не брать в расчет, что пиво я на дух не переношу, под всякой гадостью, похоже, подразумеваются всего лишь чипсы со вкусом бекона, а со я Стейси не знакома и пяти минут.

— У меня новый бойфренд, — улыбнулась она, плюхаясь на диван и отхлебывая пиво, — что скажете?

Я только беспомощно пожала плечами, зато Лерка весело расхохоталась:

— Как, опять? Это какой по счету за прошедший месяц?

— Не помню, — Стейси прикрыла глаза, нахмурилась, пошевелила губами и наконец выдала, — кажется, седьмой.

— Ну ты даешь, — присвистнула я, — и зачем ты это делаешь? Любишь разнообразие или надеешься встретить одного-единственного, перебрав вообще всех возможных кандидатов?

— И то и другое, — хихикнула она, — замуж точно не хочу. Брак — это дурацкий пережиток прошлого. Отмершая клетка, стереотип. Но если вдруг встретится один-единственный, я не против. Хотя разнообразие тоже люблю.

Она была такой очаровательно легкомысленной, энергичной и заводной, что я тоже развеселилась. Мне, как настоящему энергетическому вампиру, передалась часть ее электрического заряда. Я заметила, что Лерка тоже разрумянилась и повеселела.

Через пять минут я уже вела себя так раскованно, словно эта Стейси и правду была моей близкой подружкой.

— Но ты его можешь просто не заметить, — сказала я, усаживаясь на диван рядом с хлещущей пиво великаншей, — если будешь увлечена сотней мужчин сразу, то можешь не разглядеть среди них того, кто подходит тебе.

— А кто сказал, что я встречаюсь с ними одновременно?! — изумилась Стейси. — Нет, я каждый раз и в самом деле ненадолго влюбляюсь. Проблема в том, что у меня слишком высокие требования.

— Ага, ей нужен качок-интеллектуал, желательно голубоглазый блондин и наследник миллионного состояния, — усмехнулась Лерка, — она еще не понимает, что таких нет. Хотя, вспоминаю я себя в ее возрасте… Это был вообще клинический случай!

Лерка многозначительно мне подмигнула. А я вспомнила, как в студенческие годы она лихо практиковала полигамию, встречаясь с тремя-четыремя сокурсниками одновременно. А эти простаки ухитрялись ни о чем не догадываться, и каждый из них наивно считал себя единственным и неповторимым. Некоторые из них даже были знакомы между собой. Увидев их вместе, Лерка подталкивала меня локтем в бок и говорила — смотри, мол, вон мои пошли! Представляю, что бы случилось, если бы объектам ее страсти вздумалось бы поделиться друг с другом подробностями интимной жизни. Как ни странно, ничего не раскрылось, и наша сексуальная агрессорша осталась безнаказанной. Притом что на выпускной вечер она заявилась с двумя кавалерами одновременно, и каждый из них считал другого просто хорошим знакомым Лерки.

Да, золотое было время…

Постойте-ка… Выходит, что эта великанша Стейси намного нас моложе? Я вгляделась в ее покрытое ровным слоем тонального крема лицо. Лицо как лицо. Под глазами мелкие морщинки. И синяки — вечный бонус к сладости бессонных ночей. На носу — расширенные поры, надо бы посоветовать ей прогуляться на чистку лица. По мне, она выглядела нашей ровесницей.

Может быть, я просто неадекватно оцениваю саму себя?!

По привычке любуюсь своим зеркальным отражением, глядя на него сквозь грустные отметины времени — припухлости, шероховатости и морщины. Часто ведь так бывает, что откровенно пожилые женщины пытаются молодиться, сооружая нелепые пионерские прически, закрепленные розовыми заколками или напяливая джинсовую юбочку мини. Никогда не поверю, что они и в самом деле планировали выглядеть смешными и жалкими белыми воронами, скорее всего они просто не понимали, что юность осталась позади.

— Кашеварова, чего это ты так напряглась? — заметила Лерка.

— Да так… Слушай, Стейси, а сколько тебе лет?

— Двадцать три, — ошарашила она меня, — расслабься, я знаю, что выгляжу немного старше.

Немного?! Да на вид ей тридцатник, не меньше.

— Девочки, а хотите пойти послезавтра со мной в «Чайнауайт»?! — вдруг предложила Стейси.

— Конечно, хотим! — завизжала Лерка. — Кашеварова, соглашайся. Это самый модный местный клуб, туда попасть просто так невозможно.

— Нас проведет мой бойфренд, — немного надменно пояснила Стейси. Впрочем, в ее возрасте я тоже кичилась находящимися рядом мужчинами. не надо на нее раздражаться, позже она поймет, что существуют гораздо более весомые поводы для гордости, нежели временный любовник.

— Где же ты его подцепила? — немного ревниво спросила Лера.

— Это отдельная история. Вы ни за что не поверите, — Стейси заговорщицки понизила голос, — мы познакомились по Интернету.

— Что?! — хором воскликнули мы. Причем в моем голосе было торжество (направленное, разумеется, на Лерку), а в ее — неподдельное изумление.

— Но как тебе такая мысль вообще в голову пришла? — придя в себя, поинтересовалась Лера.

— Наверное, от скуки, — пожала мощными плечами та, — хочешь сказать, что ни разу не пробовала?

— Нет… Мне кажется, что по Интернету знакомятся только те, у кого что-то не в порядке… ой, прости, Сань!

— Ну и дурочка, — из ярко накрашенного рта Стейси вырвался громкий хохоток, — в наше время так знакомятся все. В Интернете можно встретить и обычного клерка, и звезду рока. Это лотерея.

— Прям так и звезду!

— Правда! — округлила глаза Стейси. — Вот подруга подруги моей подруги однажды познакомилась с братом друга блондинчика из группы «Файв»!

— А, ну раз так, тогда понятно, — снисходительно протянула Лера, — ладно, я еще могу понять, когда таким образом развлекается ветреная сопливая девчонка. Но когда на сайт знакомств лезет тридцатилетняя матрона… — она кивнула в мою сторону.

— Ты тоже знакомишься по Интернету? — оживилась Стейси, — вот это неожиданность.

— Собственно, ради этого я сюда и приехала, — объяснила я, — чтобы встретиться с… ээээ… — я никак не могла подобрать правильное слово для обозначения места Алана Джексона в моей жизни, — короче, с другом по переписке.

— Круто, — восхищенно воскликнула Стейси, — ты просто молодец. А смелым людям всегда везет. И не слушай ты нашу Лерку, ты даже не выглядишь на тридцать лет.

— Правда? — приосанилась я. — По этому поводу надо срочно выпить еще пива.

— Только вот в твоем образе слишком много классики, — прищурилась моя неожиданная союзница, — на твоем месте я бы добавила несколько авангардных деталей. Короткую стрижку, например!

— Ну уж нет, — рассмеялась я, — четыре года назад, когда меня бросил очередной мужчина, я сдуру побрилась налысо. Это было ужасно.

— Тогда что-нибудь еще… Вот Лерку я заставила проколоть нос. А ты можешь сделать какую-нибудь небольшую татушку. Кстати, у меня есть знакомый мастер, и берет недорого.

Я вздохнула — эта Стейси просто провидица. Представится ли мне еще один шанс познакомить лучшую подружку с татуированным драконом столь же непринужденно?

Похоже, что нет.

Для храбрости глотнув еще пива, я откашлялась и хлопнула в ладоши:

— Девочки, внимание! Я должна кое в чем признаться.

— Как, еще в чем-то? — насторожилась Лерка.

— Не знаю, как вы отреагируете… То есть, знаю. Так что предупреждаю сразу, что так реагировать не надо. И не надо говорить, что я идиотка. И не надо орать: «Что ты наделала?» Все равно исправить ничего невозможно.

— Звучит многообещающе, — мрачно заметила Лерка, — ты что, сделала операцию по увеличению груди?

— Хуже, — я начала расстегивать блузку.

— Проколола сосок? — Стейси подалась вперед. — Ну и что, у меня тоже оба соска проколоты.

Ничего не ответив, я сняла блузку и повернулась к ним спиной.

Сначала они долго молчали. А потом хором возопили:

Стейси: Вау! Это самая красивая татуировка, которую мне доводилось видеть!

Лерка: Ужас! Теперь к тебе и на метр не подойдет ни один нормальный мужик.

Когда прошел первый шок, она, конечно, извинилась. Застенчиво рассматривая чем только ни залитый ковролин, Лерка сказала, что она имела в виду вовсе не то. Правда, когда я попросила подробнее расшифровать эту мысль, она так и не смогла придумать ничего путного.

— Ладно, я все понимаю, — я похлопала ее по плечу, — я не обиделась. Честно говоря, когда я это увидела, отреагировала точно так же.

— Кашеварова, но как же тебя угораздило? — тихо сказала она, скорбно покачав головой.

Я вкратце рассказала ей историю о татуировщике Егоре, что дало ей лишний повод заявить о ненадежности знакомств по Интернету.

— Да ладно тебе, Лерка, ты же сама зачем-то проколола нос, на старости-то лет!

— Вот именно, — расхохоталась Стейси, — Саш, ты ее лучше не слушай. Вот Мелани Гриффит вообще имя своего мужика на руке вытатуировала. Представляешь, что будет, если они расстанутся? Да ей же руку придется ампутировать, вот!

— Подумаешь, наверняка татуировка сводная, — фыркнула Лера, — ладно, что уж там… Только вот меня беспокоит твое свидание с этим британчиком. А он не…

— Он не, — весело ответила я, — если хочешь знать, я тоже сначала разнервничалась и все с ним обсудила заранее. И он сказал, что ему не терпится на мою татуировку взглянуть.

— Ну, не знаю, — нахмурилась Лера, — все равно что-то в этом не так. Идеальный мужчина, с которым ты познакомилась по Интернету, который безропотно оплатил твою поездку, да еще и тащится от татуированных дам. Подозрительно все это.

— Да ладно тебе! — махнула рукой Стейси. — Саша же здесь не одна, правильно? А мы ее в случае чего в обиду не дадим!

— Так давайте выпьем за крепкую женскую дружбу, — я отсалютовала им баночкой, на дне которой плескались остатки уже выдохшегося пива.

Лерка ничего не ответила, лишь скорбно покачала коротко стриженной головой.

Но с нами все-таки чокнулась, из чего я сделала вывод, что перемирие состоялось и неприятный инцидент исчерпан.

Сильно пьющая женская компания — это, конечно, хорошо. Но пора было вплотную заняться делом, ради которого я, собственно, и прилетела в Лондон.

Так что на следующий день я наконец впервые встретилась с Аланом Джексоном.

Мы договорились встретиться в пабе «Шерлок Холмс» недалеко от Трафальгарской площади. Я нервничала так, словно мне предстоял не ланч с элегантным брюнетом, а четвертая пересдача экзамена в ГАИ.

Я-то, наивная, думала, что Лерка поможет мне одеться. Но ее участие в моих приготовлениях заключалось в том, что я демонстрировала ей наряды один за другим, а она морщила проколотый нос и приговаривала:

— Какое уродство!.. Фу, это здесь уже сто лет не носят… Ты отстала от жизни, Кашеварова!

В конце концов ее новообретенный европейский снобизм меня измучил. Подумать только, пару месяцев назад она слезно выклянчивала у меня это шелковое платье в крупный подсолнух, чтобы отправиться в нем на свидание, а сейчас у нее хватает наглости называть его украшением бабушкиного сундука!

— Ты мне надоела! — через голову я стянула с себя злополучное платье и прямо в белье уселась в кресло. — Если не хочешь помогать, так и скажи. А у меня больше ничего нет.

— Но я хотела как лучше, — расстроилась Лерка, — что, совсем ничего?

— Представь себе. Ты забраковала целый чемодан моих лучших шмоток. Вот что интересно, раньше ты тоже была не в восторге от моего стиля и просто притворялась, восхищаясь моими покупками?!

— Кашеварова, что ты несешь? — она и в самом деле казалась расстроенной. — Я же пытаюсь тебе помочь. Просто в Москве одна мода, а здесь совсем другая. Он же британец, значит, и ты не должна выглядеть как ярмарочная матрешка.

— Вот спасибо, — фыркнула я, — и как мне после этого с тобой разговаривать?

— Просто у меня самой были с этим проблемы. Когда я только приехала, — улыбнулась Лерка.

— Какие же? — заинтересовалась я.

Она с готовностью объяснила:

— Понимаешь, в институт я ходила в джинсах и джемпере, и все было нормально. Но потом один аспирант, ирландец, пригласил меня в клуб, и я решила поразить его, принарядиться. Надела свое желтое платье, помнишь, мы его вместе в ГУМе покупали?

— Помню, — просветлела я, — великолепное!

— К нему замечательно подошли мои черные бархатные сапожки и янтарные бусы до талии. Мне казалось, что я выгляжу, как модель с обложки «Космополитена».

— Представляю себе, — я мечтательно закатила глаза, — ты была такой шикарной.

— Ну вот. Но с самого начала все пошло наперекосяк. Он как-то странно на меня поглядывал и разговаривал сквозь зубы. В конце концов дошло до того, что он представил меня своим друзьям как однокурсницу, которая напросилась пойти с ним. Мол, он показывает мне ночной Лондон.

— Вот урод! — я углядела на журнальном столике банку пива, которую позабыла здесь Стейси. — Я бы выпила.

— Идет! — Лера притащила из кухни плохо промытые бокалы, но меня не смутили сальноватые разводы на стекле. Кому интересно мыть посуду, когда можно лучше перемыть косточки всем знакомым мужикам?

— Ты не потребовала объяснений?

— Конечно, потребовала, — воинственно сверкнула глазами Лера, отхлебывая пиво, — он долго мялся, но потом признался все-таки, что он не может встречаться с девушкой, которая выглядит как проститутка.

— Ужас, — выдохнула я, — не обращай внимания, мало ли хамов на свете.

— Я тоже так подумала сначала. Но потом вспомнила, что и его друзья посматривали на меня косо. И пришла к выводу, что какая-то доля правды в его словах есть. Просто они к такому стилю не привыкли. Они любят других девушек, понимаешь?

— Лерка, что же мне делать? — перепугалась я. — Вдруг и мой мужчина будет меня стесняться? Я этого не вынесу. Не для того я ехала за тридевять земель, чтобы меня приняли за девицу легкого поведения.

— Вот об этом я и говорю. Жди здесь, — Лерка поставила стакан с недопитым пивом на диван и метнулась к стенному шкафу, — сейчас я тебе что-нибудь подберу из своего гардероба.

В ее шкафу был такой же бардак, как и во всей квартире. То, что она именовала гордым словом «гардероб», в реальности представляло собою разноцветный мятый комок, из которого хаотично торчали рукава, штанины, ремни. Я втянула голову в плечи: а может быть, зря я позволяю ей так хозяйничать? За два месяцы вынужденного соседства с неряхой Стейси Лерка перестала задумываться об аккуратности. Я заметила, например, что на ее блузе оторвана одна из нижних пуговичек, и по-дружески указала ей на этот промах, но она только недовольно поморщилась и сказала, что ненавидит педантов. А вдруг она предложит мне какой-нибудь свитер с вытянутыми нитками и пятном от красного вина на груди? Отказаться от навязанного дара — значит обидеть лучшую подругу. Принять свитер — значит показаться мужчине мечты в амплуа огородного пугала.

Хотя неразрешимых проблем не бывает. В конце концов, я могу потихоньку сунуть в сумку одну из своих кофточек, на которые Лерка повесила безжалостный ярлык «вульгарные» и переодеться где-нибудь по дороге.

— Вот! — она торжественно вручила мне какую-то мятую тряпку, сильно смахивающую на скатерть в стиле «ориенталь».

— Что это? — подозрительно спросила я. — Занавеска, которую ты сперла из местной кальянной?

— Это настоящее индийское сари, — обиделась она, — очень оригинальный наряд.

— Ты это серьезно? — на всякий случай уточнила я.

Но Лерка и не думала меня разыгрывать.

— Очень модно, это же этнический костюм. Во-первых, актуально. Открой любой журнал, если не веришь. Во-вторых, таким образом ты сможешь сразу ненавязчиво намекнуть ему на свою оригинальность.

— По-моему, таким образом я только смогу ненавязчиво намекнуть ему, что я немножечко того, — я покрутила пальцем у виска, — Лерка, это слишком. Может быть, сойдет и платье с подсолнухами?

— Нет! — взвизгнула Лерка, стукнув кулаком по дивану.

Она, конечно же, успела забыть о том, что сама же несколько минут назад поставила на диван бокал с пивом. Который, потревоженный ее жестом, свалился, качнувшись, на бежевый ковер.

— Что я наделала, Стейси меня прибьет! Кашеварова, никаких подсолнухов. Ты идешь в сари. И точка.

— Но оно такое… — я брезгливо поморщилась, подбирая подходящий эпитет, — розовое…

— А каким, по-твоему, должен быть этнический наряд? — возмутилась она. — В черно-белую клеточку и со стразами, что ли? Подожди, сейчас такое тебе покажу, еще выпрашивать сари будешь.

Она вновь умчалась в прихожую. Через секунду оттуда раздалась какая-то энергичная возня, что-то тяжелое свалилось на пол, Лерка в сердцах воскликнула: «Ой!», а потом еще парочку матерных слов.

Через некоторое время она все же вернулась в комнату с каким-то журналом в руках.

— Вот. «Мода и стиль», — торжественно объявила она, — сейчас найду нужную статью, — копошащаяся в журнальных страничках Лерка была похожа на сумасшедшего профессора из кинокомедии. — Вот!

Журнал был передан мне. Название статьи на развороте было таким: «Завораживающий Восток: этнические мотивы возвращаются!» Материал, в котором убежденно расхваливались саронги, сари, кимоно и прочие национальные костюмы, носить которые в повседневной жизни могут только особы крайне смелые и уверенные в себе, был украшен фотографиями. Улыбающаяся семнадцатилетняя поп-звезда, замотанная в тряпку, очень похожую на ту, которую Лерка держала в руках. Известная манекенщица, тоже в пресловутом сари. Узнаваемая светская львица во вьетнамской соломенной шляпе.

Жена миллионера в шелковом халате-кимоно. И еще какая-то незнакомая мне развеселая толстушка в русском сарафане и кокошнике.

— Может быть, мне лучше нарядиться в это? — насмешливо спросила я, ткнув пальцем в толстушку.

— Между прочим, это местная телезвезда, — обиделась за любительницу русского фольклора Лерка, — в прошлом году она была на обложке календаря «Сто самых стильных женщин Великобритании».

— Но ты только что сказала, что русские матрешки нынче не в моде, — напомнила я.

— Кашеварова, я не в настроении с тобою спорить, — устало вздохнула Лера, — меряй сари. К нему замечательно подойдут твои черные брючки. И твоя уродская татуировка.

— Во-первых, прекрати хамить, а то я тоже выскажусь о твоем проколотом носе. А во-вторых, я же замерзну, — пытаясь ухватиться за соломинку, я выдумывала новые аргументы в пользу обычности.

— Ничего, поедешь на такси, — отрезала она.

Что-то подсказывало мне, что спорить с ней бесполезно. А ссориться с Леркой из-за такого пустячного повода тоже не хотелось. Так что я послушно подхватила розовую тряпку и отправилась в ванную, к большому зеркалу.

Едва взглянув на отражение сумасшедшей тетки в сари, я отвернулась. А Лерке мой вид пришелся по вкусу.

— Это супер! — вскричала она. — Теперь он точно будет твоим. Если ты сама этого захочешь, конечно.

Мрачно кивнув, я кинула взгляд на часы и пришла в ужас — у меня оставалось всего полчаса, чтобы из Леркиного захолустья добраться в центр Лондона. Времени переодеться во что-нибудь приличное не было. Так что пришлось мне выбежать из дома в сари и дурным голосом вскричать: «Такси-и!»

Кажется, моим внешним видом остался доволен лишь таксист, оказавшийся пожилым индусом в огромной красной чалме.