ГЛАВА 6
И вот я снова сидела в приемной тату-салона «Красный дракон» и листала альбом с эскизами татуировок. Правда на этот раз альбом был другим — в нем отсутствовали слащавые мотивы с розочками, ангелочками и диснеевскими персонажами (многое бы я отдала, чтобы посмотреть на чудака, который надумал сделать себе татуировку с Микки-Маусом!), зато наблюдалось весомое преимущество разного рода рептилий. Были здесь и крошечные изящные ящерки, и извивающиеся змеи, и грозные драконы.
— Рекомендую дракона, — серьезно сказал Егор, вручая мне пластиковый стаканчик с кофе.
— А может быть… — я с сомнением уставилась на симпатичную цветную черепашку.
— Никаких черепах! — отрезал он, — черепашку эту я бы порекомендовал феминистке-стерве. Чтобы хоть немножко сгладить углы.
— Но эти драконы такие огромные, — нахмурилась я.
— Но необязательно же делать их в этом масштабе, — его брови взлетели вверх, — что скажешь насчет этого? — он ткнул пальцем в одного из огнедышащих монстров, и только тогда я заметила, что на пальце Егора вытатуирован таракан.
— А это для чего? — хохотнула я. — В этом тоже есть высокий смысл?
— Это для смеха. Ну так что, делаем этого?
Я пожала плечами. Вообще-то идея с драконом была мною осмыслена и принята не до конца. Если бы не его настойчивость, я бы предпочла что-то менее агрессивное — бабочку или иероглиф. Но раз он так настаивает и раз он стопроцентно уверен в роковом значении именно этой татуировки… Ему, наверное, виднее, он же профессионал.
— Ладно, — вздохнула я, — давай этого.
— Я так и знал, что ты согласишься, — восхищенно улыбнулся «викинг», — теперь осталось выбрать место. Предлагаю спину.
— Может быть, копчик?
— Пошло, — поморщился он.
— А на шее, под волосами?
— Вся Москва прячет татуировки на шее, под волосами. Неужели тебе так уж хочется быть такой, как все? Лучше давай сделаем его на лопатке, будет красиво! Гарантирую.
— Ну, раз ты так считаешь… Егор, а это точно не больно?
— Больно, но терпеть можно. Анестезию я не делаю принципиально.
— Странный принцип, — пробормотала я.
— Ты не понимаешь! — горячо воскликнул «викинг». — Татуировка — это ритуал, и так уж повелось, что он должен быть связан с физической болью. Ты получаешь радость через боль. Это как рождение ребенка — в муках ты производишь на свет свое счастье.
— Как пафосно это прозвучало… И все же, с ребенком все понятно. Но почему я должна терпеть адовы муки, приобретая какую-то скользкую рептилию?!
* * *
Полуголая я лежала на кушетке, а Егор суетился вокруг меня. На его руках были резиновые перчатки. Белоснежный халат был ему маловат и грозил треснуть на его мощной спине. Зажмурившись, я ждала обещанной боли. Но, как ни странно, когда мерно жужжащая татуировочная машинка коснулась наконец моей спины, это было больше похоже не на пытку в застенках гестапо, а на комариный укус.
— Терпеть можно? — спросил Егор.
— Почти не больно, — я чувствовала себя пионером-героем.
— Когда подойду к позвоночнику, все может измениться, — предупредил он.
— К позвоночнику? Но я думала, что это будет маленькая татуировочка на лопатке!
— Это будет красиво, — расплывчато ответил он.
Наверное, уже тогда я должна была насторожиться. Не знаю, что именно усыпило мою бдительность — уверенный вид Егора или глупое ожидание чуда. Но, кивнув, я продолжила как ни в чем не бывало расслабляться на удобной кушетке. И даже когда прошло три с половиной часа, а Егор все еще продолжал возиться с рисунком — даже тогда я не почувствовала неладного. А что с меня взять — я была новичком и никогда не видела процесса нанесения татуировки. К тому же рисунок был сложным, и я наивно решила, что немало времени уйдет на то, чтобы точно скопировать все его линии. Я убивала время, читая журналы о татуировках, которыми снабдил меня Егор, и смакуя кофе с шоколадом, которым он меня гостеприимно угостил.
И только когда я посмотрела на часы и с ужасом обнаружила, что уже за полночь, я спросила:
— А что ты там, собственно, делаешь?
— Как что? — искренне удивился Егор. — Как и договаривались, дракона.
— Но почему так долго?
— Я и сам не думал, что так получится, — с невинной улыбкой ответил он, — просто он вышел… хм… Несколько крупнее, чем я планировал изначально.
— Несколько крупнее? — убитым голосом переспросила я. — Егор, а можно зеркало?
— Конечно! Я почти закончил, осталось только еще раз обвести контур, но это быстро.
— Тем не менее, я хотела бы это увидеть, — заволновалась я.
— Нет проблем! — Егор направил на мою спину специальное подвесное зеркало, а мне в руки дал второе, чтобы я смогла как следует разглядеть результат его кропотливого труда.
Я доверчиво взглянула в зеркальную глубину… и из горла моего вырвался тоненький писк.
— Нравится? — добродушно улыбнулся татуировщик.
— Это… Это… не смывается? — только и смогла спросить я.
— Конечно нет, не волнуйся! — заверил меня Егор. — На всю жизнь останется, до старости!
— Какой кошмар, — прошептала я.
Половину моей спины украшало изображение грозного огнедышащего дракона; его исполненная острых зубов пасть была широко распахнута, хвост — закручен нервными кольцами, а перепончатые крылья — полурасправлены. Это был самый ужасный мультипликационный монстр на свете, и ему предстояло стать практически моим домашним животным! И даже хуже — он был паразитом, уверенно оседлавшим мое наивное тело, избавиться от которого не представлялось возможным.
— Ты привыкнешь! — Егор потрепал меня по волосам. — Тебе очень идет.
— Но привыкнуть к такому невозможно, — от переизбытка чувств я охрипла, — Егор, а нельзя это как-нибудь… удалить?
— Останется шрам, — пожал плечами он, — некрасивый.
— Что же я наделала? — я спрыгнула с кушетки и забегала по студии. — Что же мне теперь делать?! Как я буду с этим жить?!
Егор изумленно наблюдал за моими истерическими перемещениями в пространстве. Ему-то явно было непонятно, чем исполинская татуировка, изображающая агрессивного ящера, может помешать девушке вроде меня.
— Ты привыкнешь, — неуверенно протянул он, — может быть, сейчас это для тебя сморится немного диковато…
— Диковато? — на моих глазах выступили слезы. — Да я похожа на придурочную! Меня теперь только на MTV в показывать в программе «Чудаки»!
Да ни один нормальный мужчина не захочет в мою сторону и смотреть.
— Ни один банальный мужчина, — мягко поправил Егор, — но разве тебе нужен мужик, который не захочет на тебя смотреть только потому, что ты отличаешься от других?
— Это катастрофа, — грустно вздохнула я, вытирая ладонью непрошеные слезы, — ты был совершенно прав, когда сказал, что моя жизнь изменится. Раньше мне было сложно найти приличного мужика. А теперь это просто невозможно!
— Только вот не надо драматизировать, — он вручил мне упаковку бумажных носовых платков, — через неделю ты так привыкнешь к дракону, что не захочешь удалить его ни за какие деньги.
— Хотелось бы… Только я что-то вовсе в этом не уверена. Ладно, что уж теперь… — всхлипнула я.
Егор поморщился — как и большинство мужчин, он терялся при виде женских слез.
— Саш, давай я тебе лучше расскажу, как за ней ухаживать. Ты знаешь, что тебе несколько дней нельзя принимать душ?
— Час от часу не легче!
— Эти дни пролетят как одна минута, — он, похоже, был из оптимистов, — дракона необходимо мазать детским кремом. Неделю.
— А кормить мышами его необязательно? — буркнула я.
— Саша, если бы ты не была так расстроена, я бы попробовал назначить тебе свидание, — сказал вдруг он.
— Это исключено! — отрезала я. — Когда я смотрю на тебя, вспоминаю, что на моей спине нарисована эта гадость!
— Не буду тебя переубеждать, — грустно улыбнулся «викинг», — иди-ка ты лучше домой. Вот увидишь, ты еще полюбишь этого дракона! И скажешь мне спасибо.
* * *
Уже дома, с помощью двух карманных зеркал я пыталась рассмотреть свое новое пожизненное украшение более детально. Надо сказать, Егор постарался на славу — татуированный дракон был выполнен со всеми анатомическими подробностями — каждая микроскопическая чешуйка была тщательно прорисована. А когда я слегка шевелила лопатками, двигался и дракон, словно разминаясь перед предстоящим полетом. Надо сказать, если бы я увидела такую картинку на чьей-то посторонней спине, я бы пришла в восторг. Не татуировка, а настоящее произведение искусства, такое встретишь не часто, этот Егор оказался и в самом деле выдающимся мастером.
Только вот я вовсе не была уверена, что злобная змеюка и правда смотрится гармонично именно на мне. На словах теория Егора о том, что агрессивная татуировка добавит мне уверенности в себе, выглядела ох как убедительно. Но на деле я вовсе не была уверена, что романтическая барышня, какой я всегда себя считала, и в самом деле нуждается в атрибутике такого рода. Я-то думала, что речь идет о небольшом стильном рисунке на лопатке, который не бросался бы в глаза окружающим. А на деле вышло, что в глаза окружающим не буду отныне бросаться я, потому что все будут пялиться исключительно на творение Егора.
Самое страшное и странное — я глаз от татуировки не могла отвести. Вы не поверите, но она мне нравилась! Естественно, если бы существовал шанс от нее избавиться, я бы немедленно это сделала, но поскольку такой возможности не было… Что ж, похоже, мне придется учиться с этим жить. Сейчас, пока зима, я легко могу прятать рептилию под одеждой, но летом все равно мой секрет станет известным большинству.
10 фактов в пользу огромной татуировки
1. Где-то я читала, что мужчинам нравятся любые проявления оригинальности.
2. Если влюблюсь в кого-нибудь из «Ночных волков», закадрить его будет проще простого.
3. Когда состарюсь, внуки будут ласково величать меня «хипповой клюшкой».
4. Можно придумать татуировке какую-нибудь интеллектуальную подоплеку («Понимаете, этим драконом я хотела намекнуть на свое экзистенциальное одиночество и так далее») и сойти за высоколобую.
5. На пляже никто и не подумает скептически осматривать мой целлюлит. Внимание общественности будет приковано исключительно к татушке.
6. Стервозные служительницы общественных бассейнов постесняются примотаться ко мне по поводу отсутствия резиновой шапочки.
7. Будет дополнительный стимул прославиться — к странностям знаменитостей народ более снисходителен.
8. Может быть, я и правда стану более жесткой и самоуверенной.
9. Если тусующиеся у подъезда агрессивные бабки еще хоть раз посмеют косо взглянуть на мою мини-юбку, покажу им татуировку, спровоцировав тем самым парочку внеплановых инфарктов.
10. Теперь у меня и правда есть повод сесть на диету — ведь на толстых людях огромные татуировки смотрятся отвратительно!
* * *
Явившись на работу, я первым делом бросилась проверять электронную почту. И сразу же увидела письмо от британца Алана, про которого в свете последних событий я и думать забыла.
«Дорогая Александра! Мы знакомы всего несколько дней, но мне кажется, что я знаю вас вечно. У меня появилась замечательная идея. А может быть, нам стоит созвониться? Очень хочу услышать ваш голос. Напишите мне свой номер, а я на всякий случай оставлю вам свой! Целую, Алан».
Так, опять этот похожий на Клуни брит. Что он во мне нашел, он даже не видел моей четкой фотографии? Неужели моя сумбурная анкета и правда показалась ему настолько очаровательной, что он готов приударить за мной, наплевав на то, что нас разделяют километры?
А может быть, и правда позвонить ему? Я часто звоню Лерке в Лондон бесплатно, из редакции. А здесь у меня еще и железное обоснование такой наглости есть — ведь это намечающаяся тема для суперрепортажа! Интернациональное знакомство — конечно, это поинтереснее, чем встреча у памятника Пушкину с каким-нибудь очередным столичным деградантом!
Моя рука сама потянулась к телефонной трубке.
Ответил он сразу, после первого же гудка — наверное, это и к лучшему, потому что в противном случае я бы скорее всего малодушно и с чувством выполненного долга бросила бы трубку.
— Алан?
— Да! — его голос был резким, но приятным. — Кто это?
— Вы меня не знаете… Это Саша. Саша Кашеварова из Москвы, мы с вами переписывались… — я вдруг почувствовала себя такой дурочкой, что даже самой стыдно стало.
— А, Саша! — голос Алана потеплел. — А я как раз недавно вас вспоминал. Все думал, позвоните вы или нет.
— Позвонила, — нервно засмеялась я. — О чем с ним говорить?! О чем?! Высшие силы, подскажите хоть парочку интеллектуальных фраз, не могу же я просто сопеть в трубку.
— Саша, вы еще здесь? Я вот что подумал — сложновато ведь придумать тему для разговора по телефону, — перехватил инициативу он, — не знаю как вы, но я себя чувствую полным придурком.
— Есть немного, — хихикнула я, — и о чем вы обычно говорите с девушками в таких ситуациях?
— Я? Обычно? — будто бы удивился он. — Саша, да я вообще-то мало с кем говорю. В интернет-знакомствах я полный профан.
— Я тоже, — призналась я, промолчав, что с некоторых пор именно этим я и стала знаменита, — а почему же вы тогда написали именно мне? В моей анкете даже фотографии нет…
— Там же было написано, что вы красивая. Я и поверил, — усмехнулся он.
— Интересно мне было бы посмотреть на девушку, которая напишет о себе, что она урод.
— Если она считает себя уродом, то она напишет про обаяние и интеллект, — Алан поддержал мой шутливый тон, — а у вас, по всей видимости, все порядке и с тем, и с другим, и с третьим.
— Вы по профессии случайно не психолог? — спросила я, хотя его поведение смахивало скорее на набор приемов закоренелого бабника.
— У меня свой бизнес, — на полном серьезе ответил он, — и совсем мало времени на личную жизнь. Поэтому вот и пришлось прибегнуть… к такому способу знакомства. Так о чем я говорил?… А, да — Саша, я хотел бы предложить вам приехать ко мне. Если у вас есть время, разумеется.
— Что? — опешила я. — Вы приглашаете меня в гости в первые пять минут разговора. А не слишком ли это… ммм… — я замялась, пытаясь подобрать подходящее слово, но так ничего путного и не придумала.
— Не совсем так, — мягко поправил он, — я приглашаю вас не в гости. А в Лондон. Жить будете в отеле. Разумеется, все расходы я беру на себя. Если я вам не понравлюсь — никаких претензий. И наоборот. А насчет пяти минут… Вы и в самом деле думаете, что узнаете меня лучше, если мы будем перезваниваться месяцами?
— Ну… Не уверена. Но все-таки… Если честно, предложение слишком неожиданное.
— А вы подумайте, — по его голосу мне было понятно, что Алан улыбается, — я же вас не тороплю. Нет, если хотите, мы можем и перезваниваться. У вас такой сексапильный голос (на этих его словах я расправила плечи), просто знайте, что я вас уже пригласил. Договорились?
— Ладно, — после некоторого замешательства все же ответила я, — посмотрим.
— Вот и договорились. Что ж… Было очень приятно с вами поговорить, Саша. Наверное, не стоит вам так сразу это говорить…
— Что? — живо заинтересовалась я.
— Просто мне почему-то кажется, что у нас и правда может что-нибудь получиться. Может быть, я провидец. А может быть… может быть, просто старый дурак.
* * *
Мои щеки пылали. И даже новообретенная татуировка почему-то перестала болезненно саднить.
— Мамочки, неужели все это происходит со мной? — прошептала я.
— Что именно? — вмешался в мои мысли чужой нагловатый голос.
Я вздрогнула и обернулась — возле моего стола стоял Максим Леонидович Степашкин, и выражение его лица ничего хорошего не сулило.
Однако на этот раз мне не в чем было оправдываться. Ведь вся эта суматоха с моими свиданиями считалась вполне легальной. И вообще эта каша заварилась с одобрения главного редактора, так что стыдиться мне нечего.
— Да так. Скоро напишу очень интересную статью, — похвасталась я.
— Ну-ну, — криво усмехнулся он, — и кто же этот счастливчик? Очередной трансвестит, который выдает себя за успешного яппи?
Я даже не обиделась. А зачем обижаться на ущербных людей?
— А вот и нет, — весело ответила я, — следующее свидание состоится даже не в Москве.
— В Подмосковье? — подозрительно осведомился он.
— В Лондоне! — восторжествовала я. — Меня пригласили в Лондон.
Степашкин озадаченно заморгал своими белесыми ресницами.
— И теперь вы рассчитываете, что редакция оплатит вашу командировку, так я понимаю, — язвительно спросил он, и по одному его тону мне сразу стало ясно, что дорогая редакция не даст мне с собой ни единого фунта стерлингов.
— Это совсем не обязательно, — лениво улыбнулась я, — за все платит принимающая сторона.
Хоть Степашкин и пытался сделать вид, что новость эта оставила его равнодушным, но я-то заметила, как исказилось его лицо. Словно судорогой свело.
— Не думаю, что это хорошая идея, — поморщившись, выдал наконец он.
— Что-о? А что именно вам не нравится? — насмешливо уточнила я. — То, что в газете появится умопомрачительная статья о том, что расстояние любви не помеха? Или то, что я, возможно, наконец-таки встретила мужчину своей мечты?
Максим Леонидович недолго пыжился, пытаясь придумать остроумный ответ. Ничего у него не вышло. Мой кабинет он покинул молча.
Это был мой безоговорочный триумф!
* * *
По дороге домой я зарулила к Верунчику. Дверь она открыла без лишних вопросов, но увидев на пороге меня, удивилась так, словно я была четырехглавым марсианином, по-соседски попросившим у нее стаканчик сахарного песку. Оно и понятно — мы с ней знакомы не первый год, но впервые я пришла к ней в гости по собственной инициативе. Обычно наша так называемая дружба заключалась в том, что это Верка трезвонит в мою дверь, а я делаю телевизор потише и отчаянно пытаюсь сделать вид, что меня нет дома, чтобы избежать ее навязчивого общества.
— Сашка? — вытаращилась она. — Ты ко мне?
— А к кому же еще, — усмехнулась я, — впустишь?
— Конечно, — посторонилась она, — что-то случилось?
— Не совсем… Я просто хочу с тобой посоветоваться.
— Ты? Со мной? — с нарастающим изумлением переспросила она. — Это уже интересно. Ладно, проходи на кухню. Чай будешь? Только долго я советоваться не могу, у меня свидание.
— Я смотрю, ты вошла во вкус.
— Это как наркотик, — с застенчивой улыбкой согласилась Верунчик, — очень затягивает. Не знаю, смогу ли я без этого прожить. И не знаю, что меня уже интересует больше — процесс или результат.
— В смысле? — нахмурилась я.
— Ну вот ты знакомишься по Интернету ради какой-то цели, правильно? Наверное, чтобы найти идеального мужчину.
— Наверное, — неуверенно согласилась я. Хотя мои личные интернет-встречи давно уже превратились в фарс.
— А я уже давно в идеальных мужиков не верю, — Верка подперла накрашенную щеку ладонью, — и знакомлюсь ради самих знакомств. Понимаешь, Сашка, я просто привыкла каждый день ходить на два-три свидания! Посмотри, что у меня с квартирой, — она обвела полной рукой по сторонам. Повсюду — на буфете, столе, серванте и даже на полу стояли емкости с цветами разной степени благородства — от хрустальных ваз до трехлитровых плохо вымытых банок.
— Ух ты, — восхитилась я, — ты прямо как оперная певица, принимаешь лавры.
— Ну да, — польщенно улыбнулась Верунчик, — вот я и думаю, как же я смогу без этого всего? Я подсела на свидания по Интернету, как на сильный наркотик… Ладно, хватит обо мне. Ты, кажется, поговорить хотела.
— Ну да. Верка, меня один британец приглашает в гости, — выпалила я, — я не знаю, что делать. По фотографии мне он понравился. По разговору тоже.
— А кто платит за это? — деловито осведомилась она.
— Да какая разница? — пожала плечами я. — Но вообще-то он.
— Тогда о чем разговор, поезжай, конечно! Что ты теряешь?
— Не знаю… Это как снег на голову. Никогда не думала, что я буду этим заниматься.
— Да не волнуйся ты так! — рассмеялась Верунчик. — Хотя я в первый раз тоже знаешь как нервничала. Но я ведь и за границей-то раньше не была. Вот увидишь, когда втянешься, будешь вспоминать наш разговор со смехом!
Я с сомнением посмотрела на Верунчика. Вид у нее был спокойный, сытый и… равнодушный. Она вовсе не производила впечатление «девушки в поиске». И мне вовсе не хотелось превратиться в такую вот лениво рассуждающую о поисках любви свиноматку, разъевшуюся на ежедневных походах в ресторан с очередным, как она выражается, простофилей, который виноват только в том, что посмел надеяться разглядеть в ней женщину мечты.
— Вер, но я вовсе не хочу втягиваться, — тихо объяснила я, — мне он и правда очень понравился. Это смешно, ведь мы всего один раз поговорили по телефону, и он может оказаться кем угодно…
— По-моему, ты слишком много думаешь. Поезжай и все тут. Вы уже точно договорились?
— Да ни о чем мы еще не договаривались! — я уже пожалела, что обратилась с этой, в сущности, надуманной проблемой именно к Верунчику. Ну кто меня за язык тянул?
— Санька, а чего ты так странно на стуле елозишь? — вдруг спросила она.
И только тогда я заметила, что непроизвольно пытаюсь унять зуд в спине (заживающая татуировка чесалась не хуже стригущего лишая) путем незаметного почесывания оной о спинку стула. Егор настрого запретил даже прикасаться к рисунку в первые дни, дабы неосторожным движением его не повредить. Но время от времени я запрет этот нарушала, потому что порой ощущения были настолько сильными, что я думать ни о чем не могла, кроме того, что у меня нестерпимо чешется спина.
— Да это я… так, — вздохнула я, понимая, что Верунчик все равно не отвяжется, пока не узнает правду, — это может показаться тебе странным, но я… Короче, я татуировку сделала.
— Да ты что? — взревела она так громко, что от испуга я чуть чашку из рук не выпустила. — Показывай!
— Только она… большая, — застенчиво оговорилась я, задирая свитер, — рекомендую соврать, что тебе нравится. А то я и так сама не своя.
— Конечно, мне понравится, я обожаю татуировки, — уверенно начала Верка, но, увидев моего дракона, осеклась на полуслове, — какой кошмар!
— Я предупреждала, — мрачно сказала я.
— Сашка, но это безумие, — она обошла вокруг меня и попробовала ткнуть в дракона пальцем, но я хлопнула ее по руке, — зачем ты это сделала?
— Теперь уже сама не знаю, — вздохнула я, — хотела измениться, наверное.
— И тебе это удалось, — хмыкнула Верка, — Сашка, а как же ты теперь поедешь в Англию?
— А при чем тут Англия и татуировка? — удивилась я.
— Ты что, не понимаешь? — выпучила глаза Верунчик. — Они же там все чопорные снобы. Я читала, что приличный англичанин на девушку с татуировками или пирсингом даже и не посмотрит!
— Пирсинга у меня нет!
— Твое чудовище любому пирсингу сто очков вперед даст, — загоготала Верунчик, — так что вопрос с поездкой решился сам собой.
— Да иди ты, — буркнула я, — твоя высокая задача по замыслу заключалась в том, чтобы меня утешить!
— А что я? — развела руками Верунчик. Как и у всех людей, которые получают нескрываемое удовольствие от планового унижения ближнего, вид у нее был самый что ни на есть невинный. Она даже трогательно моргала глазенками и по-детски округлила чересчур ярко накрашенную пасть. — Я просто правду говорю.
Пить чай расхотелось. Аппетит пропал, и это несмотря на то, что Верунчик гостеприимно выставила передо мной вазу с домашним печеньем. Видимо знала, зараза, что я, как обычно, на диете.
— Пойду я, Вер.
— Но ты не расстраивайся, есть мужчины, которые, наоборот, от татуировок тащатся, — крикнула мне в спину эта мерзавка.
Ничего не ответив, я гордо покинула квартиру той, которая была куда более агрессивна, ядовита и змееподобна, чем украшавший мою спину татуированный дракон.
* * *
— Лерка! У меня к тебе важное дело.
— С ума спятила, Кашеварова? — прохрипел в телефонной трубке голос моей лучшей подруги. — Ты хоть когда-нибудь смотришь на часы?
— А что такое? — бросив растерянный взгляд на будильник, я убедилась в том, что утро уже вроде как наступило. То есть, уже половина пятого, а я все еще слоняюсь по квартире, то размышляя о Веркиных словах, то снова и снова разглядывая своего дракончика. — Ой, извини! Как-то время незаметно пролетело!
— В этом ты вся, — хмыкнула Лерка, — ладно, выкладывай, что там у тебя?
— Только поклянись, что ответишь честно, даже если тебе покажется, что страшная правда меня расстроит! — потребовала я.
После паузы (видимо, у сонной Леры не сразу получилось осмыслить мою мини-речь) она заинтересованно уточнила:
— Ты влюбилась и хочешь узнать мое мнение об избраннике?
— Нет, — разочаровала ее я, — это важнее. Лерка, ты со многими британцами знакома?
— Естественно, — удивленно ответила она, — а что?
— Вот как ты думаешь — как британцы относятся к татуированным девушкам?
Она издала какой-то странный звук — не то хмыкнула, не то чихнула.
— Это и есть твое важное дело? Ради которого ты подняла меня из постели, а у меня, между прочим, завтра встреча с научным руководителем?!
— Лер, но это и правда важно… Так как ты думаешь?
— Ну… Вообще-то приличные английские девушки татуировок обычно не делают, — с сомнением ответила она, — а к чему такая спешка? Ты пишешь статью, что ли?
— Если бы, — пробормотала я.
— Что? Не слышу! Кашеварова, говори громче!
— Да ничего, — у меня просто духу не хватало признаться Лерке в том, как меня угораздило поглумиться над собственным телом. Тем более после того, что она сказала, — ладно, извини, что разбудила. Я тебе утром позвоню, хорошо?
— Постой, и это все? — разозлилась Лерка. — Могла хотя бы сказать, в чем дело! Я же чувствую, здесь что-то не так.
В тот момент мне отчаянно захотелось выложить Лерке все, я точно знала, что она-то уж точно меня поймет. Она не будет ни глупо посмеиваться, ни прожигать паркет ядовитой слюной, ни демонстративно меня жалеть. Она точно найдет слова, чтобы меня утешить, — именно те слова, которые и в самом деле поднимут мне настроение и заставят улыбнуться.
Но я промолчала. Потому что также мне было известно, что, услышав про татуированного дракона, прижившегося на моей спине, Лерка разволнуется. Для меня она найдет миллион утешительных аргументов, а сама расстроится. И вряд ли у нее получится уснуть, а ведь она упомянула завтрашнюю важную встречу. У меня у самой из-за этого чертова дракона третий день работа не клеится, так не хватало еще, чтобы и карьера моей лучшей подруги пошла под откос. Лучше пусть думает, что я зря потревожила ее сон.
— Все так, — вздохнула я, — ты права, я и правда пишу статью.
— Ненормальная, — простонала Лерка, — разбудить меня из-за работы. А вообще это на тебя непохоже, Кашеварова. Ты случайно не заболела? Уже и по ночам работаешь…
— Лерчик — ты моя самая лучшая подружка, — невпопад ответила я.
