Глава 3
Мои опасения по поводу вздорного нрава Самеки Тангальдо, а именно так ее звали, не оправдались. Девочка не жаловалась на палящее солнце, усталость и жажду. Самека не подходила ни к одному моему наработанному шаблону. Как себя с ней вести, я очень слабо представлял. Вроде бы и отругать надо, а вроде бы и наоборот помочь и пожалеть. Лим восприняла нового попутчика довольно прохладно.
На привале я быстро пролистал подаренную книгу Эллана. Интересная вещица. Нечто вроде сборника заклинаний или бумажного кодекса. Есть и пометки самого чародея о сути магии, о том, как можно усилить свой дар, и прочее. Форм хоть и много, но я и сам их могу сконструировать, если потребуется. Само собой, за день я не успел все внимательно изучить. Быть может, где-нибудь на страницах трактата отыщется поистине уникальная форма. Лим заинтересовалась сборником, поэтому я без долгих раздумий отдал книгу ведьме. Потом посмотрю, в более спокойной обстановке.
Коротко посовещавшись с Лу и Ли, мы приняли решение ехать прямо на север. Не делать крюк на восток. В компании с всевидящими басхами смысла обходить особого не было.
Вечером мы неспешно ехали верхом по иссушенной земле, пошедшей трещинами. Засуха грозила перерасти в настоящий голод, и крестьяне большую часть времени проводили в полях, пытаясь спасти урожай. Мы молчали. То есть не говорили вслух. Ли тренировалась в общении с Желтой. Именно с ней добрая половинка смогла найти общий язык. Меня же преследовала Кружок, задавая неудобные вопросы про мир двуногих. Самека ехала сзади, не тревожа нас по пустякам. Вот бы и басхи были такими же неприставучими. Казалось, котята могут спрашивать бесконечно.
«Почему вы напали на каменное логово?» – с интересом спросила Кружок.
«Их главный совершил плохой поступок. Похитил нашего друга».
«Зачем?»
«Чтобы потом получить за него выкуп. Ты знаешь, что такое деньги?»
«Маленькие кругляшки. Серые».
«А зачем они нужны, знаешь?»
«Менять на еду и вещи. Странные двуногие. Как можно отдать окорок за горсть несъедобных кругляшков?»
«Разным людям нужны разные вещи. Поэтому и придумали деньги».
«Вы похитили этого двуногого?»
«Верно».
«Значит, это плохой поступок?»
«С плохими людьми можно делать плохие вещи», – как мог объяснил я.
«Странное правило. – Кружок задумалась. – Как узнать, что двуногий плохой?»
«Если он делает плохие поступки, нарушает закон. Кстати, что скажешь о Самеке?»
«Не слышно. Очень тихо. Закрыто».
«Жаль».
«Сейчас совсем не ощущаю», – добавила Кружок загадочно.
Я обернулся назад. Кобыла Самеки исправно следовала за нами, вот только седока на спине лошади не наблюдалось. Полуживую Самеку мы нашли в лире езды назад на дороге. Девочка сломала руку при падении и повредила голову.
Тут же разбили лагерь. Я начал накладывать Аун и Аунко на поврежденные места, щедро сдабривая маной.
– Что не так с этой девкой? – буркнула Лу.
– По-моему, она немного того. Блаженная.
– Немного?!
– По сравнению с тобой – да, – пробормотал я, занятый формированием каналов.
– Думай, что говоришь, козел. Я знаю, что обещала не обзывать. Но если ты ведешь себя как козел, то это не оскорбление, а констатация факта.
– Ладно-ладно. Наполни вот это плетение.
Лим послушно влила силы в каркас лечебного заклинания. Формируя Аунко, я внимательно осмотрел ауру девочки. Кое-какой опыт целительства у меня наличествовал, поэтому со всей уверенностью могу сказать, что юная Тангальдо находилась в отвратительном состоянии. Внутренние органы сигналили о запущенных болезнях. Худое тело почти без намека на жир или мышцы, старые плохо зажившие раны и относительно свежие синяки, неправильно сросшийся перелом ребра, больные зубы. Кожа да кости.
Вскоре Самека пришла в себя. Я уже имел счастье кормить тяжелораненых, поэтому с девочкой проблем не возникло. Удовлетворился я только тогда, когда Самеку стало выворачивать проглоченной кашей. Здоровье девочки вызывало опасения – ее бы в лечебницу на кварту-другую. Я наложил еще одно Аунко на ее желудок, не привыкший к обильной пище.
– Почему сразу не сказала, что плохо себя чувствуешь?
– Я не обязана отчитываться перед всяким отребьем.
О как! Я осторожно тронул раненую руку и принялся ощупывать. Самека поморщилась от боли, однако жаловаться не стала.
– То есть наша помощь тебе не нужна?
– Естественно. Если вы хотите, чтобы я сдохла где-нибудь в канаве.
– Так нужна или нет?
– Я должна отвечать на эти идиотские вопросы?
– Если не ответишь, то я сниму заклинания.
– Я не отказываюсь от лечения.
– Вот и отлично. Впредь не устраивай нам подобные сюрпризы. Я в целом не люблю сюрпризы.
Весь следующий день мы просидели в глуши, пока Самека вставала на ноги. Перелом зарастал очень долго, учитывая, сколько я маны потратил на лечение. Слишком уж организм был ослаблен. Заставить Самеку есть оказалось труднее, чем Лим. По прошествии суток мы тронулись дальше в путь. Я наказал басхам следить за состоянием Самеки.
Границу пересекли, можно сказать, буднично. Несколько раз мы удалялись от тракта, когда басхи замечали отряды всадников. Дважды – вместе с Колдующими. Когда перешли в Тазам, даже дышать легче стало, как мне кажется. Бессадор далеко так и не смог продвинуться на этом направлении, тем не менее, мы несколько дней скакали вдали от наезженных дорог и сворачивали в сторону, если встречали большой отряд.
И только мы расслабились, как нас выловил тазамский взвод Разведывающих. Осадив лошадей, наша компания покорно застыла, пока военные брали нас в кольцо. Регалия доверенного императорской семьи не устроила командира тазамцев. Нас потащили в расположение части, где усталый маг сверил наши ауры и внешность с разыскиваемыми.
– Ли Вантихосо, известная как Эва Невенхнауэр, – пробормотал Колдующий, опознав девушку.
Ведьма напряглась, так же как и сопровождающие нас Разведывающие.
– Вы в розыске, однако приказа задерживать не поступало. Сообщите куда едете, цель путешествия и свободны.
– Мы хотим устроиться в Мостфеле.
Нас недолго допросили и отпустили на все четыре стороны.
– Говоришь, сможешь защитить меня? – произнесла Лу.
– Не сомневайся.
Самека перестала походить на скелет и к концу дневного перехода уже не падала с лошади от усталости. Мы мало с ней разговаривали. Кому захочется общаться с высокомерной малявкой, не соблюдающей рамок приличий? Такое ощущение, что из нее вырастет вторая Лу. Только уже без доброй половинки, которая зачастую останавливает свою темную сущность.
Мы находились намного западнее Геленквейла, поэтому знакомыми местами и не пахло. Только на последней трети пути дороги соединятся в общий Мостфельский тракт.
– Завтра будем в Ганнолисе. Поищем ей приют? предложила ведьма.
– Ли? С чего такое отношение?
– Ну, она мне неприятна, – понизила голос девушка, чтобы наша спутница не услышала.
– Отчего это?
– Теперь ты понимаешь, каково мне было ежедневно выслушивать оскорбления от Лу?
– Не в этом дело. Ты постоянно возишься с Самекой. То кормишь с ложечки, готовишь спальник, греющие и лечебные заклинания. Что ни скажешь – Самека то, Самека се.
– Ты ревнуешь, что ли? Опомнись, она же дитя.
– Не такое уж дитя. В следующем году у нее первое совершеннолетие.
– То есть ей сейчас пятнадцать лет?! Откуда ты знаешь?
– Адрианна шепнула.
Я обернулся и смерил девочку взглядом. За две декады пути Самека немного округлилась. Все равно тощая, но хотя бы на смерть не похожа. Удивительно. Выглядит лет на двенадцать.
– Наверное, это глупости все… – грустно сказала Ли.
– Давай сходим куда-нибудь в городе. Вдвоем. Как тебе предложение?
– Отлично! – улыбнулась Ли.
Как только мы достигли Ганнолиса, хорошее настроение девушки улетучилось мгновенно. Что-то приличнее харчевни в городе было сложно сыскать. Мы оставили младшую Тангальдо и копытных в трактире, а сами отправились на прогулку по городу. Немного походили по рынку, сплавив кое-что из наименее дорогих трофеев. Когда ко мне обратилась Кружок, мы с Ли сидели в таверне и болтали о всякой ерунде.
«Самека. Пришли Двуногие». – Басхи находились за городом, однако небольшое расстояние не мешало им следить за происходящим.
«Что?»
«Двуногие. Агрессия, нападение».
Я моментально кинул на стол пару монет за обед и бросился к выходу, потянув Лим за собой.
– Самека в беде, – объяснил я девушке.
Как я ни старался, ведьма домчалась до трактира первой, обогнав меня на пару сотен шагов. Подбегая к зданию, я увидел, как Лим подняла свой черный посох. Раздалась серия разрывов на улице. Послышались крики людей.
– Что там? – крикнул я ведьме, пытаясь отдышаться. Едкий пот заливал глаза.
– Подозрительно себя вели. Я решила успокоить всех на всякий случай. Сейчас, я уточню у Желтой.
Девушка на доли асенд застыла. Я направился внутрь трактира, оставляя за Лим право разобраться самой. Дверь в наш номер выломали. Я подлетел к сидящей на полу Самеке.
– Ты как?
Девочка рукавом зажимала обширную окровавленную ссадину на щеке.
– В порядке, – невозмутимо ответила Самека.
– Если это порядок, то, что тогда, по-твоему, не в порядке?
Девочка равнодушно пожала плечами:
– Могли и убить.
Я убрал руку с лица Самеки и быстро наложил Аунко. В комнату заглянул взволнованный трактирщик.
– Уважаемые, вы как?
– Более-менее.
– Я послал за стражей, леры. Если они не трапезничают, то в течение полутелла подойдут.
Тут мне пришла в голову интересная мысль.
«Кружок, видишь трактирщика рядом с нами?»
«Глазами – нет. Слышу двуногого, но плохо».
«Какие мысли у него в голове?»
«Раскаяние, страх, убыток, раздражение, успокоить постояльцев».
«Пойдем по-другому. Я буду его спрашивать, а ты говори, правда это или нет».
«Согласие», – с интересом передала Кружок. Похоже, для нее это вроде игры.
– Вы знали о нападении? – спросил я трактирщика.
– Нет, что вы! Как вы могли подумать?!
«Ложь».
– При всем моем уважении, такие заявления оскорби…
Договорить мужчина не успел. Я приголубил его оглушающим заклинанием из Ориелунга. Трактирщика отбросило в коридор и приложило головой о стену.
– Зачем вы напали? – с любопытством спросила Самека. Про басхов мы ей до сих пор не рассказали.
– Он дал наводку нападавшим.
Я ожидал вопроса о том, как мне это удалось разузнать, однако девочка не стала больше интересоваться.
– Пока здесь посиди. Если что случится – кричи в окно.
Снаружи Лим дежурила возле умело связанной парочки неизвестных личностей. Рядом находились наши вещи.
– Желтая подтвердила. Эти двое – нападавшие. Одному удалось уйти. С твоими припасами.
Я бегло осмотрел сумки. Пропал мой мешок с частью добычи из замка Тангальдо. Хорошо хоть деньги по большей части я носил с собой.
– Почему-то я уверен, что если бы это была твоя сумка, то ты бы погналась за ним.
– Возможно. Слушай, эта твоя Баов – крутая штука. Занесешь еще парочку мне в посох? – попросила ведьма, задумчиво вертя в руках свой черный посох.
Я кивнул и осмотрел улицу. Вокруг того места, куда Лим бросила заклинание, валялись бессознательные туши лошадей и нескольких горожан. Ближайшим лавкам побило стекла. По улице разбросало мусор и какие-то тряпки – будто ураган прошелся.
– Могла бы и поаккуратнее.
– Как умею.
Через некоторое время подошел дежурный наряд Оберегающих из семи неодаренных и одного слабого мага. Глянув на наши с Лим посохи, командир Оберегающих стал вежливо спрашивать о случившемся.
– Комнату с нашими вещами ограбили, – доложил я кратко. – Мы успели оглушить двоих из трех бандитов. В трактире без сознания находится хозяин. По его наводке грабители и вышли на нас.
– Не больно-то они умом блещут, раз решили позариться на имущество Колдующих. Позвольте узнать, лер, откуда вам стало известно про трактирщика?
– Эта информация секретная, – произнес я надменно и вытянул руку с красной печаткой. Старший Оберегающий не сразу, но понял, что это за символ, и вытянулся по струнке:
– Прошу прощения, лер Колдующий. Мы позаботимся о старике Гансе. На него не раз поступали жалобы. Благодарю, лер.
– Я собираюсь отыскать скрывшегося бандита. Может быть шумно.
– Ничего, лер. Я пошлю с вами пару Оберегающих. Постарайтесь, чтобы жертв было меньше.
Я кивнул.
– Постой, ты собираешься веселиться в одиночку? – пристала ведьма.
– Ты и так уже повеселилась. Присмотри за Самекой.
Не слушая недовольное бурчание Лим, я махнул стражникам и не спеша пошел по улицам Ганнолиса.
«Желтая, покажешь, где убежавший?»
«Согласие».
Я был готов почти ко всему, но не к тому, что случилось дальше. Я будто провалился в глубокий колодец, затянутый вязкой мглой. Наверху ослепительно сверкали разноцветные звезды. Двуногие. Некоторые ярко блестели – их было слышно лучше всего. Если сосредоточиться, то можно расслышать и тех, кто светится блекло. Я почувствовал себя самого, Лим, Самеку и искомого грабителя в другой части города. На карте звездного неба нанесены непонятные грубые пометки. Условная схема Ганнолиса, тут же пришло мне в голову. Басхи внутрь города не заходили, поэтому они не имели никакого представления об улицах и постройках. Невозможно как-то сопоставить звездное небо с реальным миром. Это было невероятное ощущение. Слишком сильное и необычное, чтобы мой разум это выдержал.
«Хватит».
Я вынырнул в реальный мир и почувствовал головокружение и тошноту. Пошатываясь, я схватился за какой-то столб. Мысли путались.
– Селин, что с тобой?! – послышался обеспокоенный голос. Теплые руки подхватил меня, поддерживая. Далеко я уйти не успел, поэтому Ли смогла заметить, что мне стало плохо.
– Сейчас, только дух переведу. Не дано нам смотреть на мир глазами басха. А жаль – так красиво.
Ведьма быстро наколдовала Аун, и мне стало легче.
– Спасибо. Я в порядке, – я распрямился, отказываясь от поддержки.
– Ну, уж нет. Я тебя одного никуда не отпущу. За вещами Оберегающие присмотрят.
Согласившись с девушкой, я связался с Желтой:
«Говори мне, в том направлении я иду или нет. Только помни, что напрямик по городу я не могу пройти».
Вчетвером, с Лим и двумя Оберегающими, мы недолго плутали по городу. Лишь один раз я завел нас в тупик. Вскоре мы вышли в бедняцкий квартал, где изредка попадались довольно роскошные строения. В одном из таких вытянутых зданий и скрывалась наша цель. Мы с Лим предусмотрительно окутались защитной Банку. Оберегающие остались позади. Видимо, район, не самый безопасный. Неожиданно из окна здания со второго этажа вылетел человек. С криком мужчина грохнулся на землю и заскулил. Следом за ним сбросили мой мешок. Мы с ведьмой подошли ближе. Я бегло просмотрел содержимое. Пропала пара украшений, но большая часть была на месте. Устраивать разборки мы не стали и сразу направились обратно. Оберегающие связали бедолагу, которого сдали свои же подельники. Наверное, о происшествии в трактире им уже доложили.
– Занятные у местных правила, – протянула Лим.
– Это точно. Один раз лоханулся, так и свои могут прирезать, – заметил Оберегающий, опасливо поглядывая на темные провалы ближайших окон.
На следующий день мы покинули Ганнолис. В дикой местности я чувствую себя спокойнее, чем в шумном городе. Сказывается служба Разведывающим, да еще и умные кошки, которые охраняют наш покой. Наверное, к городскому хаосу надо просто привыкнуть. Самека ничем не выразила своего недовольства вчерашним происшествием. Думается, что если ее поставить в невыносимые условия, то и тогда ни одной жалобы от нее не услышишь.
Постепенно стали попадаться вполне себе мирные города и деревеньки. Без следов разрухи, следующей за войной по пятам. По слухам страны заключили долгосрочный мирный договор, и призванных Воюющих стали постепенно отпускать домой. Интересно, как долго продлится мир? Честно говоря, службой я сыт по горло. Нет, мне было интересно и не скучно. Но времени нормально позаниматься магией катастрофически не хватало. И даже сейчас я могу максимум уделять телл в день. Тут тебе и еду готовить, и за верными четвероногими ухаживать, и Самеку подлечивать. Свободное время я тратил на развитие магических «рук». Если прогресс и был, то совершенно незаметный, из-за чего интерес к тренировкам падал все ниже и ниже.
Как-то, в один из солнечных дней мы с Лим отдыхали, лежа в траве рядом друг с другом. Кажется, что постепенно я приближаюсь все ближе и ближе к разгадке. Зачем Ли бесцельно лежит или сидит и смотрит в одно место? Сейчас мне просто приятно было находиться рядом с девушкой. Я чувствовал ее радость, будто бы волнами расходящуюся во все стороны.
Самека долго стояла неподалеку, не решаясь подойти. Напомнила мне себя, когда я тоже пытался понять смысл действий ведьмы. Спустя какое-то время Тангальдо подошла к нам с Лим.
– Давай к нам! – жизнерадостно предложила Ли.
– Что вы делаете? – спросила Самека.
– Заряжаемся энергией природы.
– A-а, ману восстанавливаете. Не знала, что для этого надо валяться на земле.
Ли попыталась объяснить ситуацию, однако столкнулась с глухой стеной непонимания. Самека решила, что ведьма над ней издевается, и быстро прекратила беседу.
В один из дней мы нагнали на дороге одинокого путника – седовласого старика в одежде служителя Единого. Мужчина путешествовал в короткой однотонной монашеской рясе и широких штанах серого цвета. На шее его висел на цепочке небольшой деревянный круг с крестом – символ Единого. Котомка за плечами да ослик – вот и все, что паломник имел при себе.
– Светлого дня, отец-настоятель. Вам помочь?
– И вам светлого дня. Полноте, какой же я настоятель? Просто странствующий паломник. А вот от помощи я не откажусь. Упрямый подвернул ногу, – служитель Единого кивнул в сторону своего ослика. – А вы, я погляжу, Колдующие…
– Хорошо, отец. Я посмотрю животину.
Я спешился и подошел к Упрямому. Осел серого окраса поджимал заднюю конечность и переносил вес на здоровую ногу. Не мудрствуя, я сплел Аунко и постарался наложить на пострадавшего. Получалось не ахти – все же, человек и копытные во многом различаются. По крайней мере, хуже не будет.
– Может, привал устроим? – спросил я спутников. Ведьма равнодушно пожала плечами. Самека сделала вид, что вопрос ее не касается. – Ладно, остаемся здесь на ночлег. Меня Селин Велиостро зовут. Моих спутников – Лим Ван Ти Хосо и Самека Тангальдо.
– Очень приятно, дамы, – старик неловко поклонился. – Меня можете звать просто – Фан.
Лим хмыкнула. Самека опять сделала вид, что ее здесь нет. Фан, по-моему, ожидал немного иного отношения. Хотя бы какой-то реакции. Старик недоуменно поскреб короткую бородку и повернулся ко мне.
– Долгий путь, понимаете, – сказал я. – Все устали. Хочется мягкую постель и горячую ванну.
– Конечно, прекрасно понимаю. Иногда и я помышляю, не глотнуть ли мне винца или даже нахрамского пропустить. Жизнь в аскезе непроста. Не в том смысле, что тяжело себя сдерживать, а просто скучно. Одна и та же простая еда, одно и то же случается каждый день.
Вот из-за этого я и решился отправиться в дальний путь.
Я согласно покивал на слова старика.
– Пока займусь лошадьми. Девушки сходят за хворостом…
– Жмот, – фыркнула Лу, намекая на то, что можно было обойтись и магическим костром, однако отошла в сторону леса. Самека молчаливо последовала за ведьмой.
Старик снова удивленно погладил свою бородку и обратился ко мне:
– Не стоило их так утруждать. Я бы сходил на всех набрал дров.
– А, – я махнул рукой. – Они и так ничего не делают в пути. Готовлю я, за животными ухаживаю тоже я. Пусть пройдутся – им полезно.
– Вот оно что. Дай и мне тогда задание, Селин. А то прямо неловко. Ты помогаешь Упрямому, а я и отплатить ничем не могу.
– Можешь воды набрать, отец. Котелок к вороному приторочен.
– Это я мигом, – добродушно ответил служитель и умчался с емкостью куда-то в сторону.
Остаток дня прошел без каких-бы то ни было происшествий. Я занимался осликом, периодически обновляя лечебное плетение. Фан трещал без умолку, рассказывая разнообразные истории. Самека молчала, состроив хмурую физиономию. Ведьма также не выказала никаких симпатий служителю, хотя тот очень старался развеселить девушек. Ну, с Лу понятно. А вот с чего это у Ли подобное отношение, сказать было сложно.
– А у нас тоже был в замке священник Единого, – послышался безжизненный голос Самеки. Мы с Лим как по команде переглянулись. Практически ни разу за весь путь девочка не упоминала про свою жизнь у Тангальдо.
– Да-да? – с доброй улыбкой подался вперед Фан, наконец-то добившийся хоть какого-то ответа.
– Он убедил отца в том, что я одержима. Около года меня «лечили» поркой и плетью. Грязный скотоложец!
В один из дней мне удалось выпутаться и пнуть его промеж ног. Больше он не заходил в мои «покои», – Самека радостно улыбнулась, вспоминая приятные для себя моменты.
– Молодец, – похвалила Лу и даже быстро погладила девочку по волосам.
Я задумчиво посмотрел на Лим и младшую Тангальдо. Да, между ними определенно есть сходство. Я повернулся к старику и увидел, как Фан захлопывает отвисшую челюсть. Не сразу, но старик нашелся, что сказать:
– Греховные люди встречаются и среди служителей, этого я отрицать не могу. Однако не стоит уподобляться им и спускаться на их ступень. Вы должны быть сильнее и выше всего плохого, что случается. Следуйте заветам Единого, и тогда…
– Тебя отправят на встречу с ним раньше срока, – протянула ведьма. Фан нахмурился. – Не стоит, ваше святейшество. Не надо нас кормить вашими идиллическими россказнями. Когда заветы Единого будут помогать нам выбраться из рабства, отбиться от насильников, уберечь дитя от семьи пропойц, влезших в долги… Вот тогда мы с вами можем поговорить о заветах Единого.
Ого, да это же Ли! Вот уж чего не ожидал. Как-то в нашем странствии разговор никогда не заходил о религии.
– Ты не веришь в Единого? – спросил я.
– Верю. Но больше я верю в… твердую руку и огненный шар Тио, – резко произнесла Ли.
Фан осуждающе покачал головой. Вообще удивительно. Мужчина в летах, однако поведение и слова делали его похожим на наивного молодого парня. И ведь видно, что он также в жизни многое повидал. Но вот каким-то образом умудрился сохранить доброту и… оптимизм, что ли. Сохранил веру в людей. У меня с этим всегда были проблемы. Например, бывший напарник Сэм, что жестоко подставил меня. Или папа Калар, все время скрывающий от меня правду. Впрочем, это все цветочки по сравнению с тем, что пережили Лим или Самека.
– Отец, не боишься один путешествовать? Время неспокойное нынче, – я решил сменить тему, дабы не накалять обстановку.
– Скромный последователь Единого всегда найдет себе кров и хлеб.
Ведьма хмыкнула.
– Ваша ирония напрасна, лер. Я знаю, что говорю. Я встречал и добродушных старушек, готовых отдать последнее служителю. Попадались мне на пути и отпетые бандиты. Но даже они подавали мне милостыню на дорогу и просили благословить.
– С тебя и брать нечего.
– Ваша правда, лер Лим. В пути я живу сегодняшним днем. Но не это главное. А то, что сколь бы черен не был человек душой, всегда есть возможность повернуть его к свету.
– Конечноу абсолютно черных или белых людей не бывает. Но повернуть их к свету, – Ли покачала головой. – Я тоже многих встречала на своем пути. Ты просто не знаешь, о чем говоришь. Некоторых изменить невозможно.
Фан недовольно пожевал губами и обратился ко мне. По-видимому, решил заполучить поддержку в моем лице.
– Селин, что ты скажешь насчет Единого?
– Я чту Единого и стараюсь соблюдать заветы, – ответил я, осторожно подбирая слова. – Раньше мы ездили в церковь только по праздникам. Я жил в небольшом селе, и в деревенскую церковь мама запрещала ходить. Ну а как началась война, так совсем времени не стало. Извини, отец.
– Я немного не про то спрашиваю. Расскажи, почему ты веруешь в Единого?
Я задумался.
– Так принято. Мама с папой верующие.
От моего ответа Фан расстроился еще больше, чем от высказываний Лим. И к нашей общей радости оставшийся вечер прошел без поучений служителя Единого.
Следующий утром во время сборов к нам обратился Фан.
– Лер Лим, Селин, спасибо большое вам за Упрямого. Я буду благодарен, если вы позволите путешествовать вместе с вами.
Я переглянулся с ведьмой и по ее пожатию плечами понял, что решать мне.
– Мы не против. Единый учит помогать ближним. Только вот выдержит ли ваш ослик высокий темп?
– Не переживайте. С ногой у него уже все в порядке, – улыбнулся служитель.
Как Упрямый ни старался, как я ни накладывал на него тонизирующие плетения, осел немного не поспевал за Пылинкой и Уникусом. Ничего критичного, просто прибудем в столицу на день-другой позже. Дорога шла легко. Жара постепенно сдала свои позиции, и благословленные дожди принялись периодически орошать иссушенные земли живительной влагой. По словам местных, засуха в Тазаме не носила такого катастрофичного характера, как в Бессадоре.
После того, как мы преодолели две трети пути от границы, потянулись знакомые города и места. Здесь мы когда-то останавливались с Прислуживающей Марией и Охраняющим Бевелом. Эх-х, такое чувство, что прошла целая вечность.
С Желтой и Кружком проблем не возникало. Они шли параллельным нам курсом и не показывались людям на глаза. По моей просьбе Лу с ними немного занималась. Рассказывала о нравах и традициях двуногих.
В один из дней в довольно глухом месте басхи обратились к нам:
«Восемнадцать двуногих. Один с силой потока».
Такое бывало иногда. То какие-то отряды наподобие Разведывающих, то банальные разбойники. В этот раз, судя по всему, второй вариант. Для Наемничающих или Разведывающих слишком странный состав.
– Отец Фан, впереди разбойники.
Служитель ни капли не удивился.
– Магия, – понимающе протянул старик.
– Держитесь поближе к нам. Если что, прикроем щитом.
– Нет. Я поеду впереди, – твердо произнес Фан. – Мое дело – нести слово Единого, – священник направил осла вперед по дороге.
– Попробуй, – кинула ему вслед Лу. – А мы посмотрим, что сильнее – твое слово или наша магия.
Подождав пару асенд, мы втроем последовали за Фаном. Служитель уверенно погонял Упрямого, не выказывая и тени неуверенности.
– Стоять! – раздался громкий крик.
Из-за деревьев, камней и зарослей густого кустарника вылезали люди не слишком опрятного вида. По одежде их можно было разделить на два типа: крестьяне в грубых обносках и с плохеньким оружием и крепко сбитые мужчины в поношенных кожно-стальных латах – дезертиры, вероятно.
– Именем Единого, остановитесь, пока не поздно…
Один из лучников не выдержал, и сверкнувшая стрела мгновенно преодолела разделявшее их расстояние. Фан вскрикнул и упал на землю. Из ноги чуть ниже колена торчало древко и черно-серое оперение стрелы. Упрямый очень благоразумно ускакал куда-то в сторону. Лу мешкать не стала и послала вперед большую огненную стену. Я быстро окружил нас защитным Банку.
– Стойте! – прокричал Фан. – Одумайтесь!
На крики служителя Единого никто не обратил внимания. Лу продолжала закидывать разбойников боевыми плетениями. Те в ответ огрызались стрелами и хлипкими рунными заклинаниями. Их «двуногий с силой потока» тянул максимум на младшего Колдующего, поэтому моей усиленной Банку хватило за глаза. Вскоре все было кончено. Часть разбойников разбежалась, часть лежала бездыханными обугленными телами вокруг, часть – без сознания. Напоследок Лу наградила их оглушающей волной.
Я занялся раненым, Лим же пошла обыскивать и допрашивать бандитов. Самека было увязалась за ней, но я удержал девочку. Фан, несмотря на мои ожидания, не стал ни в чем обвинять нас. Наоборот, на многие тел-лы после стычки он не проронил ни слова. В его глазах плескалась грусть, и я думаю, он винил себя, что не смог остановить бойню. Служитель поморщился и стиснул зубы, когда я резким движением вытащил стрелу.
– Хлипкие у вас в Тазаме разбойнички, – подошла Лим, держа в руках небольшой мешок, изъятый, по-видимому, у бандитов.
– У вас круче?
– Да уж. В свое время, лет десять назад, банда Шершня поставила на уши целое графство. У них насчитывалось до двух десятков одаренных.
– Ого. Я всегда думал, что Колдующий и так может легко заработать, не нарушая закон. Дар к магии ведь далеко не у каждого. Зачем им вставать на кривую дорожку?
– Может, у вас в Тазаме и так. У нас же за чародеями следит Совет. Их люди выбирают работу для одаренных, назначают должности. И многим подобное не по душе. Я допросила того лучника, который пустил стрелу. Он хотел дать предупредительный в землю рядом со стариком, да попал прямо в ногу. Какая ирония.
На этот раз мы сделали все по правилам. Доложили о нападении в ближайшее отделение Оберегающих, дали подробные показания, разместили Фана в лечебнице на денек, разъяснили басхам ситуацию с плохими двуногими. Уладив все формальности, мы продолжили путь. Снова вчетвером. До Мостфеля оставалось не больше полутора декады. Красная кварта разменяла половину, а значит, мы успеваем попасть на праздник междуквартья и Новый год. Во взглядах, бросаемых Лим на служителя, читалось неприкрытое превосходство. Нечто вроде «Я же тебе говорила». Фан как-то раз не выдержал и разразился:
– В этот раз ты оказалась права! Довольна? Но это не значит, что всех встречных надо рассматривать как врагов и кидаться огненными шарами!
– Есть такая вещь, как предосторожность и здравый смысл. Я не хотела вас обидеть, отец.
Фан быстро успокоился.
– Ничего, девочка. Сколько людей, столько и мнений. У каждого своя собственная вера. А веру, как известно, сменить очень трудно. Но не невозможно.
Ли хмыкнула, и на этот раз паломник не стал дальше убеждать девушку. Только горестно вздохнул и нахмурился.
– Селин, что же тебя ведет по пути? – переключился на меня служитель.
– Меня? Хочу дом родной навестить.
Фан снова открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом махнул рукой в мою сторону и отвернулся.
