Вводимые Большим Правительством правила не просто препятствуют возникновению больших, ярких идей. Эти правила усложняют принятие резолюций и решение проблем во всей экономике. Вот почему в командно-административных экономиках часто возникает нехватка даже предметов первой необходимости.

В Северной Корее такая нехватка продовольствия, что в 90-х годах прошлого века там погибло от голода 3 миллиона человек. В 2011 г. Северная Корея обратилась примерно к 40 странам с просьбой увеличить помощь, но большую часть помощи, поступившей из-за рубежа, власти направили на военные нужды. Массовое недоедание укорачивает ожидаемую продолжительности жизни людей в стране. Средний житель Северной Кореи на 7 см ниже ростом, чем средний житель Южной Кореи.

Когда занимающийся высокими технологиями предприниматель и блогер Джозеф Пекар посетил Москву сразу же после падения коммунизма в начале 90-х годов, ситуация в стране была настолько плоха, что «самые необходимые для жизни товары», в том числе фрукты, овощи и туалетная бумага, были «практически недоступны пролетариату»:

Общая причина дефицита всех товаров — осуществляемый Большим Правительством контроль над ценами. По замыслу, эти меры должны ограничивать «алчность» и «спекулятивное раздувание цен». Но вспомните: цены и прибыли — это механизм, посредством которого рынок сообщает производителям о том, какие продукты и услуги пользуются спросом. Без такой жизненно необходимой обратной связи производители не будут знать, на чем сосредоточивать свою креативную энергию, и не смогут реагировать на сигналы рынка. Результатом становится недостаток продуктов для удовлетворения спроса или дефицит, ибо цены искусственно сдерживают на низком уровне.

Другая причина того, что выстроенная Большим Правительством командно-административная система так часто создает дефицит, — обычная реакция политиков на проблемы. И эта реакция — введение ограничений. Свободный рынок, напротив, чаще всего решает проблемы путем создания каких-то новых товаров или увеличения предложения того, на что есть неудовлетворенный спрос. Возьмем для примера раздражающие нас телефонные звонки маркетинговых компаний. У правительства есть решение этой проблемы: люди должны внести свои имена в список тех, кому нельзя звонить. Но дело в том, что это решение не пресекло такие раздражающие звонки. Их по-прежнему разрешено делать некоммерческим группам, которые стараются вовсю.

У телефонных компаний есть собственный ответ на Эту проблему: они предлагают своим клиентам функции вроде определения личности позвонившего вам абонента и голосовой почты. Эти технологии дают населению большую гибкость реакции, а также рабочие места в компаниях, производящих и продающих новые телефонные аппараты, имеющие такие функции.

Но бюрократы редко реагируют на проблемы предпринимательскими решениями. А когда кто-то и предлагает такие решения, их встречают весьма немилостиво. Когда Управление городского транспорта Нью-Йорка, столкнувшись с бюджетными трудностями, недавно сократило количество эксплуатируемых на городских маршрутах автобусов и самих маршрутов, прокурор Памела Голински обнаружила, что ей не на чем добираться до работы. У Голински и ее коллеги, пользовавшегося тем же автобусным маршрутом, возникло альтернативное решение: разрешить частному предпринимателю организовать движение микроавтобусов по тому же маршруту, но городские власти моментально наложили запрет на такой вариант, потому что у оператора не было лицензии на перевозку пассажиров.

Сторонники Большого Правительства утверждают, что их система регулирования служит общему благу. Но правила, налоги и ограничение цен — это в конечном счете меры контроля и управления, которые почти всегда означают сокращение неких предложений, а не их увеличение.