Глава XVIII. Московские дела
Время 16.15.
Кейдж-старший со своей командой продолжил работать в Портленде. За это время ему не давала покоя одна проблема. Дело в том, что Анна поймала на свой компьютер странный сигнал, что исходил из далёкой России. Сигнал передавали в виде голосовой записи. Женский, весьма приятный голос говорил о том, что нужна помощь. Помощь требовалась Строгинской запретной зоне. Никто из них не знал, где это, но сигнал шёл из России. Однако голос Анна узнала. Это была её некогда потерянная младшая сестра. Анна, заслышав этот голос, едва не остолбенела от услышанного. Сразу загорелась идеей ехать узнавать, что за сигнал. Ник сохранял спокойствие. Не горел желанием лететь в далёкую Россию, не зная, где и куда. Однако понимал – запись может быть не простой. Ловушка? Вряд ли. Передавали по закрытым каналам, мало кому известным. Вслушиваясь в запись, Ник понимал, что это может быть ашера. Голос был немного проникновенный, но не напуганный. Казалось, что за ним прячется что-то такое… Это трудно описать. Этого не услышит и не увидит ни один человек. Но Нику упорно казалось, что это была ашера. В любом случае кто-то звал на помощь – нужно помочь.
В связи с этим встал вопрос, на кого оставить дом и новобранца. Не оставлять же ашера на попечение Логана? Хоть тот и был формально заместителем Ника, но доверять ему молодую ученицу не хотел. Встал вопрос – что делать? Ответ был найден. Ситуацию разрешил один телефонный звонок. На связь вышли «Красные черепа» и предупредили о том, что прилетят к четырём часам дня. Проблема с контролем новобранца и ситуации в целом была решена. Можно было смело отправляться, как говорится, далеко и надолго.
Напрашивается резонный вопрос: почему нельзя было отправить только часть воинов, а остальных оставить в Нью-Йорке? Зачем отсылать всю группу? ЛВБ не был чужд командный дух и принцип «один за всех и все за одного». Когда возникала проблема у одного – это касалось всех. К тому же был и ещё один немаловажный факт. Практически все они были родом из Москвы. Некогда их предки жили, учились и работали там. Что сподвигло тех переехать в Америку, никто не знал – история умалчивает об этом. Так сказать, зов родины ашера был не чужд. Оттого и решили отправиться всем скопом. Самое примечательное, что они знали адреса домов, где некогда жили их предки. Таким образом, можно сказать, что у них была недвижимость, доставшаяся по наследству. Но всем казалось – что-то здесь не так. Что именно, предстояло выяснить.
В четыре часа дня все бойцы отправились домой. Переоделись в привычную парадную форму. Заготовили хлеб с солью. Построились на задней поляне. Стали ждать возвращения своих учеников. Хилари, что была коренной американкой, казалось странным сие поведение. Зачем было встречать тех, кого знаешь, с дарами? Почему именно хлеб да соль? Не понимала. Было неясным для неё, к чему такое радушие. Ведь знались давно. К чему всё это? Попытались объяснить, что так полагается встречать гостей, но всё равно не понимала. Не тот менталитет. Не та культура.
Через десять минут ожидания в небе раздался гул и стрёкот вертолётного двигателя. Чуть погодя появился красный «Black Hawk». Вертушка по своим габаритам значительно больше своего предшественника. Способна вместить в себя пятнадцать человек. Вооружена двумя блоками неуправляемых ракет. Всего шесть десятков. Два блока с противотанковыми управляемыми ракетами «Вихрь». Всего шестнадцать штук. Вдобавок ко всему миниганы по бортам. Мощное бронирование, система активной и пассивной защиты, четыре двигателя, два из них – реактивные, делали этот вертолёт незаменимым как на поле боя в качестве поддержки, так и в качестве транспортного средства. Винтокрылая машина плавно зависла, создавая мощными винтами сильный поток воздуха и сдувая всё вокруг. Немного погодя выпустила шасси и плавно опустилась на траву. Моментом заглушили двигатели. Дверь распахнулась. Из нутра машины высыпались десять молодых девчонок. Все европейки. Разношёрстные в плане внешности. Брюнетки. Шатенки. Красивые, этакие куколки. Другие попроще. Некрасивых нет. Есть только слепые – те, кто не может разглядеть красоту. Одеты все одинаково. Красная рубашка с V-образным вырезом. Коричневые рубашки. Красные штаны с чёрными поясами и золотыми бляхами в виде черепа. На ногах тёмно-красные лёгкие сапоги.
С армейской выучкой построились. Ник вышел из своего строя. Из строя прибывших учеников вышла Таня. Молодая восемнадцатилетняя девушка с зеленоватой кожей. Длинные, до груди, светло-русые волосы. Худая. Изящный нос. Немного скуластая, с утончёнными, но немного плотноватыми губами. По всей видимости, последние достались от далёких-далёких африканских предков. Выражение лица было немного специфическим. Грустное и немного уставшее, словно прошла не одну каторгу. Посмотрела на Ника своими тёмно-карими глазами. Следом окинула взором всех, кто стоял перед ней. В глазах проблеснул огонь радости. Едва не прыгнула к стоящим на шею, но сдержалась. В голове попыталась вспомнить, как будет на русском «здравствуйте». Язык немного подзабыла.
– Здравствуйте, друзья! – прокричала она с чудовищным акцентом. Улыбнулась, отдала воинское приветствие.
– Привет, Таня.
Строй подошёл к ним. Обнялись друг с другом. В воздухе повисла не то что дружественная – родственная атмосфера. Все были рады друг другу.
– Эй, Хилари, я же говорила, мы встретимся с тобой. – Та ничего не ответила, лишь склонила голову в знак приветствия. Слегка улыбнулась.
– «Красные черепа». Внимание, – внезапно начал говорить Ник, как только дружеские обнимания закончились. Те встали по стойке, смирно словно заправские гусары.
– Мне досадно это говорить, но нам нужно отъехать. В России что-то произошло, и мы пока не знаем, что. Всё, что у нас есть – это запись с призывом о помощи и более ничего. Мы должны разобраться, в чём дело. Посему мы уезжаем.
– Ничего страшного. Стало быть, мы теперь будем присматривать за домом?
– Да. Логан становится вашим командиром на это время.
– Сколько вас не будет?
– Этого мы не знаем, но в любом случае нам придётся вернуться через четыре дня.
– Отчего же такие строгие сроки? Не поведаешь? – вмешалась Кира, что говорила на русском.
– К нам должны прислать учеников из Сибири. Нужно обучать в срочном порядке.
– А что с Сибирью не так?
– Война назревает. Да и, если честно, я сам пока не понимаю, что там происходит и почему правительство России никак не реагирует на конфликт у них под носом. Это долго объяснять. Ваши учёные смогут полистать материалы и отчёты по данному исследованию.
– Хорошо. Нам следует что-нибудь ещё знать?
– Да. Недавно мы накрыли банду, что угрожала и нам, и нашему дому. Сейчас мы ликвидировали её, но могут быть какие-либо провокации с их стороны. Потому держите ситуацию на контроле.
– Понято. Хорошо.
– Впрочем, пожалуй, всё. Нам пора выдвигаться.
– Тогда удачи вам за океаном.
– Спасибо.
Снова на прощание обнялись, словно родственники, и разошлись. ЛВБ в путешествие прихватили весь свой арсенал:
Ник взял с собой: АК-108. Пистолет Макарова «Горизонт» Дробовик – Спас-12. Пистолет-пулемёт – МП-5. Снайперская винтовка «Корд». Ни кто не забыл и про Джагерхоровское снаряжение в виде брони, двойных ножей на запястье, телескопического копья, плазменной плечевой пушки, копьемёта, диска, сетевого пистолета и радиоуправляемых бомб. Часть вооружения не вмещалась и потому приходилось убирать в рюкзак.
Аня вооружилась следующим:
Автоматы Калашникова (Модернизированный АК-105 – как пистолет пулемёт калибра 5,45, основной автомат, АК-108 под Натовский калибр 7,62×51 с возможностью применения калибра 5,45) со всеми примочками в виде подствольного гранатомёта, лазерного целеуказателя и глушителя. Штурмовой вариант УЗИ. Один пистолет – ГШ-18 – модернизированный и можно прицепить к нему ЛЦУ с тактическим фонарём и глушитель. Калибр пистолета – 9×19 мм парабеллум, 9×19 мм ПБП и 7Н21.
Вика прихватила следующее:
ОЦ-14 Гроза. Калибра 9×39 мм (СП-6, ПАБ-9), 7.62×39 мм. Была немного модернизирована и стала стрелять ещё Натовскими патронами 7.62×51 мм. Имеется подствольный гранатомёт и лазерный целеуказатель. Подствольный гранатомёт можно было заменить на подствольный дробовик.
Пистолет пулемёт – ПП-19 Бизон 9×19 мм Парабелум. Немного переделанный. Есть возможность установки коллиматорного прицела с голографическим или оптическим, ЛЦУ. Отбрасывающиеся приклад на подобии Приклада MP-5. Ёмкость магазина 64 патрона.
Пистолет – «Strike One» / «Стриж» калибра 9×19 Luger/Parabellum, 9×21 IMI,357SIG,40SW, количество патронов 17. К нему имеется ЛЦУ или тактический фонарь с глушителем, а так же возможность удлинить ствол.
Самой экзотичной в плане вооружения казалась Маша:
Автомат – Calico 970 Горизонт. Автомат созданный на базе самозарядного карабина Calico на 100 9 миллиметровых патронов. По форме оружие напоминает Самозарядный карабин Calico на девять миллиметров, но он значительно крупнее. Калибр 7,62×51. Ёмкость шнекового магазина пятьдесят патронов. Автомат оснащён ЛЦУ, возможность установить подствольный гранатомёт М203, глушитель и все возможные оптические прицелы в том числе оптические и ночные.
Пистолет пулемёт – Пистолет-пулемет Calico M960 калибра 9×19 Luger / Parabellum, с магазином на 50 патронов.
Пистолет – МР-446 «Викинг» калибра 9×19 Luger / Parabellum Две штуки. К пистолету есть ЛЦУ и глушитель.
Облегченный «средний» пулемет GD Lightweight Medium Machine Gun / LWMMG Калибра.338 Norma Magnum / 8.6×64 Коробка с патронами на 150 патронов. Примочки к нему – сошки, оптический прицел и станок. Станок не используется. ЛЦУ.
Яна вооружилась следующим:
Автомат – Tavor TAR-21 в базовом варианте, с 40 мм подствольным гранатометом М203. Ёмкость магазина 45 патронов калибр 5.56×45 мм.
Дробовик – Помповый дробовик ОГ-45. ОГ – Опытный Горизонта. 45 год взятия на вооружения. Помповый дробовик десятого калибра что стреляет дробью по три патрона одновременно. Есть возможность магазинного заряжания и простого. Стандартная ёмкость на двенадцать патронов. Магазин может быть на 20 или 25 патронов.
Пистолет-пулемёт – Heckler – Koch HK MP7A1 с удлиненным магазином на 40 патронов. К нему есть различные прицелы, ЛЦУ и глушитель.
Пистолет – Heckler-Koch Ultimate Combat Pistol / HK UCP, с глушителем и лазерным целеуказателем а так же тактическим фонарём. Калибр 4.6×30mm Магазин на 20 патронов.
Настя была ещё одним экзотическим бойцом:
Автомат – FN SCAR-H / Mk.17. Примочки к нему в виде ЛЦУ, Оптического, штурмового, голографического и коллиматорного прицела, а так же со встроенным 40 мм подствольным гранатометом FN EGLM, с возможностью удлинения ствола. Калибр оружия 7.62×51NATO, а так же 7.62×39M43. Ёмкость магазина по новому стандарту сорок пять патронов.
Дробовик – Помповый дробовик ОГ-45. ОГ – Опытный Горизонта. 45 год взятия на вооружения. Помповый дробовик десятого калибра что стреляет дробью по три патрона одновременно. Есть возможность магазинного заряжания и простого. Стандартная ёмкость на двенадцать патронов. Магазин может быть на 20 или 25 патронов.
Пистолет-пулемёт Beretta MX4, калибра 9×19 NATO / Luger, количество патронов 30.
Пистолет – Два пистолета SIG-Sauer P226 «Tactical», с возможностью установки на него глушителя и ЛЦУ. Калибр – 9×19 мм, 357SIG,40SW. Количество патронов 15 патронов (9 мм); 12 патронов (.40 и.357)
Пулемёт – Ручной пулемет LSAT калибра 5.56×45, переделан позднее под калибр 7.62×51. Коробка на 150 патронов, ЛЦУ, Оптический прицел, коллиматорный и голографический.
В полной боевой готовности отошли на аэродром. Все испытывали смешанные чувства. Радость встречи бок о бок шла с горечью расставания. В душах и сердцах были тревога и страх. Неизвестность, как водится, пугает кого угодно. Так было и с ними. Однако вера в то, что они поступают правильно, придавала уверенности и сил всем. Даже Анна, что была встревожена посланием, находилась в немного приподнятом настроении. Тревог тоже хватало.
Самая главная тревога, что буквально захлёстывала мощной, холодной волной – это голос её сестры. Аня чётко знала – сестра, как и их родители, погибла во время войны в торговом центре. Она лично видела, как на них обрушилась гигантская плита. И вот спустя несколько лет к ней приходит сообщение с голосом сестры. Как такое может быть? Что это? Подделка? Или ей, как и Ане, чудом удалось спастись? Знает ли Таня о том, что Анна жива и находится здесь? За несколько тысяч километров от Москвы? На худой конец, что же случилось там – в самом сердце России? Вопросов было много – ответов не было. Самое опасное в такой ситуации – полученные ответы на вопросы вызовут ещё больше вопросов. Снедаемая волнами своих вопросов и неуверенности в происходящем, добралась до ангара.
– Ань, сколько тебе надо времени, чтобы подготовить машину? – спокойно спросил Ник.
– Пять минут. Вертолёт готов к долгому перелёту. Только заправить, – с обычной деловитостью ответила Анна.
– Это нормально. Другого ответа я и не ожидал, – с нотками сдержанной похвалы сказал Ник.
– Если желаете, можете взойти на борт, – вежливо, словно стюардесса, сказала Анна. При этом встала ровно, словно заправский гусар.
– Непременно.
– С вашего позволения откланяюсь – готовить машину. – С этими словами встала перед всеми. Поклонилась, расставив руки в разные стороны, и ушла прочь.
Все обратились к Хилари лицом.
– Ну что же, молодой воин, жаль прощаться с тобой, но мы постараемся как можно быстрее уладить вопросы.
– Разреши спросить?
– Спрашивай. – Ник кивнул головой и погрузился в свой мысленный туман – приготовился слушать и искать ответы на вопросы в своём разуме.
– Почему я не могу поехать с вами?
– Для дома нужна охрана из шестерых опытных бойцов. Учеников считать не будем, мы не станем рисковать молодым поколением… Пока что… – с ходу ответил Ник.
Хилари вопросительно посмотрела на задумчивое лицо и туманные глаза Ника.
– Вижу вопрос. Отвечу. Я не люблю бросать в бой плохо обученных или необученных бойцов. В народе это называется пушечное мясо. Когда ученики обучатся, тогда и будут идти в бой.
– Хорошо. Я поняла.
Ник, ничего не ответив, кивнул и продолжил.
– Мы ненадолго, однако за это время может случится всякое. Удачи тебе и приятного времяпрепровождения у нас, – от всего сердца, хоть и с обычной сухостью в голосе, пожелал Ник и пошёл в ангар.
– Не обращай на него внимания. Ник всегда говорит сухо, но от сердца и души. Просто такая личность, – оправдала поведение Ника Вика.
– Я уже заметила. Удивительно, почему у такого сурового и холодного на вид учителя такие радушные и солнечные ученики? Я уже не говорю про его дочку.
Вика в этот момент скромно отвернулась. Немного раскраснелась. Хилари удивилась.
– Не удивляйся. Восточные девушки все такие, – сказала Яна.
– Ну что, теперь ты сама по себе. Не шали, – подколола её Настя.
– Не буду. А может, чуток так, – пошутила в ответ Хилари. Посмеялись.
– Поступаешь в прямое подчинение Тани. «Красные черепа» подчиняются Логану, – спокойно и рассудительно заявила Вика, взяв себя в руки. Румянец пропал. Щёки стали обычного смуглого цвета.
– Поняла.
– Счастливо оставаться, как говорится. Надеюсь, тебе скучно не будет, – попрощалась Мария и исчезла в ангаре. Голос был немного поспешным, но добрым. Без злости и потайной обиды.
– Тоже не обращай на неё внимания. Мария, может, и неприветлива на первый взгляд, но она хорошая подруга. Надёжная. Неразговорчивая, но хорошая. К ней нужно привыкнуть, – предупредила Вика.
– Я чувствую. Интересная она.
– Кстати, подружиться с Джоззи успела? – спросила Яна.
– Ещё нет. Нас же сразу в бой с утра пораньше. После боя сразу переодеваться и строиться. Всё быстро-быстро. Лицо не успела умыть, хотя бы немного.
– У неё сейчас вечерняя тренировка, загляни в спортзал.
– Спасибо. А то в этом доме проблематично кого-либо найти.
Все слегка усмехнулись.
– Ещё бы. Хоромы такие.
Снова смех. Вика тем временем скрылась в ангаре.
– Я вообще не мастер толкать речи. Так что ограничусь простым русским «до свидания», – сказала Настя.
– Я тоже не буду многословной, скажу только одно – мне не терпится с тобой поработать снова, – сказала Мария и ушла прочь.
– Они такие. Не любят много говорить, но душевные, – улыбнувшись, сказала Яна.
– Это чувствуется. Я чувствую себя в команде. Чувствую, что я часть единого организма. Часть системы. Это очень интересное и радостное чувство. Я наконец чувствую себя на своём месте. – В этот момент в душе Хилари гулял тёплый и приятный бриз. Он согревал сердце и душу. Умиротворял разум. Заставлял чувствовать негу – наслаждение. Наслаждение от того, что ей удалось осуществить мечту.
– Мы все рады за тебя. Мы, признаться, боялись, что получим бойца, что будет не на своём месте. Однако ты превзошла все наши ожидания. Это радостный факт. – Яна тактично и искренне улыбнулась. Улыбнулась во всю душу и глазами. Скрылась в недрах ангара. Хилари сразу поняла – Яна искренна с ней.
– Я пойду. Рада знакомству и надеюсь на такое же плодотворное, как сегодня, сотрудничество. – С этими словами Вика протянула руку. Рукопожатие и дружеское обнимание. Магваер направилась обратно домой в приподнятом настроении. Вика скрылась в ангаре.
Анна тем временем заправила вертолёт и провела два предполётных осмотра, проверяя все основные узлы и агрегаты винтокрылой машины. Убедившись, что всё в порядке, промолвила на весь ангар: «Всё готово». Залезла в машину.
– Тогда отбываем, – спокойно заявил Ник. Цукерман начала заводить двигатели. Окинула взглядом приборы. Магваер, что не до конца скрылась из виду, тем временем остановилась. Обернулась и помахала рукой. Цукерман накрыла небольшая волна лёгкой досады – не сказала Хилари ни слова на прощание и не пожала руку. Вместо этого Аня начала маневрировать вертолётом влево и вправо, таким образом прощаясь с Хилари. Та, завидев это, по-доброму расхохоталась и, махнув рукой на прощание, пошла прочь. В душе Ани мгновенно стало светло. Воды души наполнились светом. Засверкали солнечными бликами. Воодушевившись, направила вертолёт по рулёжным дорожкам на взлётно-посадочную площадку. В салоне машины воцарилось приподнятое настроение, несмотря на то, что летели в неизвестность. Яна тем временем решила начать небольшой инструктаж.
– Мне удалось кое-что найти по поводу Строгинской запретной зоны. В двухтысячном там было зафиксировано инфекционное заболевание. Район взяли на карантин. Часть из жителей стремительно погибла. Через несколько дней часть оставшихся в живых людей выздоровела. Район был заброшен. Из-за чего – записей нет. Однако официальная версия – для того, чтобы не распространялась инфекция. В скором времени на территории запретной зоны создали научный отряд, что занимается изучением оставшегося там штамма вируса. Данные по сотрудникам, а также какая-либо информация, связанная с их деятельностью, засекречена.
– По крайней мере знаем, куда летим, – вымолвил Ник.
– Странно, почему мы, потомки жителей тех мест, ничего не знаем об этом, – поинтересовалась Настя.
– Потому что русские скрывали это. Потому так мало информации.
– Хорошо. Как же мы пролетим незамеченными? – удивилась Аня и, остановившись на взлётно-посадочной полосе, стала разогревать двигатель.
Дождавшись, пока тот наберёт нужные обороты, потянула левой рукой ручку высоты на себя. Плавно направила штурвал от себя. Вертолет накренился, стал набирать скорость и высоту. Постепенно высота достигла трёхсот метров. Скорость – двести километров в час. Аня начала готовить к включению вторые двигатели.
– Ашера, пристегнитесь и сгруппируйтесь. Я включаю форсаж.
Те без лишних слов сделали всё необходимое. Пилот подняла на панели четыре переключателя. После чего начала медленно тянуть на себя красный рычаг. Тот находился рядом с рычагом регулировки высоты. Немного погодя нажала кнопку, что была на нём. Заработали два пламенных реактивных двигателя. Уши враз заложило. Вжало в сиденье.
Душу словно что-то захватило, начало куда-то тянуть. С остальными было то же самое, но никто не издал даже звука. Все были привыкшими.
Вертушка немного накренилась и начала тянуться к земле. Анна спокойно выровняла машину. Следом постепенно стала добавлять скорости, потянув рычаг на себя. Перегрузка и высокая скорость постепенно начали сказываться на всех. Стало казаться, что сиденье и седоки слились в единое целое. Сердце слегка перехватывало, как и дух. Дышалось немного тяжело.
Скорость тем временем достигла пяти тысяч километров в час. Каким образом? Вертолёт AH-64 «Апач» представлял собой изменённую конструкцию. Более обтекаемой формы, сделан из лёгких, но прочных материалов. Два реактивных двигателя и генератор собственного гравитационного поля делали вертушку легче. Это позволяло развивать большие скорости без существенной нагрузки на узлы. Потому вертушка не рассыпалась на части. Что касательно плотности атмосферы, эта проблема решалась также с помощью специального поля, где создавалось пониженное давление.
Через два часа Аня начала сбавлять скорость и высоту. Через полчаса скорость снизилась до тысячи километров в час. Высота – до девятисот метров.
Внезапно на связь вышли русские ВВС:
– Вы вошли в воздушное пространство России. Назовите себя немедленно, – прогремел голос в рации.
– Говорит гражднский вертолёт АН-64. Наш позывной – «Белые призраки».
– С какой целью вы летите и сколько вас на борту?
– Нас на борту шестеро, включая пилота. Летим на отдых.
– Место вашего приземления?
– Москва. Тушинский аэродром. Там мы должны пройти таможню.
– Вас поняли, «Белые призраки». Вас сопроводят два наших истребителя.
– Вас поняла.
Через некоторое время долетели до Москвы. Далеко-далеко впереди показалась целая группа небоскрёбов. Немного погодя Аня свернула в сторону и начала постепенно сбавлять ход. Долетели до аэродрома. Аня вышла с ним на связь: «Земля – земля, говорит летательный аппарат «Белые призраки». Прошу разрешения на посадку». В ответ диспетчер выдал координаты и высоту, на коей нужно лететь. Указал и схему захода на посадку. Аня отрапортовала, что всё приняла, и начала снижение по схеме. Немного погодя ашера плавно опустила машину на четвёртую полосу.
Заглушила двигатели и дождалась, пока винты остановятся. Вышла из кабины. Остальные тоже вышли. К ним подошёл человек в синей форме.
Молодой, лет тридцати. Синяя форма. Фуражка. Серьёзное лицо. Глаза немного уставшие.
– Здравствуйте. Ваши документы.
Аня немного приосанилась. Руки скрестила на животе, как бы прикрываясь. Улыбнулась. Стала похожа на благородную девушку, с коей приятно общаться.
– Пожалуйста, заграничный паспорт и виза, – спокойным и вежливым голосом сказала Цукерман. Суровый пограничник, глядя на Аню, слегка улыбнулся. Стал смотреть в документы. Следом начал проверять документы у всех прибывших.
– Всё в порядке, – вымолвил деловито он. – Я просканирую ваш вертолёт.
Аня, ничего не ответив, просто кивнула. Тот взял продолговатое устройство с многочисленными лампочками и начал ходить с ним вдоль вертолёта.
– Всё в порядке.
– Можем лететь дальше?
– Конечно. Ждите разрешения на взлёт и следуйте указаниям диспетчера.
– Само собой. Спасибо. – Чуть кивнула и улыбнулась.
– Счастливого пути, – пожелал радушно тот и пошёл прочь.
– Запилиться и не встать. Аня, ты творишь чудеса, – удивилась Мария.
– Обычная вежливость и манеры. И можно править миром, – усмехнулась Аня.
– Правду молвит Аня. Главное, не переступить грань между притворной вежливостью и пресмыканием, – сурово заявил Ник.
– А ты мне не доверяешь?
– Доверяю. Напоминаю лишний раз. Теперь погрузились все в машину и летим по нашим адресам, что предоставила нам Яна.
– Ты что задумал Ник? – поинтересовалась Настя.
– По прилёту нужно будет разделиться.
– Если нас будут искать, то поодиночке это будет сделать гораздо труднее, – закончила за Ника мысль Вика.
– Наследница права. Пока будем скрываться, соберите любую информацию. Просканируйте дома, пространство. Найдите любые данные.
– Что именно мы ищем?
– Любое отклонение от нормы. Нужно знать, от чего они заперли этот район.
– Ясно. Что ничего не ясно. Но будем искать. Запилиться и не встать, – буркнула Мария.
– Любое отклонение, в том числе и в электромагнитном поле.
– Жесть, детективное расследование, – пошутила Настя.
– Вроде того.
Погрузились в вертолёт и снова воспарили над землёй. На этот раз летели низко. Перелетели через реку и впереди узрели заброшенные дома, что смотрели на них тёмными, пустыми оконными проёмами. Облицовочная плитка, наружная штукатурка – всё упало вниз, обнажив серые, местами почерневшие от плесени стены. Некоторые из домов благополучно просели на несколько этажей вниз. Между домами тянулись узкие улочки с растресканным асфальтом. Вместо людей стояли остовы машин. Видели заброшенные детские площадки. Лесенки, качели – всё поржавело и пришло в ветхое состояние. Единственные предметы, что можно было разглядеть с высоты семнадцатиэтажного дома – это пластиковые городки. Те более-менее сохранили первозданный вид, не считая запылённости. На чёрной земле разглядели крошечные следы. При увеличении можно было понять – это были армейские ботинки. Некоторые из них были пятидесятого размера, а то и шестидесятого.
– Видели следы? – поинтересовалась у всех Яна.
– Да. Это джагерхора, – сделал вывод Ник.
– Похоже на то. У людей такого размера не бывает, – заключила Аня.
– Насть, ты спрашивала – что изучать? Вот и изучим, а лучше выследим контингент.
Ник немного помолчал. Снова погрузился в свои думы. Вертолёт тем временем остановился по первому адресу. Это был дом Ника. Вернее, его далёких предков, что жили здесь ещё в девяностых годах двадцатого века.
– Ставлю задачу – мы должны выяснить, кто здесь обитает. Понять, что произошло. В контакт не вступать. Подслушивайте разговоры, что угодно, но нам надо попытаться вычислить того, кто послал нам сигнал. Предположительно это девушка, от 14 до 22 лет. Анна утверждает, что это её сестра. Девушка русая. С голубыми глазами. Худенькая. Невысокого роста. Похожая на Аню. Это всё, что у нас есть. Вторая задача – найти любые сведения о том, что здесь произошло. Задача всем понятна? Вопросы есть?
Вика переглянулась с остальными, словно общалась со своими подопечными без слов.
– Нет. Вопросов нет, – заключила Наследница.
– Пилот, как там дела с высадкой? Я сойду здесь. Здесь когда-то жили мои предки. Возможно, стоит что-нибудь поискать здесь.
– Резонно, – согласилась Яна.
– Ник, приготовься к спуску, – по громкой связи сообщила Аня.
– Всем до связи.
Ник отодвинул вправо дверь и нашёл кронштейн с тросом. На конце троса была небольшая подставка.
– Интересно, выдержит ли этот трос мою распухшую от физических нагрузок тушу? – со смехом поинтересовался Ник. Ашера тоже засмеялись, но нечего не сказали. Ухватился за трос. Немного прокряхтел, словно старик, и снова посмеялся над собой: – Эх, старость моя не радость! Накачанная туша, но ничего не гнётся! Как так?!
Звонкий смех по всему салону. И было от чего смеяться. Ник производил впечатление загадочной и серьёзной личности. Про него можно было сказать – шутить не умеет. Смеяться тоже. Однако когда он начинал шутить – за животы от смеха хватались все.
– Аня, опускай старичка! – крикнул Ник.
Лебёдка издала резкий отзвук и резко спустила вниз. Через тридцать секунд массивное тело Ника было на земле. Пришелец отошёл от лебёдки и плавно отступил в сторону. Трос моментально поднялся в исходное положение. Вертолёт тронулся дальше. Полетели к дому предков Марии. Тот находился в двух километрах от предыдущего места высадки. Потому дверь закрывать не стали. Немного погодя вертушка зависла над семиэтажкой. Дом некогда был обложен розовым кафелем, но теперь весь кафель лежал на земле. Как, впрочем, и отдельные детали дома – козырьки подъездов, наружные коробки кондиционеров, некоторые балконы – всё лежало на земле или друг на друге. Аню это настораживало. «Бетон по своим свойствам материал прочный. Вся облицовка за пять лет не обвалится. Три, пять, ну два десятка плиток. Но не со всего дома же. Не те условия. Не обвалятся и балконы. Странно». Однако пришлось отвлечься от своих раздумий и дать команду на спуск.
– Майор, готовься спускаться.
– Готова к спуску, – крикнула та, как только её нога оказалась на лебёдке. Через тридцать секунд стояла на земле.
Вертолёт направился дальше. Через три километра к северо-западу была следующая остановка. На этот раз пришла пора выгружаться Насте и Яне. Жили они в длинном доме в десять этажей, но в разных подъездах.
– Модница, Костыль, приготовьтесь к высадке, – сказала Анна.
– До встречи и удачной охоты.
– За сведениями, – уточнила деловито Яна.
Обе подошли к двери. По очереди ухватившись за трос, прокричали: «Анна, опускай нас». Спустились вниз. Вертолёт полетел на северо-восток. В четырёх километрах находился дом Вики. Через десять минут были на месте.
– Наследница, готовься на выход.
– Спасибо, Пилот. Удачной охоты.
– Спасибо, тебе тоже.
Поговорив с Аней по громкой связи, Вика подошла к двери. Чуть закрыв её, уцепилась за трос. После этого затворила лёгкую дверь.
– Спускай меня, Аня! – стараясь перекричать работающие двигатели, скомандовала Кейдж. Мгновение ока – и та оказалась на земле.
«Надеюсь, сестрёнка, ты живёшь там же, где жили наши родичи», – подумала Аня, направляя вертолёт к дому, где когда-то жили её родители. В душевных водах начал царить сильный шторм. Воды надежды и тревог поднимались над гладкой поверхностью душевного океана и стали ударять по сердцу и разуму. Первое им удавалось. Сердце бешено билось. Тревожилось. Разум сохранял выдержку и хладнокровие, построив эмоциональную плотину и не давая эмоциям взять верх. Эмоции при управлении сложной техникой – не самое лучшее.
Впереди показалось мрачное двадцатидвухэтажное строение. Несколько балконов обвалились и сложились друг в друга. Облицовка, если она и была, лежала на земле. Чёрные окна смотрели по сторонам.
В округе постепенно начало вечереть. Солнце медленно садилось, погружая всю округу в немного прохладную весеннюю тьму. Ни в одном доме не было света. Временами где-то мог мелькнуть проблеск фонарика забродивших путников или, может, кого похуже. Посмотрела в городскую даль. Город постепенно начал зажигать свои огни.
«Каких-то десять или семь километров – и там видна жизнь. Всё горит. Бьёт ключом. Гул машин. Людские разговоры. А здесь тишина. Мёртвая. Забвенная», – подумала Аня, осторожно сажая вертолёт на крышу высотки. Убедившись, что крыша способна выдержать вес машины, выключила все двигатели. Сняла шлем. Вышла из вертолёта и закрыла две двери. Осмотрелась вокруг. Перед ее глазами предстала небольшая часть района. Десяток-другой брошенных домов. Стройка линии метро, что строили ещё в начале девяностых прошлого века. Левее располагалась незаконченная стройка торгового комплекса с аптекой – как гласила вывеска. Две дороги, что шли вдоль стройки метро. Рядом со стройкой комплекса располагалось здание бывшего магазина.
«Трудно поверить в то, что всего пять лет назад здесь била ключом жизнь. А теперь здесь гуляет только ветер, дождь и коррозия». Почувствовала необычное ощущение. «Как описать то чувство, когда ты стоишь на, казалось бы, мёртвой земле, но всего в пятистах метрах от тебя шоссе, МКАД, что шумит, изобилует жизнью». В душу закралось тоска и уныние. Они, словно отравляющая субстанция, начали проступать из недр души, отравляя душевные воды.
«Надо идти в дом предков. Искать хоть какие-то сведения о моей сестре». Подошла к чердачной двери. Закрыта на замок.
«Неожиданно. Замок свежий». Дужка, как и он сам, блестела новизной. Насторожилась. Откуда в заброшенной территории новый замок? Если его повесили здешние обитатели – хотели что-то скрыть.
«Тут что-то не так. Надо изучи-и-ть», – протянула про себя.
Принялась сканировать дверь на наличие взрывчатки. Враз обнаружила растяжку с гранатой. Становилось очевидным ещё большее – там что-то спрятали и хотели, чтобы этого не нашли.
«Чтобы мне так летать. Они заминировали проход». Недовольно усмехнулась. Отошла на пару метров и активировала плазменную пушку. Поставила на пять процентов мощности. Едва заметный залп. Лёгкая вспышка света. Лёгкое тепло. Негромкий хлопок. В момент светящийся шар добрался до замка. Тот разлетелся на куски вместе с дверью. Отключив пушку, направилась вниз по лестнице. Через два этажа на лестнице попались два тела, разрезанных на две части. Одно разрезано продольно пополам. У другого отделена голова. Шея также лежала рядом. Тела пролежали день. Немного раздулись. Присутствовал и характерный запах с трупной жидкостью.
«Это дело рук джагерхора или ашера. Голова, шея отделены от тела. Раны чистые. Без зазубрин. Тело второго тоже разрублено чисто. Первое – двойные ножи. Второе – копьё. Значит, здесь действуют и те, и другие».
Проследовала дальше. На следующих пролётах попались растяжки и лазерные мины.
«Неожиданно. Мины не самодельные. Ловушки ставят на пути. Значит, я на верном направлении. Интересно, что они здесь прячут? Или кого?» – думала она и осторожно шла по лестнице. Воды любопытства стелились мелкой рябью по поверхности океана души. Рябь то и дело немного щекотала и возбуждала интерес в разуме. А где интерес, там и нетерпение. Нетерпение и острое желание – узнать поскорее, что здесь происходит.
Немного погодя вошла в дверь. Пошла по тёмному и длинному коридору. Становилось слегка не по себе. Руку старалась держать на бедре с кобурой. Преодолев тёмный коридор, попала на небольшую площадку. Почувствовала сладковатый приятный запах.
«Любопытно. Запах похож на мой собственный. Только чуть отличается. Не может этого быть». Посмотрела на новую металлическую дверь. Подёргала ручку. Заперто. Запах шёл именно от этой двери. Не раздумывая, достала отмычки. Душевный океан встрепенулся. Поднялись небольшие волны светлой и чистой воды. Наконец она получит ответ на свой вопрос, что не давал покоя так много времени.
Несколько лёгких движений, и дверь отворилась. Очутилась в небольшой прихожей. Прямо перед Аней стояла тумбочка с зеркалом. Сразу бросился аромат домашнего уюта, тепла и очага. Эта квартира была знатно обжита. Новые обои. Белые потолки. Чистые ковры. «Это надо изучить». Вскинула автомат к плечу.
Едва хотела пройти вперёд, как мгновенно чувство опасности копьём вонзилось в спинной мозг. Быстро отошла в сторону от открытой двери. И тут же раздался женский голос:
– Стой на месте!!!
«Запах усиливается. Голос… С записи…» Нервы натянулись до предела. Заколотились сердца. Кровь побежала по венам. Вспучивала их. Тело стало ватным. Ослабло. Разум немного опьянел. Перед глазами встал небольшой туман.
– Выходи. И сражайся, – продолжала неизвестная.
– Я знаю этот голос. Неужели… Живая, – ошарашенно сказала Аня.
Преисполнившись водами решимости, резко высунулась со вскинутым автоматом. Вторая ашера сделала то же самое. Встретились. При этом автомат второй ашера оказался у груди Ани, а её оружие дулом уткнулось той в лоб. Аня опустила взгляд, второй воин поднял.
– Аня?! – удивлённо спросила вторая ашера.
– Д-да. Танька, это ты? – Аня от нахлынувшей волны удивления и шока начала заикаться. Сердце билось, словно бешеное. Сознание поплыло окончательно.
– Да, сестричка, это я.
Оба опустили автоматы. Едва не разрыдались, глядя друг на друга.
– Пошли, что ли, домой, – предложила Таня. Словно знались давно и не пропадали из поля зрения друг дуга. Вошли в прихожую. Таня включила свет. Цукерман-младшая сохраняла мнимое спокойствие, но была удивлена не меньше Ани.
Аня получше разглядела помещение. В прихожей помещался один обычный шкаф. Второй стенной и тумбочка. Небольшой поворот – и длинный коридор.
– Ну, привет, Аня. Прости, что так вышло, я думала, это мародёры. Здесь их много… Иногда перестрелки целые.
Таня едва не разрыдалась и бросилась в объятия сестры. Той ничего не оставалось делать, кроме как принять родственные обнимания.
– Сколько живёт человек в доме? – поинтересовалась Аня, отпустив сестру.
– В нашем доме всего одиннадцать человек, вместе с тобой. Как ты? – улыбаясь, начала говорить Таня.
– Отлично, сестрица. Как ты выжила?
– Я ничего не помню. Помню тот грохот и обрушение. Больше ничего не помню. Всё как в тумане. Одно точно знаю – после того случая из меня сделали ашера. Вернули на историческую родину. Меня многому научили, но кто мне помог – не знаю… – Таня перешла на ошарашенный тон и добавила: – Тёмная история, Аня.
– В общем, я сейчас переоденусь и, как говорится, присядем за стол. Словом обмолвимся. Проведём время. – Младшая сестра перешла на гостеприимный тон. Появилась радость в глазах. Засияла.
Татьяна была под стать Ане. Такая же худая. С длинными волосами. На голову пониже ростом. Внешняя схожесть была – двойняшки. Общие – разрез глаз, нос. Одета была в чёрную кофту и штаны с чёрными сапогами.
Сестра скрылась в комнате:
– Ты пока проходи. Помой руки и ступай на кухню. Оставь свой рюкзак в прихожей. Как говорится, чтобы разделить трапезу с родной душой, не нужно оружие.
– Ладно, я только еды из него достану.
– Ты что?
– А что такое? – удивилась старшая Цукерман.
– Ты из Америки приехала? – недовольно бросила младшая.
– Вообще-то да, – подколола Аня.
– Ты свои американские манеры оставь, как говорится, за бугром.
– Ладно. Оставила. И, между прочим, я знаю. У меня корни русские…
– Ань, скажи то, чего не знаю.
Обе усмехнулись.
– Старших не перебивают.
– А ты мне не мать. Ты сестра. Сестра – подруга по рождению. Матери у нас нет, – резко, но бесстрастно оборвала Аню младшая Цукерман.
– Я знаю, – с улыбкой на лице вымолвила Аня.
Немного помолчали. Цукерман-старшая внезапно всколыхнулась душевным океаном. Воды негодования ударились о берега разума сильной волной.
– Да что такое! Я забыла, что хотела сказать! – пламенно бросила Анна.
– Вспоминай, – невозмутимо ответила младшая сестра.
– Вспомнила. Я русская. Я знаю обычаи. Мне известно, что в гостях накормят. А если откажешься, ещё закатают в рог за то, что не покушаешь.
– Отлично. Это здорово! – подшутила над ней младшая сестра из-за двери.
– Как же я рада тебе! – радостно бросила Аня.
Воспарив буквально над волнами вод своей души, направилась в ванную. Небольшая, но светлая комната розового цвета. Слева от входа санузел, справа небольшая ванна и стиральная машина. Впереди раковина, зеркало. Вымыв руки и немного причесавшись, принялась снимать с себя элементы джагерхоровской брони. Оставив их в коридоре на рюкзаке, пришла на кухню.
– Та-ань! Может, я всё же принесу свои продукты? Они рассчитаны на три дня, – пыталась вымолить разрешение у сестры Аня.
– А в чём беда?
– Продукты рассчитаны на три дня. За это время они либо съедаются, либо протухают. Я предпочитаю съесть.
– Беда. Ладно. Выкладывай. Поедим.
Снова вернулась к рюкзаку и, затащив на кухню, начала раскладывать еду на столе. Колбаса, хлеб, мясо, жареное мясо, бутерброды различные, сухари, молоко. Небольшой пир по-армейски или знатный туристический поздний ужин. Такому может позавидовать кто угодно. Таня тем временем вышла в розовой кофте и розовых штанах.
– Чтобы мне так летать. Ещё говорят, что ашера теряют женственность.
– Чепуха научная. Некоторые вещи вирус ашера выбить не может.
Сияя нежными цветами, Таня прошлась по кухне и стала заваривать чай. Пока тот заваривался, порылась в холодильнике, извлекла торт и пару пирожных. Компанию десерту составили бананы и клубника.
– Зрею я – яства на столе богатые, – обрадовалась Таня.
– Конечно.
Сёстры сели супротив друг друга.
– Приступим к трапезе.
– Ты чем в здешних краях занимаешься, сестрица? И вообще, расскажи, что происходит. А то прилетела с группой, не ведаю ничего. А без информации… Сама понимаешь, никак.
– Работаю в охране. Организация называется Служба охраны и безопасности. В двухтысячном году годы здесь случилась эпидемия. Никто не знает, что это был за штамм, но все точно знали – это боевой вирус и направлен на наш район. За один день погибла большая часть населения. Кто заразился на второй день – стали выздоравливать. Погибших почти не было. Кто заболел в третий день – выжили все. На четвёртый день не заболел никто вовсе. Штамм погиб. Так происходит только с боевыми вирусами. Вирус мало живёт. И с каждым днём слабеет, а потом вообще сходит на нет.
– Очень полезно, если нужно зачистить территорию от нежелательного элемента, но при этом оставить постройки в порядке. Ничего не разрушать.
– Именно. В общем, после того случая район огородили. Создали запретную зону. Нагнали учёных и стали изучать здесь всё. Официально этот район считается зоной эпидемии, но здесь можно дышать без какой-либо защиты… Но есть две беды. Первая случилась спустя четыре года после эпидемии. Не знаю каким образом, но все строения начали ветшать словно прошло не четыре года, а лет двадцать. После этого он словно остановился во времени. Шли годы. Но район не старел. Ведь если он искусственно постарел на два десятилетия за четыре года, то по прошествию двадцати лет должен состариться ещё на двадцать лет. Но ни чего этого не произошло. Он словно замер во времени. Не понимаю как такое может быть. Может быть то что он состарился за четыре года привеулечение и вымысел?
– Нет. Не вымысел. Ученые что работали тогда, и были свидетелями тех событий, давали подписку о неразглашении. Однако в научных кругах широко бытовало мнение о том что район состарился на двадцать лет за четыре года. Это правда, – после этих слов Ани все задумались. Немного помолчали. Цукерман старшая решила продолжить разговор: – А что по ночам?
– По ночам лучше не выходить на улицы и сидеть дома.
– Отчего же? – Старшая Цукерман сильно удивилась.
– Беда ночью. Кромешная беда, Ань. Всякий, кто выйдет из дому ночью, сходит с ума. Их потом находят безумными и агрессивными. Учёными было установлено – это какое-то пси-излучение, что не проходит через бетонные дома. Оно буквально сваривает мозги. Выжигает твою личность. Опускает тебя до низменных инстинктов.
– Чтобы мне так летать! У меня же целая группа на открытом воздухе.
Тревожные воды всколыхнулись над водной гладью душевного океана. Забурлила толща воды. Поднялись большие волны. Ударили в разум. Побудили действовать.
– Бояться нечего, если на твоей голове что-то металлическое, – поспешила успокоить Таня.
– У них маски. Но нужно предупредить.
С этими словами начала вызывать всю свою группу. Те ответили незамедлительно. По очереди начали отзываться.
– Внимание всем. Немедленно пройти в ближайшие дома и остановиться в них на ночлег. На улице ночью присутствует сильное пси-излучение. Не выходите из домов.
Все в один голос заявили, что им удалось найти ближайшее укрытие. Следом начали делиться общей информацией о том, что произошло. Все обнаруживали других джагерхора и людей. Видели перестрелки друг с другом. Что происходит, им так и не удалось установить. Как оказалось, в разведке больше всех преуспела Анна. Сестра могла рассказать всё, что здесь происходит. Договорились о том, что ночью переждут «непогоду», а затем будут действовать в зависимости от обстоятельств. На том и порешили. Распрощались. Анна и Татьяна снова сели за стол и продолжили беседу.
– Никто не знает, откуда берётся излучение?
– Нет. Многие пытались понять, но безуспешно. Точно так же, как не могут понять, кто выпустил штамм.
– А сам вирус смогли изучить? – принялась расспрашивать Анна с большим интересам.
– Результаты будут скоро готовы.
– Ты звала на помощь? Для чего?
– У нас проблемы с нечестивыми элементами. Дело в том, что все, кому не лень, хотят получить секрет этого вируса. Хотят заполучить биологическое оружие. К тому же полно мародёров, что разоряют жилые квартиры. Здесь полегло немало народу. Ведь в квартирах бытовая техника, электроника, всё это рабочее. Стоит больших денег. Все хотят поживиться.
– Жадность человеческая, – вздохнула Цукерман-старшая.
– Именно так. Из-за этой жадности много людей погибло.
– Среди ваших людей есть потери?
– Нет. Были тяжело раненные, но смертельных случаев не было. Обычная моя рутина – прочёсывание улиц и домов в поисках затаившихся нарушителей. Иногда скучно, но, как правило, в день задерживаем по несколько нарушителей. Бывают и перестрелки. Иногда жестокие. Но выходим победителями.
– Профессионалы?
– Нет. Сборная солянка из людей, что никогда не держали оружия. Теперь ты мне, сестрица, поведай – чем занимаешься за океаном? В краях далёких, так сказать.
– Я с моей группировкой делаю то же самое, но в Нью-Йорке. Следим за порядком. Как правило, не вмешиваемся в дела полиции. Но есть такие дела, где полиция бессильна. Нужны ордера. Законные акты. И тому подобное. Иногда бывает, что преступник уходит от закона при помощи того же закона. Тогда в дело вступаем мы. Приходится убивать. Но в этой жизни законы дикого мира порой куда эффективнее законов юридических.
– А с финансированием у вас как?
– Жалование платят. Небольшое. Мы закреплены за особым отделом, что образован на стыке АНБ, ФБР и ЦРУ. Две последние приложили больше усилий для создания особого отдела «За горизонтом». Это штат учёных. Бойцов, что имеют дело с паранормальными явлениями.
– А бойцы зачем?
– Иногда случается такое, что есть паранормальные явления в виде особо опасных мутантов. Пришельцев. В таком случае в дело вступает грубая физическая сила, а не наука.
– Наука? Что-то изобретаете?
– Изобретаем лекарства, оружие, машины, прочие механизмы. У нас много учёных и мы разносторонние. Живём и за счёт бизнеса. У Ника сеть доходных домов, фабрики. Много чего имеем. Логан занимается благотворительностью. За что получает субсидии в качестве благодарности от государства. Но всё же хотелось бы послушать, почему ты меня звала. Ты говорила, что нужна помощь.
– Мне почему-то казалось, что я не одна на этом свете. Знала, что где-то ходит часть меня. Я не знаю, как это объяснить. Это нужно чувствовать. – Таня начала уклоняться от ответа. Это фамильная черта Цукерманов.
Только с самыми близкими они могли позволить себе заигрывать, лукавить.
– Приятно это слышать. И ты решила просто так позвать на помощь? Тань, я же твоя сестра. Ты уклоняешься от ответа.
Младшая улыбнулась.
– У нас назрела проблема. Не так давно мы получили сведенья о том, что враги планируют прорыв через строящуюся ветку метро. Нам не хватает бойцов. Мы можем послать только семерых вместе со мной. Помощь твоей группы была бы кстати. Плюс у нас не хватает бойцов для патруля. Мы заплатим, но всё же основная угроза – это прорыв… Противники, видимо, как-то узнали, что у нас нехватка людей. Вот и решились на крупный прорыв.
– Скажи, почему ты решила связаться именно с «ЛВБ»?
– Я знала, что в Америке действует боевая группа «Люди в белом». Изучила их официальный состав. Тебя почему-то в нём не было… Но это неважно. Я пробила остальных бойцов и поняла – Ник и его группа помогают всем тем, кому действительно нужна помощь. И я решила рискнуть. Единственное, я не поняла – почему тебя там не было? И вопрос стоит ребром – ты и твоя группа помогут нам?
– Меня не было там, потому что я числюсь номинально. Я не собираюсь вступать в их ряды, пока меня тянут назад мысли. Теперь меня ничего не тянет вниз, и я могу спокойно примкнуть к ним. Но пока что в центре моих мыслей моя родная сестра. Отвечаю на твой вопрос о помощи. Ты моя родная сестра. Я помогу тебе. Мы ашера, нас объединяет одно – наше воинское братство.
– Я могу рассчитывать на вас?
– Мы пришли сюда помогать. И если нужна помощь, мы должны помочь.
Таня с обычной приветливостью улыбнулась. Обе ашера до конца не могли поверить в то, что нашли друг друга. Это казалось сном. Чем-то нереальным. Однако всё было реально. Вот Аня. Вот Таня. Две сестры. Чувствовали себя счастливыми, и в то же время ощущалось – словно не было с ними разрыва. Словно их никто не разлучал. Сидели и просто по-дружески разговаривали. Однако внезапно замолчали. Поглощали яства. Смотрели друг на друга.
– Хорошо сидим, – нарушила тишину Татьяна.
– Тань, а ты какая ашера-то? – Любопытство Анны волновало душевный океан. Большими и сильными волнами поднималось над водной гладью и обрушивалось на берега разума, заставляя спрашивать. Возбуждало интерес.
– Я Яла.
– Я так и думала. Моя наблюдательность меня не подвела. Я нашла убитых людей на лестнице. Растяжки. Это твоих рук дело?
– Да, это я. Это были вооружённые нарушители. Мы с местными начали минировать проходы – обеспечили безопасность. Как только я добралась до верхних этажей, на меня напали те двое врагов. Пришлось расправиться. Правда, сделала я это весьма кровавыми способом. Не люблю, но делать было нечего. Место тесное. Особо не до изысков.
– Верно. Иногда выбора не бывает.
Аня начала рассказывать историю с напавшими на неё людьми в том тоннеле. Таня слушала. Внимательно. Всеми ушами и мозгом. Словно ученик слушал своего учителя. Видимо, пыталась запомнить что-нибудь новенькое.
– Мы с тобой не любим бои в стеснённом пространстве.
– Простор для боя. Вот что главное. Чтобы не чувствовать себя скованной в движениях.
– Точно.
Снова помолчали. Аня, немного подумав, решила перейти на лирику.
– Я думала, что больше не увижу тебя. Отрадно видеть, слышать и осознавать – ты ошибалась.
– Я ждала тебя. Знала, что ты придёшь. Я бы и сама приехала в Америку, но не могу. Служба меня не отпускает. Отпуска нет, да и финансово… Да и долг перед народом и Родиной.
Таня говорила немного жалобным голосом. В её душевном океане начали подниматься тёмные, серые воды грусти.
– Понимаю.
Снова недолгое молчание. Затем опять продолжили говорить о том и о сём. Говорила преимущественно Аня. Рассказывала о недавних приключениях и о том, что с ней произошло за все годы разлуки. Что касается Татьяны, то её жизнь по сравнению с Аниной была достаточно серой. Были, конечно, временами приключения и яркие события, но жизни сестёр различались. Если Анна жила в постоянном ожидании опасности и неприятностей, то Таня жила в ожидании того, когда всё это закончится. И это было понятно. Ашера-Яла отличались тем, что не могли долго заниматься только боевой работой. Воевать. Ждать опасности. Им нужно было менять род деятельности. От боевой подготовки к лаборатории – изобретать, изучать.
Однако время в хорошей компании летит незаметно. Тьма за окном спустилась на окрестности – ночь окончательно вступила в свои права. Обе ашера в скором времени расправились с поздним ужином и пришли к выводу, что нужно отправляться в душ и спать. Завтра предстоял нелёгкий день. Первой на правах гостьи в душ отправилась Аня. Водные процедуры не заняли много времени. В скором времени, надев припасённое чистое бельё, морскую безрукавку и джинсы, вышла из ванной. Таня вежливо указала ей на комнату, где предстояло ночевать. Цукерман, выпрямившись во весь рост, расправила спину и отвесила низкий поклон, расставив руки в разные стороны.
– Аня, ты не меняешься, – бесстрастно усмехнулась Таня и добавила: – Я вижу, школа бальных танцев даёт о себе знать.
– Конечно. – Та взяла свой рюкзак и прошла в комнату.
Комната Ани представляла собой просторное помещение. На полу лежал палас. Стены песочного цвета. Окна располагались напротив входа – выходили на стройку и на соседний дом. Под ними находился стол с компьютером и бумагами. Справа от двери был шкаф с книгами и посудой. Чуть дальше от шкафов стоял раскладной диван. Напротив него телевизор, рядом с ним тумбочка. Там же был шкаф с постелью и одеждой. Рядом с диваном стояло кресло.
– Неплохо.
Разложила на полу обоймы от автомата и сам автомат Ак-108. Выложила обоймы от пистолетов ГШ-18, гранаты трёх типов – дымовая, газовая, взрывчатая, Узи и обоймы от него. Также разложила и джагерхоровское снаряжение.
– Так, думай. Куда это всё девать?
Из рюкзака достала десяток метательных бомб, несколько свёрнутых сетей для сетевого пистолета. Связки копий для копьемёта. Запасной метательный диск. Несколько компонентов плазмопушки.
«Все гранаты, обоймы, пистолеты, автоматы и Узи можно убрать в диван. Копьё, два пистолета с дисками и бомба – тоже туда. Копьемёт, ножи, компьютер, лазерная пушка, плазмомёт и боеприпасы для компьемёта не влезут», – подумала она и, почесав голову, начала убирать вещи. Закончив с оружием, принялась развешивать и складывать одежду по полкам в шкафах. Немного погодя почувствовала сильную усталость, быстро постелила себе кровать, поудобнее улеглась на неё. Накрылась с головой и, не в силах более сопротивляться усталости, закрыла глаза и уснула крепким солдатским сном.
