Летом в степи не бывает тишины в полном смысле этого слова – даже в те редкие моменты, когда нет ветра и не шелестит вездесущая трава. Степь из салона катера выглядит пустынной, но на самом деле полна жизни – и эта жизнь не собирается молчать! Особенно сейчас, когда весна только-только кончилась, а настоящая летняя жара не успела выпить большую часть влаги из растений и почвы. Треск и стрекот крыльев и ног насекомых, щебет птиц, писк грызунов – даже степные лисицы не стесняются тявкнуть разок-другой. И только змеи подбираются к своей будущей еде молча и неотвратимо, словно сама судьба…

Я помотал головой, и ещё раз прислушался – безуспешно, разумеется. Даже если пилот с немалым риском вылететь из седла разгонится до сумасшедшей скорости в шестьдесят километров в час (а он не разгонится, не самоубийца), то за двадцать минут он успеет добраться только до «Каменного цветка» – но никак не назад. А скорее всего, ему ещё ехать и ехать – мотоцикл не СВП-катер, это на воздушной подушке все неровности до метра высотой включительно до одного места и можно пилить на полном ходу по прямой… К сожалению, я мог сколько угодно приводить сам себе разумные доводы – это ничуть не помогало вернуть утраченное душевное равновесие.

В первый раз за четыре года я по-настоящему остался один на один с так и не ставшим для меня родным и привычным миром – и как никогда остро это чувствовал. Как потерпевший кораблекрушение на спасательном плоту посреди моря – зелёные волны травы вокруг транспорта только усиливали ощущения. Я был готов что угодно отдать, чтобы рядом был хоть кто-нибудь знакомый, пусть даже хотя бы Тархан – уж как-нибудь перетерпел бы его не самое доброе, как оказалось, ко мне отношение. Шайтан! Я бы и в Ирис сейчас вцепился, будь от этого хоть какой-то толк…

Я покосился на стоящую рядом со мной подопечную и с трудом задавил истеричный смешок: вот меня угораздило-то. Теперь «для полного счастья» не хватало только, чтобы с уехавшим на разведку дружинником что-нибудь случилось. Один, в теле шестнадцатилетнего подростка, в другом мире, посреди безлюдной равнины – и ещё с экспериментальным боевым андроидом в придачу: из всех невозможных ситуаций со мной случилась самая невозможная! Круто, чё – можно хоть фильм снимать! Если я сам себя накрутил, и всё скоро разрешится – мне будет очень, очень стыдно за всё, что я за эти минуты успел себе надумать… Тархан – ты идиот, блин, и где там тебя черти носят?! Взгляд на планшет – двадцать пять минут прошло… спокойно, спокойно…

Я ненадолго заглянул в кабину, гипнотизируя включенную рацию – в режиме ожидания вызова она даже не шипела. Тишина. Нет, это надо было додуматься – разделиться, когда произошла такая хрень, а? Умом я понимал причины, побудившие абишевского бойца «бросить» меня и Ирис: огромный шумный катер и двое «гражданских», за которых он несёт личную ответственность – не самые лучшие спутники в разведке. Но, черт возьми – а если действительно «Каменного цветка»… больше нет?

Немного подумав в перерывах между эмоциональными всплесками, я быстро пришёл к единственному возможному выводу о случившимся. Взрываться в лаборатории, да ещё и с эффектом объёмной детонации было просто нечему – и объяснение классифицированного БИУС взрыва могло быть только одно: начавшиеся учения. Потерявшая управление ракета или сброшенная по ошибочным координатам авиабомба – хотя скорее всего ракета. Пилот не мог промахнуться на триста кэмэ от полигона… наверное – а вот с цифрами налажать расчёт ракетного комплекса мог. И, разумеется, по закону подлости ракета влепилась в землю рядом с нашим санаторием. Тогда на рацию даже и рассчитывать не приходится – даже если у пилота хватит мозгов понять, что я сижу рядом и жду его сигнала, антенны, необходимые для радиосвязи, с крыши корпусов сбило ударной волной.

А вдруг попадание – не случайно? Хрен его знает, как в Великой Империи выражена борьба за рынок услуг высокотехнологичного оружия – но в старом моем мире конкурента или его производственные мощности, буде такая возможность представится, грохнули бы без зазрения совести. Тут, правда, с «оборонкой» всё значительно строже… Впрочем, возможность целенаправленного применения ракеты это никак не отменяет. Проклятье. В таком состоянии я даже не могу понять – до чего-то умного я додумался, или у меня бред пополам с паранойей! Если ракету запустили специально – то… то что? Пришлют десант на вертолётах, как в голливудском фильме – всех добить? Нет, это точно бред: если бы санкция на силовое закрытие предприятия Абишева пришла сверху – их бы не стали сначала утюжить ОБАДами или «Бьян-ху рен», и одного бы спецназа хватило… наверное… Шайтан! Не думать об этом, не думать! Все будет хор… тьфу.

— Ирис, задача: «контроль точки». Предупреди меня, как только кого-нибудь засечёшь, — не выдержал я: чем самому вслушиваться и всматриваться в горизонт, пусть это делает та, у которой лучше получается. «Контролем точки» называется тип разведывательного или диверсионного задания, когда дрон висит на высоте над точкой с заданными координатами или патрулирует территорию – и при обнаружении противника действует согласно выданным директивам…

— Поняла, выполняю, — чётко отозвалась андроид… и, обманчиво-легко оттолкнувшись от настила внешней палубы, запрыгнула на крышу салона «автобуса».

…Директивам, которые подопечная у меня даже не запросила. Я дёрнулся вытащить планшет – и понял, что он так и остался валяться на столе в «купе» в торце салона. Тьфу, блин. Впрочем, и без планшета всё ясно – Ирис наложила не отменённое «сопровождение» на новую задачу и сама выделила вполне очевидные директивы: на крыше она одновременно и рядом со мной, и получила оптимальную площадку для наблюдения. Так, хоть одно дело сделал по-умному. А теперь, когда БИУС бдит, нужно попробовать успокоиться самому – пока я не довёл сам себя до какой-нибудь глупости. Попробовать помедитировать, что ли – хоть какой-то толк от упражнений для тренировки по Пути Духа будет…

На удивление, заученный комплекс помог: видно, мне очень сильно хотелось его правильно применить. Сидя в кресле пилота я размеренно вдыхал и выдыхал, расслабившись настолько, насколько в такой ситуации получилось – и тревоги вместе с мыслями отступали всё дальше и дальше. Время тянулось, как хорошая резина: медленно двигались стрелки на часах на приборной панели, всё ниже и ниже опускалось солнце, обещая после скоротечного, как насильственная смерть, южного заката во мгновение ока укрыть весь небосвод чёрной вуалью с серебряными булавками бесчисленных звёзд и бледным шлейфом Млечного Пути. Кабина медленно нагревалась: термометр был вторым прибором, на котором что-то менялось. Пилот, остановив катер, выключил и кондиционирование, но прогреться до состояния духовки воздух внутри просто не успевал – скоро, наоборот, будет слишком прохладно даже в халате. Впрочем, запустить двигатели на холостой ход для вращения генератора и включить обогреватели салона даже я смогу: пусть мне дали «порулить» СВП-транспортом всего пару раз, ничего особо сложного в управлении катером нет. Всё-таки не самолет…

Не иначе как помогла моя кривая медитация – только потому я заметил краем глаза смазанное движение: будто птица в небе промелькнула. А в следующую секунду степь по левому борту пошла волнами марева, какое бывает в полдень над горячим асфальтом… и локальный пейзаж неуловимо изменился. Степь, окрашенная закатом в оранжевые тона, осталась, зато метрах в десяти от катера проявились два человека и стоящая чуть дальше выкрашенная в защитный цвет багги. Двое мужчин в камуфляже, чуть отошедшие от своей лёгкой машины, упавшие и примявшие высокие травы… и без голов. За – и над ними замерла Ирис с мечом в правой руке на отлёте.