Глава 8
Час спустя
— Им живые пленные были нужны, на обмен, — сплевывает окурок капитан Вяльцев, наш ротный. — Хадовцы какого-то типа вчера вечером хапнули, вот басмачи и возбудились. Срочняк, им приперло его назад заполучить. Вот и решили, надо думать, что наилучшим вариантом будет обмен его на наших солдат. Видать, под рукой никого не нашлось, решили захватить свежих…
— Вон оно как… — задумчиво тянет старшина. — То-то они больше к земле нас прижимали, на поражение почти никто и не стрелял…
Не стрелял?
Да меня чуть в клочья не порвали!
Но молчу и благоразумно не суюсь со своими сомнениями — молод ещё…
Прижимали нас или как, но троих всё-таки убили… а ранений не получил только я. Всем прочим досталось — каждому по-своему.
— Лады, Измайлов! — встает капитан. — Ты там не кисни — выздоравливай!
Он хлопает старшину по плечу. Тот лежит на носилках — ждет погрузки в вертолет. Остальных уже погрузили, теперь и его очередь пришла.
— Ершов! — окликает меня он.
— Я!
— Как там?
— Нормально все… а вы?
— Не впервой — оклемаемся… А ты — пацан везучий!
— Да…
— Я те точно говорю! Когда за камни с трофейным автоматом сигал, дух тебе в спину полмагазина выпалил — и не попал!
Во как?!
А я и не заметил ничего…
— Как впечатления от боя?
— Да… толком и не пойму… ребят вот жалко…
— Это да… — помрачнев, говорит Измайлов. — Не подфартило парням. А ещё что усёк?
— Ну… так сразу и не скажешь…
— Отчего духи себя так вели, понял?
— Ага.
— И ещё одно на ус намотай! Никакая гопота и шпана зеленая, никакой отморозок — даже и со стволом, просто так не наглеет. Особенно против вооруженного человека. Раз от молодняка борзость поперла — ищи рядом серьёзного дядьку, он всем этим и рулит…
Сон заканчивается как-то рывком — я сижу на кровати, обливаясь холодным потом. А руки продолжают искать отсутствующее оружие. Только кинжал лежит рядом с кроватью — поспешно стискиваю его рукоятку.
Что это было?
Сон?
Несомненно.
Но я… я никогда не видел ничего подобного!
Пулемет… отец тогда говорил…
Вот, значит, как он выглядит…
Думаю, что и этот самый автомат, при необходимости, конечно, тоже смогу теперь зарядить. И даже выстрелить.
Вот попаду или нет — это уже другой вопрос!
А вот гранату — брошу запросто и даже попаду точно, ничем она от камня не отличается, там только чеку выдернуть — всего-то и делов!
Чеку?
Откуда мне известны эти слова?
Да и не только эти — их много теперь всяких в голове звучит.
Понимаю, как набивать магазин, как удобнее носить автомат, чтобы не мешал при долгой ходьбе… и ещё множество самых разных мелочей.
Надо же…
Откуда это всё?
Ведь только вчера ничего такого не было и в помине!
А вот сегодня — есть.
И что-то со всем этим теперь надо делать… как-то жить…
Сна уже не было ни в одном глазу, и я, одевшись, спускаюсь во двор. По пути продолжая размышлять над своими сновидениями, совершенно машинально прикидываю возможность укрытия в том случае, если противник вдруг станет обстреливать меня со стены.
Что за чушь?!
Внезапно замираю на полпути и внимательно смотрю на стену.
Отсюда до неё около двухсот метров — арбалетчики достанут. Вот только попасть в узкое окошко… это задача не для рядового стрелка, тут надо сразу залпом стрелять, да и то…
Но отчего-то я совершенно точно уверен, что попасть в окно можно — да хоть и из автомата, например…
Господи!
О чем это я?
Какой-такой автомат, откуда он здесь?
Так, надо всё внимательно по полочкам разложить.
Завернув в трапезную, прихватываю оттуда кувшин кваса и ломоть хлеба. Уложив всё это добро в небольшую корзинку, позаимствованную там же, поднимаюсь на стену.
Рассветает…
Поздоровавшись с часовыми, присаживаюсь на выступ и ставлю корзинку рядом.
Первый же глоток шипучего напитка вносит кое-какую ясность в мои взбаламученные мысли.
Старшина называл меня Ершовым — не Ершем. От матери я знаю, что так и звучала фамилия моего отца. Сначала, потом она приобрела более привычное нам произношение.
Стало быть, этот сон — из его прошлой жизни. Таких войн, да ещё и с подобным оружием — у нас точно не было никогда! Да и не только у нас — нигде!
Фамилия старшины — тоже нездешняя, как и фамилия капитана.
И звания такого нет — ни в каких войсках.
Капитаны — имеются. Но это очень серьезное звание, его заслужить не так уж и легко. Сомнительно, чтобы Вяльцев был настолько известным воином… Хотя… что я знаю о том мире? Там и войны — какие-то слишком уж ожесточенные.
Впрочем, и у нас они не блещут благородством и человеколюбием. Исключения бывают — но на то они и исключения.
Значит, я — каким-то непостижимым образом увидел кусочек из жизни своего отца. Жутковатый, надо сказать, кусочек… «весело» ему там жилось! То-то он тут всех так пугал своими выходками!
Да и то сказать, поживи-ка так хотя бы годик-другой. Кем станешь?
Вот-вот… он и стал…
Ну, отец — это вообще статья особая, а я-то тут с какого бока прилепился?
Сын своего отца — несомненно!
Этим, правда, все и ограничивается.
Никаких особенных способностей я за эти годы не проявил — давно бы заметили.
И очень похоже, что многих это устраивает.
Короля — так в первую очередь! Ему такой вот «гвоздь в сапоге» и вовсе не уперся. Вообще ни за чем.
А вот богатое графство у него из-под носа уплыло.
Де-факто (ишь какое слово мудреное в голове нашлось! Откуда только, хотел бы я знать…) корона не получала никаких доходов с наших земель. Отец не платил, да и мать нисколько не стремилась это делать. Слишком памятным было поведение монарха при нападении орденских полчищ — графство попросту обескровили, забрав отсюда все войска. Даже и местное дворянское ополчение король вызвал к себе. Аккурат перед самым нападением.
Надо сказать, что такой поступок не нашел одобрения и в армии. Полковник Мааре, бывший одно время нашим частым гостем, не раз пространно высказывался на эту тему. Армия отца помнила и очень уважала.
Скрип подошв о камни — на башню поднимается Кот.
— Не спишь, Сандр?
— Не сплю… — встаю я с места, приветствуя его. — Хотите кваса, сержант?
— Прохладного и поутру? С удовольствием! — он делает щедрый глоток. — Ты чего тут сидишь?
— Да вот… — подыскиваю я причину. — На ворота смотрю.
— И? Много нового разглядел?
— Я вот думаю… если враг их сможет сломать?
— Сможет, — кивает Лексли. — Всё можно сломать, ворота не исключение.
— Тогда они ворвутся внутрь…
— Ну, да. Хотя ещё как-то надо пройти привратную арку — а там дюжина арбалетчиков.
— А если их много? И со щитами… всех ведь не перебить?
— Допустим. И что же ты придумал?
— Поставил бы десяток арбалетчиков вон там! — указываю я рукой. — И вон там… и здесь тоже.
— Там и здесь — понятно. Они стреляют им в спину и в лицо — это очень неприятно, знаешь ли… А вот там… — указывает он рукой. — Открытое место! Даже зубцы внутридворовой стены — тоже не слишком часто здесь расположены, негде укрыться. В других местах — там все понадежнее устроено.
— Они будут бить противнику во фланг. При такой стрельбе можно стрелять быстро и не очень целиться. Даже если промах — так стрела летит вдоль строя и свою цель найдёт все равно. Не голова, так нога…
Лексли бросает на меня заинтересованный взгляд.
— Допустим… это кто тебе рассказал?
— Да… сам как-то… догадался…
— Сам? — сержант хмыкнул. — Неплохие у тебя, однако, догадки!
Выдержка из письма.
«… С того дня стали замечать за ним различные странности. Не раз замолкал он во время разговора, словно пытаясь лучше сформулировать свои слова. И, как правило, мысль его, облаченная в слова, была весьма оригинальной и неожиданной, не лишенной некоей логики. Хотя и странной, на мой взгляд…»
А вот сегодня у нас все встало вверх дном!
Нежданно-негаданно в замок прибыл королевский гонец — нас всех приглашали на аудиенцию к монарху. Уж чего именно было написано в письме, не знаю, но мать отнеслась к нему очень серьёзно. Долгое время советовалась она со своими приближенными, барон — наш главнокомандующий, отец Варшани (спешно прибывший в замок) и Лексли буквально не выходили из её кабинета. Что-то там они важное обсуждали…
Все встало на свои места, когда мать неожиданно появилась у меня в комнате. Сегодня был как раз тот самый день, когда мне разрешалось ночевать у себя, а не в казарме.
— Занимаешься? — бросает она взгляд на рисунки. Там я как раз прикидывал возможное построение отряда при штурме отдельной башни (сержант озадачил).
— Да…
— Вот что, Сандр… ты в курсе, что нас пригласили к королю?
— Так весь замок это знает!
— Но не все знают — зачем!
— И для чего же?
— Тебе скоро будет четырнадцать лет — время вступления в права лорда этих земель.
— Знаю… и что? Лучше тебя всё равно никто с ними не управляется! Пусть так и дальше будет.
Мать обнимает меня, и на секунду я слышу, как бьется её сердце.
— Мой мальчик… всё гораздо серьёзнее!
— А именно?
— Помимо того, что ты лорд этих земель — и в этом качестве от короля не зависишь никак, ты имеешь право претендовать на титул графа Мег — земли это позволяют. Отец этого титула не носил — это требует официального подтверждения от короля. Тот выдает особую грамоту. Как понимаешь, отцу это было совсем недосуг…
— Да уж! Война — некогда по столицам разъезжать!
— Понимаешь? — мать удовлетворённо кивает. — Это хорошо! Мне этот титул не полагается — женщина может стать графиней только по мужу. Задним числом в графское достоинство не возводят. Тем более — женщину. Но вот в твоем случае… все гораздо сложнее. Согласившись принять дворянскую грамоту от короля, ты тем самым признаешь его своим сюзереном. А стало быть — признаешь и его верховную власть над собой и всем графством. И это влечет за собою целую цепочку всевозможных последствий… не всегда благоприятных.
Так-так-так! А вот тут надо держать ухо востро!
— Мы посылаем людей в армию — исключительно охотников. Тех, кто сам выразил желание служить. Одеваем их за свой счет и помогаем их семьям. Но все прочие графства и баронства — им гораздо хуже! Они дают ещё и свои войска — согласно ленной присяге. Содержат королевских чиновников — у нас в графстве есть только коронные судьи. И ещё всякие подати и налоги… Наше графство их не платит — как не платил их твой отец. И получив над тобой верховную власть, король не преминет взыскать с графства всё, что недополучил за эти годы. Закон дает ему такое право — за последние десять лет. Мы выплатим, деньги в казне есть. Но, боюсь, Паппий на этом не успокоится…
— А нужен ли мне этот титул такой ценой?
Мать внезапно улыбается.
— Хорошо, что ты так думаешь! Я вот как-то и без него прожила… Но ведь вокруг нас будут самые разные люди… могут прозвучать всяческие намеки и даже насмешки! Тебя станут всячески третировать, кичась своим мнимым превосходством и гордясь своими титулами и званиями. Я… мы все будем рядом! Но не всегда, обстоятельства бывают разными…
Мы долго ещё проговорили с ней. Многое из того, что я услышал тогда, стало для меня совершенным откровением и новостью. Никогда и не предполагал, что за несколькими строками, написанными на бумаге, может стоять настолько сложное и запутанное дело… Титул этот, будь он неладен! Четыре буквы — а многие готовы голову свернуть, чтобы это слово стояло перед их именем! Можно подумать, оно делает их непобедимыми и наделяет особой мудростью.
А потом пришел ещё и отец Варшани. Вот кого я всегда уважал! Его недюжинный ум и прозорливость вызывали у меня почтение и некоторую робость. И вот уже он огорошил меня совершенно, высказав столь много самых разных вещей, что я оказался в абсолютной растерянности…
По договоренности с Лексли, я на следующий день остался у себя — в казарму было разрешено не приходить ещё три дня. Лучше бы эти дни прошли в тренировках — там меньше пота проливается…
— Ничего себе! — привстаю в седле и с интересом оглядываю стены. — Однако же тут кто-то постарался!
И впрямь — крепостные стены, окружающие столицу, выше стены нашего замка почти на три длины копья. Так они ещё и длиннее намного! Да уж… здесь сил и средств вбухано изрядно. Не удивительно, что при таких масштабах у королей вечно не хватает денег. Было бы странно, если бы все обстояло иначе.
— Это ты ещё стен цитадели не видел, — хмыкает отец Варшани, подъезжая ближе.
— Неужто, там ещё выше?
— Выше. И стена толще. Замок постоянно достраивают уже сорок лет.
Молча развожу руками — добавить больше нечего.