Глава 5
Два года назад
Пламена всегда понимала, что отличается от обычных людей. С самого детства она хорошо разбирала смутные звуки и голоса живой природы, понимала животных, имела необычайно острое зрение и слух, и со временем этот дар только усилился. Она могла жестом руки остановить злобного пса или за мгновения успокоить испуганную лошадь. Ей казалось, что этот дар позволит ей помогать сородичам. Но люди не прощают тех, кто от них отличается, и Пламене пришлось уйти из родных мест.
— Когда-то Чирут был маленьким… — проговорила она в задумчивости.
В тот день она остановилась отдохнуть недалеко от большой деревни. Стоял полуденный зной и духота, недавно прошли ливни, и образовались гигантские лужи-моря. Выбрав укромное место на берегу оврага, незаметно для себя она задремала. Разбудил девушку противный гогот, а потом громкий всплеск воды. Отодвинув куст, мешающий обзору, она увидела возмутительную картину. Трое подростков из деревни, собрав полные пригоршни камней, швыряют их, метясь во что-то копошащееся в воде, собравшейся на дне оврага. Приглядевшись внимательно, Пламена увидела котенка. Он упорно не хотел тонуть и бил тонкими лапками-ниточками по поверхности воды. На крохотной голове детеныша видны были глаза с расширившимися донельзя от ужаса зрачками. Зверек уходил под воду, потом вновь появлялся, беспомощно барахтаясь в воде. Он сражался за свою жизнь с упорством и отчаянием, в совершенной тишине, ни разу не пискнув. Трое придурков опять дико заржали:
— Гляньте, пацаны, звереныш еще дышит!
— А ну я сейчас его камнем пристукну, — противным писклявым голосом завопил самый маленький из них. Швырнул большой булыжник в воду рядом с тонущим зверьком, но промазал.
— Давайте вместе потопим гаденыша, — радостно гоготнул пацан в щеголеватой камизе, подпоясанный красивым кожаным поясом.
Котенок последний раз ударил лапами по воде, громко всхлипнул и пошел на дно. Этого Пламена вынести не могла. Резким рывком она оттолкнулась от земли и прыгнула в лужу, туда, где только что виднелась голова зверька, окатив волной грязи стоящих на берегу мальчишек. Ноги сразу увязли в глине по щиколотку, вода стояла выше колена, но она не обратила на это внимания. Резко опустив руку в воду, она отчаянно шарила в поисках маленького тельца. Скользкий вялый комочек еще не успел опуститься ко дну, когда она ловкими пальцами подхватила его и вынула из воды. Весь котенок уместился в ее раскрытой ладони.
Деревенские придурки ошарашено замолчали, выпучив от неожиданности глаза. Побросав свои камни, они отпрянули от воды и собрались дать деру. Пламена сделала несколько шагов к берегу, не сводя с неподвижного тельца свой сосредоточенный взгляд. На усах котенка повисли капельки воды, из открытого рта вытекала вода, прозрачные уши были несуразно большими. Она приподняла котенка, встряхнула. Взяв за задние лапки, потрясла ещё раз… Вдруг он открыл глазки, судорожно вздохнул и… заплакал. Большие круглые слезинки стекали по морщинкам с внешней стороны глаз и растворялись на мокрой шкурке. Тонкими лапками он слабо обхватил большой палец Пламены, и в него вонзились острые коготки-иголочки. Потом он начал дрожать.
Боковым зрением Пламена уловила движение. Пришедшие в себя подростки, увидев, что их испугала всего-навсего девушка, осмелели и, похабно улыбаясь, двинулись в ее сторону.
Она стояла, не двигаясь, боясь, что поднявшаяся волна гнева затопит доводы рассудка, и она убьет троих стоящих перед ней мальчишек. Ее неподвижность подростки неправильно расценили и расслабились.
— Гляньте, парни, девка! Гы-ы-ы-ы….
— Не местная, у нас таких нету!
— А ну давайте проучим нахалку, чтобы не повадно было добрых людей пугать!
«Добрые люди» стали расходиться в стороны, чтобы окружить девушку. Пламена бережно отцепила от руки плачущего котенка и поставила его на землю. Тот, шатаясь, постоял секунду, сделал пару заплетающихся шагов, не поднимая от земли головы, присел на трясущиеся задние лапки да и вовсе повалился на бок.
— Держись, — произнесла Пламена, и отвернулась от зверя к обидчикам.
Она подняла свой тяжелый, потемневший взгляд на самого прыткого из троих. Тот в замешательстве приостановился. Сжал в руке подобранный камень, склизко ухмыльнулся, обнажив кривые зубы. Пламена немного наклонилась вперед, выбирая способ обороны.
Первым досталось обладателю шикарного пояса. Кулак Пламены (основательно утяжеленный камнем) смачно чавкнул по его жирной морде, разбив в кровь нос и губы. Второй отлетел в сторону первого с подбитым глазом, онемевшей рукой и порванными штанами. Третьему Пламена просто надавала пинков под зад, пожалуй, это было самое обидное наказание. Подхватив оброненную нападающими палку, девушка от души отлупила орущих от боли подростков и напоследок раздала каждому еще по паре увесистых оплеух. Подростки улепетывали в слезах и соплях, подтягивая на ходу одежду и утирая рукавами кровь из разбитых носов.
— Только попробуйте еще раз обидеть кого-нибудь! — зло крикнула им вслед Пламена.
В ее голове как будто произошел взрыв. Ее непонятный, неуправляемый дар, тревоживший девушку с раннего детства, вдруг обрел яркость и четкость. Тот бешеный всплеск ярости, который она испытала при виде мальчишек, закидывающих камнями котенка, придал импульс ее необычайным, но до поры дремавшим способностям. Пламена могла теперь сильнее ощущать эмоции животных, воспринимать их боль и ярость, и даже предугадывать дальнейшие действия.
Она обернулась к тому месту, где несколько минут назад она оставила котенка. Тот, оказывается, отполз под ближайший куст и там затаился.
— Ну, иди сюда, бедолага, — ласково позвала его Пламена. Она постаралась вытянуть котенка из-за куста. Тот тоненько зашипел на нее и потом опять залился плачем. — Не плачь, Чирут, поправишься ты у меня, вырастешь большим и сильным котом. И никто нас с тобой больше не обидит. Слышишь, сладкий?
Неожиданно Пламена поняла, что произнесла эти слова вслух. Она с тревогой оглянулась на Лексли и побелела, как полотно. Сержант пристально смотрел на девушку и молчал. По его сжавшимся в тонкую линию губам Пламена поняла, что он прекрасно расслышал ее слова. Она в смятении отвела взгляд в сторону. Зверь бросил свою рыбу и в два прыжка подскочил к хозяйке. Воинственно задранный хвост сообщал всем, имеющим глаза, что кот настроен решительно, и хозяйка наклонилась, чтобы его погладить и успокоить.
Наступило неловкое молчание. Кот, лизнув девушке руку, лег у её ног, а она сама отвернулась к стене, чтобы скрыть растерянность. Через некоторое время Пламена произнесла:
— Мне пора, — она немного помолчала. — Скоро я ухожу из замка. Надо собраться и попрощаться со всеми.
Она снова замолчала и опустила руку, чтобы погладить кота. Не найдя Чирута, девушка обеспокоено подняла голову. На коленях сержанта, мурча от удовольствия, царственно растянулся её питомец и спутник, которого сейчас почесывали за ухом. Лексли спокойно гладил его и пристально смотрел на девушку. Потом он встал, опустил зверя на пол и подошел к Пламене. Внезапно осипшим голосом, глядя в ее северные голубые глаза, он произнес:
— Оставайся, девочка, и вас больше никто никогда не обидит.
Приближался большой праздник, во время которого по давней традиции самые лучшие конные заводчики всей округи собирались под стенами города Кроу, всего в нескольких часах неспешной езды от нашего замка. Как обычно, мать отправляла туда своих людей, чтобы приобрести самых лучших лошадей для своих конюшен — для охраны, для хозяйственных работ и на случаи своих выездов, а также на племя. На этот раз с просьбой присоединиться к торговой делегации к ней обратилась Пламена.
— Миледи, я неплохо разбираюсь в лошадях и буду рада оказаться вам полезной, — предложила свою помощь девушка. — Я видела нескольких из тех, что вы приобрели в прошлом году. Не в обиду будет сказано, но пару из них я бы не стала покупать. Они, конечно, неплохи, но в ваших конюшнях им не место.
— Я не сомневаюсь в твоем умении, Пламена, и не обижаюсь на твои слова. Прошу тебя отправиться на ярмарку и выбрать там тех лошадей, которых ты сочтешь достойными. Не ограничивай себя в средствах, я велю Логену оплатить все твои приобретения.
— Благодарю за оказанное доверие, миледи, — склонила свою голову в знак признательности девушка.
— С тобой поедут Логен и Лексли, — сообщила ей Мирна. — Логен просто удавится, если какие-то траты пройдут не под его присмотром, — улыбнулась она. — А Лексли — тоже неплохой знаток лошадей. В прошлом году он пропустил ярмарку, и вот результат — не все наши покупки оказались на высоте. Возьмите с собой Сандра, ему будет полезно перенять твои познания в лошадях, если ты не против, — вопросительно взглянула на девушку Мирна.
Пламена с готовностью кивнула и собралась выйти из комнаты.
— Да, и вот еще что… — замялась Мирна.
— Я оставлю Чирута в замке, миледи, — не дожидаясь продолжения, договорила за Мирну Пламена. — Он благоволит Катарине, она присмотрит за котом.
Мирна облегченно вздохнула и слабо улыбнулась.
— Я рада, что ты все понимаешь. Вы остановитесь у бургомистра, и мне не хотелось бы, чтобы кот разнес ему полдома за время вашего визита, настроив против себя всех окружающих.
Пламена в ответ улыбнулась, опустила глаза и молча вышла. Мирна послала ей вслед долгий задумчивый взгляд. Девушка явно обрадовалась, когда речь зашла о Лексли, у нее прямо засветились глаза.
«Эх, бедняга Лексли, иди, одевай свою самую прочную броню, защищайся как можешь — вот-вот падут твои каменные стены, уже недолго ждать», — усмехнулась про себя Мирна.
Прошло, наверное, уж с час, как мы покинули замок. Я, наконец, получил хорошую возможность поговорить с Пламеной, в дороге все одно больше делать нечего. В голове крутились какие-то обрывки мыслей, и я даже толком не успел их обдумать, а ноги уже посылали коня вперед. И вот я рядом с девушкой. Она едет в глубокой задумчивости, я не знаю, заметила ли она меня вообще. Как бы поделикатнее начать беседу… Я замучился, придумывая повод для разговора, не хотелось бы обидеть девушку своими расспросами…
— Я не обижусь, — не глядя на меня, вдруг произнесла Пламена.
— ?!
— В смысле, можешь задавать свои вопросы. Ты же для этого подъехал? — взглянула в мое изумленное лицо девушка. — Да не бойся, я не ведьма, мыслей чужих читать не умею, — засмеялась она. — Ну и глупая у тебя сейчас рожа, ты бы видел, Сандр! У тебя прямо на лбу все мысли написаны, — продолжала смеяться Пламена.
— И что же там написано? — угрюмо пробурчал я, исподлобья рассматривая смеющуюся девушку.
— И гадать нечего, — перестала улыбаться Пламена. — Сколько ты меня уже знаешь, а все думаешь, что я колдую.
— Неправда! Я не это хотел спросить! — горячо стал оправдываться я. Хоть мне и было немного не по себе, но я ни секунды не сомневался, что Пламена — не колдунья.
Она вдруг обернулась на мои слова (или мысли?) и проницательно взглянула на меня своими внезапно потемневшими глазами. Какая странная девушка. Отчего-то мне вдруг стало холодно.
— Спрашивай, — спокойно произнесла она.
Я собрался с мыслями, которые роились у меня в голове.
— Ты правда слышишь мысли животных?
— Нет. Не уверена, кстати, что у них вообще есть свой язык. Просто я могу понимать их чувства, настроение… а они понимают мои.
Я подождал минуту, надеясь услышать продолжение. Гм, попробую еще раз.
— А ты можешь управлять ими, отдавать им приказы?
— Нет. Могу снять боль, дать нужную траву, иногда — вылечить… они это понимают и чувствуют. Тебе действительно это интересно?
Черт, ну и разговор. Не клеится наша беседа. Что я не так делаю?
— Научись задавать вопросы.
— Что? — я подумал, что ослышался.
Вместо ответа Пламена внимательно посмотрела на меня и отвернулась, прекратив разговор. Но не отъехала, и если я не дурак (а не хотелось бы оказаться), то это значит, что она готова со мной разговаривать, просто надо… что-то поменять.
— Да это, в общем-то, и не вопрос вовсе. Понимаешь… все ждут от меня чего-то особенного, как от отца. А я совсем не такой, как он. Вряд ли я буду Серым, — с мучительным трудом выдал я свою тираду. Облегченно вздохнул и посмотрел на Пламену с надеждой.
— Тебя это расстраивает?
— Что? А… нет. Вообще-то — нет.
— А кто расстраивается, мать?
— Тоже нет, она уж вообще вряд ли хочет, чтобы ее сын стал Серым… точно, нет.
— Может, Лексли ждет, что ты станешь Серым? Тоже нет? Король? Нет? Тебе это безразлично? — она посмотрела, как мне показалось, на меня с уважением. — Хорошая позиция, — усмехнулась она. — Ну, так что тогда тебя волнует?
А я и сам теперь не пойму. Раз никто не хочет, чтобы я стал Серым, чего я так переживаю?
— Сандр, существует много способов стать особенным. Только пойми сперва, зачем тебе это? Что ты будешь со своим даром делать в этом мире?
— Наверное, сражаться? — неуверенно ответил вопросом на вопрос я.
— За что?
А вот это сильно она сказала. Я уважительно посмотрел на девушку. Логичнее было бы ожидать, что она спросит «против кого?» На такой вопрос и ответить-то было бы легче. Я глубоко задумался, Пламена ехала рядом и не тревожила меня разговорами.
— А зачем твой дар тебе? Ты что с ним делаешь? — прервал я свои бесплодные раздумья.
— Сохраняю равновесие, — ни минуты не раздумывая, ответила она. — Между людьми и природой. Я верю во взаимосвязь всех явлений в мире, в живую и неживую природу, и в то, что люди — лишь малая ее часть.
— Ты любишь животных?.. За что ты любишь животных? — быстро поправился я. Девушка еле заметно улыбнулась, мои усилия она явно оценила.
— Они не знают предательства и любят нас, единожды выбрав, всю свою жизнь. Это многого стоит.
Я вздрогнул, услышав ее слова.
— Лексли почти также сказал, когда… экх-м-м-м… однажды.
Девушка метнула в мою сторону пронзительный взгляд. Черт, наверное, я разволновался, потому что какое-то мгновение я был уверен, что на меня уставилась пара огромных сапфировых… кошачьих глаз. Я моргнул, и морок рассеялся. Пламена уже смотрела в другую сторону, потеряв ко мне всякий интерес. Но был момент…
