Глава двадцать пятая. Поучительная беседа с командиром эсминца. Неожиданное предложение
Проснулся Федоров от негромкого голоса Соколова:
– Вставай, Серж! Через пять минут придет командир эсминца! – Соколов тряс его за правое плечо.
С трудом разлепив глаза, Федоров первым делом посмотрел на иллюминатор и, обнаружив за стеклом темень, недоуменно перевел взгляд на Соколова.
– Быстро в душ! Через минуту должен быть как огурчик! – приказал Соколов, осторожно поднимая Федорова.
Все тело болело, и голова кружилась.
Соколов обнял Федорова за талию и осторожно повел в душ.
Только перед дверью душевой Федоров обнаружил, что он абсолютно обнажен.
– Почему я голый? – только успел спросить Федоров, как его втолкнули под включенный холодный душ.
Минуту постояв под ледяным душем, Федоров пришел в себя и только расправил плечи, как обнаружил, что болит все тело, от кончиков пальцев ног до волос на затылке.
Наскоро намылившись, Федоров смыл с себя мыло, выключив воду, секунд десять неподвижно постоял, чувствуя, как с тела стекают струйки воды.
– Торопись, Серж! Капитан ждать не должен! – поторопил Соколов, выдергивая Федорова из душа.
Усадив Федорова на койку, Соколов кинул на плечи большое махровое полотенце, сунув конец в правую ладонь.
Федоров сфокусировал взгляд, ведя головой за источником запаха.
На столе уже стояла спиртовка, на которой устроилась железная кружка.
Метнувшись к спиртовке, Соколов сыпанул в нее жменю кофе, сделал шаг и, оказавшись у койки Федорова, начал его интенсивно вытирать, не сводя взгляда со спиртовки.
Едва кофе зашипел, как Соколов метнулся к столу и, мигом сдернув кружку со спиртовки, поставил на стол.
Федоров ошарашенно мотал головой, не в силах понять, где он находится.
Быстро вытерев Федорова, Соколов одел его и, усадив на койку, в минуту надел американские ботинки, споро их зашнуровав.
Разлив кофе по железным стаканам, сунул один Федорову, плеснув в него из плоской металлической фляжки.
– Мне же нельзя! Вдруг придется идти под воду? – попробовал отказаться Федоров, отхлебнув глоток.
Жидкий огонь пронесся по гортани, пищеводу и скользнул в живот, угнездив в нем маленькое солнце.
В голове моментально прояснилось, и Федоров замотал головой, первым делом взглянув на наручные часы, которые показывали три часа ночи.
«Выходит, я спал всего полтора часа! При таких нагрузках моему организму требуется полноценный отдых. И поэтому я себя так отвратительно чувствовал! А я уже начал грешить на кессонку!» – с облегчением понял Федоров, у которого моментально повысилось настроение.
– Чует мое сердце, что в этом городе ты больше нырять не будешь, – только успел сказать Соколов, как в дверь коротко стукнули.
– Ком ин! – предложил Федоров, ставя свой стаканчик с кофе на стол.
Вошел капитан и с места в карьер сделал замечание:
– Варите кофе на открытом огне? Нарушаете пожарную безопасность!
– Вам налить кофе? – спросил Соколов, вынимая из сумки еще один железный стакан.
– И коньяка добавь! – сварливо заметил капитан, присаживаясь на койку Соколова.
– Ноу проблем, – согласился Соколов, добавляя из фляжки ароматную жидкость.
Залпом выпив кофе, капитан поставил стакан на стол и, внимательно посмотрев на Федорова, внезапно спросил:
– Не желаешь вступить в американскую армию, дайвер?
Федоров открыл рот, не зная, что ответить на внезапный вопрос.
Переведя взгляд на Соколова, Федоров первый раз за все время знакомства с ним отметил на лице кап-два растерянность.
Приходилось отвечать самому. Сильно затягивать с ответом было нельзя, кэп мог обидеться. А обида капитана эсминца могла дорого обойтись путешественникам.
– Присвоим тебе уорент-офицера, а потом и лейтенанта получишь, – уверенно предложил капитан, со снисходительной улыбкой смотря на Федорова.
«А, была не была! Один раз живем. Попробую отказаться», – решил про себя Федоров, отпивая глоток остывшего кофе с коньяком и понимая, что от его ответа зависит выполнение важного правительственного задания.
– У меня, пардон, у нас очень выгодный контракт на подводно-изыскательские работы в Южной Америке. Работы на месяц-полтора, а вот потом я готов надеть военную форму и встать под американский флаг! – выдал Федоров, смотря честными глазами на капитана.
– Очень хорошо! Пока твои документы будут проверяться, как раз пройдет три месяца, – успел сказать капитан, как послышался резкий визг, от которого заболели зубы.
Соколов встал и зажег спиртовку, сходил в душевую и, принеся кружку воды, поставил на спиртовку, делая вид, что не замечает укоризненного взгляда капитана.
Усевшись на койку рядом с капитаном, Соколов развел руки в стороны, показывая, что больше ничего не может сейчас сделать.
Дождавшись, пока закипит вода, снова кинул в кружку кофе и уселся рядом с капитаном, чтобы через десять секунд встать, снять кофе с огня и начать разливать по стаканам.
А тут и зверский шум закончился.
– Это водолазы закончили шлифовать сварочные швы, – пояснил капитан источник сильного шума.
– Вы уже закончили ремонт судна? – удивился Федоров, беря в правую руку стаканчик с кофе.
– Водолазы обещали к пяти утра закончить работы! – торжественно объявил капитан, выкладывая на стол один бронзовый болт и пачку стодолларовых купюр.
– Что за болты? – не удержался от вопроса Федоров, понимая, что если на стол выложили вещь, то не просто так и ее можно взять в руки.
– Водолазы вырезали отверстие в пере руля и обнаружили, что два бронзовых болта подшипника сорваны и их концы выходят между пером и рамой рудерпоста. Каждый из них при сотрясении мог вывести из строя весь рулевой узел. Ты сэкономил мне кучу денег и самое главное – время! Вот деньги, а время я вам верну! – С жестом фокусника командир положил на пачку денег визитную карточку, на которой было ручкой написано слово «COSTA».
Федоров сделал недоуменное лицо, на что командир, встав, пояснил:
– Это моя визитка. Вы меня здорово выручили. В любом месте земного шара, где есть американское представительство, попросите соединить по военной связи, и вас соединят со мной. Через семь минут катер отвезет вас на стоянку гидросамолетов, которые летят в Монтевидео. Оттуда вы легко доберетесь до Буэнос-Айреса, куда вы так спешите. Вас прислал мне Бог, и пусть он вам поможет! – торжественно закончил разговор капитан.
– У болта середина резьбы мягкая, – заметил Федоров, колупнув подозрительную резьбу ногтем.
Во все время патетического выступления командира Федоров внимательно рассматривал болт, поднося его близко к глазам.
– Не может быть! Эти болты по сто раз проверяют! – громко закричал капитан, выхватывая болт из рук Федорова.
На крик капитана в каюту ворвались три дюжих матроса и вопросительно уставились на капитана.
– Взять вещи наших гостей и отнести в катер! – приказал капитан, заворачивая болт в белый носовой платок.
Соколов открыл свой рундук и начал выкладывать из него вещи, среди которых Федоров с удивлением обнаружил большой, туго набитый брезентовый мешок, который они собирали на складе.
Говорить Федоров ничего не стал.
– Болт я забрал, а я собрался тебе его подарить на память.
Выхватив из нагрудного кармана черную авторучку, капитан торжественно вручил ее Федорову, бросив взгляд на немецкую спиртовку, которая по-прежнему стояла на столе.
– Это специальная спиртовка, которая позволит вам в любой момент приготовить настоящий кофе или чай на огне! – не остался в долгу Соколов, доставая из-под стола металлический футляр от спиртовки.
Вложив спиртовку в футляр, протянул ее капитану.
– У меня на судне всегда есть горячая вода! – попробовал отказаться капитан.
– Кофе на живом огне в десять раз вкуснее! А если вы сделаете кофе с какао по старинному рецепту индейцев майя, то все дамы будут смотреть на вас влюбленными глазами! – уверенно заявил Соколов, беря нить беседы в свои руки.
– Что за рецепт? – с ходу спросил капитан, убирая футляр со спиртовкой в карман кителя.
– Насыпаете в кофейник кофе, порошок-какао и сахарную пудру. Заливаете смесь холодной водой, ставите на огонь и доводите до кипения. Потом можете по вкусу добавить молоко или сливки, – соловьем разливался Соколов, не обращая внимания на нетерпеливые гримасы Федорова.
«Хотя что я дергаюсь? Капитан – второй после Бога! А на судне – первый человек! Как он решит, так и будет!» – одернул себя Федоров, с интересом смотря на старшего товарища.
– Я начинаю менять свое отношение к тебе, Джек! Хотя при первом впечатлении ты казался алкоголиком. Возьму на себя смелость и приглашу тебя на корабль на тех же условиях, что и Сержа, – испытующе смотря на Соколова, выдал капитан.
– Буду рад служить под вашим командованием! – выдал Соколов, вскидывая голову, как норовистый конь.
– Гуд лайк! – круто развернувшись, бросил капитан и вышел из каюты.
Федоров накинул матросскую куртку и, в последний раз оглядевшись, быстро вышел из каюты, в которой они провели всего два дня.
Едва Федоров спустился с левого борта по штормтрапу на палубу катера, как тот сразу отошел от эсминца.
Минут десять спустя катер подошел к гидросамолету и пришвартовался прямо к фюзеляжу. Еще две минуты спустя неразговорчивые матросы перекидали вещи прямо в открытую дверь фюзеляжа, куда кинули короткий деревянный трап, и довольно невежливо подтолкнули Федорова к нему, показывая, что надо торопиться.
Стоящий метрах в пятидесяти гидросамолет завел мотор и начал его прогревать, оглушая окрестности визгливым звуком работающего авиационного двигателя.
Федоров не стал сопротивляться, а быстро перебежал по трапу и первым нырнув в душное нутро гидросамолета.
