Глава 5
Экскурсию на камбуз – туда можно было попасть по предварительной записи – решили совершить примерно два десятка человек. Омар полагал, что будет чувствовать себя среди них белой вороной, но, к его удивлению, мужиков оказалось почти половина. Кто-то пришел с женами, а кое-кого, видно, действительно интересовало закулисье корабельного камбуза.
Шеф встретил их в парадной форме: безукоризненно белая двубортная куртка, гофрированный колпак высотой двадцать сантиметров, брюки в мелкую черно-белую клетку. Омара давно подмывало спросить у какого-нибудь повара: зачем нужны такие высокие колпаки? Ведь неудобно, наверное. Он же должен наклоняться к кастрюлям, сковородкам. А если колпак свалится прямо в варево? Что ж, сегодня ему удастся удовлетворить свое любопытство.
Камбуз ничем не напоминал адскую кухню. Напротив, разделочные столы, стеллажи, посуда гигантских размеров, противни сверкали холодной сталью. Из сотни человек, работающих в пищеблоке, – именно это их число фигурировало в корабельной газете – на глаза экскурсантам попался едва ли пяток.
Улыбчивый шеф дал гостям оглядеться и приступил к рассказу. Конечно же, он повторял свой текст не первый десяток раз, но его искренняя увлеченность темой сразу начала передаваться слушателям. Тем более что результаты работы этой структуры они уже успели попробовать. Кормили на «Ромео» – пальчики оближешь!
– Как видите, под камбуз у нас отведена целая палуба, – явно гордясь подобным размахом, начал шеф. – Здесь у нас и склады, и холодильники, специальные зоны по подготовке продуктов – рыбы, мяса, овощей. Есть своя пекарня. Чтобы вы не голодали, в порту отправления нам загружают до тридцати тонн продуктов. Это то, что долго не портится. По ходу круиза мы заправляемся еще в двух точках.
Об этих местах Омар хорошо знал. Он с нетерпением ожидал прибытия судна во второе из них, а сейчас изображал повышенный интерес к деятельности пищеблока.
– Естественно, все это закупается не на рынке у бабы Клавы, а у давно проверенных поставщиков.
«Да, – подумал Омар. – Будем надеяться, что поставщики у нас проверенные, все обойдется без неожиданностей».
Гости осмотрели все зоны, названные шеф-поваром, с восхищением понаблюдали за работой кондитеров. Те как раз приготовили какой-то совершенно фантастический торт, подарок сразу нескольким пассажирам, родившимся в этот день.
Александр Абдрахманов тем временем прочел гостям целую лекцию о самых полезных блюдах с точки зрения здоровья. На первое место среди тех стран, которые попали в маршрут, он поставил Италию. Сперва шеф обрушился на так называемые итальянские рестораны, разбросанные по всему миру, где любят подавать огромные, щедро сдобренные сыром порции пиццы или пасты с большим количеством мяса. Потом он пропел одухотворенный гимн овощам и бобовым культурам. Кроме того, Александр Сабитович напомнил почтеннейшей публике об известной любви итальянцев к оливковому маслу, на которую организм отвечает укреплением сердечного здоровья.
Говорил он настолько убедительно, что Омару захотелось немедленно опрокинуть в себя пол-литра этого оливкового масла, которое он на самом деле терпеть не мог.
Второй в рейтинге мастера горячего и холодного цеха оказалась Испания. Шеф вспомнил о знаменитом испанском вяленом окороке, хамоне, и заметил, что он подается на стол нарезанным тончайшими, почти прозрачными кусочками, в качестве закуски, а не основного блюда.
У слушателей тут же потекли слюнки. Тезис об основе средиземноморской диеты – овощах, богатых клетчаткой, и маложирных продуктах – не вызвал у них особого энтузиазма. Ведь именно хамон помимо своих достоинств, расписанных поваром, был для этих вот российских граждан символом невосполнимых пищевых потерь, вызванных невероятно жестокими западными санкциями.
На последнее место в своем мини-рейтинге шеф поставил Грецию, в которой пассажиры «Ромео» уже побывали. Он вскользь упомянул, что истинная греческая кухня базируется на крупах, бобовых, овощах и рыбе, почти отрицает мясо. Но здоровье нации давно подорвал американский фастфуд, и количество граждан этой страны, страдающих избыточным весом, превосходит разумные пределы. Степень ожирения в Греции дошла до двадцати пяти процентов. Некоторые участники экскурсии после такого вот проклятия фастфуду незаметно окинули взглядом собственные талии.
А шеф-повар вышел на финал своего монолога:
– На «Ромео» вы можете есть все, что хотите. Здесь, на свежем воздухе, любая пища будет полезна. Дома употребляйте меньше мяса, больше рыбы и овощей, не увлекайтесь жаркой во фритюре. Тогда вы будете здоровы.
Настала пора живого общения. Конечно, одним из первых прозвучал меркантильный вопрос: сколько получают те люди, которые трудятся на этом камбузе?
– Хотите у нас поработать? – пошутил Абдрахманов. – Это не секрет. Помощник повара – от шестисот пятидесяти до восьмисот, повар для персонала судна – семьсот пятьдесят, мойщик посуды – около семисот. Это в долларах. Для команды у нас своя кухня.
– А в ресторане? Сколько получают официанты? – не отходили от темы экскурсанты.
«Чертовы русские, – неприязненно подумал Омар. – У них всегда на первом месте деньги».
Шеф ответил столь же охотно:
– Помощник официанта в ресторане, так называется должность, – полторы-две тысячи. Официант в баре – до тысячи четырехсот. Бармен – от тысячи трехсот до двух тысяч ста. Есть еще Room Service Waiter – доставка завтраков и напитков в каюты. Здесь рост в течение одного контракта где-то до тысячи семисот.
Слава Аллаху, ни у кого не хватило наглости спросить, сколько получает сам шеф.
Пока народ переваривал эти сведения, Омар озвучил свой вопрос про колпак. Абдрахманов засиял улыбкой. Ему снова представился случай блеснуть красноречием, распространиться на любимую тему.
– Зачем повару колпак? – переспросил он, чтобы как следует отыграть вопрос.
Омару было понятно, что подобная экскурсия – это его мини-спектакль для продвинутой публики. Он прекрасно вел свою роль.
– Как сказано в сказке «Карлик Нос», чтобы в нем побольше стыренных продуктов поместилось!
Публика ответила благодарным смехом. Все, очевидно, наглядно представили, как Абдрахманов выносит в колпаке изрядный кусок праздничного торта или бобы, воспетые им.
Потом шеф посерьезнел и проговорил:
– На самом деле он, конечно, нужен, чтобы волосы не попадали в пищу. Колпак должен плотно прилегать к голове. Это у нас как фуражка у пограничника, шлем у летчика.
– Это понятно. А зачем он такой высокий? – решил до конца удовлетворить собственное любопытство Омар.
Абдрахманов изменил тональность, перешел к почти сказовой речи:
– Во Франции, известной своей необыкновенной кухней, жил-был повар по имени Мари-Антуан Карем. За свои многочисленные заслуги он имел прозвище Король поваров и Повар королей. Кстати, вы знаете, что у нынешнего российского президента был личный повар-француз? Жером Риго. Работал не один год. Мы с ним немного знакомы, встречались на приемах. – Абдрахманов был доволен эффектом, произведенным на публику, тем не менее не стал затягивать паузу. – Мари-Антуан Карем впервые ввел белый цвет для наших костюмов. По его задумке, новый цвет должен был символизировать чистоту на кухне. Кроме того, он решил, что поварские колпаки должны быть разного размера, чтобы можно было без труда отличить настоящего мастера от его не столь квалифицированных коллег. Сам Карем носил колпак восемнадцати дюймов в высоту, это сорок сантиметров. А у меня двадцать – я пока не король. Кстати, по французским традициям наш колпак должен иметь ровно сто складок – по количеству способов приготовления блюд из яиц, которые должен знать хороший повар.
Участники экскурсии притихли, раздавленные эрудицией шефа. Да и перекусить им, видно, захотелось после его рассказов. Но без обязательного вопроса все же не обошлось.
– А что сами предпочитаете? Если для себя, то что готовите? – прогудел мужской голос.
– Мясо, жареное по-арабски, – охотно поделился мастер.
– Какой у вас рецепт? – зазвенели уже женские голоса.
Несколько дам достали блокнотики. Получить рецепт от самого шеф-повара «Ромео» было большой удачей для любой хорошей хозяйки.
– Все просто. – Шеф развел руками. – Мясо нарезаю по два кусочка на порцию, тонко отбиваю и мариную в течение одного, лучше двух часов, если есть время, с добавлением лимонной кислоты, мелко рубленной зелени, перца и соли. Затем обжариваю вначале на раскаленной сухой сковородке, а потом с жиром. При подаче поливаю лимонным соком и посыпаю зеленым луком. Гарнир – картофель, жаренный во фритюре, или отварной рис. Хорошо заправить его мелкорубленым пассированным луком и морковью. – Он задумался, вспоминая. – Говядина – сто шестьдесят один грамм, жир животный – семь, сок лимонный – пять, кислота лимонная – один, лук зеленый – пять, зелень – пять, гарнир – сто пятьдесят, перец и соль вместе – один. Все. Итого триста тридцать пять граммов. Это в сыром виде. В готовом – двести тридцать.
Публика ломанулась из камбуза так прытко, как будто решила немедленно в собственных каютах проверить заветный рецепт.
Абдрахманов стянул колпак, вытер пот, выступивший на лбу.
– Вот видишь, для чего еще колпак нужен, – пояснил он Омару, оставшемуся в камбузе. – Чтоб пот не стекал куда не надо. Ну что? Поговорим?
– Угу. – Гость утвердительно кивнул.
За этим он и шел на камбуз.
Вообще Омар как-то изначально не доверял татарам. Он и среди своих соплеменников выделял немногих, а уж здесь!.. Вроде испокон веков религия у татар – ислам, но среди них много крещеных. Все свадьбы с водкой, хотя известны сорок хадисов о запрете алкоголя. В них ясно сказано, что употребление спиртных напитков хуже воровства и прелюбодеяния.
Многие даже не задумываются, что они едят и пьют, с кем спят. Им все равно, харам это или халяль.
Как он убедился, побывав в Казани, многие татары не знают, что означает выражение «Ля иляха илляллах» – «Нет достойного в поклонении, кроме Аллаха», хотя их бабушки и дедушки читают Коран и творят намаз.
Впрочем, в случае с «Ромео» выбирать не приходилось. Ему назвали конкретное имя – Александр Абдрахманов. Именно с ним Омару следовало обсудить и продумать все аспекты сложной операции. Она должна была стать горьким уроком для неверных, существование которых бессмысленно и даже оскорбительно для всякого истинно верующего человека. Они погрязли в грехах и уже никогда не ступят на путь истины.
Когда появлялась такая возможность, Омар наблюдал за шеф-поваром. Ему понравилось, что на капитанском приеме тот не позволил себе ни капли спиртного. Его подкупило то подчеркнутое уважение, с которым обращались к повару старшие офицеры корабля. Было видно, что он сумел поставить себя должным образом. Никакой фамильярности, ровный доброжелательный тон.
А экскурсия по камбузу показала, как Абдрахманов может владеть аудиторией. Он легко менял ее настроение, переключал внимание на нужный объект, при этом держал профессиональную дистанцию.
Омар знал свой собственный недостаток – он не был красноречивым оратором. Тут, на корабле, хорошо подвешенный язык шеф-повара мог очень пригодиться для решения задач, стоящих перед ними.
А главное – этот человек знал весь корабль изнутри, отлично изучил схемы прихода судна в порт и ухода в море. Без него их план вообще не имел бы никакого смысла.
Абдрахманов увел Омара в какой-то кухонный закуток, где был слышен только отдаленный стук ножей.
– Обстановка без комфорта, извини, но нам светиться вместе незачем, а в каюте говорить не стоит. Сам понимаешь.
Гость кивнул. В каюте вполне могла стоять прослушка. На месте владельцев корабля он обязательно установил бы подобную систему. Чем тщательнее ты контролируешь ситуацию, тем спокойнее спишь.
– В Лании все готово, – сказал он. – Сегодня пришло сообщение. Гуманитарная помощь уже на складе. Теперь осталось два этапа. За первый отвечаешь ты. Это погрузка. Наши ребята подвозят контейнеры в порт. А дальше?
– Дальше все просто, – уверенно откликнулся шеф-повар. – В Лании мы загружаем десяток контейнеров перед последним переходом. Это ни у кого не вызовет подозрений. Контейнеры встречаю я. Все под моим контролем.
– А служба безопасности никогда не проверяет?
– Мой груз – никогда, – с определенной гордостью сообщил Абдрахманов. – Да они же как дети, любят новые игрушки. Ты видел сканер, рамку на пассажирском входе? Вот это им интересно. Можно поглазеть, что там у гостя просвечивает. А у меня? Железные контейнеры, полуфабрикаты, зелень, разная хрень. Кому это надо? Да и не забывай – я на «Ромео» третий год. Это что-то значит.
Омар уважительно кивнул, но вопросы у него оставались.
– То место, куда все сгрузят, мы видели на плане судна. Если он будет находиться именно в этой точке корабля, то мы получим направленный взрыв, который разнесет вдрызг нижние палубы и машинное отделение. Специалисты говорят, что «Ромео» после этого никак не удержится на плаву. Поэтому груз должен попасть четко в отведенное место!
Абдрахманов кивнул. Тут обсуждать было нечего.
– У команды будет возможность спустить несколько шлюпок. Тут уже ты должен позаботиться о себе сам. Время взрыва будет точно известно. Я сообщу. Не опоздай к шлюпкам.
Говоря об этом, Омар внимательно наблюдал за шеф-поваром, но не заметил и тени сомнения. То ли тот был уверен в собственной неуязвимости, то ли отлично владел собой.
Повар сложил ладони и тихо ответил:
– Кто поступает праведно, тот поступает во благо себе. А кто творит зло, тот поступает во вред себе. Все в руках Аллаха!
– И последнее. Мы об этом еще не говорили. Один контейнер будет помечен. Мы поставим на нем крестик. – Здесь Омар позволил себе ухмыльнуться. – В нем будет лежать самое главное: дистанционный детонатор. Проще говоря, взрыватель. Все заряды установлены на определенную частоту. В детонаторе ничего настраивать не нужно. Просто взять пульт в руки и нажать кнопку.
– Это ты своим ребятам скажи. Зачем мне объясняешь?
– Я тебе объясняю, потому что после погрузки эти приборы придется достать из контейнера. Их будет два. Так надежнее. Один передашь кому я скажу. А второй… – Тут он сделал паузу, не зная, какой будет реакция собеседника: – Его ты оставишь у себя – на всякий случай.
– Да, случаи бывают всякие, – медленно проговорил Абдрахманов. – Мы как-то об этом не договаривались.
– Мы не можем рисковать, – заторопился Омар. – Я, конечно, постараюсь выбрать самого надежного из ребят. Но парни молодые. Вдруг в последний момент что-то не срастется?
– Понятно. – Шеф-повар саркастически улыбнулся. – Тогда мне придется как полоумному бегать по «Ромео» с детонатором в руке. Пока меня не перехватит Леонид Сергеевич, первый помощник капитана.
Омар широко развел руки, как бы предоставляя шеф-повару свободу действий, и покачал головой, подтверждая, что особого выбора у того нет.
Абдрахманов поджал губы, задумался.
– Ладно, о главном договорились. Погрузку контролирую, все, что надо, твоему парню передаю. Об остальном еще поговорим. Надо подумать. Иди, мне переодеться перед сменой надо. – Он выпустил гостя на палубу из какой-то неприметной двери. – Вот по этой лестнице вверх, твоя палуба через две.
Прежней теплоты в голосе шеф-повара Омар не почувствовал.
Генеральный директор компании «Альбатрос» с головой ушел в Интернет. Полчаса назад ему позвонили и сообщили о банкротстве «Блютура». Информация пришла сверху, из Ростуризма, и сомневаться в ее достоверности не приходилось. Детали ему, естественно, не передали. Он пытался найти их в мировой паутине.
Телефоны компании не отвечали, а ее сайт до сих пор предлагал туристам приобрести путевки. На приостановку деятельности здесь не было даже намека.
Все это напоминало известный пример с петухом, которому отрубили голову. Она валяется в пыли, а бедная птица еще мечется.
Романовский тут же объявил сбор своих ближайших помощников. Ему сразу стало понятно, что в отрасли произошла самая настоящая катастрофа.
«Блютур» был крупным оператором. Фирма не просто продавала путевки – этим занимаются конторы помельче. Она сама организовывала цепочки, включающие отельеров, перевозчиков, поставщиков экскурсионных услуг.
Начинали хозяева компании скромно. Они взяли по одному зимнему и летнему направлению – ОАЭ и Болгарию, – а затем выросли до многопрофильного туроператора. Практически все страны, где можно было позагорать на берегу моря в какое-либо время года, попали в сферу их интересов.
На сладкое они решились продавать круизы. Не всякая компания берется за этот вид путешествий. Деньги можно заработать приличные, но и клиенты капризные. Да и не всякий владелец круизного лайнера доверится малознакомой туристической фирме.
Романовский лично встречался с хозяйкой «Блютура». Эта амбициозная дама произвела на него хорошее впечатление своей уверенностью, знанием ситуации в отрасли, да и просто умением расположить к себе. Он вообще питал слабость к зрелым, уверенным в себе женщинам, даже в собственной компании вертким смазливым красоткам предпочитал зрелых, спокойных, респектабельных особ. Достаточно было посмотреть на его секретаршу, прекрасно гармонировавшую с солидной мебелью приемной, чтобы понять вкусы генерального директора.
Теперь под сомнение поставлена и его интуиция, и финансовое положение компании. В разгар сезона они гарантировали фирме «Блютур» блоки мест на нескольких судах. Насколько он помнил, даже без предоплаты или с выплатой символического аванса. Сомнений в состоятельности «Блютура» просто не возникало. Да, вот он, девиз этих горе-деятелей от туризма.
Романовкий нашел его на сайте компании:
«Мы впервые на российском туристическом рынке гарантируем своим партнерам и туристам безоговорочное исполнение своих обязательств и туристических услуг без возможности одностороннего изменения их параметров и свойств после согласования с туристом. Поэтому сегодня мы являемся единственным туроператором, чья надежность и качество гарантированы Общественной организацией защиты прав туристов».
Спросить бы сейчас у этой «общественной организации»: ну и что вы гарантировали? Чьи права защитили? К туристическим структурам, как осы к конфетному фантику, липнут всякие проходимцы, придумывают всевозможные советы, комиссии, конфедерации. А когда наступает момент истины, никто ни за что не отвечает.
Ростуризм, конечно, немедленно исключит «Блютур» из Единого федерального реестра туроператоров. Объявит, что будет оказывать содействие в возмещении ущерба гражданам, пострадавшим от деятельности компании. А как быть фирмам, для которых банкрот был деловым партнером?
«Это спор хозяйствующих субъектов», – вот что скажет по этому поводу любой юрист.
Да, спор этот может длиться годами. А кто будет возвращать деньги на счет «Альбатроса»?
В дверь заглянула секретарша:
– Все собрались, Игорь Михайлович. Зову?
Вот она, гвардия «Альбатроса» – его заместитель по оперативной работе с турфирмами, финансовый директор, юрист. Все уже в курсе дела. Он заранее сообщил секретарше, какие вопросы будут обсуждаться на совещании. Больше всего нервничал заместитель, который непосредственно контактировал с «Блютуром».
– Мы с вами в заднице! – не стал скрывать серьезность ситуации Романовский. – Эти недоделки лоханулись, а у нас дыра в бюджете. И немалая, как я полагаю. – Обычно на совещаниях он выражался куда более сдержанно, но и темы тогда обсуждались поспокойнее. – У этих козлов есть хоть какая-нибудь страховка? Можно проверить?
– Я уже это сделал, – с готовностью откликнулся финансовый директор. – Гражданская ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств «Блютура» застрахована на тридцать миллионов рублей.
– Да, негусто. У нас с ними сейчас какие взаимоотношения?
Заместитель по оперативной работе придвинул к нему листок из своей папки.
– Вот тут все наши взаиморасчеты.
Романовский внимательно вгляделся в цифры. Да, картина вырисовывалась нерадостная.
Круизный бизнес и без таких вот обвалов был делом непростым. Мало кто на отечественном рынке решался браться за это дело: высокий порог вхождения, небольшая рентабельность, длительные сроки окупаемости. Ключевая статья стартовых инвестиций – это теплоход. Чтобы его приобрести и запустить в эксплуатацию, необходимо минимум сто миллионов долларов. Рентабельность круизного бизнеса не превышает десяти процентов, соответственно и инвестиции возвращаются не раньше, чем через десять-пятнадцать лет. Конечно, существует, альтернативный вариант – не покупать, а фрахтовать, то есть арендовать судно. Это может обходиться круизной компании в пять-десять тысяч долларов в сутки, до миллиона двухсот тысяч за четырехмесячный сезон.
Но Романовский, как это ни странно для человека, очень любящего деньги, здесь оставался патриотом. Ему тем более было обидно, что некомпетентные партнеры ставят под удар его бизнес.
– Да, вляпались мы с ними, – подвел гендиректор итог изучения баланса. – Мы сами что-то можем сделать?
Юрист тоже был готов, но ничем особенно не порадовал.
– Мы можем обратиться в контрольно-надзорные и правоохранительные органы с просьбой проверить указанного туроператора на предмет соответствия его деятельности законодательству РФ. В случае наличия признаков правонарушений в установленном порядке привлечь виновных лиц к юридической ответственности.
Романовский уже привык, что юрист компании разговаривает на своем, особом, языке. Но, собственно, это от него и требовалось.
– Чем тут нам поможет их юридическая ответственность? Наши деньги, уверен, уже где-нибудь на Кипре. На счетах «Блютура» найдут пару миллионов, страховые тридцать размажут на бутерброды и скормят их туристам. – Он взял паузу, чтобы все прониклись серьезностью момента. – Это нам урок. Мы забыли, в какой стране ведем бизнес. С этого дня работаем только по предоплате! Лучше потеряем несколько десятков тысяч долларов сегодня, чем сотни тысяч завтра. Надо собрать дополнительную информацию обо всех наших партнерах. Их не так много. Мы должны знать, кто чем дышит, куда гребет. Ищите источники информации внутри компаний, среди сотрудников. Нужны будут деньги – идите прямо ко мне, найдем варианты. Конечно, нам придется мобилизовать все внутренние резервы.
Никто, слава богу, во время его речи не кивал. Участники совещания знали, как Романовский ненавидит «китайских болванчиков». Но суть сказанного, как понял босс, дошла до всех.
– Что у нас с «Ромео»? Кто на связи с Чуваевым?
Заместитель по оперативной работе приподнялся.
– Сергей Валентинович на месте. Уже встречался с итальянцами, передал им документы. Остались переговоры с прессой.
– Еще раз свяжитесь с ним. О наших проблемах сообщать не надо, пусть занимается своим делом. Напомните ему, что сегодня для нас этот теплоход – первоочередная задача. «Ромео» – наш шанс.
«Может быть, и последний», – подумал генеральный директор, еще раз бросив взгляд на листок с балансовым отчетом.
Ресторанчик он выбрал по запаху. Все заведения в районе бухты изрядно отдавали рыбой, но здесь, под плетеным навесом, на веранде, откуда была видна самая живописная часть Санта-Лючии, этот аромат был особенно аппетитным.
На веранде были заняты два-три столика. Это тоже радовало Сергея. Он мог сосредоточиться на пейзаже и приятных размышлениях.
Впрочем, один из столиков сразу привлек его внимание. За ним сидела молодая женщина, выглядевшая очень стильно. В легком светлом платье, изящных на вкус Сергея босоножках, а не унылых туристических шлепанцах. Она закинула одну длинную ногу на другую и мечтательно смотрела на рыбацкие посудины, залитые заходящим солнцем.
На ее столе стоял широкий приземистый бокал. Значит, пьет не вино. Напиток желтоватого цвета, рядом стакан с колой. Виски? Вот и тема для знакомства.
Чуваев вовсе не был охотником за юбками. На родной земле он вел себя более чем скромно. Мать, мечтавшая наконец-то стать бабушкой, периодически находила ему подходящую девушку среди дочерей друзей и знакомых. Чем-то все эти девицы оказывались неуловимо похожими одна на другую. Может быть, слишком явным желанием поскорее пройти по ковру казенного учреждения под марш Мендельсона.
Чтобы не огорчать маму, он каждой оказывал внимание, приглашал в ресторан, потом на какое-нибудь культурное мероприятие. После этого Сергей с чувством выполненного долга выбрасывал номер девушки из памяти мобильного телефона. Мама в очередной раз слышала, что кандидатура не прошла кастинг. Вообще он считал, что, пока окончательно не определится с собственным внутренним миром, не сформирует в голове цели и смысл личного бытия, идти на такие серьезные шаги, как создание семьи, было бы более чем легкомысленно.
Тем более что религия, в которую Сергей все глубже погружался, – буддизм – четко различала две сферы проявления сексуальности. Она сама по себе считалась здесь одной из мощнейших сил человеческого тела. При этом буддизм четко различал две вещи: чувственную страсть и половую энергию.
Рабская зависимость от чувственной страсти является одним из главных корней страданий человека. Человек, захваченный ею, мучается, когда не может удовлетворить ее, не способен сохранить объект своей страсти, если удовольствие оказывается меньше ожидаемого. Поэтому буддизм относится к чувственной страсти как к яду для сознания.
Что же касается энергетического и физиологических аспектов сексуальности, то они рассматриваются как неотъемлемые функции человеческого тела, при правильной работе с которыми можно значительно ускорить прогресс в духовных практиках. Секс – часть здорового образа жизни. Ну и продолжение рода, конечно.
Была, правда, среди пяти буддистских естественных заповедей та, которая звучала следующим образом: «Не прелюбодействуй». Но ко всем своим заповедям Будда учил относиться осознанно, а не следовать им механически. Что касается данного правила, то оно расшифровывалось следующим образом: нельзя вступать в половую связь насильно, с помощью обмана, нарушать здоровье партнера, заниматься сексом в негигиеничных условиях, в местах религиозного почитания и тому подобное.
Ничего такого Чуваев делать не собирался. Значит, никакие буддистские каноны не препятствовали возможному знакомству.
Тем более что оно могло прямо повлиять на возвращение Сергея в лоно здорового образа жизни. Тяжелые переговоры, груз ответственности – все это требовало хоть какой-нибудь разрядки.
Он встал и решительно двинулся к столику, за которым расположился искомый объект.
– Извините, я могу вас побеспокоить? – Фраза прозвучала по-английски.
Это сразу давало понять, что он иностранец, а не какой-нибудь местный жиголо. Сергей знал, насколько этот вид заработка популярен у итальянской молодежи, да и среди мужчин постарше, умеющих демонстрировать благородные манеры и элегантно одеваться.
– Пока не знаю, – ответила она с легким южным акцентом.
Но в глазах этой дамы он прочел интерес к своей особе.
– Я первый раз в этом ресторане, хочу заказать виски. Советуете? – задал он заранее заготовленный вопрос, кивнув на ее бокал.
Женщина пожала плечами.
– Знаете, здесь можно пить что угодно, потому что пьянеешь не от напитка, а от всего этого. От воздуха, солнца, сумасшедшего запаха. Вы любите рыбную кухню? – Последовал жест, разрешающий ему присесть за столик.
Первая фаза общения прошла без напряжения, это вдохновляло и возбуждало.
– Точно не могу сказать.
Сергей имел собственный метод знакомства, проверенный на конкретных объектах. В самом начале разговора надо иногда давать туманные, загадочные ответы на самые простые вопросы собеседницы. Это обязательно вызовет ее дополнительный интерес. Беседа пойдет все более динамично, оживленно, а потом и откровенно.
– Как это не можете? – предсказуемо удивилась женщина. – А выбрали рыбный ресторан?
– Я живу в стране, где такой кухни практически нет. Практически вся морская рыба, которая может попасть к нам на стол, – мороженая. Или же надо что-то специально выписывать со Средиземного моря, а это роскошь не на каждый день.
Он интриговал, и все получалось.
– Попробую угадать, что за страна, – протянула незнакомка, включаясь в игру. – Это отсюда к северу. Где не так тепло и нет Средиземного моря. – Она критически оглядела собеседника. – Но там живут вполне элегантные и обеспеченные мужчины.
Комплимент не повис в воздухе. Чуваев слегка покраснел от удовольствия.
– А знаете, вы, наверное, из России.
Точность попадания поразила Сергея. Конечно, он сам дал подсказку, но весьма расплывчатую. Что помогло этой даме с первой попытки точно определить его страну?
– Угадали. – Сергей улыбнулся. – А по каким признакам?
Ему, может быть, было бы приятнее, если бы его приняли, допустим, за австрийца. Впрочем, они же сейчас не были участниками маскарада. Угадала – значит, ко всему прочему, не дура.
Женщина опустошила свой бокал.
– Я слышу вашу речь, – значительно сказала она. – Я сама из Венгрии, видела русских мужчин.
По-английски она говорила вполне прилично, но односложными предложениями. Все понятно, Венгрия есть Венгрия.
– Что вам заказать? – Он взял инициативу в свои руки. – Это все же виски?
– Да, и вполне приличный.
Сергей дал знак официанту, который оставался в стороне, не желая мешать завязывавшемуся знакомству. Этот профессионал был в нем прямо заинтересован. Доход от столика, за которым общаются мужчина и женщина, куда выше, чем если бы они сидели по отдельности. Да и чаевые при даме наверняка будут выше.
Приняв заказ, халдей растворился в глубине помещения.
– Угадали – я из Москвы, – продолжил игру в знакомство Чуваев. – Меня зовут Сергей, а ваше имя?
«What is your name?» Эти слова забавно прозвучали в итальянской харчевне. Они напомнили Сергею школьные уроки английского языка.
– А меня зовут Мирела, – просто, без кокетства ответила женщина, теперь уже знакомая ему.
Напиток, весьма кстати поднесенный гарсоном, готов был скрепить то, что они прочли друг у друга в глазах.
Официант почувствовал атмосферу за столиком и аккуратно зажег свечу, стоявшую в центре. На улице еще не настали сумерки, но ее свет завершил создание романтической ауры.
Чуваев вспомнил еще одну деталь буддистской сексуальной летописи. В XIII веке в Юго-Восточной Азии существовал религиозный обычай – лишение девственности. Жрецов Будды приносили на носилках к девушкам, ожидавшим их. Каждая держала свечку с особым знаком. По нему жрец и находил свою избранницу. Половой акт необходимо было успеть совершить за время, пока горит свеча.
Не отсюда ли пошло выражение «Я при этом свечку не держал», то есть ничего не знаю об интимной жизни других людей?
– За наше знакомство! – не стал оригинальничать Чуваев. – Я был бы рад, если бы мы не ограничились изучением меню этого ресторана.
Взгляд, которым ответила Мирела, обещал Сергею нечто куда более горячее, чем жаркое из рыбы-меч.
Из такси они вышли прямо у гостиницы. Водитель, довольный щедрыми чаевыми, поблагодарил пассажира эмоциональной итальянской фразой, где вместо слова «signore» прозвучало уважительное «commendatore». Портье тоже был крайне любезен, но попросил у гостьи паспорт для регистрации.
– Я не беру паспорт на прогулку, – недовольно отреагировала Мирела. – Ты ведь знаешь, как тут часто обрывают сумочки. – Она пожала плечами, портье застыл в ожидании. – Есть карточка гостя из моей гостиницы – подойдет?
– Под мою ответственность! – попросил Сергей. – Мы просто выпьем немного вина.
Верный страж отеля кивнул, тем не менее попросил гостью:
– Ваше имя, пожалуйста? Место жительства? – Он поспешил объяснить Чуваеву: – С нас очень строго спрашивают.
– Мирела Ковач, – сказала новая знакомая Сергея. – Венгрия, Дебрецен, улица Пиац, девяносто пять.
Портье поблагодарил даму и аккуратно занес ее имя в свой реестр.
– Ты знаешь, Сергей, как в Венгрии отличить замужнюю женщину от свободной? – легко вернулась к общению Мирела. – Если я выйду замуж, то добавлю к своему имени фамилию и имя мужа с суффиксом «не». У тебя как звучит фамилия?
– Чуваев, – автоматически отреагировал Сергей.
– Очень сложно! – Дама поморщилась. – Но попробую. Тогда я буду называться Мирела Ковач Сергей Чуваев-не. – Она засмеялась, кивнула в сторону работника гостиницы. – Ему пришлось бы долго меня записывать.
С ней было необыкновенно легко. В эти минуты Сергей не вспоминал ни о каком «Ромео». Все заботы компании «Альбатрос» отодвинулись куда-то на второй план. Слиток солнца, сгусток молодой энергии – в его руках.
В номере она небрежно бросила на столик сумочку и сразу направилась в ванную комнату. Оттуда вышла в гостиничном белом халате, встряхивая влажными черными локонами. Ножки у нее были чуть-чуть волосаты.
Именно это возбудило Сергея настолько, что он чуть не ошпарился, когда забежал в душевую кабину. Начал не с того крана!
Полутораспальная кровать была отличным местом для продолжения общения. Менять виски на что-то еще они не стали. Запивать его Мирела решила пепси. Она по-хозяйски достала бутылочку из мини-бара, пока Сергей ополаскивался. Женщина отложила коричневую сигарету, привлекла кавалера к себе и наградила теплым долгим поцелуем.
Потом она протянула руку за своим бокалом:
– Выпьем за нашу встречу. Я знала, что увижу в Неаполе мужчину, который будет мне нравиться. Но не думала, что это окажется человек из России.
После хорошей дозы виски он сделал несколько жадных глотков холодного запивона. Мирела не выпускала из рук бокал, внимательно вглядывалась в лицо Сергея. Он услышал ее смех, потом все как-то поплыло перед его глазами, будто резко подскочило давление. Качало как на корабле во время шторма.
«Что-то со мной не так», – пришла ему на ум трезвая мысль, но тело уже не слушалось.
Он даже не мог повернуться.
Телефон звонил долго. Сергей слышал, но никак не мог окончательно проснуться. Собственное тело казалось ему каким-то неуклюжим, обременительным придатком, голова гудела, в желудке пульсировала тупая боль. Он уже понимал, что нужно сделать: подсказал не мозг, а инстинкт.
Чуваев сполз с кровати, кое-как дотащился до ванной комнаты и сунул два пальца в рот. С третьей попытки его вывернуло. Страдальцу чуть полегчало.
Кто-то деликатно постучал в дверь. Он накинул халат, отчего-то валявшийся посередине комнаты, открыл.
На пороге стоял портье.
– Извините, синьор, я позволил себе… хотя у вас тут просьба не беспокоить. – Он скосил глаза на трафарет, висевший на ручке с внешней стороны двери. – Ваша гостья ушла, я звонил узнать, все ли в порядке. Но телефон не отвечал. Я подумал, что надо заглянуть к вам.
Сергей бросил быстрый взгляд на столик. Так, не видно мобильного телефона. Бумажник раскрыт и пуст. Черт, этот гостиничный пройдоха оказался умнее и опытнее, чем его постоялец! Тоже мне, международный плейбой, решил развлечься с девочкой… Требовал же портье у этой чертовой куклы паспорт, чувствовал, что от нее идет опасность для клиента, значит, и для гостиницы. Им тут не нужны подобные приключения. А он распушил павлиньи перья: «Под мою ответственность!» Вот теперь отвечай.
– Нет-нет, спасибо за беспокойство! – фальшивым приторным голосом проговорил Сергей. – Все в порядке. Просто прилег, задремал.
Портье обежал глазами доступные уголки комнаты, убедился, что все вроде на месте.
– Еще раз извините! – заявил он. – С нас требуют. Знаете, очень строгий хозяин.
Закрыв за служащим гостиницы дверь, Сергей подвел печальные итоги. Телефон ёк, как говорил один из его знакомых татар. Наличные и кредитная карта – туда же. На счете значилась не слишком солидная сумма. Он специально брал в поездки разные кредитки, но все равно денег было жалко.
Слава богу, роковая красотка не смогла залезть в сейф – там были личные документы, обратный билет, другая кредитка. Не нашла ключа, а так вообще оставила бы его с голой задницей.
Так!.. А где представительный кожаный кейс, куда он предусмотрительно сложил все документы, связанные с теплоходом «Ромео»? Главная на сегодня надежда компании «Альбатрос»?
Слава богу, он в том же сейфе, не уплыл в неизвестном направлении. Сергей был уверен, что гостья вовсе не охотилась за этими документами, но могла бы прихватить кейс на всякий случай. Вдруг что-то ценное внутри? Тогда груда бумажек скоро оказалась бы на какой-нибудь неапольской помойке.
Ему есть с чем выходить к итальянским журналистам и адвокатам? А Лавроненко он позвонит.
Надо же, до какой беды чуть не довела его собственная тупость. Мирела из Дебрецена!.. Как же он мог купиться?
Мирела – даже имя какое-то ненастоящее, фальшивое. Из мексиканского сериала.
Ну-ка, посмотрим!
Сергей тупо включил комп, набрал в поисковике «Мирела. Венгерское имя». Вот какая-то Мирела из сериала «Вино любви». Чуть ниже – «Мирела – румынское имя».
Ага, вот что! Никакая она не венгерка. Как же сразу не угадал, ведь разглядел же эти чертовы мохнатые ноги! Да и пахло от нее как-то не так, не по-европейски, что ли.
В этой рыбной забегаловке его охмурила цыганка. У них это проверенная схема. Он же знал, читал и слышал об этом. Они часто промышляют именно тут, в Италии, где клиенты побогаче, чем на нищем побережье румынской Констанцы.
Ему дико хотелось пить и защемить себе чем-нибудь яйца для профилактики.
«Не прелюбодействуй!» Посылалось же ему сверху это предостережение, а он нашел тысячу отговорок.
А цыганка – что ж, она поступила в согласии со своей кармой.
Карма – это поступок, обязательно имеющий следствие, некий результат. Совокупность всех действий, совершенных в жизни, точнее, их общая энергия приносит свой плод. Она определяет характер следующего рождения, новой жизни.
Соответственно карма может быть благой или неблагой, то есть ведущей к хорошим или дурным формам рождения. Собственно, она определяет в новом рождении то, что философы-экзистенциалисты называют заброшенностью. Это страна, в которой человек появится на свет, – если обретается именно такая форма рождения – семья, пол и прочие генетические характеристики. Например, врожденные болезни, основные черты характера, психологические наклонности и тому подобное.
В этой жизни человек снова совершает действия, ведущие его к новому рождению. Этот круговорот рождений и смертей называется в буддизме сансарой. Ее главной характеристикой является страдание, проистекающее из влечений и хотений.
То, что случилось в гостиничном номере, не улучшит и не ухудшит жизнь Мирелы. Все это просто течет в русле ее кармы. А он, олух, подвернулся ей под руку.
Опять зазвонил телефон. Что еще нужно гостиничной обслуге от его души и тела, уже основательно истерзанных?
– Будете говорить с Москвой? – осведомился на местном наречии приятный женский голос.
– Си! – выдохнул он из последних сил.
