Книга: Избавься от одиночества. Чудо общения
Назад: Глава 8. Когда наше молчание пробуждает жестокость
Дальше: Причина и значение болезни
О чем говорят наши болезни?
Болезни являются символическим способом для выражения:
□ межличностных конфликтов;
□ неразрешенных ситуаций (в особенности горечи и злости, ими вызванных), которые втайне все еще продолжают причинять нам боль;
□ расставаний и потерь, не смягченных скорбью;
□ старых вопросов верности, удовлетворения, покорности и соответствия, которыми мы задаемся (или которым противостоим, затрачивая впустую столько энергии). Чувствуя себя виноватыми, мы не можем освободиться от страданий близких и становимся пленниками своей верности.
Из всех не доведенных до конца дел, недостигнутых целей, из всех не сделанных нами вещей, которыми мы наполняем свои дни и ночи, из всех не-состоявшихся встреч с самим собой и другими людьми однажды на свет и появляется кризис.Кристиана Сингер. История души
Вот и все, что лежит в основе соматизации.
Межличностные конфликты
Внутренние конфликты возникают каждый раз, когда происходит расхождение между тем, что мы чувствуем, и тем, что делаем; между тем, как мы себя ведем, и тем, что мы испытываем. Раздираемые двумя желаниями, двумя обязательствами, мы создаем в себе напряжение, жестокость, которая терзает нас и выводит из состояния равновесия.
«Звонит телефон, подруга сообщает мне, что я приглашена на вечеринку — она уже всем пообещала, что я приду. Во время разговора я ничего не говорю, отвечаю банальными фразами и вешаю трубку. В последующий час меня начинает лихорадить, начинает болеть горло, налицо все симптомы ангины...»
Сколько случаев ангины и гриппа на самом деле являются выражением отказа, который мы так и не озвучили? Личного мнения, которое так и не нашло способа быть услышанным?
Если сразу проследить связь между ангиной и телефонным звонком, то ее еще можно вылечить, предоставляя ей шанс высказаться: позвонить подруге, отменить приглашение, самой принять решение.
Женщина замужем за выдающимся альпинистом, известным смельчаком, который каждое лето отправляется покорять высочайшие горные вершины. Она повсюду следует за ним, но немного боится некоторых подъемов, и ей очень хотелось бы остаться в шале почитать, поспать, в то время как он покоряет горные вершины. Каждое лето на губе у нее вскакивает герпес, и она использует его в качестве предлога для отказа от сексуальных отношений.
В день, когда она вошла в открытый конфликт со своим мужем, сопоставила свои настоящие желания и его... и приняла решение уважать в первую очередь свои желания, а потом уже его, герпес совершенно исчез. (Большинство вагинальных инфекций появляются без особой на то причины как реакция на негатив: они свидетельствуют о недоразумениях, невысказанных отказах и прочих неприятных моментах в отношениях.)
У другой женщины сорока лет врачи диагностировали рак молочной железы. Лечение, ампутация груди и выздоровление. В свои пятьдесят лет она рассказывает нам о том, как прошла через все это: «Я скрыла все происходящее от своего окружения, никто не знал, что у меня рак. Я взяла отпуск, чтобы сделать операцию. Даже моя семья не знала о происходящем...»
Потом мы предложили ей сравнить события, произошедшие с ней в сорок лет, и события в жизни ее матери в том же возрасте. После первых отрицаний («У нее ничего особенного не происходило в тот момент...») она вдруг сказала: «Ах да! Я вспомнила! Мама родила мою младшую сестру. В самом начале беременности она сильно стеснялась и заставляла всех думать, что у нее фиброма. Когда я закончила курсы медсестер, я стала сама заботиться о ребенке».
Позже она признается в том, что рождение сестры сильно испортило ей жизнь: «Все принимали меня за ее мать, я же не осмеливалась ничего возразить. Я ни словом не обмолвилась о своих настоящих чувствах. Мой брат, возвратившись с военной службы и обнаружив ребенка, сломал дверь шкафа».
Мы видим один и тот же механизм: скрывать, ничего не говорить, не показывать свои страдания.
Восемнадцатилетняя Мишель живет с родителями и встречается с мужчиной, который становится ее любовником. Она должна возвращаться домой до двенадцати ночи. Каждый раз, встречаясь с ним, она чувствовала себя больной. «Боли в голове, спазмы в нижней части живота. Весь вечер я чувствовала себя совсем разбитой. Потом я уже знала, как все пойдет дальше. Это прекращалось ровно в 11.30. Тогда я говорила ему, чтобы он отвез меня домой. Последние десять минут проходили просто отлично. Мы всегда занимались любовью в машине перед самым моим возвращением домой».
Все происходит так, будто внутренний конфликт выражается симптоматическим языком.
Незавершенные ситуации
Тело помнит обо всем, что мы пережили (даже если воспоминание стерлось за давностью лет). Тело помнит все события, которые оставили отпечаток или оказались в итоге благоприятными, но все равно оставили отпечаток жестокости. Какая-нибудь пустяковая фраза или замечание впечатываются в нас и превращаются в раны.
Незавершенные ситуации детства живут в теле и проявляются в течение еще долгого времени — порою удивительным для нас способом. Часто они делают нас «глухими».
Когда родители восьмилетнего мальчика переехали в разгар учебного года, он потерял свою лучшую подругу Клер, свою первую любовь. И после этого в каждую годовщину переезда, в феврале, у него случался отит.
«Я не должен был соглашаться переезжать с родителями, когда отца перевели в Париж»
«Отит отказа» от того, что «меня не услышали», часто возникает у детей, которых задело непонимание родителей. Они как будто говорят: «Вы глухи, и вот сейчас я вам это покажу своей инфекцией...»
«Моя мать никогда не говорила со мной о моем появлении на свет. В день, когда я рассказала ей о своем желание завести детей, она поведала мне, как я появилась на свет. „Тебя поместили в кислородную палатку. Врачи массировали твою грудную клетку и отсасывали слизь из дыхательных путей".И вот несколько дней спустя я снова — в двадцать восемь лет — пережила это состояние: удушье, слизь в горле и носу, головные боли, боязнь света, который внезапно показался таким ярким... У меня было чувство, что я родилась слишком рано, мне нужно было больше времени на это».
Узнав о смерти (в дорожной аварии) своего друга, с которым она встречалась на протяжении четырех лет, Паула осталась очень спокойной. Она положила трубку и продолжила краситься. «Я как будто была под наркозом, удивляясь, что не чувствую боли». Спустя пятнадцать лет Паула замужем уже на протяжении десяти лет. Ее муж занят сменой места работы. Он уезжает на десять дней, а как-то вечером звонит ей и говорит, что только что попал в аварию, но пострадала только машина. Положив телефонную трубку, Паула начинает дрожать, клацать зубами и резко вздрагивать: «Я стала кричать, у меня появилось непреодолимое желание орать, ломать, делать плохое; все мое тело дрожало. Когда я смогла перезвонить мужу, я назвала его (даже не отдавая себе в этом отчета) именем своего первого мужчины. Я верю, что он все правильно понял, и это помогло пережить мне этот период. После мы смогли сказать друг другу вещи, которые скрывали много лет».
Незавершенные ситуации вызывают множество фрустраций и обдумываний. Они поддерживают чувство ничтожности, небытия, а кроме того — подпитывают приступы гнева, желание мести, подавленную жестокость, которые стремятся проявиться через болезни, в особенности с повторяющейся симптоматикой (псориаз, почечные колики, язвы и так далее). Они будут проявляться через то, что мы называем переходом к соматическому акту: происшествия, случайные раны, полученные удары.
«Вот уже пятнадцать лет я не попадал в аварии. Первая случилась, когда я ехал к девушке, которую любил. Я собирался ей об этом сказать. В то же время я еще не осмелился уйти от девушки, с которой уже встречался. И второй раз это случилось сегодня, когда я ехал к нотариусу по делу о разделе имущества, только что разведясь с этой самой женщиной, к которой я ехал пятнадцать лет назад. В обоих случаях в этих таких разных отношениях осталось что-то незаконченное».
Расставания и потери
Мы переживаем расставания по-разному, в зависимости от возраста и стадии внутреннего развития. Часто мы не выражаем открыто свои реальные эмоции и чувства, которыми сопровождаются расставания; мы не можем предаться скорби и унынию... и поэтому все остается внутри нас, как знак или отпечаток, который проявится позднее вследствие какого-нибудь события, выступающего в роли спускового механизма.
Пятидесятилетний мужчина с отчаянием и некоторой злостью в голосе рассказывает о событии, произошедшем с ним, когда ему было семь лет. Однажды, возвратившись домой после уроков, он обнаружил, что его свинку по имении Бум-Бум, с которой он играл, закололи на ферме. Отец убил его лучшего друга. Мальчик прятался ото всех целую ночь, испытывая безмерное чувство вины: «Я не смог защитить своего друга».
В течение многих лет, как раз под Рождество, он всегда находил способы для того, чтобы как-то поранить и покалечить себя. На его теле множество шрамов... немых свидетелей его неспособности спасти своего любимого друга — самого дорого существа — в том возрасте. Чувство вины превратилось в настоящее наказание.
У одной женщины, матери четырех девочек, аллергия, сколько она себя помнит. (Нужно всегда задаваться вопросом о том, когда началось это «сколько себя помню» в нашей жизни.) У нее аллергия на некоторые запахи и пыльцу, что вызвано потерей любимой куклы, которую родители выбросили на помойку из-за того, что она была «слишком старой и грязной». «Ты не будешь спать с этой мерзостью», — объявила мать. И каждый год, в октябре (в тот месяц, когда выбросили куклу), у женщины случается приступ сильного инфекционного гайморита. Она вдруг начала осознавать причину своих болезней, когда разбирая чердак, нашла первую куклу своей старшей дочери и разразилась рыданиями... даже не понимая из-за чего.
Маленькая Луиза в восьмилетнем возрасте лишается своей матери. Той было шестьдесят. Спустя пятьдесят лет Луиза, уже став бабушкой, впадает в сильную депрессию. Потом, спустя много времени, она рассказала своему сыну: «Ты знаешь, я думала, что тоже умру в шестьдесят лет — как и моя мать».
Страх умереть в том же возрасте, что и родители, или чувство вины за то, что мы живем дольше, чем они, часто преследует многих взрослых людей.
Молодая тридцатилетняя женщина рассказывает своему отцу, что она испытала в возрасте двенадцати лет, когда училась в четвертом классе. «Я училась в классе, где мне было хорошо, все мои друзья были рядом.
И вот однажды вас вызывает к себе директор школы и говорит, что я очень способная девочка и меня нужно перевести в другой, более престижный лицей. На следующий год вы перевели меня в другую школу — против моей воли, и я оказалась в классе, где были только „придурки, мерзкие самодовольные детишки", которые отказывались со мной общаться. Вы даже не заметили связи между инфекцией, которую я подхватила там как раз в тот год, и этой ситуацией! Я уехала в профилакторий, где мне было намного лучше...»
«Папа, когда ты сажаешь дерево, ты сначала готовишь для него почву. Ты делаешь это даже для дерева... но не для своих детей».
Да, мы должны чаще обращать внимание на детей и их требования к здоровым отношениям. И вот, восемнадцать лет спустя, отец этой девочки наконец увидел связь между инфекцией и тем фактом, что его дочь насильно лишили круга общения.
Молодая женщина Анжела, тридцати двух лет, состоящая в браке уже пять лет, делится с нами на тренинге своей историей. Будучи замужем, она стала часто подхватывать инфекцию мочевыводящих путей. Она говорит: «Что интересно, до брака мы жили вместе с мужем, и у меня никогда не было таких проблем...» Она неожиданно понимает, в чем дело, когда другая участница тренинга говорит о том, как ей было печально расставаться со своей фамилией (фамилией ее отца), когда она выходила замуж, и о своем желании сохранить свою фамилию, к которой она так привыкла.
Несколько недель спустя Анжела написала нам, что инфекция бесследно исчезла. Она возобновила отношения со своим отцом, и к ней пришло чувство гармонии. В этой ситуации мы можем увидеть, как страдала Анжела от того, что, выйдя замуж, лишилась своей фамилии. Плохо зажившая рана постоянно давала о себе знать через заболевания мочевых путей.
Загадка тела в том, как оно говорит, используя непредсказуемые для этого способы... в каждом случае разные. И мы испытываем огромное удивление каждый раз, когда нам удается связать свою болезнь с каким-то важным событием в жизни, понять, что...
Слова уничтожают болезни.
Новорожденный мальчик оказывается брошенным обезумевшей матерью. Совсем скоро его усыновляет пара, которая после многочисленных выкидышей взяла из детдома девочку — но та умерла в очень раннем возрасте. Мальчик, вскоре ими усыновленный, не прекращал плакать все ночи напролет на протяжении шести первых месяцев.
Приемные родители вставали по очереди и укачивали его, чтобы он перестал плакать. Такой засыпал, но через полчаса снова начинал плакать.
Сорок лет спустя мужчина, воскрешая в памяти ощущение заброшенности, всегда живущее в нем, и вспышки гнева, которые вызывают страх, реактивированный обидными словами или поступками, задается вопросом: почему кричал этот мальчик? Чтобы убедить своих родителей в своем присутствии или чтобы самому удостовериться, что его больше не покинут? Чтобы донести до своих потрясенных родителей, что он не умрет внезапно среди ночи так же, как их девочка?
Эти крики были способом выражения. Укачивая мальчика, родители таким образом мешали ему выражать свой страх и тревогу. Если.бы они позволили ему плакать, не подходя к нему, то позволили бы тревоге и страху им завладеть. Настоящие слова должны занять это место... «Да, твоя мать оставила тебя в тот день, когда ты появился на свет, и ты боишься, что тебя еще раз оставят. Мы здесь, с тобой, и не оставим тебя. Да, маленькая девочка, которая была у нас до тебя, просто забыла, как надо дышать. Но ты не виноват в этом, ты не занял ее место, ты на своем месте. Ты не виноват в этой смерти и нашей печали».
Старые вопросы верности и возмещений
Дети, даже когда вырастают, очень часто несут миссию по излечению тайных обид и ран своих родителей. Все выглядит так, будто мы воплощаем раны, разочарования и потери наших родителей. Так с близкими создаются отношения верности и возмещений, которые влекут за собой телесные страдания (болезни, происшествия, раны).
На некоторых детей возлагается миссия быть успешными, счастливыми — или, наоборот, не быть счастливыми, потерпеть неудачу, принадлежать кому-то... Цели этих миссий достигаются за счет покорности, отождествления, внушения чувства долга или противодействия.
Тридцатисемилетний Жан страдает от постоянного ужасного насморка. До тех пор пока он, опоздав на тридцать лет, не решается рассказать своей матери «правду» об одном событии из своего детства. В семь лет он чуть не утонул и не сказал об этом родителям. Когда он говорил об этом, мать обняла его и сказала: «Мой бедный мальчик». И тут он смог наконец зарыдать и выплакать всю «мучительную воду», которая жила в нем столько лет. Он смог наконец избавиться от хронического гайморита.
Верность старым заветам и обязательствам, миссии по лечению старых ран наших близких.
Женщина хотела подарить ребенка своей матери, которого та когда-то потеряла, — маленького мальчика. Но она не смогла родить мальчика, только трех девочек... и несколько лет спустя у нее образовалась киста на левом яичнике. (На семейных ужинах мать всегда сидела от нее по левую руку.)
Когда мы слушаем и замечаем, сколько знаков подает наше тело, мы начинаем слышать удивительные истории... и необязательно полные драматизма.
Телесная память невероятно богата, и нет ничего удивительного, что она говорит.
Она будет стремиться говорить и конфликтовать, хранить тяжелые воспоминания и подавленные желания, высвобождать чувство долга и возмещения. Так тело становится полем битвы, где сталкиваются все противоречивые рассуждения, живущие в нем.
Перед людьми, которые пытаются помочь человеку с его проблемами, стоит следующая дилемма: «Если я буду нянчиться с ним, симптомы болезни уйдут. Значит, я не дам ему возможности высказаться».
Именно поэтому традиционная медицина, которая нацелена на устранение последствий болезни, рискует пройти мимо самого важного: услышать то, о чем она говорит и кричит, что выражает соматизация.
Конечно, нужно заботиться обо всех этих аспектах. Забота в отношениях, которую мы вам предлагаем, помогает терапевтическому лечению.
Так часто (необязательно осознанно) в отношениях наступает символическое исцеление. Благодаря какому-нибудь жесту, слову, ассоциации между больным и тем, кто о нем заботится, устанавливается особая связь, которая не поддается пониманию. Некоторые терапевты специально вводят в отношения такого рода символические эквиваленты, которые помогли бы вылечить пациента. Сила отношений, жеста, внимания к вашим словам пропорциональна их символическому значению.
«Если я послушаю свои насморки и ангины, я услышу... свои страхи, а в особенности всю тишину вокруг них»
