Раздел III
Религия древних славян
В начале новой эры славянские племена расселились по обширной территории на востоке Европы: от побережья Балтийского моря на севере до Дуная на юге, от Дуная на западе до бассейна Днепра и дальше на восток до Оки.
К славянским народам относят предков нынешних поляков, словаков, чехов, составляющих западную их группу; к восточным славянам причисляют предшественников современных русских, украинцев и белорусов.
Южную ветвь славян составляют предки нынешних болгар, сербов, хорватов и словенцев. Здесь нужно отметить, что отдельные славянские народы никогда не были объединены ни экономически, ни политически. Точно так же никогда реально не существовало единой славянской религии. При этом только западные славяне, проживавшие ранее к востоку от Эльбы, и восточные оставили следы религиозных верований. Однако точно сказать, во что они верили, довольно трудно, и мнения ученых по этому вопросу расходятся достаточно широко.
Славяне были известны уже в античное время. Например, римские историки Тацити Плиний не раз упоминают о венетах (венедах), живших, по их свидетельствам, на южном побережье Балтийского моря, к востоку от германцев. Византийские авторы Прокопий Кесарийский и Маврикий сообщают о славянах гораздо больше.
Прокопий, писавший в VI в. н. э., называет славян склавинами и антами, указывая, что первые проживали на берегах Дуная, а вторые – к востоку от Днестра. И Прокопий, и Маврикий, писавший несколько позже, в конце VI – начале VII в. н. э., отмечали, что славяне были храбрым и свободолюбивым народом, но еще не создавшим государства. В то же время византийские писатели упоминали о славянских предводителях – князьях и даже называли имена некоторых из них. Некоторые сведения о славянах сообщают арабские путешественники, в частности, Ибн Фадлан, записки которого относятся к X в.
Важнейшим источником изучения истории восточных славян является «Повесть временных лет», сборник летописей Киевской Руси. Ее создание традиционно связывают с деятельностью монаха Киево-Печерского монастыря Нестора, жившего во второй половине XI – начале XII в. И хотя к тому времени Русь уже давно приняла христианство, Нестор жил еще достаточно близко к языческому периоду, чтобы сообщить о нем довольно ценные сведения.
Территория расселения древних славян
Кроме письменных источников, для изучения дохристианских воззрений славян большое значение имеют археологические памятники и пережитки древних верований и обрядов, сохранившиеся в более поздний период и описанные историками и этнографами. Однако при изучении этнографической литературы исследователям зачастую приходится решать непростой вопрос: какие из описанных обрядов и верований сохранились от дохристианских времен, а какие возникли в позднейший период?
Как уже отмечалось, у славян не существовало какой-то единой религии. Понятно, что у каждого племени имелись свои культы и верования. В то же время многие обряды могли быть похожими у разных народов, и в религии различных славянских племен было немало общего.
Погребальный культ и культ предков
Довольно долго у славян сохранялся патриархально-родовой строй. По свидетельству византийских историков, славяне жили племенами и родами, состоявшими из больших семей. Роды и семьи возглавлялись старейшинами. Поэтому у славян сохранялся культ почитания предков, который был связан с погребальным культом.
«Повесть временных лет». Страница летописи
По всей территории, на которой проживали славянские племена, встречаются многочисленные захоронения. Однако только с V-VI вв. можно с полной уверенностью говорить о славянских могилах на всем пространстве, заселенном славянами, причем сначала о могилах с трупосожжением, а затем, с X в., и о могилах с трупоположением.
Когда тело покойника доставлялось к месту погребения, то его клали на костер и сжигали. Такой костер находился или тут же возле места, выбранного для могилы, или же возле кладбища на общем кострище. Пепел, оставшийся от костра и тела покойника, собирали и клали (в урнах или без них) на поверхность земли или выше, на могильную насыпь. В позднейший период подобным же образом труп умершего укладывался на поверхность земли, либо выше, на могильную насыпь, либо – чаще всего – в глубокую четырехугольную яму. Первоначально там, где славяне стали насыпать высокие курганы, ямы стали исчезать, а затем их снова ввело христианство. Однако могилы с глубокими каменными камерами и ведущими к ним коридорами, так же как и могилы хазарского или аланского типа, мы у славян вообще не встречаем.
Сама могила, называвшаяся на Руси тюрко-татарским словом курган, была различной высоты, в среднем примерно 1-2 метра. По мнению исследователя А. Спицына, сравнительно большая высота древнерусских курганов свидетельствует о влиянии скандинавских русов, которые на своей родине возводили высокие курганы. В действительности древнерусские курганы, хотя и здесь есть исключения, относительно высоки, особенно если их сравнить с невысокими могильными насыпями, которые преобладают у западных славян. В более поздний период под влиянием печенегов и половцев славяне начали устанавливать на курганах вытесанные из камней изображения умерших. Часто вокруг кургана вырывался небольшой ров, а основание кургана местами обкладывалось большими камнями.
На западе, вследствие того что христианское вероучение запрещало насыпать над могилами курганы, христианские могилы у славян с самого начала потеряли высокую насыпь, превратились в обычные могилы и с тех пор стали сосредоточиваться вокруг первых костелов. На востоке, однако, курганы строились еще долго. Только на севере, в Новгородской земле, мы видим, что курганы, начиная с XI в., также стали исчезать и напоминают о себе лишь обычаем обкладывать могилу большими камнями. С течением времени количество камней на могилах уменьшается, а размеры их увеличиваются, пока наконец могила не стала обозначаться лишь четырьмя-пятью крупными булыжными камнями. У славян такие могильники, являющиеся типичными для XII-XIV вв., назывались жальниками.
Ю. Золотарев. Славянские курганы
Погребальный обряд славян-язычников, каким он известен нам в последние столетия перед принятием христианства, был ритуалом, вполне сложившимся, сложным и разнообразным, далеко ушедшим от его основных первоначальных форм, существовавших у различных индоевропейских народов.
В древнейшие времена, насколько, разумеется, можно судить по местам погребений, приписываемым славянам, в погребальном обряде славян было больше единообразия и простоты. Однако мы видим, что позднее, как и в других областях культурной жизни, на погребальных обрядах сказываются чужеземные влияния, в результате чего эти обряды приобретают значительно более разнообразный характер, и единообразие славянского погребального обряда исчезает. До этого славяне своих покойников не хоронили, а с древнейших времен, несомненно с самого возникновения славянства, сжигали. Только у южных славян обряд кремации почти не засвидетельствован. Исходя из этого можно сказать, что у древних славян-язычников практиковались оба обряда, однако трупосожжение в языческий период преобладало и было для него типично.
В. Васнецов. Тризна по Олегу
О том, что славяне до принятия христианства сжигали своих умерших, свидетельствуют данные как археологии, так и истории. Этнография сохранила следы трупосожжения в незначительной степени. Археологическим подтверждением этого обряда является существование у древних западных и восточных славян многочисленных погребений с трупосожжением. Существуют и исторические свидетельства, относящиеся ко всем славянским землям.
О полабских славянах св. Бонифаций свидетельствует (под 744 г.), что они сжигали на кострах умерших мужчин вместе с их женами; тем не менее обряд этот на Лабе, видимо, вскоре исчез, так как позднейшие источники подобных сведений о полабянах не содержат. О трупосожжениях у чехов в древнейших источниках свидетельств почти нет. Зато поляки, по свидетельству средневекового хрониста Титмара Мерзебургского, сжигали умерших еще в XI в.
У восточных славян трупосожжение в X и XI вв. подтверждается рядом византийских писателей, в частности, Львом Диаконом, при описании битвы у Доростола в 971 г. между русичами во главе с князем Святославом и византийским войском императора Иоанна Цимисхия. Об этом же сообщает автор древнейшей части Киевской летописи, который прямо говорит, что раньше и даже в его время, то есть в конце XI в., отдельные древнерусские племена сжигали своих покойников на кострах, пепел собирали в сосуд, который ставили затем на столбах при дорогах.
Таким образом, погребения с трупосожжениями, относящиеся к христианскому периоду, всегда являются языческими, погребения же с трупоположением большей частью являются уже христианскими, однако неверно утверждать, что любое погребение с трупоположением в Х-ХП в. обязательно является христианским. Кое-где обряд трупосожжения сменился захоронением умерших еще до того, как традиционная религия славян сменилась христианством. Однако при захоронениях трупов в могилах, несомненно, сохранилось множество древних языческих обычаев.
Тело умершего, как правило, клали навзничь, вытянутым, с руками, скрещенными на груди либо на животе или вытянутыми вдоль туловища. С начала христианского периода мы наблюдаем при этом определенный порядок в ориентации погребения.
Славяне обычно укладывали покойников ногами на восток, а головой на запад, и лицо покойника, таким образом, всегда было обращено к восходящему солнцу. Кажущиеся отклонения от такой ориентации погребения чаще всего связаны с тем, что захоронение производилось в различные времена года, когда восход и заход солнца происходили в различных точках горизонта. Случаи обратной ориентации тела редки, но в некоторых немногих местностях они, по-видимому, обычны.
Отклонения от порядка захоронения тела навзничь также редки, например захоронение на боку, в несколько скорченном положении. В северных областях России встречаются также немногочисленные случаи захоронения покойника в сидячем положении таким образом, что скелет упирается хребтом в воздвигнутую груду камней.
В основном погребальный славянский языческий обряд заключался в том, что тело умершего с плачем и пением доставлялось на кладбище, скорее всего к общему кострищу или к отдельной могиле, которая уже была подготовлена. Там из поленьев был сложен костер, на который укладывали покойника в одежде, а иногда и в вооружении, которые он обычно носил при жизни. После этого родственники поджигали костер. Тотчас же по сожжении покойника или на следующий день пепел с обгоревшими остатками костей, оружия и украшений собирали в кучу или складывали в урну, которую зарывали в могилу или ставили, наконец, на могилу сверху на камень или на столб, в зависимости от того, какие типы захоронения были в обычае данной местности и рода. В урну вкладывались также и дары, которые должны были служить умершему в загробной жизни. Если покойник был похоронен без сожжения, тело его вместе с принесенными дарами опускали в такую же могилу и здесь же поджигали жертвенный костер, у которого свершалось и первое погребальное пиршество.
Погребальный славянский обряд
Вещами, которые клались вместе с умершим в могилу (обычно еда, некоторые орудия труда и оружие, иногда маленькая лестница, чтобы вылезти из могилы), славянские погребения, как правило, весьма бедны. В этом отношении славянские погребения не могут сравниться с могилами их соседей. Богатые могилы являются у славян исключением.
Яркими, но немногочисленными образцами богатого славянского захоронения с трупосожжением, относящимися к X в., являются два высоких княжеских кургана – Черная Могила и Гульбище, раскопанные археологом Д. Самоквасовым у Чернигова. В верхних слоях этих курганов содержатся остатки сожжения с богатым княжеским вооружением, разумеется, весьма поврежденным огнем, а также следы тризны и жертвоприношений.
Примером погребения с трупосожжением может служить могила неизвестного славянского князя XI в., раскрытая у Таганчи возле Канева в Киевской области. И если в Черниговских курганах видны скорее влияния скандинавские, то в Таганчском кургане просматривается сильное византийское и восточное влияние.
Основной обряд дополнялся некоторыми другими обычаями: например, до кладбища родственники провожали умершего хвалебными речами, а также плачем женщин (жалением). Причем сопровождающие иногда исцарапывали себе лицо ногтями, наносили себе раны, остригали волосы. Эти причитания являлись уже не выражением истинного горя от потери умершего, а обрядовыми, ритуальными стенаниями.
Г. Семирадский. Погребение славянского князя
Любопытно, что во многих славянских странах этот обычай полностью сохранился до наших дней, а на Балканском полуострове и в России для этой цели до сих пор нанимают специальных женщин-плакальщиц, называемых покайнице, наркаче, жалеющие, плачки. Этот плач и причитания женщин являются в некоторых местах настолько существенной частью погребального обряда, что без них погребение просто невозможно, хотя в то же время оно допускается без церковного обряда. Существование этого обычая в Древней Руси подтверждено Киевской летописью. Вместе с тем царапание лица и нанесение себе ран подтверждается древними известиями только на Руси, в Польше и в Чехии.
Б. Ольшанский. Русалия
Еще одной составляющей погребального обряда была добровольная или вынужденная смерть оставшейся жены покойника, а иногда и дружины, ему служившей. Об этом свидетельствует ряд древних известий, имеющихся у Маврикия и Льва Мудрого о южных славянах и у Титмара о поляках. Что касается восточных славян, то некоторые арабские писатели указывают на тот же обычай и у них. Археологических подтверждений этого обычая найдено мало, и они носят неопределенный характер, поскольку нельзя точно сказать, какой смертью умерли женщины, останки которых временами находят в могиле рядом с останками мужчин.
В действительности «добровольная» смерть, разумеется, не всегда была таковой. Обычно, особенно в знатных семьях, смерть жены являлась неизбежным следствием устойчивой традиции, согласно которой такая смерть должна была наступить. Женщину, выразила ли она добровольно свое согласие, или была выбрана для этой цели, перед тем как вести на смерть, как правило, опаивали и таким путем добивались того, что она уже не оказывала сопротивления на костре.
Обычай этот, разумеется, не является чисто славянским и засвидетельствован у ряда соседних со славянскими народов: у германцев, литовцев, пруссов, фракийцев, скифов и сарматов. Однако отсюда не следует делать вывод, что этот обычай был перенят именно у них. Он является старым наследием индоевропейского периода. Принесение в жертву мужчине, господину, наряду с женами юношей, коней и собак являлось неизбежным следствием описанного обычая и также засвидетельствовано у славян.
Б. Ольшанский. Языческий мотив
Еще одной интересной подробностью древнеславянского погребального обряда является погребение в ладьях. Обычай класть тело умершего и лодку и сжигать его вместе с ней либо насыпать над несожженной ладьей могильный курган часто встречается у северных германцев и балтийских финнов. В частности, известны находки лодок в скандинавских могилах.
У славян погребения в ладьях очень редки, и если встречаются, то только на востоке, и поэтому весьма вероятно, что этот обычай перешел от указанных выше соседей, в частности под влиянием скандинавских русов. Кроме того, он засвидетельствован на Руси только в отношении представителей княжеского рода. Первоначально ладья, по всей вероятности, означала всего лишь судно, представленное для загробной жизни.
Также чужеземным влиянием, но на этот раз античным, объясняется перешедший к славянам в конце языческого периода обычай класть в могилу деньги на дорогу в загробный мир. Это, несомненно, античный обол, медная монета, которую умершие должны были заплатить перевозчику душ Харону. Этот обычай, вероятно, проник к славянам по нижнему Дунаю или из греческих городов-государств, расположенных на берегах Черного моря.
Н. Рерих. Идолы
У славян этот обычай укоренился настолько глубоко, что его многочисленные следы можно встретить не только в погребениях X и XI в. Он сохранялся и в позднейший период; более того, славяне во многих местностях еще и теперь вкладывают деньги умершему в рот или в руку, не понимая первоначального значения этого обычая. Так поступают, например, в Восточной Моравии, Словакии, на Украине, в Белоруссии, в Польше и на Балканах.
Неясно и происхождение обычая хоронить мертвых в санях или привозить умерших на санях к могиле, даже если погребение происходило летом. В древнерусских источниках, из которых этот обычай известен, имеется несколько свидетельств о том, что тела умерших князей Владимира, Бориса, Глеба, Ярослава, Михаила, Святополка (Х-ХП вв.), хоронились ли они зимой или летом, привозились к месту погребения на санях. Этот обычай еще долго удерживался в России, на Украине, а в Карпатах он бытует и до сих пор.
Встречаются сообщения о подобном же обычае в Словакии, Польше и Сербии. В сани всегда впрягались волы. Поскольку этот обычай распространен также у финнов и среди некоторых племен Алтая и Урала, возникает законный вопрос: является ли он местным, славянским, или же заимствован славянами у соседних с ними народов?
По всей вероятности, обычай везти тело покойника на санях является все же местным как у славян, так и у финнов и связан с тем, что сани были на Руси древнейшим видом транспорта. На вопрос о том, где и когда возник обычай класть в могилу сани, четкого ответа пока нет.
Весьма интересной и существенно важной подробностью древнеславянского погребального обряда является также погребальное празднество, так называемая тризна и связанный с нею пир.
Существование тризны у восточных славян не вызывает сомнений. В то же время сведения, которые имеются в отношении южных и западных славян, дают право утверждать, что тризна была известна и им. Подробного описания того, что, собственно, представляла собой тризна, нет, однако сопоставление различных дошедших до нас свидетельств дает возможность восстановить истинную ее картину.
Тризна была не одним лишь погребальным пиршеством, но и чем-то еще, очевидно каким-то празднеством драматического характера, главной частью которого было представление битвы, сопровождавшееся бряцанием оружием, криками и военными песнями. Однако это не было воспроизведением какой-то битвы, в которой некогда участвовал умерший, или воспоминанием о ней, так как вся игра, по-видимому, имела магическую подоплеку. Это был бой со злыми духами с целью отогнать их.
После тризны устраивался богатый погребальный пир, с обилием еды и выпивки. И до сих пор у всех славян принято угощать гостей, прибывших на похороны, закусками и крепкими напитками. В Белоруссии и по сей день хозяин и гости предлагают небольшое количество еды и напитков также и душам предков, которых призывают и благодарят за то, что они приняли угощение. При этом обращения и молитвы душам предков возносятся, вероятно, такие же, как и в языческие времена более чем тысячелетней давности.
Подобным же образом, как и во время похорон, умершие чтились совместно в дни, посвященные поминовению мертвых. Непосредственных известий об этом со времен язычества сохранилось немного, однако о живучести этого обычая (не только у славян) свидетельствует то, что как православная, так и католическая церковь включили эти дни в число официальных христианских праздников. Насколько еще сильно удерживаются языческие представления, особенно в глухих славянских областях Балканского полуострова, где до сих пор сохранилось много дней, посвященных поминовению умерших, носящих самые различные наименования, видно, например, из того, что в Сербии священник в отдельных местностях не только сам кладет еду на могилы, но даже заклинает злые души умерших не возвращаться обратно.
Инвентарь мужского погребения
В Болгарии подобным же образом на сороковой день после смерти священник окуривает могилу умершего и в сделанное отверстие наливает воду и кладет еду. Вообще же можно сказать, что у католиков древний обычай кормить своих умерших исчез полностью или же оставил после себя незначительные следы, в то время как у православных болгар, сербов и русских этот обычай языческих погребальных пиршеств на кладбищах сохранился в неприкосновенности.
Нестор-летописец. 1890 г.
Кладбища древних славян обычно находились поодаль от поселений, поблизости от проточных вод, на отлогой лесистой стороне, а также и у вершин холмов. Излюбленным местом для погребений были также перекрестки дорог. Позднее, с приходом христианства, эти кладбища на лоне природы, разумеется, исчезли, и стали создаваться новые вокруг костелов и церквей. Об этом свидетельствуют несколько источников. Древний обычай хоронить мертвых возле дома или в самом доме у славян исчез в конце языческого периода.
Древние кладбища были различны по размерам, начиная от кладбищ всего лишь в несколько могил и кончая кладбищами, на которых находилось до нескольких сот могил. В частности, на Руси известны могильники, насчитывающие тысячу и больше курганов. Древние кладбища обычно ничем не ограждались, и только в редких случаях, если они были расположены на городище, отделялись валом.
Из празднеств и игр, устраивавшихся славянами в честь душ умерших, заслуживают упоминания так называемые русалии и радуницы. Русалии, являвшиеся на Руси явным пережитком язычества, во многих случаях засвидетельствованы уже в XI в. Против них выступали многие светские и церковные христианские князья.
Радуницы в древний период славянства не засвидетельствованы, но как праздник умерших распространились на Руси, куда так же, как и русалии, проникли под греко-римским влиянием. Оба эти праздника свидетельствуют о сильном влиянии, которое оказывала на славян римская культура со времен Империи. И хотя, вероятно, славяне и до этого имели свои дни поминания умерших, например поминки у русских, задушницы у болгар и сербов или дзяды у белорусов, все же не подлежит сомнению, что они переняли не только новое название, но и сами празднества точно такими же, какими они видели их у греков и римлян.
Современный славянский фольклор сохранил следы еще ряда связанных с погребением обычаев, которые по своему характеру относятся к периоду язычества. Это, например, обычай открывать окна для того, чтобы душа умершего могла улететь, вынос покойника таким образом, чтобы тело его не коснулось порога, обычай бросать камни и ветви через плечо и запрещение оглядываться назад при возвращении с кладбища и некоторые другие.
Еще одним пережитком семейно-родового культа предков была вера в домового, долго сохранявшаяся, особенно у восточных славян. Впрочем, подобные образы существовали и у западнославянских народов: скржитек – у чехов, хованец – у поляков.
Домовой представлялся невидимым покровителем семьи. Обычно славяне селили его за печкой или под порогом, откуда он наблюдал за жизнью в доме. Чтобы не рассердить домового, ему приносили небольшие жертвы: немного хлеба, каши, сала. Домовой покровительствовал рачительным хозяевам, но наказывал нерадивых и праздных. Славяне верили, что он любит лошадей, правда только определенной масти. В целом домовой как бы олицетворял достаток и благополучие или, наоборот, неблагополучие в доме.
Очень любопытные верования, касающиеся отношения умерших к живым и явно не похожие на христианские, сохранялись у восточных славян. Усопшие четко разделялись на две группы. Умерших естественной смертью, наступившей в результате болезни или же от старости, называли родителями, причем независимо от пола и возраста.
Очевидно, что почитание «родителей» – это настоящий семейный культ предков, который подтверждается сообщениями многих средневековых авторов. К другой категории относились те, кто погиб преждевременно – от увечья во время различных работ, в результате несчастного случая, в бою или от пьянства. К этой же – «нечистой» – группе относились самоубийцы, некрещеные дети и колдуны. У славян существовали различные названия «нечистых» мертвецов: упыри, вампиры, вурдалаки и другие.
Отношение к этим двум категориям умерших было различным. Если «родители» рассматривались как покровители семьи и почитались, то «нечистых» опасались и старались обезвредить. Об этом свидетельствуют многочисленные, известные у славян способы борьбы с ними. Дабы не дать «нечистым» вставать из могилы и вредить живым, в их тела вбивали осиновый кол или зуб от бороны сзади ушей.
Как видно, здесь нет признаков анимистических воззрений, поскольку боялись не духа мертвого, а его самого, сверхъестественной способности трупа двигаться. Вероятно, такая боязнь порождалась страхом перед самой необычайностью причины смерти этих людей.
А. Клименко. Перун
А. Клименко. Велес
