Глава 7

Только после того как Мурик убежал, я вспомнила, что он так и не дал мне адрес Елены. Но это обстоятельство не особо меня озадачило. Елена являлась сотрудницей фирмы Барышникова. Следовательно, ее координаты я могла узнать и у секретаря Ольги. В настоящий момент мне было не до этого. Известие о том, что Стас и Елена обсуждали, как свести рекламщика Тараса Горского с Аллой, занимал меня гораздо сильнее. В том, что речь шла об актрисе Алле Бекетовой, сомнений не было. А вот вопрос, для чего им это было нужно, оставался открытым.

В кафе ввалилась компания разудалых парней и девиц. Шумной толпой они расположились за соседним столиком. По всей видимости, новогодние празднества для них уже начались, и считаться с остальными посетителями, желающими пообедать в тишине, они явно не собирались. Мне же настоятельно требовался покой. Чем больше информации я собирала, тем запутаннее становилось дело. Анализировать факты в таком шуме было просто невозможно. Я решила скоренько опросить официантов, предъявив им фото Стаса, и ехать домой. Там, в спокойной обстановке, мозг будет действовать эффективнее.

Расспросы работников кафе результата не принесли. Никто из тех, с кем удалось побеседовать, Стаса не помнил. Соответственно был ли он в кафе один или в компании, сказать они не могли. Пришлось уйти из «Трапезы» несолоно хлебавши. Расплатившись за обед Мурика, я вернулась к центральному входу в офис, уселась в машину и покатила в родные пенаты.

Битых три часа я провела в упорных раздумьях. Тасовала факты и так и эдак, как заправский шулер, пытаясь вытащить из колоды разрозненных сведений ту, единственную, нужную мне карту. А она все ускользала от меня. Я понимала, что упускаю что-то главное. Мне было абсолютно очевидно, что мишенью в запутанной махинации был Димка. Главной мишенью. Слова Елены, брошенные в зале, как нельзя лучше это подтверждали. Убрали, чтобы не мешал. Кому мог мешать Димка? Стасу? С какой стати? Ведь Димка даже не был его коллегой. Они вообще работали в разных организациях. Да. И Димка, и Барышников занимались смежным бизнесом, но конкурентами как таковыми не были. Это подтверждал сам Барышников. Предположение, что Илья причастен к смерти Димки, я рассматривала с самого начала, но версия эта не выдерживала критики. Одно то, что Димка умер у друга на корпоративе, сразу бросало тень на Илью. Для чего строить хитроумные планы, которые в первую очередь будут указывать на тебя же? Нет, эта версия отпадает.

И потом, все участники продуманного кем-то спектакля так или иначе были связаны с фирмой Барышникова. Зачем Илье так подставляться? Это же глупо! А Илья не производил впечатление глупого человека. Даже если бы он и скрыл от меня, что между ним и Димкой существует конкуренция, я эти сведения получила бы от кого-то из его сотрудников. А тот факт, что, не обратись он ко мне, я бы вообще не узнала о двух других смертях? Для чего Барышникову, получив официальный вердикт о смерти друга, копаться в этом деле, рискуя быть разоблаченным? Ну, умер друг от инфаркта. Ну, еще двоих из окружения Барышникова постигла та же участь. Что ему с того? Злые языки поговорили бы, поговорили да и забыли об этой истории. Привлекать к себе лишнее внимание, если у тебя рыльце в пушку, это надо быть последним идиотом. Одним словом, Илью можно смело исключать.

Тогда кто? Кому мог помешать Димка? Вывод напрашивался только один: ноги растут не из фирмы Барышникова, а из окружения самого Димки. А вот этого окружения я и не проверяла. Вот что я упустила! Две другие смерти отвлекли мое внимание от этого вопроса. Ведь и Алла, и Стас были связаны скорее с Барышниковым, нежели с Димкой. Да еще этот шейх покоя мне не давал. Быть может, на такой эффект и был расчет убийцы?

То, что столько ниточек ведет к фирме Барышникова, говорит лишь о том, что задумавший убийство Димки был вхож в компанию его друга. Похоже, тебе, Танюша, придется начать с другого конца. Мурик сказал, что Стас бахвалился перед Еленой тем, что в скором времени станет успешным и богатым, так? Так. Власть и деньги. В фирме Барышникова, по словам секретарши Ольги, ему это не светило. Тогда каким образом он собирался этого достичь? Вопрос… Хорошо бы пообщаться с этой самой Еленой. Сомневаюсь, что Стас полностью посвятил ее в свои планы, иначе она не стала бы так глупо подставляться на балу. А она подставилась, это факт. Заявить во всеуслышание о том, что Димку убили, это вам не шутки. И с работы девица слиняла скорее всего по той причине, что боялась расправы. Особенно если учесть, что с дружком ее уже рассчитались. А что, если Елена тоже мертва? Да нет. Коллеги бы уже знали. Следовательно, знала бы и я. Значит, Елена просто скрывается. Это дает мне шанс добраться до нее раньше убийцы.

Но сначала я должна получить подтверждение своим догадкам, что режиссера этого спектакля нужно искать в окружении Димки. Жаль, что я не подумала об этом раньше. Возможно, удалось бы сэкономить время. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Вот сейчас соберусь и поеду в Димкину фирму. Потрясу там всех как следует. Моего визита там не ожидают, а эффект неожиданности порой дает такие результаты, о которых и мечтать нельзя. А уж после этого визита займусь поисками Елены.

Я вскочила с дивана, накинула на плечи пуховик, натянула шапку и, подхватив сумку, направилась к двери. Потом решила убрать рассыпанные по дивану бумаги, в которых копалась в поисках истины. Сценарий праздника, списки приглашенных, перечень ресторанов, из которых заказывали еду. Все это добро в хаотичном порядке валялось поверх пледа. Вернувшись, я сгребла бумаги в кучу и засунула в тумбочку.

Торопясь, я случайно задела мешочек с магическими костями. С глухим стуком он свалился на пол. Глядя на него, я задумалась. Попытать счастья? Вдруг мои верные помощники подскажут верное решение? То, что именно сейчас они попались мне на глаза, само по себе уже знак. Не раздумывая больше, я подняла замшевый мешочек, высыпала двенадцатигранники на ладонь, крепко сжала и тут же выпустила из рук. То, что я увидела, заставило меня возликовать. «Молодец, Татьяна, ты на верном пути!» — похвалила я сама себя. «33+19+6 — Крайне неблагоприятные символы — предвещают вероломство деловых партнеров». В трактовке цифр был ответ на мои раздумья. Вероломство деловых партнеров. Наверняка это относится к партнерам Димки. А где я могу познакомиться с его вероломными партнерами? В офисе, разумеется. Туда-то я и собираюсь. Ну, держитесь, партнеры! Мои соображения, помноженные на предсказание верных помощников магических костей, это сила, доложу я вам.

Я бережно сложила кости обратно в мешочек, убрала его на полку и, не задерживаясь больше, вышла из дома. Улица встретила меня обильным снегопадом. За три часа, что я провела дома, машину занесло так, что я с трудом смогла проложить к ней дорогу. Похоже, крайне неблагоприятные символы сулили мне дополнительные трудности. Кое-как откопав машину, я в полном изнеможении плюхнулась на сиденье. Взглянув в зеркало заднего вида, я присвистнула. Ну и видок! Одежда намокла, прическа растрепалась. В таком виде только по офисам разгуливать!

Но тратить время на то, чтобы привести себя в порядок и переодеться, я не могла. Стрелки часов приближались к четырем. Если не потороплюсь, придется откладывать знакомство с Димкиными коллегами до завтрашнего дня. Нет, уж лучше так. В конце концов, я же не на работу к ним устраиваться иду. Надеюсь, фейс-контроль я как-нибудь пройду. Только бы машина завелась. Повернув ключ, я с облегчением вздохнула. Двигатель заурчал ровно и деловито. Потратив еще несколько минут на прогрев, я выехала-таки на центральную дорогу, ведущую на улицу Лермонтова, на которой располагался Димкин офис.

Здание офиса выглядело сказочно. Заснеженные крыша и окна больше походили на замок Снежной королевы, нежели на сухой деловой центр. «А ведь, возможно, где-то в этом замке прячется убийца трех человек», — думала я, поднимаясь по ступеням крыльца. Официоза в фирме Димки было поменьше, чем у Барышникова. Ни тебе охраны при входе, ни турникета. Заходи кто хочешь. Гуляй по офису. Торкнувшись в первую попавшуюся дверь, я сразу попала туда, куда нужно. Четыре женщины, усевшись кружком вокруг кофейного столика, лакомились пирожными, запивая их горячим чаем.

— Примете в свою компанию? — вместо приветствия произнесла я.

— Ой, здравствуйте. В снегопад попали? Замерзли? Погреться вам сейчас не помешает. И волосы просушить, — обрадовалась чему-то самая молодая из женщин. — А мы тут чаевничаем. У Тамары Львовны сегодня день рождения.

И женщина указала рукой на коллегу. Та церемонно поклонилась, давая понять, что виновница торжества именно она. Я, как водится, произнесла дежурные поздравления, придвинула свободный стул поближе к столу и, скинув куртку, присоединилась к кружку любителей чая.

— Вы, наверное, новая секретарша? — предположила Тамара Львовна.

— А что случилось со старой? — осведомилась я.

— Да, похоже, уволили. Три дня не появляется. Новый босс приказ издал. Сначала выговор, а потом увольнение. За прогулы, — опередила Тамару Львовну все та же словоохотливая женщина. — А вас не предупредили?

— Боюсь, что нет, — скромно ответила я.

— И правильно сделали. Время-то неурочное. Попробуй в конце года хорошие кадры найти. А если каждому кандидату сообщать, что новый босс направо и налево увольнениями разбрасывается, кто ж захочет в такую организацию устраиваться? — авторитетно заявила Тамара Львовна.

— Что, строгий? — спросила я, имея в виду босса.

— Не то слово. Не в пример Димочке нашему, царство ему небесное. Вот тот был человек. С большой буквы. Строгий, конечно. И требовательный. А как без этого? Начальству по-другому нельзя. Вмиг на шею сядут, — принялась разглагольствовать именинница. — Но зато уж какой справедливый! Ни разу никому без основания ни выговора, ни взыскания не влепил. Золотой был человек. Теперь вот неизвестно, что вообще с фирмой будет. Все мы сейчас в подвешенном состоянии. И это перед новогодними-то праздниками? Кто знает: выйдем после каникул, а нас уж всех заменили.

— Да что вы такое говорите, Тамарочка Львовна! — перебила ее третья из присутствующих женщин. — Где он такую прорву специалистов найдет? Да еще разом. Не переживайте вы так. Вот подурит малость и остепенится. Ему свою собственную фирму обезглавливать резона нет.

— А Люську увольнять, выходит, был резон? — возразила Тамара Львовна. — Чем она ему помешала? Ну, скажи? Подумаешь, три дня на работу не вышла. Так она же хмырю этому звонила. Предупредила, что обстоятельства у нее сложные. Чего ему еще надо?

— Да просто ему неприятно, что Люська так Димочку расхваливала. Элементарная ревность, вот и все. Нас-то чего ревновать? Мы с начальством за одним столом не сидим. С нас и спрос грошовый, — снова вступила в дискуссию самая молодая.

— Посмотрим, как ты, Рая, после увольнения запоешь, — оборвала ее Тамара Львовна.

— Вот вам и реклама нашего «дружного» коллектива.

Эту фразу произнесла четвертая женщина, до тех пор сидевшая молча. Сказала она это тихо, почти неслышно, но эффект от ее слов получился потрясающий. Все три женщины разом смолкли, опустили глазки вниз и начали усиленно прихлебывать из своих чашек. Вот это, я понимаю, авторитет! Значит, обращаться нужно именно к ней. Так я и поступила.

— Меня Татьяна зовут. И я не новый секретарь, — так же тихо, как эта женщина, проговорила я.

— Я догадалась. Меня можете называть Лидией Петровной, — ответила женщина и указала на ту, что сомневалась в возможности за короткий срок обновить весь коллектив. — Это Наталья. Можно без отчества. Не любит. Ну, а с остальными вы уже познакомились.

Я кивнула всем женщинам по очереди. Женщины ответили тем же. Рта никто не раскрыл. Какое-то время в комнате стояла тишина. Все молча пили чай, отхлебывая из чашек мелкими глотками. В том числе и я. Выдержав паузу, Лидия Петровна заговорила:

— Вижу, вы девушка честная. Расскажите нам, за какой надобностью пожаловали в наше скромное заведение?

Речь Лидии Петровны была несколько витиеватой, но голос звучал доброжелательно. И я решилась. В конце концов, успех любого сыщика на восемьдесят процентов зависит от удачи. Интуитивно я чувствовала, что сегодня удача на моей стороне.

— Я пришла по поводу смерти Димы. Он мой давний приятель. Хочу разобраться, как случилось, что Дима умер в самом расцвете лет.

Про убийство и мои подозрения я не сказала ни слова, но Лидия Петровна, несомненно, догадалась об истинной причине моего любопытства. Изучающе глядя мне в глаза, она спросила:

— Пытаетесь докопаться до правды? Похвально. Вы из милиции?

— Сейчас принято говорить «полиция», — не отвечая на вопрос, заметила я.

— Пусть так. Разницы, на мой взгляд, никакой, — не стала спорить Лидия Петровна. — Как я понимаю, вас интересует, кто из сотрудников фирмы мог иметь зуб на Дмитрия? Да такой, чтобы решиться на злонамеренные действия, так?

— В общих чертах, — уклончиво ответила я.

— Тогда вы попали по адресу. Здесь находятся только свои, — обведя комнату рукой, произнесла Лидия Петровна. — Все мы работаем в фирме с самого ее основания. И Диму помним еще с тех времен, когда он только начинал свое становление в сфере бизнеса. Дима — хороший мальчик, тут девушки не преувеличивают. Его смерть для нас — тяжелая утрата. Естественно, все мы хотим, чтобы справедливость восторжествовала. Поэтому постараемся предоставить вам объективные сведения обо всех сотрудниках. Правда, девочки?

Женщины закивали головами, все еще не решаясь вставить свое слово. Лидия Петровна удовлетворенно кивнула и предложила:

— Вы можете задавать свои вопросы.

— Благодарю, — ответила я и приступила к расспросам. — Меня интересуют все конфликты, которые случались за последнее время между Димой и другими сотрудниками фирмы.

— Я могу рассказать, — первой вызвалась Рая. — Есть у нас парнишка один. В техотделе работает. В фирме без году неделя, а амбиций — на десятерых хватит. Так он чуть ли не каждый день Димочку доставал. То нововведения предложит, то на коллег накляузничает, дескать, от работы отлынивают. Себя, понятное дело, превозносил. И все время твердил, что у него потенциал не для рутинной работы. Пытался местечко потеплее да поденежнее выбить. Но босс наш на такие уловки не ведется. Вернее, не велся. Короче, когда он парнишку в очередной раз отшил, тот во всеуслышание грозился, что Димочка еще поплатится за свою недальновидность и черствость. Вот!

Рая торжественно оглядела присутствующих. Не найдя на их лицах должного восхищения, она махнула рукой.

— Да ну вас! Думаете, Янчик на это не способен? На месть, я имею в виду?

— Ты, Раечка, выводы-то не делай. С тебя требуется факты доложить. А с выводами Татьяна сама справится, — урезонила ее Лидия Петровна. — И это всех касается.

После такой отповеди в комнате снова повисла тишина. Я вздохнула. Все. Теперь женщины, прежде чем что-то сказать, сорок раз подумают, стоит ли вообще встревать. Но нет. Опасения мои оказались беспочвенными. По всей видимости, к манере общения Лидии Петровны здесь все давно привыкли. Следующей заговорила Наталья. Отставив чашку в сторону, она обратилась не ко мне, а к Тамаре Львовне:

— А ты помнишь тот случай с Полозковым? Думаю, об этом стоит рассказать.

Тамара Львовна заговорила охотно, будто только и ждала команды:

— Я тоже сразу про него вспомнила. Полозков — это замначальника по маркетингу. Два месяца назад вакансия начальника этого отдела освободилась. Прежний начальник уволился в связи со сменой места жительства. Женился на американке и укатил к ней в Штаты. Полозков резонно полагал, что должность у него в кармане. Уже и табличку на дверь заказал со своей фамилией. Димочка тогда в командировке был. Кандидатуру Полозкова рассмотрели на совещании. Одобрили. Ждали только возвращения босса. А он вернулся и завернул Полозкова. Заявил, что исполнитель из него вышел хороший, а вот руководить ему пока рановато. И назначил на должность начальника маркетинга человека со стороны. Ух, и зол был Полозков. Даже уволиться собирался. Но потом Димочка его переубедил. Правда, отношения у них вконец разладились. Мне секретарша босса, Люська, рассказывала, что Димочка впоследствии жалел, что не дал Полозкову уволиться. И даже на беседу его вызывал. Предлагал устроить в какую-то другую фирму. Не получается, говорит, у нас с тобой сотрудничества. Чего мучить и тебя, и твоих коллег? А Полозков наотрез отказался. Мне, говорит, и здесь неплохо. Буду у вас бельмом на глазу. Чтоб совесть мучила и не отпускала. Только вот вряд ли Полозков на серьезные проступки способен. Так, постращать. Нервы потрепать.

— Полозков — скользкий уж, — дала свою оценку и Лидия Петровна. — И в душу чужую не так-то просто заглянуть. Ну, кто следующий?

Минут тридцать женщины перечисляли спорные ситуации, возникавшие у Димки с другими коллегами. Было их не так уж и много. А заслуживающих внимания — и вовсе больше ни одной. После того как высказались все, я задала вполне, на мой взгляд, логичный вопрос:

— Что насчет нового босса? Он от смерти Димы получил самую прямую выгоду, не так ли?

— О, об этом можете забыть, — сразу же ответила Рая. — Андрей Евгеньевич много лет проработал замом Димочки, и между ними ни разу не было ни одного конфликта. Даже мизерного.

— Что верно, то верно, — подхватила Тамара Львовна. — Новый босс прекрасно уживался с Димочкой. И с обязанностями своими справлялся на ура. Это вам каждый подтвердит. Правда, Лидия Петровна?

— Конфликтов не было, это верно. Но и дружбы особой не сложилось. Это все, что я могу сказать про нового босса и его отношения с Дмитрием, — сухо ответила Лидия Петровна.

— Вам бы с Люськой пообщаться, — предложила Наталья. — Она к начальству поближе. И знать должна побольше нашего. Только где ее теперь искать? Я ей на мобильный звонила, вне зоны действия Сети. Может, уехала куда? А может, просто ни с кем общаться не хочет. Мне кажется, она к Димочке неравнодушна была.

— А кто к нему равнодушен был? — печально проговорила Рая. — Такой мужчина! Мечта!

— Ну, хватит. Это все лирика, а Татьяну факты интересуют. Нечего ерундой человека задерживать, — оборвала Раю Лидия Петровна.

Я поняла, что мне пора откланиваться.

— Скажите, тех двоих, Полозкова и Янчика, я сегодня в офисе могу застать? — спросила я, вставая.

— Полозков на третьем этаже заседает. В триста четвертом кабинете. А Янчик скорее всего на первом у расчетчиц отирается, — сообщила Рая. — У него там зазноба нарисовалась.

— И новый босс на месте? Хотелось бы познакомиться.

— Он раньше девяти вечера не уходит. Мне сторож говорил, — доложила Тамара Львовна.

— Вот и хорошо. Значит, к нему можно идти в последнюю очередь, — произнесла я, попрощалась и вышла.

Янчика я действительно нашла у расчетчиц. Когда я вошла в комнату, он сидел верхом на столе одной из девушек и, низко склонившись над ней, нашептывал что-то на ухо, отчего девушка заливалась звонким смехом. Остальные девушки тихонько посмеивались, снисходительно посматривая в сторону молодого человека. Янчик мне не понравился с первого взгляда. Этакий хлыщ, считающий, что все в жизни должно крутиться вокруг его персоны. Даже в момент любезничанья с подружкой выражение его лица оставалось высокомерным. Отбросив предвзятость, я приветливо улыбнулась и обратилась непосредственно к нему:

— Вы Ян? Меня к вам Андрей Евгеньевич направил, — не моргнув глазом, соврала я. — Где мы можем побеседовать?

Янчик выпрямился, оглядел мою фигуру с ног до головы, бросил прощальный взгляд на пышные формы подружки и, указав на дверь, скомандовал:

— Следуйте за мной.

«Прямо как в дешевом сериале про чекистов», — хмыкнула я, но за Янчиком «последовала». В коридоре Янчик остановился, явно не имея намерения искать более уютное место для беседы. Прислонившись спиной к стене, он произнес:

— Я вас слушаю. Надеюсь, вы по делу?

Его напыщенный вид и манера командовать, даже не удосужившись выяснить, с кем имеет дело, разозлили меня. Кроме того, было понятно, что беседы по душам — не его амплуа. Я решила одним выстрелом убить сразу двух зайцев: сбить спесь с этого хлыща и припугнуть для пользы дела. Отбросив любезность, я жестко осадила Янчика:

— Вопросы здесь буду задавать я! Вернее, не здесь, а в управлении. — От резкой смены моего поведения Янчик опешил. А я продолжала наседать: — Не хотелось пугать девушек. Капитан Иванова. Убойный отдел. Вам придется проехать со мной, — заявила я и, схватив парня за локоть, потащила к выходу.

Янчик даже охнуть не успел, как оказался перед входной дверью. Внезапно он вырвался и попытался выскочить на улицу. Но я была начеку. Сделав подсечку, я опрокинула Янчика на пол, резко завернув правую руку беглеца за спину. Янчик громко вскрикнул и взмолился:

— Отпустите, больно же! Что происходит, в конце концов? Вы кто?

— Это профилактическая мера, — отпуская руку Яна и помогая ему подняться, спокойным тоном заявила я. — Повторите попытку, и я применю оружие. Вам все понятно?

То обстоятельство, что никакого оружия у меня с собой не было, меня не смутило. Янчику об этом знать необязательно. Зато теперь он будет как шелковый. И действительно, поднявшись, Янчик выглядел уже совсем иначе. Взгляд испуганный, от былого апломба не осталось и следа. Потирая травмированную руку и нервно отряхиваясь, он спросил:

— Что вам от меня нужно?

Как я и думала, предъявить удостоверение он не потребовал. Да и какие могут быть требования после такого дебюта? Вот и прекрасно. Теперь можно и разговор начинать. Дав Янчику возможность поволноваться еще несколько минут, я после паузы произнесла:

— В одном интересующем нас деле открылись новые обстоятельства. В связи с этим вам необходимо ответить на несколько вопросов. Врать и увиливать не советую. Где предпочитаете вести беседу? Здесь или в управлении?

Что я буду делать, если он все же выберет управление, я не задумывалась. Проблемы нужно решать по мере их поступления. Янчик меня не разочаровал. Скосив глаза на дверь расчетного отдела, он произнес:

— Побеседуем здесь.

— Как пожелаете, — согласилась я. — Итак, вы готовы к чистосердечному признанию?

— К чему? — вскричал Янчик. — Вы с ума сошли? Я ни в чем признаваться не стану! Ничего предосудительного я не совершал, и брать чужую вину на себя вы меня не заставите. Можете продолжать избиение, я ничего не признаю!

«А мальчик-то трусоват!» — усмехнулась я про себя. Тем лучше. Подобные заявления делают обычно те, кто впоследствии выкладывает не только свои грехи, но и с радостью топит близких. А мне сейчас это и нужно.

— Все так говорят, а потом оказывается, что признаваться им очень даже есть в чем, — похлопав Янчика по больной руке, проговорила я. — Думаю, нам все же лучше проехать в управление. Запах допросной освежает память лучше любого лекарства.

— Послушайте, прекратите меня пугать! — нервно зашептал Янчик. — Можете толком объяснить, в чем вы меня подозреваете? Я ничего не понимаю. Как я могу вам что-то рассказать, если понятия не имею, о чем идет речь?

— Законный вопрос, — признала я. — Что ж, могу и просветить. Толкуем мы с вами о вашем боссе. Не об Андрее Евгеньевиче, разумеется, а о покойном боссе. Только не говорите мне, что вы не в курсе, что он умер насильственной смертью.

— Чего!!! Да он от инфаркта окочурился! — возвысил голос Янчик. — Это всем известно.

— А вот у полиции другое мнение, — многозначительно проговорила я. — Там склоняются к мысли, что процесс этот намеренно ускорили. И приложили к этому руку именно вы.

— Бред какой-то, — прошептал Янчик. — Я-то тут с какого бока? Зачем мне его убивать?

— Он задел ваши амбиции. Ведь не станете же вы отрицать, что считали отношение босса к вам несправедливым? Вам хотелось славы и денег, а он вам в этом мешал. Разве нет?

— Кумушки натрещали? — несколько успокаиваясь, спросил Янчик. — Нашли кого слушать. Ну, было у нас с боссом пару горячих споров. Я, между прочим, высококлассный специалист. Я курсы в Италии окончил! А прежний босс меня не ценил. Это верно. Но не убивать же из-за этого? И потом, что бы я выиграл с его смертью? Андрей Евгеньевич гораздо круче Димочки. Там я хоть, выполняя свою работу, мог рассчитывать на одобрение, а Андрей Евгеньевич вообще кадры ни во что не ставит. Где выгода-то, а?

— Значит, новый босс вас тоже продвигать не торопится? — спросила я.

— Поторопится он! Да для него любой из сотрудников что мусор. Знаете, какое его излюбленное выражение? «Лучший сотрудник — это уволенный сотрудник. Или тот, что боится увольнения». Как вам такой расклад? — Янчик выжидающе смотрел на меня.

— Интересное мнение. Но вашей невиновности не доказывающее, — заметила я. — Вы могли и не знать об истинном отношении Андрея Евгеньевича к кадрам. К тому же он мог на эту должность и не попасть. Разве нет? А Дмитрия вы могли убить просто из мести. Чтобы за обиду отплатить.

— Да не убивал я его! Я вообще в это время в командировке был! — радостно заявил Янчик. — Точно! Как же я сразу не сообразил? А все вы со своими наездами. Вот пойдемте в отдел кадров. Там вам официальное подтверждение дадут. Меня Димочка сам на неделю в Кострому отправил. Я уехал за два дня до его смерти, а вернулся, его уже похоронить успели! Вот так-то! Придется вам другого козла отпущения искать.

Прокол! Про командировку мне чаевницы не сказали ни слова. Может, сами не знали, а может, просто забыли. Да, с таким алиби Янчик мне не годится. Даже если предположить, что убийство провернули его подельники Стас и Алла, то их смерти должны быть на совести Янчика. А он, судя по всему, и в момент их смерти находился далеко от Тарасова.

— Какого числа вы вернулись из Костромы? — на всякий случай уточнила я.

— Позавчера. У меня и билет сохранился. Не успел выбросить, — поспешил упрочить свое положение Янчик. — Билет дома лежит, в другой куртке. Хотите, могу привезти.

— Не сейчас. Если понадобится, я вас оповещу, — отказалась я. — Ладно, молодой человек, живите пока. И еще. О нашем разговоре никому ни слова. Это понятно? Узнаю, что лишнее болтали, неприятности вам обеспечены. А теперь — свободны.

Второй раз Янчику повторять не пришлось. Сорвавшись с места, он помчался к лестнице, ведущей наверх. Видимо, там располагался его кабинет. Я же направилась в триста четвертую комнату на встречу с Полозковым.

Господина Полозкова я застала за просмотром деловых бумаг. Оторвавшись от «увлекательного» занятия, Полозков вежливо поинтересовался:

— Вы кого-то ищете?

— Думаю, уже нашла, — не менее вежливо произнесла я. — Ведь вы — Полозков? Простите, не знаю вашего имени-отчества.

— В этом мы с вами на равных, — пошутил Полозков. — Впрочем, вы все равно в более выигрышном положении. По крайней мере, фамилия моя вам известна.

— Этот дисбаланс легко уравнять, — поддержала я шутку Полозкова. — Татьяна Александровна Иванова. Детектив.

Брови Полозкова поползли вверх. Сняв очки, он удивленно воззрился на меня, как на заморскую диковинку.

— Вот как? Детектив? И чем же я, простой служащий, мог заинтересовать детектива? — протянул он.

— Простая формальность, — произнесла я.

Мне никак не удавалось угадать, какой тактики придерживаться в разговоре с Полозковым. А он не спешил поддержать разговор. Молчание затягивалось. Я мучительно соображала, что следует предпринять, чтобы беседа сложилась. Наконец, устав от ожидания, Полозков пришел мне на помощь.

— В фирме проблемы? — предположил он.

Я кивнула, все еще не придумав достойного повода для визита.

— Какого рода, позвольте узнать? Это как-то связано с финансовой стороной деятельности фирмы? Да нет. Детективы подобными вопросами не занимаются, — сам себе ответил Полозков. — Если бы дело касалось финансов, пришли бы из ОБЭПа, верно?

— А вы ждете их? — машинально спросила я.

— О нет! Подобных визитеров, я думаю, не ждет ни одна организация, — засмеялся Полозков. — Просто в голову пришло. Не обращайте внимания.

Последнюю фразу Полозков произнес слишком поспешно. Я насторожилась. Возможно, в фирме Димки и вправду были проблемы финансового характера. Это может быть интересно.

— На самом деле, хоть и косвенно, но вопрос финансов и привел меня к вам, — принялась я сочинять на ходу. — Дело в том, что бывший ваш босс нанял меня для проверки ряда фактов, распространяться о которых я, как вы сами понимаете, не имею права. Я собрала определенный пакет документов, но передать его Дмитрию не успела. Вы же знаете, как сложились обстоятельства. Так вот. Теперь я хотела бы поделиться некоей информацией с заинтересованными лицами. Не безвозмездно, естественно.

— Тогда почему вы пришли с этим вопросом ко мне, а не к новому боссу? — настороженно поинтересовался Полозков. — Я в фирме человечек маленький. Боюсь, меня ваши открытия никоим образом не касаются.

— Дмитрий хорошо отзывался о вас, — заявила я. — Говорил, что доверяет вам, как себе.

— Удивительно. Что ж если он и впрямь так ко мне относился, то умело это скрывал. Лично я считал, что он не ценит меня как сотрудника. Однажды он даже уволиться мне предлагал. Вы об этом не знали? — произнес Полозков.

— Нет. Об этом Дмитрий не упоминал, — спокойно ответила я.

— А вот представьте себе, был такой момент. Вынужден признаться, что в этом был виноват я сам. Возомнил о себе невесть что. А босс тогда прав оказался. Сейчас-то я это понимаю. Жаль, признаться духа не хватило. Теперь уж поздно.

Полозков тяжело вздохнул. Слова его звучали искренне. Не думаю, что говорил он это исключительно для меня. Скорее я оказалась невольной свидетельницей запоздалого раскаяния честного человека. Похоже, здесь мне ловить нечего.

— Вы были на его похоронах? — почему-то спросила я.

— Был. Мы все там были. Дима был хорошим начальником. Честным и справедливым. В фирме его не просто уважали. Его любили. Для начальника это большая редкость, — ответил Полозков.

— А новый начальник не такой?

— Милая девушка. Я живу на свете не первый год, много чего повидал. И жизненного опыта мне не занимать. Так вот. Мой жизненный опыт научил меня никогда и ни с кем не обсуждать начальство. Уж простите, — заявил Полозков. — Хотите составить свое мнение об Андрее Евгеньевиче, обращайтесь непосредственно к нему. Третья дверь налево.

— Спасибо, что уделили время, — поблагодарила я, прощаясь.

— Всегда, пожалуйста. — Полозков церемонно поклонился и вернулся к изучению бумаг.

Ну а я пошла отыскивать кабинет Андрея Евгеньевича. Все сотрудники фирмы в один голос утверждали, что у него с Димой были ровные отношения. Может быть, он сможет мне подсказать, кому Димка мог так насолить, что от него решили избавиться? Дойдя до нужной двери, я собиралась постучать, когда услышала за дверью разговор. Говорил мужчина. Речь его звучала возбужденно:

— Скушайте меня. Дважды повторять я не стану.

«Странное желание! — удивленно подумала я. — Это что, какая-то новая форма ролевых игр?» Я решила не спешить входить в кабинет, а немного послушать. Некоторое время из-за двери не доносилось ни звука. Потом тот же мужской голос произнес:

— Еще две недели, не больше. Это ведь не такой уж долгий срок.

И снова тишина, вероятно, обладатель нервного голоса выслушивал ответ собеседника. После паузы голос совсем смягчился:

— Вот это другой разговор! Поймите, отсрочка в ваших же интересах. Сами понимаете, сейчас не подходящее время для того, чтобы привлекать к себе внимание. Рад, что мы поняли друг друга. Всего хорошего.

Я поняла, что разговор завершился. Сейчас собеседник нервного мужчины должен выйти. Я поспешно отошла от двери на несколько шагов. Сделаю вид, что только что подошла. Прождав добрых пять минут, но так никого и не дождавшись, я постучала-таки в дверь кабинета. Знакомый уже голос разрешил войти. Я приоткрыла дверь. Посетителей в кабинете не было. Значит, хозяин кабинета разговаривал по телефону. Интересно! Это он от виртуального собеседника требовал слопать себя? Отбросив мысли о странностях поведения некоторых представителей мужского пола, я поздоровалась и представилась.

— А я вас помню, — заявил Андрей Евгеньевич. — Вы приходили на похороны Димы. Кажется, вы учились вместе?

— Было дело, — не стала отпираться я.

— Что вас привело к нам? — В глазах Андрея Евгеньевича я разглядела беспокойство. — А хотите чаю? Чайник как раз вскипел.

— С удовольствием, — согласилась я.

«С чего бы ему беспокоиться? Хотя, может быть, его состояние относится не к моему визиту», — размышляла я, пока Андрей Евгеньевич расставлял на столе чайные принадлежности и разливал чай по чашкам.

— Смерть Димы для всех нас — невосполнимая утрата. Дима был прекрасным человеком, умным и справедливым начальником и хорошим другом. Несправедливо, когда такие люди уходят в самом расцвете сил. Уверен: вы чувствуете то же самое.

— Вы с Димой дружили? — спросила я.

— Мы не ходили друг к другу в гости и не ездили на совместные пикники, если вы это имеете в виду. Но все же мы были друзьями, — ответил Андрей Евгеньевич. — Дима часто делился со мной своими планами, сомнениями, надеждами. Можно сказать, я был его доверенным лицом.

— Тогда вы должны знать, не было ли у Димы в последнее время каких-то сложных жизненных ситуаций? Неважно, относится это к бизнесу или к частной его жизни. Меня интересуют и та и другая сторона, — произнесла я, внимательно наблюдая за реакцией Андрея Евгеньевича.

— В бизнесе без трудностей не бывает, а уж в личной жизни и подавно. А почему вы интересуетесь? — спросил Андрей Евгеньевич.

— Есть мнение, что Дима умер не своей смертью. Мягко говоря, ему помогли, — осторожно проговорила я.

— Да вы что! Нет, это исключено! — категорично отмел мое предположение Андрей Евгеньевич.

— Ну почему же? Разве в вашей среде такого не случается? Деловые конфликты, любовные треугольники, приводящие к трагическим последствиям, — продолжила я.

— Только не в случае с Димой. Его все любили. С партнерами по бизнесу у него были исключительно стабильные отношения. А что касается любовных похождений, то Дима никогда не связывался с замужними женщинами. Да и вообще к категории мужчин, разбивающих сердца женщин, он никогда не относился, — заявил Андрей Евгеньевич. — Поверьте, Татьяна, вы гоняетесь за призраками. Не стоит. Диме бы это не понравилось. Прошу вас, позвольте его праху мирно покоиться в земле.

— Что, так уж ни одного недовольного партнера, которому Дима перешел дорогу? Такого не бывает, — возразила я.

— Ни одного. Поверьте, я бы знал. Дима непременно поделился бы со мной, — продолжал убеждать меня Андрей Евгеньевич.

— Ну а если все же не поделился? Или если этот недоброжелатель из числа сотрудников вашей фирмы? — предположила я.

— А это уж полнейший нонсенс! Чтобы кто-то из своих поднял руку на Диму? Вы в своем уме? — Андрей Евгеньевич даже со стула вскочил.

Чашка с чаем при этом опрокинулась, залив стол. Я поспешно схватила бумажные салфетки, пытаясь собрать жидкость. Андрей Евгеньевич виновато пробурчал:

— Вот что получилось. Простите, я несколько переусердствовал с эмоциями.

— Ерунда. Все в порядке. Следов почти не осталось. Попросите секретаршу, она поможет вам привести кабинет в порядок, — предложила я.

— Пожалуй, так я и поступлю, — ответил Андрей Евгеньевич. — Оставьте. Секретарша все уберет.

О том, что секретарь уволен, он сообщить не пожелал. Я бросила мокрые салфетки в корзину для бумаг. Она была доверху наполнена смятыми листами.

— Похоже, ваша секретарша не особо рьяно выполняет свою работу. Или опустошать корзину не входит в ее обязанности? — указывая на гору мусора, спросила я.

— Уборщица выкинет, — суховато ответил Андрей Евгеньевич, вновь проигнорировав мой интерес к секретарше.

— Я, кстати, не заметила секретаря в приемной. Наверное, у нее обеденный перерыв? — невинно моргая глазками, спросила я, делая вид, что не замечаю нежелания хозяина кабинета говорить на эту тему.

— Далась вам эта секретарша, — вышел из себя Андрей Евгеньевич. — Нет ее. На больничном. Устраивает вас такой ответ?

— Вполне. Не нужно так волноваться. Ну, заболел секретарь, что тут особенного? Дело житейское, — затараторила я. — Просто я рассчитывала пообщаться и с ней. Вдруг она в курсе неприятностей Димы?

— Все, что могла бы вам рассказать Людмила, могу и я. И потом, не думаю, что Дима обсуждал свои проблемы с секретаршей, — усаживаясь в кресло, произнес Андрей Евгеньевич.

— Не скажите. Порой секретарь замечает гораздо больше, чем хотелось бы боссу. Вот я и подумала: хорошо бы было пообщаться с ней. Вы не дадите мне ее адрес? Я бы съездила к ней домой. Проведала больную. Заодно и поговорила.

— У меня нет ее адреса. Только телефон. Но на звонок она вряд ли ответит, — нехотя сообщил Андрей Евгеньевич.

— Что так? Людмила серьезно больна? Что-то с голосом? — осведомилась я.

— Понятия не имею. Просто я уже звонил ей. Абонент вне зоны, — признался Андрей Евгеньевич.

— Вы все же номерок черкните, — настаивала я. — Быть может, я сумею дозвониться.

— Как угодно. — Андрей Евгеньевич оторвал лист бумаги для записей от толстенной пачки, порылся в записной книжке и выписал номер секретарши. Протянув листок мне, он снова повторил: — Не понимаю, чем она может быть вам полезна.

— Хотя бы тем, что может просветить меня в одном вопросе, — ответила я.

— В каком?

— Жаловался ли босс на состояние своего здоровья. Причиной смерти Димы был инфаркт. По словам патологоанатома, с сердцем у Димы был полный порядок. По крайней мере, до того момента, как оно отказало. Вот я и хочу узнать, были ли у него сердечные приступы ранее? — сообщила я.

— Об этом вы и у меня можете узнать. И я отвечаю: да. Последние несколько лет Дима работал на износ. Мало спал, питался от случая к случаю. Редко бывал на свежем воздухе. И к тому же совершенно не занимался спортом. Я ему много раз говорил, что образ жизни надо менять. Но он меня не слушал. За последний месяц Дима несколько раз жаловался на боль в груди. Я предлагал ему проконсультироваться с врачом. Да где там! Вот еще одну сделку завершим, тогда и о здоровье подумаем. А потом стало слишком поздно. Извечная история. — Андрей Евгеньевич тяжело вздохнул.

— Значит, с сердцем проблемы все же были? Странно. Результаты вскрытия этого не показали, — задумчиво произнесла я.

— Вероятно, ваш патологоанатом ошибся, — заметил Андрей Евгеньевич.

— Это вряд ли. В полицейском управлении работают высококлассные специалисты. У них проколов не бывает, — заявила я.

— Проколы бывают у всех, — отчеканил Андрей Евгеньевич, вновь начиная нервничать.

— Скажите, а как на настоящий момент обстоят дела в фирме? Быть может, Дима нервничал из-за финансовых проблем компании? — снова спросила я.

— Я уже отвечал. У фирмы нет финансовых проблем. Рынок стабилен. Положение компании на рынке — тоже, — противореча сам себе, раздраженно произнес Андрей Евгеньевич. — Послушайте, Татьяна, вам не кажется, что вы топчетесь на месте, пытаясь отыскать то, чего не существует? Возможно, вы не обнаружили причину, по которой Диму могли убить, именно оттого, что эта причина отсутствует? Об этом вы не думали?

— Представьте себе, думала, — заявила я. — Только вот результат этих раздумий оказался такой, что не позволил мне остановиться на этой версии. По крайней мере, пока.

— Чего вы добиваетесь? — потребовал ответа Андрей Евгеньевич.

— Правды, Андрей Евгеньевич, правды! И я не успокоюсь до тех пор, пока не выясню все до конца, — решительно проговорила я.

— Ладно. Копаться в личной жизни покойного — это ваш выбор. Нравится ворошить прошлое — пожалуйста. Но вот лезть в дела фирмы я вам не позволю. Хотя бы ради памяти Димы. За всеми делами фирмы я слежу лично и могу вас заверить: в этом направлении у него всегда все было в порядке. Бизнес — дело тонкое. Лишние пересуды могут сильно повредить компании. А я поклялся на могиле друга, что не позволю угробить дело всей его жизни. И клятву свою я выполню, чего бы мне это ни стоило, — выдал пафосную речь Андрей Евгеньевич.

— Я вас услышала, — произнесла я. — Последний вопрос. Вы присутствовали на маскараде?

— А это-то тут при чем? Или думаете, что это я устроил Димкин инфаркт? — ощетинился Андрей Евгеньевич.

— Просто ответьте на вопрос, — попросила я.

— Боюсь вас разочаровать, но на маскарад я не попал. Да, мне было выслано приглашение, но на этот вечер у меня были другие планы. Мероприятие не входило в число обязательных, поэтому я отказался. Еще вопросы будут?

— Если можно, расскажите, как вы провели этот вечер? — нагло глядя в глаза новоиспеченного босса, спросила я.

— Я провел его в компании женщины, — заявил Андрей Евгеньевич. — Ни имени, ни координат ее я вам выкладывать не собираюсь. Каждый человек имеет право на конфиденциальность интимной жизни, или вы со мной не согласны?

— Этого и не требуется. Не нужно так реагировать на простые вопросы, — примиряющим тоном заметила я. — Каждый делает свою работу. Вот вы поклялись сохранить бизнес Димы, а я — исключить злой умысел в отношении его смерти. Так что, можно считать, что мы с вами делаем одно дело. Пытаемся отдать последний долг другу. Разве нет?

— Простите. Конечно, вы правы. Не знаю, что на меня нашло, — принялся вдруг извиняться Андрей Евгеньевич. — Вероятно, сама мысль о том, что кто-то мог желать смерти Димке, выбила меня из колеи. А тут еще этот груз ответственности. Все приходится делать самому. Я ведь никогда даже не предполагал, что мне придется возглавлять фирму. Еще раз простите мне резкость.

— Ничего. С каждым может случиться, — успокоила я его. — Спасибо, что уделили время. Я вам визитку оставлю. Если вдруг что вспомните — звоните.

— Обязательно. И вы звоните, если понадобится моя помощь, — успокоившись окончательно, произнес Андрей Евгеньевич.

— Всего хорошего, — прощаясь, произнесла я и вышла из кабинета.