Глава 5

Висс с Хитом вошли в дверь приемной и протопали прямехонько к тому месту, где сидел Бамми.

— Эй, механик. Сейчас тебя примут.

Бамми Дикри был знаком с Виссом благодаря совместной учебе — с тех самых времен, когда последнего еще не отчислили и он не подался в телохранители к Реджу Тонту. Хит тоже был его знакомцем. После короткого пребывания в техническом училище Бамми довелось потрудиться над несколькими скиммерами и шлюпами Хита.

Бамми направился к двери, через которую вошли телохранители, однако Висс придержал его за руку, а Хит швырнул ему банный халат.

— У него сейчас массаж и распаривание, — объяснил Висс механику, который недоуменно уставился на халат. Бугай мотнул головой в сторону душевой сбоку от приемной. — Переоденешься там.

Бамми был на голову ниже и килограммов на пятьдесят легче Висса и Хита. Большинство посетителей Реджа Тонта размерами походили на его телохранителей, и поэтому когда Бамми вновь появился из дверей душевой, халат ниспадал с его узких плеч и волочился по полу. Он постарался запахнуться как можно плотнее, а оба клатуинца, ждавшие его в приемной, начали давиться от смеха.

Висс ткнул пальцем в сверток с одеждой Бамми:

— Кинь это в душевую и иди за нами.

За дверью вилла Тонта выглядела еще более аляповато, чем в приемной, забитой хламом со всех барахолок Нар-Шаддаа. Однако Тонт, бывший всего на десять лет старше Бамми, считался весьма преуспевающим преступным воротилой с нюхом на изящные вещицы. Бамми не сомневался, что настанет день, когда Тонт будет жить так же роскошно, как какой-нибудь хатт.

Бамми проследовал за своими бывшими однокашниками через несколько огромных, но пустых комнат, пересек внутренний двор, украшенный растениями с Итора и колоннами с Корусканта, и по нескольким пролетам широкой каменной лестницы прошел в игровой зал, доверху заполненный столами для игры в овид-рулетку и сабакк, а также клетками для танцев. Полдесятка людей и инородцев суетливо наводили в зале марафет. Ни один дроид не попался Бамми на глаза с тех пор, как он прошел проверку сканером у главных ворот двумя часами ранее.

Висс постучал здоровенной ручищей по косяку старой деревянной двери, и ему открыли, выпустив наружу клубы пара. Жар обрушился на Бамми, словно пермаблок весом в тонну. Пар был таким густым, что механик не видел кончика собственного длинного носа, и уже через несколько секунд пот залил ему глаза и начал капать с узкого подбородка. Бамми помахал рукой перед лицом, пытаясь разогнать пар, и тут откуда-то из тумана раздался громкий голос:

— Сюда иди, механик.

Бамми пошел на голос к массажному столу, на котором животом вверх лежал Редж Тонт. С его обнаженного торса каскадами сползали скатки удерживающего влагу жира, а толстые руки разминали три миловидные девушки человеческой расы. Тонт, аскажианец по происхождению, был старшим сыном в семье торговцев томуоновой шерстью. Он прибыл на Нар-Шаддаа еще ребенком, да так здесь и остался.

Гангстер указал на соседний массажный стол:

— Хочешь, тебя разомнут?

Бамми начал было отказываться, но хозяин только отмахнулся:

— Конечно, хочешь. Снимай халат и закидывай свою тощую человечью тушку на стол. Я предупредил девочек, они не будут над тобой смеяться.

Бамми так и сделал. В свои двадцать лет он совсем себя запустил, однако был уверен, что массажистки видали виды и похуже. По крайней мере на его теле не было шрамов от бластерных выстрелов и замысловатых татуировок, как у большинства подручных Тонта. Улегшись на живот, Бамми аккуратно стянул с себя халат и опустил его на пол. Следовало признать, что скользящие прикосновения девочек к его напряженным плечам доставляли ему немало приятного.

— Я согласился принять тебя, — сказал Тонт, — только потому, что Висс с Хитом очень просили. Они сказали — у тебя талант.

— Мы вместе учились, — ответил Бамми. — Некоторое время.

Тонт тяжело перевернулся на толстый живот:

— Они что-то говорили о корабле.

— Ходит молва, что вы подыскиваете транспорт.

— В кои-то веки молва не врет. Что ты можешь предложить?

— Старый ИТ-1300.

Тонт повернул голову и уставился на Бамми:

— Здрасте, зачем мне фрахтовик?

— Это не простой фрахтовик, а породистый.

— Какого года?

— Двадцать пятого.

— До Синхронизации?

Бамми кивнул:

— Классика индустрии.

Тонт подсчитал в уме:

— Я тебя спрашиваю: на кой мне фрахтовик сорока стандартных лет отроду?

— Вам же нужен незаметный, но мощный, простой в обслуживании и экономичный корабль.

— Допустим, нужен. Когда я его увижу?

— Ну… над ним еще нужно поработать.

Своим молчанием Тонт словно приглашал развить мысль.

— Он попал в переделку месяц или около того назад.

Тонт прищурился:

— Ты же не пытаешься впарить мне ИТ, который врезался в «Долину Джендири III»?

Бамми звучно сглотнул:

— Пытаюсь.

Тонт тяжело выдохнул, разогнав клубы пара:

— Поговаривают, тех пилотов с обшивки «Долины» отскребали.

— Я тоже нечто подобное слышал. Они катапультировались в спасательной капсуле, но корабль в последний момент повернулся, и капсулу сплющило.

— Ой.

— Только это они, наверное, и успели сказать.

— А что с ИТ?

— Его хорошенько приложило. Но прелесть этих кораблей в том, что они просто созданы для того, чтобы разваливаться изящно. И главное, никому из мародеров он не приглянулся. Так и дрейфует с другими кораблями, которые по тем или иным причинам не смогли приземлиться.

— Может, так лучше для него… и для Нар-Шаддаа. Маленькое астероидное поле в нашем распоряжении.

— Придется восстанавливать его от носа до миделя, — гнул свое Бамми. — Но в целом он вполне ничего. Досветовой мы починим, а гиперпривод подновим или заменим.

Тонт призадумался:

— Фрахтовик, говоришь? Ну, не знаю. А можно из него сделать пассажирскую яхту?

— Вы сами будете водить?

Тонт задорно рассмеялся:

— Я похож на пилота?

— Просто я думаю, как оборудовать кресла и все прочее.

Тонт поднялся на локте:

— Я хочу подходящие мне по размеру кушетку и кровать — и другие лежачие места для пассажиров, которых мне взбредет в голову взять с собой. Некоторые отсеки отведем для груза, но в кают-компании должно быть уютно, и ничто не должно выдавать тайники для всякой всячины, которую мне не с руки показывать завидущим глазам таможенников. Как корабль будет выглядеть снаружи, мне плевать — хоть последней развалюхой. Если на то пошло, чем раздолбанней — тем лучше. Но внутри все должно быть чисто и опрятно.

Бамми только кивал и улыбался:

— В этом еще одна прелесть. Корабль можно компоновать, как кому нравится. Например, если нужно оружие…

Тонт оборвал его резким взмахом руки:

— Никакого оружия, только пиратов привлечь не хватало. Разве что парочка скорострельных орудий на носу — на всякий случай. Когда я чую крупную заварушку, со мной идет корабль огневой поддержки. — Он на миг призадумался. — Можно перебить ему серийник, номер двигателя и регистрационный код?

— Вполне. Название, конечно, выбирать вам. Если хотите, я могу оборудовать корабль приемопередатчиком, который всем встречным-поперечным будет пудрить микросхемы.

— Даже этим новым имперским кораблям?

— Даже им. Мы пока еще на шаг впереди императорских техников.

— И во сколько мне все это обойдется?

— Я еще не составил окончательную смету. Нужно спустить корабль с орбиты. Потом запчасти… Допустим, энергоблок и досветовые подлежат ремонту — тогда самые крупные траты придутся на гиперпривод.

Тонт перевернулся на другой бок:

— Придешь, как все подсчитаешь.

На пару с дроидом-учетчиком, который неотрывно следовал по пятам, Бамми осматривал ИТ-1300 492727ЗЕД, получивший имя «Звездный посланник» в какой-то из прожитых им сорока с лишним лет. Шлепая подошвами ботинок по заляпанному смазкой полу, он практически кричал, чтобы перекрыть шум сервосварки и газового резака, электрических гидроключей, вращающихся колес и электромойки. Чем внимательнее Бамми присматривался к разбитому кораблю, тем сильнее огорчался. Дело, которое обещало стать прорывом в его карьере, теперь грозило обернуться катастрофой. Как же уложиться в смету, которую он показал Реджу Тонту? С чего начать?

Останки кореллианского фрахтовика, доставленного с орбиты в мастерскую Бамми в Дуросском секторе, болтались в подвесной клети в центре ангара. Бамми мечтал, что однажды сможет позволить себе репульсорный подъемник, но пока что был вынужден обходиться кранами и лесами. Он нанял бригаду разборщиков, которые сняли с фрахтовика жвала, выносную кабину и все прочее, что плохо держалось или не поддавалось восстановлению. В конечном итоге остался лишь покореженный корпус-блюдце. Все семь опор, из которых состояло шасси, вплавились в корпус, когда фрахтовик протащило вдоль фюзеляжа «Долины Джендири III» и впечатало в ее бронированное брюхо.

ИТ был в гораздо более плачевном состоянии, чем следовало из сообщений бригады забортных рабочих, которая обследовала его в невесомости. Бамми наполнил с десяток крупногабаритных контейнеров опасными отходами, и это было только начало. Новые жвала, более объемный трюм, генератор щита и пару шестиместных спасательных капсул можно будет снять с ИТ-1300-пи, который врезался в астероид неподалеку от Нал-Хатты. К счастью, гиперпривод, «квадексовский» реактор и навикомпьютер «Рубикон» — передовой даже по современным меркам — были исправны, но досветовые двигатели «Джиордайн» точно нуждались в полной реставрации.

Хуже того — кораблю требовался новый электронный мозг.

— Босс, куда это ставить?

Прикрыв ухо ладонью, Бамми повернулся к одному из работников:

— Выключи эту треклятую горелку! — Развернувшись обратно к иктотчи, который обратился к нему, механик спросил: — Что у тебя там?

— Стабилизатор давления топливного насоса.

— Рабочий?

Инородец покачал рогатой головой:

— Более-менее.

— Так более или менее?

— Более.

Бамми ткнул пальцем в гору рассортированных и пронумерованных запчастей, лежащих на полу под кормой подвешенного корабля.

— Положи там. И не забудь подписать.

Такая гора была в ангаре не одна, и сам он больше напоминал реставрационную мастерскую древностей, чем корабельный док.

Пока иктотчи волок стабилизатор через весь ангар, послышался голос одного из немногочисленных работников-людей:

— Компенсатор магнитного потока прострелен. И аллювиальные гасители тоже.

— Починить сможешь?

— Я — нет.

У Бамми поникли плечи.

— Внеси в список заказов.

Он мечтал, что однажды сможет позволить себе нанять гивина или верпина.

Положение менялось от плохого из рук вон к отвратительному. Но по крайней мере бригада механиков наконец вернулась всем составом к работе после того, как Нар-Шаддаа целый месяц праздновала окончание войны. Никто здесь не испытывал особой симпатии к новоиспеченному императору Палпатину, однако многие полагали, что тот будет так занят упрочением своей власти в Ядре, что в Среднем и Внешнем кольцах вновь наступит раздолье для торговли спайсом и прочим запрещенным к обороту добром. А главное — контрабандисты смогут летать без опасения попасть под обстрел с автоматических кораблей сепаратистов или крейсеров Республики.

Бамми было не до клубных развлечений. Редж Тонт ждал корабль, и не стоило задерживать доставку или превышать смету — слишком велик был риск разозлить преступного главаря.

Бамми задрал голову, разглядывая спекшееся днище фрахтовика. Почерневшие участки — въевшиеся продукты горения — образовались из-за выстрела турболазера с республиканского крейсера. Большой уверенности не было, но Бамми поставил бы несколько кредитов на то, что выстрел стал косвенной причиной столкновения с «Долиной Джендири». Удар, скорее всего, перегрузил щиты и вывел из строя навигационные системы. Точнее можно будет выяснить, лишь разобрав реактор, однако и без того было понятно, что фрахтовик побывал в знатной переделке. Кроме того, Бамми явно был не первым механиком, который приложил руку к прокачке этого фрахтовика. За все годы латания космической и атмосферной техники Бамми ни разу не видел корабль, который был бы настолько увешан «неродными» запчастями — как будто каждый владелец так или иначе подновлял, дорабатывал или модифицировал его. Персону вроде Реджа Тонта подобные запчасти не устроят — по крайней мере там, где их чужеродность будет бросаться в глаза. Бамми был уверен, что ему сойдет с рук, если он установит изготовленные в мастерских Нар-Шаддаа детали в коммуникационный и осветительный блоки, но был риск, что Редж Тонт закажет независимую экспертизу вычислительных систем и систем жизнеобеспечения. Вот почему электронный мозг для корабля был проблемой. О том, чтобы отремонтировать имеющийся, не было и речи, а покупка нового съест и без того небольшую прибыль, которую Бамми намеревался извлечь из этой работы.

Он озадачил новенького — молодого полукровку человеческо-тилинского происхождения по имени Шуг Нинкс — чтобы тот раздобыл информацию об электронном мозге на замену, и именно этот парнишка сейчас вбежал в мастерскую и бросился к нему.

— Я нашел нам мозг, — выпалил запыхавшийся Нинкс.

— Где?.. — только и успел спросить Бамми, как увидел знакомую фигуру, вразвалочку шагающую по ангару. Развернувшись к Нинксу, он недовольно покачал головой. — Малой, зря ты пошел к нему.

Пятнистый румянец Нинкса заметно прибавил синевы:

— Я не знал…

Бамми хлопнул его по плечу:

— Не дергайся. Может, все обернется и к лучшему.

Мейзел, куривар с резко выраженным рогом на черепушке, был известным на Луне контрабандистов скупщиком краденого, приторговывал оружием и во время войны бесстыжим образом сотрудничал с обеими конфликтующими сторонами. Присущая его расе шипящая манера речи только подчеркивала коварство его натуры.

— Твой полукровка говорит, тебе нужен корабельный мозг.

Бамми подвел куривара к заваленному хламом столу в углу ангара и жестом указал на стул:

— С каких пор ты торгуешь запчастями? Я думал, ты только по оружию спец.

Мейзел пожал плечами, которые прикрывал роскошный плащ:

— Так и есть. Просто по случаю подвернулось нечто такое, что и тебе могло бы пригодиться.

Бамми сжал губы:

— Что ж, послушаем.

— У меня есть знакомцы, которые заняты демонтажом сепаратистских кораблей. Я могу достать электронный мозг, заточенный под наведение и стрельбу, — прямиком с корабля-матки для три-истребителей.

Бамми нахмурился:

— Перепрошить его для нужд ИТ-фрахтовика влетит мне в кредиточку.

— Это я знаю, — ответил Мейзел. — Но у меня на примете есть кое-кто, кто этим займется. Ты только дай чертежи.

Бамми обдумал предложение:

— Чертежи у меня есть, прямиком от «Кореллианской инженерной». Но во сколько мне это обойдется?

— Меньше чем в половину того, что у тебя запросят за оригинальный «Сверхпоток» из цехов «Ханкса-Варгеля» — даже по оптовым расценкам.

— Гарантируешь?

Мейзел улыбнулся:

— Конечно. В случае неполадок — возврат всей суммы.

— Возврат? — рассмеялся Бамми. — Если неполадки обнаружит мой заказчик, меня самого придется возвращать к жизни.

— Возвращение к жизни — не мой профиль. Я спекулирую только материальными благами.

Бамми обмозговал предложение еще раз.

— Допустим, я тебе поверю. Когда я его получу?

— Через неделю после того, как предоставишь чертежи и внесешь первую половину стоимости.

Возвращаясь к кораблю, Бамми все еще собирался с мыслями. Под правым стыковочным узлом дожидался иктотчи, державший в толстых, в потеках смазки, руках небольшой прибор.

Бамми посмотрел на него недоуменно.

— Я извлек это из электронного мозга фрахтовика, — объяснил иктотчи. — Бортовой регистратор.

Вместо того чтобы вернуться в свою квартирку в Кореллианском секторе Нар-Шаддаа, Бамми остался в мастерской и начал выгружать информацию из электронного мозга «Сверхпоток-4» производства «Ханкса-Варгеля». Регистрационные данные, сведения о владельцах, полетные и сервисные записи. Находка распалила его интерес, и механик провел полночи, сверяя записи бортового регистратора с тем, что нашлось в ГолоСети. К утру он наконец составил краткую «биографию» корабля, сменившего за прошедшие десятилетия немало имен.

ИТ 492727ЗЕД сошел со стапелей «Кореллианской инженерной» на орбитальной сборочной станции № 7 и первые восемь лет числился во флоте «Промышленных перевозок Корелла», состоявшем из более чем восьми тысяч кораблей. Закрытая акционерная компания «Промышленные перевозки Корелла» доставляла товары на так называемые «Пять братьев» Кореллианской системы, а также на загадочную репульсорную станцию гигантских размеров, известную как Балансир.

Пилоты, летавшие на фрахтовике, без конца хвалили корабль за скорость и маневренность и проклинали за своенравность и непредсказуемость. Зачастую они выражали свои впечатления так, будто речь шла о причудах разумного существа, а не о выкрутасах техники. Как подсказывали сменяющие друг друга названия, ИТ был то послушным, то несговорчивым; то радостью пилотского сердца, то алчной нечистью; то спасителем, то пакостником. У «Гордости Корелла» была «душа», а у «Зиг-Зага» — сплошные «закидоны». «Горемычная Митил» была источником беспредельного отчаяния. Отчет за отчетом выстраивалась картина то великолепных маневров и стремительных бегств, то неожиданных и зачастую непостижимых неполадок. «Дошли до Тралуса за рекордное время…», — отметил один пилот. Другой написал: «Застряли в пятистах километрах от Селонии с размороженной рыбой-плак на борту…». «В гонке вокруг Дралла в пух и прах разгромили „Ядерное пламя“»… «Не можем взлететь с Балансира…»

Такова была хроника свидетельств и опровержений, и каждая поломка корабля вела к его кустарной починке и прокачке, как будто все сговорились сделать его объектом непрекращающегося эксперимента на поле нетрадиционной инженерии.

Чтобы удовлетворить любопытство, Бамми обследовал импульсный генератор, который был вынужден установить один из пилотов после того, как штурман при помощи гидроключа сорвал злость на реле «фабритеховского» ретранслятора. Бамми нашел на корабле десятки закутков с похожими увечьями и следами побоев. Некоторые пилоты дошли до того, что нацарапали или выжгли нецензурные ругательства на переборках и в технических переходах корабля.

История корабля была не менее захватывающей.

Большую часть тех десяти лет, что ИТ принадлежал «Перевозкам Корелла», компания переживала расцвет и находилась в начале списка выгодных инвестиционных проектов Кореллианской системы. Потом бизнес пошел на спад, отчасти из-за действий Торговой Федерации, которая поглощала маленькие транспортные компании одну за другой. Бездействие погрязшего в самоуспокоенности Сената тоже сыграло роль. За несколько лет до избрания Финиса Вэлорума канцлером доходы «Перевозок Корелла» резко упали. Вынужденная продать весь флот юрких корабликов по бросовым ценам, компания обанкротилась и прекратила существование.

ИТ 492727ЗЕД продали одним из последних: он достался парочке предприимчивых вольных торговцев Кэлу и Дове Бриггерам. Эти отпрыски безвестного семейства переименовали корабль в «Семь печатей» и ненадолго заняли нишу «Корелла» на рынке перевозок, берясь за любой подвернувшийся заказ на транспортировку между Кореллией и соседними планетами. По подсчетам Бамми, все их заработки, должно быть, уходили на улучшение гиперпривода, в результате чего для них стали доступнее перелеты к соседним системам, а со временем — и к планетам Ядра. Характер грузов, которые они перевозили, тоже изменился: от потребительских товаров к легкому вооружению, боеприпасам и прочей подобной контрабанде.

Согласно записям ГолоСети, незаконная деятельность Бриггеров привлекла внимание Союза контрабандистов из системы Куларин, а в конечном итоге и лично руководителя этой организации по имени Нирама, который одолжил вольным торговцам денег на дальнейшее улучшение ИТ в обмен на обязательство не связываться с работорговлей. Всего лишь один стандартный год спустя наши герои нарушили обязательство, и Нирама назначил награду за их головы. Половина награды досталась одному достославному охотнику, который захватил Дову и доставил ее Нираме. Там сестрицу и казнили.

Брат Довы, Кэл, переименовал фрахтовик в «Блудного сына», изменил приписку на Фондор и отправился на Тайферру в надежде получить заказ от «Торгового синдиката» Яко Старка. Старк, сам в прошлом контрабандист, возглавлял банду пиратов, охотников за наградами и наемных убийц, орудовавшую на Римманском торговом пути, однако амбиции взяли верх, и он оказался втянут в конфликт с Республикой из-за украденных танкеров с бактой. Связавшись со Старком, Кэл обрек себя на еще более печальную участь — в заброшенной шахте на Тройкене его заживо съели плотоядные насекомые, вырвавшиеся наружу после удара республиканских сил.

Где-то через пятнадцать лет после происшествия на Тройкене фрахтовик перешел в собственность общества «Республика». Об этой организации ГолоСеть почти ничего не знала — даже несмотря на то, что общество было связано весьма запутанными отношениями с холдинговыми компаниями, чьи штаб-квартиры размещались на ведущих планетах, включая Корускант, Алдераан и Кореллию. Порт приписки был вновь изменен — на этот раз на Раллтиир — и корабль получил имя «Звездный посланник». Бортовой регистратор содержал отчеты о частых рейсах к дальним планетам вроде Энсиона и Йинчорра, а в памяти «Сверхпотока-4» были зафиксированы улучшения модулей связи и гиперпривода.

Может статься, корабль какое-то время пилотировал сам мастер-джедай Пло Кун. Это было чистейшим домыслом со стороны Бамми, основанным на случайно увиденном голоизображении. Вскоре после заварушки у Тройкена рыцари-джедаи Пло Кун, Квай-Гон Джинн и Ади Галлия снялись на фоне фрахтовика ИТ-1300, который вполне мог принадлежать Кэлу Бриггеру.

Пилот, нанятый обществом «Республика» для управления «Звездным посланником», был человеком, и звали его Тобб Джадак.

Бамми наткнулся на эту запись чуть ли не перед самым рассветом, но после таких находок у него будто открылось второе дыхание. Он узнал имя пилота, а поиск по ГолоСети подтвердил его смутное воспоминание о том, что половина завсегдатаев притонов на Нар-Шаддаа потеряли поставленные на Тобба Джадака деньги, когда тот проиграл гонку на свупах, в которой считался фаворитом: ставки на его победу принимали из расчета двадцать к одному. Ходили слухи, что сдать гонку его заставили хатты, однако судачили и о том, что сам Джадак через подставных лиц поставил на собственный проигрыш. Правда это или нет, но дурная репутация Джадака не помешала обществу «Республика» нанять его в качестве пилота.

Бортовой регистратор сообщал, что Джадак с напарником совершили на фрахтовике прыжок с Корусканта, где корабль почти наверняка был поврежден в бою, и столкнулись с «Долиной Джендири III», когда эта махина поднималась с Нар-Шаддаа.

Бамми, бывший в то время совсем еще ребенком, денег в пари не проигрывал. Смерть при столкновении кораблей казалась ему слишком жестокой участью для человека, который когда-то был увенчанным славой чемпионом и пилотом звездного корабля. Но опять же, вселенная редко бывает справедлива, будь ты хоть победитель, хоть неудачник.