Элли и Роган нашли Кэтрин Уитмайр в небольшой комнатке на третьем этаже. Как и гостиная на первом этаже, она была обставлена роскошной мебелью, а пол устилали ковры. Тут не было ни телевизора, ни кровати, поэтому комната представлялась Элли совершенно бесполезной.

Как только детективы появились в дверях, Кэтрин тут же поднялась с кресла. Внизу, в вестибюле, ее муж Билл разговаривал по своему смартфону «блэкберри». Элли показалось странным, что в этот момент они находятся порознь. «Если появление в доме двух тинейджеров, утверждающих, что им известна личность убийцы дочери, не являлось достаточным основанием для того, чтобы свести их вместе, — подумала Элли, — бывают ли они вообще когда-нибудь в одном помещении?»

Полицейские и хозяева дома собрались в кухне.

— Вы получили санкцию на арест этой девчонки Кейси Хайнц?

У Элли не было времени объяснять музыкальному продюсеру подробности процедуры получения санкции на арест.

— Мы собираемся отыскать Хайнц немедленно, — ответил Роган. Она обратила внимание на то, что ее партнер не стал упоминать об их разговоре с Кейси прошлым вечером. — Предлагаю вам пока повременить с выплатой денег этим двум тинейджерам.

— Но Билл сказал им…

Роган покачал головой.

— Поверьте мне. Если вы дадите этим ребятам десять тысяч, завтра они уже будут в Сиэтле. Дайте им пару сотен и скажите, что для того, чтобы собрать остальную сумму, потребуется время. Тогда они никуда не денутся.

Билл Уитмайр мерил кухню шагами.

— А вы не можете задержать их на всякий случай, чтобы они действительно никуда не делись?

— Нет, — ответила Элли. — Они не совершили ничего противозаконного.

— Они молчали о том, что знают убийцу, до тех пор, пока не было объявлено о вознаграждении!

— Закон не требует, чтобы люди сообщали об известных им противоправных действиях, мистер Уитмайр.

— Но это же нелепость…

— Иначе вам пришлось бы звонить в полицию каждый раз, когда кто-нибудь в вашей студии закуривает косячок. Вы понимаете?

— Это не одно и то же…

— Я просто объясняю, почему мы не можем задержать этих двух тинейджеров.

— Они не сбегут?

— Вонда уже совершеннолетняя, а Брэндон утверждает, что свободен от родительской опеки, и тогда он приравнивается к совершеннолетним.

— А как насчет… Как это называется? Важные свидетели или что-то в этом роде.

— Только в том случае, если они отказываются сотрудничать со следствием. Как и мой напарник, я убеждена, что они никуда не денутся, если только вы вдруг не выплатите им достаточно крупную сумму денег. — Элли начинали утомлять рассуждения Билла Уитмайра на юридические темы. — У нас имеются и другие версии. Нам необходимо задать вам вопрос по поводу отношений вашей дочери с Эдриен Лэнгстон.

Лицо Билла Уитмайра оставалось совершенно невозмутимым. Вместо него заговорила его жена.

— Билл, ты ведь знаком с мачехой Рамоны. Ты постоянно говоришь, как молодо она выглядит и как естественно она себя ведет. — В ее голосе отчетливо прозвучала горечь. — Джулия очень любила Эдриен. Она не уставала повторять, какая та замечательная мать. Я прекрасно понимала, какой смысл она вкладывает в эти слова, — с грустью добавила она.

Когда до сознания Билла дошла суть вопроса, он не стал ждать ответов.

— Это нелепость. Вы должны искать Кейси Хайнц.

— Мы этим займемся, и очень скоро, — сказала Элли. — Но нам нужно подготовиться к опросу всех подозреваемых, чтобы получить всю необходимую информацию.

Она принялась рассказывать о блоге Эдриен, как вдруг Кэтрин перебила ее:

— Так этот грандиозный проект Эдриен представляет собой всего лишь блог?

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Пару недель назад Лени Маркс сказала мне, что Эдриен заключила крупный контракт на издание книги. Лени работает в журнале «Нью-Йорк». До нее дошел слух, будто Эдриен продала права на издание своих мемуаров главному редактору издательства «Уотертон Пресс». Все решили, что это будет очередное скандальное откровение жительницы Верхнего Ист-Сайда. Единственный вопрос заключался в том, будет ли Эдриен называть имена. Вот что значит верить сплетням! Блог, о котором начинают говорить на Мэдисон-авеню, очень скоро превращается в контракт на шестизначную сумму.

«Да, это безнадежно», — подумала Элли. Как бы Кэтрин ни горевала два дня назад, сейчас бы она упивалась тем, что ее давняя знакомая — женщина, вышедшая из социальных низов, полюбившая свою падчерицу как родную дочь и относившаяся к дочери Кэтрин как к родной, — оказалась простым блогером, а не писательницей, чья книга должна в скором времени увидеть свет. Сейчас миссис Уитмайр испытывала не душевную боль, а откровенное злорадство. И ревность.

Элли коротко изложила факты, свидетельствовавшие о том, что ноутбук Джулии использовался для размещения в блоге одной из угроз.

— Не было ли у Джулии причин не любить мать своей подруги?

Билл нетерпеливо вздохнул, в то время как его жена покачала головой:

— О чем вы говорите? Я никогда не слышала от нее дурного слова об Эдриен.

— У Джулии имелись запасные ключи от вашего дома, которые она могла передать своим друзьям?

На лице Билла Уитмайра появилось выражение озадаченности. Очевидно, он не имел ни малейшего представления о том, чем жила его дочь.

Кэтрин подошла к узкому шкафу, стоявшему возле холодильника, извлекла из ящика красный кожаный брелок и еще некоторое время рылась в нем.

— Одного нет. Мы храним здесь два ключа. Второй — на серебряном брелоке с этим… как его… Единорогом. Я точно знаю, что на прошлый День Благодарения он был здесь, потому что отдавала его подруге Билли на уик-энд, но сейчас его нет. Куда он мог деться? — В голосе Кэтрин послышались панические нотки. — Неужели кто-то завладел ключами от нашего дома? Теперь придется менять замок!

— Мы не знаем этого наверняка, — сказала Элли самым непринужденным тоном. — Но не исключено, что ваша дочь могла давать ключ от дома своему другу.

— Одному из этих бездомных ребят? — возмущенно воскликнул Билл. — Боже милостивый, это так похоже на Джулию!

Кэтрин бросила на мужа быстрый взгляд, мгновенно погасивший вспышку негодования.

— Как я тебе уже говорила, — спокойно произнесла она, — наша дочь отличалась чрезмерной щедростью. На всякий случай я вызову слесаря. И заверяю вас, мы с мужем будем и в дальнейшем предоставлять всю необходимую вам информацию. Но сейчас, пожалуйста, найдите эту Кейси Хайнц.

Сидя в автомобиле, Элли и Роган сравнили показания, полученные ими от Брэндона и Вонды.

Они полностью совпадали. Место. Время. Во что был одет Кейси. Что он говорил. Говорил он так быстро, что они едва успевали воспринимать его слова. Дело было каким-то образом связано с Рамоной. «Я набросился на нее, — сказал он. — И это произошло». Слезы. «Как бы мне хотелось вернуть все назад».

— Они поют одну и ту же песню, — сказал Джей Джей.

— На мой взгляд, слишком уж ладно. Они оба точно помнят, во что был одет Кейси. И то, что он делал стойку на руках возле собачьей площадки.

— Судя по всему, Кейси носит все время одну и ту же одежду и каждый день занимается одним и тем же. Неудивительно, что они запомнили это.

— И одни и те же фразы дословно?

— Послушай, Хэтчер, разве не то же самое говорят адвокаты всякий раз, когда мы с тобой приводим одни и те же детали?

— Мы с тобой — не двое бездомных ребят, которые пытаются выманить вознаграждение у известного музыкального продюсера.

— У нас были свидетели и похуже. Помнишь Отиса Джонса?

Конечно же, Элли помнила. Они построили дело об убийстве на показаниях отбывшего наказание торговца наркотиками, который утверждал, что всю первую половину дня, когда произошло преступление, он курил косячок, в то время как его купали трое наркоманок, служивших ему гаремом. Полицейские не стали даже проверять их свидетелей.

— Да, но мы поверили Отису Джонсу, поскольку его показания соответствовали тому, что мы знали об убийстве. А Брэндон и Вонда? Единственное соответствие, имеющее место в данном случае, — это соответствие между их свидетельствами. И какие-либо инсайдерские детали отсутствуют.

— Может быть, они отсутствуют потому, что Кейси замолчал прежде, чем высказал их? Разве такое невозможно?

— Думаю, возможно.

— Черт возьми, Хэтчер. Эти двое — убогие существа, но если Кейси спал с Джулией, имел ключ от ее дома и ничего не сказал нам? Мы должны разыскать его, не так ли?

— Разумеется.

— Поэтому говорю еще раз: напряги свои умственные способности.