Глава 19
Полуденное солнце нещадно палило. Пот покрывал наполовину обнаженное тело Эсккара. На руке появились новые мозоли в местах обхвата рукоятки нового меча. За пять дней он разбил уже полдюжины столбов. Клинок оставался острым, а его вес теперь казался Эсккару привычным. Мышцы играли под загорелой кожей. От расслабленной жизни в деревне не осталось и следа. Он никогда в жизни не был таким сильным и в такой великолепной физической форме.
Джален тяжело дышал с другой стороны учебного столба. Каждый из мужчин отражал нападение другого. Но, вместо того чтобы наносить удары друг по другу, они наносили их по толстому деревянному шесту. Именно его рубили и кололи. Любой варвар, который допустит ошибку, посчитав их легкими жертвами, не успеет пожалеть о своей ошибке.
Услышав стук копыт несущейся к ним галопом лошади, они оба подняли головы. Никто не скакал на такой скорости по заполненным людьми улицам, если только у него не было безотлагательного дела. Всадник спешился, подняв столб пыли, и Эсккар заметил у него на груди эмблему клана Ястреба.
— Командир, у меня сообщение от Сисутроса. Он встретился с ур намму и просит тебя немедленно приехать.
Эсккар вознес благодарственную молитву богам. Время заканчивалось, и ему требовалось переправлять отряд на другую сторону реки через несколько дней, с ур намму или без них. Но если они помогут…
— Отлично, Угард. Найди себе другого коня. Мы уезжаем немедленно. — Он повернулся к Джалену. — Готовь десять человек к выезду.
Им требовались дополнительные люди. Отряды варваров можно было встретить где угодно.
Эсккар проверил новый меч, убедился, что лезвие все такое же острое, затем вытер его тряпкой. Пока не образовалось никаких пятен. В конце концов меч полностью потускнеет, хотя Асмар заявлял, что он от этого станет только крепче.
Эсккар умылся у колодца, потом напился. Несмотря на жару, он надел кожаную броню и шлем, затем отправил посыльного к Гату и Трелле, чтобы сообщить, куда направляется.
Они выехали из Орака галопом на последних лошадях, которые оставались в деревне. Через четыре часа езды они оказались во многих милях от Орака. Солдаты поехали медленнее, чтобы не изматывать лошадей, глаза постоянно осматривали вершины возвышенностей и горизонт. Если там появятся облака пыли, то, значит, там находится боевой отряд — Орака или врага.
Но вместо этого они увидели еще одного всадника из клана Ястреба, который приближался к ним кентером. Он сообщил, что Сисутрос следует за ним всего в дюжине миль. Солдаты поехали дальше и вскоре увидели четырех всадников.
Две группы встретились у скалы, поднимавшейся над высокой травой. Один всадник оказался воином ур намму. Он был изможден, на груди выступали ребра. Он сидел на тощей лошадке, которая выглядела еще более измотанной, чем хозяин.
Эсккар спешился и приветственно протянул руку Он помнил этого человека по лагерю, но не разговаривал тогда с ним и не знал его имени.
— Приветствую тебя, Эсккар, военный вождь Орака, — официально поздоровался воин. — Меня зовут Фашод. Меня прислал Месилим, чтобы выяснить, требуется ли тебе еще его помощь.
— Приветствую брата-воина, как и племя ур намму. У нас есть для тебя еда и питье. Но расскажи мне вначале о Месилиме. С ним все в порядке?
— Да, но все устали, и лошади слабеют с каждым днем. Как только стемнеет, ур намму проскользнут мимо последних отрядов алур мерики. — Он сделал паузу, чтобы сплюнуть после произнесения этого названия. — Ур намму присоединятся к вам в вашей борьбе. Я показал вождю Сисутросу место, где будут пробираться воины. Теперь я должен сообщить Месилиму, что ты ждешь его прибытия.
— Ты принес хорошие новости, Фашод. Но вначале ты должен отдохнуть. Поешь и выпей воды.
Сисутрос, Эсккар и Фашод вместе уселись на песок, отдельно от остальных солдат. Большинство из них никогда не видели варвара так близко. Джален остался с солдатами и напомнил им, чтобы не глазели на Фашода с таким интересом. Фашод вначале жадно пил из бурдюка, потом съел двухдневный запас хлеба, который взяли с собой люди Эсккара.
— Не похоже, чтобы эта лошадь была способна проделать обратный путь, — заметил Сисутрос. — Ее слишком долго гнали на пределе сил.
Эсккар кивнул. Несколько недель напряженной езды — и большинству лошадей приходит конец. Он тоже обратил внимание на состояние животного и стал думать.
— Фашод, возьми одну из наших лошадей в обмен на свою. Сегодня ночью тебе может потребоваться крепкое животное.
Фашод посмотрел на каждого из них по очереди. До этой минуты он держался вежливо, но холодно. Он просто выполнял приказ вождя клана и ничего больше. Предложение лошади, даже в виде временного обмена, считалось важным жестом. Он отложил хлеб и вытер рот тыльной стороной ладони.
— Вождь Эсккар, благодарю тебя. У меня хорошая лошадь, ей для восстановления сил просто нужно несколько дней отдыха и трава.
— Заканчивай еду и питье, — сказал Эсккар, поднимаясь на ноги. Он считал, что животному потребуется на восстановление, по крайней мере, неделя. — Я пойду выберу тебе лошадь.
Эсккар вернулся туда, где ждал Джален, и рассказал тому про обмен животными.
— Выбери кого-то маленького, кто способен идти пешком и ехать на лошади Фашода обратно в Орак. И пусть отправляется немедленно, иначе он отстанет, если нам придется бежать.
Эсккар посмотрел назад, на Фашода.
— Джален, я хочу, чтобы ты немедленно вернулся в Орак. Если все ур намму находятся в таком же ужасном состоянии, как этот человек, то им потребуется оружие, еда и свежие лошади. Иначе они вообще не смогут сражаться. Скажи Трелле и Гату, что нужно подготовить.
Джален кивнул, потом отправился выбирать лошадь для обмена. Эсккар вернулся к Фашоду.
— Лошадь вскоре будет готова вместе с запасом еды. Передай Месилиму, что мы ждем его здесь и проводим в Орак.
— Месилим будет доволен, — ответил Фашод.
Подошел Джален с лошадью, на которой осталась одна узда.
Фашод собрал оружие и еду, потом галопом понесся на восток. Через несколько минут Джален поскакал в противоположном направлении и быстро обогнал одного из своих людей, который уже вел лошадь Фашода по той же тропе.
— Месилиму и его воинам, возможно, пришел конец, — заметил Сисутрос. — На поиски нас он должен был послать одного из лучших. В результате может оказаться, что нам от них мало пользы.
Эсккар думал то же самое, и это его совсем не радовало.
— Не исключено. Но мы узнаем, что выяснил Месилим. Кроме того, тридцать всадников в тылу могут защитить нас. И, усталые они или нет, но они убьют по крайней мере столько же воинов алур мерики, перед тем как погибнут сами.
Ур намму появились только после полуночи, и даже в лунном свете они выглядели очень усталыми. Эсккар предложил Месилиму отдохнуть, пока солдаты Орака несут дозор. На рассвете они начали путь на запад, хотя и медленным шагом. Некоторые лошади ур намму охромели, и всадники то шли пешком, то ехали верхом. Все то и дело оглядывались, гадая, когда появится орда алур мерики.
Эсккар осмотрел группу Месилима и насчитал сорок восемь мужчин, пятерых женщин и семерых детей разного возраста на сорока четырех лошадях. Ни младенцев, ни маленьких детей не было. Родители должны были оставить их умирать или убить. И люди, и животные выглядели так, словно в любую минуту рухнут. Изможденные дети с ввалившимися от голода глазами выглядели так же жалко, как воины. Всем требовалось как можно скорее оказаться в Ораке.
Эсккар вел коня между Месилимом и Субутаем. Месилим многое узнал от взятого в плен разведчика алур мерики, и они видели боевые отряды алур мерики, следующие на юг. Для людей, попавших в ловушку, во все сужающемся вокруг Орака кольце, ценность представляли любые сведения.
К вечеру следующего дня они преодолели достаточно большое расстояние, чтобы уйти от опасности, и оказались недалеко от Орака. Эсккар начал расслабляться. Они разбили лагерь, и ур намму заснули, как только доели последние припасы солдат.
Утром Эсккар передал половину своих людей Сисутросу и приказал ему возвращаться к делам Орака. Дополнительные люди помогут его помощнику закончить сожжение полей. Скоро алур мерики доберутся до Орака. Эсккар хотел, чтобы на их пути не осталось ничего ценного. На каждом поле горел урожай. Факелы подносили ко всему, что только может гореть, — домам, загонам для скота. Не трогали только колодцы. Рядом протекало много маленьких речек, были прокопаны оросительные каналы, поэтому не было смысла отравлять колодцы, сбрасывая в них мертвых животных. Эсккар надеялся, что алур мерики, уходя, тоже не испоганят их.
Они поднялись на вершину последней из окружавших Орак возвышенностей в середине дня. Все вздохнули с облегчением при виде стен деревни. В течение дня Эсккара дважды останавливали дозорные, высланные из деревни. Солдаты Бантора не могли допустить, чтобы группа варваров проскользнула сквозь их ряды.
При виде Орака и его стен, поднимающихся из земли, мужчины и женщины за спиной Эсккара начали возбужденно разговаривать. Даже с этого расстояния они видели, как трудовые отряды работают перед стеной, выкапывая последние участки рва.
Никто из ур намму никогда не видел такую большую деревню или такую высокую и прочную стену. На севере началось затопление полей. Южную часть затопят, как только проедут ур намму.
— Отдыхайте сегодня ночью, Месилим. А завтра ты скажешь мне, как ты сам стал бы атаковать Орак.
Месилим с сыном смотрели на деревню. На них большое впечатление произвели и ее размер, и стена.
— В Ораке сейчас почти три тысячи человек — со всеми теми людьми, которых согнали с мест алур мерики, — сообщил Эсккар. — Еще больше переправилось на ту сторону реки.
— До этой минуты я не верил, что вы способны противостоять алур мерики, — признался Месилим. — А теперь я вижу, что у вас есть шанс.
— Больше, чем просто шанс, — удовлетворенно улыбнулся Эсккар. — Я многое вам покажу.
Они медленно поехали к воротам, а когда приблизились к стене, рабочие прекратили свое занятие и уставились на необычную группу. Вскоре на стенах собрались любопытные жители деревни. Несколько человек начали кричать, когда узнали Эсккара, следующего во главе небольшого отряда союзников. Эсккар повел их от главных ворот вдоль рва, который шел параллельно южной стене вплоть до реки.
Теперь люди со стены стали приветственно кричать воинам и махать руками. Ур намму поражение смотрели на это, и Эсккар понял, что они даже не думали о том, как их встретят жители деревни. Когда маленький отряд добрался до реки, то снова повернул. Они встанут лагерем у стены, на берегу, так, чтобы их было не видно с вершин гор на востоке.
Их ждал открытый участок, два бочонка с водой, большая стопка дров, два освежеванных вола на вертелах, готовых для зажаривания. Рядом с бочонками с водой лежала стопка одеял. Для лошадей веревкой оградили загон, туда поместили сено и зерно для лошадей. В последние месяцы они совсем не ели зерна.
Спешившись, Эсккар показал, что их путешествие закончилось.
— Вставайте здесь лагерем, Месилим. Если вам что-то понадобится, мы это обеспечим. Если будете купаться в реке, осторожно: здесь сильное течение. Даже в это время года может утащить лошадь и всадника. Я вернусь через несколько часов.
Он провел коня через ворота у реки и увидел, что его ждет Трелла. Теперь ее постоянно охраняли два солдата. Он взял ее за руку, и они вместе пошли домой. Во дворе Эсккар направился к колодцу, чтобы смыть грязь и лошадиный запах, а Трелла пошла за чистой одеждой. К тому времени, как он кончил мыться, Трелла вернулась с чистым бельем.
— Я наблюдала со стены, — сообщила она. — Как только ты ушел, они бросились к еде и воде. Они, наверное, сильно голодали.
— Ур намму в плохой форме. Им повезло, что они пробрались между отрядами алур мерики. Но они уже заплатили нам сведениями. Они схватили разведчика алур мерики и пытали его, пока он не рассказал им все, что знал. Он сказал, что через четыре или пять дней алур мерики собираются переправить отряд на тот берег. Это означает, что мы должны их там встретить. К тому времени воины уже появятся на окружающих Орак возвышенностях. Через несколько дней они будут готовы к атаке.
— Надеюсь, что ты к тому времени вернешься.
По ее тону было ясно, что у него возникнет больше проблем с ней, чем с отрядом варваров, если он не вернется.
— Да, даже если засада провалится, я сразу же вернусь. Я уеду через три дня. На север, на место засады придется ехать медленно, и нам может потребоваться время на подготовку. Ты все приготовила, как я просил?
— Мы встретились с ремесленниками. Все будет готово к полудню завтрашнего дня. Но ты не сказал мне, что с ними женщины и дети.
— Их так мало, что я не посчитал это важным.
Она посмотрела на него, и Эсккар предупредительно поднял руку.
— Я знаю: важно все. Но на самом деле они их не упоминали, если только вскользь. Это действительно имеет значение?
— Может быть. Но теперь я должна сделать кое-что еще. Заходи в дом. Ужин на столе.
— Да, жена, — покорно ответил он.
Деревенские женщины иногда оказывались истинным испытанием для мужчин. Вообще-то, в жизни варвара имелись преимущества, в особенности, когда дело касалось отношений с женщинами.
Через два часа Эсккар вернулся в лагерь ур намму в своей лучшей одежде, но с коротким мечом, в сопровождении Джалена и Гата, которых представил Месилиму и Субутаю.
За последние несколько часов произошло многое. Лошадей накормили, затем отвели к реке, чтобы помыть и вообще привести в порядок. Женщины и мужчины тоже помылись, вероятно, впервые за много недель. Одежду выстирали, и она теперь сушилась прямо на их телах.
Детей накормили и завернули в одеяла. Младшие впервые за много недель спали с набитыми животами. Для взрослых еда теперь стала главным делом. Они собрались вокруг костров, с жадностью отрезая куски поджаренного мяса. В лагерь принесли четыре бурдюка с вином, чтобы все могли выпить, но не напиться.
— У меня есть несколько подарков, Месилим, — заговорил Эсккар, как только уселся вместе с помощниками неподалеку от костров, напротив Месилима и Субутая.
Эсккар подал знак Гату, и тот положил одеяло на земле между ними, затем развернул его. Внутри лежало тонкое копье с бронзовым наконечником, стрела, тетива и меч.
Эсккар увидел замешательство на лице Месилима.
— Твои люди потеряли многое из своего оружия, поэтому завтра вы получите шестьдесят таких копий. Кроме того, каждый получит пятьдесят стрел и пять запасных кусков тетивы, а также столько мечей и ножей, сколько вам потребуется.
Казалось, тетива рвется постоянно. А она была так же важна, как и сам лук, и во время боя взять ее негде.
Субутай склонился вперед, взял стрелу и внимательно осмотрел ее, чтобы убедиться, подходит ли она по размеру для их луков.
— Ваши стрелы длиннее и тяжелее. А где вы взяли столько стрел этого размера? — спросил он.
— Мы их сделали, Субутай. То есть они будут готовы к завтрашнему вечеру. Ремесленники принялись за работу, как только я дал приказ. То же самое и с копьями. Это оружие для тех, кто сражается со спины лошади и, хотя мы сами мало ими пользуемся, мы можем их быстро изготовить.
Это произвело впечатление на ур намму. Им потребовалось бы несколько недель, чтобы изготовить такое количество стрел.
— Если вам нужно что-то еще… — Эсккар замолчал, потому что Месилим больше не смотрел на него.
Повернувшись, Эсккар увидел, что к лагерю приближается группа из семи женщин, две из них несли факелы, потому что спустились сумерки. У всех были узлы или корзины различных размеров и форм. В центре шла Трелла в самой лучшей одежде и в сопровождении двух стражников. Рядом с ней Аннок-сур несла факел.
Процессия с факелами произвела странное впечатление на представителей племени. Они видели, что приближается женщина, занимающая высокое положение. Об этом свидетельствовали дорогой наряд Треллы и стражники, а также очевидное уважение, которое проявляли к ней другие женщины. В лагере прекратились разговоры и еда. Все уважительно встали, что было нетипичным для таких мужчин.
Первые женщины остановились, добравшись до группы Эсккара. Трелла прошла вперед и оказалась рядом с ним. Тогда она поклонилась гостям, затем повернулась к Эсккару.
На него она произвела то же впечатление, что и на других. В мерцающем свете факелов она выглядела так, словно пользовалась особой благосклонностью богов. Тишину нарушало только шипение и потрескивание факелов.
Эсккар наконец смог говорить и представил всех друг другу.
Трелла снова низко поклонилась, затем выпрямилась и расправила плечи. Стояла она с гордым видом.
— Приветствую тебя в Ораке, вождь клана Месилим, и твоего смелого сына Субутая.
Эсккар перевел ее слова, затем кивнул, предлагая ей продолжать.
— Мы с уважением относимся к вашей борьбе против нашего общего врага. Мой муж не сказал мне, что с вами путешествуют женщины и дети, поэтому мы не приготовились к их приему. Но теперь мы принесли им подарки и одежду.
Голос Треллы звучал спокойно и царственно. Месилим мог не понимать значения слов, но явно осознавал ее присутствие. Он глядел на нее так, словно лишился дара речи, как и Эсккар несколько минут назад. Субутай смотрел на нее с открытым ртом.
— Достопочтенная жена, Трелла, — заговорил Месилим. — Ты почтила нас своим присутствием и своими подарками. Мы приветствуем тебя у нашего костра. Эсккар говорил нам о твоем даре, но мы не ожидали, что ты нас посетишь.
Трелла смотрела на Эсккара, пока он переводил, и он прочитал вопрос у нее во взгляде. “Даре?” — спросит она сегодня ночью, а потом, несомненно, последует речь о том, что “все важно”.
Она снова поклонилась Месилиму.
— Ваш приезд — это честь для нас, как и ваше предложение помочь нам в нашей борьбе. Как я могла не сделать того, что делаю? А теперь я оставляю вас, чтобы вы могли поговорить, пока мы занимаемся женщинами.
Когда она ушла, мужчины снова сели. Какое-то время все молчали. Эсккар видел, что Гат с трудом сдерживает улыбку. Трелла на самом деле выглядела так, словно обладала достаточной силой, чтобы повелевать людьми и духами. Возможно, это был не только предрассудок. Может, она на самом деле обладала даром, а варвары увидели это более отчетливо, чем Эсккар.
Мужчины смотрели, как она направляется к женщинам, и ее вскоре окружили люди Месилима. Женщинам ур намму пришлось отталкивать мужчин. Фашод стоял рядом с Треллой и переводил для нее, затем помог распределять одежду и другие подарки. Суматоха продолжалась какое-то время, потом женщины увели Треллу и ее спутниц от мужчин. Они уселись в некотором отдалении от костра, чтобы обсудить вещи, которые касались только женщин.
Даже Фашод держался в стороне, оставив одну из женщин переводить. Трелла попросила и своих охранников отойти в сторону. Понаблюдав за происходящим какое-то время, мужчины племени вернулись к костру и еде, но их взгляды часто обращались к Трелле и женщинам, которых теперь освещали только мигающие факелы.
Месилим покачал головой и снова повернулся к Эсккару и его помощникам:
— Я никогда не видел, чтобы наши женщины вели себя таким образом. Они никогда не принимали никакую незнакомку в свой круг и не оказывали ей чести. Трелла в самом деле обладает даром, раз может так легко управлять моими людьми.
— Она мудра не по годам, — добавил Эсккар. — Ее мудрость направляет меня и придает мне сил.
— Ее мудрость направляет нас всех, Месилим, — неожиданно заговорил Гат. — Моя жена, которая старше Треллы в два раза, стоит рядом с ней и слушает каждое ее слово.
Эсккар перевел слова Гата и снова улыбнулся.
— Вождь Эсккар, а почему ее охраняют эти мужчины? — спросил Субутай. — Никто же не станет причинять зло человеку с таким даром.
Эсккар с отвращением покачал головой.
— Я не так давно являюсь военным вождем Орака, Субутай. Две недели назад один из моих врагов попытался ее убить. Его приводила в ярость ее мудрость, и он хотел ударить по мне, убив Треллу. Она была ранена, но выжила, и теперь я делаю все возможное, чтобы попытка не повторилось.
— А клан, который в этом участвовал, убит? — слова Месилима прозвучали скорее как утверждение, чем как вопрос.
— Все, кто был замешан в деле, мертвы. Их убили жители деревни, — ответил Эсккар, осторожно подбирая слова. — Не думаю, что подобное повторится.
Не было смысла объяснять местные законы членам племени, которые обычно видели только белое и черное. В зависимости от преступления, варвары могли наказать весь клан за деяние одного из его членов.
— Это не повторится, — твердо добавил Гат, после того как Эсккар перевел вопрос Субутая. — Все получили предупреждение.
— Хорошо охраняй ее Эсккар, — сказал Субутай. — Если алур мерики узнают, что у вас есть такой человек, то снесут стены, чтобы ее забрать.
Эсккар посмотрел на него, читая под словами намек на то, что хотел бы сделать сам Субутай. Эсккар удивился своей интуиции. Но в том, что касалось Треллы, он все замечал очень быстро, ум срабатывал мгновенно, и он подбирал нужные слова.
— Субутай, такой дар нельзя взять силой. Его нужно отдавать свободно, по доброй воле. Враг не может его захватить, а друг даже не станет пытаться.
— Пусть ее мудрость направляет тебя, Эсккар, — сказал Месилим, переводя разговор на тему, которую требовалось обсудить. — Тебе потребуется ее помощь в предстоящем сражении. А теперь давайте поговорим об оружии.
Какое-то время они обсуждали оружие и дела на предстоящие несколько дней. Они почти закончили, когда от группы женщин донесся смех, и все головы снова повернулись к ним.
Трелла встала, держа за руки нескольких женщин племени. Все они хотели ее коснуться. Когда они наконец отпустили ее, Трелла поклонилась им и направилась к вождям, пройдя мимо большинства воинов. Казалось, они больше обращают внимания на нее, чем на своих вождей. Месилим и Субутай снова поднялись на ноги, как и Эсккар с помощниками мгновение спустя.
Трелла встала между Месилимом и его сыном. Оба оказались очень близко к ней.
— Эсккар, некоторые дети очень ослаблены и не могут путешествовать. Я предложила оставить их здесь до окончания сражения. — Она посмотрела на Месилима. — Если, конечно, нам это разрешит глава клана Месилим.
— Это предложили мои женщины? — удивленно спросил Месилим, как только Эсккар закончил перевод.
Эсккар был удивлен не меньше Месилима. Он никогда не слышал о подобном. Оставить детей у незнакомцев, да еще — по традиции — врагов?
— Трелла, здесь тоже опасно. Они могут не понимать, о чем просят.
Прежде чем Трелла успела ответить, к группе приблизилась одна из женщин. Правда, она замедлила шаг и обратилась за разрешением. Субутай жестом пригласил ее подойти. Женщина тихо, но быстро заговорила с Субутаем, и Эсккар не все понимал, настолько быстро вылетали слова. Говорила она долго, а когда закончила, не ушла, хотя так требовали традиции.
Субутай повернулся к Эсккару.
— Все так, как сказала достопочтенная Трелла. Моя женщина хочет оставить здесь пятерых младших. Они определенно умрут, если нам снова предстоит серьезное путешествие. Среди них моя дочь. — Субутай посмотрел на отца. — Мы должны это обсудить.
Месилим кивнул в задумчивости, затем повернулся к Трелле:
— Мы обсудим твое предложение. Но мы благодарны тебе за него.
— В таком случае я оставляю вас, мужчины. Вам нужно еще многое обсудить.
Она коснулась руки Эсккара и пожелала ему спокойной ночи. Когда она собралась уходить, один из членов племени что-то крикнул Месилиму, затем добавил несколько предложений. Услышав свое имя, Трелла остановилась и ждала.
Эсккар слышал слова воина, но они для него не имели смысла. Он что-то говорил о “касании одаренной”.
Месилим повернулся к Эсккару.
— Мои воины просят большого одолжения, хотя вы и так для нас уже столько сделали… Но если ты разрешишь, они хотели бы коснуться Треллы, чтобы это придало им сил и обеспечило благословение богов.
Месилиму было неловко обращаться с такой просьбой, но он все равно просил того, что хотели воины.
Трелла встала рядом с Эсккаром и вопросительно посмотрела на него.
— Они хотят тебя коснуться, на удачу или что-то в этом роде, — пояснил он. Это может быть обычай, о котором я не помню. Или я просто никогда этого не видел раньше. Похоже, Месилима это смущает, но он считает это хорошей мыслью.
— Что мне делать? Как мне их касаться?
Эсккар думал мгновение.
— Касайся каждого мужчину в верхней части правой руки, чтобы придать ему силы в битве.
Трелла вручила пустую корзину Аннок-сур, которая, как и всегда, оказалась рядом, и приблизилась к Месилиму. Она вытянула руку, но коснулась не руки, а приложила ладонь к его лбу.
— Пусть у тебя будет мудрость, чтобы вести своих людей в предстоящем сражении, — сказала она и после этого коснулась его правой руки, как сказал Эсккар. Затем она повернулась к Субутаю и приложила руку к его лбу. — Пусть у тебя будет мудрость вести своих людей в предстоящие дни, когда многое изменится и всем придется пройти через испытания.
К тому времени, как она закончила с вождями, за Субутаем уже выстроилась очередь. Некоторые мужчины толкались, чтобы занять места впереди. Трелла пошла вдоль ряда, касаясь правой руки каждого мужчины, чтобы придать им сил в предстоящей схватке. Фашод следовал за ней и переводил ее слова.
Женщины встали в конец очереди, и Трелла пожала руку каждой из них. Закончив, она забрала корзину и ушла, не произнеся больше ни слова. Охранники и женщины последовали за ней.
Члены клана молча стояли и наблюдали, пока она не вошла в ворота и не скрылась из виду. После этого Эсккар повернулся к Месилиму.
— Отдыхай сегодня, Месилим. Мои люди закроют ворота, чтобы тут не ходили любопытные, и будут нести дозор со стен. Я не думаю, что кто-то к вам здесь подойдет, но, если хотите, выставляйте дозорных. Никто из жителей деревни сегодня ночью не покинет стен. Завтра я вернусь, и мы продолжим разговор.
Когда они оказались вне пределов слышимости, заговорил Джален.
— Это было самое странное зрелище, которое я когда-либо видел. Они смотрели и действовали так, словно Трелла — богиня.
— В этом нет ничего странного, — заметил Гат. — Не так ли, Эсккар?
— Совсем ничего странного, Гат, — со смехом ответил Эсккар. — Совсем ничего.
