Глава 20
На третью ночь, через три часа после заката, Эсккар вывел сто человек через ворота у реки. Полночи переправляли людей и оружие на другой берег. К рассвету солдаты удалились от берега на значительное расстояние, вне поля зрения любых наблюдателей.
Двигались они медленно. У каждого было семьдесят фунтов груза: деревянный щит, лук, два колчана со стрелами, меч, продукты и вода. Гат заявил Эсккару, что пеший человек не может нести больше шестидесяти фунтов, если он хочет, чтобы они поддерживали хороший темп. Поэтому первый день получался самым тяжелым. С каждым днем вес будет уменьшаться.
Эсккар шел вместе с остальными. Он взял только четырех лошадей для разведчиков и двух ослов для перевозки продуктов и воды. Они не рассчитывали отсутствовать больше недели, а если задержатся, то им самим придется добывать себе пропитание. На этом берегу Тигра ничто не сжигали, а в горах все еще паслись козы и овцы.
Гат настоял на том, чтобы тоже участвовать в походе. Он обучал солдат сражаться вместе и хотел посмотреть результаты своей работы на практике. Сисутрос остался, чтобы следить за обороной Орака. На следующую ночь Джален переправится с кланом Месилима и поведет их к солдатам Эсккара, в назначенное место.
В пути Эсккар думал о своих разговорах с Месилимом и Субутаем. На следующий день после появления ур намму Эсккар вместе с младшими командирами провел Месилима и его сына вдоль стен. Эсккар рассказал про план предстоящей битвы и предложил Месилиму представить себя в роли военного вождя алур мерики. Они ездили взад и вперед, осматривая стены с разных сторон в поисках слабых мест.
Потом он провел Месилима внутрь, показал огромные запасы оружия и другие результаты подготовки к обороне. Глаза Месилима округлились при виде огромного количества стрел и камней. В конце концов он не нашел слабых мест в обороне Эсккара.
— Но вы не должны позволить им перебраться через стену, — сказал он. — Если они проберутся внутрь, то вашим людям конец.
Эсккар с Гатом удовлетворенно переглянулись. Они каждый день, с самого первого дня, вдалбливали эту мысль в головы солдат. Варваров нужно остановить перед стеной.
Время заканчивалось и для Эсккара, и для алур мерики. Великое сражение приближалось, и надо было защитить спину, уничтожив варваров, которых отправят против них с запада. Людей, скот и припасы, переправленные через реку, нельзя потерять, или Орак ждет голод, даже если ему и удастся отбить нападение.
Эсккар хотел взять с собой больше людей, уверенный, что вернется до появления алур мерики. Но паника, отразившаяся на лицах представителей Семей, убедила его, что на этом последнем этапе не следует забирать из Орака много солдат.
Месилим со своими воинами тронется в путь следующей ночью. Таким образом они смогут отдохнуть еще один день. Они хорошо питались и спали все четыре дня после появления у Орака и практически восстановили силы. Сев на отдохнувших лошадей, они легко догонят Эсккара и его медленно двигающихся солдат.
Вместе с Месилимом получалось тридцать семь воинов и два мальчика. Одного воина признали слишком слабым для езды верхом и решили не брать с собой. Ему велели охранять женщин и детей, остающихся в Ораке.
Два дня Эсккар, как мог, подгонял своих людей, шел рядом с ними и сам тащил свой груз. Он мог бы ехать верхом, но лошади требовались разведчикам, а ему лучше было оставаться рядом с солдатами.
Только они разбили лагерь в конце второго дня, как подъехал Месилим. Эсккар внимательно осматривал прибывших воинов. Четыре дня отдыха отразились на их лицах. На каждом была новая одежда. У многих оказалось оружие, подаренное Ораком.
На каждом копье трепетала желтая лента, еще один подарок Треллы. Маленькая желтая ленточка красовалась и на каждом луке. Каждый воин повязал вокруг талии желтый пояс Все это было не просто украшением — в пылу битвы опознавательные знаки помогут отличать друга от врага, а это в еще большей степени требовалось солдатам.
Лошади ур намму тоже выглядели отдохнувшими, а тех, которые не восстановили силы полностью, заменили последними лошадьми Орака. Воины Месилима выглядели уверенными и сильными, совсем не так, как всего несколько дней назад.
Месилим спрыгнул с коня и приветствовал Эсккара, а Субутай повел всадников к месту их лагеря, в нескольких сотнях шагов от лагеря Эсккара. Его люди имели мало опыта общения с варварами. Они вполне могли начать спор или драку с ур намму из-за какого-то неожиданного или неосторожного слова. Лучше держать их отдельно до начала сражения, когда никто не будет отказываться от помощи союзника. Ни один из вождей не хотел неприятностей.
— Судя по виду, твои люди в хорошей форме, Месилим, — Эсккар протянул руку, демонстрируя дружеское расположение. На тропе войны все формальности исчезали. — Какие-нибудь проблемы в пути возникли?
— Нет. Мы часто давали отдых лошадям, а то могли бы догнать вас несколько часов назад.
После того как все поужинали, два вождя остались у костра обсудить следующие несколько дней. Многое будет зависеть от самого места засады, а про это они не смогут ничего сказать до завтрашнего дня. После ухода Месилима Эсккар развернул одеяло на жесткой земле и мгновенно заснул.
Утром Эсккар сел на лошадь и вместе с Джаленом и Гатом присоединился к Месилиму и Субутаю, которые ехали во главе своих воинов. Они направились к месту, выбранному для засады — в нескольких милях от реки, в горной местности. На земле все еще оставались пучки бледно-зеленой травы, но скоро она станет коричневой от безжалостного солнца.
Небольшая долина, выбранная для засады, тянулась с севера на юг и была окружена крутыми горами. У входа с южной стороны жили какие-то фермеры. Они построили полдюжины земляных хижин, держали овец, коз и кур и пытались обрабатывать землю. По сведениям Джалена, их было слишком мало, и никто из них никогда не зарабатывал себе на жизнь мечом. Они стали бы легкими жертвами для первых появившихся здесь головорезов.
Им бы радоваться появлению Эсккара и его солдат, но они выглядели угрюмыми и злыми. Им совсем не нравилось, что у них отбирают землю, даже временно. Они успокоились только после того, как Эсккар сообщил им про приближение большого отряда варваров, которые, несомненно, перережут им всем горло.
Среди поселенцев было несколько женщин. Эсккар не хотел, чтобы женщины находились рядом с его солдатами, не хотел изнасилований и драк. Он вручил поселенцам дюжину серебряных монет, оплачивая потерю домов и загонов, и приказал немедленно двигаться на юг. Когда они стали жаловаться, он предложил забрать деньги назад и превратить их в рабов, если им это больше по душе. Это заставило фермеров тронуться с места. Они нагрузили три повозки своим добром и погнали скот впереди себя.
Узкая долина была почти прямой и слегка шла вверх с юга на север. В южном конце, где жили поселенцы, въезд составлял девяносто шагов в ширину. Потом долина быстро расширялась, примерно в два раза. До дальнего конца было больше мили, и тот вход составлял примерно двести двадцать шагов в ширину. Однако в пятистах шагах от северного конца две каменные стены сближались, и долина сужалась до ста двадцати шагов.
Эсккару понравились стены долины. Они были крутыми и каменистыми, и там имелось очень мало мест, где лошадь и всадник могли бы забраться на вершину, даже проявляя большую осторожность. Внутри же местность оказалась открытой и ровной, и спрятаться было негде. Не было и никаких оборонительных укреплений. Тем не менее ни Эсккара, ни Месилима место не удовлетворило.
Джален увидел, как они нахмурились.
— Командир, это лучшее место, которое я смог найти. Ты хотел что-то недалеко от реки, куда их можно загнать. Эта долина находится почти на пути к Ораку.
— Я уверен, что это лучшее место, — сказал Эсккар. — Но здесь будет трудно устроить ловушку. Нам придется разделить людей, а это означает, что алур мерики будет больше, чем каждая из наших групп. И длина долины означает, что придется преодолевать большое расстояние.
— Ущелье здесь широкое, — добавил Месилим. — Наша линия сильно растянется, а противник сможет ударить по любой точке. — Он повернулся к Эсккару: — Ты говорил, что мы должны убить их всех, а не просто нанести поражение. Если их отряд такого же размера, как наш, не говоря про больший, то они просто развернутся и поедут на юг другой дорогой.
На лице Джалена отразилось сомнение.
— Без борьбы? — спросил он.
— Они не будут сражаться, если не уверены в победе. Они не считают бесчестьем побег или обстреливание противников из луков с большого расстояния, — Эсккар покачал головой. — Нам придется что-то придумать, чтобы заманить их внутрь, а потом не дать сбежать.
Группа командиров медленно проехала к северному краю и осмотрела там почву. Вход оказался широким, как и опасался Эсккар, хотя стены и сжимались перед ним. Эсккар решил, что у него нет выбора. Придется действовать здесь. Алур мерики могут оказаться тут в любой день, и у него не оставалось времени искать лучшее место.
Эсккар, Гат, Джален, Месилим и Субутай поехали назад к центру долины, рядом с восточной стороной, спешились и сели на земле кругом. Пятеро мужчин два часа обсуждали различные варианты, учитывая способности лучников, воинов ур намму, характер местности и то, что, по их мнению, предпримет противник. После принятия решения они еще долго оговаривали детали, пока каждый не понял, где и как будет сражаться.
Пока продолжалось обсуждение, солдаты и представители племени отдыхали и наблюдали за своими вождями, которые чертили линии на земле и спорили об их судьбе.
В конце концов никто не остался полностью удовлетворен, но никто не мог предложить ничего лучшего. Эсккар со своими людьми вернулся к южному концу, где напряженно ждали солдаты, желавшие услышать про свою судьбу.
Эсккар обвел их взглядом, потом заговорил громким голосом:
— Вы хотели сражаться, не правда ли? Ну, я могу вам обещать, что вас ждет схватка, которую вы запомните на всю жизнь. Эта схватка будет отличаться от всех других. Вы должны подчиняться приказам, или пожалеете, что родились на свет. Работайте, как рабы, если хотите выжить. Помните это, если хотите жить!
После этих слов лагерь забурлил. Субутай собрал необходимое оружие и припасы и взял с собой пятнадцать лучших воинов на лучших лошадях. На их долю выпало самое опасное задание — они станут приманкой в ловушке. Воины поедут на юг тем путем, которым попали сюда, и обогнут долину по широкому кругу, чтобы не оставить следов. Потом они поедут на север искать алур мерики, дадут им себя увидеть и заманят противника в долину.
Гат взял тридцать человек и инструмент, которым можно копать, из стоявших в долине домов. Они пошли вдоль крутой восточной стены, чтобы не оставлять следов в центре. Тем временем Месилим выставил наблюдателей на окружающих долину возвышенностях, чтобы никто не появился неожиданно. Еще один трудовой отряд взял ослов и вышел через южный вход, чтобы собрать как можно больше дров.
Остаток этого дня и весь следующий люди Эсккара напряженно трудились и тренировались в стрельбе из лука и подаче сигналов. Лучники отмечали расстояния по всей долине, как горизонтально, так и вертикально, чтобы всегда знать, на какое расстояние предстоит стрелять. С такими склонами по бокам долины ветер мешать не будет. Наконец, все было готово.
Теперь все зависело от Субутая. Ему придется не только найти алур мерики, но и заманить их в долину. Чтобы план сработал, алур мерики должны следовать за ним на небольшом расстоянии, но не слишком близко, чтобы не обнаружили ловушку.
Столько всего могло пойти не так, что Эсккар отказывался об этом думать. Вместо этого он был недоволен всем, что делали солдаты, ругал их и одновременно подбадривал, чтобы работали быстрее. Все обливались потом, но постоянно смотрели на линию горизонта и вершины гор и держали оружие поблизости. Когда вся подготовка была закончена, они наконец отдохнули и проверили оружие.
Началось ожидание. Судя по виду, Месилим тоже пребывал в напряжении и кричал на воинов. Его, похоже, раздражала каждая мелочь. Вождь ур намму волновался за сына. Джален ходил взад и вперед. Он не сомневался, что если что-то пойдет не так, то его обвинят в неудачном выборе долины. Казалось, только Гат ни на что не реагировал. Он спокойно проверял работу солдат, следил, чтобы они все делали правильно, лично осмотрел их оружие, да еще и каждую свободную минуту пытался кого-то чему-то обучить.
В середине утра следующего дня один из часовых на возвышенности с северной стороны предупредительно вскрикнул. Вскоре показался всадник, который галопом скакал на явно усталом коне. Все глаза следили за приближением одинокого наездника. Ехал он строго по центру долины. Бока коня лоснились от пота. Наконец всадник добрался до хижин в южном конце, где ждали Эсккар и Месилим. Это оказался Фашод, которого Субутай прислал с сообщением.
Фашод спешился и заговорил так быстро, обращаясь к Месилиму, что Эсккар с трудом понимал значение слов. Наконец Месилим повернулся к другим командирам, с нетерпением ожидающим новостей.
— Вчера Субутай обнаружил небольшую группу алур мерики и устроил на них засаду. Он позволил нескольким сбежать. Затем он поехал на запад, притворяясь, будто старается замести следы, а потом повернул на юг. За ним следует основная группа алур мерики, а он едет медленно, словно у него устают лошади. Фашод считает, что в боевом отряде около семидесяти человек. Субутай будет здесь через час. Если все пойдет по плану, то алур мерики появятся сразу же вслед за ним.
Эсккар почувствовал, как у него вспотели руки, но не стал вытирать их об одежду. Этот жест увидели и поняли бы все. Все, что угодно, могло пойти не так. Варвары могли догнать Субутая раньше. Они могли остановиться по неизвестной причине или просто повернуть и направиться назад к реке. Но сейчас нельзя было показывать страх или сомнения.
— Значит, пора. Гат, бери на себя командование здесь. — Эсккар посмотрел на Месилима. — Пусть боги улыбнутся нам сегодня.
— Я буду рядом с тобой, когда начнется сражение, — ответил Месилим и повернулся к Фашоду. — Оставайся здесь с Гатом и проверь, чтобы Субутай сразу же понял, где мы, и знал, что мы делаем.
С этими словами Месилим отправился к своим воинам, и через несколько минут все двадцать два оставшихся представителя ур намму выехали из долины на юг, оставив только Фашода с Гатом и пятьюдесятью солдатами в южном конце. Месилиму предстоял часовой путь по горам: надо было объехать долину кругом и появиться у северного конца.
Эсккар повернулся к Джалену:
— Начинайте движение, и, боги, пусть солдаты ничего не забывают и помнят все, что им говорилось.
Эсккар, Джален и пятьдесят лучников направились на север, выстроившись друг другу в затылок. Они следовали вдоль восточной стены долины, ступая очень осторожно, чтобы по возможности не оставлять лишних следов. Последние два дня все старались не наступать на траву в центре долины. Когда алур мерики заедут сюда, они не должны увидеть никаких следов, оставленных людьми Эсккара.
Эсккар и каждый из солдат ненадолго останавливались у северного конца долины, где резко сжимались стены, чтобы оставить оружие в глубокой яме, которую они специально приготовили и хитро скрыли.
Затем они продолжили движение, все так же в затылок друг другу, покинули долину через северный вход и повернули на северо-восток. Последние два человека заметали следы, чтобы не осталось ничего, свидетельствующего об их пребывании в долине. В трехстах шагах от входа в долину Эсккар, Джален и пятьдесят солдат устроились в небольшом тупике, усевшись на землю плечом к плечу, и стали ждать.
Одного солдата с хорошим зрением и умеющего считать отрядили в дозорные. Он устроился среди скал в нескольких шагах от их укрытия. Эсккар сидел на корточках в пыли рядом с солдатами. Запах битвы, знакомая смесь пота, мочи и фекалий, вскоре наполнила тупик. Пятьдесят невооруженных мужчин собрались на небольшом участке, немного больше, чем комната Эсккара.
Из оружия у них имелось всего несколько ножей, и ребенок с мечом, вероятно, мог бы убить их всех. Эсккар знал, что это самая опасная часть операции. Он решил остаться с теми, кто больше всего рисковал, чтобы они не теряли мужества, видя, что он точно так же подвергает себя риску.
— Приближаются всадники! — негромко крикнул дозорный.
Эсккар представил, как воины Субутая въезжают в долину с севера. Они должны двигаться медленно, позволяя алур мерики догнать себя. Эсккар напряг слух, пытаясь их услышать, но его отделяло от них слишком много гор и камня, поэтому он даже не почувствовал вибрации почвы под ногами.
Солдаты явно нервничали, учащенно дышали и ждали, когда удастся выпустить энергию. Эсккар с трудом подавил желание присоединиться к дозорному, но прикрытия не хватало, и один человек увидит все не хуже десяти. От напряженного ожидания ему стали чудиться всякие звуки. То Эсккар думал, что не слышит ничего, то представлял треск пламени и боевые кличи Субутая.
— Вижу варваров. Они движутся… Остановились! Тихо! — прошипел дозорный.
Конечно, алур мерики будут прислушиваться ко всем звукам. Собравшиеся за спиной Эсккара солдаты прекратили все движение. Никто не произносил и не издавал ни звука, не сорвался ни один камень. Каждый смотрел на соседа, чтобы тот не кашлянул и не чихнул. Это могло все испортить.
Варвары находились чуть более, чем в трехстах шагах, от укрытия Эсккара. Почувствуют ли алур мерики ловушку? Увидят ли они укрытие солдат? Заметят ли дозорного? Возможно, их лошади уловят весьма неприятный запах, исходящий от солдат. Эсккар пытался представить себя на месте начальника отряда.
Алур мерики заметят, что ур намму заехали в небольшую долину с маленьким поселением в дальнем конце. От этого поселения в воздух уже поднимался дым — оно горело. Начальник отряда услышит крики людей, потом боевые кличи других, и подумает, что ур намму очень заняты, увлекшись грабежом и убийством, и не заметят, что противники постепенно нагоняют их сзади.
“Клюньте на приманку, — мысленно умолял Эсккар. — Вы ведь хотите и врагов убить, и трофеи взять. Просто заезжайте в долину и забирайте”.
Он услышал стук копыт. Внушительная группа воинов алур мерики создавала значительно больше шума, чем маленькая группа Субутая. Затем звуки стали удаляться, и Эсккар понял, что противник заехал в долину. Он увидел, как у Джалена от возбуждения горят глаза.
Стих последний стук копыт. Эсккар сидел без движения, пока не услышал, как к входу в укрытие подобрался дозорный.
— Они заехали в долину, командир, как ты и говорил! — мужчина широко улыбался.
— Все? — уточнил Эсккар. — Сколько их там?
— Я насчитал семьдесят три, — прошептал солдат. — И заехали все!
Эсккар вскочил на ноги.
— Вперед, солдаты! Сохраняйте тишину и бегите так, как вы не бегали никогда в жизни!
С этими словами он сам бросился к входу в долину, дозорный быстро обогнал его и стал указывать путь. Эсккар бежал изо всех сил и добрался до входа как раз вовремя. Он увидел, как алур мерики преодолели уже более половины долины и неслись в атаку на ур намму, которые, по их мнению, не должны были ничего заподозрить.
В конце долины вверх поднимались языки пламени и столбы черного дыма. Горели дома и загоны для скота, куда добавили много дров и сухой травы, положив их и внутрь, и вокруг. Мгновение спустя из укрытий поднимется Гат с солдатами. Они выпустят первую партию стрел, хотя и будут ждать до последнего, чтобы обеспечить Эсккару и его группе как можно больше времени.
Он бежал так, как только мог, опустив голову и напряженно работая ногами. Им надо было преодолеть более четверти мили до места, где лежало оружие, а потом вооружиться. И все это следовало сделать до того, как алур мерики их заметят. Их лучшие бегуны добрались до этого места за время, пока человек считает до семидесяти восьми.
На этот раз они бежали, спасая жизнь и оружие. Многие обогнали Эсккара, Джален уже ушел далеко вперед. Более молодые и быстрые солдаты обходили своего командира. Эсккар ругал себя за то, что так стар и не может бежать быстрее. Хотя в свой отряд он выбрал самых лучших бегунов. Им требовалось добраться до оружия, вооружиться и выстроиться боевым порядком в самой узкой части долины до того, как варвары поймут, что попали в ловушку, и смогут уйти тем путем, которым приехали.
Если план сработает, то ловушка окажется значительно меньше, чем полная длина долины, может, даже достаточно маленькой, чтобы позволить людям Эсккара поддерживать друг друга, когда варвары будут бросаться всем отрядом на ту или иную группу, пытаясь прорваться и сбежать.
Эсккар наконец добрался до ямы с оружием и увидел, что его большой меч оттуда достали и приставили к скале. Даже несмотря на то, что он стартовал первым, все солдаты его обогнали. Они уже начали выстраиваться боевым порядком и продвигаться к центру долины. Первому солдату, который доберется до оговоренного места, была обещана золотая монета. Теперь солдаты двигались медленнее. Каждый должен был нести меч, лук и колчаны со стрелами, деревянный щит и толстый шест для его поддержки.
Эсккар схватил меч и не стал его пристегивать. Он побежал к центру долины и увидел, как первый солдат достиг середины, установил щит и приготовил стрелу. Ловушка почти захлопнулась.
Через несколько мгновений и Эсккар добрался до центра. Медленно подъехали Месилим с воинами, чтобы присоединиться к строю. Ур намму разделились на две группы. Всадники выстроились в нескольких футах друг от друга, держа в руках луки и перекинув копья за спины. Смотрели они решительно и были готовы отплатить ненавистному врагу за все убийства их сородичей.
Пятьдесят солдат Эсккара занимали две трети проема. Остальную часть заняли Месилим с двадцатью двумя воинами.
Эсккар пытался отдышаться. Вождь ур намму занимал боевой пост на коне, Эсккар остановился в нескольких шагах от него и наконец внимательно осмотрел долину.
Алур мерики бесцельно кружили или топтались на одном месте, пытаясь понять, что случилось. Минуту назад они шли в атаку на дюжину спешившихся ур намму. Затем, словно по волшебству, из-под земли появился строй солдат и выпустил по ним стрелы. В то же самое мгновение ур намму, которые только что грабили и жгли дома, вскочили на коней и тоже выстрелили из луков.
Алур мерики, застигнутые врасплох, развернули лошадей и галопом помчались из долины. Но Эсккар знал, что они уже утратили возможность для побега. Если бы они продолжили атаку, то, несмотря на тяжелые потери, могли бы прорваться сквозь воинов Гата и Субутая.
Эсккар определил, где их вождь. Начальника отряда алур мерики окружали всадники, пока он пытался разобраться, почему незнакомцы не идут в атаку, а просто стоят на месте, кричат, ругаются и размахивают луками, а ур намму ездят взад и вперед. Эсккар насчитал тринадцать лошадей без всадников, которые свидетельствовали о точных выстрелах людей Гата.
Они выпускали стрелы в алур мерики, пока варвары не остановились и не развернулись; тогда они прекратили стрелять. Воины Субутая оставались за лучниками Гата. Этих лучников от стоп до середины груди защищали тяжелые щиты, поддерживаемые вкопанными в землю шестами. Они ждали следующей атаки.
Пока Эсккар наблюдал за происходящим, один воин алур мерики, крича и размахивая руками, наконец добрался до начальника отряда и показал на север. Вождь обернулся в ту сторону, с которой они приехали, и увидел, как воины противника выстроились в самом узком месте долины. Там стояли и незнакомые солдаты, и ур намму.
Алур мерики попали в ловушку, и теперь их вождь это знал.
Эсккар обвел взглядом ряд своих воинов и увидел, что теперь они все уже заняли положенные места. Линия сформировалась. Каждый солдат стоял в двух шагах от соседа, за щитом, который обеспечивал частичное прикрытие от стрел алур мерики. У каждого солдата с пояса свисал один колчан, а второй крепился к щиту. Таким образом, было легко выхватывать стрелы. Мечи воткнули в землю, и их можно было выхватить в любое мгновение, если варварам удастся пережить град стрел.
Джален командовал солдатами, которые стояли ближе всего к стенам. Сам он находился за линией с мечом в руке. Хамати, один из помощников Гата, занял позицию в центре строя лучников. Хамати должен был направлять лучников.
Все заняли свои места. Все шло как надо. Теперь Эсккар и его солдаты ждали. Оставалось выполнить только еще одно, чтобы ловушка полностью сработала.
Хамати спокойно пожевывал травинку и широко улыбался. Он подошел к Эсккару. В яме с оружием прятали также три бурдюка с водой, и Хамати только что вручил последний солдатам. Они должны были напиться перед сражением.
— Командир, все получили воду. Теперь могут писать, сколько хотят. — Он прищурился и посмотрел в дальнюю часть долины. — Я думаю, что алур мерики все еще остаются на расстоянии, доступном для лучников Гата, и не знают этого.
— Да, они запутались, это точно, — согласился Эсккар. — Они не привыкли так сражаться, но довольно скоро они что-нибудь придумают. Солдаты готовы?
Это был глупый вопрос, и Эсккар пожалел о нем, как только слова вылетели у него изо рта.
Ветеран Хамати слышал сотню таких вопросов от старших.
— Они готовы. И я еще раз сказал им, чтобы целились по лошадям. — Он улыбался, видя, что командир беспокоится. — Теперь они уверены в себе. Они же знают, что Гат остановил варваров. Не беспокойся, мы их удержим.
В рядах алур мерики началось движение, лошади стали поворачиваться к Эсккару, сформировалась неровная линия. Вождь, очевидно, решил больше не рисковать, понимая, что его тут ждет. Он попытается сбежать тем путем, которым пришел.
Гат заметил это движение и тоже понял, что оно означает. Эсккар не мог слышать приказ, но внезапно в варваров полетели стрелы. Алур мерики все еще были доступны большим солдатским лукам. А Митрак с еще большим, мощным луком с легкостью попадет по врагам. Эсккар оставил Митрака с Гатом, считая, что там для парня безопаснее.
Смертельный град стрел снова полетел в алур мерики, нанося раны воинам и лошадям. В еще не окончательно сформировавшихся рядах снова началось замешательство. Одна лошадь обезумела от боли, лягалась и кусалась, пока кто-то ее не убил.
Алур мерики тронули лошадей с места и оказались вне пределов действия стрел Гата, но тот отреагировал почти мгновенно. Его воины передвинулись на пятьдесят шагов вперед, остановились и снова установили щиты. Воины ур намму на лошадях продвинулись вслед за ними.
— Пора приниматься за работу, Хамати, — с мрачным видом заявил Эсккар. — Они теперь все поняли. — Он направился к Месилиму. — Что они сделают теперь? По твоей стороне или моей?
— По твоей, — ответил Месилим, не отводя взгляда от противника. Вождь ур намму сидел на одеяле, положенном на спину коня, и пытался рассмотреть как можно больше. — Они попытаются прорваться прямо через центр твоих солдат, как можно дальше от моих воинов. Теперь они думают только о том, как вырваться, и не считают, что твои лучники способны их остановить. Если твои люди выстоят, то мы с ними покончим.
От тона, каким говорил Месилим, у Эсккара по спине пробежал холодок. Он слышал этот тон раньше. Так говорили люди перед самым началом битвы, перед тем, как приходили в неистовство и яростно громили врага. Но времени на размышления не было. Алур мерики начали движение к восточной части долины и пустили лошадей галопом.
— Приготовить луки к стрельбе, — выкрикнул Хамати, используя те же слова, что и во время учений. Затем он зрительно измерил расстояние, готовясь к первому выстрелу. — Цельтесь по лошадям. Если кто-то прорвется, хватайте мечи и рубите лошадям ноги.
Луки натянули, стрелы приготовили. Предстоял выстрел на дальнее расстояние.
— Приготовиться! — прогремел голос Хамати. — Огонь!
Пятьдесят стрел слетели с тетивы. Они должны достигнуть определенного места как раз тогда, как там окажутся варвары. Стрелы со свистом неслись по воздуху. Вторая партия вылетела через три секунды после первой, потом третья. Правда, теперь летело не пятьдесят стрел одновременно, потому что кто-то стрелял чуть быстрее, кто-то чуть медленнее.
Падали люди и лошади, но немного. Варвары продолжали движение вперед. Эсккар видел, что его солдаты теперь стреляют так быстро, как только могут. Боевые кличи алур мерики слились со стуком лошадиных копыт, земля сотрясалась.
Алур мерики надо было преодолеть более полумили, чтобы добраться до людей Эсккара. За это время человек может сосчитать до семидесяти. В пределах досягаемости луков они окажутся с половины этого расстояния. Эсккар автоматически считал партии выпущенных стрел. Одна… две… три. Каждый раз выпускали пятьдесят стрел, и направляли примерно на шестьдесят воинов. Четыре… пять… шесть.
Стрелы летели с двух сторон. Один лучник упал, потом второй, еще одна стрела просвистела у уха Эсккара. Семь… восемь… девять. Но по мере уменьшения расстояния тяжелые стрелы солдат все чаще достигали целей. Десять… одиннадцать. На землю падали лошади и всадники, замедляя движение других воинов, которые скакали позади них. Лучники Орака применили тактику быстрой стрельбы, характерную для степных народов, против них самих, но с большей точностью и эффективностью.
Эсккар услышал, как Месилим выкрикивает приказ, и увидел, как начала движение первая группа всадников ур намму. Двенадцать…
Месилим издал боевой клич и повел десять воинов на алур мерики с фланга. Ур намму для этого пришлось отклониться влево, но они успевали добраться до врага как раз перед тем, как алур мерики достигнут лучников. По пути воины Месилима стреляли из луков. В это же время вторая группа воинов ур намму развернула лошадей за спинами солдат Эсккара и заняла новые позиции на тот случай, если кому-то из алур мерики удастся прорваться.
Заметив, что ур намму встали за лучниками, вождь алур мерики понял, что линия не будет сломлена. Тринадцать… четырнадцать. Затем, менее чем в семидесяти шагах от солдат, воины алур мерики начали приостанавливать лошадей, не в состоянии продолжать путь под таким огнем.
Эсккар видел, как их вождь кричит, пытаясь увести всадников влево и прорваться сквозь открытое место, где раньше стояли ур намму. Но тут в их отряд врезались Месилим и его десять воинов, и началась схватка.
Предполагалось, что остальные ур намму будут ждать позади, чтобы не позволить никому из врагов сбежать. Но, увидев, как их братья сражаются, они, нарушив приказ, понеслись сквозь ряды лучников. По пути они даже сбили с ног нескольких солдат, так им хотелось побыстрее добраться до врага.
Из-за этого лучники Орака были вынуждены прекратить стрельбу, поскольку теперь перемешались друзья и враги.
Люди и лошади Месилима отдохнули и подготовились к схватке. Первая волна их стрел врезалась в противника до того, как те успели повернуться к ним. Затем в ход пошли копья и мечи. Эсккар видел, как первая стрела Месилима сбила с ног лошадь, второй стрелой он убил воина, а потом вождь ур намму врезался своим конем в коня вождя алур мерики. Эсккар заметил, как Месилим отбрасывает меч и поднимает копье, а потом он исчез из виду. Кружились лошади, люди, вокруг них поднималась пыль.
Эсккар ругал всех богов, которых только мог вспомнить. Он припустил бегом к проему справа, чтобы остановить как можно больше воинов алур мерики, которые попытаются здесь сбежать. Трое воинов алур мерики прорвались, но опасность увидел и Хамати, и направил туда людей из строя, чтобы предотвратить новую угрозу. До того как алур мерики успели уйти, в спины воинов и лошадей воткнулись стрелы.
Другие всадники развернулись и поскакали назад, в центр долины. Эсккар снова заметил Месилима. Вождь ур намму держался за шею коня, не в силах позвать своих воинов. Кровь заливала и коня, и всадника. Эсккар бегом направился к нему и подхватил Месилима, когда тот стал падать.
Эсккар опустил раненого на землю. Коня Месилима ранили в шею, и он хромал. Вокруг бесцельно кружили или топтались на месте лошади без всадников. Некоторые солдаты Эсккара, чтобы не терять времени даром, стали их ловить.
Ур намму спрыгнули с лошадей, окружили своего вождя и в спешке даже оттолкнули Эсккара, но через несколько мгновений снова вскочили на коней. Один воин повернулся к Эсккару:
— Месилим умирает. Но он приказал нам подчиняться тебе, пока Субутай не отменит приказ.
— Проверяйте всех лошадей. Никто не должен сбежать, прижавшись к лошадиному брюху. Пошлите пять человек охранять северный вход и скажите им, чтобы оставались там, несмотря ни на что. И проверьте, чтобы все алур мерики были мертвы. Втыкайте копье в каждое тело.
Эсккар снова посмотрел в центр долины и увидел, что отступающих варваров ждет новая неожиданность. Как только началась атака, Гат повел своих солдат вперед, и теперь они продвинулись на двести шагов с первоначальной позиции. Хамати тоже приказал своим людям продвинуться на пятьдесят шагов вперед, и в результате варвары оказались доступны для стрел с обеих сторон.
Дальше солдаты Хамати идти не могли. Если они еще продвинутся вперед, то окажутся в самой широкой части долины и линия слишком растянется. Стрелы полетели с обеих сторон. Они высоко взлетали в небо, а потом по дуге опускались на врага.
Эсккар заметил вождя алур мерики. Он выжил после атаки Месилима, но, похоже, был ранен. Эсккар быстро сосчитал воинов противника. В живых оставалось около двадцати варваров. Гат снова двинулся вперед, еще на пятьдесят шагов. Там его солдаты опять выстроились в ряд.
Люди и лошади алур мерики продолжали падать. С большого расстояния в них врезались смертоносные стрелы с бронзовыми наконечниками. Теперь у вождя осталось слишком мало людей, чтобы прорваться сквозь строй врагов. Он отдал еще один приказ, и его всадники поскакали к западной стене.
Они стали взбираться по ней, несмотря на крутой склон. Алур мерики пришлось спешиться и вести лошадей под уздцы. Но как только они направились к скале, ур намму с обеих сторон пошли в атаку, не обращая внимания на то, что стрелы все еще летали у них над головами.
Эсккар видел, как у лошадей подворачиваются ноги, они падают и кричат от боли. Люди и животные умирали, когда стрелы находили цели, но алур мерики все равно карабкались вверх по каменистому склону. Они хотели только сбежать нз ущелья. Но когда первый воин добрался до верха, четверо ур намму оказались у скалы и начали выпускать стрелы по врагу.
Это были люди Субутая и два мальчика, приехавшие со старшими. Он отправил трех мужчин и мальчика к западной стене, а двух и еще одного мальчика — к восточной на тот случай, если алур мерики полезут по скалам вверх. На то, чтобы занять позиции, ушло много времени, но воины Субутая прибыли как раз вовремя, чтобы уничтожить врага.
Несколько уцелевших алур мерики оказались беспомощны. Если они отпустят животных, те мгновенно развернутся и попытаются спуститься. А одной рукой они не могли стрелять из лука. Через несколько минут они уже все или погибли, или умирали. По ним стреляли и солдаты, и люди Субутая. Ур намму собрались вместе у основания возвышенности, чтобы закончить бойню. Некоторые насмехались над своими жертвами, направляя очередную стрелу.
Один из солдат Эсккара поймал коня и подвел к командиру. Тот вскочил на спину животному и, с трудом успокоив его, поскакал в глубь долины и добрался до ур намму, как раз когда последнее тело упало вниз. Его столкнули солдаты, стрелявшие сверху.
У Субутая была окровавлена губа, но на лице была написана радость победы. Кроме губы, у него ничто не пострадало. Его счастливые всадники издавали победные кличи. Он увидел Эсккара, затем понял, что его отца нет рядом.
— Твой отец умирает, Субутай, — Эсккар не знал, как мягче сообщить новость.
Субутай издал звук, в котором соединились ярость и отчаяние, но ничего не сказал. Он просто задыхался от гнева и бессилия. Эсккар не мог ждать.
— Субутай, мы должны проверить все тела, чтобы никто не изображал мертвого и не прятался в камнях. Мы должны сосчитать мертвых. Ты меня понимаешь?
Субутай долго не отвечал. Его лицо выражало ярость, которую он пытался сдерживать.
— Отведи меня к нему.
Тем не менее он отдал приказы своим воинам, перед тем как отъехать от стены ущелья.
Они вдвоем поехали к тому месту, где воины ур намму пытались оказать помощь вождю. Месилим лежал неподвижно — или уже умер, или потерял сознание; Эсккар оставил там печальных воинов и отъехал, чтобы проверить Джалена и Хамати. Они должны были закрыть долину и считать мертвых. Затем он развернулся и поскакал назад к Гату, который исполнял приказ и отступал к южному концу долины.
— Гат, охраняй вход и держи дозорных вдоль стен.
Гат сам займется деталями, поэтому Эсккар развернул коня и направился к воинам, которые теперь собрались вокруг тела Месилима. Эсккар спешился и понял, что до сих пор держит меч. Ему даже не пришло в голову прикрепить ножны к поясу. Он ничего не делал тяжелым мечом, только переносил его с места на место.
На этот раз он увидел, что Месилим умер. Эсккар встал рядом с телом и произнес молитву. Закончив, он кивнул Субутаю, затем отошел, чтобы ур намму провели положенный ритуал над мертвым. У Эсккара и так было много работы.
Он начал с погибших алур мерики. Эсккар почувствовал удовлетворение только после того, как лично сосчитал трупы. Он не принял на веру цифры, названные Джаленом и Гатом, и приказал собрать все трупы в одном месте, чтобы удостовериться. На земле лежали семьдесят три мертвых воина алур мерики. Начала спускаться тьма. В закрытой горами долине темнело раньше. Люди развели костер. Усевшись у огня, Эсккар почувствовал себя изможденным, словно сражался целый день, хотя на самом деле ни разу не поднимал меч.
Кто-то принес ему бурдюк с вином, украденный с фермы, и Эсккар с благодарностью выпил. Его не волновало на этот раз, что солдатам придется обойтись без вина. В бурдюке оказалось едва ли достаточно для него одного.
Гат потерял только трех человек, еще двое получили ранения. Солдаты, которые находились в Эсккаром, понесли большие потери. Пять человек погибло, четверо получили ранения, но из них, вероятно, умрет только один, может, двое. Тяжелые щиты, которые пришлось тащить на себе и из-за которых солдаты жаловались несколько дней, несомненно, спасли жизни и предотвратили ранения.
Ур намму потеряли четверых, двое получили ранения. Это произошло, когда Месилим повел воинов на варваров. Это была поразительная победа. Семьдесят три противника погибли, а отряд Эсккара потерял всего двенадцать человек. Эсккар никогда раньше не слышал про подобное сражение. Большая и мощная группа врага была побеждена довольно легко и с такими малыми потерями.
Обычно в сражениях побеждала та сторона, у которой оказывалось больше воинов, если, конечно, воины другой стороны не были сильнее, лучше вооружены или лучше отдохнули. Это сражение задумали за много недель до его начала. Затем очень тщательно разрабатывали детали. Эсккар решил, что можно одержать немало таких побед, если все рассчитать заранее. Точно так же они обдумывали оборону Орака. Он подумает об этом позднее.
Когда Эсккар опустил пустой бурдюк из-под вина на землю, вокруг костра уже собралось много солдат. Те, кто оказался ближе к языкам пламени, сидели на земле, остальные стояли за ними. Почти девяносто человек терпеливо ждали, желая услышать, что он скажет.
Несколько человек перешептывались друг с другом, но большинство молчали. Все смотрели на него с восхищением. Через мгновение он все понял. Он вспомнил слова Треллы: “Первым делом люди, Эсккар. Ты должен завоевать их преданность. Помни, насколько они тебе нужны”. Он должен им что-то сказать.
Он встал. Все разговоры мгновенно прекратились, и все глаза повернулись к нему. Эсккар сделал глубокий вдох и заговорил громким голосом:
— Сегодня мы нанесли поражение варварам в битве. Но это не было простой стычкой в горах. Мы должны были убить их всех. Сегодня вы, солдаты, убили семьдесят трех варваров, а мы сами потеряли только двенадцать человек. Чтобы победить, вы должны были точно выполнять приказы и смело сражаться. Вам требовалось действовать совместно, чтобы спасать жизни друг друга. Вы это прекрасно сделали и одновременно доказали, что противника можно победить луком. Теперь, когда они появятся у Орака, не окажется никакого вражеского отряда за нашими спинами, и мы победим их там так же, как победили здесь. Сегодня вы покрыли себя славой. Это ваш триумф. А я сегодня не делал ничего, только бежал так медленно, что меня обогнали все солдаты.
Они засмеялись при этом, несколько человек заметили, что Эсккар стареет.
Он поднял руку и показал на другой костер, в пятидесяти шагах от них. Там молча сидели ур намму и наблюдали за тем, как Эсккар обращается к своим подчиненным.
— Но никогда не забывайте, что нам бы так не повезло без их помощи. Некоторые из них сегодня погибли, включая вождя. За это мы должны их почтить и соединиться с ними, как с братьями.
Эсккар обвел взглядом стоящих кругом людей. Он видел, как у них увлажнились глаза.
— Сегодня мы примем много новых членов в клан Ястреба. Гат, Хамати, Джален… Мы все видели, сколько человек смело сражались. Но каждый из вас стоял плечом к плечу с товарищем, и каждый из вас может рассказать про его смелость. Во-первых, я хочу назвать Франдара, самого быстрого бегуна, который первым добрался до позиции и за свою скорость завоевал золотую монету. Он удерживал позицию на фланге, являясь замыкающим боевого строя. Я спрашиваю вас, достоин ли он вступления в клан Ястреба?
Круг солдат ответил громом одобрительных возгласов. Люди выкрикивали другие имена. Затем некоторые стали нараспев произносить: “Эсккар!.. Эсккар!.. Эсккар!”. Другие подхватили крик, пока стены долины не отразили звук эхом. Это продолжалось так долго, что Эсккар подумал, не разорвет ли у них легкие. Наконец, успокоившись, они снова уставились на него.
Эсккар никогда не видел раньше, чтобы кому-то оказывались такие почести. Хотя он сам мало что сделал, солдаты отдавали ему должное за победу. Они верили в него. Более того, они верили, что он сделает все возможное для того, чтобы они остались в живых. Трелла была права. Ему больше не требуется сражаться лично, доказывать свою доблесть, чтобы его уважали. Они приняли его как командира и верят, что он поведет их к будущим победам. Он завоевал их верность и преданность. Теперь нужно этим пользоваться.
— Солдаты Орака, — заговорил он. — Клан Ястреба ждет самых смелых. Назовите мне их имена!
Еще один крик поднялся в ночи. И снова они выкрикивали имена, пока не встал Гат и не восстановил порядок. Теперь еще восемнадцать человек получат право носить символ клана. Они все дали клятву, что последуют за Эсккаром в преисподнюю, если он поведет их туда.
Эсккар наконец выскользнул из их круга и направился к Субутаю и его воинам. Они молча горевали из-за потери вождя и наблюдали за тем, как солдаты празднуют победу.
— Субутай, — заговорил Эсккар. — Я пришел поблагодарить тебя и твоих воинов. Без вашей помощи мы не добились бы этой победы. Я также выражаю соболезнования в связи с гибелью Месилима. Он был великим воином, смелым человеком, который хорошо руководил племенем.
— Ты отдаешь почести моему отцу, и это хорошо. Он умер так, как хотел, — в битве, — Субутай говорил сильным и громким голосом, чтобы его слышали все. Это был голос вождя. — Но ты также великий вождь, и ты привел нас к великой победе. Поэтому я объявлю, что Шан Кар моего отца выполнен. Он помог нам добиться этой победы, но теперь нет ни отца, ни Шан Кара. Мы вернемся на север, откуда приехали.
Как только Субутай объявил, что с Шан Каром покончено, Эсккар понял, что ур намму не будут больше сражаться. О борьбе вместе с Эсккаром договаривался Месилим, не Субутай, и сын не был связан клятвой или чувством долга, чтобы продолжать борьбу. В душе Эсккар не мог спорить с этим решением. Ур намму осталось слишком мало, они не могли нанести противнику много вреда, и им повезет, если они вообще останутся в живых.
— Я рад, что ваш Шан Кар закончился. Но дружба между нашими народами не кончается. Мы очень многим вам обязаны, и мы не забудем про наш долг.
Эсккар рассказал о своих планах. Он собирался тронуться в обратный путь в Орак с утра. Оба отряда похоронят мертвых, как только рассветет. Субутай вернется вместе с Эсккаром, чтобы забрать женщин и детей.
Прошло несколько часов, прежде чем все устроились на ночлег. Эсккар устал как собака, скорее от беспокойства, чем борьбы. Наконец выставили дозорных на ночь. Эсккар уже собирался завернуться в одеяло, как вдруг услышал свое имя, повернулся и увидел, что к нему направляется Субутай. Эсккар уже собрался встать, но Субутай уселся рядом с ним. Их лица оказались рядом.
— Эсккар, я хочу с тобой поговорить, — Субутай говорил тихо и на родном языке, хотя ближайший человек находился в десяти шагах от них. — Я знаю, что тебе обещал мой отец, и я помогу, если смогу. Мои воины устали, им нужно время на отдых, и мы должны вернуться на свои земли, пока их кто-то не занял. Но я не хочу, чтобы мы расстались утром друзьями, а к вечеру оказались врагами.
Эсккар понял, что тревожит Субутая.
— В твоих действиях нет бесчестья. Ты должен делать то, что лучше для твоего народа. Переправляйся через реку на севере, та земля ваша. Никто из Орака никогда на нее не претендовал, и лишь очень немногие видели ее. Там не растет ни пшеница, ни овощи, поэтому нам от нее мало пользы. Если только вы не пойдете войной через реку, мы не будем врагами.
— Пройдет много времени, прежде чем мы станем достаточно сильны, чтобы выезжать за реку.
— Но даже тогда в этом не будет необходимости. Когда эта война закончится, нам потребуется помощь, чтобы сторожить наши границы и предупреждать нас о новых атаках и новых врагах. Мы начнем торговлю, вы сможете приобретать то, что вам требуется. Обустроим торговый лагерь. Вы выиграете от этого.
— Может, все и получится так, как ты говоришь, — ответил Субутай. — Торговля вместо войны. Но вначале я должен собрать своих людей и вернуться в горы. Однако часть моих воинов высказываются за набеги на алур мерики, как хотели вы с моим отцом. Мы посмотрим, что принесут следующие несколько недель. — Он протянул руку и сжал плечо Эсккара. — Мы расстаемся друзьями, как сделал бы мой отец.
Эсккар также сжал плечо Субутая.
— Мы расстаемся друзьями. Но я еще могу кое-что для тебя сделать до вашего отъезда. Я подумаю об этом и отправлю сообщение Трелле.
Когда вождь ур намму ушел, Эсккар опустился на траву и задумался о словах Субутая про “следующие несколько недель”. Новый вождь ур намму только что сказал, что Эсккару и деревне придется по крайней мере несколько недель противостоять атакам алур мерики. Эсккар сморщился и завернулся в одеяло.
Трелла поняла, как эти люди могут помочь Ораку теперь и в будущем. А что еще более важно — она отнеслась к ним по-доброму, не обращая внимания на воинские атрибуты; точно так же она не видела варвара в мужчине, которому ее подарили.
* * *
Баррак выполз на вершину горного хребта, не обращая внимания на насекомых, которые с готовностью окружили его и нещадно кусали. Он выглядывал сквозь заросли высокой травы и наблюдал за подходом к долине. Ему было видно немногое. Вход в долину находился более чем в трехстах шагах, но увиденное заставило его еще плотнее прижаться к земле.
У входа в долину на лошадях сидели два всадника. У обоих были копья с желтыми флажками и луки, перекинутые за спину. При виде их расслабленных поз Баррак в ярости скрипнул зубами. Его братья по клану заехали в это ущелье всего несколько часов назад. Он все еще видел широкий след, оставленный копытами лошадей, который тянулся под ним вплоть до входа в долину и скрывался в ней. Вероятно, это ущелье приличного размера.
Появился еще один всадник, который приехал по стене, окружавшей долину. Этот помахал луком всадникам внизу. Они помахали в ответ, но не тронулись с места. Третий наездник осмотрел землю внизу, развернулся и исчез из виду.
Баррак выругался на мух и блох, которые его кусали, затем отругал своих братьев по клану за то, что оставили его в арьергарде, хотя теперь начал думать, что боги спасли ему жизнь. Его конь ступил в яму и сломал ногу, сбросив наездника на землю. Баррак был оглушен, у него кружилась голова, и он не мог сесть за спину другому всаднику и удерживаться на лошади. Поэтому его оставили ждать возвращения других, так им хотелось догнать ур намму. Он потерял сознание, а очнувшись, понял, что остался совсем один.
Баррак разозлился на товарищей за то, что бросили его, и пошел пешком. Раньше он ходил пешком только от шатра до коня. Ему потребовалось почти два часа, чтобы добраться до этого места, следуя по оставленным лошадьми отпечаткам копыт. К счастью, всадники не заметили его приближения.
Прошел еще один час, он все время наблюдал, но ничего не происходило. За это время всадник, который приезжал по верху стены, появлялся еще два раза. Судя по этому, можно было сказать, что ур намму охраняют и окружающие долину возвышенности, и вход. Братья из алур мерики не вернулись тем путем, которым въехали в долину, поэтому они или покинули ее через другой выход в дальнем конце, если он там вообще есть, или их всех убили. Как это можно сделать, Баррак не представлял, но слышал рассказ про то, как несколько недель назад ур намму поймали воинов в ловушку и убили. Даже в самом страшном сне Баррак не мог представить, что такое можно сделать с его братьями по клану.
Несколько всадников появились у входа в ущелье, и на мгновение Барраку показалось, что вернулись его братья. Но на этих новых всадниках не было никаких опознавательных знаков в виде лент или флажков, даже не было копий или луков. Он решил, что это оседлые ничтожества, проживающие у реки, — судя по тому, как они сидели на лошадях. А вот их предводителем был высокий воин, хороший наездник. Он на равных разговаривал с двумя ур намму, которые охраняли вход. Они ответили, демонстрируя уважение и почтение, и это удивило Баррака. Он наблюдал, как высокий наездник кивнул им в ответ. Затем он развернул коня и поехал назад в долину, его воины последовали за ним.
Баррак уже увидел достаточно. Он прижался лицом к земле и пытался думать. Деревенские ничтожества объединились с мерзкими ур намму. Они или убили всех воинов алур мерики, или прогнали их на юг. В любом случае Баррак остался один. Его долг перед кланом был ясен: ему нужно перебраться через Тигр и предупредить вождей алур мерики.
На мгновение его охватил страх. Если ур намму поедут назад этим путем, то увидят его следы среди оставленных копытами лошадей. Они начнут на него охоту и будут преследовать, пока не догонят. Баррак поднял голову и посмотрел на солнце. До конца дня оставалось всего несколько часов. Он не решался двигаться, пока не стемнеет. Ему придется идти всю ночь, чтобы как можно дальше уйти от ур намму, которые на рассвете, конечно, вышлют дозорных.
Ему нужно уйти отсюда, где-то найти и украсть лошадь, а затем вернуться к Тутмос-сину. Вот что ему требуется сделать. Баррак перекатился на спину и закрыл глаза рукой. У него все еще оставался бурдюк с водой и лук. Он отдохнет до сумерек, потом тронется в путь. Если повезет, ему удастся уйти достаточно далеко, чтобы избежать встречи с ур намму.
Барак почувствовал, что плачет. Его младший брат заехал в ту долину. Теперь Барраку придется сообщать их матери про его смерть. Он дал себе выплакаться. Он не сможет себе это позволить в присутствии воинов. Но когда слезы высохли, он дал клятву богам от имени брата. Он собирался мстить и ур намму, и проклятым ничтожествам из деревни. Боги услышали его клятву, и он знал, что они отнесутся к ней с уважением. И оседлые ничтожества, и ур намму заплатят за смерть его брата.
