Книга: Летние обманы
Назад: 12
Дальше: 14

13

Растворился и мой паспорт. Когда на паспортном контроле я полез за бумажником, его не оказалось на месте. Я даже не стал его искать; мой бумажник всегда лежит в левом внутреннем кармане, и раз его там нет, значит, его нет вообще. Я помню, где лежат мои вещи.
Во время полета моя куртка, так же как и его, находилась на хранении у стюардессы. В какой-то момент мой сосед, вероятно, попросил у стюардессы свою куртку, но назвал номер моего места и, получив мою, вынул из нее бумажник. Он боялся, что иначе я ему откажу, и решил не рисковать.
Полицейские были доброжелательны и вошли в мое положение. Я сказал, что предъявлял паспорт в Нью-Йорке и с тех пор больше его не вынимал, что не имею ни малейшего представления, где я мог потерять или где у меня могли вытащить паспорт. Один из полицейских проводил меня снова к самолету, из которого еще продолжали выходить пассажиры, и я безрезультатно поискал свой бумажник возле сиденья, на багажных полках и в гардеробе в служебном помещении стюардесс. Затем меня проводили на пост. К счастью, моя фотография есть на веб-странице университета, а в деканате оказался на месте работник администрации, там подтвердили, что я действительно тот, за кого себя выдаю.
Я взял такси. Уже въехав в Дармштадт, но еще не доехав до дому, я спохватился, что у меня при себе нет других денег, кроме мелочи, которая осталась в кармане, а ее никак не хватит, чтобы расплатиться за такую большую поездку. Я сообщил об этом водителю и добавил, что дома у меня найдется столько денег, сколько понадобится. Но он мне не поверил, взял то, что у меня было, и под ругань и причитания высадил меня посреди улицы.
Было довольно жарко, но не душно. После ночи и утра, проведенных в самолетах и залах ожидания, воздух показался мне живительно свежим, хотя это и был дармштадтский городской воздух, пропахший под светофорами бензином, а перед турецкой закусочной — горелым жиром. С каждым шагом настроение у меня поднималось; я был окрылен, потому что чувствовал себя молодцом. В чем я был молодец, я и сам не мог объяснить. Но это не имело значения.
Никто и не спрашивал меня про то, чего я не мог объяснить. Другое дело, если бы дома меня ждала жена или я знал бы, что вечером мне позвонит дочь, поздравит с приездом и спросит, как прошла поездка.
Еще не было двенадцати, а я уже вернулся домой. При моем маленьком домике есть садик. Я разложил шезлонг и улегся отдыхать. Один раз я встал и сходил за бутылкой вина и стаканом. Я попивал вино, засыпал, просыпался, и все еще во мне жило приятное чувство, что я поступил как молодец. Я представлял себе, как мой сосед проходит с моим паспортом через паспортный контроль, как он звонит в дверь матери, она его обнимает и он пьет у нее чай, как он беседует со своим защитником и отправляется к судье.
Назад: 12
Дальше: 14