Книга: Затерянный город, или Каждому свое
Назад: Глава девятнадцатая. Зачистка
Дальше: Глава двадцать первая. Разновидности за́мков

Глава двадцатая. Пробелы воспитания

Далее мы работали активнее, производительнее, чем передовики стахановского движения. Были такие когда-то при древнем социализме прошлого века на Земле, все пытались пятилетний план за один год выполнить. Или за четыре? Их, правда, потом большей частью прореживали, расстреливали, ибо при такой интенсивной работе половина населения могла остаться безработной. Что крайне не приветствовалось тогдашними диктаторами нашей родины, беспокоящимися о благе каждого гражданина.
Основное время у нас уходило на дорогу, выбор подходящего здания и устройства в нем засады с мешками. Далее я медленно подкрадывался к зданию водонапорки, рассыпая вокруг себя до двух мешков гибельной для чудовища пыльцы. Затем таранным ударом издалека шевелил изготовившегося к атаке монстра или опрокидывал на него статую и убегал похлеще несущегося гепарда.
Дальнейшее происходило по расписанному сценарию, и… улица покрывалась толстым слоем кристаллизовавшихся останков. Оставалось только радоваться тупости, предсказуемости и прямолинейности действий нашего врага. Лепота! И феноменальные итоги. Мирная тишина. Никакой напряженности в воздухе. А также полная уверенность в нашей личной безопасности. Ага, и в завтрашнем дне – тоже.
Естественно, в идеале следовало пройтись по всем основным улицам города и хотя бы выборочно рассыпать на них и на главных перекрестках так выручивший нас порошок. Ведь могли в каких-то подвалах, чанах или в древних лабораториях остаться зародыши или споры этой гигантской гадости. Взялась ведь она откуда-то в мертвом городе? Или это Чума со временем настолько кардинальным мутациям подверглась?
На подобные вопросы отвечать некому. Собирая по всему городу последние, предсмертные откровения здешних обитателей, мы вряд ли выясним историю возникновения водяного монстра. Да и надо ли распылять свои усилия и тратить время?
А вот пробежаться по остальным дворцам нужно в обязательном порядке. Два как минимум постараюсь сам исследовать. Оставшиеся три пусть осматривают созданные пары: Эулеста – Багдран и Леонид – Цилхи. Руд оставался при мне, интуиция подсказывала, что за малолетним вандалом лучше присматривать с максимальной строгостью.
Вначале изучили приблизительную схему, которую я рисовал углем прямо на мостовой. Каждый получил конкретный маршрут с конкретными целями. Затем договорились о месте и времени встречи и о звуковых сигналах в экстренной ситуации. Сложно будет услышать их в ущельях высотных зданий, но я надеялся на свой усиленный слух. Авось да услышу, если что. Хотя кто или что (после уничтожения монстров) может угрожать нам в тотально мертвом городе?
Разделили обед да и потопали в разные стороны.
Первый же дворец, доставшийся мне для исследований, выглядел почти как тот, самый первый. Полное сходство по архитектуре и по залитым напрочь подвалам. Но здесь не было боя, ничего на первых этажах не тронуто, да и все без исключения двери и окна оказались закрыты наглухо. Последние обитатели дворца, которые еще оставались на ногах, укладывали тела уже умерших сограждан под стенами холла и, скорей всего, пытались полностью герметизировать помещение, защитить его от проникновения воздуха снаружи.
Видимо, таким образом пупсы пытались, а может, и сумели как-то приостановить Чуму. Или еще чего неприятного опасались? Это их не спасло, но зато вещи внутри сохранились не в пример лучше, чем в иных зданиях. А предметы из стали, украшения, посуда и бытовые приборы вообще оказались в пригодном для употребления состоянии.
Вездесущий тлен, сырость и гниль почти не проникли в шкафы личных апартаментов, и, к нашему неподдельному удивлению, отыскалось немало одежд, которые вполне еще годились для носки. Другой вопрос, что все они были шиты на весьма специфические формы тела, да и ростом пупсы никак не могли сравниться, например, со мной. Но если бы Руд оказался жирным и пухленьким, то мог покрасоваться в одеждах, вышитых золотыми и серебряными нитями.
Здесь явно жили местные сливки общества. В связи с этим мой сопровождающий впал в крайность кладоискательства. С нездоровым энтузиазмом он шарил по верхним этажам в поисках тайников, явных сокровищниц или хотя бы семейных шкатулок. Обычно последние держат матроны на трюмо своих спален. Но здесь ничего подобного отыскать мальцу не удалось. Видимо, пупсы не слишком предавались неуместному поклонению золотому тельцу, а все редкие украшения и драгоценные камни носили непосредственно на себе.
Кстати, именно по причине огромного количества мумий дворец получил от меня простенькое название «Общага». Надо же как-то среди них ориентироваться.
Меня лично не прельщало потрошить мумии и копаться в прахе. Тем более что для этого не было жизненной необходимости. Да и несовершеннолетнему вандалу, пока шли по улицам, попытался внушить мысль о недопустимости издевательства над тленом разумных. Дошло ли до него – не знаю, бегает себе, да и ладно, лишь бы мне не мешал и в какие-то неприятности не влез. В остальном он личность наблюдательная и сообразительная, отыщет нечто ценное или полезное, обязательно меня позовет и похвастается.
Меня сокровища не интересовали, а вот подвалы, залитые янтарем, притягивали к себе словно магнитом. Понималось прекрасно: именно там, внизу, находится все самое ценное в научном и наследственном плане цивилизации пупсов. В том числе и сокровищницы. Уж не знаю, как это и кому удалось превратить воздух в прозрачную твердь, но благодаря этому в тверди все сохранилось в идеальном состоянии. Не удивлюсь, если застывшие там тела при «разморозке» окажутся жизнеспособными. Или, что скорей всего, их еще будут колотить посмертные судороги.
Иначе говоря, раз кто-то «включил» моментальный процесс, то, наверное, можно так же его и «выключить», превращая прозрачную твердь в приемлемый для дыхания воздух. Как это сделать? Будет ли подобное в моих силах? Конечно, замахнуться на такое следует не сейчас и не скоро. И не с моими талантами. Это я понимал прекрасно и себе льстить не собирался. Подобный научный подвиг совершают напряженным усилием сотрудников целого научно-исследовательского института. А то и нескольких!
Но собрать все данные, взять пробы для анализов, произвести должные замеры следовало со всем прилежанием и тщанием. Чем больше образцов я доставлю в те самые воображаемые мною институты, тем быстрей результаты окажутся в моем распоряжении. Тем быстрей я могу начать очистку подвалов и разработку громоздящихся внутри «плюшек».
Могло показаться со стороны, что мои метания и непоследовательность действий характеризуют меня как человека ветреного и непостоянного. Ведь только уже найденные мною миры требовали от меня нескольких жизней для своего исследования. Тот же мир Бесконечного Козла, те же Просторы Вожделенной Охоты, тот же Дикий… и многие-многие другие вселенные обеспечивали меня интересной жизнью на века.
Только вот отныне появился небольшой нюанс, качественно меняя приоритеты переходов. Раньше, будучи в родной грозди миров, я пользовался только порталами. В мире Габраччи я впервые увидел в действии (да испытал на собственной коже, это болезненно) переносной портал. Беда, что там их было катастрофично мало, и не факт, что гении из числа измененных смогут построить нечто подобное.
Здесь же, как я предполагал, пупсы использовали третий тип порталов, у которых наверняка имелись адресные настройки. А я в подобных устройствах очень нуждался при претворении в жизнь моих великих, далеко идущих планов. Планы эти касались непосредственно родной Земли. Уж очень там хотелось навести порядок и восстановить попранную справедливость. А без вездесущего проникновения в любую точку нашей планеты нечего и браться за такие великие цели.
Потому и старался, вырубая куски янтаря. Потому и просвечивал «оком волхва» толщу перекрытий, стен, да и самой прозрачной субстанции. Наблюдал, сравнивал, запоминал…
Наверное, до ночи тут провозился, если бы нашедший меня Руд не напомнил:
– Бармалей, пора отправляться в следующий дворец.
На это я рассеянно покивал, соглашаясь, и пробормотал:
– Точно, задержались мы здесь… Пошли!
– Эй! Не так быстро! Ты мне должен помочь!
Только сейчас я обратил внимание на мальца и озадаченно хмыкнул. Сорванец все-таки отыскал некие сокровища или ценные вещи, потому что два огромных мешка из плотной ткани, набитые чем-то очень тяжелым, превратили его в горбатого и пузатого верблюда. Мало того! Из останков чего-то, напоминающего детскую коляску, он соорудил многоколесную повозку (сразу видно – родной брат нашего командного затейника Кулибина!). И вот эта повозка оказалась нагружена, словно телега с кочующими цыганами. Вряд ли я, со своими силами экселенса, ее смог бы сдвинуть с места. Тогда как юнец, пусть и красный от натуги, волок сей продукт своей безграничной жадности и показательного хомячества.
– Тебе что, куска медной трубы было мало? – но мальчишка моей иронии не понял:
– Это не мне, это сестрам на приданое.
Кстати, упомянутый мною кусок трубы лежал поверх упакованного на повозке добра. Но создание обоза пока никак не укладывалось в мои планы. Следовало применять захваченную диктаторским способом власть, освобождая от вериг неправедным трудом нажитой собственности. И я уже подбирал нужные слова команд, как рассмотрел фанатичный блеск во взгляде Руда. Скорей парень здесь трупом ляжет, чем бросит хоть что-то из присвоенного имущества.
Поэтому пришлось воздействовать мягко, уповая на логику и здравый смысл:
– Здесь все равно никого, кроме нас, нет, так что можешь оставить собранное на месте. Мы еще сюда не раз наведаемся, потому что научные исследования не окончены. Так что нечего тебе надрываться. Да и я свои силенки на твои баулы тратить не собираюсь.
И преспокойно вышел на улицу. Только метров через пятьдесят оглянулся на тяжело пыхтящего, закусившего нижнюю губу юнца. Повозку он, понятное дело, оставил, а вот оба тюка так на себе и пер. Ноги уже подгибались, лицо побелело, но помощи больше не просил. Кажется, и совета моего не услышал, так что пришлось повторить гораздо громче:
– Оставь один тюк прямо на улице! Здесь его тоже никто не тронет.
Дошло. Согласно кивнул. Решил сбросить. Но сам упал вместе с ношей. А я смотрел, как он ворочается обессиленно на мостовой, и не знал, как поступить. С одной стороны, вроде Кабану Свонху давал слово опекать его племянников. То есть взял на себя и обязанности по воспитанию в том числе.
Но, с другой стороны, какой я, к еловым шишкам, воспитатель?! Начиная с девятилетнего возраста у меня ни детства счастливого не было, ни юности, ни отрочества. Инвалидность мне не позволяла показываться на людях и тем более иметь товарищей со стороны. Я не участвовал в играх сверстников, не ходил с ними в походы и не знал, что такое спорт или банальные забавы на свежем воздухе. И еще счастье, что меня опекали сразу три троюродных сестры и самые близкие подруги.
Но ни разу, когда того требовала дисциплина и правила общественного поведения, я не игнорировал распоряжения старших. Не бесился с жиру и не занимался бессмысленным вандализмом. И жадным никогда не был, и в излишнем хомячестве никто не смог бы меня обвинить.
А сейчас вот я смотрел на этого мелкого ублюдка, еле сдерживаясь от желания дать ему пенделя или наградить зуботычиной. Настолько в тот момент я презирал гаденыша и ненавидел!
Хорошо, что сдержался. Мог ведь сил не рассчитать и убить… к шишкам.
Неправильно? Ничего не поделаешь, такой уж я никудышный воспитатель!
Только и выдавил из себя:
– Догоняй! Возвращаться за тобой не буду.
Развернулся и пошел дальше размеренным шагом. Чуть позже послышался неровный перестук подошв, Руд все-таки не рискнул оставаться в одиночестве на совсем незнакомых улицах. Оба свертка он бросил, зато небольшой мешок волок на плече. Видимо, прихватил самое ценное. Да и дальнейший разговор подтвердил мои выводы.
– Зря ты так, Бармалей, – начал юноша с обидой, после того как его дыхание выровнялось. – У меня в руках целое состояние. Я ведь косвенно и для тебя стараюсь. Тебе эти драгоценности пригодятся в семейной жизни. Ведь если…
– В подачках не нуждаюсь! – строго оборвал я его. – У меня нет проблем со средствами в виде золота и украшений. И тем более запрещаю влезать посторонним в мою семейную жизнь.
– Я не посторонний. Потому что Цилхи выбрала тебя в мужья, и вам предстоит долгая семейная жизнь. И как родственник…
– Закрой рот! – уже рявкнул я на малого со злостью. – Мне плевать на ваше родство в частности, как и на твое сопливое мнение вообще! И никакая шлюшка, забравшаяся с помощью обмана ко мне в постель, не имеет права надеяться, что стала мне женой. Их у меня и так хватает, разрешенный лимит давно набран и пересмотру не подлежит.
Руд сильно растерялся:
– Но твой друг… он говорил…
– И ты говори! Но не в моем присутствии и не по поводу моей семейной жизни! Последний раз предупреждаю! А нарушишь мой приказ, за мной не заржавеет тебе накостылять по шее так, что будешь долго глухонемым притворяться!
Дальше мы шли в полном молчании.
Конечно, я все понимаю. Детская ранимая психика, неврозы, стрессы и все такое. Тут к психоаналитику не ходи, чтобы понять, насколько я груб, резок и жесток. Но уж больно меня достал этот разбалованный малец. Тем более что зря он упомянул о своей сестре. Маразм полный получается! То Руд воспринимает нормально мои с Цилхи сексуальные контакты; то вдруг запрещает ей ко мне прикасаться, выиграв дурацкий спор; то вдруг начинает утверждать, что меня выбрали в мужья и я никуда от этого не денусь.
То есть: без меня – меня женили! Что это, как не крайняя наглость? Не слишком ли большая плата за то, что в первую же ночь я не выгнал пинками обманувшее меня тело?
О-о! Святые шуйвы, дайте мне терпения выдержать этот доставший меня квартет «карапузов»! Нет, вру, не квартет – трио. Потому что Багдран мне пока ничего плохого не сделал… Мм?.. Ничего?.. Хм! Если не считать, что по неосторожности своей сломал себе ногу, заставляя потратить на него при лечении уйму такой дефицитной здесь магической энергии.
Что еще мне не понравилось, так это аура Руда. Пока мы шли к новому объекту, я рассмотрел хорошенько превалирующие цвета. Пурпур – гнев. Черный – агрессия. Красный – злость. И салатовый – ненависть. При таких чувствах несложно было и мысли просчитать обнаглевшего карапуза. Я-то себя считаю весьма сильным, ловким и всегда на все готовым, но отныне мне придется реже поворачиваться к новому врагу спиной и всегда быть с ним начеку. Да и спать отныне лучше всего за крепкими запорами и навесив вокруг себя хоть какие-то сигналки магического толка.
К следующему дворцу вышли по переплетению улиц и проулков вполне уверенно и без ошибок. Чувство ориентировки меня не подвело. Не пришлось подниматься на самые высокие башни и сверяться с имеющимся в голове планом.
Вначале отыскали самую узкую и низкую дверь, готовясь выбить именно ее. Потом не спеша пообедали, запили свежей водичкой плотную трапезу и только тогда аккуратно сделали для себя проход.
Шагнув внутрь, я поразился яркости внутреннего дизайна и понял, что здесь пупсам удалось добиться идеальной герметизации дверей и окон. Так что первое указание для Руда прозвучало так:
– Только осматривай и подмечай все самое интересное! Руками ничего не трогать!
После чего сразу же окунулся с головой в рутину намеченных мною исследований, взятия проб, образцов и прочего.
Это здание тоже оказалось залито в подвалах янтарем, в котором просматривалось сразу с десяток тел пупсов, не успевших сбежать от беды. Но достать мне их было нельзя, а долго любоваться перекошенными от ужаса лицами да их выпученными глазами в момент гибели меня не прельщало.
Зато, начиная с первого этажа, здесь было чем полюбоваться. Дворец следовало с ходу назвать музеем-складом. А правильнее – вотчиной свихнувшегося коллекционера. Потому что картины с гобеленами закрывали собой все стены. Статуи и напольные вазы перекрывали проходы к этим самым стенам, а инкрустированные мрамором столы, отделанные резьбой по дереву кресла и прочая разнообразная мебель мешали подойти к вышеупомянутым статуям.
Только поверхностно глянув на второй этаж, я дал себе задание быстрей справиться с намеченными исследованиями, а потом уже с толком, не спеша, пройтись по всему «музею». Ибо изучить давно погибшую цивилизацию наверняка можно только по одним картинам. Ведь под каждой имелась надпись, фиксирующая творца данного произведения и смысл изображенной на полотне мизансцены. А уж если почитать сохранившиеся фолианты, кои тоже виднелись там и сям в стеклянных шкафах, то некоторые мои планы резко ускорятся в своем осуществлении.
Очень хотелось в это верить. Оставалось только решить: стоит ли посвящать во все тайны здешнего мира квартет семейства Свонхов? Тот еще вопросик…
Назад: Глава девятнадцатая. Зачистка
Дальше: Глава двадцать первая. Разновидности за́мков

Алекс
читать