Книга: Бешеный мир
Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13

Глава 12

Прорваться от МГУ к западной окраине Саранска оказалось намного проще, чем добраться до университета со стороны востока. Перед тем, как на следующее утро мы покинули обитель дяди Гоши и отправились в Звездный, хозяева провели сеанс радиосвязи с соседями. И разузнали, кому из них сегодня дышится легче всего.
Как оказалось, наименьшая активность копателей наблюдалась на севере левобережья. Там их разгуливало столько, что для проезда по улицам нам даже не потребовался пулемет – хватило и тарана-рассекателя. Благодаря Равиндеру мы проскочили опасные кварталы на полной скорости. И вскоре очутились на загородном шоссе, по которому могли бы отправиться прямиком в Москву. Туда, куда лично меня и Ананаса, в отличие от Сингха, совершенно не тянуло.
Панкрат воспринял поручение Ректора с большим энтузиазмом – не то, что я. Напарник не знал Рустама, зато познакомился вчера с его бывшими друзьями. Поэтому возмутился его предательством так, как оно того заслуживало – искренне и безо всяких сомнений. Не стой между Панкратом и Ходоком я, уверен, он отправиться бы искать беглеца в одиночку. Рустам, конечно, тоже был парень не промах, знал, что за его голову назначат награду, и не дал бы так просто себя изловить. Так что им обоим пришлось бы побегать в этой охоте как угорелым.
Равиндер был вовсе не обязан ехать в Звездное. Но в Саранске на него глядели хоть и без злобы, но и без особого дружелюбия, и Сингх предпочел вырваться из города вместе с нами – людьми, в компании которых он не чувствовал себя белой вороной. Приобретя себе в МГУ кое-какие новые вещи, он сложил их в небольшой рюкзачок, а вот с продуктами ему не подфартило. Согласно указу Ректора, на торговлю ими был наложен мораторий до тех пор, пока укрепрайон находился в осаде. Накормить заезжих гостей скромным ужином здешним трактирщикам еще разрешалось, но не более того. Запрет на вывоз провизии не допускал исключений и касался даже меня, а сикха и подавно. Благо, наши с Панкратом запасы еды еще не истощились, и мы могли позволить себе взять попутчика. А особенно такого, который умел управлять Большим Вождем, был крайне неприхотлив и мог за себя постоять.
Несмотря на все то, что я сказал намедни дяде Гоше, к предстоящей встрече с Ходоком я подготовился как к боевой операции. Еще вчера я попросил Миклуху нарисовать мне план местности вокруг психиатрической больницы. А сегодня, взобравшись на вышку мобильной связи неподалеку от Звездного, я проверил, насколько этот план соответствует действительности. Взобрался я, естественно, не на самую вершину, поскольку с детства боюсь высоты. Но и оттуда, куда мне хватило смелости вскарабкаться, я смог окинуть взором окрестности и сделал необходимые выводы.
Они были просты. Ходок любит свою обезумевшую жену и сделает все возможное, чтобы не подставить под удар ее нынешних покровителей. А мог он в такой ситуации сделать лишь одно – удариться в бега и постараться увести своих врагов за собой подальше от Звездного.
Взяв с Ананаса обещание, что он не причинит Рустаму вреда без уважительной причины, и заручившись поддержкой Равиндера, я высадил их в условленном месте на подступах к больнице. А сам повел джип к ее главному входу, и не думая при этом ни от кого таиться.
Бетонная стена, что когда-то ее окружала, ныне была почти целиком разрушена. А у мормонов явно не хватало сил и средств, чтобы восстановить и контролировать столь протяженный периметр. Поэтому они предпочли более простую стратегию защиты – превратили в крепости сами больничные корпуса. Все здания соединялись между собой через крыши подвесными мостами, а окна нижних этажей были заложены кирпичами и заделаны железными листами. Недостатка в оружии мормоны, видимо, также не испытывали. Взять их цитадель штурмом можно было лишь при поддержке крупнокалиберного вооружения и бронетехники. Но поскольку единственными врагами, с кем воевали божьи люди, были копатели, то с этой точки зрения их оборона выглядела достаточно надежной.
Досюда зэд-волна уже не докатилась, поэтому вокруг заброшенного поселка царило относительное затишье. Из города доносилось непрерывное эхо автоматных и пулеметных очередей, но на улицах Звездного валялись лишь редкие трупы копателей, в большинстве своем разложившиеся. По всей видимости, их убили те мормоны, что порой выбирались из крепости. Да, они жалели своих обуянных Зовом родных и близких, держа тех в карантине, но прочих зомби уничтожали безо всякой жалости.
Я знал, что хозяева не откроют по мне огонь. Живя вдали от городских укрепрайонов, они не могли в случае чего рассчитывать на помощь извне. И потому, очень боясь нажить себе врагов, не стреляли из окон во все, что движется. Я же приближался к ним не на танке, а на обычной машине, неторопливо и не таясь, чем всячески подчеркивал свои миролюбивые намерения. Флаг, правда, вывешивать не стал. Это было лишним, ведь его все равно здесь никогда не видели.
Остановившись у крыльца главного корпуса, я опять-таки подчеркнуто неспешно вышел из машины, поправил на голове шляпу и осмотрелся. Затем поднялся по ступенькам и постучал в бронированные двери. Наверняка весть о моем прибытии уже разнеслась по корпусам, и, не исключено, дошла до Ходока. Разумеется, при условии, что он отсиживался сейчас за больничными стенами, а не шастал по окраине Саранска с одному ему известными целями.
На мой стук ответили не сразу. Нелюдимые хозяева долго присматривались ко мне, испытывая предел моего терпения. Или надеялись, что я начну объяснять им, зачем пожаловал, прямо отсюда, не дожидаясь, когда они снизойдут до общения. Но я, сохраняя невозмутимость, постучал еще раз, а затем еще. И лишь тогда на двери отворилось зарешеченное оконце, в котором нарисовалась хмурая бородатая физиономия. Она чем-то походила на лицо нашего сикха, только тот был гораздо смуглее и имел здоровый, а не опухший вид.
– Мир тебе, странник, – буркнул привратник. Несмотря на свою сердитость, говорил он тем не менее спокойно и вежливо. – Что за нужда привела тебя в нашу скромную обитель?
– И вам добрый день, божьи люди, – столь же вежливо кивнул я, приподняв шляпу. – Извините за беспокойство. Я разыскиваю одного человека, чью жену, а также его самого вы у себя приютили. Его зовут Рустам, но все называют его Ходоком. Не позволите ли вы мне войти и посоветоваться с ним по одному крайне важному делу? Уверен, он мне не откажет. Передайте Ходоку, что с ним хочет увидеться Квадро. И обязательно не забудьте добавить: я знаю о его проблемах, но клянусь, что пришел сюда совершенно по другому вопросу. Прямо так и скажите: Квадро дал клятву, что не причинит Рустаму вреда. Что бы там у него ни случилось, мое слово должно для него еще что-то значить.
Привратник покосился на мои револьверы, потом оглянулся назад и отошел от окошка. А его место занял бородач постарше, который, судя по всему, занимал в общине более высокое положение.
– Человек, которого ты называешь Ходоком, не будет с тобой встречаться, – заявил мормон тоном, не терпящим возражений. – Ни с тобой, ни с кем бы то ни было еще. Такова была его воля, и мы не намерены действовать ей вопреки. Извини нас, Квадро, но это все, что мы можем тебе сказать. Ступай с богом, и да поможет он тебе найти ответы на все вопросы, которые не дают тебе покоя. Прощай!
И он отстранился от окошка, собираясь захлопнуть его прямо у меня перед носом.
Терпеть не могу сектантов и прочих религиозных фанатиков! Но есть у них одна положительная черта, которая мне импонирует. Все они рьяно чтят заповеди своих богов и пророков, а те крайне нетерпимо относятся к лжецам. Тот же Ректор в аналогичной ситуации соврал бы не задумываясь, заявив, что человек, которого я ищу, в его укрепрайоне отсутствует, и когда вернется, неизвестно. После чего мне осталось бы лишь развести руками и убраться восвояси, поскольку опровергнуть эту ложь я все равно не смог бы. Но мормоны были не такие. Их грозный бог взирал на них с небес денно и нощно, поэтому они сказали мне сущую правду: Ходок действительно прятался сейчас в психбольнице и попросил ее хозяев никого к себе не впускать. Вот только если они думали, что эти условия неизменны, то я считал иначе. И был готов доказать это, не сходя с места.
– Одну минуту, божий человек! – попросил я, подняв вверх указательный палец. Отказ хозяев меня не смутил. Пока не произошло ничего такого, к чему бы я не был готов. – Удели мне всего одну минуту своего драгоценного времени, и ты увидишь, что потратил ее не напрасно.
– Ты говоришь как те заезжие торговцы, что хотят продать нам втридорога какое-нибудь барахло, – заметил с укоризной мормон, но окошко все-таки не закрыл.
– Возможно, – не стал я спорить. – Только я вам ничего не продаю, поскольку не вожу с собой никакого товара. Да и вообще, торговля – не моя стихия. Все, что я хотел, это сделать небольшое пожертвование на то богоугодное дело, которым вы занимаетесь. Я имею в виду тех несчастных копателей э-э-э… в смысле, больных людей, за которыми вы ухаживаете. Представляю, какой это тяжкий труд. И как много сил и средств он у вас отнимает.
– Пожертвование? Нам? – переспросил бородач. Похоже, он слышал это слово впервые за очень долгое время, и засомневался, не померещилось ли оно ему часом.
– Ну да, – подтвердил я. – Ваши больные – они же очень энергичные. Не спят, все время кричат, мечутся, травмируют себя и все такое. А раз так, значит, вы постоянно нуждаетесь в медикаментах, верно?
Мормон не ответил. Вместо этого он, как и его предшественник, тоже убрался от окошка, где тут же возникло лицо совсем пожилого человека – белобородое, морщинистое и обрамленное длинными прядями седых волос. Оно напоминало иконописный лик самого бога Саваофа, и если бы я сейчас лгал, бранился или грешил, мне, наверное, стало бы неловко под таким испытующим взором. Но я и в мыслях не держал ничего предосудительного. Так что старец-мормон изливал на меня свою молчаливую суровость абсолютно незаслуженно.
– Да, мы нуждаемся в медикаментах, – подал голос уже третий решивший пообщаться со мной бородач; я подумал, что это мог быть сам вожак общины. Наверняка он слышал весь предыдущий разговор и догадался, к чему я клоню. – Милосердный Господь дает нам все, что необходимо. Но от лишних медикаментов мы тоже не отказываемся, ибо бережливого раба своего он одаривает благодатью чаще и охотнее… И о какого размера пожертвовании идет речь?
– Две полевые армейские аптечки, – ответил я. – Полностью укомплектованные и не просроченные. Извините великодушно, в лучшие времена пожертвовал бы больше. Но сегодня, как говорится, чем богаты, тем и рады. И за это мне нужно от вас одно-единственное маленькое одолжение: разрешите побеседовать с Ходоком.
Все-таки я оказался прав – со мной и впрямь снизошел до общения глава сей скорбной обители. Старец не стал ни с кем совещаться и после короткого раздумья вынес решение самостоятельно.
– Хорошо, будь по-твоему, – с явной неохотой сдался он. Для его огромной семьи, многие члены которой болели и содержались в карантине, две армейские аптечки были не бог весть какой радостью. Но, видимо, дела у богомолов и впрямь шли скверно, раз они без долгих колебаний согласилась на сделку. Или же Ходок, чье предательство обрубило мормонам связи с саранскими торговцами, просто потерял для них авторитет?… Впрочем, этих подробностей мне уже не узнать. Да и не больно-то хотелось. Главное, я устранил преграду между мной и Ходоком, и вот-вот с ним увижусь.
– Мы сведем тебя с Рустамом, но ты должен согласиться на одно условие, – выдвинул мне встречное предложение старец. – По законам нашего гостеприимства мы не вправе лишать тебя оружия. Поэтому на вашей встрече будут также присутствовать наши братья. Не потому что мы не доверяем твоей клятве. Просто в последнее время Рустам очень взволнован, буквально места себе не находит, и с нами ему будет спокойнее принимать незваных гостей. Не волнуйся, Квадро: мы, мормоны, умеем хранить чужие тайны. Можешь обсуждать с Ходоком какие угодно вопросы, не обращая на нас внимания. Итак, тебя это устраивает?
«Клянусь, вовек бы не подумал, что у вас есть законы гостеприимства!» – едва не вырвалось у меня. Но вслух я, разумеется, сказал иное:
– Ничего не имею против, божий человек. Премного благодарю вас за понимание и содействие. А теперь, если не возражаете, я бы хотел перейти к делу, а то время дорого, знаете ли.
Мормоны не возражали. Забренчали и заскрежетали многочисленные запоры, и пока я ходил к машине за аптечками, главный вход в крепость был для меня открыт.
Едва войдя в вестибюль я понял, что от психбольницы здесь осталось одно название. Теперь она являла собой нечто вроде религиозного центра или молельного дома. Кроме Христа эти люди также поклонялись своему пророку Мормону и главному святому мормонизма Джозефу Смиту-младшему, поэтому все – буквально все! – стены их убежища были испещрены от пола до потолка цитатами из Библии, «Книги Мормона» и трудов Смита. Причем, как я понял, два последних источника цитировались гораздо чаще. Сколько на эти художества было изведено краски, я мог лишь догадываться. Зато точно знал, что допустил ошибку, предложив хозяевам в качестве входного билета такую драгоценность, как аптечки. Эх, продешевил! А кабы знал заранее об их страсти к настенным росписям, то неплохо сэкономил бы, привезя сюда пару ящиков банок с краской. В современном мире – мире баррикад и крепостных стен, – на нее отсутствовал спрос, и она не стоила ни гроша. Поэтому и продолжала валяться тоннами в разграбленных строительных магазинах и на оптовых базах.
Шестеро мормонов с ружьями включая старца проводили меня на верхний этаж главного корпуса, где, по их словам, в одном из кабинетов квартировал Рустам Ходок. Седовласый сам постучал в его дверь и вкратце объяснил, зачем мы пожаловали. Ответа не последовало, хотя из комнаты доносился какой-то шум. Потоптавшись немного в замешательстве, вожак наконец вспомнил, кто здесь хозяин, а кто – гость. И решительно толкнул дверь, замок на которой отсутствовал, так как был давно выломан.
Однако дверь не поддалась. Она лишь чуть-чуть приотворилась, после чего уперлась во что-то, и теперь открыть ее без применения силы стало нельзя.
– Рустам, впусти нас! – повторно обратился к Ходоку старец, которого все это явно начинало злить. – Бог с тобой, это же я – брат Андроник! Немедленно впусти меня, слышишь? Слышишь или нет?
За дверью что-то громыхнуло – кажется, упавший на пол стул, – и задребезжало. Этот звук живо нарисовал у нас с хозяевами в воображении одну и ту же картину. Которую сразу озвучил самый молодой из мормонов – тот, что первым встретил меня на входе в крепость:
– Никак, повесился! – воскликнул он, округлив глаза. – Господи, вот грех-то какой!
– Ломайте! – велел Андроник, указав братьям на дверь и отступая в сторону. Те дружно уперлись в нее плечами, раздался треск, но, как потом выяснилось, сломалась не она, а спинка подпиравшего ее изнутри, кресла-качалки. Едва преграда была убрана, пятеро мормонов гурьбой ввалились в комнату, торопясь поскорее извлечь висельника из петли. Мы со старцем поспешили вслед за ними туда же.
Вряд ли самоубийца мог задохнулся всего за четверть минуты, так что наши шансы спасти его были высоки. В крайнем случае, если спасатели замешкаются, я перебью веревку из револьвера. Так, как делал это на цирковой арене, демонстрируя один классический трюк из киновестернов. Разве что те висельники были манекенами и болтались на слабеньких веревках, поскольку настоящую, пеньковую восковая пуля не разрывала.
Впрочем, наши фантазии так фантазиями и остались. На самом деле с Рустамом все было в порядке, и кончать жизнь самоубийством он пока не собирался. Напротив, он продолжал дорожить своей жизнью настолько, что предпочел встрече со мной бегство с верхнего этажа пятиэтажного здания! А подозрительные шумы, что мы слышали, раздавались, когда Ходок привязывал второпях к столу капроновый фал и выбрасывал его в окно. Когда я и мормоны очутились в комнате, Рустам уже вылезал наружу. И не успели мы глазом моргнуть, как он, оттолкнувшись от подоконника, заскользил по тросу вниз. И съехал к подножию здания так стремительно, что когда мы подбежали к окнам, он уже был на земле и улепетывал в северном направлении.
– Рустам, вернись! – крикнул я, сложив ладони рупором. – Эй, я же поклялся, что не причиню тебе вреда! Постой, глупец! Давай поговорим спокойно, как старые приятели!
Ходок бежал, как угорелый, однако, заслышав мой голос, все же притормозил и бросил мне на прощанье пару ласковых:
– Да пошел ты, Квадро, со своими клятвами знаешь, куда! Я знаю, что ты готов на все, чтобы выполнить свой контракт! Ты бы и мормонов всех перестрелял, если бы они тебя не впустили! Что, разве не так? Ну давай, скажи, что я неправ, ты, кровожадный ублюдок, убивающий за деньги женщин, стариков и детей!
Вот же хитрая сволочь! Услыхав в свой адрес столь несусветную ложь, я подумал, что Ходок и впрямь рехнулся. Но в действительности его слова предназначалась не мне, а Андронику и его братьям. Чья реакция на такое заявление не заставила себя ждать. Мормоны тут же отступили от окон и, вскинув ружья, нацелили их на меня. А Рустам побежал дальше, к скотному двору, что некогда имелся при больнице. И от которого ныне остались лишь полуразвалившиеся свинарники да коровники.
Сделав свое грязное дело, Ходок опорочил меня в глазах своих покровителей. Чем создал мне лишние трудности и выиграл себе время для бегства. Ловкий ход, черт возьми! Пока я буду объясняться с наставившими на меня оружие хозяевами, Ходока может и след простыть.
Мысленно чертыхнувшись, я поднял руки вверх и медленно обернулся.
Мормоны умели строить оборонительные сооружения, но вояки из них были не слишком умелые. Я заметил, как дрожат их руки, как они судорожно сглатывают и как взволнованно косятся на Андроника, которому предстояло решить мою участь. Если бы все обернулось вконец дерьмово, я выхватил бы револьвер и, всадив в каждого из врагов по пуле, вернул бы тот в кобуру прежде, чем первый из них упал на пол. Возможно, мне даже повезло бы, и ни один враг не успел бы спустить курок. Возможно, после этого мне повезло бы пробиться обратно к машине и унести отсюда ноги, пока на выстрелы не сбежались другие мормоны. Такой удачный исход конфликта был вполне вероятен, ведь я стану убивать не бандитов и солдат, а по сути обычных фермеров…
Но я был вовсе не таким злодеем, каким описал меня Андронику Рустам, и предпочитал решать нежелательные конфликты миром. Особенно с теми противниками, которые считали убийство человека смертным грехом и старались не проливать понапрасну ничью кровь.
– Спокойнее, ребята! – попросил я мормонов, продолжая удерживать руки поднятыми. – Не будем понапрасну ссориться. Ваш Рустам солгал, и я не стану оправдываться перед вами в том, чего никогда не делал. Да вы и сами, небось, заметили, что в последнее время Ходок ведет себя неадекватно. Поэтому давайте поступим так: сейчас я выйду на улицу, сяду в свою машину и уеду отсюда. Аптечки, которые я вам отдал – ваши. Ну что, вас это устраивает?
– Уходи, Квадро! – велел Андроник, указав мне стволом ружья на дверь. Благоразумный старец оправдал мои ожидания и не захотел нарушать свои священные заповеди без веской причины. – Уходи и никогда не смей к нам возвращаться! В следующий раз мы не станем с тобой даже разговаривать и начнем стрелять сразу, как только тебя увидим!
– Очень мудрое решение, божий человек, – похвалил я старейшину и, стараясь не делать резких движений, направился к выходу. Шестерка моих сопровождающих так и продолжала держать меня на мушках, опасаясь, как бы я напоследок не отчебучил какую-нибудь глупость. – Обязательно приму твои слова к сведению. Как бы то ни было, спасибо за помощь. Сожалею, что все так некрасиво обернулось… Прощайте!
Всю обратную дорогу до выхода из крепости мормоны плелись позади меня с ружьями наготове. Но я, разумеется, не дал им повода понаделать во мне пулевых дырок. И лишь когда я уселся в джип и отъехал от крыльца, хозяева успокоились, убрали оружие и вернулись под защиту своих исписанных религиозными цитатами стен.
А я, развернув машину, поехал вдоль разрушенного больничного забора в ту сторону, куда побежал Ходок. Несмотря на то, что он отыграл у меня неплохую фору, я все еще не терял надежды его догнать. Ну а склеится у нас с ним разговор по душам или нет, там уже будет видно…
Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13