ГЛАВА 18
I
Когда Энцо спустился на первый этаж, из спальни, потирая глаза, босиком вышла совершенно голая Шарлотта.
— Что случилось? — сонно спросила она. — Разбилось что-нибудь? — Тут она увидела его лицо — белое как мел, искаженное болью и гневом. — Что произошло? — В ее голосе послышалась тревога.
Он швырнул фотографию на стол — стекло треснуло. Шарлотта потрясенно смотрела на него.
— Кажется, ты кое-что забыла мне сказать.
Подойдя к столу, она взглянула на фотографию, покрывшуюся сетью трещин, и по лицу ее волной прошло осознание происходящего, схлынув и оставив Шарлотту без сил, с усталой покорностью судьбе. Ее первым порывом стало желание прикрыться, защититься одеждой от внезапной уязвимости.
— Это тебя не касалось, — прошептала она едва слышно и быстро пошла в спальню.
Энцо направился следом.
— Думаю, теперь это меня касается на сто процентов. — Шарлотта накинула махровый халат и туго затянула пояс. На ее лице застыло упрямое, вызывающее выражение. — Ты мне скажешь или нет? — сдерживаясь, спросил Маклеод.
— Он был мой дядя.
Энцо чувствовал, как внутри растет неудержимый гнев.
— Значит, ты мне лгала?
— Нет! Просто кое о чем умолчала, вот и все.
— Ты лгала своим молчанием. Это одно и то же.
— Черт бы все побрал! — Она стремительно прошла мимо него обратно в кухню. Энцо ничего не оставалось, как идти за ней. — Мы знакомы всего неделю, я тебя не знала! Я абсолютно ничего тебе не должна — ни правды, ни откровенности, ни чего-то иного!
— Раффин в курсе?
— Конечно. Я с ним познакомилась, когда он собирал материалы для своей книги.
Маклеод проглотил комок в горле.
— А, ну да, еще бы. Теперь все становится ясным. Ты завела роман с Раффином, чтобы узнать, что случилось с твоим дядей, а когда он не нашел ничего нового, бросила его. Тут подвернулся я, новая возможность…
— Все было не так. — Шарлотта скрестила руки на груди и отвернулась.
— Может, объяснишь как?
Обернувшись, она уставилась на него с вызовом и гневом:
— Я ни минуты не думала, что Роже сможет найти новую информацию о дяде Жаке. Я влюбилась в него, вот и все. Он казался очаровательным и остроумным, был прекрасным любовником…
Энцо напрягся — вот уж этого ему совершенно не хотелось знать.
— А бросила я его, потому что узнала получше. Когда прошло первоначальное ослепление, я поняла — чем ближе узнаю Роже, тем меньше он мне нравится. Так всегда бывает — знакомишься, возносишь на пьедестал, а потом выясняется, что он не только не Бог, но и не бог весть что, вот и уходишь…
— Ко мне.
Шарлотта покачала головой:
— Ты пригласил меня на кофе, помнишь?
— Неправда, ты сама напросилась и потом несколько раз оказывалась под моей дверью. Конечно, я был рад тебя видеть, но ты по собственной инициативе приехала в Эперне, раздобыла ключ от моего номера, прыгнула в мою постель…
Шарлотта некоторое время сверлила его испепеляющим взглядом, затем отвернулась.
— За десять лет ты первый, кому удалось что-то выяснить о судьбе дяди Жака. Я просто хотела быть рядом, когда ты в очередной раз что-нибудь найдешь. — Она порывисто обернулась, словно желая оправдаться: — Я обожала Жака Гейяра. Многие его недолюбливали, но для меня он был добрейший, милейший, нежнейший человек. И вдруг исчез. Кто-то забрал его у меня, стер с лица земли, без причины, без следа…
— Значит, ты меня использовала?
— Да.
Энцо показалось, что земля уходит из-под ног.
— Не то чтобы я не считала тебя привлекательным…
— Прекрати!
— Но — да, сперва я подумала: «Вот достаточно компетентный человек, чтобы раскрыть это дело». — Она глубоко вдохнула. — А потом узнала тебя ближе. Чем лучше я тебя узнавала, тем больше ты мне нравился в отличие от Роже.
— Ты меня совсем не знаешь. — Маклеод был задет сильнее, чем ожидал.
— Я знаю тебя достаточно, чтобы сказать — к тебе я чувствую то, чего еще никогда не испытывала ни к одному мужчине.
Энцо не хотелось слушать дальше — от этого становилось только хуже. Он решил закончить разговор.
— Знаешь, что я думаю? — И, не дождавшись ответа, продолжил: — Ты используешь людей в своих целях. Сначала Раффина, теперь меня. Когда расследование закончится, я для тебя тоже стану отыгранной картой.
Глядя на него огромными темными глазами, полными обиды и непонимания, словно у раненого животного, она медленно покачала головой:
— Ты ошибаешься, Энцо.
Пламя ссоры вдруг разом погасло, словно между ними пробежала легендарная саламандра. Энцо ощутил странную опустошенность. Не глядя на Шарлотту, он вышел во двор под яркое полуденное солнце. Ощутимо припекало. Сунув руки в карманы, он бродил по саду, заросшему высокой травой, пока не наткнулся на каменную скамью, с которой открывался великолепный вид на долину. Энцо присел, ощутив раскаленный солнцем камень даже через брюки, и прикрыл глаза. Воздух полнился убаюкивающим гудением тысяч насекомых. Церковный колокол пробил один раз. «Просто поразительно, — подумал Маклеод, — как всего лишь за час способна измениться жизнь человека».
В эти мгновения неспешных раздумий гнев окончательно улегся и появились первые сомнения в справедливости праведного негодования. Не слишком ли поспешно и сурово он судит? Открыв глаза, Маклеод посмотрел прямо на ослепительный солнечный диск: кто бы ни был прав, сказанного не воротишь.
