Глава 12
У начальника разведки в офицерском планшете, разумеется, нашлась карта с диспозицией батальона. Более того, на ней достаточно подробно было отмечено и расположение украинских войск, указаны позиции артиллерийских и минометных батарей противника, очерчен возможный радиус поражения при обстрелах.
Лесничий это заметил, но, не зная характера начальника разведки батальона, вслух комплимент высказывать не стал. Одного человека похвала толкает работать лучше, другого, наоборот, заставляет возгордиться и считать себя непогрешимым специалистом. С такими личностями впоследствии бывает трудно найти общий язык.
Николай Алексеевич как-то сразу перешел с Лесничим на «ты», и Сергей Ильич ответил ему тем же. Разница в возрасте у них была невелика. Разговаривать так же со Святославовым Лесничий не мог. Сказывалась привычка к субординации.
– У тебя карта какой свежести?
– Вчерашние вечерние уточнения уже внес. А что?
Сергей Ильич достал свою карту спутниковой съемки, показал карандашом и заявил:
– Два «Града» стоят вот здесь, на другом конце Покровского. Съемка велась, вероятно, утром. Мы выехали сразу после обеда. Перед отъездом нам доставили карты.
– Да, – согласился Николай Алексеевич. – Они стояли там. Переехали. Мои парни вчера это через камеру беспилотника в монитор наблюдали. Ну у тебя и память!.. Запомнил ведь, даже местности не зная. – Начальник разведки батальона не смог сдержать восхищения.
Сергей Ильич засмущался и пояснил:
– Просто Покровское представляет для нас особую важность.
– Я понял. Интересуешься американской базой?
– Там она есть?
Николай Алексеевич тоже ткнул карандашом в карту.
– Вот тут. Мы думаем, что рядом с храмом расположена какая-то американская база. Слишком часто там ходят военные с матрасным флагом на рукаве. Это, как правило, офицеры, все не слишком-то молодые.
– Это не база, а школа «Рарог». Там готовят диверсантов наемные инструктора из НАТО. Есть американцы, поляки, норвежцы и, кажется, литовцы.
– У тебя информации, вижу, больше, чем у нас, хотя тут все под носом.
– Это не моя личная информация. Данные о школе собирали в ГРУ, в СВР и в ФСБ. По всем возможным каналам, через агентуру и электронные средства разведки. Еще удалось разговорить нескольких пленных диверсантов, которые проникли на нашу территорию. Они и сообщили, где расположена школа. Мы прибыли сюда, чтобы отработать два объекта: «Рарог» и вот это производство. – Карандаш Лесничего показал на здание, расположенное в другом селе, чуть углубленном в территорию, занятую украинскими силами.
Сергей Ильич очертил тупым концом карандаша воображаемый круг, захватывающий еще два соседних здания.
– Да, этот объект мы сами хотели отработать, – сказал Николай Алексеевич. – Но Ржавый запретил. Ему сообщили о вашем интересе. А что там находится?
– Производство беспилотников. Вернее, простая отверточная сборка их из комплектующих, поставляемых из Норвегии. Необходимо уничтожить производственный и административный корпуса, склад комплектующих. Причем так, чтобы рабочие не погибли, а все чертежи и технологические карты сгорели. Надо устроить большущий пожар.
– Это такие мелкие птички, что ли? – спросил майор Святославов.
– Да. Совсем небольшие. Вертолетного типа.
– В последние дни они над нами постоянно кружатся, – сообщил начальник разведки. – Их и сбить-то трудно. Летят почти без звука. Если низкая облачность или ночь, то эти штуковины вообще не видно. Наш снайпер пытался один подстрелить. Говорит, летает слишком быстро. Только дробью и попадешь. Но она на такую высоту не бьет.
– Тем не менее этот БПЛА ведет качественную видеосъемку и хорошо корректирует огонь артиллерии. – Тут Сергей Ильич повернулся к Святославову. – Кстати, товарищ майор, я на карте разведки заметил, что ваша учебка не попадает в зону обстрела артиллерии. Вы от линии фронта далековато. Вас, пожалуй, можно только тяжелой гаубицей достать.
– Поблизости мы ничего такого не наблюдали, – подсказал начальник разведки.
– Тогда что здесь делают беспилотники? – задал Сергей Ильич резонный вопрос и сам же на него же ответил: – Они нашу группу искали. Ждали прибытия.
– Укропы знают о вашем прибытии? – спросил Николай Алексеевич.
– Знали. Потом получили сообщение, что мы вернулись к себе на базу. Удалось подсунуть им такую дезу.
– Поверили?
– Судя по всему, да. Одну группу, которая должна была встретить нас на нашей территории, до границы, они переориентировали на захват пограничников, а вторую, страховочную, сидевшую уже в зоне вашей безопасности, просто отозвали. Иначе ваши дозоры ее выцепили бы. Или мы не смогли бы сюда проехать.
– А первая группа? – заметно оживившись, спросил начальник разведки. – Они будут возвращаться через нашу территорию?
– Очень не скоро, если вообще смогут вернуться хоть когда-нибудь. Сроки, как я думаю, эти хлопцы получат большие, может, схлопочут пожизненное. Российская прокуратура наверняка будет запрашивать ваши службы безопасности о прошлом этих людей. Вдруг на них что-то есть. Мы взяли пятерых пленных, четверых вообще уложили, опередили противника, поскольку владели информацией. А у них о нас была только деза. Против правды она не тянет. Сейчас пленные, наверное, уже в ФСБ. Пограничники хотели их сразу туда отправить. Мы же провели свой допрос непосредственно после захвата и получили необходимые сведения относительно села Покровское. К сожалению, курсанты школы «Рарог» знают не много.
– Значит, будем сами выяснять. – Начальник разведки батальона не сильно расстроился. – Только там время от времени снайпер работает. Уже трех моих наблюдателей за последний месяц снял. Столько же покалечил. Приходится издали глядеть. Близко не подпускает. У него прицел, похоже, с тепловизором. Сразу определяет.
– Из чего стреляет? – Этот вопрос Лесничего был не праздным.
Если у снайпера дальнобойная крупнокалиберная винтовка, то Величко придется сложно.
– По звуку похоже на СВД.
– Тогда наш снайпер с этим субъектом разберется. Сейчас он работает?
– Он каждую ночь работает. Какая дальность у вашей винтовки?
– Километр шестьсот. С СВД не сравнить. – Сергей Ильич не стал откладывать решение вопроса на потом, взял в руки шлем, включил коммуникатор и сказал в микрофон:
– Величко, ко мне! Работа есть.
Тот что-то коротко ответил, но Лесничий слов не расслышал. Наушники хорошо работают только тогда, когда шлем на голове.
Через минуту в коридоре раздался звук шагов, потом – стук в дверь.
– Войдите! – как старший по званию, к тому же хозяин помещения, распорядился Святославов.
Величко вошел и, кажется, не знал, как себя вести. Если по-армейски, то он должен был бы спросить у майора разрешения обратиться к старшему лейтенанту. Это с одной стороны. С другой – он уже давно был человеком почти гражданским, поэтому мог позволить себе некоторую вольность.
Разрешил ситуацию сам Сергей Ильич.
Он не стал дожидаться доклада и сказал:
– Емельян Герасимович, к тебе просьба от Николая Алексеевича. Познакомься, кстати. Это начальник разведки батальона. Дело обстоит так, что на интересующем нас объекте ночами сидит снайпер противника. Он очень достал наших боевых товарищей. Трое убитых, столько же раненых. Вооружен предположительно СВД. Сможешь обеспечить безопасность ополченцам? Да и нам, кстати, тоже. Как ты смотришь на то, чтобы сразу, с корабля на бал?
– Нет проблем. Когда отправляться?
Сергей Ильич посмотрел на начальника разведки.
Тот понял, что вопрос переадресован ему, и проговорил:
– Работает их снайпер каждую ночь. Чем быстрее, тем лучше. Сейчас сможете?
– Мне только винтовку взять и прибор. Все в боевом состоянии. Я стрелял несколько часов назад. Готов выехать.
– Я машину вызову. Отпустил не вовремя. – Николай Алексеевич вытащил телефон и набрал номер. – Нужно еще и прикрытие для снайпера.
– А мы пока определим, откуда стрелять, – сказал Лесничий, склоняясь над своей картой.
– С террикона, – не убирая аппарат от уха, подсказал начальник разведки батальона. – Оттуда до снайпера чуть больше километра. Наши его засекли, пытались минами накрыть, но с дальней дистанции не попадали. Когда ближе выдвинулись, он и минометчиков отстреливать начал. Уже хотели артиллерию заказывать. Если бы не вы, пришлось бы.
Разговор начальника разведки с водителем был коротким. Тот обещал тут же приехать и привезти людей, которые срочно понадобились Николаю Алексеевичу.
Завершив разговор, он убрал телефон в карман и сообщил волкодавам:
– Наши разведчики даже засекли, откуда этот снайпер стреляет. Просчитывали траекторию полета пули, вели визуальное наблюдение. Там есть развалины старой свинофермы. Шиферную кровлю давно уже разбили, но прямо между стропилами уложены два десятка бревен. Из-за них снайпер и бьет. Если выпросить артиллерию не получится, то мы хотели попробовать устроить там засаду еще днем, чтобы ночью уничтожить снайпера. Но это дело опасное. Там до казармы матрасников, пусть они хоть десять раз инструкторами будут, а не бойцами, пятьдесят шагов закрытого пространства. Могут незаметно подойти и атаковать. Большое количество людей днем перебросить не удастся. Маленькую группу могут уничтожить на месте. Боюсь, они за норой снайпера старательно наблюдают. Место ценное. Да и стрелка берегут.
Величко повернул карту так, чтобы было удобно смотреть, нашел террикон, старую ферму, взял из рук командира линейку и измерил расстояние.
– Тысяча сто метров, – констатировал он. – Да, для СВД это недостижимая дистанция. А я со своей винтовкой отработаю без проблем. Пойду собираться. Машина приедет – позовите. Я на связи. – Для наглядности Емельян Герасимович постучал пальцами по своему шлему от комплекта экипировки «Ратник».
К удивлению Лесничего, человеком, которого вызвал начальник разведки батальона, оказался испанец Фалерро. Он вместе с комбатом Ржавым встречал волкодавов на дороге, а потом сопровождал их до учебки.
Вместе с испанцем прибыли два длинноусых немолодых разведчика с бритыми головами. Для стопроцентного сходства с запорожскими казаками этим дядькам не хватало только чубов, шаровар, рубах-вышиванок и трубок. Но даже одни их усы выглядели настолько впечатляюще, что не могли не вызвать восторга.
– Наша лучшая группа, – предварил Николай Алексеевич любые расспросы. – Где танк застрянет – они пройдут, где птица крылья обломает – проскочат. И никто их не заметит. Это прикрытие снайперу, обеспечение безопасности. А то всякое может случиться. Укропские ДРГ постоянно на нашу сторону шмыгают.
– Прикрытие – это хорошо, – согласился Сергей Ильич. – Но я не завидую той ДРГ, которая на Величко нарвется. Если живы останутся, то их нести придется. Лишняя забота. А снайперу тяжелый груз вообще противопоказан. Вот для этого прикрытие и может потребоваться.
– Что, он у вас такой великий разведчик? – то ли с легкой завистью, то ли с недоверием спросил Николай Алексеевич.
– Обыкновенный профессиональный военный разведчик. Прекрасный снайпер. Специалист в единоборствах. Стиль «ядовитая рука». Редкость даже в Китае, не говоря уже о России.
– Да, «ядовитая рука» – это серьезно, – со знанием дела проговорил Николай Алексеевич.
– Еще бы! Других не держим. У нас каждый боец владеет каким-то стилем и прекрасно его использует.
– И ты?
– Конечно.
– Какой стиль?
– Нгивара.
Начальник разведки батальона с уважением посмотрел на Лесничего, потом и на дверь, которая недавно закрылась за спиной Величко.
– Готовы? – спросил он бойцов разведгруппы.
– Так точно, – коротко ответил за всех Фалерро.
– Задание простое. Доставить снайпера на террикон против села Покровское. Показать, где прячется…
– Величко сам найдет. У него прибор. Покажет точно. Если снайпер умный, то он постоянно меняет позицию. Иногда даже после каждого удачного выстрела. Толкового снайпера засечь не всегда бывает возможно. Поэтому они обычно и охотятся парами.
– Это я знаю, – согласился начальник разведки. – Но снайперы обычно работают в паре тогда, когда они примерно равноценны. У нашего противника есть только один стрелок, который на голову выше всех остальных, в том числе и наших. Он практически не промахивается.
– Ничего, Величко до него доберется, – заметил Лесничий.
– Он уже чем-то отличился?
– Многим. Величко несколько лет подряд признавался лучшим снайпером спецназа ГРУ. Разумеется, еще в те времена, когда служил там, а не в ЧВК.
– Надеюсь, что он сможет избавить нас от этого наваждения. Бойцы уже боятся темноты, которая предвещает появление этого типа. Снайперы с той стороны работают достаточно часто и почти всегда неумело. А этот, если ему некогда, бьет сразу в голову. Если время есть, издевается, поражает сперва ноги или руки. Стрелок отменный, но и сволочь, судя по всему, редкая. Садист. Потому сейчас большие надежды на вашего Величко.
– Можно старику слово вставить? – осведомился Аркадий Валерьевич.
– Слушаем вас, товарищ майор. – Командир волкодавов повернулся к нему.
– Баба!..
– Где? – не понял начальник разведки батальона.
Лесничий тоже в удивлении поднял брови и даже попытался глянуть в темное окно.
– Снайпер, говорю, баба. Это по такой вот поганой манере понятно. У нас в Афгане был аналогичный случай. Гадина стреляла сперва в ноги и руки и только после этого – в голову. Это школа такая «балтийская». Так их учат. Потом мы все же до нее добрались. Оказалось, точно – баба из Финляндии. По кличке Снежная королева.
Начальник разведки продолжил инструктаж группы охранения:
– Значит, отводите снайпера на террикон и там сторожите его, никого близко к нему не подпускаете.
– Величко сумеет правильно организовать охранение. Пусть группа поступит в его распоряжение, – высказался Лесничий.
Начальник согласился и приказал:
– Группа поступает в распоряжение снайпера! Он офицер спецназа военной разведки. Это чтобы вы не сомневались в его квалификации. Сергей Ильич, вызывай.
Лесничий снова включил коммуникатор, на сей раз даже шлем на голову водрузил, чтобы услышать ответ, и вызвал Величко.
– Понял, командир. Выхожу.
– Так ты говоришь, что на той стороне много плохих снайперов? – отключив связь, спросил Лесничий начальника разведки.
– Мы в штабе обсуждали этот вопрос. Видно, что у них откуда-то взялось множество винтовок с оптикой. Но пользоваться ими они толком не умеют, поэтому часто мажут.
– А случается, что сначала стреляет плохой снайпер, а потом, следом за ним, специалист? – поинтересовался Святославов.
– Бывало даже, что плохой снайпер несколько выстрелов делал. За ним палил другой, точно такой же. Только потом, словно умением хвастался, стрелял мастер. Думаете, это специальная ловушка?
Лесничий со Святославовым друг друга уже поняли. Они переглянулись и одновременно отрицательно замотали головами.
– Нет, – сказал Сергей Ильич. – Если бы ты знал, что там находится школа ДРГ, то сам давно сделал бы правильный вывод. Подумай, Николай Алексеевич.
– Понял, – заявил начальник разведки. – Хороший снайпер – это инструктор из НАТО. А плохие – курсанты. – Он даже заулыбался, найдя такое простое решение вопроса.
– Значит, если сегодня инструктор выйдет на охоту, то завтра в школе «Рарог» эта должность станет вакантной, – сказал Сергей Ильич.
– Вашими бы устами!
Теперь заулыбались Лесничий со Святославовым. Они хорошо знали, как сложно в спецназе ГРУ стать лучшим в той или иной военной профессии. Если уж человека признают таковым, да еще несколько лет подряд, то он того стоит.
Как раз в это время в дверь постучал Величко.
Фалерро впустил его и сказал слегка насмешливо:
– Заходи, наш временный командир. Тут все НАТО ругают. Но с этой фирмой нельзя не считаться. Я там восемь лет прослужил, знаю, что говорю.
– Если бы с НАТО следовало считаться, то ты и сейчас служил бы там, – парировал снайпер. – Но поскольку ты здесь, то давай договоримся, что никакого пиетета перед ними!..
Фалерро промолчал.
– Можешь не считаться, но про осторожность все же не забывай, – сказал Николай Алексеевич. – Они тоже парни тертые. Во многих странах воевали.
– Только больше с теми, кто не мог им отпор дать. С неграми в Сомали, которые при выстреле приклад «калаша» к бедру прижимают. Это уровень НАТО. А я с ними здесь, на Донбассе, несколько раз встречался, и они не заставили меня себя уважать.
Дальше этот спор никто не развивал. Снайпер высказал свое мнение. Кому оно не понравилось, тот остался при своем.
Но Величко добавил:
– Матрасники считают себя элитой в НАТО. А их спецназ вообще ни о ком другом и слышать не хочет. Мы с ними здесь же, на вашей территории, сталкивались, когда их было по четыре с лишним бойца на каждого из нас. Кто из них жив остался, те сейчас в российских лагерях отдыхают. Ничего они собой не представляют. А если их слишком сильно уважать, как вы, то как после этого бить-то?
– Не очень-то мы их уважаем, бьем по мере сил, – сказал Николай Алексеевич. – И видим, что они не намного лучше укропов. Потому хохлы на них смотрят и начинают считать себя настоящими бойцами. Но ни те ни другие не понимают, что бойцы – это те, кому есть за что драться. Поэтому мы их бьем и будем бить.
– Вот я про это самое и говорю. А вы все – НАТО!..
Величко зачем-то взял с собой рюкзак. Сергей Ильич сразу обратил внимание на то, что лямки его сильно натянуты и врезаются в бушлат. Запасные магазины с патронами лежать там не могли. Они разместились в специальных карманах разгрузки. Правда, те шились под рожки к «АК-74» и были слегка тесноваты для более широких магазинов снайперской винтовки «Орсис T-5000», которые тем не менее поместились туда.
Лесничий не знал, что еще взял с собой на выполнение задания Величко, но спрашивать при всех не стал. Снайпер был опытным бойцом и хорошо знал свое дело. Что-то ненужное, например, патефон со старинными пластинками, он с собой не потащит. В этом командир группы волкодавов был уверен.
Величко вместе с группой прикрытия отправился на линию соприкосновения войск. Начальник разведки разрешил им использовать свою машину, чтобы подъехать на безопасное расстояние.
Активные боевые действия ни одна из сторон не вела, но все же назвать перемирие полностью и честно соблюдаемым никто не рискнул бы. Время от времени начинались артиллерийские или минометные обстрелы. С той и с другой стороны выходили за линию соприкосновения диверсионно-разведывательные группы, стреляли снайперы. Поэтому обстановку безопасной считать было никак нельзя.
Однако Лесничий за три предыдущие командировки в Новороссию уже привык к тому, что снайпер его группы почти сразу начинал работать совместно с бойцами ополчения. Он не волновался за опытного волкодава. Уехал на задание, значит, следует ждать, когда вернется. Не стоит гадать, предполагать, что случилась беда.
В принципе если Величко придется встретиться с какой-то неприятной неожиданностью, то он в состоянии через коммуникатор «Стрелец» доложить командиру о положении, в которое попал, попросить помощи в случае необходимости. Сам Лесничий вызывать снайпера на связь не намеревался. Он хорошо понимал, что его сигнал при каких-то обстоятельствах может подвести Величко. Нет, вызов будет слышен только в наушниках шлема. Но он отвлечет внимание снайпера, возможно, в какой-то опасный момент. Это может плохо кончиться.
Да и времени на контроль выполнения задания командиру тратить не хотелось. В комнате Святославова сидели все заинтересованные лица, которые должны были в той или иной мере стать участниками и организаторами предстоящей операции. Сергей Ильич подумал, что позже собираться в том же составе необходимости нет. Можно прямо сейчас все обсудить, выработать план предстоящих действий, предусмотреть любые варианты возможного развития событий.
Конечно, в эту ночь выполнить задание возможности уже не представится. Она не резиновая, а уложиться необходимо именно в темное время суток. Значит, надо готовиться к следующей ночи. С этими мыслями Лесничий вытащил из планшета и расстелил на столе самую крупную карту спутниковой съемки, какую удалось найти.
– Наша работа на завтра, – сказал он. – Надеюсь, ты, Николай Алексеевич, выделишь мне в помощь пару хороших ДРГ. От вас, товарищ майор, жду весь состав курсантов. Основную работу мы сами выполним. Нам только поддержка нужна будет и прикрытие огнем при отходе, если понадобится.
– Нет проблем. Аркадий Валерьевич знает наши ДРГ лучше меня. Он посоветует, кого выбрать, исходя из особенностей задачи. Я бы сам посоветовал привлечь группу Фалерро.
– А я бы рекомендовал позаимствовать у меня моего лучника и включить его в основную группу. Часовых снимать, наверное, придется. Лучник в этом случае незаменим. Винтовка или автомат с глушителем все равно себя выдают щелканьем затвора. У лука совсем другой звук. Несравненно более слабый, незнакомый противнику. Он не насторожит.
Лесничий вежливо промолчал. Он все же предпочитал доверять бойцам своей группы. Тот же снайпер Величко сможет снять часового с такого расстояния, с какого его винтовку враг не услышит. Да и бесшумные автоматы вполне пригодны для стрельбы с дистанции. Все они имеют оптические прицелы.
Чтобы не спорить, Сергей Ильич сразу перешел к делу.
Он обвел тупым концом карандаша территорию производственного корпуса и сопутствующих помещений, потом проговорил:
– Это ближайшая задача. Сжигать будем минометами. В наличии двенадцать термобарических мин, специально подготовленных для нас. Надо бы использовать их по минимуму, чтобы остался запас на следующую ночь, когда мы займемся школой «Рарог».
– А что за сложность с минами? – не понял Николай Алексеевич.
– Нужны термобарические.
– У нас есть такие. Калибр восемьдесят два миллиметра. И минометы есть, и расчеты.
– Минометы «Поднос»?
– Да.
– Нужны термобарические мины для «Галла». Промышленность их не выпускает. Там оперение особое. Нам вручную делали. В лаборатории.
– «Галл» – это бесшумный, что ли?
– Да. Встречался с таким?
– Только слышал.
– Теперь будешь иметь. Два передадим Ржавому, еще пару – персонально тебе. Для диверсионно-разведывательных групп. Найдется в батальоне минометчик, который сможет курсантов обучить?
– Несколько найдется.
– Вот и отлично. Мы же пока будем поминутно просчитывать работу на завтра.
