Глава 18
Видеть необычное в повседневном — это стало Костиным постоянным занятием и непрерывным источником вдохновения для написания всё новых и новых материалов о Прерии и её обитателях.
— Ну, ты землянин, и отжёг! — такими словами нередко встречали его одноклассники. — Вот что значит незамыленный глаз!
Слышать подобную оценку от местных Тарзанов и Маугли для человека, которого даже по городу сопровождают два мегакота личной охраны, весьма лестно.
Тем, что он получил в жёны саму царевну, или тем, что через два дня на третий гоняет через четверть галактики для проведения некоторых мероприятий довольно конфликтного характера, никто восхищения не выражает, хотя иногда расспрашивают о Туманной. То есть особенной тайны из событий, последовавших за попыткой похищения, никто не делает. Однако отношение к этому повседневное, можно сказать — обыденное.
И это справедливо — мало ли что случается в силу случайного стечения обстоятельств. А хвалят за то, чем он и сам рад гордиться, за то, во что вкладывает душу. Странно это — когда тебя понимает куча едва знакомых людей.
Сегодня в школу Сюзанна Палмерстон принесла котёнка и положила его рядом с собой на край стола.
— Первый у тебя? — только и спросила учительница.
— Да, мэм, — эта девушка — дочь научного сотрудника, приехавшего из какой-то англоговорящей страны. Русский выучила, но в обращениях иногда забывается.
Удивившись тому, что появление на парте пусть и разумного в будущем, но пока молочного создания, не вызвало у преподавателя никакого отторжения, юное дарование от журналистики припомнило, что замечало мегакотов в начальных классах. Но там это были вполне оформившиеся подростки со школьными сумками в зубах и бляхами синтезаторов на ошейниках.
На перемене девочки по очереди потискали этот пушистый комочек, потом хозяйка достала из-за пазухи согретую собственным теплом бутылочку с соской и покормила малыша. Оказывается, у него два дня, как открылись глазки. На следующий урок начинающий проказник перебрался с первой парты на учительский стол и, пока шёл опрос, о чём-то доверчиво дышал на ушко преподавателю.
Мамаша забрала своё чадо перед началом третьего урока — взяла зубами за шкирку и выпрыгнула в окно. Стало понятно, что эпизод этот не единичный, хотя и редкий. «Животный» никому не мешал.
Сайт о мегакотах оказался правительственным и содержал такое количество информации, что погружаться в него пришлось надолго. Раздел, заполненный преданиями и былинами этой расы в переводе на русский, потребовал почти месяца изучения.
После этого Костя совсем другими глазами смотрел за тем, как представитель расы, сохранившей немало сведений о десятках тысячелетий своей истории в виде передаваемых из уст в уста, вернее, из глаз в глаза, сказаний, играет маминым хвостом в углу веранды, где он облюбовал местечко за столом.
Вот крошечные пальчики, увенчанные твёрдыми коготками, схватились за штанину, и котёнок вскарабкался на колени. Ещё одно усилие — и малыш, подсаженный человеческой рукой, выбрался на столешницу и пытается накрыть лапой светлячка. Попытка мгновенно пресечена совместными усилиями матушки-кошки и Кости.
— Да я всё равно увернулся бы, — «оправдывает» агрессора тараканчик.
— Нет, Бим. Неправильные поступки нужно пресекать сразу, — синтезатор родительницы малыша звучит бархатисто, с мурлыкающими нотками. — Да и твои защитные рефлексы лишний раз проверять не хочется на предмет того, насколько ты их контролируешь.
— Нись! — взмолился Бим. — Я же почти наполовину запрограммирован в традиционном для нашей расы ключе — не вредить личинкам — мой императив.
Костя взглянул на развалившегося поверх планшета котёнка, сделал замысловатое кистевое движение, и забарабанил по возникшей перед ним виртуальной клавиатуре — он почти перестал врубаться в происходящее, но фиксировал то, что видел, словно фотоаппарат. Отношения между разумными разных рас здесь, в этой далёкой колонии озадачивали его всё сильнее и сильнее. Хомо, тараканы и коты вели себя так, как будто остро нуждаются друг в друге, а таинственные стремительные идалту непременно при этом присутствовали, подыгрывая и всматриваясь в происходящее.
Непроизвольно возникает извечный вопрос — кому это выгодно?
На этой ноте и закончил очередную зарисовку. Перечитал, поиграл с расстановкой знаков препинания, и отправил в редакцию. Материал оказался слегка задумчивым.
* * *
Два истребителя материализовались на одной из небольших площадей внутри кремлёвской стены, так и не замеченные средствами ПВО. Впрочем, их ждали как раз в это время, поэтому никаких последствий для военных упомянутое событие не имело. Прибывших, а их оказалось трое, провели в одно из помещений неподалеку, где помогли освободиться от лёгких скафандров.
— Ты здорово выросла, Дашенька, — обрадовался капитану Никитиной президент России.
— Стараюсь, Петр Егорович. А вы стали совсем забывать нашу Прерию — уже сколько лет не заглядывали.
— Да от ваших национальных особенностей просто крышу сносит, — ответил встречающий, пожимая руку своему школьному товарищу — Степану Асмолову — главе правительства Прерии. — Ну что? Полетели? А как же вы будете без скафандров?
— Покидать атмосферу не планируем, а там, на месте, лучше сразу появиться в готовом виде. Так что оставайтесь в официальных костюмах, а мы с Костей — в парадке. Кстати — пресса уже с нами. Пилот второй машины младший лейтенант Никитин официально направлен в командировку газетой «Будни Ставрополья»
— Вообще-то встреча планируется без галстуков, — заметил Степан Кузьмич.
— Но в пиджаках, — добавил Пётр Егорович.
Прибывшие вместе с присоединившимся к ним президентом заняли места в летательных аппаратах.
— Меня Бубликом зовут, — представился крупный, с болонку, таракан, распластавшийся на передней панели второй кабины. — Вы Петр Егорович, я знаю. Работаете президентом. А я дорос до должности наводчика и служу в экипаже нашей царевны.
— И долго ты рос? — хмыкнул пассажир, пристегиваясь ремнями.
— Лет пять. Из светлячков. У меня комплексное образование, наполовину я запрограммирован, а на другую половину, воспитан в качестве друга семьи, как домашний любимец. Но в душе, скорее, воин, то есть суровый перец с нежным сердцем. Третьим — у меня их несколько.
Обратите внимание направо — под нами только что промелькнула Клязьма в её среднем течении. Теперь телепортация, и на заднем экране вы можете наблюдать удаляющиеся контуры острова Кунашир. Дальнейший полёт проходит на высоте трёх тысяч метров со скоростью семьсот километров в час — штатовские радары нас уже обнаружили и сопровождают. Связь с постами наблюдения установлена, обмен ведётся в дружелюбном ключе — нас, как и договаривались, ждут на Гавайях.
Убедившись, что они обнаружены принимающей стороной, Даша провела новый переброс, покрыв сразу четыре пятых оставшегося расстояния. В зоне оптического контакта с одним из постов скомандовала переход в режим невидимости, пропав с глаз, но оставшись на экранах радаров. Рядом с посадочной полосой продемонстрировала вертикальную свечку, демонстрируя ходовые возможности машин, но от высшего пилотажа отказалась — пассажирами у них обычные люди, а не тренированные лётчики.
На посадку зашли обычным манером, зависнув в конце короткого пробега и приземлившись на выставленные опоры рядом с раскатанной по земле ковровой дорожкой, окруженной почётным караулом.
Ритуал встречи был недолгим, а потом гостей привезли на роскошную виллу, где и начались неофициальные секретные переговоры.
— Господин президент! Я пригласил вас и представителей вашей колонии Прерия, чтобы обсудить не вполне обычный вопрос, — расположившись в одном из расставленных по кругу кресел, начал хозяин. — Средства космического наблюдения на орбите Эдема стали фиксировать признаки активности чужаков в периферийных областях системы звезды, вокруг которой вращается эта планета. Обычно это отголоски радиопереговоров, но иногда и оптика обнаруживает малоразмерные объекты, движущиеся по далеко не естественным траекториям.
Известно, что космический транспорт прериан совершенней того, чем располагают военно-космические силы любой из земных держав, а контакты этой колонии с внеземными цивилизациями давно перестали быть секретом.
Замолчав, руководитель одной из могущественнейших держав обвёл взглядом присутствующих, словно приглашая к обсуждению намеченной им темы.
«Пусть прямо попросит о помощи, — подсказала Даша прямо в черепную коробку Косте. — Это политика, а не хухры-мухры»
Пётр Егорович сделал заинтересованное лицо, показывая, что ждёт продолжения речи, а Степан Кузьмич надел на голову светлую пилотку с крошечными отверстиями по кромке — словно рядок иллюминаторов для спрятавшихся под отворотом светлячков.
«Я на связи, — послышалось в голове. — Похоже, америкосам до зарезу нужна технология производства блэдиа для покрытия активной зоны ядерно-реактивных двигателей»
«Не может быть, чтобы они её не срисовали почти за полвека, — недоумённо отозвалась Даша»
А Костя ощутил прилив стыда за то, что упустил из виду подобное обстоятельство, что не ускользнуло от внимания остальных участников мыслеобмена. Пауза, между тем, затягивалась.
«Включи корреспондента» — подсказал Стёпа.
— Господин президент! — начал интервью Костя. — Двигатели ваших космических кораблей вряд ли существенно уступают прерианским моделям. Непонятно, в чём причина отставания в космонавтике, на которое вы указываете?
— Аппараты на реактивной тяге имеют ограниченную подвижность из-за расхода рабочего тела, — вступил в беседу один из присутствовавших военных с большими звёздами. — Даже в пределах Солнечной системы полёты к ближайшим планетам — многомесячные экспедиции, проводимые при удачном расположении небесных тел. Посылать человека к Юпитеру пока никто не отважился, а Сатурн в обозримом будущем доступен только для роботов. В то же время, вы продемонстрировали машины, использующие гравитационную тягу. Уверен, что без них противостоять экспансии чужаков будет невозможно. А ведь иными причинами внимание неизвестных к Эдему объяснить трудно.
— Наш физик Станислав Пузиков, действительно, сделал теоретические выкладки по упомянутой тематике и опубликовал их, — теперь слово взял Пётр Егорович. — Но дискуссия на эту тему в научном мире продолжается, а варианта практического воплощения описанных идей добиться пока не удалось никому ни у нас, ни у вас. Тем более что среди теоретиков так и не достигнуто единодушие. Что же касается образцов техники, которую мы сегодня продемонстрировали, — она попросту подарена отдельным лицам из числа жителей Прерии представителями цивилизации, которой от нас решительно ничего не нужно. Двое из тех, кому адресованы эти дары, присутствуют здесь, — Костя и Даша кивнули.
— Идалту ценят общение, — возразила царевна. — Их контакты с хомо многообразны, но носят ярко выраженный личный характер. Мне известны как минимум пятеро ребят нашего вида, принятых в среде мохнатиков в качестве своих. Ездят в гости, участвуют в экспедициях, дружат и ссорятся. Отличительная их черта — взрывной темперамент. Видимо, это и послужило основой для сближения. Но, да — чудесные летательные аппараты — подарок. Волшебный, если приложить к нашему уровню технического развития. Мы не можем ими поделиться. Однако поиск в системе Эдема предпримем.
— Кажется, на Прерии удалось построить коммунизм, — сменил тему президент Штатов. — Общество изобилия.
— Общество аскетов, — возразил Асмолов. — Вы просто представить себе не можете, сколько ресурсов высвобождает исключение меркантильной компоненты из мотивационной платформы. Впрочем, я, кажется, несколько уклонился от темы — мы ведь не философские вопросы обсуждаем.
— Отчего же? Мировая общественность испытывает шок от понимания того, что вам удалось изменить человеческую природу, подавив в людях амбиции и алчность — извечные двигатели прогресса. Но при этом подстегнуть сам процесс развития.
— Не хотелось бы сегодня затрагивать эту тему, — вдруг вмешалась Даша. — Она задевает самые чувствительные струны в душах большинства собравшихся. Если по-простому, то значительная часть управленцев является не только избыточной, но и вредной… впрочем, этот вопрос вскрыт исследователями ещё в начале двадцатого века на примере Британского Адмиралтейства.
— Странно слышать от столь юной особы заявления подобного рода, — нахмурился четырёхзвёздочный генерал.
— Эта особа — моя сменщица, — ухмыльнулся Асмолов.
— Если не погибнет в бою за Эдем, — Костя и сам не понял, откуда в нём зародилась эта пронзительная мысль — одновременная связь с двумя другими разумами порождает, как выяснилось, внезапные догадки.
— Я не единственный дублёр, — «успокоила» присутствующих Даша.
* * *
На обратном пути Пётр Егорович попросил забросить его на правительственную дачу в Крым, где сейчас разгар бархатного сезона. Заодно, пригласил перекусить.
— Такое чувство, что вы не совсем люди, — сказал он после того, как они со Степаном опрокинули по третьей.
Тиран всея Прерии только ухмыльнулся, стянул со своей короткой шевелюры пилотку и нахлобучил её на лысину хозяина дома.
«Петр Егорович! Поверка связи, — услышал Костя в своей голове. — Это Даша. Можете считать меня глюком после третьей рюмки»
Асмолов радостно хохотнул при виде изумлённого лица своего школьного товарища:
— И как тебе в роли симбионта? — спросил он насмешливо. — Учти — все твои мысли, словно на ладони.
Испуг, вот что почувствовал Костя за мгновение до того, как президент сорвал головной убор. Остальная часть трапезы прошла как-то скомкано, а отбытие домой сопровождалось весьма сдержанным прощанием.
— Даш! А где ты так натренировалась в английском? Вы ведь тут не особо утруждаете себя изучением иностранных языков. — Этот вопрос возник уже вечером.
— Жила там с полгода, в школу ходила — пришлось выучить.
— А зачем нам защищать Эдем? Это же чужая планета!
— Пока речь только о том, чтобы выяснить, кто копошится на периферии системы. А вообще между цивилизациями, способными к межзвёздным перелётам, существует что-то вроде соглашения о… трудно в двух словах передать. В общем, идалту и фермики — старинные враги, прекратившие воевать, когда поняли, что процесс этот бесконечен. Но они не перестали присматривать друг за другом, опасаясь усиления противной стороны. Ещё есть несколько планет, заселенных людьми нашего вида, которые тоже способны на агрессию. В точности неизвестно, но существует версия, что их вывезли с Земли предтечи и осчастливили прорывными технологиями. В архивах Союза Матерей сохранились об этом некоторые сведения, а у идалту информации по подобным вопросам не допросишься.
В принципе, все цивилизации, выйдя в космос, ведут себя агрессивно и активно занимаются колонизацией, не гнушаясь уничтожением разумных других видов, но идалту и фермики в своём противостоянии стали препятствовать и экспансии остальных, поделив известные обитаемые планеты на сектора ответственности.
Словом, в Галактике, как обычно, неспокойно. Все наблюдают за всеми и только тут, на Прерии, образовался островок, где бесконфликтно контачат представители трёх могущественных рас. Знаю, что предтечи крепко вламывали идалту, когда те пытались подгрести под себя планеты, населённые адамитами — это их название хомо. А фермики, обнаружив терраформированные предтечами планеты, положили на них глаз и приготовились к освоению, связав стационарными порталами. Думаю, план захвата этих уютных миров прервался из-за войны с идалту. Сами порталы подняли с поверхности планет и оставили на стационарных орбитах ждать своего часа. Потом политика Ульев изменилась — Матери отказались от экспансии и сконцентрировались на внутренних проблемах. Фермикам катастрофически не хватает разумных особей.
Прекращение дальнейшего расселения идалту могу объяснить потерями в войне — им стало не тесно и на родной планете, которую они всячески холят и лелеют. Ну и форпосты кое-где сохранились. Но это не полноценное освоение территории, а лишь минимальное присутствие вроде научных станций и военных баз.
— То есть и идалту, и фермики, поменяли приоритеты, — кивнул Костя.
— Меняют, — пожала плечами Даша. — Их сообщества не монолитны. Имеются и внутренние противоречия, и инерция. И всё это закручено здесь. То есть — связано с нами. С тобой, со мной, со Рваным, что живёт под этой верандой, и с Липонькой, которая сейчас греет уши в сиреневом кусте.
«Снежная женщина» перебралась через перила, отпасовала Пуфика Косте и проследовала на кухню, откуда вернулась с маленькой баночкой.
— Клубничное, — предупредила Даша. — Есть риск диатеза. Ты ведь продолжаешь кормить грудью.
— Ведьма, — буркнула Липа и вернулась, появившись с жестянкой сгущённого молока. Поставила банку на стол, проткнула её в двух местах появившимся из лапы когтем. Присосалась, блаженно закатив глаза, и пропустила стремительное движение Пуфика, завладевшего лакомством. На столе мяукнул свернувшийся клубком мегакотёнок. Его мать, Анисья, подняла голову от подстилки и заморгала обоими глазами.
— Ладно, трескай варенье, а твоего огольца я покормлю, — сообщил укреплённый на её ошейнике синтезатор.
— То есть что? Моему молочку так и пропадать? — возмутилась Липонька, выставляя напоказ свою маленькую упругую титьку.
— У Кнопочки диатеза гарантированно нет — она справится.
Пока мамочка идалту колебалась, Костю кольнула острая догадка. Не меняя позы, даже не шевелясь, он послал мысленный приказ светлячкам. Два из них спустились из-под потолка и вскарабкались на голову к кошке.
«Главное, чтобы все получили то, чего хотят, — пришло к нему понимание мыслей устроившейся на подстилке Анисьи. — Хорошо, когда люди вокруг счастливы»
— Как ты думаешь, Пуфик, — обратился он к зубастику, присосавшемуся к жестянке. — Кнопочке понравится сладкое молочко?
* * *
— Нас внезапно атаковали на орбите шестой планеты системы Эдема, — докладывал Фёдор Матвеев, поглядывая на свой побитый истребитель.
— Меня «Дипломат» спас, а Кряку отшибло две конечности, — Ниночка передала Доктору-Врачу раненого наводчика, которого осторожно извлекла из задней кабины, облеклась в плотную чешую и показала на ней отметины от осколков. Впрочем, эти следы зарастали буквально на глазах. — Жрать хочу. Черной икры и красного вина. Много.
Бледно-серые фермики размером с крупную собаку бросились выполнять распоряжение своей царицы, словно выпущенные из рогатки.
— И хлебца захватите от Нюрнберги Поликарповны, — вслед им прокричал Фёдор. — Беленького, — техники снимали с него обрывки скафандра, а подошедший Хлыстик протягивал тыквенную фляжку:
— Хлебни.
— Спасибо, — первой к горлышку присосалась Ниночка. — То, что надо.
— Если бы не портанулись, не унесли бы мы ног, — поёжился Федор, сделав в свой черёд пару глотков
— Неудачно выскочили, прямиком на ордер конвоя нарвались. Его из-за спутника не было видно. А я тебе говорила, скотина, что нельзя так близко подходить к небесному телу.
— Кончайте переругиваться, — миролюбиво стрекотнул приблизившийся на своих ногах-ходулях Советник. — Похоже, что в окрестностях Эдема собрана крупная группировка. Немудрено, что хозяева системы её обнаружили. То есть вопрос о готовящемся нападении стал ясным. Нужно определиться с нашим ответом.
— Первое действие очевидно — предупредить руководство Штатов.
— Второе — тоже, — хмыкнула Ниночка. — Я уже уведомила Мать нашего Улья, а Фёдор сообщил тирану. Хлыстик! А как бы нам получить новые истребители? Эти-то вряд ли смогут летать после подобной трёпки, — она просунула кулак сквозь рваную дыру в обшивке своего аппарата.
— А я вообще был против, — оскалился идалту. — Не умеете вы, босолицие, беречь имущество. Всегда всё ломаете.
— Теряем ещё, — хохотнул Фёдор.
— Ладно, разберёмся, — Хлыстик проводил взглядом садящийся неподалеку десантный бот и направился к распахивающейся аппарели. — Мне тоже надо доложить.
* * *
Идалту, постучавший в столб у входа на веранду, выглядел достаточно возрастным. Во всяком случай, шкура обтягивала его поджарое мускулистое тело далеко не идеально. Или вид портили следы множественных повреждений? Шрамы же украшают мужчин?
— Добрый вечер, Бушмейстер, — приветствовала его Эльвира Львовна. — Как поживает Яночка? Что нового у ваших детей?
— Здравствуй, Эль, — приветливо улыбнулся мохнатик. — Яна балует внуков, так что дети в порядке — плодятся и размножаются. Да и я совсем взрослый стал — у меня нынче группа юных дипломатов под Арбузовкой разминается в искусстве первого контакта — подбросил им команду неразумных работников из числа недавно выросших личинок, занятых уходом за растениями ториевой группы. С нетерпением жду результатов.
— Ну, ты и зверь, — охнула хозяйка дома, вытирая руки тряпицей. — Через полчаса обедать сядем — не вздумай отказываться.
— Ничего не выйдет, — понуро повесил ушки чупакобара. — Я должен быстренько умыкнуть у тебя младшенькую с её самцом — нас уже ждут на нашей авиабазе.
— На той самой, сверхсекретной, что к северо-западу от бухты Мятлика? Около отрогов пика Эскапизма? Уж не повернули ли реки вспять? Даша, Костя! За вами пришли, — крикнула она в глубину дома.
— Да, Ма! Мы готовы, — ребята сбежали по лестнице со второго этажа в полевой форме с ранцами за спинами. — Было уведомление. Вливаемся в эскадрилью армии идалту, а та перебазируется на модуль ПВО с авианосца фермиков. Уходим к Эдему Фионским порталом.
— Наш заправщик тоже подтянется, — появился из кухни отец семейства. — Завтра поутру убываем.
— Всё-таки решили воевать, — вздохнула Эльвира Львовна. Села на ступеньку и беззвучно заплакала.
— Мам, если сразу не отобьёшься, потом только хуже будет, — рядом с Эль пристроился сынок-первоклассник.
Из-под домов неторопливо выбирались мегакоты с прилаженным через ремённую сбрую вооружением — особо сконструированный длинноствол с глушителями и оптикой.
— А вы куда собрались, Шлам! — спросил мальчуган знакомого, вылезшего из-под родного крыльца.
— В третий эшелон. Это на самом Эдеме. На случай, если прорвут орбитальную оборону. Да вы не грустите — призвали не многих. Это у фермиков мобилизация сплошная. Говорят, что нас задействуют временно, пока идалту подтянут свои резервы.
— Карантинные крейсера от Земли и Прерии уже вышли в район ожидаемого конфликта, — поспешил успокоить расчувствовавшуюся женщину Бушмейстер.
— Но Даша же совсем ещё маленькая!
— Ну, Ма! Я присягала, так что никакая я не маленькая.
