ГЛАВА 19
Около полудня следующего дня мы подъехали к очередному лесу, перед въездом в который был врыт столб с приколоченной к нему резной дощечкой, на которой значилось: «Заповедник гоблинов».
— Прям как у Саймака! — восхитился Ромка.
Заповедник гоблинов, в отличие от прочих достопримечательностей Амешта, оказался местом довольно приятным. Деревья в лесу стояли не очень густо, кроны пропускали достаточно света, и в нижнем ярусе произрастали травы и кустарники, усыпанные яркими ягодами. За ветви деревьев цеплялись лианы с пестрыми листьями, все вместе производило впечатление праздничного убранства.
Кое-где между деревьями были заметны домики под покрытыми мхом крышами, между которыми сновали смешные коротышки росточком с годовалого ребенка. Когда мы проезжали мимо, большинство из них останавливались и таращились на нас с нескрываемым любопытством, но приблизиться так никто и не рискнул. А на дальнем краю леса нам попался даже средневековый замок: с серыми, увитыми плющом стенами, башнями и глубоким рвом, ограждавшим двухэтажное сооружение. Когда проезжал мимо, моя голова оказалась прямо напротив второго этажа. Я попытался заглянуть внутрь, но там оказалось слишком темно, так что я ничего не увидел.
А дальше была река. Широкая и могучая. Пусть не Волга-матушка, но уж Днепру-батюшке не уступит!
Н-да… Не всякий гадж доплывет до середины… как там она называется?.. В общем, вплотную встал вопрос с переправой. Ни тебе парома, ни лодки, ни плотика завалящего…
Пока я ломал голову, изыскивая любые возможные способы преодоления нешуточного препятствия, над головой раздалось насмешливое карканье.
— Это ты, Мерлин? — спросил я.
Большой черный ворон с проседью на крыльях, заложив крутой вираж, спикировал прямо на голову моему Игги. Гадж скосил глаза, пытаясь разглядеть, что за дрянь такая, но особого беспокойства по поводу незваного гостя не выказал.
— А как ты догадался? — спросил ворон, буравя меня своими глазами-бусинками.
— Почему-то эта мысль первой пришла мне в голову, — ответил я. — Так чего ты хотел?
— Собственно, я прилетел сказать, что вы немного сбились с курса.
— Вот это вряд ли, — вмешался Ромка, — отец сверялся утром, и я все время слежу за солнцем. Может, это вы хотите увести нас на ложный путь?!
Мерлин захихикал:
— Все верно, молодой человек. Но даже если прямая и является кратчайшим путем, все же в обход иногда быстрее и безопаснее, не так ли?
— Ну допустим, — кивнул Ромка, — и что?
— А то, что парой километров выше по течению расположен мост. Он старый, но крепкий. Именно то, что нужно!
— Здорово! — согласился я. — Где подвох?
— Кхе-кхе-м… — то ли закашлялся, то ли засмеялся пернатый, — почему все всегда ждут от меня всяких гадостей? Я просто хотел помочь!
— Ты — и вдруг помочь? — хмыкнул я.
— Ладно, — согласился вдруг Мерлин, — там действительно не все так просто. Но зато там можно разжиться лодкой! А вы сейчас, как я понимаю, на Рюгеншинт собрались?
— Почему я должен тебе верить?
— Дело твое, — хрипло каркнул старый пройдоха, — только учти, что время идет, часы тикают. Тик-так, тик-так… А где-то там — ждет твоя женщина. И еще: лезть в реку настоятельно не рекомендую, чревато. Здесь те еще рыбки водятся. Урилья в переводе означает «погибель», по ней не дано плавать никому, кроме Хозяев моста.
Он шумно взлетел и скрылся среди деревьев.
Мы двинулись вверх по течению реки. Путь наш пролегал над крутым обрывом, к которому вплотную подступали деревья. Дороги не было вообще, так что пришлось спешиться и вести гаджей на поводу. По всей видимости, здесь не так давно прошелся неслабый ураган. А впрочем, наверное, в этих краях никогда не водилось лесников и никто не запасал дров на зиму. Нам то и дело приходилось перебираться через стволы поваленных деревьев, отбиваться от цепких кустов, утыканных здоровенными шипами, и пригибаться, чтобы низко свисающие ветви деревьев не выкололи глаза. Может, до моста и было километра два, но дорога показалась мне бесконечной.
Наконец буреломы остались позади и мы выбрались на полукруглую, выложенную гигантскими каменными плитами площадку, за которой и начинался мост: серый, замшелый, шириной не более метра и напрочь лишенный каких-либо боковых ограждений.
У входа на мост возвышался, опираясь на увесистую дубинку, некий глыбоподобный субъект со зверской рожей.
— Ну и пугало! — прокомментировал Ромка, и я согласно кивнул.
Росту в субъекте было чуть поменьше моего. Голова, похожая на землистый валун, полностью лишена растительности, между поросячьими глазками и кривой щелью рта спрятался маленький детский носик, отчего лицо казалось совершенно несуразным. Плечи и руки — как у боксера-тяжеловеса, спина и грудь бугрились мускулами, и все это сооружение каким-то чудом держалось на коротеньких кривых ножках, прикрытых обтрепанными штанинами то ли брюк, то ли шортов.
— А я фас фтал! — заявил субъект, активно ковыряясь в носу.
— Чего он делал? — не понял Ромка.
— Фтал… тьфу ты! Ждал… и дождался! — обрадовал я его. — Мы здесь! Накрывай на стол, созывай друзей — будет пир горой, дым коромыслом и геморрой хозяевам!
Бедолага впал в глубокий культурный шок. Так и застыл с пальцем, наполовину спрятанным в ноздре.
Тут сбоку раздался смешок, и я увидел троих гоблинов, ступивших на край каменной площадки.
— А-а-а! — заорал вдруг громила и с неожиданной прытью рванул в сторону малюток, угрожающе размахивая дубиной. — А-а-а! Подтая мелюзка! Я фас фсех!
Но прытких гоблинов уже и след простыл.
Пользуясь моментом, мы попытались проскользнуть на мост, но над нашими головами вдруг со свистом пронеслась уже знакомая палица и свалилась прямо у основания моста. Перепуганные гаджи попытались улепетнуть, и следующие несколько минут нам пришлось успокаивать бедных животных. Тем временем страж успел вернуться на свой пост.
— Я фас фтал, — повторил он.
— Дождался, а дальше-то что? — спросил я.
— Я — Фтраф мофта! — прошепелявил громила и снова замолчал.
— Хорошо, ты — Страж, а нам нужно пройти, — попытался я расставить все по местам. — Ты нас пропустишь?
— Нифья нога не фтунит на Мофт троллей, — заявил страж, — ни челофек, ни эррхарг, ни таффар, ни д’янной гадф, ни заяц, ни фаблефуб, ни…
Перечень тех, кто еще не может ступить на мост, занял добрых двадцать минут. Я терпеливо ждал, пока он закончит. Ромка уткнулся головой в гриву своего гаджа и трясся от беззвучного смеха. Я бы тоже посмеялся, но приходилось внимательно слушать и запоминать. Когда выяснилось, что даже комара, посмевшего приземлиться на мост, ждет неминуемое наказание, страж наконец иссяк.
— Это все? — спросил я.
Тот утвердительно нагнул голову.
— Значит, никто из перечисленных категорий живых существ не сможет встать на твой мост, я правильно понял?
Страж снова кивнул.
— А те, кого ты не назвал: им-то можно? — поинтересовался я.
— Я наффал ффех! — почесал в затылке страж.
— Да ну?! А ты сам?
— Я тролль! Мофт — наф дом! Мы не в ффёт!
— Ах да! Как это я сразу не догадался?! Ты еще не назвал бестелесных духов, джиннов и представителей рода Хайвергов, — подкинул я ему очередной вопросик.
— Файферги попадают под категорию «люди», — принялся пояснять тролль. — Бефтелефные духи не имеют тела, а фначит, им нет нуфты фтупать на мофт, а о тфиннах я фпервые флышу!
— Но если таковой объявится в здешних краях и захочет перебраться на ту сторону, ты его пропустишь?
— Нет! Никто не фмеет…
— Но джиннов ты не назвал!
— А мне плефать! — рыкнул тролль так, что в лесу вороны с деревьев посыпались, — я Фтраф, и не пропуфу никого!
— Да-да, я в курсе! — оборвал я его резко. — Ну и зачем ты тогда нас ждал?
— Чтобы фкафать, что фы фтесь не пройтете!
— Надо же! А Великий Мерлин сказал, что мы тут пройдем, достаточно только устранить препятствие. Как я понял, препятствие — это ты, — я вздохнул, — придется, пожалуй, тебя убить.
— Ты хофефь убить меня? — тролль расхохотался. — Ты?! Та я тебя одной левой прихлопну!
— Вот же блин! Пап, ну чего они тут все такие хвастливые? — вмешался Ромка. — Давай я его шлепну!
— Погоди пока, может, еще договоримся, — придержал я новоявленного Терминатора и снова повернулся к троллю: — Так как? Если вдруг нам повезет и мы тебя завалим, нам позволено будет пересечь мост?
— Тофда на мое мефто фтанет другой! — гордо заявил тролль, — фа ним — третий, четвертый и так талее, пока не умрет пофледний иф троллей реки!
— Ох, сколько пафоса! — поморщился я. — Одного не пойму: зачем строить мост, если по нему нельзя проехать?!
— Так было ффегда и будет фпреть! — Тролль гордо выпрямился. — Но ефли тебе так прифпичило, иди и попробуй — ф радофтью переломаю тфои куриные кофточки!
— Ох и не хочется мне с тобой связываться… — вздохнул я, обдумывая, с какого боку будет удобнее подобраться к этому громиле.
Мне совсем не хотелось с ним драться. Ну, уложу его — хотя и проблематично — так за ним еще целая орава явится! Что, с каждым боевые пляски устраивать?! И сколько мы тут провозимся, спрашивается?.. Силой его долбануть, что ли? Я почувствовал, как отцовская мощь, пробуждаясь, радостно бежит по телу горячими ручейками энергии.
«Даже не думай, — тут же встрял дядька. — Он тролль, существо к магии Хаоса нечувствительное. Их бережет Река. Урилья — не просто водяной поток, это мощнейший силовой меридиан планеты! И если твоя Сила вступит с ней в резонанс — всем конец! Планета по экватору лопнет. Это не шутка, а почти точный прогноз».
«Почти точный?»
«Не цепляйся к словам! — отмахнулся Иган. — Ну треснет мир не вдоль, а поперек: тебе легче будет? Но треснет обязательно. Или сгорит. Или на атомы расползется. Или…»
«Да понял я, понял! Никакой магии по отношению к троллям. Но сталью ведь можно?»
«Можно, хотя и трудно неимоверно. Да и смысл в этом? Напомню, что тебе от троллей лодка нужна, если не хочешь тащиться на гаджах еще три недели. Так что ссориться с ними не с руки».
«Я поэт, зовусь Незнайка, от меня вам — балалайка! — хмыкнул я, но Иган, похоже, не заметил иронии. — Так что подскажешь, дядь?»
«Соображалку включить!»
Да уж, куда ни кинь, всюду клин. Ладно, прорвемся. Только вот в голову, как назло, ничего не лезет.
— Подожди, пап, — Рома положил руку мне на плечо, — сдается мне, тут какой-то логический зашор.
— Что? — не понял я.
— Ну как в компе, — пояснил тот. — Он же запрограммированный! И, кажется, я понял, в чем фишка. Можно я попытаюсь с ним поговорить?
— Валяй, — разрешил я, не слишком надеясь на успех.
Ромка прошел вперед, остановился напротив тролля.
— Эй, Страж! Ты меня слышишь?
— Я не глуфой! — обиделся тот.
— Ты сказал: не ступит ногой, — принялся обрабатывать стража сей умник, — а если не ногой?
— Ты фа дурака меня дерфифь?! — взвыл тролль. — Фем ефе мофно фтупить, ефли не ногой?
— Рукой!
— Это как? — обалдел тролль.
— А вот так!
Ромка сделал стойку на руках и с видимой непринужденностью прошелся перед ошарашенным троллем.
— Ну что? — переспросил сей циркач, вернувшись в вертикальное положение. — Так можно?
— Я долфен офтумать, — заявил Страж и вновь впал в ступор.
— И чего ты добился? — шепотом спросил я у Ромки минут через пять — тролль еще думал.
— Погоди, сейчас увидишь.
Прошло еще с четверть часа. Наконец Страж очнулся и сказал:
— Ефли фможефь перефечь фефь мофт на руках — иди! Но как наффет тфоефо фпутника и гадфей?
А вот это проблема. Может, Ромке и под силу совершить подобный подвиг, но я — точно пас! Ходить на руках последний раз я пытался лет в десять-одиннадцать, да и тогда из этой затеи ничего не вышло.
— Собственно, это я к примеру, — ответил троллю Ромка, — думаю, этот способ — не единственный.
— Не мофет быть! — с глупой ухмылкой выдал тролль.
— Экий ты, однако, бестолковый, — усмехнулся Ромка, хитро подмигнув мне, — даже если я сейчас ступлю на мост, ты мне ничего не сделаешь!
— Это ефе пофему?
— Потому что моя нога его не коснется!
— Докафи! — распорядился Страж, сгорая от любопытства.
— Вот смотри! Ты босиком, — Рома указал на широкие ступни тролля, — и если на мост ступишь ты, это будет «ногой». Но я-то в обуви! — Он ткнул пальцем в свои ботинки. — То есть между моей ногой и мостом будет подошва обуви, формально моя нога не ступит на мост. Просек?
Тролль в очередной раз впал в ступор. Он даже не реагировал на веселую компанию гоблинов, подобравшихся к нему почти вплотную и вовсю потешавшихся над незадачливым стражем.
— Это приемлемо, — сказал он почти через полчаса, — но фафи гадфи…
— Спокойно! — заявил Ромка, предостерегающе подняв руку, — все предусмотрено!
Вскоре лапы гаджей были плотно обмотаны широкими листьями гигантских лопухов, растущих у края площадки. Страж нашел вариант удовлетворительным, и мы все-таки ступили на мост.
Зверей снова пришлось вести на поводу. Время от времени я оборачивался, опасаясь, что Страж передумает, но тот был слишком занят, гоняясь за обнаглевшими гоблинами. Те уворачивались с неимоверной ловкостью и не переставали дразниться, чем доводили беднягу до белого каления.
— Просто, как у ребенка конфетку отобрать, — сказал Ромка, в очередной раз обернувшись на гонявшегося за гоблинами Стража моста. — А то: ступит нога, не ступит нога…
— А что, действительно мог бы мост на руках перейти? — поинтересовался я.
— Ну, бать, ты ва-аще без юмора! Что я тебе, тюлень дрессированный?! Нашел клоуна…
«Осторожно!» — крикнул голос.
Я завертел головой в поисках предполагаемой опасности, но тут прочная каменная поверхность моста вдруг рассыпалась зыбучим песком. Я почувствовал, как проваливаюсь, тону в океане беспокойных песчинок.
— Рома-а! — заорал я, но с ним происходило то же самое.
Краем сознания успел отметить, что гаджи продолжают спокойно идти, вцепился в повод Игги, но тот выскользнул из ладони как намыленный. Отчаянная борьба со взбесившимся мостом была заранее обречена на провал. Я погрузился по пояс, по плечи, песок хлынул в рот, в нос…
