Глава 32
Месяц спустя
Габриэль даже не заметил, как его мысли заняла девушка с карими глазами и такой нежной, сводящей с ума улыбкой. Сколько ни пытался, забыть эту улыбку ведьмак был не в силах.
И вот, вместо того чтобы сосредоточиться на работе, он просматривает её фотографии, выложенные в Инстаграме. Снова. И на каждой та улыбается. Так светло и безмятежно. День рождения подруги, тренировка в бассейне, прогулка по вечернему городу… Те «фотоотчёты», на которых рядом с ней оказывался какой- нибудь смазливый выпендрёжник, Габриэль изучал с особой тщательностью. В каждом ему виделся соперник и угроза, которую хотелось немедленно устранить.
Любыми способами.
Эти фотографии, словно отдельные кусочки мозаики, складывались в картину жизни. Жизни, в которой Руслана была по — настоящему счастлива и в которой ему не было места.
Наверное, ей действительно без него лучше. Всё сложилось так, как она мечтала…
Ведьмак прикрыл глаза, невольно вспоминая последние слова своей ланимы, перевернувшие его жизнь с ног на голову. Мольбы не преследовать её, забыть обо всём, что между ними было, позволить начать всё сначала. Дома. А не в чужой стране и чуждом ей колдовском мире.
Даже сейчас, спустя столько дней, вспоминая их прощальный разговор, Габриэль чувствовал, как его накрывает отчаянье. Время шло, а боль не утихала.
И навряд ли он сумеет с ней справиться.
Усмехнувшись горьким мыслям, ведьмак потянулся за флакончиком, вот уже несколько дней пылившемся на рабочем столе. Сжал в кулаке, ощущая, как от его прикосновения стекло становится тёплым. Всего-то и нужно взять и проглотить несколько капель. Прочитать короткое заклинание, после которого воспоминания притупятся. А с ними и боль станет не такой острой. Постепенно он забудет о Лане, раз уж она предпочла вычеркнуть его из своего сердца.
Но что-то всё время останавливало.
На сей раз отрезвил стук в дверь.
— Вижу, наш адвокат с головой ушёл в работу. Даже на обед не приехал. — Синьора Миранте ласково улыбнулась внуку и заметила, как тот, вздрогнув от неожиданности, с поспешностью спрятал в ящик стола какой-то пузырёк.
После чего поднялся, чтобы обнять внезапно появившуюся гостью.
— Я перекусил в баре, здесь неподалёку, — соврал зачем-то и по привычке сделал вид, что у него всё прекрасно.
Аделаида покачала головой, не оценив наигранного веселья внука. Опустившись на кожаный диванчик возле окна, сквозь которое в помещение проникал яркий полуденный свет, предложила новоиспечённому адвокату устраиваться рядом.
— Габриэль, мне больно видеть тебя таким. Чувствую, что ваше с Ланой заклинание вот — вот потеряет силу, и я уйду. Уйду с мыслью о том, что мой внук несчастен. И ничего не пытается предпринять, чтобы это изменить.
— Я в порядке. — Габриэль отчаянно желал отвертеться от неприятного разговора. Который любящая бабушка заводила с ним уже не первый раз. Правда, каждая такая попытка оканчивалась провалом: он лишь ещё больше замыкался.
— Ба, у меня всё отлично. Правда.
Но Аделаида на этот раз решила быть настойчивой. Видела, что ничего не меняется. Наоборот, сердечный недуг с каждым днём всё прогрессирует и, если Габриэля не вразумить, он вполне способен натворить глупостей. А она, исчезнув из этого мира, не сможет ему помешать.
На помощь Джулиано и Марилены не стоило и рассчитывать. Те с радостью приняли позицию сына и тоже делали вид, что ничего не случилось. Всё как обычно. Надеялись, со временем он станет прежним.
— Ты сейчас обманываешь нас обоих. Себя и меня. Габриэль, — женщина взяла внука за руку и заглянула в его глаза: грустные, потухшие, — иногда ты меня удивляешь. Своей нелогичностью. Сначала готов был пожертвовать ради ланимы всем, даже собственной жизнью. А после одного телефонного разговора сразу сдался.
— Руслана просила её не преследовать. Я лишь выполняю её пожелание, — процедил сквозь зубы и поморщился. Каждое упоминание о девушке — как соль на открытую рану.
— Ты её любишь?
— Уже не важно. — Поднявшись, ведьмак нервно прошёлся по кабинету, не зная, куда себя деть и как бы поскорее выпроводить за дверь чересчур заботливую родственницу, чтобы снова остаться наедине со своими печальными мыслями.
— Как раз-таки важно! — начала раздражаться Аделаида. — Конечно, куда проще спрятаться, как улитка в собственном панцире, да так и сидеть, надеясь, что всё само собой разрулится. А вот не разрулится! Поверь опыту старших. Если любишь
— борись. Добивайся. В конце концов, ты — Салвиати. С каких это пор мы пасуем перед трудностями?!
Ты, я так понимаю, сдаваться не собираешься? — пламенная речь бабушки вызвала у ведьмака улыбку, теперь уже искреннюю.
— А то ты меня не знаешь! — Аделаида тоже поднялась и, подойдя к внуку, шутливо пригрозила: — Если понадобится, достану тебя и с того света. Готов всю жизнь терпеть возле себя назойливое привидение?
— Не уверен, — рассмеялся молодой человек. Обняв ведьму, с грустью признался: — Я буду скучать по тебе, ба. Мы все будем. Особенно по твоим лекциям. Может, есть какой-то способ тебе здесь остаться? Хотя бы ещё ненадолго.
— Я уже своё отжила, милый. — Аделаида с любовью посмотрела на внука, в глубине души тоже испытывая печаль из-за скорой разлуки. Напомнив себе, что стоит благодарить судьбу уже за то, что имела возможность увидеть повзрослевших внуков, заговорщицки проговорила: — И скажу тебе по секрету, никогда не боялась совершать безумства. Чего и тебе желаю. Подбросить в аэропорт?
— Дай хотя бы время собраться, — немного растерялся Габриэль от такой напористости.
— Об этом я уже позаботилась. Чемодан в машине. Если что-то забыла, купишь на месте. Когда там ближайший самолёт в Санкт — Петербург?
— В три часа, — машинально отозвался молодой человек, тем самым выдав себя с потрохами: он уже давно выучил наизусть расписание рейсов.
— Ну вот и отлично! — просияла ведьма. — Ещё успеваешь. Пойдём скорей! И не вздумай мне возвращаться без Русланы!
Руслана
— Да, Инна. Хорошо, Инна. Поняла. Угу. Нет, со свидания не сбегу. Ну я же пообещала. Да чем хочешь поклянусь! Всё, вечером позвоню и отчитаюсь, — отсоединившись, сунула телефон обратно в сумку.
Уф! Пристала как банный лист: встреться с ним да встреться. Неделю мне мозги компостировала, только бы развести на свидание со своим потрясным коллегой. По словам подруги, Влад не просто эталон красоты, он ещё и к тому же обладатель исключительного набора положительных качеств и полным отсутствием изъянов.
В общем, один сплошной плюс без намёка на минусы.
Даже странно, как такого замечательного во всех отношениях парня до сих пор никто не отхватил.
Заскочив в полутёмный подъезд и к своему разочарованию обнаружив, что лифт опять не работает, пешком почапала на девятый этаж. Сейчас двухчасовой урок, а потом на ужин с расчудесным незнакомцем.
Уже месяц я бегала по собеседованиям в надежде распрощаться со статусом безработной. Пока что безрезультатно. То я чем-то не подходила потенциальным работодателям, то они мне.
К счастью, от частных уроков отбоя не было. Поэтому я не скучала и в деньгах особо не нуждалась. Вот только хотелось какой-то стабильности и определённости. Этого-то мне как раз и не хватало.
Вернее, в некоторых жизненных сферах определённости было предостаточно. Например, я окончательно и бесповоротно порвала с Димкой. После моего возвращения из Италии Орлов пару раз делал поползновения в мою сторону, зазывал на свидания, снова строил из себя законченного романтика и пылкого влюблённого. Но возвращаться к прошлому я не собиралась.
Да и в будущее поглядывала с настороженностью, решив, что обзаводиться новым ухажёром пока ещё рано. Если бы не ослиное упрямство Инки…
Поначалу подруга считала, что я страдаю по Габриэлю, сыну синьора Салвиати. Оттого и отказываюсь заводить романтические знакомства.
Сколько ни пыталась вразумить упрямицу, объяснить той, что я даже толком не знала итальянца, подруга всё твердила своё: мол, она сразу заметила проскочившую между нами искру. А в качестве доказательства демонстрировала фотографии, на которых я была запечатлена с Габриэлем.
Странно, но просматривая сделанные Инной снимки, я пыталась вспомнить наши совместные прогулки, однако каждая такая попытка заканчивалась очередной вспышкой головной боли. Тут уж мне становилось не до размышлений об итальянце.
Я даже подумывала обратиться к врачу — никогда прежде не страдала мигренью
— но приступы прекратились так же внезапно, как и начались.
Когда Инна перестала вспоминать о Салвиати.
Не успела порадоваться, что подруга наконец-то угомонилась, как ей приспичило познакомить меня со своим замечательным коллегой. Неделю я отбрыкивалась как могла, находя всевозможные причины, чтобы не встречаться с её протеже. Но если Инна что-то втемяшила себе в голову, она своего добьётся.
Или добьёт меня.
Пожалев своё здоровье, согласилась на рандеву, решив, что от одного вечера меня не убудет. Да и вдруг этот Влад окажется мужчиной моей мечты и моей идеальной половинкой.
Подбодрив себя таким образом, нажала на звонок и стала настраиваться на два часа общения с пятиклашкой.
В итальянский ресторан, расположенный в центре города, явилась на полчаса раньше. Домой после урока заскочить я не успевала, а таскаться по магазинам под проливным дождём удовольствия мало. Назвав фамилию Влада, зарезервировавшего для нас столик, следом за официантом отправилась в глубь уютного зала.
Стянув кожанку, повесила её на вешалку и, устроившись на сером диванчике возле окна, от нечего делать принялась изучать обстановку. Глядя на фрески на стенах — чёрно — белые панорамы вечного города — с ностальгией вспоминала о Риме.
Жаль, все каникулы проторчала в офисе. Конечно, вознаградили меня Салвиати по — царски, я чуть со стула не свалилась, когда увидела, насколько пополнился мой банковский счёт. И это всего за две недели непыльной работы. Из-за которой я так и не побывала в роли туристки.
Но говорят ведь, что все дороги ведут в Рим. Вполне возможно, одна такая когда- нибудь снова приведёт меня в древнюю столицу. Почему-то казалось, что в Италии я оставила что-то бесценное и бесконечно важное, ради чего туда стоило возвратиться.
Странное, необъяснимое чувство.
— Привет.
Вынырнув из размышлений, подняла глаза, ожидая увидеть Влада, краем сознания отмечая, какой же знакомый у него голос. А когда поняла, кто возвышается передо мной, от изумления даже вскрикнула:
— Габриэль?! — ещё немного, и челюсть свалится на пол.
— Можно присесть? — Не дожидаясь ответа, итальянец плюхнулся на соседний диванчик.
— Э — э… мой друг сейчас подойдёт, — всё ещё пребывая в лёгком шоке от столь неожиданной встречи, оглянулась на двери.
А повернувшись к Салвиати, заметила, как тот то ли помрачнел, то ли насупился. Понять не успела, Габриэль уже зачастил:
— Знаю, ты просила оставить тебя в покое… Прости, Лана, но я не могу выполнить твою просьбу. Я люблю тебя. И не поверю, если скажешь, что ты меня разлюбила. Такие чувства, как у нас, не исчезают бесследно.
— А? — челюсть всё-таки пришлось возвращать на место. — Габриэль, я — а-а… даже не знаю, что сказать. Это признание… Очень неожиданно. И… странно.
Хотела уточнить, что не просто странно, а, скорее, безумно. Безумно слышать заверения в любви от человека, с которым едва знакома.
Лицо итальянца вдруг стало пепельно — серым. Он резко подался вперёд, чем обескуражил меня ещё больше, и пристально посмотрел мне в глаза.
— Ты меня не помнишь.
— Что значит, не помню? — Эх, и куда запропастился этот Влад? Ещё даже не познакомились, а я уже обнаружила в нём один большой недостаток: непунктуальность. — Ты сын синьора Салвиати. Мы с тобой иногда пили в офисе кофе. Кажется… — закончила неуверенно, потому что в висках опять поселилась тупая, ноющая боль, и мысли стали путаться.
На моё упоминание о кофейных пятиминутках итальянец отреагировал необычно: принялся ругаться, смачно и громко.
Чувствуя на себе любопытные взгляды посетителей, осторожно спросила, гадая, когда же он угомонится:
— С тобой всё в порядке? Габриэль? Ты какой-то бледный. Может, водички? — и быстренько плеснула в бокал минералки.
От воды мой визави отказался, даже на неё не взглянул, и принялся удивлять меня дальше:
— Лана, то, что я расскажу, покажется тебе странным, но это правда. — Сделав глубокий вдох, на одном дыхании выпалил: — Тебя лишили воспоминаний. О нас. О тех днях, что ты провела в Италии.
Вот и сходила на свою голову покушать пасты. А лучше б не велась на Инкины уговоры и сидела дома, поедала мамины котлеты.
Я уже хотела аккуратно попрощаться, так, чтобы не вызвать у душевнобольного очередной вспышки агрессии, когда так не вовремя нарисовался мой непонятно где запропастившийся кавалер.
— Привет! Извини, что опоздал. Пробки, — коротко оправдался Влад. Заметив, что место напротив занято и освобождать его никто не торопится, растерянно пробормотал: — Не представишь своего друга?
— Он мне не… — начала было я, но итальянец нагло перебил.
— Правильно, не друг. Я её жених, — с самым невозмутимым видом заявил по — английски и растянул губы в фальшивой улыбке. — Приятно познакомиться.
Ну это уже ни в какие ворота…
— Влад, никакой он мне не жених. Это просто недоразумение! — хотя вместо «недоразумения» следовало сказать «идиотизм».
Инкин коллега правильно оценил ситуацию и, сделав морду кирпичом, посоветовал иностранцу, тоже по — английски:
— Тебе лучше уйти.
Удивительно, но Габриэль не стал спорить. Послушно поднялся, не говоря ни слова подошёл к Владу и что-то зашептал тому на ухо.
Инкин протеже внимательно выслушал итальянца, молча кивнул и, напялив на себя пиджак, который только что пристроил на вешалку, даже не попрощавшись, направился к выходу. А Габриэль всё с тем же невозмутимым видом вернулся на незаконно экспроприированное место.
— Что ты ему сказал?!
— Твой хахаль вдруг вспомнил, что опаздывает. Может, сделаем заказ? Умираю от голода.
— Всё, я пошла.
Остановить меня сумасшедший не пытался, только поинтересовался ровно:
— Лана, на каком языке я с тобой разговариваю? — раскрыв меню, принялся скрупулёзно его изучать.
Я уже поднялась, собираясь смыться, но после его слов плюхнулась обратно.
— На — а… английском? — Хотя нет, точно не на английском. Может, на русском?
Скользнув по мне взглядом, Салвиати улыбнулся — его явно позабавил мой обескураженный вид — и задал очередной каверзный вопрос:
— Как, по — твоему, я тебя нашёл? — Не дожидаясь, пока сломаю себе голову окончательно, кивнул на мои терзавшие ни в чём неповинную салфетку пальцы. — Всё дело в колечке. К счастью, ты с ним не рассталась, иначе бы пришлось мне побегать по городу. Кстати, что скажешь насчёт ознакомительной экскурсии по Питеру? Например, завтра.
Тряхнула головой, стараясь собраться с мыслями. Но мысли упорно не собирались в кучку, разбегались в голове как перепуганные муравьи.
— Что вообще происходит?!
— Хорошо помнишь свою поездку в Италию? — продолжал доводить меня до помешательства Салвиати. — Наше знакомство. Свою работу. Что ты там переводила?
Я молчала. Потому что не знала, что сказать. Могла в подробностях пересказать свой первый день в Риме, наши с Инной прогулки, СМСку от Димки. А всё остальное словно выпало в осадок, оставив лишь лёгкую дымку.
Подошёл официант, чтобы принять заказ.
— Из закусок мне, пожалуйста, брускетту с помидором и базиликом. А из первого,
— Габриэль задумчиво перелистнул страницу, — тренетте с соусом песто. И да, бутылку вашего лучшего красного.
— Что-то празднуем? — усмехнулась нервно и ответила на вопросительный взгляд официанта: — Мне то же самое, — зачем-то уточнив: — Кроме бутылки. — Дождавшись, когда сотрудник ресторана переместится к следующему столику, снова набросилась на Салвиати: — Почему некоторые события кажутся такими размытыми? Что со мной происходит?!
— Пообещай одно, — то ли из вредности, то ли желая меня помучить, тянул резину итальянец, — что бы ни услышала, ты позволишь мне договорить. Многое покажется тебе бредом. Я уже сейчас по твоим глазам вижу, что ты считаешь меня полным психом.
— Валяй, говори, — разрешила психу. Успокоила себя тем, что в многолюдном месте он не опасен.
Рассказанное Салвиати больше смахивало на бредовые фантазии воспалённого мозга. Чары, ведьмаки, Сила.
— …То есть ты хочешь сказать, что сначала соблазнил меня при помощи магии, а я после этого тебя простила, да ещё и влюбилась?
— Как уже говорил, я и сам тогда был в неадеквате. Ну а насчёт влюбилась — думаю, будет правильней, если ты сама ответишь себе на этот вопрос.
Кажется, он ни на секунду не сомневался, каким окажется мой ответ; широко улыбнулся и продолжил безумное повествование.
— …Ах у тебя ещё и была невеста! — Не знаю почему, но когда он упомянул о Франческе, у меня появилось навязчивое желание запустить в очкастую физиономию тарелку с пастой, к которой я так и не притронулась.
— Мы с ней расстались, Франческа вернулась в Штаты, а я, как видишь, здесь. Кстати, мы тогда поссорились из-за яда, которым Фра нас отравила.
— Ну да, только магической отравы в этой истории и не хватало… Что ещё? — Почувствовала, как зашалили нервишки, и, дабы их успокоить, мне срочно требовалось несколько капель вина. Потянулась за бокалом, а тот взял и… сам придвинулся ко мне.
Заметив самодовольную усмешку на итальянской физиономии, одним махом опрокинула в себя креплёный напиток. Кажется, нас сумасшедших в ресторане теперь уже двое. Вот, началась стадия глюков.
Завершив главу о коварной бывшей невесте, ведьмак (а именно таковым он себя считал) принялся повествовать о своих подвигах на развалинах Римского форума. Оказывается, он вместе с друзьями бросился спасать меня из лап демона. И таки спас. Иначе сейчас я бы не сидела в уютном итальянском ресторанчике в центре Питера, не глушила вино фужерами и… не тонула в зелёном омуте его глаз, чувствуя, как от его голоса по телу начинают бегать мурашки.
До боли знакомое ощущение.
— …Вернув Вери Силу, ты отгородилась от меня. Я боялся давить, думал, тебе просто нужно время успокоиться. А потом ты позвонила из аэропорта и сказала, что улетаешь.
— И этого я тоже не помню, — произнесла тихо, с какой-то отрешённостью глядя на то, как бутылка сама собой наклоняется к моему бокалу, и тонкая бордовая струйка вытекает из стеклянного горлышка. Зачем-то сказала винной таре «спасибо» и продолжила погружаться в алкогольный дурман. В нём всё казалось не таким безумным.
— Я выясню, кто так с тобой поступил. С нами, — обнадёжил меня Салвиати и бросил хмуро: — Хотя уже догадываюсь. — Потянувшись ко мне, взял за руку.
Я вздрогнула от этого лёгкого прикосновения, но не отстранилась. Было приятно чувствовать его тепло. Оно словно проникало под кожу и заполняло каждую клеточку моего тела, возвращая покой.
— Если позволишь, я помогу вернуть тебе воспоминания. Не сразу, но постепенно они восстановятся. И, надеюсь, ты дашь мне ещё один шанс. Понадобится, я заслужу твою любовь заново.
— Ты сейчас меня гипнотизируешь? — глядя в зелёные глаза и чувствуя, как тону в этом колдовском омуте, прошептала чуть слышно.
Ведьмак тихо рассмеялся:
— Обещаю, Лана, больше никакой магии. Всё по — честному. Идёт?
— Ну… мы можем попробовать, — закусив губу, кивнула осторожно и не смогла сдержать улыбку.
Следующие дни больше походили на сказку. Немного странную, немного безумную, пронизанную мгновениями счастья и волшебством. Благодаря Габриэлю, его чарам я вспоминала. Образы из прошлого возникали неожиданно, как разрозненные кусочки мозаики, которые я бережно собирала и раскладывала по полочкам своего сознания.
Почему-то первым моим воспоминанием стал ритуал забвения чувств, который мы с Габриэлем так и не завершили, переключившись на более интересное занятие. Не удивительно, что при следующей встрече я не переставала краснеть и, глядя на итальянца, невольно вспоминала всё, что произошло тогда в ритуальной.
К счастью, краснела не только я. В тот вечер Салвиати решил сделать сюрприз (а может, боялся, что взбрыкну и второго свидания не будет): без предупреждения заявился ко мне в гости. Успел, проныра, связаться с Инкой, а та, трепло, сразу выложила ему мой адрес.
Когда позвонили в дверь, я как раз собиралась на вечернее рандеву. Не переставая надраивать электрической щёткой зубы, чтобы потом сразить итальянца голливудской улыбкой, беспечно распахнула створку.
Сначала увидела букет алых роз, настолько огромный, что разглядеть за ним Габриэля получилось не сразу. А когда сообразила, кто к нам пожаловал, с мольбой позвала:
— Мама, встречай гостя!
— Наверное, я слишком рано, — скользнул ведьмак по не накрашенной, растрёпанной мне заинтересованным взглядом.
— Десять минут, и буду готова. — Схватив букет, чтобы хоть как-то им замаскироваться, вытолкала вперёд ничего не понимающую родительницу, со словами: — Мама, это Габриэль. Габриэль, это моя мама, Светлана Андреевна. Общайтесь.
В тот вечер мама краснела не меньше меня. Она была несильна в английском, к тому же морально не подготовилась к встрече очередного дочуркиного жениха. Из загадочного итальянского семейства, о котором бедные родители за время моего отсутствия чего только себе не напридумывали.
Благо смерть от смущения никого не постигла. Очень кстати с работы вернулся отец. Он, в отличие от своей скромной супруги, был человеком общительным, хоть и говорил по — английски ещё хуже неё. Благодаря его стараниям Габриэля как-то незаметно переименовали в Гаврюшу. За каких-то полчаса папа успел выведать, кто мой друг по профессии, сколько ему лет, где живёт и что позабыл в России. Да ещё и не отпустил, пока Гаврик не пропустил с ним пару стопок за знакомство.
— Хорошо тут у вас, — сказал немного захмелевший ведьмак, когда мы вышли из подъезда на улицу. — У тебя такие приятные родители. Открытые.
Мы гуляли по городу до поздней ночи. Шутили, смеялись, знакомились заново. Заново узнавали друг друга.
За вторым свиданием незаметно последовало третье, а за ним ещё и ещё… Я и опомниться не успела, как пролетел месяц. Который, точно знала, никогда не забуду. Никаким чарам не под силу стереть это непередаваемое ощущение счастья…
— …Уже поздно, — с неохотой прервав наш прощальный поцелуй, прошептал Габриэль. — Поймаю для тебя такси?
Мы стояли возле ресторана, в котором промелькнул уже не знаю какой по счёту самый лучший вечер в моей жизни. Расставаться не хотелось. Было так хорошо в его объятиях. Каждую ночь я, как послушная девочка, возвращалась домой. Для меня было важно сначала всё вспомнить, а уже потом думать, что делать дальше. Габриэль принял это невысказанное условие и терпеливо ждал, как сложатся наши отношения.
И вот, сегодня, я закончила составлять мозаику из воспоминаний.
— Есть ещё варианты? — сама потянулась к его губам, таким манящим и мягким, и вновь почувствовала ни с чем не сравнимый вкус его поцелуя.
— Пойдём, — взяв за руку, Габриэль увлёк меня к машине.
К счастью, путь до гостиницы оказался коротким. Не знаю, как у ведьмака, а у меня от предвкушения и ожидания даже разыгралось лёгкое головокружение. Тело охватывала дрожь, стоило ему невзначай ко мне прикоснуться, и сердце начинало стучать быстрее.
Смутно помню, как добирались до лифта, а потом, не отрываясь друг от друга, до его номера. Горячие прикосновения губ туманили сознание. Кажется, нас угораздило налететь на какое-то растение, посаженное в высоком кашпо, и то, не выдержав накала страстей, свалилось на пол.
Небольшая запинка, чтобы воспользоваться смарт — картой, и вот мы уже в номере. Поцелуи пьянят, прикосновения обжигают кожу. Чувствую, как пальцы ведьмака, скользнув по спине, увлекают молнию вниз. Куда подевалась куртка — уже и не вспомнить. Да это сейчас и неважно. Ничто не имеет значения, кроме его близости, страстного шёпота, нетерпеливых ласк.
— Ненавижу рубашки, — тщетно пытаюсь справиться с крохотными пуговичками, чтобы тоже поучаствовать в процессе обнажения и избавления ведьмака от всей этой совершенно лишней сейчас одежды. Но пальцы дрожат, волнами накатывает возбуждение, не давая сосредоточиться и справиться с такой пустяковой задачей.
— Скажи «да», — тихо просит Габриэль, губами касаясь мочки моего уха; лаская, целует дальше. Я жмурюсь от наслаждения и впитываю в себя его нежный шёпот.
— Скажи, что поедешь.
— А если нет? — хочется его подразнить, немного помучить, хотя для себя самой я уже давно всё решила.
— Тогда мне придётся начать учить русский.
— У тебя ужасный акцент, — смеясь, признаюсь честно.
— Ещё один аргумент в пользу того, чтобы ты переехала жить в Италию, — приспускает кружевную бретельку, и теперь его дыхание опаляет плечо. Пальцы тем временем мучительно медленно рисуют узоры на груди, и уже непонятно, кто кого из нас дразнит.
— А какие другие?
— Я тебе потом о них расскажу. — Меня подхватывают на руки, унося в иную реальность, созданную только для нас двоих.
