Глава 24

Не знаю, сколько прошло времени — несколько минут или, быть может, час — я всё никак не могла заставить себя успокоиться, продолжала рыдать. Разумом понимала, что подонок недостоин ни одной пролитой из-за него слезинки, но сердце при мысли о ведьмаке всё равно разрывалось от боли. Это боль была с привкусом обиды, пропитанная ядом ревности.

Будто издеваясь надо мной, коварное воображение подсовывало картины будущего, где она и Габриэль вместе. А я… Я оказалась всего лишь временным увлечением. Так, игрушкой на пару дней.

Не припомню, чтобы когда-нибудь мне было так плохо. Даже когда распрощалась с Димкой, не сходила с ума от безысходности. Хотелось напиться какой-нибудь одурманивающей дряни, чтобы поскорее отключиться. И желательно — надолго. В идеале — так навсегда.

— Я только ещё больше себя мучаю. Оставаясь здесь, — прошептала сквозь слёзы.

Скользнула затуманенным взглядом по комнате, по этой чёртовой клетке, которую сейчас ненавидела так же сильно, как и чёртового ведьмака. Их всех.

Сгустившийся полумрак укрыл мебель, расчертил пол кривыми тенями.

Всхлипнув, потёрла лицо ладонями. Заставила себя подняться, включила свет. До конца не осознавая, что делаю, потянулась за мобильником, тосковавшим на туалетном столике.

Слушая монотонные, протяжные гудки, уговаривала себя успокоиться.

— Дарио? — самовнушение не сработало, слёзы снова хлынули из глаз, голос задрожал, выдавая моё состояние. — Ты не мог бы меня отсюда забрать? Пожалуйста. Я больше не могу здесь находиться.

Возблагодарила бога, когда ведьмак повесил трубку, предварительно сказав, что уже мчится. К счастью, не стал донимать вопросами. Понял, что я на грани и в таком состоянии от меня всё равно вразумительных ответов не добиться.

Наверное, следовало собрать кое — какие вещи, захватить хотя бы самое необходимое. Но стоило оглядеться по сторонам, вспомнить, где я и что он совсем близко — именно сейчас, возможно, наедине со своей благоверной, — как сразу опускались руки. Так и просидела, сжавшись в комок, в тишине, нарушаемой лишь тихими всхлипами, пока экран телефона не вспыхнул, возвещая о новом сообщении.

«Уже подъезжаю. Мне зайти?»

Отправив в ответ короткое «нет», сунула телефон в карман и как сомнамбула на негнущихся ногах побрела к лестнице.

«Если попробуют остановить, дам волю Силе», — промелькнуло где-то на задворках сознания и, будто соглашаясь с моим воинственным настроением, на улице снова загромыхало.

Кажется, всё семейство или же большая его часть сейчас находились в гостиной. Я слышала звонкий, весёлый голосок Сандро, который то и дело заглушал размеренную речь синьоры Аделаиды. Иногда в неё вплетались односложные реплики Габриэля и — руки сжались в кулаки, ненависть стала ощущаться ещё острее — мягкий голос его невесты. Франчески, чтоб её…

Дальше мысли потекли в нецензурном направлении и, останови меня кто-нибудь в холле, я бы не преминула их озвучить. Но никто так и не вышел попрощаться с нелюбимой гостьей. Кажется, обо мне все просто — напросто позабыли. В том числе и мерзавец Габриэль.

Мысленно добавила к имени ведьмака ещё несколько сочных эпитетов.

Дарио дожидался меня за воротами.

— Что произошло? — Судя по выражению его лица и той поспешности, с которой он при моём появлении выскочил из машины, я снова заставила его волноваться. Словно уловив ход моих мыслей, ведьмак торопливо продолжил: — Ещё до того как ты позвонила, я почувствовал, что что-то случилось.

— Можно я пока поживу у тебя? До возвращения Вероники. — Юркнув в машину, пристегнула ремень безопасности и замерла, гипнотизируя взглядом лобовое стекло.

— Опять сбегаешь? — на сей раз в голосе ведьмака слышалось недовольство.

— Технически мы вроде как женаты, а значит, я не сбегаю, а перехожу на иждивение законного мужа. Дарио, пожалуйста, заводи.

Машина плавно покатила по дороге, выбеливая асфальт светом фар.

— Так что опять стряслось? Поссорилась с Габриэлем? — нарушил затянувшееся молчание Амидеи и бросил на меня короткий взгляд.

— Ты знал, что у него есть невеста? — ответила вопросом на вопрос. Горько усмехнулась, мысленно упрекнув себя в глупости. — Ну конечно же, знал. Все знали. Кроме меня. И давно они… вместе? — последнее слово выцедилось с трудом.

— Лет десять, кажется.

Ещё один выстрел в моё изрешеченное сердце.

— Лана, у них всё несерьёзно, — снова покосившись на бледную меня, терзавшую ни в чём неповинный ремень, заявил Дарио.

— Просвети, пожалуйста, как это — встречаться десять(!) лет несерьёзно?

— Вообще-то они никогда не встречались, — снова встал Амидеи на сторону итальянского козла. — Вернее, встречались поначалу, несколько месяцев. Потом расстались, оставшись друзьями. Поженить их — была идея родителей. Этот союз выгоден обеим семьям. Предки Франчески хотят видеть её женой Хранителя, Салвиати желают породниться с древним родом ведьмаков.

— И будут они жить долго и счастливо. Наплодят кучу маленьких одарённых ведьмачков и… Всё, кажется, меня сейчас вырвет. — Заметив, как ненастоящий супруг с настоящим испугом покосился на светлое кожаное сиденье и идеально чистенький коврик подо мной, поспешила его заверить: — Это я, выражаясь фигурально. Дурно становится, когда представляю их вместе.

— Габриэль хотел расстаться с Франческой. Из-за тебя, — снова принялся выгораживать своего дружка Дарио. — Это и было то, в чём он хотел тебе признаться.

— Но так и не признался, — усмехнулась с болью. — Да и бросать её особо не спешил. Когда она к нам сегодня заявилась, вся такая влюблённая и счастливая…

— Франческа сейчас у Салвиати?! — От удивления ведьмак даже ударил по тормозам.

— Угу. Поэтому меня там теперь не будет.

— Но что же Габриэль…

— Всё, закрыли тему! — отрезала нервно. — Его для меня больше не существует!

— Я отправил ему сообщение, — как-то совсем неуверенно промямлил ведьмак.

— Когда ждал тебя.

— Что — о-о?! — сатанея, зарычала я.

— Лана, рассказать пришлось бы в любом случае, — предпринял слабую попытку оправдаться. — Тебя бы всё равно нашли. К тому же вам с Габриэлем нужно объясниться.

— Не тебе решать, что мне нужно, а что не нужно! — разъярённо прошипела я.

— Достали!

Снедаемая гневом, не сразу заметила, как Амидеи свернул в какой-то тёмный проулок и заглушил мотор. А спустя пару минут рядом припарковалась так хорошо знакомая мне чёрная «ауди».

«И ты, Брут!», — с какой-то фатальной обречённостью подумала я. Одарив муженька уничижительным взглядом, вышла из машины, не забыв посильнее хлопнуть дверцей. Краем глаза заметила, как по стеклу, разветвляясь, побежали трещины. Казалось, достаточно дунуть на него, и пол салона укроет тусклое крошево.

«Хочешь поговорить?» — с ненавистью посмотрела на зеленоглазого (хотя сейчас было бы уместнее сказать — черноглазого) ведьмака, неспешно выбравшегося из машины. Что ж, — ощутила, как с трудом сдерживаемая Сила на пару с яростью рвутся наружу, — кажется, я готова к задушевному разговору.

Перебирая в уме все известные поисковые заклинания, а заодно и те, которыми можно было бы хорошенько наказать несносную девчонку, Габриэль на секунду заскочил в комнату за телефоном. Взгляд зацепился за витые шнуры, которыми были перехвачены шторы. Появилось искушение захватить те с собой, чтобы в случае чего воспользоваться этим декоративным элементом для усмирения беглянки, одна мысль о которой ввергала его в настоящее исступление.

«Если опять помчалась в аэропорт…», — зло подумал Салвиати.

Ход его мыслей был прерван коротким сигналом СМС, которым Амидеи ставил в известность, что это он увёз Лану из дома по её слёзной просьбе.

Габриэль в сердцах выругался и едва не превратил ни в чём неповинный телефон в «раскладушку». Позабыв о шнурах и о том, какое хотел найти им применение, помчался к лестнице. На первый этаж спускался, перепрыгивая через ступени. Тратить время на расшаркивания перед родными ведьмак не собирался, а потому сразу же ринулся к выходу.

— Ты это куда собрался? — раздался за спиной голос отца. — К тебе невеста приехала, а ты сбегаешь, даже не попрощавшись. И где Лана?

— Франческа мне больше не невеста. Мы расстались. — Не дожидаясь, пока родитель придёт в себя и начнёт забрасывать его негодующими репликами, Габриэль выскочил на улицу.

По вечернему небу лениво ползли свинцовые облака, изредка пронзаемые короткими вспышками молний.

Выезжая за ворота, Габриэль попробовал связаться с другом, но тот, как назло, не отвечал. Пришлось потратить несколько минут на создание поискового заклинания, которое должно было указать ведьмаку, в каком направлении движется источник сверхъестественного ненастья.

Следуя за видимым одному ему маячком, Габриэль стремительно набирал скорость, не обращая внимания ни на светофоры, которые точно сговорились — упорно мигали красным. Ни на пешеходов, лишь чудом не угодивших под колёса несущейся на всех парах машины. И даже риск попасться на глаза полиции ведьмака сейчас не пугал. А первое же увязавшееся за ним голубое авто с мигалкой впечаталось в незримую преграду и было вынуждено прекратить погоню.

Маячок привёл его в проулок на окраине города. Старые здания здесь прилегали друг к другу почти вплотную, отчего пришлось парковаться чуть ли не на тротуаре. Света, льющегося из окон, было достаточно, чтобы осветить узкую улочку: оштукатуренные рыжие стены с белесыми табличками у входов; мощёную камнем дорогу, отполированную дождём; крошечные балконы, сплошь заставленные цветочными горшками и кашпо, в которых зеленели декоративные фруктовые деревца и миниатюрные пальмы.

Крупные капли остервенело барабанили по крышам автомобилей и, стоило ведьмаку показаться из своего, как он тут же промок до нитки. Впрочем, и на девчонке, выскочившей из серебристого авто с тонированными стёклами, спустя несколько мгновений не осталось сухого места.

— Не надоело меня преследовать? Хоть бы раз в жизни дал сбежать по — человечески!

Чувствуя, как нестерпимо хочется на неё наорать и, схватив за руку, не обращая внимания на сопротивление, силой запихнуть в «ауди», ведьмак всё-таки сдержался и лишь глухо процедил:

— Садись в машину, дома поговорим.

Очередной раскат грома нарушил умиротворённую атмосферу спящего переулка. Где-то поблизости испуганно мяукнула кошка и поспешила найти себе более надёжное укрытие от взбесившейся стихии.

Габриэль сделал шаг навстречу девушке. Взгляд, брошенный на него, прожёг ненавистью.

— Не хочешь расставаться с ещё не надоевшей игрушкой? — выкрикнула она, гордо задрав голову, точно бросала ему вызов. — Советую найти себе новую! Или вон развлекайся с любимой невестой. Та ведь пообещала, что больше от тебя не отлепится.

Совсем близко что-то тихонько просвистело, и на мостовую в нескольких сантиметрах от ведьмака шмякнулся приличных размеров горшок, от которого после мимолётного падения остались лишь черепки, увязшие в чёрной земляной жиже. Габриэлю оставалось только догадываться, о чём думала ланима, метя в него глиняной посудиной с разлапистым кактусом. Хотелось верить, что просто мечтала о нокауте, а не надеялась на летальный исход.

— Не попала, — с досадой констатировала девушка.

— А если я воспользуюсь магией? — окончательно рассвирепел ведьмак.

Очередная попытка приблизиться к ланиме была пресечена так же категорично. Капли, только — только осевшие на серый камень, взметнулись вверх, образовав между ними полупрозрачную завесу. В которой то тут то там проглядывали острые черепки. Те угрожающе целились в Габриэля, как бы намекая, что следующий шаг может оказаться для него последним. На какое-то мгновение ведьмак даже оторопел от такой, стоило признать, весьма талантливой импровизации.

— Лана, перестань вести себя как ребёнок! Я просто хочу поговорить, — попробовал достучаться до голоса разума истеричной ведьмы. Которая смутно представляла, что творит и к чему могут привести её спонтанные упражнения в магии.

Но голос разума, похоже, у той уже давно и крепко спал. А может, и вовсе отсутствовал.

— Поговорить о чём? Да меня уже тошнит от твоих оправданий! — в сердцах воскликнула девушка. — А ещё от твоей лжи, от твоего лицемерия! Разве непонятно? Мне противно видеть тебя! Противно даже слышать твой голос! — Подвластный её эмоциям, один из осколков стрелой понёсся к своей мишени. Лишь в последний момент Габриэлю удалось увернуться, а Лана, не задумываясь о том, что может натворить вышедшая из-под контроля Сила и даже не пытаясь её обуздать, в ярости прокричала: — Как же сильно я тебя ненавижу! И проклинаю тот день, когда впервые тебя увидела!

— Давайте лучше мы сейчас разойдёмся, а поговорите вы в другой раз, — попытался вмешаться в перепалку Дарио. Он уже сто раз пожалел, что написал Габриэлю, и считал, что было бы лучше дать им несколько дней на то, чтобы остыть и успокоиться. — Вы сейчас оба не в себе.

— Не лезь!!! — прозвучал единодушный ответ.

Опасаясь, что ссора может привлечь внимание местных жителей, Дарио спешно наложил на ведьмаков звукопоглощающее заклинание и встал поблизости, чтобы в случае чего сразу вмешаться. Глиняные осколки предусмотрительно превратил в пыль, которая тут же осела на мокрую мостовую.

Значит, ненавидишь? — Габриэль больше не пытался приблизиться к девушке. После всего, что та ему наговорила, уже не был уверен, что хочет находиться с ней рядом. — За то, что сразу не расстался с Франческой? Ну прости, что потратил столько времени на раздумья! Целых полторы недели! Ты появилась в моей жизни так внезапно… Лана, что я должен был делать? Сразу всё бросить, от всего отказаться?

— Я не просила тебя ни от чего отказываться. — По щекам девушки катились слёзы, смешиваясь с холодными каплями летнего ливня.

— Знаю, не просила. Но мне всё равно пришлось. Ты не знакома с законами нашего мира и плохо понимаешь, какой передо мной встал выбор. У тебя нет дара, а значит, Сила может не проявиться в наших потомках. Духи не благоволят к таким союзам. Старейшины не примут такого Хранителя. Моя семья… Кто знает, возможно, они бы со временем меня и простили… — Ведьмак с сожалением смотрел на свою ланиму, понимая, что все мосты уже сожжены, а построить новый им не удастся. Ей не хватит доверия, он не сможет забыть её злые слова. — Но несмотря ни на что я всё равно выбрал тебя. И только просил дать мне немного времени, чтобы всё сделать правильно. Просил мне поверить.

— Спасибо, Габриэль, — губы девушки тронула печальная, едва заметная улыбка. Было видно, что она по — своему истолковала его слова. — За то, что снова указал мне на моё место, и напомнил, что я в вашем мире — ничто. Не нужно идти ради меня на такие жертвы. Не надо ни от чего отказываться, — прошептала, отступая. — Возвращайся к невесте. К своей привычной, распланированной до мелочей жизни и к светлому будущему. А я просто хочу покоя. И хочу всё забыть.

Отвернувшись, девушка в несколько шагов преодолела короткое расстояние и спряталась от него в машине. Дарио, бросив на друга сочувствующий, полный искреннего сожаления взгляд, последовал её примеру.

Габриэль больше не пытался её задержать. Хоть какая-то часть его и умоляла не отпускать любимую, нашёптывала, что всё ещё можно исправить и изменить. Но вместо этого он позволил ей уехать. Просто смотрел, как серебристый седан увозит его ланиму, чувствуя, как сердце леденеет от нестерпимой горечи и обиды.

Ярость ушла, оставив после себя лишь печаль и усталость. И желание — такое же страстное, как и у Русланы, — поскорее всё забыть, навсегда вычеркнуть её из своей жизни. Из памяти.

Устроившись в кресле возле растопленного камина, Альфео просматривал корреспонденцию, которой не касался вот уже несколько дней. Настроение у стрэга сегодня было хуже, чем обычно. Он уже устал томиться в ожидании, не мог и дальше позволить держать при себе столь жадного до крови демона, который пока так ни в чём и не преуспел. Но открыто действовать и украсть Силу племянницы Альфео не решался. Надеялся всё же доиграть эту партию до конца: сделать так, чтобы девчонка сама отреклась от не принадлежащего ей дара. Тогда старейшины при всём своём желании не смогут ему навредить. Ведь по их законам он, Альфео, будет невиновен.

Сухая, жилистая рука ведьмака один за другим подносила к огню листки бумаги, и те, поглощённые жадным пламенем, таяли, рассыпаясь хлопьями пепла.

Альфео ненавидел пасмурную погоду. В такие дни он части страдал мигренью, которой порой сопутствовала и боль во всём теле. Ныли суставы, ломило кости. Поэтому даже летом, когда начинался дождь, стрэг предпочитал проводить время в жарко натопленной комнате, придвинув кресло поближе к камину. Тогда боль немного притуплялась. А горячее вино с пряными травами помогало значительно улучшить настроение и хотя бы ненадолго поверить, что его одинокая жизнь не так уж скучна и однообразна.

Сделав очередной глоток из широкого хрустального бокала, стрэг распечатал белоснежный конверт и извлёк из него сложенный вдвое плотный лист бумаги.

Раскрыв его, поначалу не поверил своим глазам.

— Мама? — Ведьмак даже подался вперёд, чтобы оказаться поближе к пламени и получше рассмотреть короткое послание, несомненно, написанное рукой его покойной матери. Та приглашала его на званый ужин к Джулиано, что должен был состояться вечером следующего дня.

Тихо выругавшись, стрэг порвал пригласительное на мелкие клочки и раздражённо швырнул те в камин.

— Проклятье! Только воскресшей мамочки мне сейчас не хватало!

Появление Аделаиды могло спутать все карты и только всё усложнить. И ещё неизвестно, с какой целью она возвратилась. Уж не надумала ли заняться восстановлением мира в их не совсем дружной семейке? Только зря время потратит.

Но проигнорировать приглашение ещё недавней покойницы Альфео не мог. К тому же за ужином у него появится возможность познакомиться и присмотреться к своей будущей жертве. А там, быть может, он придумает, как действовать дальше. И даже воскресшая мамочка не сможет его остановить.