Книга: Колдун моей мечты
Назад: Глава 1
Дальше: Глава 3

Глава 2

Руслана
Инна как в воду глядела. Спустя несколько минут один из троицы — высокий брюнет с тёмно — карими глазами и сексуальной щетиной на холёном лице нарисовался передо мной.
Стоит отметить, нарисовался он очень вовремя. Как раз в тот момент коварный алкоголь одержал верх над слабым телом, и меня повело. Возникло странное ощущение, будто земля уходит из-под ног, и всё вокруг подёрнулось непроницаемой пеленой. Всё, кроме смазливого итальянца, ловко подхватившего меня и заключившего в свои объятия.
Но лучше уж в объятиях, чем на полу.
— Привет, — сказал он на… Так и не поняла, на каком языке ко мне обратился.
Чёртовы шоты…
Слабость в коленях не спешила проходить, и я на всякий случай решила пока не отказываться от подпоры.
— Такая аппетитная девочка, — продолжил он наше знакомство. Погладил меня по щеке и, демонстративно втянув носом воздух, заявил шёпотом: — Сладко пахнешь. Пойдёшь со мной?
— И что, это работает? — хмыкнула я. — Хоть кто-нибудь ведётся на твоё самоуверенное «пойдёшь»?
— Все без исключения, — «скромно» признался незнакомец и, не ослабляя хватки, снова зашептал мне что-то на ухо.
После его абракадабры перед глазами окончательно всё помутнело. Попробовала обернуться, чтобы отыскать взглядом подругу, но в обволакивающем помещение мареве могла различить только обнимавшего меня итальянца.
Мне бы разозлиться, оттолкнуть от себя прилипалу. На худой конец позвать Инну или того душку — бармена, что стойко терпел моё нытьё на протяжении всего вечера. Но ни злости, ни страха, как ни странно, я не почувствовала. Безвольной куклой замерла в его руках, не способная ни закричать, ни пошевелиться.
— Отпустишь? — попросила, хоть и предчувствовала, каков окажется ответ.
— Не сейчас… — карие глаза гипнотизировали, подавляли волю.
Уплывая в туман, я надеялась, что подруга всё-таки где-то рядом и сумеет меня защитить. Обещала ведь, что всё у нее будет под контролем.
К сожалению, под контролем оказалась я. В незнакомом городе, во власти совершенно незнакомого мне мужчины.
По коже бежали мурашки. То ли из-за работавшего в комнате кондиционера, то ли на меня так действовали прикосновениях чужих губ и рук.
На миг зажмурившись, снова распахнула глаза, пытаясь понять, где я. Но и вторая попытка осмотреться тоже оказалась провальной.
Ролеты были опущены, и в темноте едва угадывались очертания мебели. Кажется, меня занесло в чью-то спальню. Бессовестный похититель обнаружился рядом. Я не видела его, но чувствовала у себя за спиной его дыхание, его губы, увлечённо исследовавшие поцелуями мои плечи, шею.
Пыталась запаниковать, скинуть удерживавшие меня руки, попробовать позвать на помощь, но моё собственное тело было мне неподвластно. Чем сильнее хотела испугаться, тем слабее и, к своему стыду, податливее становилась я.
Что за чёрт! Может, бармен заодно с этим маньяком? Подмешал мне какую-нибудь дрянь в коктейль, вот я и превратилась в ко всему готовую игрушку.
Блузка как-то незаметно оказалась приспущена, горячие ладони теперь мягко оглаживали живот и бёдра, и заканчивать на этом свои тактильные исследования незнакомец явно не собирался. Почувствовала, как пальцы его добрались до пуговицы на шортах и, легко справившись с ней, скользнули под ткань трусиков. Я шумно выдохнула, невольно прикрыла глаза, разве что голову ему на плечо не пристроила. К счастью, вовремя спохватилась и принялась ругать себя последними словами. Мысленно. На что-то большее сил не хватало.
— Кто такой Дима? — неожиданно спросил он, вероятно, решив разнообразить диалогом наше с ним… тесное общение.
— А кто такой Дима?.. — на миг выплывая из эйфорического состояния, пробормотала я.
Поняв, что только что сморозила, до боли прикусила губу. Кажется, так низко в своих глазах я ещё не падала.
Туман в голове мешал сосредоточиться, а от становившихся всё более откровенными ласк внизу живота появилось знакомое томление.
И дёрнуло же меня отправиться в чёртов клуб…
— Так кто такой этот Дима? — допытывался тем временем мой соблазнитель. Задрав несчастную блузку, легонько сжал вдруг ставшее болезненно чувствительным полушарие. — Ты всю дорогу о нём вспоминала.
— Дима, — выдохнула, тщетно пытаясь собраться с мыслями, — мой будущий муж… То есть уже бывший будущий муж.
— Мудрёно… Больше не произноси это имя, — посоветовали мне хриплым шёпотом.
Слушаюсь и повинуюсь, блин.
Очень хотелось послать чёртового командира куда подальше. Но вместо этого, подвластная очередному его приказу, я покорно подняла руки, и блузка в один миг переместилась на ковёр. Позже там же оказалась вся остальная моя одежда.
— Что ты со мной сделал? Это какие-то наркотики? — едва удерживаясь на ногах от накатывающих слабости и наслаждения, пробормотала я.
Ох, боюсь, завтра я буду люто ненавидеть себя и проклинать за испытываемое удовольствие, что дарили мне сейчас его прикосновения.
— Никаких наркотиков. Ты ведь сама этого хотела. Иначе бы не извивалась так соблазнительно перед нами в клубе.
— Я не хотела и не изви… — мой ответ смешался с предательским стоном.
С каждой секундой всё сложнее становилось противиться страстному влечению. Откинув назад голову, я растворялась в его ласках, его поцелуях, стремительно приближаясь к желанному финалу.
— Всё ещё не хочешь? — сорвав с моих губ очередной полустон — полувсхлип, этот мерзавец неожиданно остановился.
А по — другому его и не назовёшь. Довёл девушку до невменяемого состояния и в конечном итоге лишил оргазма.
Мои мысленные возмущения немного притупились, когда он развернул меня лицом к себе и завладел моими губами, одним только поцелуем чуть снова не погрузив в пучину блаженства. Потом, отстранившись, принялся нарочито медленно стаскивать с себя одежду.
Ненавижу…
Когда с церемонией раздевания было покончено, меня осторожно уложили на постель. Как и в клубе, всё вокруг было затянуто странным маревом. Лишь силуэт высокого стройного мужчины обозначился в темноте и татуировка у него на предплечье — чёрная змейка из непонятных символов, которую успела заметить, когда он ко мне наклонился.
А дальше перестала что-либо замечать и понимать, всецело отдавшись во власть головокружительных поцелуев и чувственных прикосновений.
Определённо, мне попался очень нежный и внимательный любовник, что было весьма странно, если учесть, что оказалась я с ним в постели не по своей воле. Мог бы быстренько удовлетворить свои плотские желания и оставить меня в покое, не заморачиваясь долгими прелюдиями. Но он не спешил, превращая мгновения нашей близости в некий любовный ритуал. Его мучительно медленные движения во мне, сводящий с ума шёпот, перемежавшийся с поцелуями, действовавшими похлеще любого афродизиака, сделали своё дело. Я, как это поэтично описывают в романах, воспарила к небесам. Вместе со своим загадочным похитителем.
Уже потом, медленно уплывая в сон в его объятиях, пробормотала:
— А я думала, это Димка самый нежный в мире любовник…
Развить тему о бывшем женихе мне не дали, закрыв мне рот очередным поцелуем.
* * *
Девушка резко села на постели и прижала ладонь к губам, стараясь подавить в себе крик. Сердце в груди тревожно отсчитывало удары, и в унисон им где-то вдалеке послышались первые громовые раскаты. Заглушив невольный всплеск Силы, Вероника босиком пересекла комнату и вышла на балкон.
Несмотря на все попытки успокоиться, взять себя в руки, сама того не желая, она продолжала призывать ненастье. На небе заклубились тучи, рассекаемые яркими вспышками молний. Недовольно зашумели деревья, нашёптывая ведьме о чём-то своём, сокровенном, и словно бы негодуя.
Некоторое время Вероника стояла неподвижно, впившись пальцами в каменные перила балкона, и прислушивалась к этому ропоту, понятному только лишь ей одной.
— Он не способен на такое, — наконец прошептала она, отвечая невидимому собеседнику, и по бледным щекам её побежали горькие слезы. — Только не он…
Будто подстраиваясь под настроение юной ведьмы, небо яростно полоснула молния, и из его чёрных глубин на землю посыпались крупные дождевые капли.
Вернувшись в комнату, Вероника стала поспешно собираться, словно молитву повторяя одну единственную фразу:
— Он не такой, не такой… — Переодевшись в джинсы и футболку, стянула с вешалки кожаную куртку и невольно скользнула взглядом по алому платью, приготовленному для обручального обряда. Вытерев слёзы, твёрдо произнесла: — Дарио любит меня, и ты ошибаешься. Он не способен на измену!
И тем не менее Вероника понимала, что пока не убедится в этом сама, не успокоится. Несмотря на веру в любимого, девушка была вспыльчива, импульсивна и, чего уж греха таить, очень ревнива. Снедаемая ревностью и подозрениями, она не сможет пройти обряд слияния Силы, и духи снова окажутся ею недовольны.
Крадучись, юная ведьма бесшумно спустилась по лестнице, пересекла просторный холл, в тайне надеясь, что все обитатели особняка уже давно пребывают в объятиях Морфея и о её спонтанной вылазке в город никто не узнает.
Выскочив на крыльцо, помчалась к своему автомобилю. Машина брата уже была в гараже, и на какой-то миг Вероника засомневалась, не зная, как поступить: прислушаться к шёпоту предков и самой всё проверить или же разбудить Габриэля и спросить у него, что произошло на злополучном мальчишнике. И куда, а главное с кем(!), после их посиделок уехал Дарио.
Понимая, что старший брат только посмеётся над её опасениями, обзовёт ревнивицей и паникёршей, а в довершении ко всему велит возвращаться в постель, девушка решила последовать совету своей незримой подруги.
После помолвки Вероника чувствовала жениха, знала, когда он применял Силу, и по её следам могла отыскать Дарио в любом уголке Рима и даже далеко за его пределами.
Чем ближе она приближалась к центру города, тем отчётливее ощущала его магию. Заклятие, которым воспользовался ведьмак, должно было изрядно его вымотать. Теперь ей стало понятно, отчего встревожились духи. Такой всплеск Силы не мог остаться незамеченным.
— Идиот! — со злостью прошипела ведьма и гневно ударила ладонью по рулю. — Я месяц не обращалась к чарам, берегла себя для обряда, а он за один вечер потратил столько Силы!
Магический след привёл ведьму к небольшой гостинице в историческом центре Рима. Под действием её чар двери бесшумно отворились, и девушка, миновав небольшое уютное фойе, поднялась на второй этаж. Пройдя по полутёмному коридору, остановилась возле двери под номером тринадцать.
Где-то глубоко внутри тихий голос советовал ей повернуть обратно и уйти, положиться на верность Дарио и его любовь к ней. Но Сила жениха, та, что вскоре должна была стать и частью её самой, звала Веронику переступить порог проклятой комнаты.
«Наверное, Дарио просто перебрал на вечеринке и решил заночевать здесь. А всплеск Силы… Да мало ли что могло случиться! Может, в этом как-то замешаны его друзья. Всё-таки надо было разбудить Габриэля…» — с этими мыслями юная ведьма, взволнованно вздохнув, распахнула дверь и замерла на пороге.
Дарио в номере не оказалось. Зато на постели, окутанная его Силой, в обнимку с подушкой спала незнакомая девушка.
Несколько секунд ведьма сверлила ненавидящим взглядом беспечно дрыхнувшую иностранку, после чего заклеймила её с яростью:
— Puttana!
Спящая красавица никак не отреагировала на столь оскорбительное замечание в свой адрес. Только сладко улыбнулась чему-то во сне и перевернулась на другой бок.
Даже усилившийся дождь и участившиеся раскаты грома за окном не потревожили крепкий сон девушки. Не встрепенулась она и когда охваченная ревностью невеста приблизилась к ней с твёрдым намереньем организовать любовнице жениха короткую, но весьма болезненную кончину.
Девушка опустилась на край постели и некоторое время всматривалась в безмятежные черты иностранки, гадая, что же такого нашёл в ней Дарио, что посмел предать её, Веронику, да ещё и накануне их свадьбы.
«А вдруг это не первая его измена, и он уже давно путается с этой шалавой?» — Подозрение ядовитой занозой засело в сердце, и желание покончить с соперницей стало почти непреодолимым.
Ведьма уже занесла над девушкой руки, намереваясь прочитать смертельное заклинание и направить на неё свои чары, но в последний момент сжала пальцы в кулаки и с досадой воскликнула:
— Демоны! Не могу!
«Может, разбудить эту дрянь и оттаскать её за волосы по всем площадям и улицам Рима? Пусть все узнают о воровке чужих женихов!» — снедаемая гневом, подумала девушка, но тут же, поморщившись, отказалась от глупой идеи. Она, Вероника Салвиати, никогда не опустится до тривиальных выяснений отношений. Особенно с жалкой плебейкой.
Закатить Дарио скандал? Но родители, которых больше заботил престиж и сохранение кристально чистой репутации рода, а не чувства собственной дочери, быстренько поставят её на место. Велят проглотить обиду и изображать на празднике, куда слетятся все самые могущественные ведьмы и ведьмаки их кланов, счастливую, ни о чём не подозревающую дурочку — новобрачную.
Встрепенувшись, будто что-то услышав, Вероника посмотрела в темноту.
— Думаешь, это хорошая идея? Духи ещё не простили мне моего прошлого побега. Они будут в ярости.
Минуту она сидела, натянутая как струна, вслушиваясь в чей-то беззвучный шёпот.
— Но ты должна будешь мне помочь! — поколебавшись, всё-таки решилась девушка. — Иначе план не сработает.
По лицу ведьмы скользнула печальная улыбка, когда она получила ответ от своей невидимой собеседницы. Смахнув слезу, оставившую на щеке влажный след, снова перевела взгляд на спящую незнакомку.
— Дарио, ты сам сделал свой выбор. Предпочёл её мне? Что ж, забирай на здоровье! Вместе с моей Силой, — тихо проговорила ведьма и горько усмехнулась. — Считай это моим тебе прощальным подарком. А ты! — с презрением посмотрела на иностранку. — Добро пожаловать в ад! Моя семейка тебе будет несказанно «рада»…
Вероника провела над девушкой рукой, погружая ту в ещё более глубокий сон, чтобы ничто не смогло помешать ритуалу отречения. Убедившись, что теперь незнакомка не проснётся, даже если её начнут сжигать заживо, с силой сжала тонкие запястья.
Заметив на безымянном пальце правой руки золотое колечко, стянула украшение, брезгливо хмыкнув:
— Бижутерия, — и швырнула его на пол.
После чего прикрыла глаза, настраиваясь на ритуал, и зашевелила губами. Произнося слова древнего языка, сплетавшиеся в тихий звуковой узор, ведьма создавала последнее в своей жизни заклинание. Замысловатым рисунком ложилось оно на кисти рук ни о чем не подозревающей девушки, оставляло свой след на её лице. Будто впитываясь в кожу, символы исчезали, а Сила, сопутствовавшая Веронике с рождения, нехотя покидала свою хозяйку и вливалась в новый, подготовленный для неё сосуд.
Лежавшая на кровати девушка тревожно заворочалась, заметалась, что-то бессвязно бормоча и пытаясь вырваться из оков сна. И вдруг выгнулась от пронзившей её тело внезапной боли, а потом снова замерла. Постепенно черты лица её разгладились, и она вновь погрузилась в глубокий, безмятежный сон.
В последний раз посмотрев на незнакомку, Вероника отвернулась от неё и прислушалась к новым для себя ощущениям. Попробовала отыскать свою верную подругу взглядом, но теперь та стала для неё недосягаема.
— Я буду скучать по тебе, Фьора, — прошептала девушка в пустоту.
Поднявшись, на нетвёрдых ногах направилась к выходу. Оставалось надеяться, что Фьора не подведёт и выполнит свою часть плана. Ну а она сосредоточится на том, чтобы исчезнуть из поля зрения дорогих родственничков раз и навсегда и больше никогда не вспоминать о разбившем ей сердце изменнике.
* * *
После прохладной дождливой ночи Рим и его окрестности снова плавились под жаркими лучами полуденного солнца.
К досаде жениха, невеста не спешила на самый важный праздник в своей жизни, и Дарио, немного нервничавший из-за опоздания Вероники, не мог устоять на месте: нетерпеливо вышагивал перед священным алтарём. Уже более двух веков эта вырезанная из камня октограмма серым пятном выделялась на фоне оливковых и лимонных деревьев в саду семейства Амидеи, верой и правдой служила своим хозяевам во время проведения торжественных собраний ковена и тайных вечерей старейшин.
Именно здесь должен был состояться обряд слияния Силы. А в другой части сада, неподалёку от голубого пруда, был раскинут остроконечный шатёр, в котором в данный момент слуги заканчивали последние приготовления к праздничному обеду.
— Думаешь, это Вероника приложила руку к ночной грозе? — сам не понимая из-за чего, Дарио испытывал тревогу.
Габриэль неопределённо пожал плечами.
— Возможно. Сестра с утра была сама не своя. Заперлась в спальне и наотрез отказалась выходить к завтраку. Только рычала, чтобы все оставили её в покое и дали настроиться на ритуал. Мать в конце концов не выдержала, и мы отправились без Вероники. Паоло привезёт её, когда она закончит психовать.
— Может, Вери сомневается? — нервно предположил Дарио. Он изнемогал от жары и чувствовал себя нелепо в традиционной алой с серебряными нашивками тунике, надетой поверх брюк и рубашки.
Габриэль на опасения друга отреагировал беспечной улыбнулся.
— Кто, Вероника? Да она влюблена в тебя по уши! Это обычный предсвадебный мандраж. Мать говорит, она себя перед обрядом точно так же вела. Расслабься. Все невесты опаздывают. — Заметив под глазами у ведьмака тёмные круги от усталости, коротко спросил: — Ты как?
— Сначала подводишь под монастырь, а потом беспокоишься? — громко хмыкнул жених и уже спокойнее добавил: — Нормально. Хоть и вымотан как демон. Но на слияние Силы хватит. А ты? — честно стараясь казаться серьёзным, поинтересовался в ответ. — Сила уже вернулась?
— Пока нет, — досадливо поморщился Габриэль. Сегодня на нём были классические чёрные брюки, белая рубашка и светлый, кремовый жилет с подобранной в тон ему бабочкой. Машинально поправив очки, молодой человек оглядел разгуливающих по саду приглашённых.
Почти сотня ведьм и ведьмаков, слетевшихся почтить наследников двух могущественных кланов. И среди всей этой разряженной орды одна зловредная ведьмочка, которой хватило ума, наглости и безрассудства его проклясть.
— Чувствую себя беспомощным и жалким. Эта психопатка расстаралась на славу, не пожалела для мести Силы!
Дарио не сумел сдержать смешок. Уже прошло две недели с той ночи, когда хозяйка зельевой лавки наслала на Габриэля проклятие, заблокировавшее на время его Силу.
— Надо было сразу предупредить Лучию, что интересует она тебя только в качестве постельной игрушки.
— Кто ж знал, что эта ведьма после первой же ночи вообразит себе демон знает что и возомнит себя чуть ли не любовью всей моей жизни! — Габриэля охватывала злость всякий раз, когда кто-нибудь из друзей начинал над ним подтрунивать, упоминая о его тайной, а теперь уже явной бывшей любовнице.
— Кстати, мама сдуру посадила вас с Лучией за один столик, — стараясь за кашлем скрыть смех, предупредил друга Дарио.
Ведьмака аж передёрнуло от такой новости.
— Ты ведь надеялся обойтись на свадьбе без трупов.
— Боишься, что проклятия травнице покажется недостаточно, и она потребует крови за свою украденную честь? — продолжал веселиться Амидеи, не забывая поглядывать на ворота, чтобы не пропустить момент появления Вероники.
— Во — первых, не украденную, а с радостью отданную, на первом же свидании, — в свою защиту уточнил Габриэль и процедил мрачно: — Во — вторых, боюсь, это я не выдержу и сверну её тонкую цыплячью шейку ещё до подачи закусок.
Но Дарио его уже не слушал. Внимание ведьмака было приковано к въезжающему в ворота лимузину, и лицо его, немного осунувшееся от усталости и потери Силы, осветила нежная улыбка.
Узнав, что невеста наконец прибыла, приглашённые поспешили занять свои места. Старейшины обоих кланов встали в круг подле алтаря, остальные отмеченные Силой должны были следить за церемонией за пределами живого рисунка.
Жених остался стоять возле октограммы. Тщетно пытаясь сдержать волнение, смотрел, как к нему приближается девушка в ярком алом платье. Длинный шлейф его стелился по зелёному покрову, а полупрозрачная вуаль с изящной кружевной каймой, покрывавшая лицо и каштановые локоны невесты, кокетливо развивалась от малейшего движения ласкового летнего ветра.
Алый цвет, отождествлявшийся с кровью, являлся для ведьмаков священным. Символизировал начало, саму жизнь, зарождение всего нового. В данном случае зарождение семьи, которая должна была объединить два когда-то враждовавших между собой клана.
— Ну вот, а ты паниковал… — Габриэль ободряюще похлопал жениха по плечу и, выйдя из круга, присоединился к остальным гостям.
Старейшины расступились, пропуская невесту к её будущему защитнику и покровителю. Приблизившись к октограмме, девушка молча опустилась на колени. Дарио, ласково ей улыбнувшись, тоже склонился перед алтарём, отдавая дань почтения духам предков.
Руслана
С раннего детства мне снились яркие, живые сны. Такие, что хоть романы по ним пиши или снимай фильмы в самом Голливуде. Сегодняшнее сновидение имело бы все шансы на успех.
Наверняка каждая девушка мечтает, чтобы хотя бы раз в жизни ей пригрезилась её собственная свадьба. Да ещё и в Риме!
Сидя на заднем сидении роскошного лимузина (за что себя люблю, так это за буйную фантазию), я наслаждалась видами великолепного, хоть и немного хаотичного города. Получше рассмотреть римские пейзажи мешала фата, почему-то ярко — алая и приставшая ко мне намертво. Сколько ни пыталась откинуть её назад, не получалось. И в этом для меня заключался единственный минус снов: в них мы не способны контролировать происходящее.
После неудачных попыток убрать с глаз красный тюль, я всё-таки смирилась с его наличием и для разнообразия решила отлипнуть от окна и оценить платье. Тоже, кстати, цвета вырви — глаз и, судя по ткани, искусно расшитой мелкими красными камешками (пусть будет рубинами, это ведь моя фантазия или как?), тянувшее на не одну тысячу евро.
Уж я-то на подвенечных платьях собаку съела. Только месяц назад сестру выдала замуж и, пока себе свадебный наряд выбирала, оббегала все питерские салоны. К сожалению, моё платье этой красной роскоши и в подмётки не годилось. Ну хотя бы во сне побалую себя и утешусь.
Шумные улицы как-то незаметно исчезли из поля зрения, и вот мы уже катим по широкой дороге, с обеих сторон которой вырастают, как грибы после дождя, шикарные виллы. Перед ними пестреют зелёные лужайки и цветочные клумбы в ансамбле с цитрусовыми деревьями. Так и хочется протянуть руку и сорвать сочный плод, но опять же это всего лишь сон, и выйти из лимузина у меня не получится.
Один вид спелых, ярких фруктов вызвал в животе жалобное урчание. Оказывается, даже в ночных фантазиях можно испытывать голод. Очень надеюсь, что я не проснусь раньше десерта, и мы с Димкой успеем разрезать свадебный торт.
При мысли о любимом сердце в груди забилось радостно. Решила, что без еды я ещё как-нибудь протяну. И жару, и дурацкую фату тоже вытерплю. Только бы с ним обвенчаться. Хотя бы во сне.
А может, моя поездка в Италию тоже сон? И сейчас я просто вижу его продолжение? И значит, Димка меня не бросал, чёртов итальянец не похищал, я сейчас дома, сплю под боком у своего суженого.
Эта мысль меня окончательно успокоила и окрылила, и дальше я ехала, напевая себе под нос что-то весёлое и жизнерадостное. Правда, мотивчик мой резко оборвался, стоило увидеть, где будет проходить наше с Димкой венчание. Огромный белокаменный… дворец (по — другому и не назовёшь это сказочное строение) возвышался в центре зелёного сада. Всё вокруг утопало в цветах, но преобладали розы — алые, бордовые, почти чёрные — они были повсюду. Даже подъездную дорогу, по которой мягко прошелестели колёса лимузина, укрывали бархатистые лепестки.
Кажется, кто-то распахнул для меня дверцу автомобиля и протянул руку, помогая из него выбраться. Не способная противиться своей в конец разгулявшейся фантазии, я послушно направилась к пёстрому столпотворению. Чем ближе подходила к своим… гостям(?), явно итальянской наружности, тем отчётливее видела, что приглашённые были поделены на две неравные группы. Большинство стояло в стороне от малочисленной кучки людей, оцепивших, словно почётным караулом, какой-то серый булыжник. А рядом с этой восьмиугольной махиной стоял мой Дима.
Я чуть не прыснула со смеху. Орлов смотрелся уморительно в нелепой красной тунике, да ещё и с серебряными нашивками на груди: то ли символами, то ли просто какими-то закорючками.
Подойдя к своему суженому — ряженому, хотела поделиться с ним мнением по поводу нелепости его наряда, но какая-то сила заставила меня замолчать и опуститься на колени перед каменной глыбой. Димка, подарив мне ласковую улыбку, пристроился рядом.
А дальше в мой сон добавили немного абсурда. А может, щедро сыпанули целую пригоршню. К нам подошёл крупный черноволосый мужчина, наверное, местный падре — кажется, так у них величают служителей церкви — тоже в тунике, только в более импозантной: чёрной, расшитой золотом. Возвышаясь над нами, принялся что-то бормотать себе под нос на явно незнакомом мне языке. Предположительно, итальянском. Хотя больше смахивало на латынь.
Остальные участники необычного действа — те, что стояли по кругу — заунывно, как-то даже тоскливо ему подпевали. Право, такое ощущение, что это не свадьба, а какая-то панихида…
Не знаю, сколько прошло времени, пока он говорил, певуче растягивая слова, но я уже умаялась стоять истуканом, колени порядком занемели. Да и в животе, как назло, снова предательски заурчало.
Димка скосил на меня вопросительный взгляд. Я покраснела, потому как строптивый желудок вошёл во вкус и замолкать, пока не доберёмся до закусок, похоже, не собирался. Благо под алой вуалью мой алый румянец, демонстрировавший смущение, не просматривался. И на том спасибо.
Наконец священник затих и сразу же, как по команде дирижёрской палочки, захлопнули рты остальные. Я уж было понадеялась, что сейчас нам предложат обменяться обручальными кольцами и мы наконец-то поцелуемся, но не тут-то было.
Обойдя серую глыбу, мужчина обратился ко мне. Я не поняла ни слова, но почему-то доверчиво протянула ему правую руку. Которую он вдруг схватил и… шустро полоснул по ладони необычного вида кинжалом. Не знаю, как удержалась от крика. Было больно. Совсем как наяву.
Не успела отойти от шока, как он уже требовал вторую. Левая рука — предательница послушно взметнулась вверх, и вот уже на ней — глубокая тёмная борозда. Брр…
Проделав то же самое с Орловым, мрачный тип велел нам повернуться друг к другу и соединить ладони. Это я поняла уже после того, как моё тело, не спрашивая дозволения своей хозяйки, развернулось на сорок пять градусов, а руки сами по себе потянулись к любимому.
Потом меня охватило неприятное чувство слабости. Перед глазами всё смешалось, и я едва не опрокинулась в аристократический обморок, прямо на траву. Но Дима крепко держал меня за руки, не давая потерять равновесие от неожиданного упадка сил. Спустя несколько минут наоборот — во мне будто зарядили батарейку. Тело получило мощный импульс, как после удара молнией.
Всё-таки это был очень глупый обряд. И, как ни странно, очень романтичный. После всех этих церемоний мой уже, наверное, супруг выглядел таким милым, таким растроганным. Лицо его излучало столько любви и нежности, что меня даже пробрало на слезу.
Ох уж эта излишняя женская сентиментальность…
И вот наконец настал момент, которого я с таким нетерпением ждала. Димка потянулся ко мне, чтобы убрать с лица фату и закрепить наш союз страстным поцелуем.
Я даже зажмурилась, предвкушая сладостные мгновенья.
Только бы не проснуться, только бы не проснуться… Не сейчас…
А потом услышала, как совсем близко вскрикнул какой-то мужчина.
Открыла глаза, желая выяснить, кому ж это хватило наглости помешать моему воображаемому поцелую. А увидела наглые карие глаза на так хорошо запомнившейся мне смазливой физиономии.
— Ты — ы!!! — зашипели мы в один голос и продолжили стоять на коленях, с ненавистью таращась друг на друга.
Я опомнилась первой и в лучших итальянских традициях от всей широты русской души залепила негодяю две пощечины. Чтобы одна щека за другую не отдувалась.
И тут же досадливо выругалась.
Чёрт! А вот теперь я очень хочу проснуться!
Назад: Глава 1
Дальше: Глава 3