Король водных глубин
Тимоти Дил

На Красное море опустилось плотное облако пыли и песка, окутав сорокафутовую яхту «Мариетта» клочковатым сумраком. Джейн Пеппер опустила закатанные рукава и накинула капюшон толстовки. К ней приблизился Грант Хикс в расстегнутом до талии гидрокостюме.

– Нырять не будешь? – спросила она.

– Капитан заблудился, – бросил он через плечо. – Ни черта не видно.

Команда расположилась вокруг «Мариетты», следя за тем, чтобы острый коралловый риф не проделал дыру в обшивке.

– Расслабься, Грант, пойдем в каюту и выпьем вина.

Он помахал рукой в воздухе.

Раздался крик – один из членов команды что-то увидел впереди. Всего в нескольких метрах от носа яхты маячил темный силуэт.

– Это еще что? – спросила Джейн.

– Земля! – прокричал Тито, матрос-филиппинец.

Под тонким слоем песка торчал скальный выступ. Угольно-черного цвета, усеянный рачками и разбитыми крабьими панцирями.

Джейн включила камеру и сняла, как они приближаются к скалам. Земля увеличивалась в размерах, это оказался небольшой остров или полуостров. Там были только редкие, склоненные к воде деревца, высохшие кусты и другая погибшая растительность.

Джейн направилась в рубку и прошла в камбуз. За столом сидела ее подруга Мэгги Пэлэм с романом в одной руке, а другой нежно поглаживала голову своего мужа Гэвина. Тот лежал на скамейке, обмахиваясь пластиковым пакетом.

– Ты пропустила все самое интересное, – сказала Джейн.

– Ну не знаю, здесь тоже интересно, – ответила Мэгги.

– Держись, Гэвин. Нам пришлось бросить якорь около острова, пока не закончится песчаная буря.

Гэвин поднял голову.

– У острова?

Джейн вытащила из холодильника бутылку белого вина и откупорила ее. Она наполнила бокал для Мэгги, а потом свой.

– С днем рождения, подруга.

Они чокнулись.

Гэвин сел, и Мэгги посмотрела на него.

– Чувствуешь себя получше?

– Нет, – ответил он. – Мне нужно сойти с яхты. Я… – Он умолк и скорчился над пакетом. Потом встал, схватился за стол, чтобы сохранить равновесие, и пошел на палубу.

– Свежий воздух пойдет ему на пользу, – сказала Мэгги. – Но это вино…

– Это из запасов консульства, ничего лучше все равно нет.

Дверь камбуза резко распахнулась. Это был Тито.

– Мисс Мэгги, – сказал он. – Ваш муж поплыл к острову.

– Мне стоит беспокоиться?

Большая часть команды столпилась на носу и звала Гэвина. Джейн не видела ни одного его следа. Она поискала глазами Гранта.

– Где Грант?

Она дернула за рукав одного из членов команды, индонезийца, кажется, его звали Баю.

– Где Грант? Американец?

– Американец? Там, плыть за ним, – матрос показал на остров.

Раздался резкий и отчаянный вопль. Все замерли и умолкли.

Джейн посмотрела на Мэгги и увидела, как исчезает с ее губ улыбка, глаза округляются, а руки невольно прикрывают рот.

– Это Гэвин, – произнесла Мэгги.

Баю начал поднимать якорь, Тито и остальные побежали к рубке.

– Что вы делаете? – Джейн схватила Баю за руку, чтобы он прекратил поднимать якорь. – Что ты вытворяешь, черт тебя побери?

Он продолжил свое дело с безумными от страха глазами.

– Там мой муж, – сказала Мэгги. – Ему нужна помощь. Бога ради, да прекрати же!

Она снова повернулась к острову и выкрикнула имя мужа, в уголках ее глаз начали собираться слезы. Джейн стукнула по рукам Баю кулаком и что-то ему рявкнула.

Баю повернулся, словно собирался ответить, но вдруг что-то утянуло его через нос за борт. Джейн услышала всплеск и какие-то неразборчивые слова индонезийца, а потом все стихло.

С берега донесся какой-то шум. Она посмотрела туда. Грант бежал к яхте. Он добрался до берега, перелез через камень и нырнул.

Джейн снова пошла на нос. Грант плыл к ней. Она нашла веревку с оранжевым спасательным кругом и бросила за борт. Грант обхватил круг рукой. Яхта вдруг дернулась назад, так что Джейн не удержалась на ногах. Она сильно ударилась о палубу и поранила губу о стальную рейку на носу. Почувствовав во рту вкус крови, Джейн ощутила на языке осколки зуба и выплюнула их. Яхта набирала скорость, двигатель быстро и гулко стучал.

Джейн встала на четвереньки и подползла к борту. Грант по-прежнему цеплялся за спасательный круг, яхта тащила его за собой. Джейн взглянула на капитана. Приборы оставили отблеск на его лице. Яхта резко вильнула вправо и с хрустом разрываемого стекловолокна остановилась.

Джейн снова отбросило на палубу. Теперь корма «Мариетты» задралась почти на полметра выше носа. Капитан попытался сдвинуть яхту дальше, но она застряла, несмотря на сердитое рычание двигателя.

Грант отпустил круг и поплыл к лестнице для ныряльщиков на корме яхты. Джейн заметила у кормы с правого борта крупный коралловый риф. Они сели на мель. Мотор продолжал реветь, выпуская в непрозрачный воздух черный дым. Грант подтянулся к платформе для ныряльщиков. Джейн подала ему руку, чтобы помочь перебраться через борт, схватила его за правую руку и потянула. Левой он взялся за ограждение и перекинул через него ногу. Слава богу.

Яхта дернулась, и Грант снова свалился в воду.

Двигатель плевался и пускал пузыри, а потом выпустил густое облако черного дыма и затих. Когда вокруг прояснилось, Джейн увидела, что Грант плавает лицом вниз.

– Нет, Грант, нет!

Она перебралась через леер на платформу для ныряльщиков и почти дотянулась до Гранта. Джейн стала соскальзывать, и тут вода вокруг Гранта забурлила и вспенилась, окрасившись в алый. Что-то вдруг утащило Гранта под воду.

Джейн вытерла соленую воду с лица. Глаза горели. Она моргнула, и покатились слезы, и тогда Джейн поняла – это происходит наяву.

Из моря на палубу вышло нечто похожее на человека, высокого и стройного, покрытого переливающейся аквамариновой чешуей, широкий рот открывался и закрывался, обнажая ряды острых зубов. Существо перелезло через планшир и остановилось. Повернуло голову к Джейн, изогнуло губы в подобии улыбки и сорвало с петель дверь рубки.

И вошло внутрь.

Рубка огласилась криками.

Рейс «Эр Франс» № 71. Пятница, 21:30 по местному времени

Специальный агент Дана Скалли потерла глаза и посмотрела в проход, пока не сфокусировала взгляд. Уже начали разносить обед, и она подумывала разбудить Малдера, дремлющего рядом после трех порций джина с тоником.

– Нужно подзаправиться – там ведь будет полная сушь, – объяснил он.

Прошло три часа после пересадки в аэропорту «Шарль де Голль». Еще через три часа они приземлятся в аэропорту «Король Абдул-Азиз», в Саудовской Аравии, в Джидде.

Сушь. Безумный климат и температура, а также, как говорят, строгие требования к поведению местных жителей и гостей королевства.

Законы шариата. Абайя и закрытые лица. Запрет на алкоголь и свинину.

Публичные молитвы пять раз в день. Джидда чуть более космополитична, чем находящийся в глубине полуострова Эр-Рияд, но для Скалли разница все равно невелика.

В Джидде женщины не могут водить машину, не могут перемещаться без сопровождения мужчины – мужа, брата или отца. Ее раздражала утрата ведущей роли, но больше беспокоили действительные препятствия расследованию, которые создадут эти запреты. Скалли задумалась о папке, лежащей в дипломате под передним сиденьем. Поразмыслила о вариантах, взвесила возможности и подготовилась к худшему сценарию. Она подавила порыв вытащить папку и снова взглянуть на дело, стала перебирать возможные решения, но остановилась. Это подождет.

Тележка с обедом встала у предыдущего ряда, Малдер заерзал, приподнялся и откинул столик.

– Впечатляет, – сказала Скалли.

– Условный рефлекс, – ответил Малдер. – Мой мозг натренирован опознавать звук приближающейся тележки с едой, даже если я крепко сплю.

Предлагали курицу или баранину. Малдер выбрал курицу с бокалом Пино Григио. Скалли не хотелось есть, она попросила воды с газом.

Скиннер с большой неохотой одобрил их поездку. Он не считал, что это по их профилю, и беспокоился о вероятных дипломатических затруднениях, поскольку подобного рода расследования в этой части света воспринимаются болезненно. Трудно было предположить что-то паранормальное в исчезновении Пеппер и Хикса. Саудовские власти посчитали, что виноваты пираты – суданские или сомалийские, забравшиеся севернее Аденского залива и обогнувшие Африканский Рог.

Но все же имелась видеозапись. Скалли еще ее не видела, но для представительства Бюро в Эр-Рияде этого оказалось достаточно для звонка Скиннеру.

Малдер поднес к лицу Скалли фруктовый салат.

– Съешь что-нибудь. Скоро тебе придется питаться из-под бурки.

Через два часа командир экипажа объявил, что самолет снижается. Салон пробудился и наполнился суетой. Темноволосые женщины в обтягивающих джинсах, мини-юбках и открытых топиках одна за другой выходили из туалета в длинных и бесформенных черных абайях. Их волосы скрывались под черными платками – хиджабами, а некоторые спрятали и лица. Скалли поняла, что эти женщины, которых она прежде не отличала от их западных товарок, саудитки. Абайя – это не столько предмет местной культуры, как она считала. Скорее, государственная форма, способ контролировать личные чувства. И носят ее не с гордостью, а по необходимости.

Она глубоко вдохнула, выдохнула и отстегнула ремень безопасности. Нагнулась и вытащила из дипломата сложенное черное одеяние, положив его на колени. Скалли посмотрела на Малдера – он улыбался одновременно сардонически и с сочувствием.

Скалли встала и направилась в туалет, чтобы переодеться.

Аэропорт «Король Абдул-Азиз», Джидда, Саудовская Аравия. Суббота, 02:15 по местному времени

Фокс Малдер медленно повертел головой, потянулся и помассировал шею. Два часа в очереди на погранконтроль его совершенно истощили. Он уж было решил, что это никогда не кончится, что они со Скалли навсегда завязнут в этом чистилище из-за какой-то жизненно важной, но неправильной записи.

Они забрали багаж и прошли через сканеры таможни, потом вышли из терминала аэропорта. Скалли выглядела раздраженной, абайя ее тяготила. Терминал походил на черно-белое кино – бесконечные женщины, с ног до головы в черных бесформенных одеяниях. Мужчины же носили ослепительно белое, а толстые жгуты стягивали на их головах куфии в красно-белую клетку.

Госдепартамент прислал за ними водителя – юного филиппинца по имени Джек. Он держал табличку с надписью «Мистер Фокс». Если Скалли и оскорбилась, то не подала виду. Джек повел их к серому фургону. Их тут же тяжелым одеялом окутала жара и влажность. Малдер почувствовал, как синий костюм становится влажным от пота. Оказавшись в фургоне, он заметил пуленепробиваемое стекло и бронированные двери.

– Ожидаете неприятностей? – спросил он.

– Прошу прощения, мистер Фокс?

– Бронезащита?

– Террористическая угроза. Таковы инструкции.

Они двинулись в сторону полного огней города. На набережных и перекрестках красовались статуи в виде разноцветных автомобилей, тощих верблюдов и гигантских кораблей.

Джек отвез их к ничем не примечательным воротам к северу от города, в район под названием Северный Обир. Никакой вывески отеля, никаких признаков, что таковой здесь находится. Они несколько минут постояли, и ворота открылись. Въехав внутрь, они увидели скопление домиков, административное здание и теннисные корты.

Малдер и Скалли поселились на разных виллах. Это был пляжный курорт на Красном море. Как и многие курорты для европейцев, он старался не выделяться, чтобы ненароком не привлечь внимания, а потом и вызвать негодование комитета по поощрению добродетели и удержанию от порока.

Малдер бросил вещи в своем бунгало и встретился со Скалли в ресторане у воды. Она сняла абайю и переоделась в шорты и майку.

– Теперь хорошо себя чувствуешь? – негромко поинтересовался он.

Скалли уже открыла рот для ответа, но ее прервал грохот трех громкоговорителей из мечети, призывающих жителей квартала к утренней молитве под названием фаджр.

В тени пальм было не лучше, и абайя промокла от пота, так что все тело чесалось. В заливе с серебристой водой, врезающемся с востока в северную часть Джидды, кипела жизнь. Лодки для дайвинга и роскошные яхты направлялись на запад, в открытое море, а молодые люди на водных мотоциклах разрезали волны в фарватере, подпрыгивая в воздухе. У пристани, где саудовские таможенники проверяли судовые декларации, стояли две лодки. Катер для дайвинга с улыбающимися светловолосыми экспатами на борту и лодка поменьше, с двумя арабами в шортах и майках и четырьмя женщинами, с ног до головы в черном, их оранжевые спасжилеты являли разительный контраст с абайями, хиджабами и никабами.

– Они что, будут в этом плавать? – спросила Скалли Реймонда Бейтса, специального агента службы безопасности из Госдепартамента, с которым они здесь встретились.

– О да, – ответил он. – В присутствии мужчин они должны быть одеты, по крайней мере большинство из них.

– Какой смысл купаться, если нельзя почувствовать воду кожей?

Бейтс улыбнулся и пнул ногой камешек.

– Добро пожаловать в Волшебное королевство.

Малдер тем временем отвернулся от проволочной изгороди, отделяющей их от погранпоста. Он отказался от костюма и оделся более подходящим для сорокапятиградусной жары образом – в шорты и свободную белую рубаху без галстука.

Несмотря на недостаток сна, он выглядел вполне довольным. Скалли бросала на него подобные кинжалам взгляды.

– Саудовцы, – произнес Малдер. – Вы назначили на одиннадцать, правильно?

Бейтс продолжал пинать камешки.

– Нужно учитывать фактор «иншалла», – ответил тот. Он продолжил объяснять необязательность, свойственную саудовскому менталитету. Ничего нельзя сказать наверняка, все зависит от Бога. – Если на то будет воля Аллаха, – перевел он.

Но долго им ждать не пришлось. Появился сверкающий серебристый «Лэндровер» и занял сразу два парковочных места. Оттуда вышли двое. Один, высокий и грациозный мужчина в белоснежной одежде и клетчатой куфии, говорил по мобильному телефону. Его женственное лицо обрамляла тщательно подстриженная, словно нарисованная бородка. Его спутник был ниже, хотя явно более крепким. Он был в бежевом костюме и голубой рубашке с расстегнутым воротничком. Он, наоборот, был гладко выбрит, густые черные волосы лежали в беспорядке, он широко и уверенно улыбался, сверкая белыми зубами.

Арабы поприветствовали Бейтса. Тот, что в костюме, – темпераментно и громко, его рукопожатие было энергичным и долгим. Тот, что в белом, – более сдержанно и почти не меняя скучающего выражения лица.

Бейтс их представил:

– Это инспектор Махмуд Мухаммед Бахш и инспектор Салех бин Тана из Мабахита, саудовской полиции.

Он кивнул в сторону Костюма и Мужчины в белом, а те сначала пожали руку Малдеру, а затем повернулись к Скалли. Махмуд коротко кивнул, а Салех одарил ее сияющей улыбкой.

– Редкое удовольствие, – сказал он, протягивая руку. Скалли твердо ее пожала и выдернула, прежде чем араб сумел ухватиться крепче. На мгновение он переступил за пределы ее личного пространства. От него слишком сильно пахло одеколоном, который в меньшей дозе был бы приятным.

– Агент Бейтс сказал, что вы учились в Мэрилендском университете, – сказал он. – Я год отучился там у доктора Генри Гранджа. По программе обмена студентами университета короля Абдул-Азиза. На курсе антропологии.

– Грандж ушел на пенсию еще до того, как я туда поступила, – ответила Скалли. – Насколько я помню, он был очень уважаемым профессором.

– Я с радостью поговорил бы о докторе Грандже, – заявил Салех.

Скалли почувствовала на себе взгляд Махмуда, его презрение было почти осязаемым.

Малдер пришел на помощь:

– Господа, может, взглянем на яхту?

Махмуд кивнул. Салех улыбнулся и повернулся к воротам, скосив глаза на Скалли, пока она не исчезла из поля зрения.

Махмуд махнул значком, и охранник у ворот впустил их внутрь, где находились два небольших административных здания, лодочный сарай и шесть серых катеров разного размера у причала. «Мариетта» стояла в сухом доке на металлических опорах, над ней устроили навес.

Скалли отметила внешнее состояние яхты. Верхний слой стекловолокна был поцарапан и порван в нескольких местах. Леерное ограждение над бортом кое-где сломано, а кое-где и вовсе отсутствовало.

– Наша группа экспертов уже побывала на яхте, – сказал Махмуд. – Не уверен, что вы найдете еще что-нибудь.

– Я видел отчет, – ответил Малдер. – Там говорится, что нашли кровь, предположительно членов команды. Однако ничего не упоминалось о гильзах. Их не было или нападавшие использовали кинжалы и сабли?

Скалли метнула на него взгляд.

– Малдер, – сказала она.

– Смешно, агент Малдер, – ответил Салех. – Пираты в Красном море уже не те, что были в девятнадцатом веке. Думаю, вы убедитесь, что группа судмедэкспертов из Мабахит вполне соответствует вашей, из ФБР. Те специалисты, которые не прошли практику в Скотленд-Ярде, обучались в вашем же агентстве.

Махмуд посмотрел на часы и вздохнул. Салех махнул в сторону приставной лестницы у борта яхты. Скалли вытащила из дипломата резиновые перчатки и полиэтиленовые бахилы, надела их и посмотрела на край волочащейся по земле абайи. Она задрала ее и заправила в шорты. Махмуд издал звук, который она не смогла интерпретировать. Скалли поднялась по лестнице, остановилась наверху и осмотрела палубу.

Палуба и внешняя переборка были заляпаны черными как уголь пятнами порошка для взятия отпечатков пальцев и красновато-бурыми – засохшей крови. У Скалли свело желудок. Столько крови – больше, чем на фотографиях из дела. Резкие и мощные брызги и огромные высохшие лужи, растекшиеся по палубе.

Скалли оглядела все это, стараясь представить панику, которая началась здесь во время резни. Судя по состоянию бортов, тот, кто проник на яхту, хватался за них. То есть нападавшие залезли на яхту снизу, это соответствовало гипотезе о пиратах с мелкой моторной лодкой, возможно, надувной.

И тут же возникал вопрос, который терзал ее с тех пор, как она прочла дело. Если целью было убить всех на борту, почему бы просто не взорвать яхту с помощью гранатомета и не затопить ее?

Вместо этого они забрались на борт и просто всех перерезали. Скалли отложила эту мысль на некоторое время и перебралась через леер. В неподвижном горячем воздухе висела вонь несвежего мяса, тухлой рыбы и прилива. Ее чуть не вырвало, она прикрыла рот рукой, остановилась и сглотнула.

Скалли присела и осмотрела залитую кровью палубу. И тут же заметила две вещи. Среди полос и пятен запекшейся крови она увидела едва различимые следы голых ног, не то пиратов, не то их жертв.

– Вы можете сделать отпечатки следов на палубе? – спросила она через плечо.

Молчание. По ее телу прошла волна тошноты – это все жара и вонь.

– Здесь отпечатки ног, – сказала она. – Вы могли бы… – Она встала и оглянулась. Мужчины стояли у воды, Махмуд и Салех курили, Малдер и Бейтс улыбались и смеялись над чем-то только что сказанным.

– Супер.

Скалли повернулась обратно.

Второе – она заметила по всей палубе слабые пятна чего-то светящегося. Скалли вытащила маленький фонарик и направила его под косым углом. Субстанция переливалась крохотными тенями. Скалли вытащила из сумки для улик пинцет. Она осторожно собрала несколько сверкающих частичек.

Скалли пришли в голову только две причины, по которым кто-то мог проникнуть на яхту Первая – пиратов интересовал груз. Это выглядело маловероятно. Прогулочная яхта обычно использовалась для дайвинга.

Вторая – взять заложников живыми.

Живыми. Эта мысль мучила ее, где-то глубоко внутри возникло чувство, что нужно спешить. Она встала и позвала:

– Maлдер!

– Да, Скалли.

Она вздрогнула. Малдер стоял наверху приставной лестницы.

– Возможно, Пеппер жива.

– Жива? – удивился Малдер и прикрыл нос и рот. – После всего этого?

– Долго объяснять, но, возможно, нам нужно поторапливаться.

– Заканчивай здесь, – сказал он. – Я получил копию судовой декларации «Мариетты». Встретимся с Бейтсом в консульстве, чтобы взглянуть на ту видеозапись.

– В отчете говорилось про остров. Если Пеппер жива…

– Салех сказал, что остров обыскали. Попутно нашли несколько лодок, – сказал Малдер.

Скалли посмотрела Малдеру через плечо и наткнулась на пристальный взгляд Махмуда.

Малдер и Скалли сидели в офисе Бейтса перед соединенным с видеокамерой ноутбуком.

– Полиция действительно работает тщательно, как и сказал Салех, только она прибыла туда не первой, – сказал Бейтс.

– В отчете указывается, пограничная охрана получила звонок с проходящего мимо траулера о том, что «Мариетта» напоролась на риф, – заметил Малдер.

– Именно так. Они ответили и отправили катер на поиски выживших. На борту никого не нашли, но наткнулись на поврежденную видеокамеру, лежащую на палубе. Они взяли ее и привезли на погранпост. Старший офицер не мог включить камеру и попытался вытащить пленку, чтобы просмотреть ее на другой камере.

– Пленки не было?

– Это самая современная камера. Она записывает видео на патентованный носитель. Диск не так-то легко обнаружить, в особенности если вы не знакомы с камерой. Пограничники проверили судовую декларацию «Мариетты» и позвонили в консульство. Потом вызвали полицию. Мы успели первыми. Когда я прибыл, мне показали камеру, и я обещал предоставить полиции копии всех материалов с диска.

– Нашли что-то интересное? – спросила Скалли.

– Судите сами.

Он нажал на воспроизведение. Видеозапись начиналась на носу яхты, вероятно «Мариетты», к которой приближался скальный выступ и остров.

– Это туман? – поинтересовался Малдер.

– Песчаная буря, – объяснил Бейтс.

Запись дернулась, и на ней появился крепкий темноволосый мужчина, вытянувший руку, чтобы закрыть объектив.

– Капитан сказал, что нужно встать здесь на якорь, пока не закончится песчаная буря, – сказал он.

Запись еще раз дернулась, и экран потемнел. Но звук продолжал записываться – раздавались голоса Пеппер и разных людей вокруг.

Малдер и Скалли молча слушали, как паника переросла в душераздирающие крики. Малдер с трудом мог это выносить. Через короткое время крики затихли. Экран посветлел, камера подпрыгнула по палубе, и объектив треснул.

– Думаю, в этот момент камера выскользнула из кармана Пеппер, смотрим дальше.

Малдер заметил, что через сломанный объектив камера запечатлела движение в нижнем левом углу экрана – какую-то фигуру, лишь мельком, а потом экран снова почернел.

Бейтс перемотал запись и нажал на паузу Малдер склонился ближе.

– Кто-то спрыгнул с яхты, но… – произнес тот.

– Это гидрокостюм? – спросила Скалли.

– Я смотрел по меньшей мере семь раз. Показывал запись ребятам из Бюро, которые приехали из Эр-Рияда. Я не знаю, что это. Мы пошлем диск в Штаты для анализа, но это займет много времени.

– Никогда не видел подобного гидрокостюма, – сказал Малдер. – Он покрывает каждый миллиметр кожи. Смотрите, как он отражает свет.

Застывшая в прыжке фигура на экране по форме напоминала человека, но с ног до головы переливалась зеленым и синим, а на голове у нее был гребень, чем-то похожий на индейский ирокез.

– При падении камера была повреждена, – предположила Скалли. – Возможно, образ искажен и цвета изменились от удара?

– Возможно, – согласился Бейтс. – Но это должны определить специалисты.

– А до нападения на «Мариетту» случалось что-либо подобное? – спросил Малдер. – Любые происшествия, слухи, легенды?

– Об этом следует спросить ваших партнеров из полиции, – ответил Бейтс.

Скалли встала и взяла со стола сумку, в которую она сложила образцы.

– Агент Бейтс, среди вашего персонала есть человек с доступом к лаборатории, который мог бы определить, что это такое? Похоже на рыбью чешую, и если мы сможем идентифицировать ее тип, то станем чуть ближе к разгадке того, кто напал на яхту. Если мои подозрения верны, пираты были сомалийскими рыбаками.

– Немного далековато от их территории, но я свяжусь с заместителем министра рыболовства, вероятно, он сможет помочь. Отправлю с нарочным.

Фургон консульства забрал Скалли с Малдером у ворот. Оказавшись на улице, они разговаривали, пытаясь перекричать автомобили.

– У Аравийского полуострова – богатая история паранормальной активности. Мы сами имели дело с джиннами и знаем, что джинны могут представать в разном облике, – сказал Малдер.

– Мало что указывает на то, что мы столкнулись с паранормальным явлением. У нас есть один лишь размытый кадр с видеозаписи. Пропал дипломат из Госдепартамента, и она, возможно, еще жива. Думаю, нужно признать, что это дело не из нашей области. На кону может быть жизнь Джейн Пеппер, а я не доверяю расследованию саудовцев.

Малдер ощутил, как накатывает привычное раздражение. Несмотря на многолетние расследования необъяснимых явлений, Скалли всегда относилась к ним скептически.

– Что ты предлагаешь?

– Мы знаем, что нападение случилось рядом с неизвестным островом в Красном море. Знаем, что яхту взяли на абордаж. Если Пеппер забрали, то скорее всего они знали, кто она такая. Это означает, что кто-то навел пиратов.

Малдер вытащил из заднего кармана конверт.

– По словам Салеха, к судовой декларации имели доступ только капитан и пограничная служба, – сказал Малдер, открывая конверт. – Помимо команды на борту находились только Гэвин и Мэгги Пэлэмы, британцы, живущие в Эль-Басатине.

– Когда мы слушали запись нападения, Гэвина Пэлэма на борту не было. Он уплыл на остров, на яхту напали до его возвращения.

Малдер немного помолчал, чтобы переварить информацию. Потом наклонился к водителю.

– Вы знаете, где находится Эль-Басатин?

Входные ворота охранял саудовский солдат с АК-47 и пулеметом MG3, установленным на «Хаммере». Но за постом охраны жилой комплекс выглядел как любой кондоминиум на Западе. Они нашли виллу Пэлэмов – большой дом, покрытый бежевой штукатуркой, с черепичной крышей. После двух звонков в дверь она открылась. В проеме стояла филиппинка среднего возраста со встревоженным выражением лица.

– Мистер и миссис Пэлэм не вернулись из поездки на яхте, – выдавила она, после того как Малдер и Скалли представились.

– Можно войти? – спросила Скалли.

Тина работала у Пэлэмов экономкой уже шесть лет, три из них – в Британии, а три в Джакарте. Гэвин был представителем крупной американской табачной компании, а Мэгги преподавала английский в международной школе.

– Вы знакомы с Джейн Пеппер? – спросил Малдер.

– Я знаю мисс Пеппер. Очень милая дама, живет через две виллы.

– Пэлэмы когда-нибудь говорили о мисс Пеппер с неприязнью?

– Нет, никогда. Они очень ее любили. Устроили вместе множество вечеринок.

– Вечеринок? Какого рода вечеринок?

– С соседями. Мистер Пэлэм всегда приносил свой веселый сок.

Тина привела их на кухню и открыла кладовку. На одной из полок тесно стояли стальные емкости, трубки и скороварка.

– Мистер Пэлэм многим дает свой веселый сок. Ему за это платят.

Она повела Малдера и Скалли вверх по лестнице, к закрытой двери. Когда она ее отперла, Скалли насчитала около тридцати картонных коробок в аккуратных стопках.

– Веселый сок, – сказала Тина.

Скалли вошла, открыла один ящик и вытащила полуторалитровую пластиковую бутылку.

– Вода? – спросила она.

– Попробуйте.

Скалли отвинтила пробку и понюхала. Потом посмотрела на Малдера.

– Спиртное, – объяснила она.

Малдер шагнул ближе, взял бутылку и глотнул.

– Сидики, – объявил он. – Саудовский самогон.

Отель «Шератон Красное море», Северный Обир, Джидда. Суббота, 17:20 по местному времени

Мобильный Скалли зазвонил, когда фургон консульства въехал на территорию отеля и за ним закрылись ворота.

– Скалли слушает. Ясно… Хорошо. Спасибо.

Она нажала на отбой и взглянула на Малдера.

– Предварительное исследование чешуи не дало определенных результатов. Она не соответствует обычным для Красного моря видам рыбы. Они продолжают исследования.

Малдер поднял брови.

– Это ничего не значит, Малдер.

– Ну, раз ты так считаешь…

Скалли вернулась в свое бунгало, ей не терпелось избавиться от абайи.

Оказавшись у двигающейся на полозьях стеклянной двери, она заметила включенный свет, хотя была уверена, что выключила его. Скалли потянулась к своему «Зиг-зауэру П228», чтобы достать его, ей пришлось задрать абайю выше пояса. Она остановилась и прислушалась. Изнутри ни звука, лишь шепот прибоя и приглушенная болтовня посетителей ресторана за ее спиной.

Она тихо сдвинула дверь и отдернула синюю занавеску. Снова ни звука. Пусто, по крайней мере в гостиной. Она скользнула внутрь и двинулась к спальне. Снова остановилась и прислушалась. Кровать была завалена десятками ярких коробок. На ночном столике стояла ваза с розами с прислоненной к ней карточкой. Убедившись, что спальня и ванна пусты, Скалли стянула абайю и убрала пистолет в кобуру. Взяла карточку и прочла:

«Добро пожаловать в Джидду. Салех».

Подарки и цветы были не только исключительно непрофессиональным жестом, но и просто избыточны. Скалли не могла понять, что в ее поведении за последние несколько часов могло поощрить подобное.

Скалли направилась к двери, чтобы сообщить о случившемся Малдеру, но тут зазвонил телефон.

– Алло?

– Агент Скалли, это Салех. Надеюсь, вы получили мои подарки в честь вашего приезда?

– Я не очень хорошо знакома с обычаями вашей страны, но…

– Простите, агент Скалли, но вообще-то я звоню, чтобы сообщить важные новости. Джейн Пеппер нашли, живую. Она находится под охраной, ею занимаются в международном медицинском центре. Учитывая ее состояние, думаю, лучше всего, если ее опросите вы. Другие тоже могут быть живы.

– Конечно. Я позвоню в консульство по поводу машины.

– В этом нет необходимости, – сказал Салех. – Я выслал машину. Она скоро прибудет.

Скалли повесила трубку и позвонила Малдеру. Он не подошел к телефону, и Скалли объяснила ситуацию на автоответчик. Она вздохнула, отряхнула абайю, снова расправила поверх одежды и пошла к машине.

Малдер вышел из душа, вытерся и заметил сообщение на мобильном. Он выслушал голос Скалли и отметил, что нужно будет проверить, где она, если через час не объявится. Он с облегчением услышал, что Джейн Пеппер жива. Это не только могло пролить на многое свет, но также означало, что саудовцы держат слово относительно расследования.

Он надел шорты и футболку и сел перед ноутбуком за маленький стол в спальне. Малдер стал читать научную статью про Энки, шумерского морского бога.

Главный храм Энки назывался Э-эн-гур-а, это значит «дом подземной воды». Зикккурат стоял на острове у побережья Красного моря, где жило йеменское племя кудаа. Энки был хранителем божественной силы Me, дара цивилизации. Его часто изображали в короне с рогами и в магическом одеянии, покрывавшем его кожу рыбьей чешуей. В вавилонской мифологии Энки знали под именем Эа и изображали наполовину человеком, наполовину рыбой.

Также его называли Скар Апси, «королем водных глубин».

Малдер набрал в окошке поиска «йеменское племя кудаа» и получил список статей, содержащих слово «Джидда». Потом он поискал «Скар Апси». Первым результатом оказалась статья из журнала, озаглавленная «Из глубин. Морские культы Аравии». Пульс Малдера участился. Перед чтением статьи его взгляд задержался на имени автора: доктор Генри Грандж, Мэрилендский университет, школа антропологии.

Он взял в руку телефон.

Скалли сидела на заднем сиденье «Линкольна» и начала подозревать, что машина не принадлежит полиции. На это указывали салон из новой кожи, встроенный DVD-плеер и водитель с маникюром. Она попыталась расспросить водителя, но он, похоже, не понимал по-английски.

Скалли смотрела, как за тонированными стеклами проплывают мимо ворота курорта и пристань. Машина двигалась на юг, в сторону основной части Джидды. Скалли узнала въезд на Мединское шоссе, но водитель еще с четверть часа ехал прямо, пока не свернул направо, остановившись перед воротами. Мгновение спустя ворота скользнули в сторону, и «Линкольн» оказался на длинной подъездной дорожке.

– Это медицинский центр? – спросила Скалли, но водитель ответил по-арабски.

Машина двинулась дальше, справа показался океан. Скалли увидела массивную яхту и стоящего у сходней Салаха. Машина остановилась, и Скалли вышла.

– Простите за окольный путь, агент Скалли, но раз уж вы впервые в Джидде, я решил, что вы оцените более живописный маршрут к медицинскому центру.

При этих словах Скалли охватил гнев. Пеппер прошла через ад и может сообщить важную информацию для обнаружения Хикса, Пэлэма и команды.

– Простите, но у меня нет времени на живописные маршруты. Немедленно доставьте меня к Джейн Пэлэм.

И тогда она увидела нечто в выражении его лица – слишком похожее на удовольствие. Она также ощутила присутствие водителя, застывшего в напряжении. Ее рука потянулась к зиг-зауэру, но она поняла, что мешает абайя.

– Не волнуйтесь, агент Скалли, я отвезу вас к мисс Пеппер без задержек.

Отель «Шератон Красное море», Северный Обир, Джидда. Суббота, 19:15 по местному времени

Малдер оставил два сообщения – одно Скалли и одно агенту Бейтсу. Возможно, его опасения безосновательны. Он не знал, насколько хорошо работает сотовая связь в Джидде, и не был уверен, что есть причины для опасений. Он снова перебрал факты. Кто-то или что-то вылез из воды и взял на абордаж «Мариетту», в живых на борту никого не осталось, тел тоже не нашли. Саудовцы обнаружили Пеппер, живую (но как и где?). Гэвина Пэлэма не было на борту во время нападения, а также он занимался подпольным изготовлением самогона. А еще имеется чешуя, видеозапись и профессор Генри Грандж, который, возможно, связывает все с…

Раздался стук в дверь. Малдер вытащил из кобуры на ночном столике пистолет и посмотрел в щель между занавесками. Он не сразу узнал высокого мужчину с коротко подстриженной бородой, но потом понял, что это Махмуд, теперь он был в джинсах и черной футболке. Малдер сдвинул в сторону дверь и сунул пистолет за пояс.

– Инспектор Махмуд. Что вас сюда привело?

Малдер сделал шаг назад, и Махмуд вошел. Выглядел он усталым и поникшим.

– Хочу сообщить лично, что тела мисс Джейн Пеппер, Гранта Хикса, Мэгги Пэлэм и большей части членов команды «Мариетты» около часа назад нашли пограничники. Хотя их пока официально не опознали, еще нужно провести анализ ДНК и сверить записи от стоматологов.

Малдер почувствовал комок в груди.

– Этого не может быть, я… агенту Скалли позвонил инспектор Салех. Сказал, что Пеппер нашли живой, и Скалли поехала ее допрашивать.

Махмуд посмотрел ему в глаза.

– Салех, говорите? Невозможно. Когда мы получили эти новости, он был со мной. Наверное, вы ошиблись. Но теперь это уже не важно. Нас отстранили от дела. Его забрала Служба общей разведки. Объявили, что дело затрагивает интересы национальной безопасности. Я пришел просто из вежливости.

Махмуд направился к двери, но Малдер преградил ему путь.

– Слушайте, Салех или кто-то еще, назвавшись им, позвонил Скалли и прислал за ней машину. Я не могу до нее дозвониться.

Махмуд шагнул в сторону.

– Уверен, вы неправильно поняли сообщение. Салех имеет к агенту Скалли интерес личного характера, назовем это так. Возможно, ей было стыдно признаться, что она просто отправилась на свидание.

Махмуд поспешил к двери, но Малдер схватил его за руку.

– На свидание? – спросил он, его лицо оказалось почти вплотную к лицу араба. – Вы не знаете мою напарницу. Я уверен, что она в опасности. Позвоните Салеху.

Махмуд уставился на Малдера с непроницаемым и холодным выражением лица.

– Находясь здесь, я рискую своей карьерой.

– Позвоните Салеху, – повторил Малдер.

Малдер и Махмуд сидели в вертолете «Черный ястреб», парящем над темными морскими водами и белыми барашками. Оба в наушниках с микрофонами.

– Водитель Салеха сказал, что отвез агента Скалли на личную яхту хозяина около семи вечера, – сказал Махмуд.

– Личную яхту?

– Королевская семья Саудовской Аравии довольно обширна. Салех – один из младших принцев.

– Откуда нам знать, что он отвез ее на остров?

– Водитель сказал, что Салех вел себя странно и говорил, что отвезет агента Скалли на место преступления.

– Вы хорошо знаете Салеха?

– Достаточно, чтобы утверждать, что его самомнение затмевает набожность.

Малдер ощутил, что «Черный ястреб» снижается. Прожектора вертолета высветили каменистый берег острова со скудной растительностью. Еще несколько минут они летели над землей, а потом сели на плоский участок.

– А разве не стоит прочесать побережье в поисках яхты? – спросил Малдер.

– Пилот получил предупреждение, что на остров надвигается песчаная буря. Пришлось сесть. Пойдем пешком к тому месту, где нашли тела. Отсюда недалеко.

Махмуд повел Малдера по открытому участку местности в сторону возвышенности. Поднялся теплый порывистый ветер, наполненный песком. Они взобрались на несколько крупных валунов и достигли плато. Сквозь тьму и песчаную дымку Малдер разглядел торчащий из центра плато шпиль.

– Что это? – спросил он, пытаясь перекричать усиливающиеся завывания ветра.

– Сцена преступления, – ответил Махмуд. – Э-эн-гур-а, храм Энки. Археологический памятник одному из множества доисламских богов.

– Водному богу? Салех учился у доктора Гранджа, эксперта по культу Энки, – сказал Малдер.

– Осмотрим все внутри храма. Салех вполне мог отвести Скалли туда, – отозвался Махмуд. – Подземные проходы ведут в священные подводные помещения. Там пограничники и нашли жертвы.

Ближе к шпилю его четкие геометрически линии стали видны лучше. Он представлял собой обелиск высотой десять-двенадцать метров. У основания стояла каменная арка, черная с внутренней стороны. Махмуд осветил проход фонариком, и показались мириады истертых символов.

– Главным образом клинопись, – объяснил он. – Некоторые символы еще не расшифрованы.

Он двинулся в проход, Малдер последовал за ним. Коридор сузился, а потом круто пошел вниз.

– Состояние тел предполагает участие международных террористических группировок, – сказал Махмуд.

– А в каком состоянии были тела?

– Обезглавлены. Все.

Вскоре Малдер учуял морскую воду и услышал, как она плещется о камни. Коридор расширился и привел к широкому помещению. Тропа вела к бассейну с морской водой и еще одному обелиску – уменьшенной копии того, что на поверхности.

Больше в помещении ничего не было.

– Тела обнаружили разложенными вокруг обелиска.

– Никаких следов Скалли и Салеха. Они наверняка наверху.

– Возможно, они еще не прибыли.

– Махмуд, она в опасности, мы не можем просто ждать ее появления.

– Может, вам стоит поменьше волноваться за напарницу.

– Что?

Махмуд направил фонарь на пистолет, который держал в руках, и ослепил Малдера.

– Достаньте оружие и бросьте его на землю.

Малдер достал из-под пиджака зиг-зауэр. На секунду он задумался о том, не выстрелить ли в Махмуда, но не мог этого сделать, пока ему светили в глаза.

– Назад, к обелиску, медленно. Думаю, то, что должно случиться, вы сочтете… завораживающим.

– Что вы сделали со Скалли? Слушайте, у вас есть я, она вам не нужна. Отпустите ее.

– Уверен, что Скалли в надежных руках, – ответил Махмуд.

Малдер почувствовал спиной холодный камень обелиска.

Махмуд быстро шагнул к нему и стянул его запястья наручниками за обелиском. Он убрал фонарик, и в глазах Малдера завертелись спирали и расплывчатые пятна. Вскоре он привык к темноте. Махмуд зажигал по периметру факелы.

– Энки требует равновесия, – сказал Махмуд. – Как и многим старым божествам, ему необходимо делать жертвоприношения. В традициях аврамических религий эти жертвоприношения в основном носят личный и символический характер. Во время Рамадана мусульмане отказываются от пищи и неправедного поведения с восхода до заката, католики приносят жертву во время поста, а иудеи – во время Тиша бе-Ава. Энки и подобные ему понимают жертвы более буквально.

Махмуд закончил с факелами и двинулся по дорожке, пересекающей бассейн перед Малдером. Он начал раздеваться.

– Энки олицетворяет отношения между землей и морем, равновесие достигается, когда два могущественных элемента сталкиваются – когда прилив накатывается на камни, а река пробивается через местность, во время ураганов и тайфунов, сносящих с лица земли поселения. Энки также олицетворяет гармоничную природу этого равновесия – щедрость морских глубин, дарующую жизнь дождям, торговле и путешествиям.

Теперь Махмуд стоял перед Малдером полностью обнаженным, в свете факелов его кожа отливала оранжевым. Малдер дернул наручники, пытаясь высвободить руки, но безрезультатно.

– Это древние верования, – сказал он. – Давно мертвые. Если вы принесете меня в жертву, то не добьетесь ничего, кроме собственного ареста.

– Эти верования вполне себе живы, и вам предоставилась возможность самому стать этому свидетелем, – отозвался Махмуд.

Он опустился на колени и издал серию резких гортанных звуков на языке, которого Малдер не понимал. Когда араб поднял голову, его глаза почернели, черты лица заострились, а кожа переливалась синим и зеленым.

У Малдера бешено заколотилось сердце и перехватило дыхание. Вода в бассейне вокруг него забурлила. Когда между пальцами Махмуда выросли перепонки, а на концах – острые когти, Малдер почувствовал нарастающую панику. Кожа Махмуда превратилась в сверкающую чешую. Его бормотание стало торопливым и громким, но еще более нечленораздельным из-за вязкой субстанции, стекающей по уголкам рта, который он разевал по-рыбьи.

Малдер потянул наручники, пока не ощутил стекающую по ладоням кровь. Вода вокруг него вздымалась пузырями.

Это привело Махмуда в возбуждение, его черные глаза округлились от удовольствия в предвкушении прибытия приспешника. Он зашаркал в сторону Малдера на подгибающихся перепончатых ногах, хватая воздух огромным ртом с острыми зубами.

Его присутствие пробудило неизведанные глубины и давно дремлющих богов. В ожидании разрывающих плоть зубов мысли Малдера потеряли ясность, заполнились образами чудовищ, древних и чуждых.

Махмуд находился так близко к Малдеру, что тот уже чуял запах его зловонного дыхания. Он отвернулся в ожидании неизбежного и увидел поднимающиеся из воды фигуры с переливающейся кожей и уродливыми головами, их дыхание было хриплым и глубоким.

Он взвыл.

Сверху лился оранжевый свет, и танцевали тени. Она внезапно почувствовала, насколько все вокруг сюрреалистично. Она дышит под водой. Над головой поднимаются пузырьки. Под поверхностью Красного моря.

Скалли последовала за остальными к свету. Помимо Салеха там было еще четверо мужчин – члены спецгруппы из Министерства по чрезвычайным ситуациям. Она оттолкнулась ногами и поравнялась с ними, на поверхность они вынырнули вместе.

Когда ее голова показалась над водой, перед глазами Скалли открылся калейдоскоп образов: пещера, золотой свет, два человека и каменная колонна. Но что-то выглядело неправильно. Она стащила маску, и на мгновение ей показалось, будто один из мужчин покрыт чешуей и сжимает на горле прикованного к обелиску Малдера перепончатые лапы с когтями.

Салех что-то выкрикнул на арабском, и один из пловцов спецгруппы выстрелил из пистолета-пулемета НК МР5. Человек с чешуей рухнул к ногам Малдера. Пловцы быстро выбрались из воды и подошли к телу.

Скалли сняла ласты и направилась к Малдеру.

– Я уж подумала… – сказала она.

– Что на меня напал человек-рыба? Да ладно, Скалли, мы уже это проходили. – Малдер кивнул на лежащее тело. – Смотри сама.

Скалли опустила взгляд на тело.

– Малдер?

Тот тоже посмотрел вниз.

Из нескольких ран на обнаженном трупе Махмуда вытекала кровь.

– Но… – сказал Малдер.

Его прервал Салех:

– Есть и другие вроде Махмуда, последователи культа, поклоняющиеся шумерским богам. Нападение на «Мариетту» было не первым. До сих пор подобное происходило только в море, но мы опасаемся, что они могут переместить свою деятельность и на сушу. Моя учеба у доктора Гранджа была бесценным опытом, позволившим их выследить. До сих пор мы лишь ждали подходящей возможности, которая зависит от древнего календаря. Вас собирались принести в жертву во время Ара Ташрит, шумерского месяца «всех начал», определяющего наступление нового года.

– Махмуд говорил о том, что Энки нуждается в «равновесии», – сказал Малдер. – Словно моя смерть – лишь половина ритуала. Пеппер была первой?

– Малдер, Пеппер жива. Им нужна была Мэгги Пэлэм, – ответила Скалли. – Махмуд узнал, что ее муж продает самогон. Гэвин рассказал Махмуду о поездке на яхте и отдал жену, чтобы спасти свою шкуру.

– Последователи культа Энки имели особые критерии для выбора подношений, – объяснил Салех. – Жертвы не должны быть шумерами по происхождению и должны родиться в середине месяца Ара Ташрит.

– По григорианскому календарю это 13 октября, – добавила Скалли.

– У нас с Мэгги Пэлэм совпадает день рождения? – спросил Малдер.

– Давай поднимемся на катер и осмотрим твои запястья.

Рейс «Эр Франс» № 72. Суббота, 23:30 по местному времени

Скалли сидела в салоне первого класса и пила шампанское. Она поставила бокал и прикрыла глаза. Секунду спустя она почувствовала присутствие Малдера, подняла голову и увидела, что он стоит в проходе.

– Прости, что было только одно место в первом классе, Малдер. Можем поменяться, если хочешь. Сегодня же твой день рождения.

– Наслаждайся, пока можешь, – сказал он.

– Пытаюсь, – ответила Скалли и закрыла глаза. – Давай не будем говорить Скиннеру, что это принц поменял билеты.

– Не могу кое-что выкинуть из головы. Махмуд имел доступ к датам рождения всех британских экспатов. Это объясняет выбор Мэгги. Но как насчет меня? Откуда он узнал?

– Не знаю, Малдер. Может, Бейтс упомянул. Может, он получил данные на паспортном контроле в аэропорту.

– Но это значит, что я попал сюда совершенно случайно.

– Совершенно случайно, Малдер.

– Я заглянул в дело. Что если я тебе скажу, что офис ФБР в Эр-Рияде вызвал нас по распоряжению саудовского принца?

Скалли открыла глаза.

– Это правда?

Малдер пожал плечами и улыбнулся.