Глава 12

Следующие несколько дней в «Си Бриз» царила суматоха. Харпер дождалась, пока мать уедет в Хэмптонс, и улетела в Нью-Йорк, чтобы собрать вещи и завершить все дела в издательстве. Она обещала вернуться не позже, чем через две недели, и Карсон ей верила. Дора же отправилась в одиночку в Соммервиль, чтобы заняться подготовкой дома к продаже и решить еще одну нелегкую задачу – встретиться с юристами по поводу развода. Несмотря на все сомнения, она согласилась до своего возвращения оставить Ната в «Си Бриз».

Когда сестры уехали, дом опустел. Конечно, Карсон их любила, но они были еще не до конца близки. Она легла на железную кровать, закинув руки за голову, и погрузилась в воспоминания о проведенных с сестрами летних деньках в «Си Бриз». В те времена, когда Мамма называла их своими летними девчонками.

Они бывали здесь много лет подряд, с самого раннего возраста и до тех пор, как стали подростками. Сначала приезжали только Карсон и Дора. Карсон жила с Маммой в Чарльстоне, а Дора, которая была на три года старше, приезжала на лето из Шарлотт, Северной Каролины. Эти ранние годы были лучшими для двух старших девочек – долгие ленивые каникулы, проведенные за играми в русалок и рисованием на веранде с Маммой. Разница в три года оказалась очень значимой, когда Карсон исполнилось десять, а Доре – тринадцать. Дору начала раздражать младшая сестра, она привозила в «Си Бриз» друзей и не принимала Карсон в игры.

Все резко переменилось, когда в «Си Бриз» впервые приехала шестилетняя Харпер. Такая маленькая и хрупкая, одетая, словно одна из ее любимых фарфоровых кукол.

Девочки провели вместе всего три полных лета, у Доры и Харпер была разница в восемь лет. Карсон стала связующим звеном между старшей и младшей, посредником, миротворцем. Когда Доре исполнилось семнадцать, она перестала приезжать в «Си Бриз». Карсон и Харпер провели еще два лета вместе, что укрепило их связь. Дора любила играть в девичьи игры с переодеваниями, притворяться кем-то другим. Карсон и Харпер же выпускали на волю своих внутренних Гекльберри Финнов. Они изучали каждый дюйм Острова Салливана и соседнего острова Айл-оф-Палмс в поисках пиратских сокровищ, которые, как знал каждый ребенок острова, были где-то спрятаны.

Но потом они выросли. Когда Карсон исполнилось семнадцать, она осталась на лето работать в Лос-Анджелесе, а мать Харпер купила дом в Хэмптонсе. На этом эпоха летних девчонок в «Си Бриз» подошла к концу.

Через несколько лет девочки снова встретились в Чарльстоне на грандиозном празднике – Дора выходила замуж за Кэлхуна Таппера. За свадьбой последовало двое похорон. Сперва умер их отец – ему было всего сорок семь, а вскоре после него не стало дедушки Эдварда Мьюра. На его похоронах, в 2000 году, девочки виделись друг с другом в последний раз. Теперь, все эти годы спустя, Карсон опасалась, что мечта Маммы о воссоединении ее Летних Девчонок – лишь романтическая идея.

Взгляд Карсон упал на прекрасный портрет дальнего предка Мьюров, висящий на противоположной стене. Ее пра-пра-пра-прабабушка Клэр Мьюр была одета в изысканное синее платье, украшенное пышными белыми кружевами, – такие шикарные наряды Карсон видела на королевах и благородных дамах в учебнике истории. Густые черные волосы Клэр были убраны наверх и украшены жемчугом. Длинное, сияющее жемчужное ожерелье ниспадало и на ее пышную грудь. Яркие голубые глаза смотрели, казалось, прямо на Карсон.

Это ощущение было всегда, с тех пор как Мамма перевезла портрет из Чарльстона в комнату Карсон. Карсон смотрела в глаза дамы на портрете, вспоминая этот день.

У Карсон как раз был тот неуклюжий переходный период от детства к юности, и ей было ужасно неловко из-за своего долговязого тела, больших ног и темных пышных волос. Ее сестра, Дора, была совсем другой: мягкие золотистые волосы, светлая кожа и намечающаяся на стройном теле грудь.

Мамма мягко постучалась к ней в спальню и, услышав плач, вошла в комнату. Карсон попыталась сдержать рыдания, но тщетно.

– Что случилось?

– Я уродина! – выпалила Карсон и снова затряслась в рыданиях.

Мамма подошла и села рядом с ней на кровать.

– Кто сказал, что ты уродина, детка?

– Томми Бреммер, – пробурчала Карсон, пряча лицо в ладонях. – Он сказал, мои волосы как крысиное гнездо.

Бабушка презрительно фыркнула и сказала:

– Ну, раз он Бреммер, то должен знать, как выглядит крыса. Но в девчонках он ничего не понимает. Как и его дедушка. Так что хватит рыдать, детка. Тебе это не идет.

Пока Карсон пыталась успокоиться, Мамма отправилась в ванную комнату и вернулась оттуда с мокрым полотенцем. Карсон закрыла глаза и наслаждалась прохладой, пока Мамма осторожно стирала с ее лица горячие слезы и сопли. Снова открыв глаза, Карсон вздохнула свободнее – ненависть покинула ее сердце.

– Мьюры никогда не поджимают хвост, – сказала Мамма. Она принялась расчесывать длинные, спутанные волосы Карсон. – Ты становишься молодой леди.

– Ой, хватит! – вскрикнула Карсон, отклоняясь от расчески. Но Мамма настояла.

– Красота – наша обязанность, хотя порой и бывает больно. Мы должны терпеть. А теперь позволь мне прикоснуться к этим прекрасным волосам.

Карсон закрыла глаза, пока Мамма ее расчесывала. Сперва было больно – она распутывала колтуны, но потом бабушка смогла гладко расчесать волосы от макушки до плеч.

– У тебя волосы, как у матери, – сказала ей Мамма. – Густые и темные.

– Я ее не помню.

– Неудивительно. Ты была так мала, когда она умерла. Милая Софи…

– У меня даже нет ее фотографии. Все сгорело.

– Да, – мягко ответила Мамма.

– Какой она была?

Мамма замерла и вздохнула.

– Очень красивой. Необыкновенной. – Она пожала плечами. – Настоящей француженкой. И довольно застенчивой, или просто недостаточно хорошо говорила по-английски, не знаю. Ты – интересная комбинация обоих родителей.

– Лучше бы у меня были папины светлые волосы, как у Доры. А не крысиное гнездо. – Карсон сердито дернула себя за волосы, ненавидя их темный цвет и пышность, из-за которых девочки иногда называли ее цыганкой.

– Когда-нибудь, когда ты будешь такой же старой, как я, ты поблагодаришь господа за густые волосы. А когда ты вырастешь и станешь девушкой, волосы будут одним из твоих главных украшений, – со знанием дела заверила Мамма. Потом она приподняла лицо Карсон за подбородок и пристально рассмотрела ее. – Как и глаза, конечно.

Карсон с сомнением глянула на Мамму.

– Нет, Мамма, – ответила она, стараясь не зарыдать. – Я знаю, что не стану красивой, когда вырасту. Красивой, как Дора.

Мамма вздохнула, отпустив ее подбородок.

– Да, наша Дора действительно красотка. Но у тебя другая красота. Она проявится с возрастом.

– Как у мамы?

– Да. Но, дорогая, ты знала, что темные волосы были и у предков с нашей стороны?

Карсон удивленно округлила глаза.

– Но у всех же светлые волосы.

– Не у всех. В нашей крови есть темноволосые ирландцы.

Карсон не верилось, что благодаря этому она станет красавицей, но она была признательна Мамме за поддержку.

На следующий день Мамма переоделась в летнее шелковое платье, сделала прическу, села в синий «Кадиллак» и отправилась через мост в Чарльстон. Через несколько часов она вернулась с чем-то большим, обернутым в коричневую бумагу. Дора и Карсон шли по пятам, когда они с Люсиль занесли таинственный сверток в дом, прямо в комнату Карсон. Карсон и Дора обменялись любопытными взглядами.

Мамма не отвечала на расспросы девочек и продолжала загадочно улыбаться, снимая листы коричневой бумаги, под которыми оказался портрет в золоченой раме.

Карсон ахнула, не в силах оторвать взгляд от красивой, гордой женщины, изображенной на картине. Мамма и Люсиль подняли и с большой осторожностью повесили большой портрет. Когда они закончили, Мамма отряхнула руки, подбоченилась и сделала шаг назад, чтобы полюбоваться результатом.

– Карсон, – заговорила она тоном, заставившим Карсон приосаниться. – Это твоя пра-пра-пра-прабабушка Клэр. В свое время она считалась первой красавицей города. О ней ходили легенды. Посмотри на ее глаза. Синие. Синий цвет Мьюров, передающийся из поколения в поколение. Клэр была женой великого капитана, основавшего наш род. – Мамма подняла руку и произнесла театральным шепотом: – Пирата! Говорят, когда он влюбился в Клэр, то оставил пиратство и поселился в Чарльстоне, чтобы завоевать ее сердце. Она вышла за него замуж вопреки воле родителей. А что было дальше, всем известно. Любовь хорошей женщины может изменить мужчину, – подытожила Мамма.

– Но, Мамма, зачем ты перевезла картину из большого дома сюда? – спросила Карсон.

Мамма поддела подбородок Карсон кончиком пальца.

– Мне кажется, вы с Клэр похожи. И я хочу, чтобы ты тоже это увидела. Каждое утро, когда проснешься, смотри на этот портрет и вспоминай, как ты красива. И отважна.

– Дорогая, мудрая Мамма, – пробормотала Карсон, вспомнив тот день. Поскольку никто не мог рассказать ей о матери, от которой не осталось даже фотографии, в ее детском мире этот портрет играл роль матери. Вечером, перед сном, Карсон смотрела в прекрасные глаза Клэр, делилась секретами и верила, что та ее слышит.

Карсон всегда видела в выражении лица Клэр какой-то вызов, взгляд женщины, которая никогда не сдавалась. Теперь, глядя на портрет, она чувствовала с ним единение. Карсон глубоко вздохнула и встала с кровати. Потом спустилась вниз, нашла ведро, сильную чистящую жидкость и несколько тряпок и сбежала от очередной вспышки гнева Ната в гараж, чтобы раскопать в руинах обещанный гольфмобиль. Либо он, либо ржавый велосипед…

В гараже было темно и пыльно, как в старом сарае. В каждом углу красовалась паутина, все трещины заполнил песок. Единственное окошко было настолько грязным, что лучи едва пробивались внутрь. Карсон нашла гольфмобиль в дальнем углу, за сломанной газонокосилкой, двумя ржавыми велосипедами и изъеденным червями деревянным столом, заставленным пыльными коричневыми коробками, в которых хранились ржавые инструменты. Карсон подумала, что стоило бы заказать мусорный контейнер и загрузить все туда.

От запаха уксуса и поднявшейся пыли у Карсон заслезились глаза, но она сжала зубы и упорно продолжала смахивать и соскребать с белого гольфмобиля грязь, паутину и мышиный помет. В машине было два места и скамейка сзади. Карсон отмыла и сполоснула ее из шланга, вытерла бумажными полотенцами, выданными Люсиль, и с удивлением обнаружила, что гольфмобиль и виниловые сиденья прекрасно сохранились. Похоже, что им, как и «кадиллаком», пользовались крайне редко. Карсон приободрилась. Новый аккумулятор, возможно, еще что-нибудь по мелочи, и гольфмобилем действительно можно будет пользоваться.

Несколько дней спустя она громыхала на своем мобиле по узким улочкам, затененным пальмовыми листьями и изящными низкими ветвями древних дубов. Лицо обдувал легкий бриз, под колесами хрустел гравий, и у Карсон было приятное ощущение, что она плывет в лодке, что она вырвалась из тюрьмы стекла и металла и стала ближе к миру.

– Черт, Мамма всегда права, – пробормотала она и призналась себе, что ей это нравится. Карсон любила давать своему транспорту имена, и окрестила гольфмобиль «Скачущей Матильдой». Хотя Матильда и не могла сравниться с Блю Бомбером, у нее было свое неповторимое очарование, и она успешно доставляла Карсон из пункта «А» в пункт «Б» по узким улочкам Острова Салливана – по крайней мере, днем. Карсон медленно плелась по дороге и смеялась, вспоминая двух старых наседок, играющих в карты на веранде и совершенно сбивших ее с толку.

Вечером Карсон нашла Ната уже в постели, переодетым в любимую пижаму с рисунками космических кораблей и звезд. Он читал книгу. Когда Карсон приблизилась, он напрягся всем телом. Карсон это ужасно расстроило. Она хотела, чтобы племянник полюбил ее и чувствовал себя как дома. Нат был таким живым мальчуганом с внимательными темными глазами. Вдруг она вспомнила Дельфину и тут же поняла, как нужно вести себя с Натом. «Мальчик и дельфин действительно во многом похожи», – подумала она.

Она медленно направилась к кровати, не подходя слишком близко, не делая резких движений.

– Держи, – сказала Карсон, протянув две книги. – Я купила тебе. Надеюсь, понравится.

– О чем они? – тихо спросил он.

– Посмотри.

Нат сел и осторожно взял подарок. Когда он увидел, что обе книги про дельфинов, его лицо засветилось радостью.

– Это не детские книги, – сказала она ему, подойдя ближе, но помня о необходимости держать дистанцию. – В этой рассказывается об исследованиях интеллекта дельфинов. Мне очень понравилось. Например, ты знал, что дельфины умеют смотреться в зеркало? То есть они понимают, что видят там самих себя. Это называется самосознание.

– Я об этом уже читал, – спокойно сообщил Нат. – Мамма дала мне книгу про дельфинов.

– А. Ну, там много и другой интересной информации. А эта – что-то вроде иллюстрированного справочника по всему подводному миру. Возможно, тебе захочется почитать о других обитателях моря. Например, о косатках, морских свиньях или китах.

Нат принялся жадно перелистывать страницы. Но потом остановился и спросил:

– А дельфины могут радоваться людям?

– Да, – честно ответила Карсон. – Думаю, да.

– Я много читал о дельфинах, – серьезно сказал Нат. – Ты знала, что самцы крупнее, чем самки? Большие дельфины в Тихом океане могут весить до пятисот килограмм. Я подумал, Дельфина – афалин, живущий в Атлантическом океане, и она самка. Правда, я не знаю ее возраста. Ты знаешь?

– Нет.

Нат размышлял:

– Думаю, она весит около двухсот килограммов.

Карсон улыбнулась, оценив сообразительность мальчика:

– Скорее всего, ты прав.

Нат принял ее одобрение. Он ненадолго уткнулся в книгу, но потом снова поднял голову. На этот раз его глаза были полны беспокойства.

– Моя мама там одна с моим папой?

Карсон поняла всю важность его вопроса и серьезно ответила:

– Нет, думаю, нет.

– Он о ней не позаботится.

– Нат, твоя мама в порядке, она может сама о себе позаботиться. Она только встретится с твоим папой, соберет кое-что из твоих вещей и вернется.

Он подумал над ее ответом.

– А ты можешь отметить на календаре, когда она вернется?

Карсон почесала голову. Она знала, с Натом нужно говорить честно и понятно. Он не примет предположений.

– Не знаю точно, когда она вернется. Но знаешь, как мы поступим? Завтра я позвоню твоей маме и спрошу. Если она скажет дату, я отмечу ее на твоем календаре. Хорошо?

– Хорошо.

Он казался таким грустным, маленьким и одиноким, что Карсон захотелось как-то поддержать его.

– Засыпай скорее, – сказала она. – Нам нужно как следует отдохнуть. Потому что завтра мы пойдем плавать.

Глаза Ната округлились от ужаса.

– Нет. Не пойду.

– Тебе понравится. Вот увидишь.

– Нет.

Карсон сложила руки на груди и разыграла козырную карту.

– С нами будет Дельфина.

– Хорошо, – мрачно согласился он, накрываясь одеялом.

– Спокойной ночи, Нат, – сказала она, с трудом сдерживаясь от желания поцеловать его. Вместо этого она поправила ему одеяло. – Спи хорошо. Пусть тебе приснятся дельфины.

– Глупости. Нельзя заранее выбирать себе сны, – ответил Нат, закрывая глаза и зевая.

Карсон смотрела, как он сворачивается под одеялом. У нее заныло сердце, когда она подумала, как тяжело жить в мире, наполненном лишь правилами и конкретными фактами, где нет места спонтанной радости и воображению.

Еще одно преимущество гольфмобиля – не возникает проблем с парковкой! Карсон была в бодром настроении и энергично начала свою смену. В школах начались каникулы, и все столики были заняты, а в дверях собралась очередь. Но к концу смены Карсон ужасно устала. Хуже того, ей хотелось выпить. Это ее беспокоило, но она успокаивала себя, что это просто переутомление.

Девлин как обычно сидел в баре, чередовал пиво и шоты. Вообще-то он редко пил днем крепкие напитки, и Карсон немного беспокоилась о нем. Когда ушел ее последний клиент, она протерла стол и села со стаканом колы за стойку бара, чтобы перевести дух.

– Ты как? – спросила она, наклонившись к Девлину.

Он пожал плечами.

– Бывало и лучше. – Он повернулся к ней и лениво улыбнулся. – Как увидел тебя, стало веселее.

Его взгляд был уже затуманен. Она не хотела совать нос в чужие дела и знала по опыту с отцом, что лучше молчать. Нужно просто быть рядом. Она достала чаевые и начала считать выручку за день.

– Неплохой денек, а? – спросил Девлин.

– Нормальный, но в вечернюю смену я заработала бы больше.

– Почему ты не попросишь Брайана поменять смены?

– Я просила, – ответила Карсон. – Но другие девчонки работают здесь дольше. Он устроит меня, когда освободится местечко.

– А Эшли не хочет?

– Нет. Вечера она предпочитает проводить с приятелем.

– Как любая нормальная женщина, – одобрил Девлин, отхлебывая пиво.

Карсон удивленно повернулась к нему, возмутившись и размышляя, не имеет ли заявление прямого отношения к его бывшей жене. Карсон было немного жаль его – он сидел, угрюмо уставившись в пивной бокал. По запотевшему стакану она поняла, что пиво ледяное, и облизнула губы.

– Боже, выглядит заманчиво, – пробормотала она.

– Хочешь? – спросил Девлин.

Карсон хотела, очень хотела. Но покачала головой.

– Эй, что происходит? – спросила Эшли, присаживаясь рядом с Карсон за стойку.

Карсон увидела в ее глазах немой вопрос. Она рассказала Эшли о своих планах бросить пить на неделю.

– Ничего. Сижу вот, пью колу, – ответила Карсон, поднеся ко рту пластиковый стаканчик.

– Я тоже выпью колы, – проявила солидарность Эшли. Она наполнила себе стаканчик, и они с Карсон чокнулись. Вдруг Эшли обернулась – что-то привлекло ее внимание.

– Ого, – удивилась она и прошептала Карсон в ухо: – Смотри, кто пришел.

Карсон повернула голову и увидела Блейка, закрывающего за собой дверь. Все тот же наряд: старая футболка и зеленые шорты на длинных загорелых ногах. Она заметила, что загар стал темнее, а волосы так отросли, что кудри доставали почти до плеч. Он огляделся и поймал взгляд Карсон. Она быстро отвернулась.

– Так-так… Что случилось с Его Предсказуемостью? Он сел в моей секции. – Эшли пихнула Карсон локтем под ребра. – А может, он уже не так предсказуем?

– Не называй его так, – сказала Карсон. – Его зовут Блейк.

– Хорошо, – насмешливо ответила Эшли. – Пойду, пообщаюсь с Блейком.

Карсон со вздохом уставилась на свою колу. Было ужасно неприятно осознавать, но ее расстраивало, что Блейк сел в секции Эшли. Ужасно расстраивало.

– Что такое? – спросил Девлин, навалившись на Карсон. От него пахло пивом.

– Ничего. Просто устали ноги.

Девлин бросил взгляд через длинную стойку. Брайан сидел к ним спиной.

– Держи, – сказал Девлин, пододвинув к Карсон шот и прикрывая его плечом. – Лекарство от боли. Мне помогает.

Карсон посмотрела на золотистую жидкость и почувствовала почти неудержимое желание выпить. Она уже почти ощущала приятное тепло, но глубоко вздохнула и покачала головой. Черт, она должна быть сильнее этого.

– Нет, спасибо.

– Ой, да ладно, – отмахнулся Девлин и сказал тихим, заговорщицким голосом: – Я не расскажу.

Карсон отодвинула от себя стопку.

– Нет, спасибо.

Девлин медленно пододвинул шот обратно к ней, улыбаясь, словно они играли в игру.

– Давай, Брайан не смотрит.

– Дело не в этом, – подчеркнула Карсон. – Я не пью. Точка.

– Что? – удивленно скривил лицо Девлин. – С каких это пор? Давай, сладкая, выпей. Похоже, тебе не терпится.

Он снова пододвинул стопку к Карсон, на этот раз так резко, что часть жидкости выплеснулась на стол. Карсон отодвинулась, но Девлин положил руку ей на плечи.

– Я сказала – нет, – ответила она, оттолкнув стопку с такой силой, что та опрокинулась.

– Эй, – обиженно воскликнул Девлин.

Карсон попыталась сбросить с плеч его руку, но Девлин уже потерял координацию и крепко держался за нее.

– Что за черт? – Ухаживания Девлина переросли в нечто угрожающее и темное. – Зачем ты так?

Карсон и раньше видела подобные перемены и испытала скорее отвращение, чем сочувствие.

– Я сказала – нет, – повторила она, вырываясь из его рук. – Отпусти меня.

Вдруг рядом оказался Блейк. Он так сильно толкнул Девлина, что тот слетел со стула.

– Дама сказала «нет».

Девлин на мгновение оцепенел, но потом поднялся, исполнившись пьяной яростью, и набросился на Блейка, сильно ударив его. Блейк сделал несколько шагов назад, но удержался и оттолкнул Девлина. Девлин зашатался и замер, тяжело дыша и сжав кулаки.

– Дев, прекрати! – крикнула Карсон, вскочив со стула.

Брайан подбежал и встал между дерущимися.

– Довольно. Идите на улицу.

– Мне с этим парнем делить нечего, – успокоительно сказал Девлин Брайану. – Он сунул свой нос в наши дела.

– Видел я эти дела, – покраснев, отозвался Брайан. – Если бы не вмешался он, вмешался бы я. Дружище, с тебя на сегодня хватит. Поезжай домой!

Девлин посмотрел на Брайана, и, похоже, его ярость прошла. Он погрустнел и сделал шаг к Карсон. Блейк встал перед ней.

– Прости, – сказал Девлин Карсон. – Я не хотел ничего плохого.

– Я знаю, все в порядке. Поезжай домой.

Брайан взял Девлина за плечо.

– Я отвезу тебя домой, хорошо, дружище? Пошли.

На прощание он глянул через плечо, дав понять, что еще вернется.

Эшли посмотрела на Блейка. Он стоял, положив руки на бедра, и выглядел смущенным.

– Э-м, спасибо…

– Блейк, – ответил он и коротко улыбнулся. – Не стоит благодарности.

– Несомненно, стоит. Хотите, налью вам чего-нибудь? За счет заведения! – предложила Эшли.

– Нет, спасибо, – Блейк быстро глянул на Карсон. – Я лучше пойду.

– Подожди, – позвала Карсон.

Блейк остановился и обернулся через плечо.

– Спасибо, – неуверенно улыбнулась она.

– Ерунда. – Блейк отвернулся и направился к выходу.

Карсон поймала взгляд Эшли. Та подняла брови и махнула рукой, предлагая Карсон пойти за ним. Громко выдохнув, Карсон поспешила за дверь, где он уже отвязывал поводок большого палевого лабрадора, сидящего в тени столика для пикника. Когда Карсон приблизилась, собака посмотрела на нее и громко выдохнула, то ли дружелюбно, то ли с угрозой. Блейк повернул голову. На Карсон уставилось две пары темных глаз.

– Блейк, я бы хотела немного поговорить, если ты не против.

Блейк встал, поводок свободно висел в его руке.

– Конечно.

– То, что случилось… Не пойми неправильно. Девлин просто был пьян. Он не хотел ничего дурного.

– Мне показалось, что он с тобой груб, я не мог просто сидеть и смотреть.

– Было мило с твоей стороны защитить меня. По-рыцарски.

Блейк опустил взгляд на собаку и не ответил.

– Это твоя собака?

– Ага, – ответил он и погладил лабрадора. – Познакомься с Хоббсом. Мой добрый приятель.

Карсон наклонилась и провела рукой по массивной голове лабрадора. Он был дружелюбным, как большинство собак этой породы, но такого огромного лабрадора она еще не видела.

– Ты уверен, что у него в предках нет мастифов? – смеясь, спросила она, пока длинный язык собаки облизывал ее руку.

– Вполне вероятно. Он действительно большой мальчик. Не любит оставаться взаперти, поэтому я беру его, куда только могу. Раньше мне разрешали брать его в рестораны, но правила изменились, поэтому он ждет здесь.

– Он не убежит?

– Он? Нет. Он верный друг. И не уйдет далеко от воды.

Карсон заметила в тени металлическую миску с водой. Обычное дело для большинства ресторанов острова.

Когда любезности были закончены, Карсон решила перейти прямо к делу:

– Поговорим здесь?

– Может, выпьем кофе?

– Подожди минутку. Моя смена почти закончилась. Пойду, договорюсь с Эшли.

Через несколько минут она вернулась с вещами.

– Эшли меня прикроет. Народу сейчас немного. Итак, куда ты хочешь пойти?

Они дошли до маленького кафе-мороженого на Мидл-стрит. Зерна жарили прямо там. Хоббс снова улегся в теньке и спокойно ждал, пока они стояли в длинной очереди из детей и взрослых, дожидающихся своей летней порции сахара или кофеина. Карсон узнавала местных по растрепанным волосам, старым футболками и сандалиям, в отличие от лучше одетых туристов. Глянув на Блейка – он покачивался на пятках, держа руки в карманах, и внимательно изучал огромную доску меню, – она подумала, что он отлично вписывается. Блейк был из тех, кто не задумывается о моде и брендах. Он не узнал бы известную марку, даже столкнувшись с ней лбом. Она улыбнулась. Слава богу.

– Эй, – приблизился к ней Блейк. Его глаза были темны, как эспрессо. – Выбрала что-нибудь?

Карсон переступила с ноги на ногу и окинула взглядом доску.

– Чай с молоком, пожалуйста.

Какое-то время они молчали. Карсон чувствовала непривычное волнение. Она положила руку на живот и успокоила дыхание, стараясь взять себя в руки. Наконец подошла их очередь, и Блейк сделал заказ. С дымящимися чашками в руках, они оглядели маленькую комнатку. Две пары с ноутбуками, похоже, устроились надолго. Другие столики были заняты семьями с кричащими или ноющими детьми.

– Давай сядем на улицу, с Хоббсом, – предложил Блейк.

Снаружи все тоже было переполнено.

– Через квартал есть парк, – сказал он. – Хоббс любит туда ходить.

Стоял чудесный июньский день, не слишком жаркий и не слишком влажный. Когда они прошли мимо старомодных ресторанчиков, агентств недвижимости и массажной клиники, Карсон заметила, что Блейк занял на тротуаре место со стороны дороги. Его научили манерам, догадалась она. Мамма бы одобрила. Хоббс тоже был настоящим джентльменом. Он не тянул поводок и не обнюхивал прохожих. Просто шел рядом с Блейком и был доволен. Они остановились на углу, чтобы полюбоваться картинами в витринах галереи. Карсон вспомнилось, как Мамма украшала «Си Бриз» работами местных художников.

Они перешли улицу возле пожарной части и вошли в парк. Все вокруг цвело, на деревьях красовались толстые сочные листья, даря блаженную тень. Блейк отвел Карсон к тихой скамейке, стоящей под защитой огромного дуба. Он стряхнул на землю листья и грязь, чтобы Карсон могла сесть. Хоббс с довольным ворчанием улегся на землю.

– Здесь хорошо, – сказала Карсон, наслаждаясь мирным пейзажем и снимая с чашки пластиковую крышку. От пряного аромата чая закружилась голова. – Не была здесь уже много лет. Когда-то я ходила сюда играть в теннис.

– Я часто прихожу сюда, – сказал Блейк. Он поднес кофе ко рту и сделал глоток. – Я живу совсем рядом. У меня квартира в старой офицерской казарме.

– Красивое здание, – ответила Карсон, вспомнив длинное, белое деревянное здание. Когда на Острове Салливана была военная база, там жили офицеры. Теперь там находились частные квартиры.

– Надо будет тебе как-нибудь показать, – предложил он.

Услышав завуалированное приглашение, Карсон дернула губами. Она посмотрела на Блейка. В профиль, пока он пил кофе. Если в этот момент она бы его сфотографировала и фото опубликовали бы в журнале, его не сочли бы красивой моделью. Опытный глаз Карсон видел его недостатки: крупный нос, глубоко посаженные глаза, ранние морщинки в уголках глаз на загорелом лице и острая необходимость постричься.

Потом Блейк повернулся к ней и улыбнулся. Судя по кривой улыбке, его что-то развеселило, возможно, он поймал ее взгляд. Опять. Сердце Карсон бешено застучало. В улыбке Блейка было что-то невероятно притягательное. Очаровательное. Обезоруживающее. И в ней никогда не было колкости.

– Знаешь, – сказала она, – у меня было для тебя одно прозвище, пока я не узнала твоего настоящего имени. Но сомневаюсь, что оно тебе подходит.

Он молча приподнял брови.

– Тебе не интересно? – спросила Карсон, игриво хлопнув его по руке. – Если бы мне сказали, что у меня есть прозвище, я бы терзала их, пока не выпытала.

Он пожал плечами.

– Это имя дала мне ты, так что оно твое, а не мое. Можешь называть меня, как тебе хочется.

– Хорошо. Я тебе не скажу, – усмехнулась Карсон.

– Ну и не надо. Твое дело.

– Иногда я тебя не понимаю. Кажется, я ошиблась с твоим прозвищем. Ты не устаешь меня удивлять.

– Ну хорошо, что за прозвище? – спросил он, скорее из сострадания, чем из любопытства.

– Забудь, – сказала она. – Поезд ушел.

И она была этому рада. Это было не только невежливо, но и могло задеть его чувства, а этого она совсем не хотела.

– Считаешь, что я мужлан? – с легкой усмешкой спросил он. – Что у меня нет чувства юмора? Да у меня тонны юмора.

– Серьезно?

Он откинулся на спинку скамейки.

– Абсолютно серьезно.

Пока он говорил, она смотрела на его рот. У него были идеальные зубы.

– У тебя такая красивая улыбка. Я сразу заметила. Ты словно светишься.

Он медленно, соблазнительно улыбнулся.

– Пытаешься теперь быть милой?

– А когда я не была милой?

Он пожал плечами.

– В тот день, когда ты меня разозлила. Ушла с пляжа, даже не поздоровавшись.

– Я не милая? Прости, что? Я приехала на пляж, как договаривались.

Он скептически приподнял бровь.

– Ты опоздала. Очень опоздала. Я решил, ты не придешь.

– Я задержалась на работе.

– Так почему ты ушла? Я знаю, ты видела, как я тебе помахал.

Карсон провела пальцем по ободку чашки, внезапно лишившись дара речи.

– Я… Понимаешь, я увидела тебя с другим человеком и не захотела мешать.

Карсон глотнула чай.

– С другим человеком? – На лице Блейка отобразилось недоумение. Потом он понял, и на лице медленно расплылась кривая улыбка, а в глазах появились озорные искорки. – Ах, да. Она.

Карсон почувствовала, что краснеет. Она сделала еще один глоток.

– Она просто все время тусуется на пляже. Подруга.

Подруга? Выглядели они более чем дружелюбно… Карсон сомневалась, можно ли верить Блейку.

– Как бы то ни было, – сказала Карсон, – она на тебе повисла. И я не так поняла.

– Похоже, мы оба не так поняли.

Карсон поймала его взгляд и постаралась сдержать улыбку.

– Похоже.

Он положил свою руку на ее ладонь, их пальцы сплелись.

– Друзья?

– Друзья.

Они медленно разъединили руки, но Карсон по-прежнему чувствовала в ладони легкое покалывание. Она была рада, что напряжение между ними прошло, уступив место теплу, бегущему теперь по ее венам. Он нравился ей, и сильнее, чем она ожидала. Благодаря его честности и открытости она чувствовала себя уютно, даже безопасно.

– Знаешь что, – заговорил Блейк, протянув длинные ноги. – Давай попробуем еще раз. Давай я позвоню тебе в следующий раз, когда будет хороший ветер? Скажем, после работы?

Карсон последовала его примеру и тоже вытянула ноги.

– Отличный план.

Он достал телефон.

– Какой у тебя номер?

Ну вот, они уже обмениваются телефонами. Большой шаг. Она вытащила телефон и продиктовала свой номер.

– А у тебя?

Он продиктовал.

– Кто где живет, мы знаем, – с легкой усмешкой сказал он.

Карсон улыбнулась, сохраняя его номер.

– Кстати, Харпер передавала тебе благодарность.

– Не стоит. Мы оба знаем, я сделал это для тебя.

Карсон замерла. Юмор улетучился, и на смену пришла пугающая ее откровенность. Все вдруг стало происходить слишком быстро.

Раздался автомобильный гудок, и Карсон вздрогнула. К ее облегчению, момент был упущен. Она убрала телефон обратно в сумку.

– Я просто подумала, ты знаешь обо мне много, а я о тебе практически ничего не знаю.

– А что ты хочешь узнать?

– Ну, чем ты зарабатываешь на жизнь? Для начала.

– Ничего необычного. Я работаю на НАОА.

– Национальная администрация…

Карсон замешкалась, не зная, как расшифровать.

– По Океану и Атмосфере, – закончил он.

Она с любопытством склонила голову набок.

– Какая сфера? Океан, вода, рифы? Погоди, или ты метеоролог?

– А ты бы удивилась, если так?

Карсон хихикнула.

– Немного.

– Дельфины, – признался он.

Улыбка Карсон исчезла, она насторожилась.

– Поясни насчет дельфинов?

Его немного сбила с толку ее реакция.

– Я работаю с китообразными. Tursiops truncatus, если точнее. Афалины. Местные обитатели.

Карсон резко повернулась и посмотрела ему в глаза. Ей казалось, что она слышит удары собственного сердца.

– Чем именно ты занимаешься? – спросила она.

Он глубоко вздохнул и сложил руки на груди.

– Да всем понемногу. Моя основная работа – исследование влияния экологических загрязнений, возникающих заболеваний и стрессов на здоровье морских млекопитающих. Проще говоря, я изучаю дельфинов – их здоровье и жизнь. Хлопот полно, постоянно не хватает времени. И денег.

– Значит, ты биолог?

– Верно. У меня степень по молекулярной морской биологии.

Она не ответила. Нелегко было осознать, что ее дружелюбный приятель-кайтер еще и доктор наук – по дельфинам, ни больше ни меньше.

– Тебя интересуют дельфины? – спросил он.

Карсон не знала, с чего начать.

– Да, – выпалила она. – Очень. Особенно теперь.

– Почему?

Она махнула рукой.

– Долгая история.

– У меня есть время.

Карсон рассказала ему про акулу. Даже рассказывая историю в четвертый раз, она снова испытала мучительные ощущения при воспоминаниях о смертоносном взгляде акулы и почувствовала жесткость столкнувшегося с ней огромного тела. Она никогда не забудет этот ужас. Блейк слушал очень внимательно, его лоб бороздили морщины, словно он переживал с ней каждое мгновение.

– Удивительная история. Конечно, я слышал, что дельфины защищают людей. Зафиксировано много таких случаев. Но я ни разу такого не видел.

– Именно. Я была на волосок от смерти. Интересно слушать такие истории, но, когда такое происходит с тобой, ты не только перестаешь сомневаться в таких вещах. Переворачивается вся жизнь.

– Надо думать. Честно говоря, я даже немного завидую.

Карсон было приятно, что он так серьезно отнесся к ее истории. Она боялась, что он посмеется над ее воображением или просто не поверит.

– А что это была за акула?

– Бычья акула.

– Они бывают задирами.

– Эта и была. Она выпрыгнула из воды, вращаясь, как пуля. Потом с громким всплеском нырнула в океан.

– Угрожающее поведение, – объяснил он. – Предупреждение остальным. Но акулы редко проявляют агрессию к людям. Только в дурацких телешоу. – Он угрожающе поднял руки и пугающе понизил голос: – Нападения акул. Просто маркетинг, а у акул теперь плохая репутация. Большинство несчастных случаев на воде с акулами – просто несчастные случаи. Ошибки. В воде плохо видно. В твоем случае очертания доски напоминали черепаху или тюленя, типичную добычу акул. На тебе не было блестящей бижутерии?

– Боже, нет. Я занимаюсь серфингом всю жизнь. Я не настолько глупа.

– Мы называем такие атаки молниеносными. Когда акула понимает, что человек слишком велик и не является частью ее рациона, то уплывает. Самое большее, остается один порез.

– Отлично, – закатила глаза Карсон.

– Это лучше, чем укус.

Ее передернуло при мысли даже о царапине от огромных зубов.

– Акула была настроена серьезно, я нутром чуяла.

Он подумал.

– Говоришь, она тебя толкнула?

Карсон кивнула.

– Толчок – признак серьезной охоты. Мы называем это толчок-укус. Акула кружит вокруг жертвы, а потом делает толчок, прежде чем по-настоящему атаковать. – Он потер подбородок. – Похоже, тебе действительно очень повезло. Возможно, дельфин спас тебя от укуса.

– Я знаю, – медленно ответила она. – И очень благодарна. Хочу что-нибудь сделать.

– Что-нибудь сделать?

– Помочь. В качестве волонтера… Как-нибудь. – Она пнула камешек. – Может, придумаешь что-нибудь?

Он задумчиво улыбнулся.

– Пожалуй, да. Каждый месяц я провожу оценку популяции местных дельфинов. Мы возьмем лодку и проедем везде, где обитают стада. Хочешь поехать со мной?

Она не смогла сдержать восторга:

– Да!

Блейк посмотрел на часы.

– Черт. Уже поздно. Мне надо бежать.

– Мне тоже пора, – сказала Карсон, проглотив тысячи вопросов, крутившихся на языке. На самом деле она могла бы просидеть с ним в этом прекрасном парке еще много часов. Но Блейк опаздывал и спешил.

Он встал, и Хоббс моментально поднялся на ноги, внимательно глядя на хозяина. Блейк проверил в телефоне расписание.

– В этом месяце мы еще не ездили. – Он посмотрел на Карсон. – Это на целый день. Сможешь отпроситься с работы?

– Попытаюсь. Проблем возникнуть не должно.

– Хорошо. Я позвоню.

– Отлично, – сказала она. Эта поездка волновала ее сильнее, чем что-либо за долгое время. Блейк занимается дельфинами. Возможно, это судьба? Еще один знак?

Блейк улыбнулся на прощанье и помахал рукой.

– Хорошо. Номер у меня есть.

Карсон помахала и улыбнулась в ответ. Он быстро поспешил прочь, Хоббс шел у ноги. Карсон взяла сумку и медленно пошла по парку к своему гольфмобилю. О да. У Блейка Легара точно есть ее номер.