Сэмм качнул бензобак, и Кира с облегчением услышала плеск жидкости о металлические стенки.

– Похоже, мы готовы.

– Этого должно хватить, чтобы питать весь этаж почти целый день, – объявил Афа. Сэмм плотно закрутил крышку бака, все отступили на шаг, и Афа нажал кнопку стартера, запуская застоявшийся генератор. С четвертого пуска мотор кашлянул, а на седьмой с рассерженным ревом вернулся к жизни. Почти сразу же зажглись аварийные лампочки – те, что были еще целы, а мгновения спустя на потолке захрипели громкоговорители: два истерично предупреждали, что энергоснабжение инфоцентра под угрозой, а третий просто шипел, выдувая клубы пыли.

Герои окатила их своим неотразимым прищуром:

– А это, пожалуй, действует на нервы.

– Вперед! – скомандовал Афа. – У нас не так уж много времени.

– Мне послышалось, вы говорили, что энергии хватит почти на день? – удивилась Кира.

– Энергии да, а холода нет. Установка в соседнем зале предназначена исключительно для охлаждения этого, но мы уже никак не сможем ее запустить, даже если чудом заведем мотор: в ней используются редкие химикаты, которых точно не найти в зоомагазине за углом. А без системы охлаждения серверы расплавят свои микросхемы и все остальное гораздо быстрее, чем нам бы хотелось.

Сервер «ПараДжена» стоял через два ряда от них, примерно на полпути от генератора, обслуживавшего его и еще около восьмидесяти машин. Даже с включенным дизелем серверам, казалось, не хватало энергии для работы, и Афа послал Киру с Сэммом отключить остальные компьютеры из того же «куста». Кире потребовалось время, чтобы разобраться, какой из многочисленных проводов обеспечивал питание, но, обнаружив первый, остальные находила без труда. Она отключила около двадцати, по-прежнему игнорируя Сэмма, когда Афа издал торжествующий вопль:

– Включился!

Партиал встал и пошел назад, но Кира продолжила – если помогло отключение половины компьютеров, отключение оставшихся поможет тем более; кроме того, она все еще злилась на Сэмма и Герои и не желала находиться рядом с ними. Как могли они быть такими ограниченными? После Эпидемии от расизма практически не осталось и следа: люди всех цветов кожи свободно работали бок о бок – больше работать было просто не с кем. Кира припоминала единственное исключение в далекой рыбацкой деревне: человек, встретившийся им во время очередной вылазки за старым имуществом, назвал ее «тряпкоголовой» из-за очевидно индийской внешности, но он был таким грустным и одиноким, а она так долго жила без малейшего намека на национальную рознь, что оскорбление показалось ей почти комическим. Шуткой, поводом посмеяться потом с друзьями: «Не, он, че, серьезно?»

На Лонг-Айленде все работали сообща, прекрасно уживаясь друг с другом, и никому не было дела до того, как ты выглядел, – ты прежде всего был человеком.

…если только не был партиалом.

Кира замерла с отключенным проводом в руке, внезапно поглядев на положение с другой стороны. Точно так же, как Сэмм с Герои считали себя от природы более развитыми, так и люди считали всех партиалов от природы злодеями – настолько другими, настолько «меньшими братьями», что совершенно не думали о них как о себе подобных. Она и сама до последних нескольких месяцев относилась к ним так же, но все изменилось после встречи с Сэммом.

Сэмм.

Он сумел убедить ее – своими словами и действиями, что партиалы были такими же личностями, столь же чуткими и ранимыми, способными на сострадание и гнев, столь же… человечными, чего уж там. У них была другая биология, но мыслили и чувствовали они почти одинаково. Она сама была лучшим тому доказательством: долгие годы считала себя человеком – да и сейчас так себя ощущала. Кто же она, черт побери! Внезапно Кира почувствовала, что ее придавливает вес каждой мили, пройденной от Ист-Мидоу, каждой форсированной реки, каждой горы, вставшей между ней и домом. Глаза застелила пелена слез, захлестнувшие сомнения вызывали почти физическую боль. Что она делает? Почему она здесь? Ну что она пытается изменить?! Ее друзья, ее сестры, Маркус, все вместе, – как им было хорошо и легко. Их жизнь не была совершенной, но это была жизнь, и они были счастливы. Кира села на пол, плачущая и одинокая.

Генератор перестал гудеть, и комната внезапно погрузилась в темноту.

Кира услышала топот ботинок и Афин панический вскрик:

– Все пропало!

Девушка подняла глаза, увидев тусклое сияние экрана переносного компьютера, пробивающееся между огромными, как башни, серверами, и уже открыла рот спросить, что случилось.

Но тут тишину разорвал выстрел, вырубив свет под звон осколков стекла. Кира кинулась на пол, прячась за башней-компьютером.

В серверной не было наружных окон, и без света она погрузилась в кромешную тьму. Девушку засыпали разрозненные обрывки данных Связи; как всегда в стрессовой ситуации, уловить их оказалось намного легче: шок от внезапного нападения, замешательство из-за непонимания, откуда исходит угроза, тревога за раненого товарища. Кира попыталась сложить из кусочков картину: на них напали, кто-то явно хорошо подготовленный, но кто? Они не видели ни единого признака, что Чикаго по-прежнему обитаем. Какой-то отряд сидел в засаде? Или за ними следили? Кто: люди или партиалы?

В деле расшифровки Связи она все еще была любителем, но изо всех сил старалась понять, что могли почувствовать Сэмм и Герои, находившиеся поблизости от Афы, пыталась «прочитать» эмоции, которые те испытывали. Все сигналы, как казалось, исходили от Герои с Сэммом, не от атакующих. Значит, либо люди, либо партиалы в противогазах – обычная тактика, когда они сражались друг с другом. Кира замерла, вслушиваясь и пытаясь определить положение каждого. Генератор был выключен, если не попросту уничтожен, то есть один нападавший находился еще там; экран Афы разбило выстрелом, значит, еще один был где-то в зоне прямой видимости от него, скорее всего, в двух рядах справа, правда, перед ней или позади, она не знала. В Афу тоже попали? Связь сообщала что-то насчет раненого товарища, но кто это и где он, Кира не понимала.

Кто-то двигался слева от нее: друг или враг? Не понять; она прислушалась к шагам, пытаясь определить направление движения, и услышала характерное хлюпанье. Мокрые ботинки, но, опять же, чьи? Если только они не спустились с крыши, нападавшие должны были бы расхаживать в такой же мокрой обуви, как и Сэмм с Герои. Возможно, в более мокрой – ведь они вылезли из воды позже. Это само по себе могло стать подсказкой, но без возможности сравнить Кира не могла сказать наверняка. Она потянулась к своим ботинкам, медленно развязывая и снимая их, стараясь не произвести ни звука. Следом пошли насквозь промокшие носки. Теперь она единственная в зале, кто не будет скрипеть и хлюпать при движении.

Новая волна данных обдала мозг: «МЕНЯ ОБНАРУЖИЛИ». Через несколько секунд грохнул очередной выстрел. Он звучал как-то иначе, похожий на выстрел винтовки, но иной. Кира не понимала, что это, но за хлопком послышался удар тяжело упавшего на пол тела – в десяти ярдах от нее, за спиной слева. Девушку пронзило странное ощущение, будто она одновременно сонная и бодрая; на этот раз она легко расшифровала сообщение Связи: один из ее товарищей получил дозу снотворного. А тот недовыстрел – это дротик с транквилизатором.

«Значит, они не пытаются нас убить. Кто бы мог хотеть захватить нас живьем? Морган? Но откуда она знает, где мы?» Кира встала, плотно прижимаясь спиной к стенке компьютера-шкафа. Попробовала посмотреть вдоль прохода, в котором стояла, и, ничего не увидев, метнулась к следующему настолько тихо, насколько только могла. Босые ноги бесшумно ступали по бетонному полу, но, почувствовав холодные капли на коже, она с ужасом посмотрела вниз: ботинки-то она сняла, но штанины были насквозь пропитаны водой, оставляя еле заметный след из капель, выдававший, где она находится. Снова хлюп, справа сзади – кто-то приближается. Кира сползла на пол и насухо отжала ткань, скручивая ее как можно плотнее, чтобы выдавить остатки воды, – почти невозможное действие при надетых штанах. Хлюпанье подбиралось ближе – по прикидкам, в трех рядах от нее. Стиснув зубы, девушка отжала вторую штанину, напрягаясь изо всех сил. Новый хлюп. Кира встала – мокрые брюки холодили ноги, но уже не капали, – и легко скользнула в следующий ряд. Теперь она не оставляла следов. Новый ряд, еще один – она уходила в сторону, отодвигаясь как можно дальше от нападавшего, в направлении, которое он меньше всего мог заподозрить.

Зал вновь взорвался какофонией криков, автоматных очередей и резким металлическим скрежетом пуль, пробивавших компьютеры. На сей раз упало два тела, и Кира снова почувствовала слабый намек на дуновение Связи: сонливость, боль и торжество победы. Последний ее товарищ выбыл из игры, но и сам успел выбить одного противника. Она осталась одна и понятия не имела, сколько еще врагов ей противостоит.

Послышался звук шагов, но Кира не могла сказать, откуда. Голос, слишком тихий, чтобы разобрать хоть слово. Возникло внезапное чувство непреклонного стремления довершить дело: найти последнюю цель и выполнить задание. Это от нее или от врага? Кира пришла в ярость от того, что по-прежнему не способна сказать наверняка. Она глубоко вздохнула, скрючившись на корточках в темноте зала, анализируя те немногие сведения, которыми обладала. Если эта последняя вспышка чувств – Связь, то враги определенно были партиалами, и по меньшей мере один снял противогаз. Партиалы обычно работали двойками: она постоянно слышала их переговоры во время рейдов на Лонг-Айленде, – но могли выступать и большими группами, в зависимости от сложности задания. Ей могут противостоять один солдат или дюжина. Тишина, охватившая инфоцентр, говорила, что внутрь проникла совсем небольшая группа: если и есть другие, то ждут снаружи.

Кира продолжала думать, ища что-нибудь, что бы обратить в свою пользу. Ее автомат лежал в дальнем конце зала, но на поясе по-прежнему висел револьвер. Поможет ли он? У партиалов улучшенное зрение, особенно ночное; кроме того, подозревала Кира, раз они начали бой с отключения света, значит, у них были еще дополнительные технические средства, возможно, очки ночного видения. Это могло стать серьезным минусом для Киры; с другой стороны, силу нападающих можно было обратить в их слабость: ослепив партиала лучом фонарика, она могла успеть выскочить из-под выстрела, пока тот прицеливается. Взяв револьвер в правую руку, она зажала фонарик левой, направляя прямо перед собой и не спуская пальца с кнопки.

В тишине громко хрустнул ботинок. Один из нападавших наступил на что-то, возможно, на осколок стекла от Афиного экрана. Как там Афа? Она затрясла головой. «Сосредоточься, дурочка!» Если кто-то наступил на Афино стекло, она знает, где он, и может его найти. Кира заскользила от одного «шкафа» к другому, пригибаясь как можно ниже всякий раз, когда пересекала проход. Мгновение спустя она с запозданием почувствовала сообщение Связи: «ТАМ». Это явно был партиал, возможно, два, с помощью Связи бесшумно координировавших свои действия. Два против одной, оба суперсолдаты. Они окружат ее и поймают в ловушку, накачают снотворным и доставят прямиком к доктору Морган.

«Если только…»

Кира вспомнила, как Сэмм с Герои после вторжения в дом Афы признавались, что, хотя она могла «слышать» их переговоры по Связи, они ее не чувствовали. Конечно, она только начинала учиться пользоваться Связью, но не могло ли случиться так, что у нее были лишь рецепторы, а сама она ничего не испускала? Этот недостаток становился теперь ее важнейшим преимуществом. Она могла «высвязить» все, оставаясь для врагов невидимкой.

«Не считая движений, – подумала Кира, проклиная себя, что недостаточно тренировалась двигаться бесшумно. – Герои не получала от меня данных, но прекрасно слышала мои перемещения».

В такой ситуации наилучшим выходом было двигаться как можно меньше. Стоя на месте, она дотянулась до рожка с патронами на поясе и медленно, аккуратно, производя как можно меньше шума, извлекла из него пулю. Пули выталкивались пружиной, продвигавшей их каждый раз, когда предыдущая уходила в ствол, поэтому девушка придерживала их пальцем, чтобы не щелкнули. Сунув пулю в карман, достала следующую, медленно, прислушиваясь к малейшим признакам движений атакующих. Третья пуля, четвертая. Разложив их по разным карманам, чтобы не звякнули друг о друга, девушка взяла в руку первую, размахнулась и кинула по высокой дуге над компьютерами, метя в дальнюю стену. Пуля загромыхала, отскакивая между штукатуркой и сервером, а затем покатилась по полу. По Связи она почувствовала, как враги резко напрягли внимание, а через доли секунды прошло предупреждение: «ЭТО УЛОВКА». Кира тряхнула головой, злая на себя за то, что рассчитывала, будто такой простой прием сработает, но тут ей пришла в голову другая мысль. Вытащив новую пулю из кармана, она легонько кинула ее в ближайший компьютер – та звякнула и снова гулко покатилась по бетону. Связь вновь включилась, посылая то же сообщение: «Я ЗАСЕК ЗВУК. ЭТО УЛОВКА».

Следующим, что она услышала, был топот удаляющихся шагов. Двойной обман сработал.

Кира изогнулась в сторону, выглядывая из-за башни сервера, за которой пряталась. Один из компьютеров, где-то в десяти рядах от нее, имел неправильную форму: бугорчатую. Кто-то из нападающих, догадалась девушка, колено или локоть выпирают из-за стенки. Она прилипла к полу, держа наготове фонарь, следя за неправильным «шкафом». Тот зашевелился, вырос и отпочковал от себя размытый человеческий силуэт – партиал вышел в проход и пошел по нему в сторону от Киры, держа перед собой тонкий ствол парализатора. Кира вскочила на ноги и заскользила за ним, медленно и осторожно переставляя босые ноги. Он прошел два ряда, и она два; если удастся продержаться за ним и дальше, она сблизится на расстояние верного выстрела. Правда, был еще один, и где он, девушка не знала. Каждый раз, пересекая проход, она рисковала выдать себя.

Сделав еще шаг, Кира нащупала что-то ногой и замерла, опасаясь переносить на нее вес тела. Взглянув вниз, она смогла разглядеть в темноте неясные линии, изгибавшиеся и перекручивавшиеся, словно маленькие змейки, и мысленно выругалась. «Это один из тех рядов, что мы отключили. Пол завален проводами». Кира сдвинула ногу в сторону, находя безопасное место, куда можно было ее поставить. На полу раскинулся целый лабиринт из спутанных проводов, и ей пришлось думать над каждым шагом, чтобы не наступить на них: перекрученных так и сяк, разбросанных как попало. Один шаг, казалось, отнимал час.

Партиал, которого она преследовала, уходил вперед. Кира вытащила третью пулю и швырнула ее в стену перед ним. Враг замер, и она подобралась ближе; в голове прокатывались сообщения: «Я СЛЫШАЛ ЗВУК. ЭТО УЛОВКА. УЛОВКА?» Он сообразил, что к чему, мгновением позже, чем следовало, обернулся выстрелить в нее, но она уже оказалась перед ним, просунула свой полуавтоматический пистолет в щель между шлемом и бронежилетом и нажала спусковой крючок. Партиал рухнул на пол, выпуская иглу с наркотиком в потолок, а на Киру обрушилась волна данных: «СМЕРТЬ!» Услышав бегущие к ней шаги, девушка бросилась в сторону, уронив фонарь. Сорвав рожок патронов с пояса, она быстро высыпала их в руку, уже не пытаясь скрыть звяканье, и швырнула полную горсть в воздух, прижавшись спиной к шкафообразному компьютеру, а затем побежала со всех ног, пока пули стучали за спиной, скрывая ее движения металлической какофонией. Вслед донеслись раздерганные обрывки данных от последнего преследователя: «СОЛДАТ ПОТЕРЯН. ЦЕЛЬ УПУЩЕНА. ЗЛОСТЬ».

Однако Кира осталась без фонаря и без единой пули, которую можно было бы бросить. Судорожное обшаривание карманов в поисках хоть чего-нибудь…

«НАШЕЛ ЕЕ! СМЕРТЬ».

Кира заскрежетала зубами. Как он мог ее найти?! Она не подключалась к Связи: тот первый стоял в трех футах от нее и не почувствовал ничего!

«СМЕРТЬ».

На нее снова накатилось это чувство: неодолимое ощущение смерти. «Проклятье, да это же я! – мысленно выругалась Кира. – Связь основана на феромонах: молекулах, – а я стояла прямо рядом с ним, когда он выпустил целое облако. Молекулы смерти осели на одежду, и теперь за мной тянется след, по которому он выйдет прямо на меня!» Девушка взглянула на пистолет, слишком маленький, чтобы сходиться с готовым ко всему партиал ом в честном бою. Больше ничего. «Если бы у меня был фонарь».

Ботинок партиала чиркнул по полу, почти рядом с ней. «У меня один-единственный шанс». Она закрыла глаза, вспоминая «географию» комнаты, отчаянно надеясь, что ее не «крутануло» и она не перепутала стороны. Потом снова открыла глаза и бросилась бежать.

Что-то со свистом промчалось в воздухе, промахнувшись лишь на пару дюймов. Она кинулась в сторону, побежав по другому ряду, затем снова вернулась в первый. Новый свист, и очередная капсула снотворного шлепнулась о стенку сервера мгновением позже, чем она пробежала перед ним. Кира непроизвольно сжалась. Она перепрыгнула через чье-то тело, скорее почувствовав, чем увидев, что это Сэмм. За спиной тяжело грохотали шаги, догоняя ее на предельной скорости. «Еще чуть-чуть». Партиал знал, что догнал ее, что ей некуда деться. Впереди нарисовалась огромная округлая тень, и Кира кинулась к ней, лихорадочно нашаривая в темноте толстую ручку рубильника на генераторе. Найдя, резко дернула вниз и отступила в боковой проход.

Зажглись лампы, и враг в двух шагах от нее запнулся от внезапной вспышки света, хлынувшего сквозь забрало шлема ночного видения. Кира подняла пистолет и трижды выстрелила в бронированный щиток: надколоть, разбить и всадить пулю в лицо. Партиал рухнул, как мешок с песком.

«СМЕРТЬ».