Глава 23
Я снова надеюсь

Женя перекроила свой график, отменила логопеда и косметолога, вызвала гувернантку и внепланово повесила на неё двух импульсивных детишек, чтобы волоком дотащить меня до частной клиники. Визит к профессору-гинекологу оплатила тоже она, потому что я заверещала от ужаса, едва увидев прайс.

– Ну ты в своём уме или нет? – ругалась Женя, пока мы, нацепив синие бахилы, сидели в шикарном холле. – Тебе же обязательно надо показаться после выкидыша. Ты что себе думаешь?

Услышав страшное слово, я два раза судорожно всхлипнула.

– Нет, – взмолилась подруга. – Не начинай! Не вздумай реветь – испугаешь профессора своим видом.

– Она же не лицо будет рассматривать, – заявила я, стараясь удержать слёзы.

– Быстро вытри глаза! У тебя совсем нервы ни к чёрту.

– А вдруг она скажет, что эта беременность была моим единственным шансом?

– Не скажет. С какой стати? У тебя что, запчасть какая-то отвалилась? Всё же на месте? Так ты поэтому до сих пор не сходила к гинекологу – боишься узнать правду?

– Да…

– И это поведение взрослого разумного человека?

Женя не знает, что в течение месяца я подвергалась жёсткой обработке. Сколько отравы пришлось выпить! Боюсь, после этой изуверской терапии меня трудно причислить к категории вменяемых личностей. Странно, что я ещё связно выражаю мысли и способна написать статью!

– Эх, Юля, Юля, – покачала головой подруга, так и не дождавшись от меня ответа.

С кресла я сползла слегка хмельная – даже и не догадывалась, как далеко продвинулась медицина в методах гинекологического исследования. Видимо, на вооружении этой дорогой клиники были самые передовые средства. Профессор отработала гонорар на двести процентов. Чего она только со мной не делала! За один час я насладилась всеми видами извращений с использованием разнообразных инструментов и передовой медицинской аппаратуры. На всякий случай присмотрелась: не написано ли где на приборах страшное – «Rollanta-1308». Кто знает, вдруг запрещённый лазер пригодился не только в косметологии? Учитывая стоимость посещения – предположить можно было что угодно.

Услышав вердикт профессора, я немного приободрилась. Заключение врача было вполне оптимистичным. А ведь известно, что сотрудники частных медицинских учреждений умеют находить болезни там, где их и в помине нет, – чтобы обзавестись постоянным клиентом. И раз я совсем не заинтересовала даму-гинеколога, значит, ей не к чему было придраться.

– По крайней мере, на данный момент, я не вижу никаких причин, почему бы вам опять не забеременеть, – пожала плечами врач. – Конечно, надо ещё дождаться результатов исследований. Но в принципе…

То же самое я целых пять лет слышала и от других врачей. Никто из них не мог найти явной причины, почему не наступает беременность.

– Пять лет не получалось? – задумалась профессор. – Так, может, проблема была в муже? Ну, я не знаю…

И это уже слышала. Конечно, мне хотелось думать, что именно сейчас Никитины сперматозоиды чудесным образом активизировались и сумели наконец-то добиться результата. При таком раскладе я имела отличный шанс уже через пару месяцев на полную катушку наслаждаться токсикозом.

Однако дело в том, что и раньше у Никиты всё было в полном порядке, – он вовсе не отказывался посещать вместе со мной центр планирования семьи и добросовестно сдавал анализы, проходил тестирование…

Из дверей кабинета я упала прямо в объятия взволнованной Жени.

– Ну что?!

– О-о-о, – выдохнула я. – Это было круто. Рекомендую. Бездна ощущений.

– А что профессорша сказала?

– В целом, всё неплохо… В общем, как и прежде, остаётся надеяться на бога.

– С богом ты как-нибудь договоришься. Главное, внутренности врачу продемонстрировала и убедилась, что они в норме.

– Да вроде бы всё в порядке. Спасибо, что ты меня сюда привела.

– Привела! – хмыкнула Женя. – Скажи лучше, дотащила волоком. Ты же вырывалась! Цеплялась когтями за асфальт. Прямо как маленькая.

– Давай верну тебе деньги за приём.

– Успокойся. Проехали и забыли. На эти деньги купишь потом ползунков и распашонок.

– О-о, звучит чудесно… Только когда это будет…

Мы погрузились в роскошный джип подруги. Удобные сиденья, отличный обзор, высокая маневренность и – по ощущениям – непоколебимая надёжность… Наверное, мне следует, в конце концов, признать: существуют автомобили и получше «жигулей». Помнится, Никита собирался купить своей жене иномарку? А я отказалась… И зря. Теперь поздно каяться, поезд ушёл. Думаю, у Никиты больше не возникнет подобного желания. Он очень на меня сердит. Ещё не известно, сумеем ли мы вообще сохранить наш союз…

Женя удивила. Она разгонялась до сотни между двумя соседними светофорами и даже два раза показала кому-то в окно средний палец. Вот это да! Разве так должна себя вести благонравная мать семейства?

В машине я снова сникла: чёрные тучи вновь закрыли солнце.

– Что ты киснешь? – рассердилась Женя.

– Никита меня разлюбил.

– Что за бред?

– Я чувствую.

– Ты фантазируешь.

– Вовсе нет! Представь, он уехал в командировку, оставив меня в слезах. Он знает – я была уничтожена, убита. И что? Пара прохладных звонков за неделю. И всё. Передаёт мне сообщения через Ланочку.

– Он сам нуждается в утешении. Он мечтал о ребёнке не меньше, чем ты.

– Это горе могло бы нас сплотить. А мы всё больше удаляемся друг от друга.

– Не переживай. Вернётся из командировки, и у вас будет возможность выяснить отношения, всё обсудить и закончить разговор примирительным сексом. Вы ведь это практикуете?

– Да, конечно. Ещё как.

Перспектива завораживала. Хотелось верить, что мы с Никитой сумеем вновь взглянуть друг на друга с симпатией. Ведь расстались почти врагами.

– А когда наши мужчины вернутся? Что говорит Генрих?

Компания «Юниа-Транс» до сих пор оставалась обезглавленной. Гендиректор, планировавший всего на недельку смотаться в Сочи, застрял там, похоже, навечно. Вместе с моим мужем.

– Ой, не знаю, когда они должны вернуться. Вчера летали в Москву, сегодня обрабатывают кого-то в Сочи. Мечутся туда-сюда, а фирма хиреет.

– Что, правда? – испугалась я.

– Налоговая офигела, уже три штрафа выкатили за несвоевременно предоставленные сведения. Постоянно что-то требуют.

– Но ведь у вас сильный бухгалтер? Куда она смотрит?

– Она тут ни при чём. У меня такое странное ощущение… Все словно ополчились на «Юниа-Транс». Каждый день происходят какие-то накладки. Раньше спокойно работали, без нервов, без эксцессов. А теперь – сплошной форс-мажор… Я не знаю, вероятно, это козни конкурентов…

– Тогда мужикам необходимо вернуться как можно скорее!

– Разве я против? – вздохнула Женя. – Я и сама по Генриху соскучилась, и дети ноют – когда вернётся, когда вернётся… Но наши парни такие упёртые. Будут сидеть в Сочи до победного конца, я думаю.

– Поскорей бы уж заключили этот контракт!

До конца дня я ещё успела сменить кресло гинеколога на стул в кабинете главного редактора «Уральской звезды» – попала прямиком с корабля на бал.

– Заходите, заходите, Юлия Андреевна, – поприветствовал меня шеф. – У нас летучка, а вы опаздываете.

– Ездила на интервью, – бодро отчиталась я. – Отменить его было невозможно. Да и какой смысл?

Хорошо ещё, отказалась пообедать с Женей в пиццерии. Иначе и вовсе пропустила бы летучку… Подруга ударно худела к возвращению мужа из командировки, поэтому тонула в слюнях при виде каждого заведения общепита. Но я не могла допустить, чтобы кусок жирной пиццы с колбасками и грибами поставил крест на её диете. Не согласилась разделить трапезу, отправила Женю домой – к капустному салату и куриной грудке, заботливо приготовленными для неё поваром.

В наказание главный потребовал отчёта по делу Дохлых Кур. Я уже почти сочинила статью, настолько же сильно пропитанную ядом, насколько были отравлены земля и воздух вокруг куриного полигона. Но отчитываться перед коллегами не хотелось – я же не семиклассница, написавшая эссе по биологии. Поэтому просто рассказала коллегам об увиденном, живоописала куриное кладбище, сочно, смачно, не избегая отвратительных подробностей… Получился настоящий триллер! Уже через минуту публика взвыла.

– Хорошо-хорошо, Юлия Андреевна, достаточно, – сразу остановил меня главный редактор. – В среду жду от вас готовый материал. А теперь последний вопрос – подготовка к весенним выборам…

То, что «Уральская звезда» будет поддерживать нынешнего мэра, не вызывало сомнения. Это обуславливалось расстановкой сил на арене гладиаторских боёв: мэр шёл в тесной связке с губернатором области, а нашу газету курировал вице-губернатор, преданный губернатору душой и телом. Мы бы перестали заботиться об имидже нашего градоправителя только в том случае, если бы он вдруг разонравился губернатору.

Меня удивило другое. Назвав кандидатов в борьбе за высокий пост, шеф не упомянул бизнесмена Альберта Васильева!

– А почему вы ни слова не сказали о предпринимателе Альберте Васильеве? – поинтересовалась я.

– А зачем? – удивился шеф.

– Разве он не является основным конкурентом мэра?

– Да с какой стати?

Я задумалась. Неужели Альберт Васильев до сих пор не афиширует намерение выдвинуть свою кандидатуру на пост мэра? Но это глупо. Или он ведёт закулисные игры? Разработал с помощью столичных специалистов особую стратегию?

– Уж Васильев-то в этих выборах точно участвовать не будет. И потом, поговаривают, у него затевается миллионный проект в Сочи, связанный с олимпийским строительством. Так что господину Васильеву не до выборов. Есть дела и поважнее, – усмехнулся «биг босс».

– Миллионный – в рублёвом выражении? – машинально уточнила я, одновременно переваривая непонятную новость.

– Юлия Андреевна, – вздохнул главный, – вы, как обычно, шутите?

Безумно хотелось поговорить с Никитой. Я сидела на рабочем месте и испепеляла взглядом мобильник. Он уже дымился, распространяя запах горелого пластика… Я бы посоветовалась с Никитой насчёт загадочной метаморфозы, приключившейся с Альбертом Васильевым: вот бизнесмен нанимает столичных пиарщиков, чтобы баллотироваться в мэры, а вот он уже возводит в Сочи олимпийский мегакомплекс…

Как это понимать? Значит, нашим мэром он быть вовсе не собирался? Или хотел, но передумал? Тогда на какие галеры меня настойчиво ангажирует мой милый приятель Олег Вадимович? Какую игру он ведёт?

Но больше всего, конечно, хотелось рассказать Никите о походе в клинику, к профессору, сообщить любимому супругу, что у нас ещё есть шанс стать родителями… Но если я позвоню, это будет выглядеть так, словно я оправдываюсь, стараюсь загладить вину. А я ни в чём не виновата!

Телефон ожил сам, завибрировал под моей ладонью.

«Марина Арк.» – прочитала я надпись на дисплее и застыла в оцепенении… Меня охватил ужас. Что делать? Как разговаривать с Мариной? Как себя с ней вести?

– Да, – безжизненно ответила я в трубку.

– Юль, привет! – бодро поприветствовала начальница, едва не отправившая меня в психушку. – Ты бы не могла заехать ко мне сегодня? Очень надо встретиться.

– Нет! – быстро ответила я. – Не могу! Марина, прости, но никак!

– О, – расстроилась главный редактор «Стильной Леди». – А ты где?

Планирует подъехать с гранатомётом и довершить начатое – окончательно разделаться со мной, метнув смертоносный заряд?

– Да я… это… в редакции.

– И что, так сильно загружена? Юлечка, ну приезжай на полчасика. Надо поговорить!

Наша дружба обошлась мне слишком дорого. Если б не Марина и её преступный замысел, я бы сейчас с удовольствием осваивала роль беременной – листала бы родительские журналы, страдала от утренней тошноты, благостным жестом складывала ладошки на животе и забывала цифры и буквы.

Но Марина лишила меня всего этого.

– Не могу, – мрачно ответила я. – Очень занята. Извини.

Зачем я перед ней извиняюсь?! Это она должна ползать по земле и цепляться за мои колени!

– Юлечка, ладно. Вижу, тебе действительно некогда. Ну хорошо, созвонимся.

– Угу, – выдавила я и нажала «отбой».

Марине Аркадьевне я предпочла лошадь. Слова о безумной занятости не были отговоркой: я уже позвонила в конно-спортивный клуб и забронировала для себя скакуна. А до этого ещё надо было разобраться с читательскими письмами и потусоваться с коллегами у кофейного автомата. Нельзя отрываться от коллектива. Я и так немного отстранилась от общественной жизни, пока охотилась за чёрными мошками и вытворяла чёрт знает что.

Так как это был уже второй сеанс катания на лошади, я чувствовала себя опытной наездницей. Вскарабкалась в седло довольно резво, сосредоточенно сопя, но уже без посторонней помощи. Когда мы отправились в путь, мне пришла в голову пикантная мысль, что сегодня я постоянно выполняю упражнение «ноги – врозь!». Сначала пришлось это сделать ради гинеколога, теперь – чтобы прокатиться на лошади. И было бы совсем великолепно закончить день в той же позиции в постели с любимым мужем.

В отличие от предыдущей лесной поездки, превратившейся в сплошную медитацию, сейчас никак не удавалось избавиться от мрачных мыслей. Лошадь всхрапывала, дергала ушами, воздух был ледяным и прозрачным, словно вода горной реки, сосны упирались кронами в бледно-голубое небо, дятлы в красных шапочках перелетали от дерева к дереву и стучали над головой, выискивая жучков.

Я вырвалась из города, пропитанного выхлопными газами и промышленным смрадом, но вместо того чтобы испытывать блаженство от единения с природой, хмурилась, беспрестанно ворочая каменные глыбы – мысли о Марине Аркадьевне.

Воспоминание о встрече с её начальством в бизнес-центре «Звезда» не давало покоя. Зачем я, как последняя дура, превозносила таланты Марины, зачем встала грудью на её защиту?

Надо было соглашаться на сделанное предложение, воистину роскошное! Но нет, я отказалась. Моя мама, стопроцентная карьеристка, всю жизнь ругала меня за отсутствие амбиций, называя это бескрылостью.

Я представила, как звоню ей в Москву и сообщаю, что назначена главным редактором глянцевого журнала. Она, конечно, нашла бы к чему придраться (предпочла бы серьёзное издание, а не глянец), но в целом порадовалась бы за дочурку…

Мною двигала жажда мести. В мечтах, которым я предавалась, катаясь на лошади, я размахивала стальным мечом, как Жанна д‘Арк, и хотела обратить время вспять. Марина Аркадьевна поступила жестоко и подло, я бы поступила так же: забыв о нашем многолетнем сотрудничестве, страстно поддержала бы идею назначить меня главным редактором. А ей бы сказала с лёгкой усмешкой: «Прости, дорогая, но твоё время уже вышло. Как жаль!»…

Не беда, что по всем параметрам Марина действительно является безупречным руководителем. Для «Стильной Леди» она – самый лучший вариант. И когда я расписывала достоинства Марины, то не шла против истины. Роскошная, немолодая, она отлично делала своё дело. И тут появилась бы я – вечные джинсы, нулевой макияж, проблемы с головой… Но минуточку! Проблемы с головой начались лишь после того, как Марина подсунула мне швейцарские конфеты. Так что в вопросе интеллекта – это ещё как посмотреть! Вполне могу и посоревноваться.

Но имидж, внешний вид – да, конечно. Здесь было бы трудно конкурировать с главным редактором «Стильной Леди»… Хотя… Во-первых, мой шкаф битком набит вещичками из Лондона. Во-вторых, имею в друзьях лучшего стилиста города – Глеба Ч. Он обязательно помог бы советом. И ради имиджа я, так и быть, взгромоздилась бы на шпильки и начала одеваться более изобретательно… А возможно, наоборот, подогнала бы журнал под себя – ведь Маринино начальство заявило, что им хочется перемен и динамичности. Я была бы свежим ветром, ворвавшимся в это замшелое царство гламура, присыпанного нафталином!

Тут же, не слезая с лошади, я быстро перетасовала рубрики журнала, придумала, что можно было бы добавить, а что убрать, как ненужный хлам…

Куда ж их теперь девать? Я же отказалась от редакторского кресла… Конечно, мне никогда не приходилось руководить коллективом. Неужели я бы справилась? Разве сумела бы приказывать, отчитывать, рычать?

Неделя тренировки – и я бы освоилась в новой роли, овладела бы искусством манипуляции. В крайнем случае, обратилась бы за помощью к маме, Маргарите Эдуардовне, взяла бы у неё несколько бесплатных уроков. Раньше она возглавляла банк, и её подчинённые всегда ходили по струнке. Единственным существом, так и не поддавшимся укрощению, была дочь, то есть я. Но и тут Марго проявила проницательность и ловкость. Она сменила тактику – выкинула кнут, взяла пряник, якобы перестала командовать. И в результате мы стали с ней лучшими подругами…

А кстати! Вот, что, несомненно, мне удалось бы гораздо лучше – ежемесячное «письмо главного редактора». Опусы, публикуемые Мариной в начале каждого номера, навевали тоску: ни одного живого слова, сплошные банальности и штампы. Но её фотография всегда была великолепной…

Ещё один аргумент в мою пользу: журнал так до сих пор и не обзавёлся приличным сайтом. Хотя я много раз говорила Марине, что это ужасно несовременно – игнорировать возможности Интернета. Я бы мгновенно устранила Маринину ошибку. В своё время я заправляла сайтом «Удачных покупок», и у меня это хорошо получалось.

Но вот беда: когда я с пеной у рта убеждала Маринино начальство сохранить за ней редакторское кресло, по статье «главные подозреваемые» у меня проходила свекровь, а вовсе не Марина Аркадьевна!

Конная прогулка закончилась неожиданным решением: БУДУ МСТИТЬ! Но изящно. Изложу свои идеи на бумаге, а ещё лучше – сделаю компьютерную презентацию и отправлю в штаб-квартиру издательского холдинга. Продемонстрирую свою креативность. Пусть там убедятся – да, они вовсе не ошибались, когда предлагали мне место главного редактора.

Вечер мы провели вдвоём с Ланочкой в кинотеатре. Изучив табло (работало десять кинозалов), остановили выбор на французской мелодраме «Трезор», прельстившись изображением симпатичного белого бульдога на афише. И напоролись! Я словно сама засадила кинжал в своё сердце, да ещё и повернула два раза…

В фильме шла речь о семейной паре, парижанах, решивших взять собаку. Взяли – и начались сплошные проблемы. Я смотрела, как два немолодых (постарше нас с Никитой) человека возятся с псом, превратившимся для них в центр вселенной, и думала – неужели это наше с Никитой будущее? Мы, отчаявшись родить ребёнка, тоже, в конце концов, заведём собаку… Те парижане, правда, о ребёнке вовсе не думали – он не вписывался в их систему ценностей…

После кино заглянули в кафе, и Ланочка принялась развеивать мои сомнения. Её голос звучал бодро и убедительно. Ещё месяц назад я и представить не могла, что найду общество Ланочки милым. А теперь… Раньше свекровь была «просто ангелом». В моём понимании это означало, что она требовала поработать у неё таксистом (уборщицей, садовником, поваром) не чаще двух раз в неделю и высказывала не более трёх замечаний в минуту. Это я ещё как-то могла стерпеть. Если больше – начинала перегреваться.

А теперь Ланочка превратилась в «ангела-утешителя». Она ловко врачевала мою душевную рану, рассказывая истории из жизни своих многочисленных подруг, а также их знакомых, родственников знакомых, подруг родственников знакомых и родственников подруг знакомых знакомых.

У всех перечисленных индивидуумов однажды родились дети. Путь к родительскому счастью был тернист, однако упорные граждане добились своего. И мне тоже не стоит паниковать – всё у нас с Никитой получится, да, обязательно!

– Ах, зачем мы смотрели этот фильм, Юля, у тебя совсем испортилось настроение!

– Да нет же, Лана Александровна, фильм очень милый. Но грустный, правда?

Я рассказала свекрови о визите в частную клинику.

– Вот видишь, – обрадовалась она, – а я о чём тебе твержу? Главное, у тебя всё в порядке. Вообще, сколько я за тобой наблюдаю, поражаюсь твоей неутомимости и выносливости. Тьфу-тьфу, у тебя крепкое здоровье.

Да, наверное… Любая другая девушка давно уже очутилась бы в морге или, по крайней мере, в дурдоме, приняв то количество психотропной отравы, что мне досталось за последний период. Я, конечно, серьёзно пострадала, но сейчас нахожусь вовсе не в морге и не в психушке – а сижу в кафе и даже неплохо выгляжу…

– Всё будет хорошо, моя дорогая, всё будет хорошо, – убаюкивающе промурлыкала свекровь.

Мне всегда казалось, что Ланочка мечтает видеть рядом с Никитой совершенно другую девушку – более яркую, образованную, утончённую. Но сейчас она очень добра ко мне…

Пока мы пили земляничный ройбуш, не торопясь уходить, произошло вот что: позвонил Никита. Но не мне, а маме.

– Ах, Никитушка, – затараторила Ланочка в трубку и довольно громко. – Ты не представляешь! Юля сегодня ходила к гинекологу!

Посетители за соседними столиками тут же замолчали и принялись внимательно слушать. Мужчины с явным интересом смотрели на меня. Я прикрылась увесистой папкой меню, ощущая себя принцессой Дианой под прицелом фотокамер.

Выслушав подробный отчёт о моём визите, Никита наконец-то попросил передать трубку лично мне.

– Привет, как ты? – поинтересовался он.

– Нормально, – сухо ответила я.

– Что-то мы с Генрихом тут капитально застряли, – удручённо сообщил Никита.

– Знаешь, я так скучаю! – не выдержала я. – Когда же ты приедешь?

– Юль, я тоже скучаю, – признался Никита. – Да, очень по тебе скучаю, малыш…

У меня внутри сразу потеплело. Уж думала больше никогда не услышу от него ни одного ласкового слова. Но всё-таки дождалась. Никита сделан вовсе не из металла. Он не может долго на меня злиться. Ему необходимо поскорее вернуться домой, попросить у меня прощения, и наша жизнь вернётся в привычное русло.