Глава 15
Дмитрий Рябухин, или «просто Митя», как он сам представился, студент мединститута и девятая по счету гувернантка в доме Здоровякиных, был облеплен детьми, как соты плечами.
На коленях у него сидел Эдуардик, зажимающий в страстных испанских объятиях полудохлого Микрочипа. Антон беспрестанно дергал няньку за локоть, пытаясь привлечь внимание к собранному из конструктора самолету. Алексей настойчиво предлагал прочитать ему пару страниц из книги «Руководство по CorelDraw». Сзади к Митиной пояснице привалился второй измученный кошак, словно подпитываясь от парня энергией.
Дети и животные чувствовали, что они понравились, и поэтому присосались к новому персонажу настырными пиявками.
А Митя смотрел на Машу и удивлялся. Он изучал анатомию и физиологию и, естественно, знал, что человеческий организм таит сокрушительные резервы прочности. Однако вообразить эту хрупкую, измученную девчонку матерью троих гладких, упругих, молочно-розовых пупсов было сложно. К тому же работодательница явно провела ночь в рыданиях – глаза у нее были красные, щеки в пятнах.
– Буквально на днях Леша и Антоша снова пойдут в садик, – устало сказала Мария. – Вам останется Эдуард. Но и с ним хватает забот.
Митя уперся подбородком в белобрысый затылок младшего Здоровякина. Тот довольно пускал пузыри, теребил Митины часы и что-то мурлыкал.
– Справимся! – успокоил Митя. – И не с такими справлялись.
– Неужели?
– Да. У меня два брата-акробата и две сестрички, покруче ваших близнецов. Последний раз, когда им пришла в голову славная идея помыть пол, вызывали спасателей, пожарную и «скорую». И мы оплачивали ремонт в квартирах трех нижележащих этажей. Но сейчас девицы слегка выросли. И теперь подвизаются в других областях. Ставят эксперименты на юношах. Я сочувствую им – в смысле, юношам – всем сердцем.
– Значит, у вас богатый опыт?
– И ценный. Ценный опыт усмирения беспокойных младенцев. – Митя состроил страшную физиономию, дети с готовностью завизжали от восторга. – Когда начинать?
– Прямо сейчас… Вы согласны? – робко спросила Маша.
– Конечно. Я и собирался.
– Там на кухне приклеена записка, чем сегодня кормить. Это свекровь написала.
– Заботливая.
– Да. И еду она же приготовила. Она подозревает, что без напоминания я забуду покормить детей. Разве это возможно? Если я попробую оставить их без завтрака, они съедят меня вместо яичницы. И котят тоже съедят. С кетчупом.
– Дети такими и должны быть – настырными и живучими. А вы предпочли бы вялое, аморфное потомство?
– Да нет…
– Ладно. Разберемся!
Маша посмотрела на Диму недоверчиво, но с надеждой. Она хорошо знала, чем оборачивается подобный оптимизм через час общения с кроткими малютками. Нервным срывом.
– Так я займусь работой? – осторожно спросила Маша. – Я обычно сижу вот здесь у компьютера.
– Занимаетесь журналистикой?
– Нет, программированием.
– Ого! Неженское занятие. Ссылки, переменные, коды… Дамские мозги и «железо» несовместимы. Насколько я знаю, барышня еще способна преуспеть в продаже программного обеспечения, но составлять программы…
– Не будем устраивать дискуссию по этому поводу, тем более что в ваших утверждениях сильны отголоски мужского шовинизма, – сухо заметила Маша. – Для моих дамских мозгов программирование – питательная среда. А если вы преуспеете в таком преимущественно женском занятии, как дрессировка спиногрызов, я буду вам беспредельно благодарна.
Дети посмотрели на маман с уважением. Они не совсем поняли текст, но почувствовали, что родительница в чем-то одержала верх над гостем.
– Я все понял. Немедленно приступаю к своим обязанностям.
– Я закроюсь?
– Пожалуйста! Закрывайтесь. Трудитесь. Программируйте. А если мы немного побегаем?
– Да бегайте сколько влезет, только меня не трогайте! – обрадовалась Маша. Ее глаза в эффектном обрамлении красных век вспыхнули огнем, заблестели.
– Отлично. Помчались, ботва! – сказал Дмитрий.
Он поднялся с дивана, подхватив Эдика и Микрочипа, близнецы как приклеенные потянулись за ним, Мегабайт спрыгнул на пол и поскакал следом.
Плотно прикрыв дверь, Маша неуверенно присела к столу. Она выжидала. Сейчас в щель просунется голова новой няньки, начиненная суперсообразительными мужскими мозгами, и он спросит, где лежит чистое полотенце. Затем – нужно ли давать виноград, если просят. Потом – что надеть Эдику, который облился соком. После – где лежит тот красненький автомобильчик, не получив который Антон немедленно сведет счеты с жизнью. И еще – где половая тряпка? Сколько давать котлет: по одной или по требованию? Мазать ли Алексею разбитую коленку зеленкой? Нести ли к ветеринару задушенного кота или он сам оклемается? Ничего, что мы порвали обшивку тахты? Вы даете поливитамины?..
Но прошло десять, пятнадцать, сорок минут, а Машино уединение никто не нарушал. Вопли, гоготание, визг доносились из-за двери, но к подобному шумовому сопровождению ее компьютерных занятий Маша давно привыкла. Она не привыкла, что никто ничего от нее не требует уже целый час. Полтора…
Непонятная, незнакомая тишина в квартире поразила Машу. Заставила вздрогнуть. Оторвавшись от ноутбука – как плодотворно она поработала! – Мария осознала, что ее окружает неправдоподобное, оглушительное безмолвие. Однако… Почему так тихо?
Маша вышла в прихожую. Заглянула в комнаты. Никого. Сердце окунулось в ледяную прорубь, колени задрожали. Где дети? Где этот монстр, прикинувшийся доброй няней и укравший всех ее детей?!!
В панике Маша заметалась по квартире, как обезумевшая тигрица. Но вдруг знакомые голоса, ворвавшиеся сквозь распахнутую форточку с улицы, заставили ее остановиться, обмякнуть. Маша прилипла к окну. Там, на детской площадке, веселилось все ее потомство. Плюс два кота рыскали по газону, покусывая травинки. Эдик увлеченно рыл в песочнице зеленой лопаткой туннель. Антон извивался на турнике, поддерживаемый за талию Дмитрием. Алексей заигрывал с вопящими семилетними невестами, гоняя их по двору, как стаю голубей…
– Так не бывает! – покачала головой Маша. – Мне снится сон.
Она вернулась к ноутбуку и воодушевленно, почти сладострастно, окунулась в работу.
Глазок сигнализации у двери маминой квартиры не горел красным, значит, Алина Владимировна, скорее всего, была дома. Лиза глухо постучала коленкой – в одной руке у нее был портфель, под мышкой длинный тубус для рулонов ватмана, в другой руке – прозрачная коробка с тортом «Девичья услада».
Алина Владимировна открыла почти сразу. Но почему-то она была одета не в свободную футболку и шорты, как обычно она одевалась дома, а в красивое летнее платье. Ее плечи были открыты, сияли загаром и светоотражающей пудрой. Глаза блестели таинственным и немного преступным блеском.
– Ах, Лиза! – радостно, слегка экзальтированно воскликнула Алина Владимировна.
– Ты не одна? – сразу поняла дочь.
– Не одна, – подтвердила мать, загадочно улыбаясь. – Посмотри, кто у нас!
Лиза изумленно замерла. В прихожей появился Руслан Рудницкий.
– Здрасте, – молвила Лиза. – Ничего не понимаю.
Рудницкий не преминул облобызать ручку Елизаветы. Его глаза сияли не менее радостно, чем у Алины Владимировны. И вообще бизнесмен и мамуля смотрели друг на друга как люди, мгновенно нашедшие общий язык. И очень симпатизирующие друг другу.
– Вот, зашел в «Артиссимо»… – начал объяснение Руслан.
– И я зашла! – подхватила Алина Владимировна.
– И познакомился там с твоей мамой.
Руслан бросил восхищенный взгляд на «маму», явственно говоря: «А мама у тебя высший сорт!» Алина Владимировна польщенно засмеялась, прочитав комплимент в глазах гостя.
– Короче, мы пьем чай. И вино. А у тебя торт? Давай сюда коробку. Господи, какое дикое название! И проходи, что стоишь.
«Уже скорефанились, – насупилась Лиза. – Это заговор!» Ее охватило уныние. Ей меньше всего хотелось сейчас видеть Руслана. Она шла к маме в надежде отдаться воодушевленной болтовне и поделиться дневными новостями – начиная со звонка лапочки Валдаева и заканчивая сдачей квартиры Виолетте. А теперь придется поддерживать натянутый, неловкий разговор…
Но Лиза ошиблась. Разговор за чаепитием шел более чем резво. Алина Владимировна щебетала без умолку. У Руслана тоже рот практически не закрывался, он едва успевал отхлебнуть чая между восторженными замечаниями, касающимися его собеседниц. Он сыпал тонкими комплиментами, рассказывал анекдоты, держал наготове забавные случаи из его коммерсантской биографии.
Алина Владимировна не скрывала буйного восторга. Если бы Руслан был ее единственным сыном и получил одновременно Нобелевскую и Букеровскую премии, да к тому же «Оскара» и «Грэмми», то и тогда бы она не была более очарована им.
Но, несмотря на крепкие узы симпатии, связавшие их с Русланом за пару часов, проведенных вместе, Алина Владимировна всячески давала понять, что в данной композиции она – третий лишний. А Лиза и Руслан – единое целое, нашедшие друг друга половинки. Она уже словно подбирала маршрут для их свадебного круиза и обставляла мебелью супружескую спальню.
Это просто бесило Елизавету.
– Руслан, – хмуро сказала она, – я расправилась с одной очень требовательной клиенткой. И теперь могу вплотную заняться твоим офисом.
– Как здорово, Лиза! – жарко подхватил Рудницкий. Торт на его блюдце оставался нетронутым. Он с огромным удовольствием съел бы Лизу.
– Руслан, наверное, хочет сказать, что лучше бы ты вплотную занялась им, а не офисом, – хихикнула Алина Владимировна. – Он признался мне в чувствах, испытываемых к тебе, дочка!
Лиза молча опустила глаза. Она чайной ложкой зверски рубила кусок «Девичьей услады» в мелкую крошку.
– Офис мне тоже очень и очень необходим! – корректно пришел на помощь Руслан. – Алина, мы с Лизой договорились, что тему интимных переживаний оставим на потом. Когда работа в офисе будет закончена.
– Какие вы прагматичные! – воскликнула Алина Владимировна. – А ведь одно другому не мешает!
Лиза с тихой ненавистью посмотрела на драгоценную маман. Она готова была убить ее кофейником. Она не понимала, как та могла быть такой черствой? Ведь Лиза призналась, что Рудницкий ее совершенно не интересует. Зачем же так откровенно навязывать ей ненужного поклонника? Неужели обаяние Руслана столь сокрушительно, что после двух часов общения с ним Алина Владимировна напрочь забыла обо всем, что говорила ей дочь?
– Однако я засиделся, – свернул тему бизнесмен. – Хотя, безусловно, в подобном обществе я бы согласился пребывать бесконечно долго. Девочки, вы великолепны. Понимаю, как трудно было Хлестакову. Алина… Лиза… Честь имею. Да! В пятницу вечером жду вас в Сосновом. Ужин при свечах в моем коттедже под номером 12. Отказы не принимаются. Я пришлю машину…
– О! Великолепно! Значит, вы, Руслан, нас приглашаете?
– Да, Алина.
– Здорово! Классно!
Присутствуй Лайма Лиутас при этой сцене, она сказала бы, что яблоко от яблони. Потому что по непосредственности Алина Владимировна конкурировала с дочерью.
К счастью, Руслан не был измазан кремом и крошками по самые уши, и поэтому процедура прощального целования дамских ручек была обставлена с максимальной элегантностью.
– Хорош! Как хорош! – мечтательно закатила глаза Алина Владимировна, закрывая дверь. – А что там учудил Хлестаков? Я уж и не помню, Лиз?
– Он собрался жениться на дочери и обнаружил, что маманя тоже недурна, – хмуро объяснила Лиза.
– А… Я ему понравилась, – удовлетворенно заключила Алина Владимировна. – Хорош! Чертовски хорош! Лиза! Ну что ты как вареная форель! Бу-бу, бу-бу! Такой мужик! Такая партия! Что ты привередничаешь, а? Я, кстати, все про него узнала. Звонила знакомой в Екатеринбург, она меня проконсультировала. Богат, сказочно богат. Куча недвижимости. Сеть магазинов. И при всем этом занимается благотворительностью, многое делает для города. Это тебе не какой-нибудь тупой новый русский из анекдота. Культурен, образован, интеллигентен…
– Мама, я его не люблю! – взмолилась Лиза.
– Не знаю, что тебе нужно! – рявкнула Алина Владимировна. – А мне он понравился! И тебе я желаю только добра! Я чувствую, он славный парень. Тебе с ним будет хорошо. И я буду знать, что дочка как за каменной стеной.
У Лизы на глазах выступили слезы. Она была впечатлительной девочкой. Увидев реакцию дочери, Алина Владимировна резко сдала назад.
– Ой, прости, прости! Я увлеклась! Я под впечатлением! Не буду на тебя давить. Да и куда спешить! Ты – красавица. И с приданым – машина, квартира. Успеешь. Конечно, тебе уже скоро двадцать четыре…
– Не скоро! – обиделась Лиза.
– И пора бы распроститься с образом сладкой малютки… Ладно, решай сама. Вижу, втемяшился тебе в голову тот голубоглазый шалопай из ресторана. Вот не повезло!
– Очень даже повезло, – улыбнулась Лиза. – Очень!..
…А Руслан Рудницкий тем временем выезжал со двора на ежевичном «блейзере». Его лицо не носило и капли той обаятельной привлекательности, так очаровавшей Алину Владимировну. И если бы Алина Владимировна услышала, как поливает он сейчас ее дочь грязными словами, проталкивая их сквозь сжатые зубы, она была бы потрясена.
