Глава 27
«Кьяра! Вставай! Быстро одевайся!»
«Ты чего? Куда вставать? Я только легла. Ночь еще. Спать можно еще часов шесть».
«Вставай, давай! В трех часах езды от города прошли дикие. Мы не знаем, что это за охотники такие, как последний раз появлялись в Академии, или же такие, как раньше, но в любом случае, это очень плохо. Сейчас Себастьян загоняет блажащие деревни в город, и всех людей сводят в Академию. Кьяра, сейчас будут всех поднимать. Быстро вставай и собирайся! Обязательно возьми с собой сумку, да, вообще, бери все мои подарки с собой, лишними не будут, и призови Киша».
Тут всю округу пронзил неприятный резкий звук. Будто тысячам кошек вдруг наступили на хвост. Не удержавшись, я упала на колени и закрыла уши руками. Может, Фир еще что-то и говорил, но кроме ужасного звука разобрать ничего больше не представлялось возможным. И тут прозвучал в голове голос ректора:
«Всем срочно явиться к воротам Академии! На город ожидается нападение диких! Повторяю: всем срочно явиться к воротам Академии – на город ожидается нападение диких!»
А потом, еще раз и еще раз, сообщение повторили раз двадцать. Голос ректора, хоть и было довольно неприятно слышать у меня в голове, но совсем не мешал одеваться и собираться, как говорил Фир. Когда я почти полностью собралась, ко мне заскочил Фир, причем, даже без невидимости.
– Ты чего? А если бы кто увидел?
– Не важно, да и всем сейчас не до этого. Где Киш? Почему еще не призвала? Вот, одень, даже если на тебя нападет кто-то из диких, этот камень остановит яд, – он мне протянул темно-синий камень, просто обвязанный черным шнурком, пояс с метательными ножами и мой лук со стрелами. Как и где Фир его выкопал, я не знаю, в Академии было запрещено личное оружие и последний раз, когда я его видела, он был в доме у Фира, а потом я про него даже ни разу не вспомнила.
– Спасибо, а как же ты?
– Мне не нужен камень, я могу и сам сдержать яд. К тому же, так я буду меньше за тебя волноваться. Что делать с луком ты знаешь? Запомни, вот это – серебряные ножи, метать ты умеешь, они возвратятся на место. – Он мне сам застегнул и затянул потуже пояс.
– Фир, дышать.
– Ничего, надышишься, когда все закончится. Их уязвимые места: глаза, шея под пастью. Все, надеюсь, тебе не пригодится. Меня не отвлекай. Если увидишь где поблизости дикого – лучше беги, в бой не вступай, неизвестно, что за дикие в этот раз пожаловали.
– Ну, их же в город не пустите, зачем такие приготовления?
– Нет, не факт, что устоим, их слишком много в этот раз, и мы не можем поставить защиту, так что, будем оборонять не только Академию, но и весь город, надеюсь, выстоим. В любом случае у нас с тобой больше шансов, чем у всех. Нас всегда может забрать остров. Так, пошли. Стены Академии дополнительно защищены. Они туда не прорвутся – мы сюда их не пустим. Ну все, ладно, пусть боги будут на нашей стороне и защитят нас, разумных.
Большинство адептов, уже собралось перед входом в общежитие. Когда мы появились с Фиром, нас даже не заметили, занятые разговорами о предстоящем.
Я посмотрела на Фира: он был весь в черном, его тело почти облегали черные кожаные доспехи, сбоку были прицеплены небольшие мечи и, как и у меня, был затянут пояс с ножами на груди, сзади выглядывали лук и колчан со стрелами, на руках были закреплены небольшие ножны с кинжалами. Серьезный, как никогда, собранный, сейчас в нем не было совсем ничего от привычного мне Фира, сейчас это был профессор Фирантеринель– декан боевого факультета, Белый Тигр, которого боялись и восхищались во всем Средиземье.
Мне стало страшно, а если с ним что-то случится?
Я не удержалась и шагнув, крепко обняла Фира, мне было все равно смотрят или нет на нас все остальные адепты, ведь Фир – мой. Фир обнял меня в ответ и привычно поцеловал в висок.
– Фир, я…
– Я знаю, мышонок, я тебя тоже очень люблю. Все будет хорошо, не волнуйся, мы справимся.
– Хорошо, – но отпускать его мне все равно не хотелось.
– Ну все, отпускай меня, времени совсем нет, и ты должна будешь мне очень помочь… – и выскользнул. Просто выскользнул, мои руки по-прежнему были сжаты, но уже не обнимали Фира.
Эльф уже стоял на площади перед почти всей собравшейся Академией и вещал. Наши с ним объятия никто так и не увидел. Голос Фира я услышала сразу, и почти не узнала, нет, конечно, это был его голос, но совсем не его интонации, даже когда он был зол или расстроен, или раздражен, его голос так не звучал – отстраненно и властно.
– Значит так. Первый курс, кто умеет обращаться с каким-либо оружием, остаются. Остальные идут вместе с профессором Маривик готовить подвалы для женщин и детей, и лазареты для раненых. Туда же идут и все целители. Наиболее сильные из вас, с началом атаки понадобятся тут. Вперед!
Осталось всего около пятнадцати адептов с первого курса, во главе с эльфийским наследником. Все понятно – свита. Когда адепты умчались, Фир продолжил:
– Весь оставшийся пятый курс и четвертый – сейчас со мной и профессорами на стены города. Там разделяемся. Каждый получает свой участок стены и перед ней, укрепляем все, что возможно – это для бытовиков, а некроманты с боевиками идут за ворота и вспоминают все, за что не раз бывали у ректора, и изощряют свою магию и память на ловушки. Вперед! Так, что до вас, эльфята, – посмотрел он на притихшего принца. – На вас – оповестить город. Женщин и детей – в Академию, мужиков – к стенам на защиту. Вот вам Кьяра, слушаться ее, как меня. Лошадей возьмете в конюшнях Академии.
Оставшийся первый курс, во главе с наследником, скептически осмотрели меня. Ну да, ростом не отличалась, да и на вид не особо крепкая. Но три месяца обучения в Академии сделали свое дело, никто из них не поставил под сомнение ни слова Фира, ни мои умения, и знания.
– Она поможет, если что. Когда закончите с городом, жду на стенах.
– Пошли, – они нехотя двинулись за мной. – Значит так, нас всего шестнадцать. Город не маленький. Едем по двое.
Как я и предполагала, у всех эльфов были свои лошадки в Академии. Пока они все седлали своих красавиц и красавцев, я призвала Киша и Демона. К счастью, Фир мне в прошлый раз его оседлал, и сейчас Демон был готов, и в нетерпении бил копытом. Как же все-таки больно его призывать, я наверно, никогда не привыкну к этому.
Мне достался в пару принц. Ну кто бы сомневался. Ох, уж я и намучилась с ним. Пока мы оповещали горожан, он ненавязчиво пытался выпытать у меня информацию о Фире, о наших с ним отношениях, о Кише, о Демоне, а еще, он заигрывал всячески со мной. Я решилась, и покопалась у него в голове основательно, все-таки видно, что он что-то задумал, с ним нужно держать ухо востро.
Вот проклятые боги, да он искренне. Вот болван. Фира он боготворит и готов молиться на него. Ну, тут все понятно, все-таки кровь Фира старшая и подсознательно подчиняет этого недокормыша, а вот с чего вдруг такая симпатия ко мне, и что мне с ней делать, да и, вообще, что мне с ним делать? Нужно будет спросить у Фира потом.
Оповестить город у нас заняло почти пять часов.
Так что, подъезжая к стене города, я, если честно, не знала что и ждать. Один раз за все это время мне пришло от Фира какое-то непонятное чувство: то ли удивление напополам с болью, то ли огорчение.
Когда мы подъехали и попытались узнать, где Фир, все молчали и отводили глаза. Но мне не нужны были разговоры, я и так все увидела. Фир был за стеной. В окружении диких. От смерти в зубах диких, его отделял только крутящийся волчком Рек, а Фир, судя по всему, был без сознания.
Я рванула на стену. Битва там развернулась нешуточная. Рек уже из последних сил защищался. На нем уже присутствовали раны, и местами шерсть полностью пропиталась в крови.
Я попыталась пробиться к воротам, но мне никто не открыл.
– Стой, дура, нельзя. Его тингу никого к себе не подпускает, ни диких, ни нас, мы уже пытались его забрать, он чуть ли не разорвал ректора.
– Пустите, он меня пропустит.
– Нет, – сказал, как отрезал, вынырнувший из-за спины ректор. Ворота не открывать. Я не пожертвую городом и Академией ради какого-то эльфа. А вам, вообще, место на стене, или вы думаете, что раз раздвигали ноги перед ним, то и я тебе все спущу, – он схватил меня за руку, премерзко ухмыляясь.
Ох, Фир, во что мы влипли.
Больше ничего ректор не успел сказать, так как его за руку схватил Киш.
Я вырвалась и бросилась бежать. За мной, не отставая, мчался Максимилиан.
– Стой, Кьяра, ты ничего не сделаешь, да стой же ты! – еще один схватил меня за руку.
– Отстань, это ты ничего не сделаешь, а я смогу!
– Не пущу, Кьяра, пожалуйста, не ходи, ты мне очень нравишься, я могу тебя полюбить, не ходи, пожалуйста. Ты только погибнешь, Кьяра!
– Отстань, ты ничего не понимаешь, я его люблю, он моя семья, он мне верит, он в меня верит, я обязана, если я тут останусь, я все равно не смогу жить, так как буду знать, что ничего не сделала, чтобы помочь ему!
– Кьяра, пожалуйста… – совсем тихо сказал он.
– Лучше не мешай! Максимилиан, пожалуйста, отпусти меня!
Он совсем опустил голову и кивнул.
– Вот и хорошо. Я когда оклемаюсь, пришлю тебе вестника.
Призвав Демона и Киша к себе, чем вызвала чуть ли не квадратные глаза у наследника, я с разбегу бросилась со стены. Я знала, что не упаду. Киш не даст, он у самой земли меня слевитирует, хоть он еще не умел летать, но разбиться мне никогда уже не светило.
Об землю я все-таки ударилась, хоть и не больно. Демон с Кишем тут же выскочили обратно. И вот я уже на Демоне пробираюсь к Фиру. Киш вокруг меня наматывает круги, не хуже Река, хоть и меньше его чуть ли не в несколько раз. Ко мне попадает только один из пятерых-шестерых диких. Вскоре я заметила, что со стены стали лететь заклинания, помогая мне. Адепты, все те, с кем я училась, сейчас помогали мне добраться к Фиру, а профессора нет, ни одного красного, синего или зеленого, или хотя бы черного заклинания, ни одного достаточно мощного, чтобы с первого удара свалить диких. Одни полутона адептов. Розовый, голубой или серый, или светло-зеленый. Значит, вот такая благодарность всей Академии Фиру. Ну, ничего, вот очнется, разметает он вас на маленьких профессорков, а я уж постараюсь, чтобы очнулся и все узнал.
Вот уже и Рек. Он меня пропустил, и теперь вокруг нас с Фиром металось две тени – черная небольшая и белая огромная.
– Фир, Фир ты меня слышишь? Фир, пожалуйста!
В ответ только тишина, что же делать? Что делать? И тут мой взгляд упал на грудь Фира, там была порвана его одежда, и виднелась кровь.
Яд диких, наверняка, попал яд. Я сдернула с шеи камень и повесила его на Фира. Через секунд двадцать от Фира пришла первая мысль, не совсем приличная, и он открыл глаза.
«Кьяра, я не могу пошевелиться, яда я такого не встречал, он скоро доберется до сердца. Остров не видит прямой угрозы – это не обычный яд, он просто успокаивает, пока совсем не упокоит. Он в их крови, она попала ко мне в рану, совсем чуть и начала сразу же действовать как яд».
Я осмотрела себя. Не было на мне ран, зато на демонах были раны и они тоже, наверняка, нахватались яда. Нужно действовать быстро.
«Спасибо, Кьяра, но вряд ли что-либо получится. Прости».
– Получится, вот увидишь. Ладно, сейчас разберемся. Фир, Фи-и-ир, открой глаза!!!..
Сдернув с шеи медальон, подаренный Линнаром, я нацепила его на Фира. Надеюсь, нас вдвоем он перенесет. Я нужна для активации, значит, меня должен вроде бы, но так как он на Фире, то, вполне вероятно, что перенесет только его.
Перенесло нас обоих и наших демонов за компанию.
Мы оказались в принимающем зале. Голос дома завопил наши имена, когда наши демоны рванули в нас и спрятались. Вот тут я почувствовала, что и Кишу и Демону досталось.
– Фир, Фир!
«Успокойся. Сейчас придут хранители и помогут нам…»
Хранители влетели в зал все втроем. Линнар тут же бросился ко мне ощупывать и осматривать, а потом в глазах потемнело, и я осела на пол.
Когда пришла в себя, был уже вечер. Возле постели в кресле, сидел Линнар и невидяще смотрел в окно.
– Линнар, где Фирантеринель?
– Кьяра, в нем очень много яда. Хранители не могут помочь, он умирает, не сразу, может, еще пару дней продержится, но все равно умрет. Прости.
– Нет!! Я вскочила с постели и ринулась к нему в соседнюю комнату. Там сидели и держали Фира за руки Нинея и Кени.
– Фир, Фир…
– Кьяра, он не отвечает, прости.
«Не дождетесь, я отвечаю. Кьярусь, убери их. Пожалуйста!»
– Гм-м-м…, Нинея, Фир попросил вас выйти из комнаты.
– Кьяра…
– Честно, Кени, я же ментал, я могу читать его.
– Ты? …
– Да, он сам разрешил мне, давно уже, как только научилась.
– Ладно, надеюсь, вы знаете, что делаете. Хотя выбора-то у нас нет, мы все равно бессильны тут.
«Ну, наконец-то, убрались. Главное, я теперь могу тебе отвечать. Молодец, что додумалась про камень и остров. Расскажи, что ты видишь, а то я чувствую только боль в спине и боку».
– Ну-у, спина вся будто обожжена, и бок тоже, на руках царапины от когтей диких и на груди рана. А еще, что-то с твоими волосами.
«Что с волосами?»
– Ну, они светятся фиолетовым.
«Что-о-о-о? И много светится?» – устало спросил он.
– Ну, до попы светятся точно.
«Плохо, сильно много. Значит так, тебе придется обрезать их. Яд хранители почти нейтрализовали, но вот именно, что почти, часть впиталась в организм, и вот как раз волосам не повезло, хотя, как сказать, волосы всегда можно отрастить. Бери приблизительно на две ладони выше свечения и режь.
– Но, Фир, как же… Давай я попробую смыть?
«Нет, Кьяра, ты, конечно, можешь попробовать смыть, но вряд ли смоешь – это проклятие, оно попало вместе с ядом на меня, и оно ползет ко мне. Отрезай, давай. Только возьми свой серебряный нож, из лесного набора, он перекроет доступ дальнейшему распространению. Срежешь, сразу сожги. Ясно? Причем, так, чтобы ничего совсем не осталось, волосы можно использовать во многих зельях, так что проследи, чтобы ничего совсем не осталось. Совсем-совсем. Ты меня поняла Кьяра?»
– Да, Фир. Давай я сначала разожгу огонь.
Мне было очень страшно. Фир. Самоуверенный упрямый эльф Фирантеринель, лежит вот тут, и даже глаза открыть уже не может. Слезы сами по себе стали наворачиваться на глаза.
«Что случилось? Ты почему плачешь?»
– Я не плачу.
«Ну, я прекрасно слышу, как ты хлюпаешь носом, да и мне твои эмоции приходят. Все нормально. Сейчас срежешь волосы, сожжешь, и я смогу открыть глаза».
– Ну ладно, раз ты так говоришь. Ты готов?
«Нет. Но режь».
Я села сзади Фира, и приблизительно отмерила, на глаз, где же нужно резать, потом, подумав, еще прибавила пол-ладони, лучше пусть я чуть больше отрежу, чем эта отрава останется на Фире.
– Ну, боги нам в помощь.
Коса у Фира была толстая, так что с одной попытки не вышло. Да и с двух тоже.
Бросив его отрезанную косу в огонь, я проследила, чтобы все сгорело полностью. Огонь стал странного цвета, когда стали гореть волосы, и все время пытался погаснуть.
– Фир, а зачем сжигать волосы?
«Любовные зелья, Кьяра, из волос можно сделать очень сильное любовное зелье. Так что смотри, Кьярусь, чтобы все сгорело. Мне совсем не хочется опять за кем-то бегать, сгорая от любви».
– Хорошо. Но мы же на острове?
«И что, думаешь, тут таких умных Филон нет?»
– Не знаю.
Я убедилась, что все сгорело. Пепел ещё и растерла, и смыла водой. Чтобы уж точно, все наверняка.
– Что дальше?
«Бери мази, заживляющие, и помажь раны. Они-то начали заживать, да и Нинея с Кени постарались, но все равно, ты же знаешь, тут перестараться нельзя. Чем чаще мазать, тем быстрее заживет».
– Хорошо. Фир, в принципе, уже все. Когда ты уже очнешься полностью?
«Не знаю, Кьяра. Должно уже было стать лучше. Яда я больше не чувствую, да и проклятия тоже. Остались только раны. Думаю, часа два будет достаточно. Посиди пока со мной».
– Да я и так же сижу с тобой, я вот тут, рядом, так что давай, открывай глаза уже, увидишь, хватит валяться.
«Нет, мышонок, ты со мной, но не рядом. Посиди со мной».
– Ну ладно, вот только я могу заснуть, ты же знаешь, как на меня действуешь.
Я села, а потом и легла рядом с Фиром. Уткнувшись, по привычке, Фиру куда-то в районе подмышек. Глаза сами по себе стали закрываться, и я уснула, все-таки давала о себе знать бессонная ночь и волнения. Я так устала. Привычный запах Фира меня окутал, и все проблемы, все волнения дня и ночи ушли. Не знаю, долго ли я спала, но проснулась от того, что рука Фира чуть сжала мою, и Фир позвал:
«Кьяра, малышка, я боюсь, что все плохо».
Я тут же вскочила и испуганно посмотрела на Фира. А он сидел и смотрел на меня.
– Что же плохо-то, ты открыл глаза и даже сел, и раны зажили, смотри, ничего не осталось.
«Я не могу почти шевелиться, мышонок. Очень сложно. Яд подействовал очень глубоко. Мне очень жаль. Скорее всего, я скоро умру, так как организму не хватит сил дышать».
– Нет, не говори так! Ведь что-то можно придумать, всегда есть что-то, что поможет, ты же сам говорил, что не стоит никогда сдаваться, я просто не верю!!!
«Перестань!» – грубо сказал он.
– Нет, Фир, даже и не думай. Давай я кого-нибудь позову! Давай позову хранителей? – я оглянулась на дверь, готовая вскочить за Нинеей и Кени, и даже Линнаром, хоть он и не любил Фира. По моим щекам потекли слезы.
«Не реви, а ну перестань! Ну что же ты делаешь, не плач, ну, пожалуйста».
Я уткнулась Фиру в грудь и уже не сдерживаясь, рыдала.
«Ну успокойся, ну не плач, ну, пожалуйста, мышонок. Я согласен, ты только не плач, я попытаюсь. Ради тебя я выживу. Ты только не плач. Хорошо? – я шмыгнула носом и со всей силы сжала Фира в объятиях. – Встань, иди и позови Нинею», – и со стороны Фира пришло такое отчаяние, что даже дышать стало больно.
– Что случилось, Фир, почему ты так расстроен? Она же тебя спасет.
«Да, спасет, но я стану чьим-то рабом. На все жизни!»
– Нет, Фир, ты не прав, Нинея хорошая, она не обидит тебя.
«Ты не понимаешь, Кьяра, я проведу обряд и свяжу свою душу с какой-то влюбленной дурочкой, как Филона. Наши души будут связанны навсегда. Я буду навсегда к ней привязан!»
– Но как же, почему, Фир? Давай я позову кого-то другого?
«Нет, Кьяра, лучше уж Нинея. Она подберет кого-то нормального».
– То есть, ты можешь это сделать с любой?
«Да, я свяжу души. И мне перейдёт половина жизненных сил, организм нейтрализует все последствия и все будет хорошо».
– Но если ты им не доверяешь, свяжи наши души, Фир, ты мне же веришь, ты меня знаешь, ты сам меня вырастил, ты сам сказал, что мы семья, так зачем тогда тебе кого-то еще искать?! А я тебе клянусь, что ничего не буду требовать, и ты так же будешь свободен. Все просто!
«Нет-нет-нет! – он почти кричал у меня в голове, было очень больно. – Ты ничего не понимаешь, я свяжу души навсегда, на все жизни, я свяжу твою бессмертную душу со своей. Ты станешь всегда скучать по мне, что бы ни происходило, тебя будет тянуть ко мне. Ты станешь зависима от меня, как люди становятся зависимыми от тростинки, мы будем зависимы друг от друга, ты хочешь быть зависимой?!! – крикнул особенно громко в моей голове Фир, а потом, совсем тихо, едва слышно продолжил. – Ты станешь на все времена моей женой, и ни с кем больше не сможешь быть, кроме меня. Кьяра, я слишком сильно люблю тебя, чтобы лишить выбора».
– Женой…? – прошептала я в ужасе, и села рядом с Фиром. Фир молчал, больше ничего мысленно не говорил, ко мне только шли волны страха, волнения и огорчения, а также безысходность.
А я все пыталась осмыслить и понять. В голове все крутилось и крутилось единственное слово: женой… женой… женой… женой…
Что я чувствовала? Я не знала. Женой Фира. Фир. Фир, он хороший, он мой, он моя семья. Кроме него, у меня никого нет. Что я почувствую, если Фир, получается, женится на ком-то другом – мне будет больно, очень больно, особенно за него, если он не будет счастлив. А он будет счастлив?
А я? Я его люблю, и хочу, чтобы он жил! Был счастливым! А я? Женой? С ним? Буду ли я с ним счастлива? Он хороший. Фир. Он меня не обидит. А любовь, и что там еще должно быть… Я не знаю, как должно быть. Может, так все и должно быть, а Фира я не отпущу, он мой, без него будет очень плохо, без него будет болеть эта самая душа, о которой говорил Фир. Значит, все было решено уже давно, и выбора нет, и это хорошо, правильно, так должно быть. Он мой, и я его уже никуда и никогда не смогу отпустить…
А может Фир против…?
– Фир, а раз тебе настолько все равно на ком жениться, почему же ты так против меня?
«Я совсем не «против». Я был бы очень даже «за». Давно мечтал. Это было бы идеальным выходом, но я, как уже говорил, не могу так с тобой поступить».
– Нет, стой. Я хочу знать, что ты думаешь. Потому что, если ты сам согласен, без твоей совести и твоего «не могу так поступить», то я согласна. Подожди, дай мне договорить, а потом ты. Я подумала, в общем, ты сам сказал, что мы станем зависимыми, что, в принципе, не так уж и плохо для супругов, но мы с тобой и так зависимы. Ты мой самый близкий друг, и меня к тебе и так тянет все время, и хочется с тобой быть, так что мало что изменится, и нам с тобой, вроде, весело и хорошо. Я тебе верю, и знаю, что ты меня никогда не обидишь, всегда защитишь, всегда поможешь, и ты мне веришь. А если с тобой что-то случится, то именно та душа, о которой ты столько говорил, будет болеть у меня. Так же я не вынесу мысли, что ты несчастлив. И если ты только сомневаешься из-за выбора, ну, боишься меня лишить права выбирать, то не стоит, я согласна, я выберу тебя, вот только… – я замялась, не зная, как и сказать… – Ну, ты понимаешь… я как-то еще не доросла, наверно… Мне пока не сильно интересно, даже скорее, наоборот, особенно после всего того, что я считала… ну, помнишь, мы говорили… про поход на сеновал… Ну, в общем, в теории-то мне стало интересно тогда, но вот проверять теперь, совсем не тянет… может, потом как-то… ну, ты понимаешь… Так что, ты подождешь… ну, или там будешь ходить, куда ты там раньше ходил… вот, как-то так… – наконец, выдохнула я и закончила эту сумбурную мысль. Почему-то говорить о таком с Фиром, тем более сейчас, было очень неудобно, даже не смотря на то, что после того, как мои способности колебались, удивить меня в этом плане, наверно, было уже невозможно.
«То есть сам факт… что мы с тобой будем… ходить на сеновал… тебя не смущает?» – улыбнулся Фир.
– Ну, нет, я знаю, что ты мне ничего плохого не сделаешь, так что, чего мне бояться?
«Ох, Кьяра, если я это сделаю, как ты просишь, то ни ты, ни я, больше никогда не сможем пойти, как ты говоришь «на сеновал» с кем-то еще. Только вдвоем. И тебе придется довольно часто там бывать. Поэтому, я и не хочу принимать твою такую жертву, ты достойна сама выбрать себе мужа. Кого-то, может, получше меня».
– О-о-о, что ж, я понимаю. Наверно, ты прав, ты тоже достоин самую лучшую жену. Хорошо, пойду, позову Нинею, – ну да, мне стало обидно и больно.
«Подожди, мышонок, ничего ты не понимаешь, я очень не хочу, чтобы ты потом пожалела об этом своем решении…»
– Я не пожалею, Фир.
«Обещай… обещай, что не пожалеешь, Кьяра…»
– Обещаю!
Он еще несколько минут вглядывался в мои глаза, пытаясь там что-то отыскать, а потом:
«Ну что ж, ладно, иди сюда. Садись на меня верхом. По-другому не выйдет, теперь режь мне и себе запястья. Потом приложи наши запястья вместе, чтобы кровь перемешалась. Потом смотришь мне в глаза и повторяешь все слова, что скажу. Поняла? Что бы ни случилось, не отнимай рук! Не прекращай говорить!»
– Да. Подожди. Потренируюсь с запястьями, – методом проб и ошибок выяснила, что положить удобней всего запястья будет крест-накрест. Сначала его рука, потом моя, потом опять его и сверху моя. Вот теперь нужно порезать. Вот как-то себя у меня вышло без проблем, а вот Фира, ой, аж руки трясутся, ну не могу, и все тут, как представлю, что будет больно ему, то вся моя решимость убегает.
«Ну, хватит издеваться, режь уже», – что ж, вздохнула, закрыла глаза и резанула. Открыла, ой, мамочка, крови сколько. Уже не понятно где чья. Ладно. Отложила нож. Сложила наши руки, как полагается и посмотрела в глаза Фиру. Голова к тому моменту уже довольно ощутимо кружилась. Слова я слышала, как Фир еле шепотом произносит, зато они гремели у меня в голове:
Kontinaf'oontaFirantel', – еле слышно говорил Фир.
Kontinaf'oontaFirantel', – повторяла за ним негромко я.
Kontinaf'oontaK'uara. – Сказал Фир.
Kontinaf'oontaK'uara. – Повторило неправильное эхо.
Тут мои запястья обожгло. Боль пробиралась аж в ладони. Мне так и хотелось отвлечься, посмотреть, что с руками, отвести глаза, посмотреть и растереть сами запястья. Но, помня слова Фира, я терпела, из последних сил, но терпела.
Santerno bekloo teramill'
Santerno bekloo teramill'
Feentero too demo!!!
Feentero too demo!!!
Тут вот все и прошло. Правда, сил ни на что не осталось, и я прямо так и упала на Фира.
Очнулась, когда меня сзади обнял эльф, притянув к себе поближе. Осмотрелась. Мы все в той же комнате, кровать Фира. Киш мостится в ногах. Рек примостился возле кровати. Фир сзади греет спину. Я его тут же шепотом позвала.
– Фир?
– Все получилось, мышонок. Видишь, я могу двигаться, – он меня еще крепче стиснул. – Да и, вообще, чувствую себя, будто лет сто отдыхал и спал, а ты как себя чувствуешь?
Я прислушалась к себе. Голова больше не кружилась. Спать совершенно не хотелось. Усталость вся прошла, вот только кушать очень и очень хотелось.
– Кушать хочу.
Фир засмеялся.
– Я тоже, Кьяра. Давай отмываться, одеваться и пошли добывать себе ужин. В столовой тут, насколько я помню, кормят всех без времени. И, Кьяра, теперь ты можешь подстричься, как хочешь. Это уже не имеет значения.
– Да что за издевательство, – начала злиться я. – То отращивай, то не важно. А ну говори…
– Теперь ты связана со мной, и моя сила – твоя. Так что, от длины волос уже ничего не зависит.
– А что зависело?
– Твоя сила магии, пока она формировалась.
– О-о-о, ну спасибо, что сказал, наконец.
– Кстати, не забудь про перчатки.
Я хотела спросить: зачем? Но осеклась, глянув на руки. Запястья окружала широкая татуировка с какими-то рунными знаками, далее, она спускалась на ладонь, покрывала всю ладошку и начало всех пальцев. Посередине ладони была надпись на каком-то языке. А самое интересное – она была золотая. Мерцала, подмигивала и подсвечивала.
– А-а-а, у тебя… – хотела я спросить, но Фир меня перебил:
– Да, и у меня, – показал ладони, улыбаясь.
– И что это? Ты знаешь, что там написано? Да и я читала, что она должна быть небольшой, тоненькой, там ничего не было про ладони…
Когда мне было лет восемь, Фир мне подарил книжку про разные народы и их обычаи. Там и про эльфов было. Что вот они, вроде, раньше так женились. Ну, там говорилось, что татуировка выходит небольшой, будто веточка дерева обвивает запястье, и даже рисунок был. Про цвет там не говорилось, но что это золотом, так я не додумалась. Потом, еще когда Фир приехал к нам, я постаралась тщательно, пока он спал, осмотреть его запястье. Мне не повезло – Фир проснулся. Хотя мои поползновения не остановил, и даже расстегнул рукава рубашки, и показал руки полностью, чтобы у меня не оставалось сомнения. Потом подмигнул мне, и сказал, что если он вдруг женится, то мне не придется искать так тщательно знак. Он будет виден издалека. Я тогда ничего так и не поняла. А все расспросы, Фир проигнорировал. Фир улыбнулся и подгреб меня поближе.
– Не пугайся. Это все нормально. У всех тоненькая, так как она не связывает души. А наша – связывает. А в остальном. Ну, понимаешь. Когда я ушел из дворца, я перестал пользоваться родовой магией, чтобы меня не нашли. А вот тут, я ее призвал. Она меня признала и подчинилась. Так же она меня признала за единственного Повелителя лунных эльфов. Ну, если кратко, то твоя татуировка говорит, что ты моя жена, что повелеваешь лунными эльфами наравне со мной, ну и там много чего еще, но в том же духе. Вот такой вот сюрприз мы преподнесли моим родственничкам, и Максимилиану, – хихикнул он.
– Ну, я же не знаю, что нужно делать, я не умею и не хочу, Фир…
– Я тоже не хочу, да и никогда не хотел, поэтому и не пользовался родовой магией. Но это неважно сейчас. Мы живы, и с эльфами как-нибудь разберемся. Тем более ты видела мои волосы: еще есть несколько белых прядей, так что, пока у нас есть время. Да и потом, пока они во всем разберутся, пройдет месяц где-то, потом, пока нас отыщут, пройдет минимум месяца три – четыре. Так что, не вешай нос. К тому времени мы что-нибудь придумаем, чтобы отвертеться от всего этого, – встал, поцеловал меня в макушку и уже собрался уходить.
Но тут я вспомнила.
– Фир, а отрежь ты сам мне косу, а то ровно у меня все равно не получится, да и дай я тебе подровняю аккуратненько твою прическу, а то утром, еле отрезала, и совсем не уверена, что получилось хорошо.
– Ладно, только давай быстрее, очень уж кушать охота.
Я вручила ему ножницы и уселась на стул. Фир справился довольно быстро. Волосы мне он обрезал, приблизительно, чуть короче попы. Хотя я и хотела еще короче. Не дал, сказал, что и так вон как коротко стало. Ну что ты тут сделаешь, эльф он и есть эльф. Потом взял расческу, расчесался и сел передо мной. Я тоже справилась довольно быстро. На удивление, у меня получилось все довольно ровно, только пара прядей выбивались из общей длины. Он, как-то уж сильно официально поблагодарил меня, призвал Река и скрылся в ванной. И чем я его обидела? Ничего же такого не делала.
Отмывалась я уже у себя в ванной, довольно быстро. Призвала Киша и начала быстро одеваться. Нереальное чувство голода очень подгоняло. Оружие я решила сначала с собой не брать, все-таки остров, а потом вспомнила нападение на остров, и прицепила все обратно на себя.
Уже на выходе из комнаты, я вспомнила про руки. Пришлось возвращаться, и подбирать перчатки нужной длины.
С Фиром мы встретились в гостиной. Он уже сидел и ждал меня.
– Готова?
Я только кивнула. Когда мы спустились в столовую, там при виде нас, наступила тишина.
«Фи-и-ир, они чего это?»
«А они уже все знают. На острове любая магия происходит только с ведома хранителей».
«Ой-ой. Сейчас получим по попе».
«Не получим», – мысленно сказал Фир и подмигнул мне.
Не успели мы и шага ступить. Как дорогу нам перегородили хранители.
– Да как ты посмел? – прогремели в один голос Кени с Нинеей.
Хранители были в ярости.
– Ты все испортил, оскорбил нас на нашем острове! Использовал Кьяру для своих целей! Оспорил наше решение и выжил! Смерть тебе, и изгнание! – Остров содрогнулся. Дом начал рушиться. Все дети, бывшие в столовой, стали выбегать. Вскоре, над нами не осталось даже крыши. А мы с Фиром стояли и не могли пошевелиться. Кени и Нинея стали какими-то все черными, и все ближе, и ближе подходить к нам.
Когда до нас оставалось чуть больше нескольких метров, пол под нами затрещал, и мы все рухнули вниз…
Подземные пещеры…
Падение сняло с нас оцепенение.
– Вставай, Кьяра… вставай… нужно уходить… Давай же. Ну же, девочка моя. Вставай… Ты видела, они черные стали. Остров отверг их. Нам нужно всего несколько часов продержаться. По легенде, должен прийти золотой дракон на защиту своих детей. У нас есть шанс, Кьяра, давай, бежим…
Мы с Фиром рванули в сторону одной из множества пещер. Очень надеюсь, что это не тупик. Киш и Рек бежали рядом с нами. Киш впереди а Рек сзади, прикрывая. Иногда они менялись. Порой, нам попадались такие узкие пещеры, что приходилось проползать на животе, извиваясь змеей.
Мы уже прятались и убегали несколько часов. А спасения в виде дракона, все не было и не было.
– Один раз перед нами появился Линнар. Он теперь сиял как когда-то Кени и Нинея. Вот, значит, новый хранитель острова.
– Фирантеринель, Кьяра. Остров отверг Кени и Нинею, они стали черными охотниками. Не понимаю, что у них вызвало такую реакцию.
– Наша свадьба и мое выздоровление.
– О-о-о… ну, я, конечно, тоже не в восторге от вашего поступка со свадьбой, но чтобы так… В общем, остров говорит, что вы на шестом уровне пещер. Вам нужно пройти на четвертый. Там мы устроим засаду. Вы обгоните их, и мы к их приходу успеем подготовиться. Короче, ближайшие семь поворотов сворачивай влево, потом два поворота направо. А потом, сразу за подъемом, будет небольшой коридорчик и зал. Я вас буду там ждать.
– А как же дракон? – пискнула я.
– Кьярусь. Ну скажи, какой дракон? Остров драконов не видел уже несколько тысячелетий…
И исчез.
– Ну вот, и тут дурят.
– Ладно, поползли. Хорошо хоть оружие захватили. Вот бы еще покушать чего-нибудь.
– Ага. Курочку с корочкой. Мням-м-м…
– Прекрати, Кьяра, а то сейчас от тебя откушу чего-нибудь.
– Пф-ф…
Дальше мы пошли в молчании. Очень не хотелось натолкнуться на бывших хранителей.
До зала мы добрались довольно быстро, хоть Линнар и не предупредил, что подняться наверх – это пролезть почти по отвесной скале более пятидесяти метров.
«Стой тут, пойду, проверю…»
«Угу».
Фира не было уже несколько минут. Как-то уж слишком подозрительно. Да и на ментальный зов он не отвечал. Причем, явно слышал, но молчал.
Я решила, может, и глупо решила, пойти посмотреть сама, что там случилось с ним, почему Фир не отвечает. А посмотреть было на что. Фир с Реком сражался с Нинеей и Кени, а Линнар пытался справиться с десятком диких. И откуда они только взялись.
Линнар уже почти убил четверых, но тут Кени развернулся, и кинул нож прямо в него. Линнару нож попал в плечо, парализуя руку. С одной рукой шансов у нового хранителя почти не было.
– Киш, помоги Линнару! – крикнула я, сама бросаясь на помощь Фиру. Он был, конечно, не «счастлив», увидев меня рядом. Но позволил на равных вступить в защиту. Когда в пещеру ворвались еще три десятка диких, мы с Фиром и Линнаром еще держались. Киш с Реком во всю крутились, пытаясь защитить нас от диких. И вот теперь, они нас приперли к стене. Еле живых, но так и не сломленных.
– Ну что, сдаёшься, Фирантеринель, мы пощадим твою жену? Она с новым хранителем может идти, – сказали они синхронно.
– Нет, Фир, нет, не делай этого!
– Прости, Кьяра, – и Фир опустил мечи вниз.
Меня и Линнара подхватила Нинея под руки и начала подталкивать к выходу из пещерного зала.
– Фир, Фи-и-ир, нет, не-е-ет!!! – кричала я. Мне его больше не было видно. Его скрывало почти полсотни диких. – Линнар, они же его сейчас убьют! Нинея! Не надо! Это же Фир, да что же с вами?!!
– Так нужно, Кьяра. Он не достоин жизни. Очень много убийств. Он все испортил, если бы не он, ты бы провела обряд. Он не достоин встретить новое рождение расы. Зато вы достойны!
– Да что вы творите, вы должны защищать нас, а не убивать!!
– Вообще-то, он уже почти мертв, – усмехнулась Нинея.
– Нет, не-е-ет!! – я начала изо всех сил, вырываться. – Киш, помоги мне!! – Киш кинулся изо всех сил на Нинею. Та, от неожиданности, наконец, отпустила мою руку. Я смогла отбежать, как раз настолько, чтобы увидеть, как Кени заносит над Фиром меч, собираясь отрубить ему голову.
– Не-е-е-е-т!!! – крик разнесся по всей пещере, переходя в рев кого-то мощного и сильного. Вся пещера вдруг, мне показалась совсем небольшой и невысокой.
А потом я увидела замершего в ужасе бывшего хранителя.
Рев дракона разнесся по всей пещере. А еще, всю пещеру охватил огонь, сжигая всех диких и бывших хранителей.
Линнара и Фира я знала, что огонь не тронет, они свои, они моя семья. Линнар – хранитель моего дома, а Фир – муж. Любимый муж, ради которого и жизнь отдать не жалко. Мой огонь – это их огонь, он их так же любит, как и я. Он их не тронет, он им поможет.
Вскоре бушующий огненный ураган начал угасать.
На месте золотого дракона, осталась лежать абсолютно седая девушка, с очень длинными волосами. Она была абсолютно голая. Ее седые длинные волосы укрывали ее, будто дорогим покрывалом, защищая от криков и суеты внешнего мира, она лежала неподвижно и, присмотревшись, можно было понять, что она или уже мертва, или умирает. У нее не осталось совсем ауры, она отдала все свои силы для дракона, и даже если она каким-то чудом жива, то ненадолго. Рано. Сильно молодая, мало сил, неопытная, без наставника… К ней, с разных концов каменного зала рванули эльфы.
У одного из них стали вдруг абсолютно синими волосы, а второй, вдруг постарел на глазах. Синеволосый опустился рядом с девушкой и дрожащими руками убирал ей с лица волосы, пытаясь как-то вылечить, восстановить, заставить жить дольше. Хоть на несколько минут дольше…
– Я люблю… – совсем тихо прошептала девушка, умирая. Вокруг, как и прежде когда-то на поляне, стал подниматься ураганный ветер, унося и развеивая пепел врагов по пещере. Но что бы там ни задумал синеволосый, ему это не удалось. Его внезапно оглушил рукояткой меча по голове второй, внезапно постаревший эльф.
– Прости, Фирантеринель. Не сейчас. Она будет жить, и ты с ней. Только позаботься о ней, убереги ее, защити, а я ее спасу сейчас. Ведь я могу, я – Хранитель. Моя жизнь для нее и ее потомков. Живи, Кьяра. Живи, моя госпожа.
Эльф стал постепенно исчезать, а аура странной девушки стала наливаться золотом. Когда эльф – хранитель исчез, на полу пещеры остались лежать двое, абсолютно живых и невредимых. Девушка со странными длинными седыми волосами и полностью золотой аурой, в которой то и дело мелькали светло-голубые прожилки, и эльф со светло-голубой аурой с золотыми прожилками.
