Глава 28
Я очнулась в том же зале. Голова моя была на коленях у Фира, и он бережно перебирал мои волосы, тяжело дыша.
– Фир? Фир, ты чего? Что случилось? Где мы?
– Ты жива, жива. Солнышко мое любимое, ты жива, – пробормотал Фир, и крепко сжал в объятиях.
– Если не отпустишь, то ненадолго, – прохрипела я.
– Ой, прости, мышонок. Ты жива… – Фир прислонился лбом к моему лбу.
– Ты чего? А где Линнар?
Фир молчал и опустил голову.
– Фир?
– Прости. Он… он исполнил свой долг… сохранил жизнь Золотого Дракона.
– Фир, что… – я сначала совсем не поняла о чем он, какой дракон, а потом вдруг все вспомнилось. И Кени с Нинеей, и Линнар, и Фир, и меч над ним, а главное – дракон, большой дракон, который защитил меня и Фира… взял верх надо мной… обещал и выполнил… помог… спас… нас спас… а Линнар… я его видела и слышала… даже сейчас слышу.
Его голос – голос острова, он стал одним целым с островом, как и другие до него.
Он просил, уговаривал не грустить, простить, жить и радоваться, любить и верить. Обещал, что всегда будет со мной, ведь он Хранитель, мой Хранитель: «Позови меня, и я всегда приду к тебе, просто позови, моя госпожа…»
Я улыбнулась и посмотрела на Фира. Он был удивлен. Он, наверняка, ждал не такой реакции.
– Он рядом, он стал одним целым с островом.
Фир натянул на меня свою рубаху, и мы пошли.
Когда мы, шатаясь, добрели до выхода из пещер, был уже почти вечер. Вышли мы недалеко от пляжа, где в первый раз меня высадил Кедавр.
– Кушать хочу-у-у.
– Я тоже, Кьяра, очень хочется. Пошли, что-нибудь поищем, или кого-нибудь, может, у домовушек что-то осталось, если они, конечно, сами остались.
То, что было на месте дома, выбило на время желание покушать у нас обоих.
Дома больше не было, там стоял огромнейший дворец. Весь белоснежный, и в нем светились все окна.
Когда мы подошли к дверям, они сами открылись и по бокам от них стояли два домовенка.
– Добро пожаловать домой, госпожа, господин, – поклонились они.
Холл, где мы оказались, был просто огромен, тут мог поместиться не один такой дракон, как в пещере. А еще, там было очень светло, а на потолке и стенах были вырезаны фрески с двумя резвящимися драконами.
– Ужин готов уже. Прикажете подавать? – спросил один из них.
– А можно сначала в ванну? – да, хочу кушать, но вот в ванну почему-то вдруг захотелось сильнее.
– Да, госпожа.
– А кто тут главный?
– Чили, господин.
– Мне хотелось бы побеседовать с ним.
– Сию минуту, господин.
Этот домовенок посмотрел на второго и тот умчался.
– Прошу сюда, господа. Мое имя, Жарим. Если что будет угодно, только позовите.
Мы прошли за ним на второй этаж, и попали опять в гигантскую комнату.
– Жарим, а почему такие все комнаты гигантские?
– Так вы можете превратиться в любой момент, госпожа, да и ваши дети. До четырех лет вы плохо будете контролировать этот процесс, вот весь замок и рассчитан на дракона.
О чем он, вообще, говорит? Какие дети?
Не успели домовушки еще мне приготовить ванну, как явился домовенок, он был весь седой. СЕДОЙ! Сколько же ему лет-то?
– Вы звали, господин? Я – Чили, чем могу быть полезен?
Фир в одно мгновение изменился, он стал сейчас именно тем эльфом, которого боятся все и о котором столько меня предупреждали. Он тут же втянул его в комнату, и захлопнул следом дверь. Прямо перед носом у удивленного Жарима.
– Ну, рассказывай, дорогой друг, что тут происходит?
– Чили, – с достоинством ответил домовенок.
– Хорошо… Чили… – выделил Фир, имя домовенка. – Так что здесь творится? Откуда этот дворец? Последний раз, когда мы тут были, то видели старый большой полуразрушенный дом. Откуда тут столько домовушек? Куда делись дети с острова?
– Я главный управляющий замка, господин. Мы прибыли на зов острова. Мы всегда так делаем. Пока не придет в мир наш хозяин или хозяйка, мы спим, и только они нас могут разбудить. Только истинные, сильнейшие от сильнейших, прямые потомки мудрейшего. Мы служим только им и их прямым потомкам. Остров нас позвал и мы прибыли.
Фир только дернул ушами на такой ответ.
– Откуда замок?
– Остров восстановил. Когда уходит хозяин, замок уходит вместе с ним, и с приходом в мир нового – он появляется. Только прямые потомки мудрейшего, имеют право тут жить.
– Где остальные обитатели острова? Дети, тут было более сотни детей?
– Они в школе, господин. Расселены, и сейчас обедают в зале. Всем был восстановлен и гардероб, и утраченные личные вещи. Молодые хранители, как раз заканчивают обед. Если желаете, мы можем пройти и побеседовать с ними.
– Так, я что-то совсем запутался. Какая школа, Чили? Какие хранители? Хозяйкой и госпожой, я так понимаю, вы все считаете Кьяру?
– Да, господин, госпожа Кьяра – наша хозяйка, а вы – хозяин, как ее истинная пара, как только она впервые превращается в дракона, мы просыпаемся и служим ей, и ее прямым потомкам.
– Хорошо, допустим, где вы были все это время? Ведь я так понимаю, мать Кьяры тоже была драконом? Почему же вы только сейчас явились?
– У нее не пробудилась кровь, наверно, было еще очень рано. Кровь пробуждается в двухсот – трехсотлетнем возрасте. Тогда, в будущем драконе, достаточно сил, чтобы обратиться и не умереть. Мы рады, что хоть в этот раз наша хозяйка, хоть и превратилась так рано, но все хорошо закончилось, и что рядом был один из истинных Хранителей, чтобы помочь ей.
Фир хмуро стоял и пытался прожечь домовушку взглядом. Не знаю, что он там рассчитывал увидеть, но явно был разочарован.
«Кьяра, посмотри его».
Я тяжело вздохнула и полезла в голову этого домовушки.
Вот он только родился и учится ходить. Постоянно падая, неуклюже шатаясь, но упорно встает на свои, еще не окрепшие ножки и топает, и топает…
Вот вечер. Сидят у камина счастливые родители маленького Чили. Их ребенок, набегавшись за день, спит недалеко в кроватке и тихо посапывает. Вдруг, стук в дверь. Открыв, они видят фигуру, замотанную в черный плащ, и тут же падают перед ним на колени. Вот его неимоверно счастливые родители передают на руки мужчине. Есть в нем что-то такое неуловимо знакомое. Будто я его знала и очень давно, или когда-то много раз видела, но все это ускользает, не дает зацепиться. Плащ он откинул и тот небрежно свисает с плеч, удерживаемый только застежкой в районе ключиц.
Мужчина наклоняет голову, что-то шепчет над маленьким Чили и, наконец, распрямляется во весь рост и поднимает глаза. Из окна уже пробиваются первые лучики солнца, путаясь в волосах стоящего с младенцем на руках мужчины. У него мои глаза и, вообще, он очень похож на меня. Те же брови, нос и скулы, губы мне вот достались от папы, а так не видела бы в воспоминаниях Фира своего отца, то вполне приняла бы этого мужчину за него. А дальше яркая вспышка и мужчина с младенцем исчезают.
Вот Чили, уже вполне взрослый домовенок, приносит клятву верности все тому же мужчине, и тот ее принимает, и произносит его имя. Мне ничего не слышно, но и без этого можно хорошо прочитать по губам: ЧИЛИ.
Вот в большом зале стоят две дюжины домовушек, четыре молодых эльфийки, и одна эльфийка, уже не молодая и юная, как остальные, но и старой ее не назовешь никак, все они стоят возле двух золотых драконов и о чем-то порыкивающих. Еще минута и уже перед ними не драконы, а все тот же мужчина, только уже как-то повзрослевший и возмужавший, где-то на висках у него иногда уже пробивается седина, но так же, как и эльфийку, его никак нельзя назвать старым, и женщина, как две капли воды похожая на мою мать. Те же волосы, глаза, нос, скулы, также кривит губы и даже те же жесты. Мужчина подходит к ней и треплет по макушке, потом целует в лоб, и они вдвоем поворачиваются к подошедшей эльфийке. Та обнимает девушку и тоже целует в лоб. Потом, они втроем поворачиваются к ожидающим их домовушкам и эльфийкам. Все они опускаются на колени, и начинают приносить клятву, как я поняла, уже девушке. Я замираю, и сердце пронизывает боль. Что вот такого общения я лишилась. Это ее отец или дед, но он ее любил так, как никто, так, как меня, наверно бы, любили родители. Хотя, чего мне жаловаться, у меня всегда были Фир и бабушка, и любили они меня никак не меньше, но сердцу все равно, ему все равно хочется хоть на миг познать, вспомнить как это – руки отца и объятия матери.
Вот мужчина и эльфийка лежат на зеленой траве, держась за руки. У них совсем нет ауры… они мертвы… как же так получилось? … Возле них стоят Чили и девушка, и оба плачут, а возле дерева метрах в десяти, стоят остальные домовушки, у всех глаза на мокром месте.
Девушка вдруг проводит руками над телами своих родителей, и вместо них остается цветной и яркий песок. Поднявшийся ветер уносит его прочь, развевая по всему миру. А в следующую секунду, вслед за исчезнувшей парой, исчезают и домовушки с девушкой. Вот остров, пустой, необжитый. Нет ни одной тропинки, невидно даже предполагаемого прохода в зарослях возле пляжа. Девушка стоит по-щиколотку в воде и рассказывает что-то домовушкам. А потом подзывает Чили и начинает уже ему давать указания, и когда он с домовушками исчезает, она выходит на берег. Садится и начинает горько плакать. В руках у нее вдруг появляется платок, и Чили сзади подходит и укрывает ее плечи теплым пледом. Вот, уже привычный мне вид острова. Девушка бежит, смеясь, а за ней бежит парень, когда он ее, наконец, поймал и начал что-то рассказывать, я смогла его рассмотреть. Красивый. Очень красивый и глаза у него необычного цвета – зеленые с золотыми лучиками, и они очень добрые. Совсем как у профессора Люмьера. Доброта льется прямо изнутри. А потом мужчина достает два браслета. В каждом дракончик держится за свой хвостик, обвивая, кажется, какую-то веточку. Рассмотреть подробнее не удалось. Девушка зовет Чили и он появляется перед ней, и протягивает какой-то прозрачный нож. Они разрезают руки как я когда-то с Фиром и прежде, чем соединить, надевают эти браслеты. В следующий миг, у них уже нет ран. Только такие же, как у нас с Фиром татуировки…
Вот девушка рожает близнецов, мужчина с добрыми глазами мечется за ширмой, а с девушкой сидят и помогают домовушки.
Вот уже в зале три дракона, и домовушки приветствуют взрослых близнецов, как когда-то и их мать.
Вот близнецы сражаются с кем-то. Война. Большое поле и куча воинов. Кто с кем сражается, я так и не смогла понять. Было противно на все это смотреть, противно и страшно.
Вот близнецы разделились в бою и один погибает. Второй к нему бросается, но уже слишком поздно, и не помочь. Его золотые глаза уже невидяще смотрят в небо, их небо…
Поднимается вокруг огненный вихрь, почти идентичный тому, что устроила я не так давно в пещерах…
Вот остров, выживший и очень постаревший близнец, стоит и грустно смотрит на небо, это уже привычный мне остров – с границами и мерцающей дымкой защиты над головой, а еще шепотом. Даже тут, сквозь чужие воспоминания я его слышу…
К нему подходит молодая девушка, эльфийка, и что-то говорит, но близнеца не трогают совсем ее слова. Он как-то отрешенно улыбается, гладит ее по голове и уходит на берег. Чили появляется неожиданно и как когда-то его мать, так же укрывает и его теплым пледом. Но не уходит. Садится на берегу недалеко от хозяина, и так же, как и он смотрит в небо. К утру, второй близнец уже был мертв, а с острова исчезли замок и домовушки во главе с Чили.
Как сквозь туман я видела дальше, как девушка, разговаривавшая с близнецом чуть ранее, нашла его, как хоронила под его любимым деревом, как просила вывезти ее с острова хранителя, отдав ему все, что было, оставив только небольшое колечко, что подарил ей парень. Потом, как с трудом родила, красивую маленькую девочку, а дальше все закрутилось. Мальчики и девочки, братья и сестры, большие и маленькие, семью, но все – все, абсолютно все умирали, так и не дожив даже до двухсот лет. Никто из них так больше не попал на остров – истинно их дом, больше не было дракона, больше не было у Чили шанса, служить его господину или госпоже…
И вот, наконец, я увидела свою мать…
Увидела, как она спасалась от какого-то сумасшедшего мага…
Увидела, как повстречала отца, и как он ее спасал…
Увидела, как она родила меня…
Увидела, как Чили надеялся, что она-то станет драконом, она сильна и мужа выбрала истинного…
Увидела, как они скрывались от диких, направляемых все тем же сумасшедшим в лесах…
Увидела, как отец принял решение спрятать маленькую меня у Фира…
Увидела, как Чили разрывался от противоречий, то ли последовать за моей матерью, то ли продолжить наблюдать за мной…
Увидела, как он провожал грустными глазами дом, в котором осталась я…
Увидела, как родители создали иллюзию, что вот я с ними. Как долго бежали и скрывались, уводя мага от дома Фира…
Увидела, как они попали в хитро расставленную ловушку…
Увидела, как они сражаются из последних сил…
Увидела обреченность в их взгляде, и осознание смерти…
Увидела себя, сидящую на коленях у Фира и магический вестник, последний, сплетенный из их совместных сил, все еще сияющий, хоть и бледно, в то время как его создатели давно уже лежат где-то в одной из пещер мертвыми…
Увидела радость, гордость и небывалое горе на лице домовушки, когда я обратилась…
Увидела надежду, когда подошел Линнар…
Увидела радость и суету, появившуюся на острове с моим оживлением…
Увидела нас с Фиром глазами домовушки, грязных, оборванных, в пропаленной местами одежде и воняющих чем-то совсем непотребным…
– Все нормально, Фир, ему ты можешь верить, ему, и остальным его семи домовушкам…
– Кьяра…
– Потом…
Я повернулась к Чили и спросила:
– Тот мужчина, что тебя забрал? Что с ним и его женой стало?
– Предали… король людей подсыпал яд. Его жена умерла, а он последовал за ней, не захотев без нее жить. Король хотел остров, нас он приглашал, чтобы заключить договор и спрятать там якобы своих людей. Но он не рассчитал, остров – он живой, ему нужны драконы, он не подчинится никому, кроме них. Когда мы их нашли с молодой госпожой, они были уже мертвы…
– Почему была война… куда делись родители близнецов?
– Они, они и есть остров. Они провели обряд, их души соединились с островом. Отец защищает и не подпускает к острову чужих, а мать, она и есть сама суть острова, она любит своих детей, защищает, растит, шепчет. Это ее голос мы все слышим, госпожа.
– Война… – напомнила я Чили.
– Все та же, госпожа… остров. Им не давал покоя наш остров… теперь они объединились все против драконов.
– Почему она ушла?
– Кейлиан, она не смогла тут остаться. Ведь именно остров, как она считала, забрал ее любимого Терима, он последовал за братом, их духи едины. Умерев, Дакут стал на защиту острова наравне со своим отцом, и Терима тянуло к нему. Он любил Кейлиан, но его связь с братом была всегда сильнее всего…
– Те дикие и маг… что шли по следу родителей, – тут Фир очень напрягся и прищурился, – они… они погибли?
– Нет, они продолжают искать тебя, маг призывает все больше и больше диких из других закрытых миров… ему нужна твоя кровь, он считает, что она ему откроет дорогу на остров, и подчинит остров его воле…
Фир устало сел на кровать, а я боялась пошевелиться. Из-за меня столько диких, из-за острова, все гибнут из-за острова…
– Но он же уже был здесь, попадал на остров…
– Да, случайно, у него получилось. Кени и Нинея узнали про него, и решили связаться с ним, вот он и добрался сюда по связи. Они, конечно, испугались и закрыли тут же канал, но расположение острова ему уже стало известно.
– Но почему… почему они… – все-таки смогла произнести я.
– Госпожа, более пяти тысяч лет на острове не было драконов. Хранители его присвоили. Им, как и остальным расам, присуще тщеславие и гордыня, и последние три сотни лет, они пытались сломить духов защиты, и самого острова…Они поняли, почувствовали вашу магию… и поняли вашу кровь… они не давали клятву, но их сдерживал остров от причинения именно вам вреда… погиб бы хозяин, вы бы последовали за ним… а с вашей помощью, думаю, они хотели сломить духов, и пустить на остров мага и диких, но я не уверен, я не смог их прочитать…
Так мы в тишине простояли еще какое-то время… никому говорить ничего не хотелось. У каждого из троих были свои тяжелые мысли.
– Госпожа, господин, если я вам больше не нужен, я бы предпочел удалиться, все-таки быт еще не совсем налажен.
– Да, конечно, иди, – пробормотала я.
– Ужин будет через полчаса. Есть какие-то предпочтения сейчас или вас устроят ваши любимые блюда?
– Нас все устроит, – выдохнул как-то совсем устало Фир, и Чили почти удалился.
– Стой, Чили, подожди. Ты ничего не ответил про детей, какая школа?
– Школа хранителей. Все, кто попадает на остров, обязаны закончить ее, и преклонить колени перед нашей госпожой и господином на ее защиту. Они все, по окончанию, являются вашими хранителями и вассалами.
Я смотрела на этого домовушку и, как говорила Марина, обалдевала. Как нельзя более емко, по-другому и не опишешь. Школа меня доконала, это была последняя капля…
Ладно, с дракошей я уже почти смирилась и даже то, что из-за острова столько смертей было – тоже, даже Фир в качестве любимого мужа, почти не напрягал, нужно, конечно, все обдумать еще, но вот так чтоб, ой-ой-ой, то нет. А вот новая информация… хотелось подойти к стенке и побиться головой, может тогда что-то пойму. Я посмотрела на Фира, кончики его ушей покраснели, и иногда подергивались. Бедный мой эльф, так скоро можно нервный срыв заработать, с воспалением мозгов.
– Ладно, Чили, давай тогда поговорим завтра с утра и еще принеси нам покушать что-нибудь и побыстрее.
– Да, господин.
Из тяжелых мыслей о наших делах, меня вывел эльф, обняв.
– Кьяра, не бери так все близко к сердцу. Давай ты мне покажешь, что видела, а потом обо все поговорим. Тебе станет легче, одно горе на двоих легче, чем, если одному горевать…
Как и просил Фир, я ему все показала, что видела, и что чувствовала. А в конце, просто ревела уже, уткнувшись в него носом.
– Ну, вот, поплачь и станет легче.
Через минут десять я окончательно успокоилась. Легче особо не стало, но пришло какое-то безразличие и усталость. Фир меня отправил мыться, а сам стал располагаться в комнате и встречать ужин.
В ванной я ненадолго замерла возле зеркала. Там отражалась теперь совершенно незнакомая мне девушка. Она была старше, мудрее, какая-то совсем другая. Черты лица стали более выразительными, волосы теперь были абсолютно седыми, хоть и не такими длинными как в том видении, а еще глаза. Они больше не были просто золотого цвета или как-то так. Теперь в них все время плескалось расплавленное золото, что пробуждало ассоциации с каким-то хищником, а не девушкой. Фигура вытянулась, и теперь казалось, что состояла я из одних только мышц. Нет, почти ничего не поменялось, но теперь никто бы не решился ко мне подойти даже в темноте и в подворотне. От меня просто расходились волны опасности и предупреждения. А еще косички… они теперь ярко выделялись, и на них образовались новые бусины, и ленточки. Как все это странно. Теперь, вот так смотря на себя в зеркало, я видела черты всех своих предков. И разрез глаз мамы и того, старого первого дракона, и вечно вьющуюся прядку, как у одного из близнецов, и маленькую родинку, как у ставшего стражем острова второго…
– Действительно, кровь предков не обманешь. Вот она я – наследница, – тихо прошептала я. Было очень грустно, что именно при таких обстоятельствах все открылось.
Еду нам принесли через пять минут. За это время я уже успела залезть в ванну и с удовольствием плескалась.
– Ты там не уплывай далеко, мышонок. Во-первых, я тоже хочу, а во-вторых, не забывай, ужин ждет. Да и расслабляться не стоит. Ясно, что остров нас по идее не обидит, но как-то уж все это подозрительно. Я уже проверил еду. Ядов или чего-то такого там нет, так что налетай спокойно… – чуть помолчал, а потом ехидненько так добавил: – Молодой дракончик. Теперь понятно, откуда такие аппетиты, и куда столько лезло.
Я не удержалась и кинула в Фира небольшой ураганчик, а этот вредный эльф всего лишь дунул, и уже все развеялось. Да-а-а-а… все-таки мне еще учиться и учиться до его уровня.
Наутро нас разбудил домовушка. Присмотревшись, я узнала Жарима.
– Доброго вам дня, господин, госпожа, – поклонился он нам. Извините, что разбудил. Но там новости, и Чили сказал, что вы, наверняка, захотите их услышать.
– Да, сейчас спустимся. Вы пока приготовьте нам завтрак.
– Слушаюсь, господин.
– Фир, как думаешь, что за новости?
– Не знаю, Кьяра, но нам нужно разбираться со всем этим. Да и маг опять появился во всей этой истории, знать бы еще, кто он. Да еще и Академия. Вот интересно, они смогли отбиться или город пал?
– А вот мне, совсем не жалко, если он пал.
– Кьяра. Это вроде я жестокий тиран…
– Фир, они тебя там оставили на растерзание диким, и не пускали меня к тебе, не пускали помочь, а потом не помогали. Только адепты. Почти все, а профессора…
– Я помню, мышонок, – грустно ответил Фир. – Они поступили правильно, хоть моя жизнь дороже всего для меня, но терять город из-за одного не стоит… да и тебе, по большому счету, не следовало лезть… мне страшно представить, что было бы, если бы у тебя не получилось…
– Дурак! – отвернулась я от эльфа. Было очень обидно.
– И я тебя люблю, мышонок. Поцеловал он меня в затылок и пошел одеваться.
Лежать одной в кровати и дуться, было как-то не очень, тем более там какие-то новости, так что пришло вылезать тоже из-под одеяла, и идти одеваться.
За дверью нас уже ждал Жарим. Он нас провел в столовую. Она, как и все остальные комнаты, поражала своими размерами…
На завтрак, как ни удивительно, я получила все самое любимое. И никакой каши и кислючого пирога…
После завтрака нас, все тот же Жарим, проводил в библиотеку. Вот тут что я, что Фир замерли на пороге.
– Как думаешь, сколько нужно времени, чтобы это все перечитать?
– Не знаю… но я, чур, первый, хотя тут столько книг, что мы можем читать не пересекаясь, – выдохнул в полном восторге, как и я Фир.
Позади нас кашлянул Жарим и мы вздрогнули, и опустили взгляд как нашкодившие котята. Хотя, чего это мы, все это, по идее, принадлежит нам. Я в раю… столько книг…
Жарим нас проводил к окну и предложил присаживаться.
Через несколько минут появился Чили и сразу перешел к делу:
– Господин, мы за ночь обследовали остров и установили полную связь со всеми хранителями и стражами острова. Четыре молодых хранителя, под воздействием семей и знакомых, задумали предательство, и только ждут удобного подходящего случая. Еще мы обследовали дальние пещеры южного края, там явно ведутся все теми же предателями работы, они хотят создать проход от бухты, к пещерам, там не понятно кто это делал, то ли еще старые хранители Нинея и Кени, то ли молодые предатели. У них цель – устранить сильнейших своих соучеников. Семерых они постоянно травили, и скорее всего, к концу года от них им бы удалось избавиться. Но вот на счет пещер у них ничего нет. Еще у восточной границы, стражи докладывают, что курсируют два десятка предположительно военных кораблей. Также есть новости из города, там, где вы, госпожа, учились и вы, господин, преподавали. Город удалось отбить, хоть и много пострадавших. Основной защитой занимался псевдо-принц Максимилиан, ректор самоустранился в Академию, и укреплял всячески ее защиту. Если все так пойдет и дальше, то где-то, через неделю – полторы город откроет свои ворота. Пока только, они разбили армию и собираются организовать группы зачистки. И самое последнее, господин, что нам делать с вашей родовой магией? Она из вас сочится и рвется в ваш лес – оповестить о возрождении рода и вашем чудодейственном воскрешении, – скривился домовушка. – Но она выдаст наш остров, поэтому мы пока ее никуда не пускали и блокировали…
Ну что сказать, не знаю, как у Фира, а у меня ни одной мысли после всего этого не было…
Мы с Фиром помолчали и эльф, наконец, выдал:
– Давай по порядку, начнем с самого главного.
– Предатели. Как я и говорил, они травили сильных будущих хранителей. Так же мы точно уверенны, что про остров известно с той стороны, восьмерым непосвященным, и это опасно. Именно они готовили предателей и всему их научили. Куда идут оттуда ниточки, нам неизвестно. Нужно, чтобы они или попали на остров и тогда я смогу их прочесть, или госпожа прочитает их, встретившись. Но если позволите, господин, я считаю, что госпожа пока не готова такое читать, да и не стоит ей рисковать. Предлагаю убрать предателей тут, и послать призрачную стражу за остальными, вне пределов острова. Даже пусть эти нити оборвутся, но пока мы не готовы рисковать жизнью госпожи. Ей еще нужно, как минимум, лет пятьсот чтобы уверенно превращаться.
После такого, открыв рот, сидела не только я, но и Фир.
– Пятьсот, – прохрипела я, – но как же… а близнецам тогда, сколько было? А остальным драконам?
Чили по-доброму улыбнулся, как улыбаются родители, смотря, как их дети делают первые шаги.
– Моему первому господину было чуть больше трех тысяч, когда он меня взял к себе. Когда родилась молодая госпожа, ему было ровно как раз четыре тысячи. Когда молодая госпожа впервые превратилась, ей было почти четыреста. И она очень переживала, что никак не превратится. Когда госпожа осиротела, ей было почти две тысячи, а когда родились близнецы, то госпоже было почти две с половиной. Близнецы превратились впервые, когда им было чуть больше трехсот лет, а погибли, когда им исполнилось четыреста одиннадцать.
– Мне очень жаль…
– Мне тоже, госпожа…
– Хорошо. Я согласен с твоим планом, но мне хотелось бы увидеть то, что вы нарыли у них в головах, предварительно.
– Слушаюсь, господин.
Тут Фир схватился за голову и застонал. Какое-то время спустя, Фир, наконец, открыл глаза и как-то растерянно смотрел на Чили. Он был весь белый, только уши оставались красноватыми.
– Ты… ты хотя бы предупреждай в следующий раз сначала… – хрипло сказал эльф.
– Хорошо, господин, – поклонился Фиру Чили.
– Хорошо, я согласен, с острова убрать всех предателей, но если они умрут насильственной смертью – это вызовет ненужные слухи и расследования. Так что, поестественней, пожалуйста, и предварительно, пусть проследят за ними, мало ли что у них про остров где записано. Вот если чего где-то найдёте – все записи и все улики ко мне.
– Да, господин, – радостно улыбнулся Чили.
Ну все, они друг друга нашли. Методы Фира домовушка, судя по довольной мордочке, одобрял полностью.
– Так, что там дальше? Пещеры?
– Да, господин, кто их рыл и как давно мы не знаем. Стражи молчат. Судя по всему, это был прямой приказ хранителей. Скорее всего, постарались Кени и Нинея. Мы можем обрушить часть пещер – это будет быстро и эффективно, или же мы можем зарастить породами по новой – это займет несколько лет. Еще, как вариант, продолжить работу, и сделать запасные пути отхода с острова. Но опять же, мы не знаем, кому уже известно о несостоявшемся ходе.
– Остров – как крепость, нам не нужны пути отхода, это наш дом, его нужно защищать до последнего. Внешнюю сторону давай засыплем. Это хоть не так эффективно, как зарастить, но будет временное закрытие входа извне. Так вот, внешнюю – засыпим, а внутреннею – начнем заращивать. Когда внутри разберемся, то приступим к заращиванию внешних пещер и бухт, постепенно разбирая завал. Да, и пусть стража острова проверяет очень тщательно завалы. Если даже хоть один камешек будет не на своем месте – тут же докладывать.
– Да, господин. Очень мудрое решение.
– Дальше.
– Госпожа желает, чего-нибудь выпить и перекусить?
О, да, я действительно желала. Что-то как-то быстро завтрак прошел, и меня опять начало мучить чувство голода. Фир с удивлением посмотрел на меня.
– Да, хочу.
– Через несколько минут вам принесут второй завтрак, – я покраснела. – Вы не волнуйтесь, госпожа, – одобряюще улыбнулся Чили. – Так нужно, ваш организм, после превращения, старается совместить аппетиты обоих особей, так что, вполне возможно, что вы будете очень часто и много кушать, все-таки дракон не маленький у вас…
В библиотеку вошел Жарим, довольно улыбаясь. Он с какой-то гордой отеческой улыбкой поставил передо мной поднос, полный еды, и удалился, все оглядываясь.
Пока я с удовольствием кушала свой второй завтрак, Фир расспрашивал Чили, что еще такого нового во мне появится. Я с удивлением узнала, что обычно, завтраков три, обеда два, а ужина, вообще, четыре, да еще есть полуночный перекус, это у кого как, может быть один, а может быть два. Такое обычно длится лет сто – сто пятьдесят, пока дракон и я полностью не войдем в силу, но так как тут такая ситуация, то и неизвестно, как долго буду я кушать, за целую армию магов. А еще, было очень полезно узнать, что я могу вдруг превратиться в любой момент, и вот не всегда обратно сразу.
– Молодая госпожа, один раз, так проходила почти три недели.
– Три недели? – в один голос воскликнули мы с Фиром.
– Да, три недели. Но вы не волнуйтесь, госпожа. Вы только недавно превращались. Следующий раз может быть не раньше, чем через несколько лет. По крайней мере, года два у вас точно есть, до следующего превращения. Но, вообще, это все зависит от уровня силы и возраста дракона.
Пока я жевала, Фир с Чили решали остальные вопросы.
На корабли было решено выслать, первоначально, парламентеров в виде одного из призрачных стражей и узнать, что нужно прибывшим. Стражам они все равно ничего не сделают. А так, если вдруг они невиновны, то и совесть меньше мучить будет.
Вообще, я заметила, за последнее время, с момента нашей свадьбы, Фир действительно как-то начал меняться, нет, это по-прежнему был Фир, но теперь он не рубил сгоряча и даже, наверно, мог бы и помиловать или простить ошибку. Но опять же, наверно.
С Академией все решилось намного проще. Фир решил, что мы туда отправимся. Вернее, он решил, что отправится сам, а меня оставит на острове, пока совсем не разберется там.
– Даже и не думай меня тут оставить!
– Но, Кьяра, как ты не понимаешь, что тут тебе безопаснее. Хранители сюда никого не подпустят.
– Да, не подпустят, и я буду в безопасности, а вот ты? Где будешь ты? Ты не забыл про свой ритуал и нашу связь? – Фир только зубами скрипнул.
– Не забыл.
– И что ты мне предлагаешь, сидеть тут, мучиться и страдать?
– Это ненадолго, а потом я приеду.
– Отлично. Договорились.
Я на него обиделась, и очень. Опять меня как маленького ребенка дома решил оставить. Когда же он поймет, наконец, что я выросла, что могу ему помочь, что я за него переживаю не меньше, чем он за меня, а то, наверное, и больше. Спать я ушла от него в другую часть замка. И вообще, забрала с собой двух домовушек. Почти два дня я скрывалась на острове, вместе с домовушками, от Фира и Чили. Они искали, злились, ругались и опять искали. Чили постоянно мучил остров расспросами, и направлял на поиски призрачную стражу. Впервые с ней столкнувшись, я очень испугалась. Это были приведения, почти, по плотности напоминающие человека, или не совсем, ну, там, эльфа или орка, в общем, тело, вот только слегка просвечивающееся. Но как бы не искали меня Фир с Чили, у них ничего не выходило. Все-таки дух острова – моя пра-пра-пра, сколько-то там пра-бабка, и она априори, была на моей стороне, и в ответ на все расспросы Чили, неслось только ехидное женское хихиканье, да и стражи, встречая меня, только снисходительно улыбались и делали вид, что меня тут не стояло, и проходили мимо.
Фиру, как и мне, с каждым часом становилось все хуже. Наша связь, о которой он так много говорил, показалась во всей красе. Я просто чувствовала его тоску, умножающую мою в несколько раз, его раскаяние, осознание и расстройство, тревогу за меня, и еще злость… тоже на меня и себя…
Долго так продержаться я не смогла, как себя ни уговаривала. Так что, на третий день, с самого утра я явилась к завтраку, как ни в чем не бывало. Мне было очень страшно из-за своей выходки, ну разозлилась, перегнула палку, возможно, совсем чуть-чуть. Ну действительно, не будет же он меня воспитывать ремнем, я уже большая и, вообще, сам виноват, что значит оставить меня тут, ну вот я же его нигде не оставляю и не решаю за него… Когда Фир влетел в столовую, в наполовину только застегнутой рубашке, я себя уже накрутила дальше некуда.
Фир на несколько минут замер в дверях столовой, рассматривая и, кажется, не мог поверить, что вот она я. А я, только увидев его, разрыдалась.
В доли секунды он уже был возле меня, обнимая, и успокаивая, сцеловывая мои слезы.
– Ну все, малышка, не плач… не плач, мышонок… ну, любимая, ну перестань… Никогда я больше тебя и на шаг от себя не отпущу, моя маленькая, любимая девочка. Что же ты… ну, успокойся… ну, пожалуйста. Я ведь тут, рядом…. Ну все, хватит плакать, ну же…
Эльф еще долго шептал всякую чепуху, успокаивая меня. А еще, он в тот день, да и, вообще, до конца недели, не отпускал меня ни на шаг от себя. К концу дня, я уже и сама пожалела, что такое сотворила. Вернее, жалела я еще раньше, буквально через час после происшествия, когда стала успокаиваться, и страх стал уходить. Но в конце дня от такого внимания Фира, я уже готова была выть, не хуже оборотня.
– Фир, ну хватит. Ну, выйди…
– Ничего страшного, я все там уже видел и знаю, так что, не стесняйся.
– Фир, ты издеваешься, когда это было? Выйди, ну серьезно!
– Кьяра, не обсуждается…
– Еще как обсуждается. Ты что, когда захочешь в туалет, меня тоже с собой потащишь?
– А почему нет? – но я видела, что он немного смутился.
– Фир… – уже рычала я.
– Ну, хорошо, только двери не закрываешь!
– Фир, так не пойдет. Давай так, двери я закрою, но мы будем с тобой говорить через дверь. Идет?
Эльф недолго подумал и все-таки согласился. Хотя я считала, что и это глупость.
А вот из ванной, мне его так просто выставить не удалось. Он просто развернулся ко мне спиной и присел рядом. Было как-то совсем необычно, так принимать ванну. Да еще и его эмоции. Какое-то возбуждение и ожидание, я бы даже сказала: предвкушение… Чувство было схоже с тем, когда я ожидала Фира на праздники середины зимы и его подарков, только в миллионы раз сильнее. Будто ему весь мир обещал подарить все сокровища, и он теперь их с нетерпением ожидает. Что за подарков он ждет, я понимала, и мне было грустно. Хоть я и признала, что люблю этого вредного эльфа и он мой, но дальше я была идти, не готова…
– Фир, твое чувство, оно… оно так необычно… и мы же с тобой говорили уже…
Фир только откашлялся. А потом хриплым голосом, очень серьезно ответил:
– Я люблю тебя, Кьяра, я тебя очень сильно люблю и приму любое твое решение. Да и ты, насколько мне помнится, не отказывалась от этого всего категорически, а я подожду и постараюсь тебя переубедить.
Я запнулась. Как ему объяснить? Эта сторона вопроса, после усиления дара, престала считаться для меня загадкой, да я уверена, что не многие, вообще, знали столько, сколько на меня свалилось знаний по этому вопросу. Но вот, например, то, что первый раз будет больно, совсем никто не отменял, и хоть везде в воспоминаниях эта боль описывалась у всех девушек по-разному, но она все равно была, да и сам процесс меня как-то совсем смущал. Нет, не то, чтобы, вообще.…Но, например, я точно знала, что если и смогу кому-то довериться настолько, то только Фиру, но как-то до последних событий я себя в расчет не брала. А потом, когда его чуть не убил Кени, меня как дубиной по голове осенило, наши отношения и наша свадьба все смешалось, и вот теперь, я понимаю, что совсем не против, но уж очень страшно все это, от чего «не против», плавно превращается в очень даже «не за»…
– Я боюсь, Фир… – тихонько прошептала я.
– Я знаю, малышка, я подожду, сколько нужно будет, не волнуйся.
Но нашу идиллию и разговор прервал стук в дверь.
– Господин, госпожа, прибыли призрачные стражи с новостями со всех кораблей. Это тюремные корабли с демонами. Их везут на рудники. Но стража говорит, что их заключенные так замучены, что, скорее всего, их везут просто на смерть. Корабли заблудились и, в общем, просили помощи.
– В чем обвиняют демонов?
– Они не сказали, только отшутились, что это – демоны, нелюди, и им не нужно обвинение, они не имеют право на жизнь.
– Очень интересно. Кьярусь, прости, но мне нужно пойти разобраться, не волнуйся, я всего на пару часиков и вернусь. Хорошо, мышонок?
– Угу, – что Фир затеет там разборку, я почти не сомневалась. Я прекрасно знала отношение Фира к такому, все-таки не смотря ни на что, он прекрасно помнил рабский ошейник, да и тут ему, я точно знала, ничего не грозит. Во-первых, стража не позволит, да и Чили, если что, его всегда вернет в случае опасности. Я с ним предварительно сама разговаривала, и он поклялся, что так и сделает. А во-вторых, даже если бы я захотела в это влезать, то слишком было лениво выбираться из ванны, да и устала я за день как-то… вот бы еще знать, от чего? А еще мне опять хотелось кушать, причем, очень и очень сильно. Когда же мы уже вырастим-то…
– Только смотри, ты мне обещал недолго, а то сама приду разбираться со всеми кораблями, – шутливо пригрозила я эльфу. Тот улыбнулся и развернулся ко мне поцеловать в висок, да так и замер…
Спустя какое-то время, он очумело помотал головой, и откашлялся. Вот и неправда, ничего там такого и не было видно. Все было довольно скромно. Всего лишь плечи и коленки, торчащие из воды, руки я сложила на кромки ванны, а головой облокотилась о спинку. Видно ничего такого уж, от чего моему эльфу замереть, не было. Всю поверхность воды скрывала пена.
– Кьяра, я вернусь, и мы обязательно очень и очень серьезно обо всем поговорим, – сказал Фир и выскочил за дверь.
Чили, подняв глаза к потолку и что-то бурча, вышел вслед за Фиром.
Когда я вышла из ванной, то заметила в комнате шестерых стражей.
– И как вы тут оказались?
В ответ мне только снисходительно улыбнулись.
– Фир?
Они синхронно кивнули. А еще, указали на стол, ломящийся от еды.
– Чили? – спросила я, указывая на стол, и опять получила кивок. Хороший все-таки Чили, заботливый. Хотя, чего это я, он уже, так сказать, троих вынянчил, так что, наверняка, узнал все повадки голодного входящего в свою силу дракоши. Вот им, наверно, было весело с близнецами. Их история меня тронула больше всего…
А Фир все-таки переборщил со стражами, ну да боги с ним, если ему так спокойнее, то почему бы и нет.
В комнате без вредного эльфа, было совсем как-то уж одиноко и холодно. Даже аппетит стал пропадать. Из вредности, я все-таки доела свою порцию, уже зная, что если на ночь хорошо не поесть, то придется вставать ночью, и не раз, хотя, меня пока сия участь миновала, но Чили обещал, что ненадолго.
Чтобы долго не мучиться и страдать, я решила поступить как в детстве: лечь спать, а вот проснусь, и Фир уже рядышком будет. Уснуть мне удалось с трудом, все-таки без него чего-то не хватало. За Фира я была полностью спокойна, чувствуя, что с ним все хорошо, даже веселится, просто вот хорошо бы еще, чтобы рядышком был.
