11
Сегодня мой внеочередной поздний ужин вновь проходил в присутствии декана факультета Темных сил и, как ни странно, Сули.
Генерал была сама не своя, теребила салфетку на коленях и выжидательно смотрела на меня, впрочем, почти тоже самое делал и горец, в перерывах между приемом пищи и потоком вопросов. А я опять объяснялась.
— Да не знаю я, как это вышло. Нечаянно.
— Он напугал тебя? — проявила сочувствие профессор.
— Да… — сглотнула и продолжила тихо, — до жути, до дрожи в коленях, до… Ийк, — вырвалось у меня, когда я увидела, кто к нашей компании решил присоединиться: Аквиус Авур собственной персоной затянутой в строгий темно-зеленый костюм, белые перчатки и такую же рубашку. Методично постукивая изящной тростью по голенищу сапога, он приближался к нам радуя взгляд, распущенными по плечам бордовыми волосами и приятной улыбкой на лице. Менее всего эта, сволочь бледнолицая, напоминала мне сейчас того мстительного гада, чьи лекции не стоит прерывать.
— Доброй ночи, Довар Горран, Магда и… — моего имени не назвал, лишь зло прищурился, выплюнув: "Слушатель". — Позвольте присоединиться к вам, — произнес он учтиво и без разрешения сел за стол.
Возле него незамедлительно появился заспанный работник кухни и с поклоном расспросил, чего желает отведать достопочтимый и многоуважаемый господин. Советник короля как ни как. Затем бледнея, выслушал внушительный список блюд достойных императорского двора и произнеся робкое: "Будет исполнено", сбежал.
— Итак, — судя по клыкастой улыбке расплывшейся на лице Авура, учтивые расшаркивания им были соблюдены, далее последует ядовитая атака, — что обсуждаем?
— Ужин, — ответила я, ибо стол все же мой, и это ко мне тут все подсели.
— Если только это… — ехидно произнес любитель косичек, фурий и нечестных приемов, — то вас не затруднит, отужинать без нас.
Под пафосным "нас" я поняла его и его раздутое самомнение, а потому искренне ответила:
— Спасибо за понимание. Мы без вас, — это слово я подчеркнула, — действительно хорошо сидели.
Декан улыбнулся уголками губ, Сули едва не прыснула в кулачок, а вот новоприбывший перестал излучать доброжелательность и сосредоточил прожигающий взгляд на мне.
— Не понял.
— А что тут понимать? — развела я руками. — Вы же сами только что предположили, нам отужинать без вас. Не знаю, как остальные, а я не против.
— Что?! — прошипел он, растеряв всю свою холеную сдержанность.
— Смеешь перечить?
И тут в диалог вступил наш внушительный горец:
— Намина останется, а вы многоуважаемый советник, если можете, конечно, скажите прямо, зачем пришли. — Декан забрал из рук Сули растерзанную салфетку, вручил ей свой чай, а вооружившись приборами приступил к мясу, которое за разговорами почти остыло.
— Зачем пришел? — переспросил бордоволосый и надменно заломил бровь, переведя презрительный взгляд с меня на магистра. — Не слишком ли вы прямолинейны, Горран?
— Мне сложно соответствовать вашей виртуозной вязи язвительных высказываний, высокого звучания и низкого содержания, Авур. Все же таким тонкостям учат только при дворе и только исключительных га… господ. — Горец явно хотел сказать другое слово, но сделав намек, удержался от неприличного высказывания. — Итак, какое событие заставило вас нанести визит в столь неурочный час?
Что-то заскрипело, и я с удивлением поняла, что это лектор имперцев превращает собственные зубы в пыль, а трость в щепу под насмешливым взглядом декана. Да уж, если фурия и выберет Этого в женихи, то вряд ли они с тестем поладят. Я ухмыльнулась, но встретившись взглядом с Сули, тут же потупилась и прикусила губу.
В эти секунды советнику принесли заказ, он схватился за бокал, презрительно покосился на меня, вызвав очередную улыбку магистра, сделал глоток и уже спокойнее сообщил:
— Я слышал, что проигравшийся в имперских играх Смерти не только жив, но так же в своем уме.
— И с каких пор ты придаешь значение слухам?
— С тех пор, как их стал озвучивать грифон, — Авур отставил бокал и с веселостью заметил: — Как вы понимаете информация подлинна, и не менее реальна, чем закон, запрещающий освобождение проигравших… — И задумчиво: — Никак не могу вспомнить, сколько лет в подземелье обещано всем помогающим. Двадцать три или тридцать три?
Я с места вскочила в то же мгновение, что и генерал. Правда, я молча в испуге за свою участь, а вот она в гневе и с рычанием:
— Он освободился сам, без слов сбросил с себя камень и сбежал!
— Но ведь кто-то на него повлиял, — протянул довольная ее реакцией бордоволосая сволочь. — И, думаю, император захочет узнать, кто поспособствовал окаменению монстра.
— Ах ты!..
— Ну, ты!..
Воскликнули мы обе, но договорить не смогли, нас оборвал декан.
— Магда, уведите Сумеречную.
— Сейчас?! — в этом восклицании мы так же оказались единодушны.
Да, — приказал он ей и, дождавшись, пока злая профессор за локоть поведет меня на выход, и без обиняков спросил у шантажиста:
— Чего ты хочешь за свое молчание?
Когда дверь в столовую закрылась за нашими спинами Сули чуть не взвыла.
— Вот же дура пустоголовая! Идиотка… — Генерал вела меня в корпус женского общежития и знатно ругалась, а я с ужасом слушала, как она костерит саму себя. — Про камень этот урод не знал, а я чуть все ему не выдала. Правдолюбка треклятая, завел как малолетку с полуоборота! Генерал, твою мать, башку мне надо оторвать! Да он явно даже не знал, что из проигравших оказался на свободе.
Кровопийца недоделанный!
— Сули, не расстраивайтесь. Зачем вы так грубо?
— Потому что не первый год знакома с этим упырем, а все надеюсь, что в нем есть благородство. Идиотка! — выплюнула она гневно и приказала мне: — Молчи.
Безмолвную меня до самой комнаты довели, но одну не оставили, вошли следом.
— Спать ложись, — приказала профессор и шикнув на лемура села в кресло, которое до сих пор Гирби считал своим. — Не бойся, не переживай. Я просто тут немного подожду.
Чего она ждала, я не знаю. Но так как день был долгий и насыщенный, спорить не стала, приготовилась ко сну, сделала отвар успокоительный и себе и ей. А только легла под одеяло и погладила, примостившегося рядом питомца, так сразу в комнате объявился Горран.
— Что он хотел?! — воскликнули мы обе и подскочили на своих местах. Декан факультета Темных сил мягко улыбнулся.
— Ничего особенного. И зря ты переживала, Магда, — поспешил он успокоить Сули, — советник короля даже представить не может, кто оказался на свободе.
— Все равно, — произнесла она сердито. — Я допустила халатность.
— Но благодаря этой оговорке, он считает, что закон преступил кто-то из твоих, а вовсе не Намина. Умница! — Меня удостоили одобрительным кивком, а Сули улыбкой: — Пошли.
Он протянул ей руку, она с его помощью поднялась, спросила:
— Что хотел Авур?
— Свидание с Амиддарией.
— И все? — спросила генерал со вздохом облегчения.
Он кивнул.
— И вы согласились?
Кивнул повторно и повел своего секретаря в коридор — Да как вы могли? — возмутилась я, прижав к груди лемура. — Неужели вы вот так просто, вы… А если он ей приворотное зелье в бокал нальет?! Или сделает так, чтобы оно попало в кровь? А это, вы же знаете, еще хуже!
Дверь с грохотом захлопнулась, Гирби с воплем вырвался из моих рук и юркнул в шкаф. Сули зажмурилась, скрывая страх, а из строгой косы застывшего декана стали вырываться разъяренные призрачные змеи. Более того, вся его фигура вдруг увеличилась в объеме, и в комнате неожиданно резко стало темно и гулко. Невольно решилась забрать свои слова, свести все к шутке и вспомнить, наконец, что мне советовали и Севой и Гер, а именно — никуда не лезть!
Но и слова сказать не успела, потому что в следующее мгновение комната наполнилась змеиным шипением:
— М-м-ма-а-а-агда, кажется, у меня есть задание для твоих некромантов и необычный подарок для тебя.
— Какой? — спросила она с опаской и открыла глаза.
— Клыки вурдалака. Тебе как, с десной или без? — Тихий смешок вырвался у генерала, а змееволосый с кощунственной серьезностью заявил: — Понял. Будет тебе не только клык, но и вся челюсть. — И уже мне: — Спокойной ночи, Намина.
Дверь за ними закрылась, и я без сил повалилась на кровать.
Милостивый Боже, как хорошо, что он не обернулся ко мне. Уж если генерал зажмурилась, то я бы, наверное, умерла на месте.
Остаток ночи я спала просто таки отлично, без ног. А потому утреннюю гостью, заявившуюся в седьмом часу, встретила будучи не в духе. В отличие от меня младшая принцесса черных драконов, то бишь Кудряшка улыбалась, лучилась здоровьем, весельем и нерастраченной энергией. С самым довольным видом вручила мне одноразовый пропуск в теплицы и сказала, что с Бругом она не довела разговор до логического конца.
— Но довела оборотня до тика, — посетовала я, постукивая карточкой по пальцам.
— Что? — возмутилась наша староста, став на тон ближе к своему красному платью. — Как же так?
— Сама посуди, после вашей встречи мне пришлось его лечить.
— Он вырывался, — обиженно заявила Олли Крэббас, и оттянула рукава, аккуратно расправив кружевную оторочку.
— И поэтому ты когтями вцепилась в его спину?
На мгновение она задумалась, а затем сердито отмахнулась:
— Ничего страшного, сегодня он уже бегает.
— И конечно от тебя, — поддержала я, — и, несомненно, прикрывая спину.
— Это просто… — наша староста погрустнела, кудряшки ее поникли, голос дрогнул. — И ты более не устроишь мне с ним встречу?
— Устрою, но не сейчас. Все-таки у него должно быть время для восстановления.
— Ах да, как у участников игр Смерти, — согласилась Олли и, поправив шляпку грациозным движением, ушла мягкой походкой от бедра. Наверное, минуту я смотрела ей вслед, абсолютно не понимая, почему Кудряшка не в мундире, и только через полчаса вспомнила…
— Суббота! Свободный от занятий день! — Улыбнулась и порывисто скомандовала браслету: — Расписание дел на сегодня.
Но вопреки всем ожиданиям мой магический гид из кожи и аметистов уныло сообщил:
"Ближайшее занятие запасных королевских смертников через три часа", затем тихо пиликнул и добавил: "Сообщение от капитана команды: Намина, посмотри неприкаянные книги".
Я их посмотрела, честно посмотрела, взяла в кровать, открыла и… уснула, переворачивая второй лист. "Зарождение игр Смерти" удивительно увлекательная книга! Глаза закрыла, кажется, всего минутку, а открыла под тихий смех.
— Надо же и спит в перчатках!
— Высочество?
— Он самый, — улыбнулся Равэсс, склоняясь надо мной. — Собирайся, у нас до сбора пять минут.
— Но… как ты вошел? — Я поднялась на локтях, осматривая комнату в поисках Гирби. Лемур нашелся тотчас в магической сетке, висящим у двери. — Не поняла, это что такое?!
— Это, — хмыкнул капитан команды, — нарушитель. Я его только что в женском бассейне ловил.
Новость звучала столь немыслимо, что я не стала заострять внимания и спросила у него:
— То есть я осталась без охраны, и ты спокойно в комнату вошел? — потянула на себя халат, лежащий у изножья кровати и тихо возмутилась: — Да, как тебя в общежитие пропустили?
— Пропустили, как твоего опекающего, — легко ответил метаморф. — Гер временно передал мне все полномочия и… Так, подожди, тебя только это интересует? А не хочешь узнать, почему я ловил твоего лемура?
— Было за что, — предположила невинно.
— Было. Он вещи кадетов таскал. — Гирби под тяжелым взглядом Его Высочества заскулил, а хмурый смертник сухо поинтересовался:
— И знаешь, чем это попахивает?
— Грязным бельем… я так думаю.
На меня посмотрели, как на умалишенную и терпеливо вопросили:
— Сумерька, ты хоть что-то об играх прочла?
— Предисловие… — покаялась стыдливо. Ох, кажется, прозвище придуманное для меня Бругом скоро возьмет в привычку вся команда. Не хотелось бы. Все-таки эта уменьшительно-ласкательная форма моей фамилии звучит слишком… даже слов не подобрать, как слишком.
— Понятно. Одевайся, снаружи подожду. — Скомандовал он и, уже выходя, обратился к лемуру. — А ты тут повиси.
И вышел, оставив меня и Гирби в полном недоумении. Я собралась не то, что быстро, а молниеносно. И как только выскочила в коридор, потребовала освободить питомца.
— Либо висит так, либо получает наказание за воровство.
— Но он просто зверь, в уставе не написано, что…
— Что бы ни было написано в Уставе академии, боюсь, эти правила не распространяются на него. — И без перехода вопросил: — Кто преподнес тебе хвостатого?
— Мой наставник. Ведьмак…
— Октован Кворг, — хмыкнул капитан команды запасных и улыбнулся, — я так и предполагал. Ведь он тоже был тренером…
— Не понимаю. Ты можешь объяснить?
— Долго. — Последовал неожиданный ответ.
— А в двух словах?
— Прочти ты хоть одну из книг, сумел бы и в двух, но… — Его Высочество укоризненно покачал головой и, указав вперед, повел меня на лестницу.
— Равэсс, — я ухватила его за рукав мундира и потянула на себя. — Либо ты все нормально объясняешь, либо я устраиваю сцену со слезами и криками, о том, как весело проходят у меня первые дни в академии! Поверь, падение к тварям преисподней и знакомство с жаброгом — меньшее из зол.
Внимательно посмотрев на меня, он согласился, но стребовал слово не перебивать и не задавать вопросов. Затем взял меня за руку, нажал что-то на своем браслете и повел вниз по лестнице.
— Игры Смерти появились в империи Рагра три столетия назад.
Спонтанно, как состязания для скучающей знати. — На мой скептический взгляд он пояснил. — Именно для скучающей. Видишь ли, долгожители с пятнадцатью или семнадцатью столетиями в запасе уже на первом начинают искать, где бы свернуть свою шею и не только свою.
— Приключения на за… — я не договорила любимую присказку отца, и устыдилась. Нет, не фразы, а того, что обещала не комментировать. И Высочество кивнул, подтверждая мои мысли и повторно приказывая молчать.
— Кхм, ежегодные состязания поначалу были безобидными, но затем для привлечения внимания их сделали опасными играми, устраиваемыми раз в пять лет. И своеобразные войны между отдельными индивидами, быстро перешли в междусемейные, а затем и в межродовые с жаждой мести. И в какой-то момент, дабы вражда не выходила за рамки якобы игры, и в то же время давала выход эмоциям, император предложил отбирать у проигравших одну жизнь.
Сделал он это красиво… — глухо произнес Его Высочество и на мгновение остановился, чтобы, оглянувшись по сторонам и тряхнув головой, вновь заговорить: — Вынес на рассмотрение, собрал голоса, выслушал предложения и постановил, что в играх принимать участие будут сильнейшие. А дабы никто из враждующих в конце концов не умер, он обещался для всех участников как бы… законсервировать одну жизнь. Заемную.
— Одну сверх семнадцати? — Нечаянно вырвалось мое возмущение.
Не знаю, как метаморфы, а я считать умею.
— Одну, — подтвердил Равэсс. Затем выудил из кармана конфету и протянул мне. — Жуй.
И вот жую я невероятно прилипчивую карамель, едва разжимая зубы, а он рассказывает:
— Итак, правила тех игр существуют и поныне, в отличие от измельчавших игроков.
Будь моя воля, я бы сейчас воскликнула громко: "Что?! Да как же так! Почему?", но конфета мне не позволила этого, и я промычала лишь:
— Му-му-му…
— Да, — многоликий усмехнулся, глядя на меня, но подтрунивать не стал. Аккуратно вывел из общежития, не забыв придержать дверь, а затем за руку повел меня через парк. — Так уж получилось что спустя первое столетие и двадцать игр, численность соревнующихся увеличилась, а вот их качество понизилось. Азартные первопроходцы спустили все свои жизни… кроме заемной, а их дети родились с меньшим запасом столетий. До десяти…
— Му?! — не поверила я.
— Да, неприятная статистика, — согласился Его Высочество. — Но десять это не три, рассудили семейства и продолжили в "игровом режиме" истреблять врагов… Как ты понимаешь, почти очеловеченные первопроходцы к концу второго столетия не дожили, а кто сумел с ужасом узнал, что их внуки рождаются с еще меньшим набором. Пять у знатных, три у почти простых.
Я остановилась и поняла, что если сейчас же не задам сотню вопросов, то умру. Но треклятая конфета! Попыталась ее руками выковырять, а Равэсс мои кисти перехватил и ответил на мое молчаливое возмущение:
— Да, императора попросили закрыть игры. И сделали это красиво.
Созвали референдум вынесли на рассмотрение, проголосовали, подписали прошение и… — метаморф вновь тряхнул головой, произнес с горькой улыбкой: — Император ответил отказом и публично казнил посланца. Был бунт, была попытка свержения и даже какая-никакая революция. Десять лет волнения, но восставшие добились лишь того, что игры стали обязательной программой.
Я вздрогнула и остановилась, а капитан команды лишь покачал головой, продолжая вести меня по парку.
— Сумерька, это еще не все…
Куда уж хуже?! Возмутилась мысленно, но еще хуже быть могло.
— На первом "постреволюционном" сборе участники отказались убивать друг друга. На них хладнокровно спустили нежить и не отозвали ее. В ту ночь все игроки обнулили свои жизни до заемной и получили звание — смертники.
Милостивый Боже, меня от этой истории уже трясет, а он улыбается и продолжает! Проклятье, это еще не все?!
— Одним этим Его Императорское Величество не ограничилось, ведь игры должны быть играми, захватывающим зрелищем с азартными участниками и испытаниями, через которые они проходят на пути к победе, а не однообразной грызней с нежитью. И чтобы призвать участников к соревнованию между собой, а не просто к вынужденному бою с нечестивцами, ему пришлось посулить награду.
— Какую? — вопросила я громко, и сама удивилась, как неожиданно слезла с зубов чудная конфета.
— Большую, — Равэсс улыбнулся. — Так как новые участники были не готовы к борьбе с нежитью, правитель Рагра постановил проводить внутренние королевские игры, а к ним тренировать участников в академиях. То есть, каждый удачливый или скорее живучий участник вначале проходит академические, затем королевские, а после имперские игры Смерти. И соответственно за победу получает: вначале деньги, затем одну жизнь сверх заемной и в конце концов исполнение желания.
— Не густо. А хоть кто-то победил в имперских?
— Только раз пятьдесят лет назад, — ответил Его Высочество, — команда Эрраса Тиши.
Зловредный грач, который грифон выиграл? Мое удивление нельзя было передать словами, я опять застыла на месте, не позволив завести себя в корпус некромантов.
— И что он попросил? — прошептала, едва дыша, и тихо возмутилась: — Да неужели у грифона с его-то предвидением будущего не хватило мозгов все предотвратить?
— Или советник великого полководца Нубуса создал сложную едва просчитываемую многоходовку, — внес свое предложение капитан запасных королевских смертников. Дождался моего недоверчивого взгляда и сказал: — Он попросил не убивать проигравших заемную жизнь.
— Что?!
Но мне не ответили, приказали в который уже раз:
— А теперь молчи…
Я замолчала и не потому, что он так сказал, а потому, что у меня голос пропал от удивления. Что значит — проигравших заемную жизнь? Как ее вообще можно было проиграть? Неужели нашлись и такие, кто растеряв все свои жизни пошел на риск повторно? Это невозможно! Уму непостижимо! Это…
Занятая размышлениями о самоубийцах, я скупо поприветствовала команду, выслушала наставления очередного их тренера и вслед за смертниками перешла на полигон, ровную площадку покрытую белым морским песком. В завершение вводной лекции седовласый ведьмак Тельятти То и указал на платформу, зависшую в пяти метрах над землей.
— Прорывайтесь к ней. Одно касание и тренировка завершится.
— Легче легкого! — заявил так называемый дядя Бруга и заткнулся, едва из песка полезли белые головы.
— Тагиши, — выдохнул Равэсс и отдал приказ своим, — выстроиться в линию, идти шаг в шаг, не обращаться и не…
Он еще что-то говорил, размахивал руками, требовал, когда я выдрала ближайшую ко мне двухметровую змею, деловито запихнула ее хвост в ее же пасть и стала ждать, когда из нежити полезут крылья.
Как по мне, то убивать тварь совсем ни к чему, если ее можно перехитрить, основываясь на древних инстинктах вида. В эти мгновения молодая тагиши смотрела на меня точь-в-точь такими же глазами, как и смертники, а я, дождавшись появления двух перепонок, расправила их и, пролезла в кольцо из змеи, так чтобы ноги висели с одной стороны, а туловище с другой и легла, выжидая.
— Сумерька, ты что делаешь?
"Тихо" — показала им на пальцах и притворилась мертвой. Десяти секунд не прошло, нежить самодовольно зарычала и, хлопая крыльями, стремительно полетела вверх. Замерла метрах в двадцати над поверхностью, чтобы найти место для обеда. Сама огляделась, сама нашла площадку и понесла меня к ней под командный вздох запасных: "Таррах!". Оказавшись на месте я быстро вылезла из "спасательного круга" и плетением некроманта доказала разочарованной змеюке, что добыча не желает становиться обедом.
Шипящая гадина, попыталась доказать обратное: хвостом обвила мою ногу, потянула на себя. Я так испугалась, что подпрыгнула, а, приземляясь, нечаянно наступила на ее крыло. Раздался треск, затем истошный крик, вначале ее, после мой, испуганный. И тварь то ли от ушной боли, то ли от перелома крыла, повизгивая, спрыгнула с платформы.
— А нечего все, что не попадя, хвостом обхватывать! — заявила я и, обернувшись к команде парней, помахала им ручкой.
— Интересное решение, — послышалось от ведьмака Тельятти То.
— Проклятье! — ругнулся Граф и со словами: "Я тоже хочу" потянулся к ближайшей твари.
— Только маленьких… — подсказала я поспешно, но не была услышана. Смертник рванул наружу крупную особь. Змей от удивления вылез лишь на треть, а затем, схватив незадачливого оборотняя за локоть, потянул его на себя. Я как наяву увидела, что Бруг сейчас лишится дальнего родственника, но вовремя подлетевший к нежити Хан ухватился за нее с другой стороны и тоже потянул, почти сразу к ним присоединилась вышедшая из ступора команда. Проклиная все на свете, и частично змея, они совместными силами вытянули его на песок, но не выдернули красноглазого из захвата.
— Ру-рубите голову, — срывающимся голосом требовал Граф, — по… по роговым наростам, чтоб не сразу понял, что происходит.
— Ты истечешь кровью, — рыкнул на него Высочество.
— А если крылья? Или от хвоста по куску? — последовали новые предложения, но капитан их так же отмел.
— Тагиши пустит яд в кровь.
— А сейчас почему его не травит? — удивился Канцлер, темнокожий смертник с абсолютно белыми волосами. Он уже активировал проклятье Острый нож и желал приступить к реализации последнего желания жертвы.
— Потому что все еще надеется…
На что надеется нежить я, стоя на платформе, не расслышала, а парни заругались. Желая помочь, в десятый раз попросила меня спустить вниз, но они даже не обернулись. То же мне команда!
И я обратилась к тренеру:
— Тельятти То, помогите пожалуйста…
— Девушка, понимаю ваше рвение и хвалю смекалку, но лучше, если вы останетесь там, — и лектор пояснил для непонятливой меня, — тренировка еще не завершена.
— Тренировка закончилась, я же на платформе!
— Вы слушатель.
Вот значит как?! Хотите, чтобы сидела тихо, а не дождетесь!
Я не дала ему развернуться и уйти, завопила не своим голосом:
— Милостивый Боже, как тут высоко! — замах рукой, нетвердый шаг и… мое падение вниз ведьмак все-таки предотвратил, у самых голов удивившихся тагиши, и с проклятием: "Таррах, глупая девчонка" перетянул к команде.
— Давно бы так! — укорила я, не поблагодарив, и решительно растолкала ругающихся смертников чтобы пройти к змее и ее добыче.
— Идиоты глухие! Ироды безмозглые! Вы что, со скотиной никогда не ладили?! — Я отодвинула в сторону упирающегося Высочество и, закатав рукава, наклонилась над истекающим кровью Графом: — Дурак!
— Ч-что? — прохрипел он.
— Рот закрой, — приказала я и обратилась к остальным, — а вы отойдите и подальше.
Я не проверила, послушались или нет, пролезла под сеть, сдерживающую зверя и насыпала в его ноздрю песка. После встала, отряхнула руки и осознала, что оказалась в плотном кругу смертников. Не ушли…
— Расходимся! — Стоят и смотрят.
— Парни, разбегаемся! — Даже не шелохнулись.
— Он сейчас чи…
Я не договорила, змей громко чихнул и, сбив незадачливых смертников и меня вместе с ними, улетел в одну сторону, а родственник Бруга в другую. Лежим, парни молчат, я вспоминаю всю известную мне ругань, а Тельятти То в ладоши хлопает и приговаривает:
— Молодцы! Какая смекалка, какая экспрессия!
— Ага, как же! — не согласилась злая я. — Болваны, тупицы, придурки, кретины, идиоты! Дураки, глухари, увальни…
— Намина, мы поняли, — подал голос Его Высочество и со вздохом попросил, — хватит.
— Я только начала!.. — заявила патетично и добавила веское: — Трупаки везучие.
С этим и многим другим они спорить не стали, поднялись, меня отряхнули от песка, подобрали стонущего Графа и пошли на выход, никак не реагируя на похвалу тренера. Сдается мне, профессор своей похвалой нагло и поучительно издевался над мужским самолюбием.
Что ж, поделом.
Выйдя в коридор и, ступая рядом с почти бессознательным раненым, я незаметно стянула перчатку с руки, прикоснулась к волосам оборотня и прошептала формулу восстановления. Его прерывистые стоны на вдохе оборвались почти сразу же, дыхание стало более глубоким, мышцы лица расслабились.
— Так лучше, — улыбнулась я и надела перчатку. Как вдруг над самым моим ухом раздалось:
— Кому лучше? — Бруг, идущий почти вплотную, брезгливо скривился. Я уж подумала, что ему милосердие не свойственно, но ошиблась. — Сумерька, он же не поймет сегодняшнего урока, и впредь так же будет хватать нежить голыми руками.
— Это не первый случай? — насторожилась я.
— Восьмой, до сих пор его успел спасти каждый член команды, а вот теперь еще и слу…
— Если ты скажешь это слово, я тебя Кудряшке подарю, — предупредила грозно, а он с кривой усмешкой продолжил:
— …еще и Сумеречная. — Глазами красными сверкнул и как бы между делом вопросил: — К слову о Крэббас… Когда?
— Ох, кажется жертва, решила стать охотником? — Пошутила я. — А я для тебя только-только передышку выторговала сроком в неделю…
— И смотрю на него, а он на меня.
— А давай раньше, — предложил Тугго и подмигнул с кровожадной улыбкой Кардинала разбитый сердец. — Скажем завтра с утра.
— А ну стой! — я дернула его за рукав и в сторону от команды отошла. Посмотрела по сторонам, прошептала тихо: — Бруг, ты, пожалуйста, Кудряшку не пугай. Что тебе стоит потерпеть хотя бы до конца месяца, а? Да походи ты с ней на свидания хоть немного.
— Это ты из-за ее связей так стараешься? — прищурился он. — А зря, я ведь тоже могу найти тебе все необходимое для эксперимента…
— Дурень! — был бы пониже по голове бы треснула, а так стукнула лишь по плечу. — Ты мне все и так найдешь. Будешь вынужден. А на встречи ради самой Олли походи, ты ж как мечта только-только дался в руки.
И вот тут рядом с нами неожиданно объявился безмерно заинтересованный Его Высочество, заставил вздрогнуть и Бруга и меня.
— Кто дался в руки?
— Гирби, — заявила твердо и заметила: — Если не ошибаюсь, ты мне кое-что так и не рассказал…
— Помню, — оборвав на полуслове, он шепнул что-то оборотню, затем уверенно взял меня за локоть и потянул в правый коридор корпуса некромантов. И надо заметить в весьма многолюдный, вернее многокадетный коридор, где рогато-хвостато-крылатые встречались реже. Сразу видно, темные искусники в случае споров предпочитают честному кулачному бою нечестные магические поединки или тайную месть.
— То есть, мы еще не уходим? — возмутилась тихо, и многоликий помотал головой. — Равэсс, а еще ты не дал мне позавтракать, покормить лемура и отправить письма родным. И…
— Я тебя услышал, — через плечо сообщил мне капитан команды, продолжая тянуть за собой. — И заметь, следую твоему списку, так что начнем с информации. — На этом он вновь, что-то нажал на своем браслете и скомандовал: 'Молчи'.
— А может, хватит мне рот затыкать? Или ты от тишайшего звука мысль теряешь?
— Эх, ты… даже этого не знаешь. — Хмыкнул Его Высочество и просветил совершенно разозленную меня: — Мой браслет пологом глушит только меня, а тебя нет.
Удержаться от скепсиса было невозможно:
— Ой, а игры — это секретная информация?
— Пока ты в команде, да, — ничуть не смутился смертник и начал говорить, так словно бы продолжил зачитывать лекционный материал. Из которого выходило, что едва Эррас Тиши озвучил свое желание, государства демонов, соседствующие с империей Рагра начали постепенно развязывать войну. Исподтишка, долго выматывающими набегами под покровом ночи или же в бури, они не нападали в открытую, но значительно опустошали территории.
Вовлеченными в травлю оказались пять королевств: скифов, змееволосых горцев, оборотней, метаморфов и в самом конце почти десятилетней схватки частично человеческое Приграничье. Как раз в это время в военной академия Треда едва-едва завершили свое образование выпускники, лучшие из лучших, как позже признал король, хотя никто из них не был высокого сословия. Четверо метаморфов и простая смертная — Магда Сули. Смешливая, задорная, наделенная не только приятной внешностью, но и колоссальным даром некроманта. Они были настоящими сорвиголовами или попросту безумцами. Им удалось проникнуть на территорию противника и выкрасть артефакт, благодаря которому демонов никак не могли застать на месте преступления и предъявить обвинение в нападении. Это стало прорывом в холодной войне и одновременно сигналом к открытым военным действиям. Не прошло и дня, войска демонов пересекли границу, и отвязная пятерка оказалась в центре сражения. Тридцать дней боя, в крови между небом и землей, в неутихающем кошмаре.
Они выжили, заплатив при этом непомерную цену: Сули ходячий труп остальные почти мертвецы, с множеством наград и высокими званиями. Никто из парней не принадлежал знатному роду, девушка вообще человек, но именно она подала прошение на игры Смерти.
— Жизнь сверх заемной, — прошептала в этот миг я, — так вот почему генерал на куски не рассыпается, едва подточит силы! Какая же она молодец! — Его Высочество скупо улыбнулся, и предложил мне еще одну конфетку. — Нет уж, спасибо. Лучше я так… помолчу. А ты рассказывай!
Несколько мгновений он раздумывал, свернуть направо или налево, а затем повернул налево и продолжил:
— Они выиграли. Отчаянные и неудержимые, без сожалений и страха разобрались с нежитью, обошли ловушки и получили главный приз. А затем в их команде произошел раскол. Аквиус Авур предложил сыграть в имперских играх Смерти и не слушать девчонку, трусливо цепляющуюся за свою жизнь.
Вот же тварь бордоволосая! Что значит — трусливо цепляющуюся?! Да она, она их из-за грани вытащила! Она нашла выход и поддерживала их тоже она!
Словно бы прочитав мои мысли, капитан команды запасных королевских смертников кивнул и поинтересовался, подводя меня к огромной железной двери с массивной золоченой эмблемой игр.
— И знаешь, кого они взяли вместо нее? — Я помотала головой, крепче цепляясь за руку многоликого, потому что в помещении за дверью, было не только темно и холодно, но и очень жутко. — Знакомого тебе ведьмака и метаморфа Октована Кворга. И он единственный из команды, кто в той игре остался жив, остальные исчезли.
— Но Авур… этот кровопийца, он…Он тоже живехонек, паразат! И преподает у вас, то есть у имперцев. Разве он не проиграл заемную?
— Проиграл, — с горькой усмешкой согласился Его Высочество и пояснил: — Как оказалось много позже, он подставил свою команду, ради теплого места советника при короле.
— Но…
— В советники отбирает император, — ответил на мой вопрос Равэсс и изменившимся тоном добавил: — Сули не знает правды, — и, не дав мне возмутиться, заверил, — на то есть причина. Веская, поверь.
Он щелкнул пальцами и далеко впереди нас появился свет.
Маленький огонек, освещавший едва ли метр пространства вокруг, неожиданно вспыхнул красным и многократно увеличившись, поднялся под потолок огромного помещения. Мы оказались в музее императорских забав — игр Смерти.
— Так на оружии, ловушках и командах заострять внимание не будем, сама прочтешь, — заявил и даже приказал метаморф, ведя меня мимо зависших в воздухе стеллажей с оружием и черепами, фотографиями команд и участников, постаментов с древними картами и образцами почв, мимо книг, свертков, чучел… Куда-то вглубь под яркий огненный шар, где в нише, завешенной пыльной тканью стояло три наспех вылитых в металле изваяния. Именно изваяния, статуями этот ужас трудно было назвать. Какие-то рубленные очертания, кривые изгибы и наслоения. Лиц не разобрать, только глаза живые.
— Перед тобой Тимяьн Заволожский — оборотень, — указал смертник на первую фигуру, — Агирбин Найски — скиф, — кивок на вторую еще более жуткую, — и Кель Граун — василиск.
Неожиданно третье уродливое изваяние исчезло на его месте появился тот самый красавец блондин, на этот раз облаченный в белый мундир и черную рубашку. И вот это чудо улыбнулось мне, сошло с постамента и протянуло руку:
— Рад познакомиться, Сумерька.
— И я а-ага… — прошептала, глядя в удивительные ядовито-зеленые глаза. Мою ручку не просто пожали, а еще и поцеловали, совершенно не обращая внимания на белый песок, оставшийся на перчатках.
Василиск выпрямился и, глядя в мои глаза, произнес, почему-то обращаясь к Его Высочеству:
— Я буду тренировать ту команду, в которой окажется она, — и глухим, создающим эхо голосом огласил зал: — Данрар-риум Тиш Каварка да Рга-да.
Шар света над нами мигнул и засиял чистым белым, вытравливая тень, даже из самых темных уголков. А в следующий миг, освобожденный из камня василиск, подмигнув мне, ушел в пол.
Провалился и на постамент не вернулся!
— Чт-то это было?
— Клятва.
— А… — я указала на ковер, где только что стоял галантный блондин.
— Портал, — вздохнул Равэсс и как для маленькой чуть ли не по слогам пояснил: — Когда демоны лишились артефакта, он не сразу был передан в сокровищницу императора. Кель Граун создал прототип.
— П-портал? — прошептала я. — Так вот почему демонов никак не удавалось обвинить в нападении! Милостивый Боже, если бы не команда Сули, эти набеги длились бы до сих пор! Какие же они…
— Да-да-да, — не разделяя моего восторга, отмахнулся капитан команды запасных королевских смертников. — И сказать по правде, глядя на твоего лемура, я думаю что это один из них.
— С чего ты взял?
— С того, что в благодарность за верную службу лишь три тренера получили редкую зверюшку с необычными способностями.
— А какие там были зве… — я не договорила, но он и так понял.
— Жоброг, лемур и спрут.
— Скиф! — воскликнула я и прижала руку к груди. — Мой Гирби скиф. Глаза желтые и привычки их. Стал бы нормальный лемур мясо есть да еще на хозяйской кровати. Бежим!
