– Они что, уже не вернутся? – не веря глазам, допытывалась Женя.

А где-то на обзорной палубе заливалась слезами Камилла, приткнувшись в уголочке соты. Она всё видела и оплакивала Лео.

– Путь свободен! – объявил капитан через некоторое время. – Оповестите команду по всему кораблю и передайте на Зверя.

– А как же… – Женька хотела получить ответ на свой вопрос.

– Асаро так не умирают, – убеждённо ответил Талех, усаживаясь в капитанское кресло.

– Откуда ты знаешь?

– Потом. Хотя…

Капитан подозвал учёного.

– Гилех! Объясни.

Шердан-Гилех с готовностью подскочил к озадаченной Женьке и, приобняв за плечи, увёл от экрана.

– Видишь ли, существует теория…

– А менее пространно?

– Хм… – это вернулся Гилех. – Асаро пением образовали сингулярность, а это значит, изменили законы физики, а если изменили законы физики, то теоретически…

Женя обречённо вздохнула.

– … Перешли в иное состояние, и попали в другую реальность. В параллельную вселенную. Возможно даже в прошлое или будущее, или…

– Кто знает, где и когда они появятся в следующий раз… – вклинился Сингер.

– И появится ли… – задумчиво протянул Шердан.

– Вы меня совсем запутали.

«Эх, Лео-Лео…».

Сама того не заметив, она привязалась к воину.

Женька потерянно села в кресло рядом с Талехом, с грустью привыкая к возникшей на месте этой привязанности пустоте…

– Спрут исчез с радаров, – доложил офицер по связи, хотя все уже это поняли.

– А на Звере не осталось ни одного асаро, – сообщил Гэбриэл и поинтересовался:

– Как там Камилла?

Талех отправил тактика разыскать Камиллу, а штурману приказал сверить координаты. Сингулярной волной корабли немного сдвинуло с выбранного курса.

– Расстояние до точки расхождения осилим за пару корабельных суток, – рассчитал штурман, – если по сквозной траектории.

– Неужели так сблизились галактики? – нахмурился Талех. – Ещё немного и мы бы опоздали?

– Относительно не скоро сближение достигнет критического момента, – успокоил всех Гилех. – Время у нас есть.

– Запускайте адронные двигатели. Зверь, как слышите?

– Отлично! Включаем ускорение.

– Переход на сверхскорость!

– Есть, капитан!

Когда они подошли к месту установки, то ещё раз проверили координаты.

Пока команда техников и десантников устанавливали буй, Женя с Камиллой и Аверсом наблюдали за происходящим с мостика. В качестве исключения алактинцам разрешили там присутствовать, чтобы провести инструктаж. Камилла слушала вполуха, ведь рядом был дядя Аверс, и смотрела на далёкую родную галактику Зебры, различимую отсюда туманной искрящейся полосой. А Тигр казался теперь оранжевым хрустальным шариком…

– А вдруг не получится? – испугалась девушка перед посадкой в шаттл.

– Всё получится, – успокаивал её Марк. – Всё получится.

Или так убеждал себя. Несмотря на количество проведённых испытаний, оборудование могло сплоховать в последний момент. Или галактики взбрыкнуть…

Когда извлекли и активировали ключ, буй принялся вращаться, шаттл вернулся в ангар, и время на корабле замерло в ожидании. Все ждали непонятно чего, и ничего не происходило.

– Терпение, – упорно твердил Аверс. – Необходимо ещё подождать. Наши учёные проводили испытания на слипшихся туманностях, а это целые галактики. Разойдутся, дайте срок.

– Как мы определим, что это уже происходит? – приставал Гилех. – Только когда приборы зафиксируют удаление галактик?

– Не так скоро, не сразу, – талдычил Аверс.

– Мы поймём, или увидим? – наседал учёный

– Насколько я понимаю, реакция идёт по нарастанию, – ответил Марк. – И невооружённым глазом изначально незаметно. Мы узнаем только по конечной реакции галактик.

– А если ключ не сработал? – забеспокоился Фиримин. – Тогда как?

– Сработал, – заверил учёных Аверс. – Буй вращается, а значит, и два других буя на него реагируют.

– Что же вы не догадались попросить у вашего, как его, Ллевелина более точную инструкцию? – попеняла Гилеху Женя.

– А мы думали, она прилагается, – развёл, за всех троих, руками Шердан.

– Подождём, – решил Талех и поставил Рэпсид Двидхад на прикол подальше от буя. – Понаблюдаем.

Зверь естественно последовал за ним, ворча себе под… неважно что:

– И сколько нам здесь торчать?

– Потерпишь! – раздражённо бросил ему Гэбриэл.

Зверь почему-то резко умолк и долго с разбойником не разговаривал.

Астрономическая лаборатория бодрствовала дённо и нощно, следя за показаниями приборов, галактиками и вымеряя угол схождения. И через неделю удручённый Гилех доложил:

– Как сближались, так и сближаются. Пока это не очень заметно, но… Может всё-таки пора отойти?

– Нет, – Талех был непреклонен. – Ждём. Следите за вращением. Если галактики стабилизируются или буй остановится, немедленно сообщите мне.

Капитан удалился к себе в каюту – немного поспать. Но отдохнуть ему не дали. Едва Талех задремал, как его разбудил коммуникатор…

Эшесс!

– Асше, – с ходу заговорил принц-заламин, – что это вы устроили у ворот?

– А что именно? – уточнил Талех.

– Это представление и…

– Не буду лгать тебе, асше…

«Хотя, такое искушение».

– … Мы запечатали Пасть.

– Это я уже понял. И даже не буду спрашивать – как, чтобы не облегчать жизнь наггам. Меня волнует другое… Неужто ты мне не доверяешь, асше? Я ведь поклялся, что империя никогда не вторгнется в твою галактику.

О других галактиках, в том числе и о Зебре, речи не было, но Талех не стал на этом заостряться.

– Я тебе доверяю, Эшесс. Тебе! И, пожалуй, Зерассу. Но не твоему царственному окружению.

– С этим я как-нибудь справлюсь, – заметил принц-заламин.

– Я и не сомневаюсь. Только… Всё же решил подстраховаться. Кто знает? И потом, этот заслон не навсегда. Лет через двадцать, с небольшим, пелена рассеется от излучения Квадры. Тогда и посмотрим. Ваш наггеши к тому времени подрастёт и возможно станет императором…

– Уж об этом-то я позабочусь.

– Знаю, что таковы твои намерения. Поэтому, не принимай наши действия на свой счёт, асше.

– Я лишь забочусь о благе империи. Куда ж я денусь?

– Это империя теперь никуда от тебя не денется, – улыбнулся Талех. – Стопроцентно.

– Как продвигаются дела с галактиками? – Эшесс резко сменил тему.

– Пока никак… Результаты сообщу дополнительно. И, да. По мере удаления Рэпсида от Тигра связь начнёт слабеть. Нормально удастся поговорить только, когда мы вернёмся домой и запустим усилители.

– Остаётся уповать на удачное расхождение…

На этом начались помехи, и разговор закончился.

Гилех с Фиримином по очереди дежурили в лаборатории и попеременно докладывали, что «пока без изменений». Галактики продолжали неотвратимо сближаться. Техники в скафандрах ежедневно проверяли буй. Ключ работал, буй непрерывно вращался. Но иных подвижек не ощущалось. Всех терзала неопределённость, и многие бежали к ксенопсихологу.

Тем временем, Женя, чтобы отвлечься, возобновила занятия с Сандером. Малоприятно, но крайне необходимо. Она изрядно подзапустила свой джамранский, позабыла слова, и целую неделю они с опекуном повторяли пройденное. Сандер был терпелив, но пристрастен и безжалостно гонял её по всем разделам.

Однажды в конце очередного занятия, когда Евгения сгребала со стола планшеты, наушники и коммоплейеры, опекун её попросил:

– Задержись-ка на несколько минут. Надо поговорить.

Он сказал это по-джамрански, а подобные вступления и так никогда не вызывали доверия. Сердце ухнуло в пятки.

– Чт-то т-такое?

– Это касается третьего этапа.

Теперь он перешёл на русский, так как действие геноблокиратора РНК-переводчика ещё не закончилось.

Сердце заколотилось, и Женя бухнулась на стул, рассыпая по пути планшеты.

– И?

– Я всё знаю, – усмехнулся Сандер.

– Что именно? – Женька старалась говорить безразлично, как всегда прикинувшись безлошадницей.

Отпираться до последнего!

– Ева-Ева… Можешь не прикидываться. Я не вчера родился. Знаю, что для ремонта ДНК-контроллера и настройки систем, кораблю требуется генетический обмен, через капитана.

– Да? – Женя натурально захлопала глазами. – А вдруг Талех заместителя поставил? Ну, там… Агрэгот же управлял звездолётом!

– Агрэгот! Гатраки генами не обмениваются. Они их поглощают.

«Как метко выразился!»

– Ничего ты не знаешь, – фыркнула Женька. – А если чего-то там измыслил, то не докажешь.

– А я и не собираюсь кому-то что-то доказывать…

Аккуратный Сандер подобрал рассыпанные планшеты, сложил на стол и подмигнул ей.

– Я вообще никому ничего не скажу.

– О, как… – Женя не знала, что и думать. – Отчего же? Упустишь такую возможность завалить третий этап.

Сандер ухмыльнулся.

– А кто сказал, что я хочу завалить третий этап?

– Ну-у…

– В этой ситуации я на вашей стороне. Полностью.

– Неужели? Почему вдруг?

– Не вдруг. В моих интересах, чтобы вы прошли третий этап и четвёртый тоже. Поэтому буду молчать.

Вот как всё оборачивалось…

– Кстати, а я не говорил, что мы с Морголиной должны на нём присутствовать?

Это будет настоящей катастрофой! Ладно Сандер, но Морри… При ней все джамранские стихи застрянут в глотке.

– О, нет!

– Таковы правила. Оценивая вас, оценивают и нас. То, как мы справились со своей задачей. И ничего страшного. Вы нас даже не заметите.

«Ну… Если хорошо подумать… Ещё один повод досадить Морголине. Испытывая неземное блаженство в объятиях Талеха, и всячески это показывая».

Женька слегка приободрилась, но внезапно навалилось пресловутое: «а что, если…».

– И как же тебе в голову такое взбрело?

– Что?

– Перейти на нашу сторону, – от волнения она даже язвила.

– Ответ очевиден. Джамрану и землянка – это же феноменально! А я люблю всё феноменальное. И, откровенно говоря, ощущаю себя первопроходцем.

Выражение его лица сейчас напоминало Рокеновское в процессе засовывания в одну центрифугу агрессивного генома и антигена…

– И вот ещё момент. Когда я послал тебе РНК-картинку об инциденте четвёртого этапа…

Женя нарочито свирепо уставилась на него.

– Да-да, это я сделал через РНК-молекулы, с целью проверить твою реакцию… Не сердись.

Она прикинулась овечкой и улыбнулась. Ведь в случае чего и у неё теперь имеется на него компромат. Сам признался.

– То… После этого ты не примчалась ко мне как нормальная джамранка с претензиями, не устроила скандала, а согласилась на репетицию с Талехом…

«И вовсе не согласилась! Меня заставили… Ммм».

– Я – не джамранка.

«Да и как землянка вряд ли нормальная».

– И не повелась на провокации Морри. Вот! Вот мне и стало вдвойне любопытно, что получится, если скрестить наши виды… Или кто…

«Селекционер, твою гатракскую мать!»

– … в интересах науки и дальнейшего выживания.

«А по тебе и не скажешь».

Тут Жене в голову врезалась очередная мысль, и она не на шутку испугалась.

– А если другие так же подумают? Как и ты…

– С чего это им? Талех не станет распространяться о поломке. А глубже копать… Оно им надо?

Женя вытаращила глаза.

– Морри!

– Что Морри? – не понял Сандер.

– Она знает! Свяжет одно с другим, и… Мы пропали!

– Едва ли, – улыбнулся опекун. – Куда ей! Она не разбирается в ДНК-контроллерах. Её знания о принципах работы адронных ДНК-двигателях слишком поверхностны, ограничиваются школьной программой и едва ли лётными курсами в интернате. Сильно сомневаюсь, что Морри такие курсы посещала. Кроме того, генетические обмены капитанов – программа высшей академии капитанов.

– Откуда же ты об этом знаешь? – недоверчиво хмыкнула Женька.

– Есть некий опыт, – загадочно ответил Сандер. – Но об этом не орут на каждом шагу. То есть, простым смертным сие знание не доступно. К тому же, Морри впервые в такой экспедиции и ей не хватит рвения выяснить. Она и не подозревает о такой перспективе, а мы не проговоримся.

– Ладно, убедил.

– Морголина и генетическая экспертиза нам не страшны. Зато…

– Что ещё? – Женя похолодела.

– Телепатическая экспертиза памяти. Её проводят накануне четвёртого этапа, дабы выяснить подробности третьего…

– Это обязательно? – плаксиво уточнила она.

– Конечно! Мало ли. Опекуны порой не в состоянии за всем уследить, особенно в таких условиях. Когда звездолёт выходит из строя, а капитан с ксенопсихологом высаживаются на планету, без опекунов.

Сандер усмехнулся.

«Издевается он, что ли?»

– Что же теперь делать? Стереть память?

– Этого не понадобится. Экспертизу проводит глава опекунского Совета. А именно – в вашем случае, Каример. Так что, бояться вам нечего. Он тоже в вас заинтересован.

Талех это уже говорил.

– А на тот случай, если глава Совета неожиданно смениться, у вас есть глухая отговорка…

– Какая?

– А ты не в курсе? Чрезвычайная ситуация. Без этого обмена корабль бы не восстановился, не полетел, и все бы умерли. Капитан пожертвовал своим счастьем ради блага экипажа. В джамранском обществе это признаётся смягчающим обстоятельством. Вас бы не завернули и не отменили четвёртый этап. А только немного продлили третий.

– Насколько?

– Ещё на цикл, – опекун коварно улыбнулся.

– Ну, Сандер…

Наверняка он затеял всё это с целью пощекотать ей нервы.

В итоге, Женька вернулась в каюту на взводе. А тут ещё… С ней связалась Морри.

– Надо поговорить, – сладеньким голоском пропел коммуникатор.

И эта туда же! От второй такой фразы за сегодня Женьку бросило в дрожь. Она сразу всех заподозрила в шантаже. Интересно, чего эта-то от неё хочет? Коли не разбирается в ДНК-контроллерах…

– Хорошо. Через десять минут в оранжерее.

Не в каюту же её приглашать. Оранжерея – нейтральная территория.

Морголина и туда явилась при параде. В роскошном платье с фигурными вырезами на юбке. В затейливую причёску джамранка вплела жемчужные нити, а генетически удлинённые ресницы украсила разноцветными пёрышками и слезинками лунного камня…

«Интересно, как она через этот «фильтр» смотрит? И видит ли что-нибудь?»

Они устроились в Женькиной любимой беседке, и опекунша взяла с места в карьер.

– Ты знаешь, что с первой секунды мне не по нраву. Но лично против тебя я ничего не имею…

«Хорошенькое начало! И формулировочка вполне в духе джамрану…».

Евгении до чёртиков надоели эти игры, и она попыталась перехватить инициативу.

– Ладно, Морри, прекрати ходить вокруг да около. Ежели ты хочешь замуж за Талеха, прямо так и скажи.

– Ха-ха-ха! Ты не о том думаешь. Кто тебе наплёл, что я хочу замуж за Талеха?

– А разве нет? Ты так явно это демонстрируешь.

– Фых! Мало ли чего я кому демонстрирую, – она широко улыбнулась, помахав веерами ресниц.

– Тогда чего тебе надо от капитана?

– От Талеха? Ничего! Мне даже генетический обмен с ним, бррр, противопоказан.

Женя теперь вообще отказывалась что-либо понимать.

– Полноценный обмен с Талехом для меня совершенно неприемлем! Ведь тогда он не спрячет гатракские гены… Но ты не джамранка. Тебе этого не понять, землянка.

– Э-э… Ну, раз тебе ничего от него не нужно… При чём тут я? Что ты имеешь против меня?

– Не против тебя. Чем ты слушала?! А против твоих генов. Вместе с Талехом вы – угроза генетическому благополучию джамранского общества. Вы испортите джамранский генофонд своими исковерканными генокодами.

– Ага, ты, значит, борешься за чистоту нации?

– Да. Я рассчитываю предотвратить генетическую угрозу, помешав вам соединиться. Даже если вы, случайно, пройдёте третий этап и четвёртый, я приложу все усилия, чтобы…

Кажется, она чересчур разволновалась.

– Не гоношись, Морри, – усмехнулась Женька. – Чего заранее бить в колокола? Земляне с джамрану генетически несовместимы. Возможно, детей и не будет.

– Надеюсь на это, – без лукавства заявила Морри. – Иначе, добьюсь через трибунал изоляции ваших детей от джамранского общества.

– О… Н-да, какая же ты конспираторша, оказывается. Целое представление перед нами разыграла.

– Видать по всему, – напоследок добавила Морголина, – что ты редко общалась с джамранскими женщинами. Мужчины – это конечно нечто, – она выдержала насмешливую паузу, изучая Евину реакцию. – Но женщины…

«Вот теперь-то я точно вам весь генофонд подпорчу! – злорадствовала Женька, удаляясь от оранжереи. – С Благословения Эшесса».

Хотя раньше вроде и не собиралась.

После разговора с Морри она достигла точки кипения и абсолютной взвинченности. Поэтому отправилась не к себе, а к Талеху. Но его в каюте не обнаружилось. Судя по сигналу коммуникатора, он находился в генетической лаборатории вместе с Рокеном.

«Прекрасно! Рокен мне как раз необходим».

Немалую часть генетической лаборатории теперь занимало оборудование с образцами, доставленное с модуля Сантар Дархдэнхад. А также статическая камера с девятью анабиотическими цилиндрами. Их тоже принесли с модуля, а сам модуль разместили во втором транспортном Рэпсида.

Евгению встретил Рокен и отвёл за перегородку. Капитан стоял там перед камерой и задумчиво разглядывал внушительного традиционалиста с кольцом на пальце. Вероятно, капитана. Женя впервые увидела живых традиционалистов, и тотчас окрестила их про себя «спящими красавцами и красавицами».

– Как тебе улов? – ухмыльнулся Рокен и пояснил:

– Буквально выловили в озере.

– И что вы с ними сделаете?

– Заберём на станцию, подключим к стационарному жизнеобеспечению, а там посмотрим, – ответил Талех.

– Разбудите их? – поинтересовалась Женя, изучая шипы на предплечьях.

Рокен давно успел её просветить насчёт внешних отличительных признаков традиционалистов. Ещё когда она увлеклась древней генетической историей джамрану.

– Ни в коем случае! Это же традиционалисты.

– Капитан, – к ним заглянула Лауреллия и улыбнулась Жене. – Вас Гилех зовёт, что-то срочное…

– Ева, подожди меня здесь, я вернусь и вместе поужинаем.

Талех с Лауреллией вышли, а Женю одолели сомнения при виде джамранки.

«Что если, это сугубо Моррины заморочки, – размышляла она. – Лаури, да и Нивилла, – вполне милые женщины…».

Но, как бы там ни было, надо срочно подружиться с какой-нибудь джамранкой.

– Мы снова наедине, – с улыбкой заметил Рокен, присаживаясь на край стола, – и в генетической лаборатории. Как в старые добрые времена…

Взгляд его мечтательно улетел в потолок, спустился вниз, скользнул по Женькиной фигуре…

– Побойся брока, Рокен! У тебя есть Ним.

Похоже, Гэбриэл заразил забористыми словечками не только Зверя, но и Рэпсид.

– Угу, и твоя дружба.

– Послушай, Рок, – она рискнула спросить. – А что ты думаешь о джамранских женщинах?

Он рассмеялся.

– А чего о них думать?

– Я серьёзно.

– Ева! Что за детские вопросы? Что джамранский мужчина способен думать о джамранских женщинах и женщинах вообще?

– Да я не об обмене, обменообильный ты наш, а о личностных качествах. Какие они – джамранские женщины?

– Гм… С таким же успехом могла бы поинтересоваться и джамранскими мужчинами. Разницы никакой. А почему ты спрашиваешь именно о женщинах?

Женя передала ему свой разговор с Морголингой, особенно претензии опекунши к её генокодам. А с кем ещё посоветоваться, как не с лучшим другом-генетиком? Не капитану же этим голову забивать. У него и так забот хватает.

– Вот такие дела, – вздохнула она.

– Мой тебе совет, не парься, – Рокен махнул рукой. – Морголина просто фанатка-реформистка и злостная провокаторша. А её выпады относительно Талеха… Ген виден, да не попробуешь. Или… Как у вас говорят? Близко локоть, да не укусишь.

– Но различия всё равно есть?

– Джамрану – это джамрану. Что женщины, то и мужчины. В одном Морри права. Женщины! Мммп-пп… – он чмокнул губами воздух. – Для меня в любом виде предпочтительней мужчин.

– Рокен! Балбес! – рассмеялась Женька.

Так она ему и поверила! И оставила на будущее разгадку тайны джамранской женской души. Для этого следовало обязательно подружиться с джамранкой…

– Знаешь, – задумчиво произнесла она, разглядывая красавца с шипами, словно редкого зверя, заспиртованного в банке. – Разбудить бы его и познакомить с Морголиной… Куда бы делись все её реформистские принципы! Живо бы переметнулась к традиционалистам.

Женя помнила реакцию опекунши на Эшесса.

Они ещё немного поболтали, а потом вернулся Талех. Хмурый и озадаченный.

– Как там? – спросил Рокен.

– Согласно приборам, вращение буя замедлилось.

– Что это значит?

– Пока не выяснили…

Весть быстро облетела корабли, несмотря на режим секретности.

– К броку секретность! – ругался Гэбриэл, сидя в рубке как на иголках и вглядываясь в экраны. – Когда всё висит на волоске. Уже две недели и никакого положительного результата.

Галактики ощутимо приблизились и мерцали намного ярче.

– Отрицательный результат – тоже результат, – рассуждал Зверь.

– Например, катастрофа?

– Например, вся эта бодяга наконец закончится, и мы полетим на поиски моего капитана.

– У тебя одно на уме!

Разбойник места себе не находил. Почему-то жаль было Зебру. Родная всё же галактика. Так остро он это осознал лишь вдали от дома. Даже Зверь в какой-то момент проникся и старался подбодрить его.

– Послушай, Гэб, я тут подумал. Я к тебе привык… Ты – мой настоящий капитан… Может быть, и не стоит искать прежнего. А? Ну или не сразу… Я и забыл, как он выглядит. И был ли вообще… А ты – самый замечательный капитан! Лучший из всех капитанов!

При этом он умильно моргал блестящими глазками в сотах.

– Молчи уж, льстец… Знаю я! Тебе только дай наводку. Мигом забудешь, кто твой капитан!..

Камилла часами сидела, прильнув к иллюминатору и скучая по Зебре, вспоминая Янси и Хэрхи. Марк Аверс ходил из угла в угол. Палубы, кают-компания и столовая Рэпсида опустели…

Хандра расползалась по кораблям будто плесень. Капсулы сюрр-релаксации в психологической службе давно не спасали. Даже самого ксенопсихолога. Талех решил, что пора вытаскивать команду за уши, и за другие части тела, из депрессии. Поэтому немедленно собрал основной офицерский состав, учёных и медиков в кабинете мостика и объявил:

– Приказываю устроить джамранскую вечеринку.