Книга: Полосатые галактики
Назад: Глава 65 Заламин императора
Дальше: Глава 67 Бойцы из подворотни

Глава 66
В гостях у серпентария

Прежде всего, Эшесс убедился, что с императором и наггеши всё в порядке. С-Рэшаш как раз принимал молочно-медовую ванну с успокаивающими ароматическими маслами в окружении лекарей и мойщиков – нассаримов. Адзифы к омовению не допускались. В период вынашивания наследника яд требовалось сцеживать лишь изредка, с большой осторожностью и малыми порциями.
Придворные врачеватели заверили иситар-сита, что состояние Великого Нагга – удовлетворительное и позволяет ему участвовать в сегодняшних празднествах. Тогда Эшесс оставил императора на попечение лекарей и наведался к придворному геральдисту. Тот быстро разыскал нужную информацию, запустив поиск в шаровизоре. Современные геральдисты пренебрегали пыльными архивными каталогами и получали все данные, не выходя из кабинета.
– Сведения достоверные, – подтвердил геральдист. – Они те, за кого себя выдают. Древний, но захудалый и почти угасший род…
– Зато благородный, – ответил Эшесс.
Довольный результатами, он вручил геральдисту мешочек самоцветов и отправился дальше. По пути размышляя, что преданность провинциалов очень кстати. В случае чего будет, на кого опереться. Не исключено, что это не единственное покушение…
По дороге Эшесс выловил глашатая и приказал известить всех, что парад отменяется. Такое и раньше случалось. Зато вечерние празднества состоятся, и Великий Нагг почтит их своим появлением в саду.
Ещё один вопрос не давал иситар-ситу покоя: Действительно ли он видел Элью на площади?… На это не мог ответить никто…
«Она ведь погибла, – твердил разум. – У тебя на глазах».
«А я едва не преступил хрупкую грань между миром живых и мёртвых…».
Встревоженный информатор перехватил Эшесса в коридоре.
– Что удалось разузнать? – иситар-сит, подтолкнул слугу заламина в картинную галерею, подальше от стражников в переходе.
– Новые сведения о покушении…
– Я слушаю.
– Это Зерасс…
– Что-о?! Я не ослышался? Это невозможно. Он на каторге… Или?
Глазки информатора забегали. Эшесс нахмурился. Внезапная догадка, как остриё чужого жала…
– Где Зерасс? Отвечай!
Слуга отвёл взгляд.
– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! Где Зерасс?!
– Сбежал… – тяжело сглотнув, ответил заламин и поднял на иситар-сита виноватый взгляд.
– Когда?
– Примерно сэпт назад…
– Что-о?!! – заорал Эшесс. – Почему мне не доложили?!
Информатор втянул голову в плечи и присел.
– Э… Великий Нагг ждёт наследника… Нельзя беспокоить, – забормотал он.
– Императора и не надо беспокоить. Для этого есть я!
– Я собирался сказать после праздника…
– Лжёшь!
Эшесс пренебрёг этикетом, благо наггов поблизости не было, и заострившийся кончик жала упёрся информатору в лоб.
– Не лги мне, – угрожающе произнёс иситар-сит.
– Не велели… – выдавил из себя заламин, свёл глаза у переносицы, в панике уставившись на жало, и обмочил от страха ядом штаны…
– Кто?
– Мне не велели! – в отчаянии выкрикнул информатор.
– Тебе могу прикассывать только я, – прошипел заламин-наггир.
Всё-таки он был слегка озадачен. Назревало кое-что посерьёзнее очередного выпада экстремистов. Заговор!
– Приказываю тебе я, от имени Великого Нагга.
– Я не… – информатор дрожал как лист на ветру. – Если я признаюсь, меня казнят…
– Хочешшь мущщительной сссмерти прямо сссейчасс.
Эшесс сдавил ему горло и припёр к высокой картине, изображающей императора С-Гадоша, убивающего неверного заламина». Остриё иситар-сита прокололо слуге кожу на переносице, выпустив капельку тёмно-зелёной крови.
– Отвечай.
Жало информатора выскользнуло в прорезь кафтана и нацелилось на заламина-наггира. Тот перехватил его свободной рукой, перекрутил и дёрнул. Слуга взвыл от боли. Тогда Эшесс нажал остриём сильнее, и кровь закапала на лицо информатора.
– С-Вэшот… – прохрипел слуга. – Он велел…
– И?!
– Сказал, что сам разберётся… Незачем беспокоить императора на сносях по таким пустякам…
– Пустякам? – Эшесс усмехнулся и отшвырнул слугу. – По пустякам говоришь? Это пустяк?… Почему теперь сообщил? Снова велели?
Заламин кивнул, утирая с лица кровь полой кафтана и пряча жало.
– Никому верить нельссся, – прошипел иситар-сит и сурово обратился к подавленному информатору:
– Значит так! Отныне ты служишь только мне. Никакого С-Вэшота и его прихвостней, чтобы рядом не было.
Слуга обречённо кивнул.
– Всё равно Манрасс меня убьёт.
Эшесс нахмурился.
– Тогда выбирай. От чьей руки предпочитаешь умереть: псов императора или наёмных убийц Манрасса? Или я сам убью тебя, как иситар-сит, без соизволения императора, на основании полномочий. Так что выбираешь?
– Служить вам, господин, – поспешно ответил информатор.
– Ладно, – подумав, решил Эшесс, – Притворяешься, что работаешь на С-Вэшота, а служишь мне… Сколько Манрасс тебе заплатил?
Слуга, запинаясь, назвал цену.
– Я плачу больше, – иситар-сит порылся в карманах и кинул информатору мешочек с жемчугом и рубинами. – Продолжай расследование и докладывай мне. Снаряди отряд на поиски Зерасса… Теперь ступай.
– Благодарю, господин, – заламин поклонился.
– Свободен!
Какое-то время Эшесс презрительно наблюдал, как информатор, пятясь, кланяется и задумчиво перевёл взгляд на картину, С-Гадош пронзал остриём сердце заламина-наггира, а тот извивался в агонии… Эшесс знал историю империи. Вскоре после убийства, С-Гадош узнал, как жестоко ошибся.
«Что-то здесь не то», – размышлял иситар-сит.
Он не верил, что Зерасс устроил покушение на императора. Заламин не может поднять жало на родителя. Преданный своему наггер-апа от рождения, впитавший почтение с ядом и кровью… Хотя, если вспомнить убийство наггеши… Однако наследник нагга – не сам нагг. Эшесс тоже убил бы прежнего наггеши; когда-нибудь тот вывел бы его из себя. Если бы не Зерасс. Наверное, своим преступлением единокровный уберёг младшего от худшей участи…
«Пора распутать этот змеиный клубок».
Только сейчас Эшесс осознал, как всё изменилось в столице и при дворе за время его отсутствия. Три сэптимеля – чересчур долгий срок для одного наггевара и слишком ничтожный для империи…
Пора вернуться к гостям. Его наверняка заждались…
Стражники в переходе, даже не шелохнулись, когда он пронёсся мимо них, торопясь в гостевое крыло.
Женя еле успела набросить покрывало, а Талех с Лео развалиться в креслах, когда открылась дверь, и вошёл заламин императора.
– Устроились? – с улыбкой спросил он. – Вы налегке, я вижу, но в апартаментах есть всё необходимое.
– Наши вещи в гостинице, – ответил Тэлсс-Талех.
– Слуги доставят. Вызовите их по шаровизору.
Эшесс приблизился к столу и поднял с него металлический колпак, который Женька сперва приняла за крышку-клош. Теперь в центре восьмигранного стола поблёскивал самый настоящий хрустальный шар.
– Разумеется, – улыбнулся Талех-Тэлсс.
Они уже знали, что шары – это средство связи, здесь они на каждом шагу, и начинают работать от прикосновения. Незваные гости их пока не трогали. Мало ли на чью физиономию нарвёшься по незнанию. Однако Лео давно на них поглядывал.
Заламин-наггир уселся в кресле напротив командора.
Надумал вести светскую беседу?
Что ж, джамрану Талех замаскированный под заламина Тэлсса известный мастер по части светских бесед.
– В столице вы впервые? – с улыбкой спросил иситар-сит, а прозвучало это, скорее, как утверждение.
– Впервые, – кивнул Тэлсс-Талех.
– Добро пожаловать в Рассахщи и Центральный округ! Завтра в городе станет поспокойнее, и сопровождающий покажет вам достопримечательности.
– Благодарю, – улыбнулся Талех.
– До начала праздника советую сходить в дворцовые купальни. Вызовите по шаровизору слугу-массажиста. Он проводит и массаж сделает, персональный…
При слове массаж, Женька нервно хмыкнула. Эшесс удивлённо покосился на адзифу в покрывале.
«Стеснительная или гордячка, как Рессана-моа? А, впрочем… Консервативны эти провинциалы».
– Простите, что вмешиваюсь не в своё дело, но… Почему вы не позволяете адзифе-лали открыть лицо?
Эшессом руководило естественное любопытство элитного пола, горячего в любовных утехах. И страстность заламина, давно забывшего дорогу в адзифират, неожиданно проснулась…
– Я не запрещаю, – ответил Талех. – Но уважаю её волю…
– Ваша любимая адзифа? – с улыбкой спросил Эшесс.
«И поэтому вы прячете её от высокопоставленных заламинов и наггов».
– И единственная, – ответил Тэлсс-Талех.
«Говорят так, будто меня здесь нет», – мысленно возмутилась Женька, но возникать было себе дороже.
– У вас есть потомство?
– Пока нет… Нас соединили всего два сэпта назад…
«Ничто не будоражит так, как тайна под покрывалом адзифы», – сказал нагг-мудрец, живший двести сэптимелей назад и прославившийся любовными похождениями. И это до сих пор не потеряло своей актуальности. Во всяком случае, для заламина-наггира.
Эшесс пододвинул кресло ближе к дивану, пытаясь разглядеть сквозь вуаль полуживую от страха Женьку. Змеиный взгляд обжигал через слой ткани, пусть тёмной, но газовой и полупрозрачной…
«Эфемерная защита».
– Можно? – спросил заламин-наггир, протягивая руку к покрывалу.
Командор если и озадачился, то виду не подал.
– Ваша милость, вам не обязательно меня спрашивать.
«Чего?! – Женькины мысли заметались как тигры в клетке.
Больше подумать она ничего не успела. Принц-заламин откинул покрывало, и мнимая адзифа встретилась с ним взглядом…
Согласно обычаям, заламину-наггиру не требовалось разрешения заламина-заги. Эшесс мог запросто воспользоваться правом императорской крови и взять любую адзифу… Но в таком случае, о дружбе на равных с Тэлссом-заги лучше забыть. Иситар-сит колебался, он не собирался подчинять себе заламина, спасшего ему жизнь…
А Женя осторожно рассматривала «змея подколодного», как она его окрестила про себя. И впервые видела живого наггевара так близко… Надо признать, было в нём какое-то опасное обаяние, поражающее с первого взгляда… Странно, но Талех в заламиновском обличии подобных эмоций не вызывал. Куда больше он нравился ей как джамрану…
«Тьфу! Этот гад смотрит так, словно приценивается… Э! Отставить! Я же чужая жена… То есть, пока ещё не жена, а всего лишь адзифа, – она совсем запуталась. – Спокойно, Женечка, спокойно».
Как всегда, в затруднительных ситуациях – она представила строгое лицо Грегори… Стало легче.
Эшесс недоумённо хмурился. Адзифа Тэлсса выглядела испуганной…
«Боится меня?»
Обычно столичные адзифы реагировали иначе, млея от внимания иситар-сита. Дыхание у них тоже учащалось, но не от страха, а от желания… А эта… Ещё немного и казалось вспорхнёт испуганной птицей…
«Ох, уж эти провинциалки».
Эшесс дружелюбно улыбнулся и покачал головой. Жало иситар-сита инстинктивно напряглось, в предвкушении, как у любого заламина-охотника… Такая восхитительно дикая! Поймать, приручить, а потом, когда надоест, вернуть законному владельцу. Но благоразумие первого заламина постепенно одерживало верх…
– Не бойся.
Женя благоразумно молчала и не двигалась, словно загипнотизированная… Она и не ожидала, что «змей» окажется так экзотически красив. Чуть удлинённые ярко-зелёные глаза с вертикальными зрачками. Фосфоресцирующий узор на коже, рельеф мышц под плетёной сеточкой рубашки… Эшесс так и не успел переодеться после церемонии… Было в нём что-то от египетского фараона с примесью змеиного магнетизма. Дух захватывало!
«Ой, мамочки! – запаниковала Женька. – Ааааа! Спасите! У него жало!»
Настоящее жало, а не псевдоотростки, как у асаро и капитана.
Всё же она не могла отвести взгляд. Грегори был прав, говоря о её ненормальном для добропорядочной землянки любопытстве.
«Интересно посмотреть на раздвоенный язык… Ага! Попросить высунуть, что ли?»
Женька прыснула, но быстро спохватилась, под неодобрительным взглядом командора. Не хватало ещё испортить легенду! И вновь застыла с каменной физиономией.
«Странная адзифа», – удивился Эшесс. – То боится, то смеётся… Загадочная дикарка.
– Как тебя зовут? – ласково спросил он.
Женька растерялась.
– Э… Эфенни.
– Красивое имя.
Тэлсс, к изумлению Эшесса, совершенно не волновался. Иначе принц-заламин ощутил бы его нервозность змеиными фибрами. Впечатлённый его выдержкой и силой духа, он внезапно прозрел…
Ритуал яда и крови!
«Я предложу Тэлссу провести ритуал священных уз».
После этого, никто из них не сможет предать другого или поступиться взаимными интересами. Они будут связаны навсегда, узами намного сильнее единокровных. Узами, которых не разорвать даже после смерти… Проведя ритуал, Эшесс примет заламина-заги в императорскую семью.
«И пусть кто-нибудь посмеет возразить!»
Тэлсс станет вторым жалом и правой рукой иситар-сита. Такова достойная награда за спасение жизни первого заламина и самого императора… Тем более Эшесс лишился близкого единокровного. Тэлсс, рискнувший жизнью ради императора – лучшая кандидатура из… А других просто нет.
«Что же это за портативные технологии? Генератор защитного поля, спрятанный в браслете… Но его вполне можно противопоставить секретным разработкам С-Вэшота, со всей его бандой пресмыкающихся».
Заламин-наггир резко поднялся с кресла и пристально глянул на Тэлсса. Тот ответил ему открытым немигающим взглядом.
«Да, я не ошибся в выборе».
– Я предлагаю нам породниться, – без обиняков начал Эшесс. – Вы получите жизнь при дворе и почётное служение. Ради этого мы отправимся на Атмолат и проведём ритуал яда и крови…
«Откажется или нет?»
«Провинциалы! Непредсказуемые и закостенелые в своей гордыне невежды», – часто любил повторять С-Рэшаш. Он никого из них, ни разу, не приблизил к себе.
– Почту за великую честь, – не моргнув глазом, ответил Талех-Тэлсс и, встав, поклонился. – Да восславятся на века ваши могущественные предки и украсят этот мир ваши сиятельные потомки.
Эшесс удовлетворённо кивнул. Этот заламин-заги ещё и довольно образован, судя по его изысканным речам.
– Да свершится это, – улыбнулся он, – в первую сэптимью после сэптима императора. Возьмём с собой и вашу адзифу. После проведения ритуала я немедля благословлю ваше будущее потомство. С таким выдающимся заламином-апа, как вы, и с моего благоволения они вырастут первыми красавицами при дворе.
Женька мигом набросила покрывало, чтобы не разразиться самыми непотребными ругательствами. Вряд ли такие употребляли приличные адзифы».
«Нет! Каков гусь! То есть, змей…».
«Она смущена», – растроганно подумал Эшесс, а вслух заметил:
– Может быть тогда, ваша прелестная адзифи перестанет от всех прятаться.
«Ты ещё не видел моего внутреннего дракона с колотушкой и… Боббэрота».
«Нет! Каков гад! – мысленно изводилась Женька. – «Ваше будущее потомство, заламин-апа…». Придурок! Знал бы ты, как выглядит «Тэлсс-заги» на самом деле, решил бы, что я первая красавица!.. Ой! А как это он собрался «благословлять» потомство?! – запоздало испугалась она».
– Как изволите, ваша милость, – поклонился Талех-Тэлсс.
Сейчас Женя их всех бы убила, кроме Лео. Тот нехорошо посматривал на заламина, явно прикидывая расстояние полёта щупальца до змеиного горла. Евгения с признательностью вспомнила, что асаро по-прежнему выполнял приказ капитана – защищать её.
– Мне пора… – с лёгким сожалением объявил Эшесс. – Встретимся на празднике. Я пришлю за вами. Советую вам сходить в купальни, не пожалеете. Хотя, если вы не привыкли к такому (в своей провинции), в апартаментах есть и ванная, и мини-водопад. Отдыхайте до ужина. Посетите библиотечную комнату. Уверен, кое-что вас заинтересует.
С этими словами он вышел.
– Чёртов серпентарий! – воскликнула Женя, скидывая покрывало. Она посчитала, что заламин-ниггир отошёл достаточно далеко, чтобы не слышать её.
– Тихо, без фанатизма, – усмехнулся Талех. – Мы должны соблюдать традиции и этикет.
– Значит, и этот его ритуал? Кстати! А что это такое?
– Насколько я понял, что-то вроде братания, – ответил Талех. – Возможно, я ошибаюсь, но после него заламины становятся больше, чем кровными родственниками… Духовными близнецами.
– И ты согласишься?
– Посмотрим.
– Точно! Гатрака для тела, а заламина для души.
– Не помешало бы…
– Хм… А при чём тут я? Вернее, как это он собирается благословлять наше, хм, потомство?
Талех пожал плечами.
– Не знаю… Но, он так красноречиво мыслил в твоём направлении, что я в курсе его коварных планов. Он намеревался увести у меня адзифу и принять личное участие в облагораживании моего захудалого рода…
– Ещё чего! – вспыхнула Женька. – Не буду я с ним… Э-э…
– Конечно, не будешь, – улыбнулся Талех. – Я и не позволю. Хотя, в какой-то момент мне показалось, что ты совсем не против…
– Осторожно, – предостерегла его Женя. – А то, потребую сатисфакции.
– Твоё право, – рассмеялся командор, подошёл к ней, обнял и зашептал на ухо. – С удовольствием… Прямо сейчас… Проявитель у меня с собой. Я так соскучился по твоим веснушкам.
Даже Лео улыбнулся.
Тут Женька сообразила, что её натурально разыгрывали, и зашипела от избытка чувств. Ну, чем не женщина-змея?
«Какие же вы!» – только хотела сказать, как…
– Тихо, меня вызывают.
Ещё раньше Талех отключил у коммуникатора звук, чтобы не привлекать внимание заламина.
– Слушаю, Владислав… Где вы? – капитан ответил на вызов, не выпуская Женьку из объятий.
– Оставили карету на стоянке, и пошли немного прогуляться. Разведать обстановку.
– Будьте осторожны.
– Всё в порядке. Стандартная маскировка держится… А к особняку С-Вэшота так просто не подобраться. Стена, охрана, защитное поле…
– Это не проблема. Что с сигналом?
– Сигнал чёткий. Запустим жучков Гилеха? Им не страшны преграды.
– Пока не время. Вечером будет праздник, тогда…
– А как вы там?
– Провели очень плодотворную беседу с заламином императора.
– Он вас не раскусил?
– Даже ни о чём не догадывается. Особенно после того, как навёл справки.
– Сработало!
– На сто процентов. Я прочёл в его мыслях… Этот ваш инженер-программист Хрусталёв – первоклассный хакер. Подделать наггеварскую базу данных оказалось проще, чем наггеварскую ДНК.
– Рокен бы обиделся, – нахмурилась Женя.
– А разве я не прав? – усмехнулся Талех. – Моё так называемое жало не способно выделять яд.
– Это потому, что твой организм его не вырабатывает, – пояснил Владислав. – И у вас с Лео по одному сердцу. Генетическая модификация затронула только внешние признаки. Иначе, могло возникнуть отторжение генов с летальным исходом.
– Ясно. Значит, обойдёмся.
– Осторожнее с чтением мыслей, – предупредила Элья. – Заламины как-то умеют блокировать эмпатию и телепатию.
– Этого я читаю, как открытую книгу, – заверил командор. – Он и не чувствует… Так, пора отключаться. Будьте на связи и ждите моих указаний.
Талех отключил коммуникатор. Женька вывернулась из его рук, взяла из вазы фрукт и отправилась на экскурсию по анфиладам, отражаясь в многочисленных зеркалах. Она поражалась непривычной роскоши: изысканности пушистых ковров, вышитых занавесок, картин, драгоценной отделке стен и мебели. Повсюду стояли вазочки, вазы и статуэтки…
«Вот кому-то пыль вытирать!»
Евгения насчитала три спальни с великанскими кроватями и заодно нашла ванную.
Когда она вернулась, чтобы сообщить об этом Талеху, то застала их с Лео, сосредоточенными на шаровизоре. Они изучали переходы и закоулки дворца, а на её реплики не реагировали. Женя вздохнула и демаршем направилась в ванную.
Впрочем, тот факт, что местная ванна оказалась размером с бассейн, а мини-водопад из пены, разноцветных струй и пузырьков – чудесным сном наяву, немного примирило Женьку с действительностью… А через полчаса и Талех опомнился. Связался с ней по коммуникатору, пообещав вскоре присоединиться. Без обмена, разумеется. К сожалению…
Итак, пока капитан с воином составляли планы и разрабатывали стратегию на вечер, а ксенопсихолог нежилась в бассейне с ароматической пеной… Остальной десант разгуливал по городу, изучая окрестности в районе столичной цитадели С-Вэшота. Коршунов, Агрэгот и Камилла – под прикрытием стандартной фотонной маскировки, изображая нассаримов и нагари. Элья – в своём настоящим облике, под покрывалом. А где-то в толпе дежурил замаскированный спецназ и ждал сигнала.
К фотонной маскировке пришлось прибегнуть, когда генетики на корабле не сумели выделить из ДНК Доминика генетические коды нассаримов и нагари.
– Отец мальчика – заламин, – объяснил Рокен. – Пять наггеварских полов безусловно имеют общие гены, но у парня недостаточно соответствующих генокодов, чтобы модифицировать нашу ДНК.
Поэтому эскизы Фиримина и трансляции с шаровизоров заложили в фотонный проектор… Теперь Влад, Агрэгот и Камилла разыгрывали добропорядочную наггеварскую семью. Зато Элья наотрез отказалась прятаться за внешностью нагари. Она накинула скромное покрывало без вышивки, и прикинулась служанкой, заявив, что в столице полно слуг руннэ, и никто ничего не заподозрит. Тем более Элья отыскала в лаборатории несмываемую краску и обновила потускневший оттиск на ладони – кружок, перечёркнутый волнистой линией. Сие означало, что её способности блокированы и под контролем.
Элья неплохо ориентировалась в столице, учитывая, что за два года успела кое-что подзабыть, да и многое изменилось. А Камилле этот город с круговыми кварталами, будто свернувшаяся кольцами вокруг камня змея, казался бесконечным лабиринтом. В центре возвышался исполинский дворец с примыкавшей к нему площадью. От дворца разбегались, как рябь по песку, концентрические окружности улиц и каналов, разорванные мостами, проспектами, аллеями и переулками.
– Когда-то в центре размещались тигримские Палаты разума и амфитеатр собраний, – рассказывала Элья. – Наггевары сравняли их с землёй и построили дворец императора.
Дворец, парк, особняки вельмож – отделялись от прочего города стеной, набережной и центральным каналом… Благо, мосты не разводили, и набережная вечно кишела праздно шатающимся народом.
– Интересная здесь архитектура, – заметил Влад, разглядывая башни-шпили и башни-минареты, торчащие по соседству. Каменные здания и стеклянные галереи. Дворцы, украшенные мозаикой, и низенькие домишки-коробки с садиками на плоских крышах, с единственным украшением – ажурными перилами и лестницами. Множество балконов и балкончиков, увитых цветущими растениями, лепились, подобно ласточкиным гнёздам, на многоуровневых блочных постройках. И конечно – мосты: плоские, горбатые, деревянные – на сваях и подвесные… Всё такое яркое, кричащее, многоцветное и узорчатое. Как будто завёрнутое в конфетные фантики.
– Не столица, а конфетка! – изумлялась Камилла.
От всего этого буйства красок и городского шума, привыкший к космической тишине, умиротворению и прохладе астероида, Агрэгот чувствовал себя крайне неловко.
– Рассахщи – смешение тигримской и наггеварской архитектуры, – объяснила Элья. – Нагг-военачальник, захвативший столицу, изучал тигримское искусство и приказал не разрушать культурные памятники…
Башни в форме надетых друг на дружку корон были шедевром наггеварской архитектуры. Перед каждым особняком – фонтаны и фонтанчики с головой ледяного змея… Повсюду скульптуры, барельефы и колонны – застывшие в танце рептилии.
– Серпентарий, – бормотала Камилла.
Устав кружить по центру, путешественники уселись отдохнуть на каменном бортике набережной, как раз напротив аллеи, ведущей к вотчине С-Вэшота.
– А сегодня не жарко, – заметила Элья, когда они утоляли жажду, передавая друг другу бутыль с цветочной водой, купленной тут же в палатке.
– Не жарко? – недоумённо откликнулась Камилла, утирая со лба пот и встряхивая быстро тающие льдинки на дне бутылки.
– Да, нам повезло. Сейчас в Радужной пустыне Туэресса холодное время года, – пояснила руннэ, откидывая покрывало на плечи и подставляя лицо ветерку, залетевшему с канала.
– И это называется – холодное? – скептически хмыкнула Камилла.
– Скажи спасибо, что в городе прорва водоёмов, деревьев и прочей зелени.
Что, правда, то, правда. Раскидистые деревья создавали тень и прохладу, а газоны покрывала сочная изумрудная травка.
– Наггеварам здесь курорт… Рассахщи – оазис в пустыне. Столица окружена бескрайними радужными песками…
– Радужными песками? – поразилась Камилла.
– Именно. Небо над Туэрессом, озарённое Радошем – точно большое зеркало отражает радугу и укрывает город разноцветным шатром. А за пустыней – горы. Их недра полны самоцветов… Там работают тысячи рабов. Каждый сезон туда сгоняют новых, на смену умершим, – грустно добавила руннэ. – Пещеры токсичны.
Элья рассказывала, а мыслями была далеко-далеко, на площади, этим утром. Перед глазами стоял Эшесс…
«Иситар-заламин?! Надо же…».
Она помнила его скромным звёздным инспектором…
«По-прежнему статен и красив. Нет! Стал ещё красивее…».
У Эльи защемило сердце. Она и вправду испугалась за него, когда в помост полетели дротики. Так испугалась, что даже забыла об осторожности и откинула покрывало… Хорошо, что Талех с Лео вовремя отреагировали. То есть, говоря по-джамрански, воспользовались ситуацией.
– Элья, – тихонько позвала Камилла. – О чём задумалась?
– Да так…
На самом деле, её тревожили и пугали вновь вспыхнувшие чувства.
Народу вокруг было видимо-невидимо. Все бегали, суетились, толкались у торговых палаток, глазели на местных клоунов – пёстро разодетых паяцев: тигримов и бокров на ходулях, с мелодичными колокольчиками в лентах. Со всех сторон к артистам липли чумазые ребятишки, хватая грязными ручонками за пятнистые балахоны, чтобы оторвать себе на память колокольчик… Дети слуг и рабов. Маленьких наггеваров на улицу не выпускали. Они либо гуляли в парках и в садах, с наставниками, либо сидели с родителями во фланокерах…
Какой-то фланокер остановился возле резвящихся у канала уличных сорванцов, и юный заламин деловито расшвырял оборвышам монетки и конфеты, в честь праздника… Едва карета скрылась из виду, ребятня с воплями и топотом бросилась подбирать дары, толкаясь и отбирая добычу друг у друга.
– До чего их довели, – горько промолвила Элья, и отвернулась, вытирая слёзы.
Перезвон колокольчиков смешивался с детскими криками, смехом и плачем. Перекликался с торжественным маршем, визгливым завыванием клоунских дудок и треском заламинских трещоток. А хрустальные шары на постаментах – шаровизоры, как их называла Элья, транслировали пестроту, неразбериху и гам соседних улиц…
– Идёмте отсюда, – предложил Владислав.
Стремясь уйти от толпы и суеты, друзья перешли по мосту центральный канал и забрели в переулок.
– Смотрите, – сказал Влад. – Там беседка. Отдохнём и нормально перекусим. А потом свяжемся с капитаном.
Остальные с ним согласились. Еду они купили заранее – в ярмарочной палатке.
– Как здесь мило, – заулыбалась Камилла.
Путешественники шли по узкой тенистой улочке, где дома стояли так близко, что соединялись балконами. По стенам, обрамляя одностворчатые окна со ставенками, расползались в разные стороны вьюнки с мясистыми стеблями и мелкими бордовыми цветочками. Над переулком выгибалась дугой полупрозрачная крыша, смягчая и рассеивая свет Радоши. И чем дальше они уходили от сияния людных улиц, тем больше погружались в полумрак. В тишину и прохладу… Впереди замаячила стена забора.
– Тупик, – определила Элья, вглядываясь в конец улочки.
Кто-то, закутанный в плащ с головы до ног, появился из облюбованной Коршуновым беседки, и пошёл им навстречу. А из подворотни неожиданно выросли тёмные личности в капюшонах и обступили путешественников.
– Засада, – констатировал Владислав.
Элья накинула покрывало. Камилла испуганно прижалась к Агрэготу. Гатрак рефлекторно сгрёб её левой ручищей, приготовившись стрелять пульсаром на правой. Некто в маске и зелёном плаще вышел из толпы и преградил им путь.
– Ну, чисто Робин Гуд, – усмехнулся Влад, готовый в любой момент вызвать подкрепление.
– Стоять! – зычно выкрикнул некто. – Ни с места!
Элья вздохнула и подняла вуаль.
Назад: Глава 65 Заламин императора
Дальше: Глава 67 Бойцы из подворотни