ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Официантка в черных слаксах и красно-белой полосатой блузке взяла заказ, принесла салаты и оставила их вдвоем за маленьким столиком, ютившимся в углу ресторанного зала.
— Как мило с твоей стороны дать мне возможность в конце концов высказаться, — сухо произнес Бен, беря вилку и принимаясь за салат.
Он решил, что сможет есть и говорить одновременно. Он сказал Энди правду. Ему действительно очень хотелось есть.
Бен совершенно бесстрастным голосом рассказал про звонок матери, про встречу с родственниками Энди, про то, с какой неохотой бабушка сообщила, где ее искать. Он объяснил, как просто организовал себе прикрытие, с какой легкостью вжился в образ журналиста, хотя и был против этого.
— Мне и в голову не приходило, что бабушка скажет им, где я, — с болью в голосе призналась Энди.
— Не думаю, что она сделала бы это, если бы ее не встревожили твои намеки на угрожающую Розалин опасность, — пожал плечами Бен. — У меня сложилось впечатление, что у твоей бабушки есть голова на плечах.
Лицо Энди смягчилось в улыбке, проникнутой любовью.
— Да. Среди родственников она единственная наделена здравым умом.
Вспомнив о встрече с Макбрайдами, Бен поежился.
— Охотно верю. Кстати, твоя сестра считает, что тебя следует перепрограммировать. На эту мысль ее натолкнула какая-то передача, которую она видела по телевизору.
Застонав, Энди закрыла лицо руками, затем хмуро взглянула на Бена.
— Ты здесь для того, чтобы уговорить меня вернуться домой, снова устроиться работать у Дональда и выйти замуж за Стиви? В таком случае…
— Проклятье, нет, — вздрогнул Бен. — Я полагаю, было бы безумством возвратиться туда. И хотя я не знаю, что за тип этот Стиви, готов поспорить на… гм… готов поспорить, что тебе не следует выходить за него. Ты это еще не уяснила?
Краска залила щеки Энди, но она не позволила ему уклониться от темы.
— Ты не собираешься заставить меня вернуться домой?
— Энди, я не собираюсь ничего заставлять тебя делать. С самого начала я сказал этому сборищу, что ты совершеннолетняя и имеешь право сама за себя решать. Я только пообещал найти тебя, убедиться, что с тобой все в порядке, и передать, что родные беспокоятся. Я выполнил это. Теперь тебе решать, что делать дальше.
Плечи Энди облегченно опустились.
— Я до сих пор не понимаю, почему тебе нужно было врать насчет статьи.
— Я уже говорил тебе, — терпеливо сказал Бен. — Твои родственники сочли, что так будет лучше. Они заставили меня дать слово действовать втихомолку. Вопреки здравому смыслу я позволил им уговорить себя.
Энди облегченно кивнула.
— Иногда они бывают такими.
— Не в обиду будет сказано, Энди, но твои родственники — уникумы почище моей матери. И поверь мне, это что-то значит!
Она улыбнулась.
— Знаю. Они… несколько своеобразны.
Бен фыркнул, услышав это осторожное признание, и улыбка Энди стала еще шире.
— Конечно же, я все равно люблю их, — поспешно заверила она. — Очень. Но… мне нужно было на какое-то время уехать от них. Нужно было найти свое место в жизни.
— Это я понимаю. — Доев салат, Бен отодвинул тарелку, гадая, долго ли еще ждать первое блюдо. — Так как все-таки ты попала сюда? Ты слышала прежде про этот парк?
Две трети салата еще оставались на тарелке Энди. Она ковырнула его вилкой, запила глотком чая со льдом, затем покачала головой.
— Нет. Сначала я собиралась переехать в Даллас. Я уже несколько раз бывала в Техасе, и мне здесь нравилось. Я решила, что Даллас — подходящее место, чтобы найти работу в зубоврачебном кабинете и начать новую жизнь.
— А как получилось, что ты стала клоуном и ассистенткой фокусника? — спросил Бен, действительно заинтригованный.
Энди негромко рассмеялась.
— Совершенно случайно. Приехав в Даллас, я просматривала объявления с предложениями работы и увидела, что в луна-парке появились вакансии. Не знаю почему, но я решила приехать, посмотреть — просто из любопытства. Приехала — и влюбилась в парк. Я сказала мистеру Паркеру, что умею обращаться с детьми, убедила его, что из меня получится отличный клоун, и он предоставил мне возможность доказать это. Мило я начала помогать случайно, когда его ассистентка уволилась. Две недели мы разучивали мою роль — и до сих пор репетируем почти каждое утро перед открытием парка. Мне очень нравится.
Бен засмотрелся на ее улыбку.
— У меня складывается ощущение, что прежде ты видела мало радости в жизни.
Она мягко покачала головой, и темные волны волос нежно скользнули по плечам.
— У меня были радости. У меня была хорошая жизнь, Бен. Просто мне требовалось больше.
Он сам начинал нуждаться в большем. В поцелуях, объятиях…
У столика внезапно появилась одетая в полосатую блузку официантка.
— Вот ваш обед, — объявила она, ставя перед Энди порцию запеканки со спаржей. — Так, посмотрим, вы заказали бифштекс, правильно? — спросила она, ставя тарелку перед Беном. — Что-нибудь еще пожелаете? — любезно спросила она, прежде чем уйти.
Бен переключил внимание на обед, твердя себе, что нужно быть терпеливым. Определенный прогресс уже наметился: похоже, Энди больше не сердится на него. Бену по-прежнему хотелось поговорить с ней о ее соседке и странной истории, которую та рассказала ему, но это может подождать. Сейчас его занимала только Энди.
— Ты закончила с покупками? — спросил Бен, когда они выходили из ресторана и его голод — по крайней мере в отношении пищи — оказался утолен. — Тебе нужно еще что-нибудь?
Энди покачала головой.
— Я уже купила пару книжек. Больше мне пока ничего не нужно.
— Что ты собираешься делать дальше?
Она пожала плечами.
— Вернусь домой.
— Я провожу тебя.
Энди испытующе взглянула на него.
— Зачем?
— Мне бы хотелось еще поговорить с тобой, — сказал он, стараясь придать своему голосу бесстрастность.
— О чем?
Ее подозрительность начинала раздражать его.
— Просто поговорить. Чтобы лучше узнать друг друга. Провести время вместе. Так общаются мужчины и женщины, когда испытывают друг к другу влечение.
Энди опустила глаза на свою сумочку.
— А в нашем случае это так?
Взяв девушку за подбородок, Бен поднял ее лицо. Не обращая внимания на многолюдное окружение, он медленно и с чувством поцеловал ее. К его удовлетворению, Энди не сопротивлялась.
— Да, — сказал он, отрываясь от ее губ. — В нашем случае это так.
Энди залилась краской, затем, закашлявшись, отвернулась.
— Можешь проводить меня домой, — пробормотала она. — Мы поговорим.
Если все пойдет так, как хотелось бы Бену, они не ограничатся одними разговорами. Когда они выходили из торгового центра, он обнимал Энди за талию, не желая ни на секунду отрываться от нее, тем более теперь, когда он наконец обрел ее.
Ровно в два часа Энди отперла дверь дома и кивнула Бену, приглашая его последовать за ней. Всем своим существом она ощущала его близость, сознавая, что они впервые по-настоящему наедине. Она обрадовалась крохотной лампочке, мигающей на дешевом автоответчике, купленном ею и Розалин. Хорошо, что можно на что-то отвлечься. На пленке было только одно послание. Энди нажала клавишу воспроизведения.
— Энди, дорогая, — отчетливо произнес приятный голос Розалин. — Я только хотела сообщить, что сегодня вечером, вероятнее всего, задержусь. Мы с Мило идем в кино, а затем поужинаем вдвоем.
Услышав это сообщение, Энди испытала двоякое чувство. Она обрадовалась тому, что Мило и Розалин снова вместе, но теперь Бену известно, что несколько часов в доме больше никого не будет…
Следующие слова Розалин заставили их обоих вздрогнуть от удивления.
— Привет, Бен, — веселым переливом прозвучал ее голос. — Рада, что вы нашли Энди. Уверена, вы позаботитесь о том, чтобы ей сегодня вечером не было одиноко. Веселитесь, ребята.
Энди поспешно ткнула клавишу остановки. Разумеется, слишком поздно. Бен уже услышал ехидный намек Розалин.
— Во имя всего святого, как она узнала, что я… — начал было Бен, но, остановившись, покачал головой. — Она не может знать. Просто нетрудно догадаться, если у человека хорошая интуиция.
Энди не стала утруждать себя спором с ним. Со временем ему доведется посмотреть правде в глаза, но он придет к этому своей дорогой.
Итак, что ей делать с ним сейчас? Внезапно тишина стала действовать ей на нервы.
— Ты не хочешь кофе или чаю со льдом? — поспешно спросила Энди, и голос ее прозвучал слишком громко. — Мне нужно всего несколько минут, чтобы что-нибудь приготовить. Есть еще кое-какая выпечка, кажется, даже кусок торта. Или…
— Нет, благодарю, — тихо оборвал ее Бен, делая к ней шаг.
Энди стиснула на груди руки, машинально отметив, как побелели костяшки пальцев.
— Ты уверен? Если хочешь, в холодильнике есть фруктовый сок. Или…
— Энди… — пропустив пальцы сквозь ее волосы, Бен прикоснулся ладонью к теплой щеке, — ты меня боишься?
— Нет, — прошептала девушка. — Но ты заставляешь меня… волноваться.
Его твердый рот изогнулся в легкой улыбке.
— Волноваться в хорошем смысле или в плохом? — спросил Бен.
— Не знаю, — искренне ответила Энди. Подняв вторую руку, Бен зажал ее лицо между ладонями.
— Почему бы нам не выяснить это? — пробормотал он.
И поцеловал ее.
Энди вздохнула, признавая свое поражение, и обвила руками его шею, понимая неизбежность происходящего, признаваясь самой себе, что в действительности и не хотела этому мешать. Если бы только она была уверена, что насладится Беном и доставит ему удовольствие, не увлекаясь слишком сильно, не отдавая большую часть себя, как это происходило всегда в отношениях с ее родственниками… Если бы только она была уверена, что не полюбит его…
Бен привлек ее ближе и впервые прижался к ней всем телом. Энди тотчас же стало очевидно, что не только она желает близости.
Бен поцеловал ее, глубоко и чувственно, затем еще раз и еще, и целовал до тех пор, пока оба не стали задыхаться. Затем он, оставив жаркий след на щеке, коснулся губами мочки уха, нежной кожи у горла, вкушая, дразня, вызывая сладостную дрожь во всем ее теле. Его руки не находили покоя, как и рот, — изучали, гладили, ласкали, и наконец Энди томно изогнулась, прижимаясь к нему, желая большего.
— Энди…
Его голос хрипло прозвучал у самого ее уха, дыхание обожгло кожу.
— Если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи мне об этом сейчас.
У нее перехватило дыхание от мысли о том, чего именно он хочет от нее. Чего хочет она сама.
Энди подняла взгляд и увидела отражающийся в его горящих зеленых глазах голод. Но также увидела, что Бен остановится, как только она попросит об этом, что он не будет принуждать ее дать больше, чем она сама того хочет. Выбор полностью за ней. Разыграть все осторожно — так, как она делала всю жизнь, — или хоть раз поддаться безрассудному страстному порыву?
Энди никогда прежде не составляло труда принять подобное решение. Она всегда была такая осторожная, такая рассудительная. Можно сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз она бывала близка с мужчинами, и большой палец остался бы не загнутым. Никогда прежде отказывать себе в сексе не представляло для нее особой сложности.
Но Бен совершенно не похож на прочих мужчин, которых она знала, и сама Энди уже не та забитая девушка, какой была в Сиэтле. На этот раз ей даже не хотелось сопротивляться.
Поднявшись на цыпочки, Энди крепче сплела руки на шее Бена. Она изо всех сил прижалась к нему, вдавливая свою грудь в его могучие ребра, переплетая с его ногами свои.
— Не останавливайся, — прошептала она. — Пожалуйста… не останавливайся.
Бен застонал.
— Ты уверена? Энди, я…
Она зажала ему своими губами рот, заставляя замолчать. А затем откинулась назад, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Я знаю, чего хочу, Бен, — твердо произнесла она, радуясь уверенности своего голоса. — Я хочу тебя.
Его глаза жарко вспыхнули.
— А я хочу тебя, — прошептал он. — Я хочу этого с тех пор, как впервые тебя увидел. Ты тогда была в наряде клоуна, — добавил он с улыбкой, от которой у Энди ослабли колени.
Она неуверенно провела кончиком пальца по его сексуальной нижней губе.
— Знаешь, я могу наложить клоунский грим и прицепить красный нос, если это так возбуждает тебя.
Бен хмыкнул.
— Ты возбуждаешь меня такая, какая ты есть.
Набрав для храбрости побольше воздуха, Энди взяла его руку и потянула за собой.
— Ты не хочешь продолжить осмотр моего дома? Например, посетить спальню?
Пальцы Бена так сильно стиснули ей ладонь, что Энди едва не вскрикнула.
— Да, — сдавленным голосом пробормотал он. — Я очень хочу этого.
Пытаясь скрыть свое напряжение, Энди провела Бена по короткому коридору, выходящему в крошечную гостиную. Дверь в спальню Розалин была затворена, но в комнату Энди оставалась открытой. Девушка еще раз глубоко вдохнула и с отчаянной решимостью перешагнула порог.
— Энди, — мягко проговорил Бен, — ты уверена, что хочешь этого?
Очевидно, Энди все-таки не удалось скрыть, что нервы у нее разбушевались.
— Уверена, — сказала она, оборачиваясь к нему с дрожащей улыбкой. — Просто я… для меня это серьезно, Бен, хотя знакомство у нас, согласись, весьма поверхностное.
— Я рад, — пробормотал Бен, прикасаясь к ее щеке. — Для меня это тоже серьезно. И мне кажется, что знакомы мы с тобой уже давно. Во всяком случае, я очень долго искал тебя.
Но в настоящий момент Энди не была готова к таким откровениям. Зная, как переключить внимание Бена, она скинула босоножки и потянулась к верхней пуговице блузки.
Руки Бена накрыли ее ладони.
— Позволь мне, — сказал он.
На Энди были хлопчатобумажная блузка, плиссированные шорты, лифчик и трусики. Ее можно было полностью раздеть меньше чем за минуту. Бен, однако, не торопился, всякий раз задерживаясь, чтобы насладиться бархатистостью обнажаемой кожи. Он умело ласкал каждый дюйм женского тела руками и ртом — настолько умело, что к тому моменту, как последний лоскут ткани упал на пол, девушка вся трепетала.
А затем все повторил сначала.
Порываясь впитать жадными касаниями мускулистое мужское тело так же, как впитывал ее Бен, Энди вцепилась в его одежду. Она быстро сорвала с него трикотажную футболку и шорты. Когда ее пальцы коснулись резинки трусов, вернулся стыд, но Бен, схватив за руку, успокоил ее. Трусы упали на пол, и он ногой отбросил их.
Когда открылось напрягшееся мужское достоинство, у Энди перехватило дыхание. Но Бен уже привлек ее к себе, их обнаженные тела соприкоснулись, и девушка позабыла обо всем на свете.
Бен был теплый, упругий, мужественный. Ноющие соски Энди расплющились о могучую волосатую грудь, и она ощутила животом его отвердевшее естество, заставившее ее задрожать.
— Бен, — прошептала она.
Он жадно поцеловал ее, и Энди обрадовалась его нетерпеливости, с облегчением поняв, что не ей одной трудно держать в узде свое самообладание. Она медленной волной скользнула по его телу, горя желанием узнать, что случится, когда его выдержка даст трещину.
Реакция Бена ошеломила ее. Не успела она опомниться, как уже лежала навзничь на кровати, придавленная мощным торсом, а алчный рот терзал ее губы. Наконец он поднял голову, судорожно глотая воздух. Энди рассмеялась, тихо и торжествующе, и обхватила его ногами. Никто и никогда не жаждал ее столь сильно, и Энди без оглядки отдалась его страсти.
— Энди… — простонал Бен, стискивая ей бедра.
Пальцы его пустились в странствие вдоль ее тела, нащупывая влажный пульсирующий вход в лоно. Энди подалась вперед, изнемогая от жажды завершения.
Бен напряженно застыл, его тело блестело от пота, все мышцы дрожали от усилия.
— Подожди, — выдавил он, лихорадочно блеснув глазами, и щеки его залились густой краской. — У меня нет… я не…
Энди закрыла ему рот рукой.
— Все в порядке, — прошептала она. — Я предохраняюсь. И можешь не тревожиться насчет здоровья. Я всегда вела себя очень осторожно.
— И я тоже, — тихо проговорил Бен, быстро целуя ее. — Со мной тебе нечего бояться, Энди. Никогда.
Погрузив руки в его мягкие темные волосы, Энди улыбнулась. Ее ноги, обвившие его бедра, сжались еще сильнее.
— Возьми меня, Бен, — прошептала она. Пробормотав что-то нечленораздельное, Бен рывком приник к ней, овладевая ее телом.
Энди судорожно вздохнула от мощи его обладания. Бен подождал мгновение, давая ей возможность привыкнуть к нему, затем тело его снова пришло в движение, когда Энди призывно подняла бедра.
Закрыв глаза, она прильнула к нему, ощущая, как вздуваются под гладкой кожей его мышцы в ритмичном танце страсти. Энди легко приноровилась к этому ритму, настолько легко, что ей казалось, будто они созданы друг для друга и занимаются любовью с незапамятных времен. А затем движения Бена стали быстрее и жестче. Тело Энди напряглось, голова беспокойно заметалась по подушке. Она раньше никогда не ощущала в себе такого исступления, не знала, как отвечать на нарастающую внутри сладостную конвульсию.
— Расслабься, любимая, — прошептал Бен, просовывая руку между их телами. — Не сдерживайся.
Его пальцы прикоснулись к ее ставшей сверхчувствительной коже, и Энди, забывшись, выгнулась дугой. Все относящееся к реальности исчезло во взрыве чувств, и с ее губ сорвался сдавленный крик. Энди едва расслышала хриплый стон Бена, ощутила, как он напрягся в ее руках.
Прошло много времени, прежде чем она снова обрела дар речи или хотя бы просто возможность соображать.
Бен лежал на спине, а Энди, приютившись у него на плече, теребила пальцами густые волны его темных волос. Он снова дышал размеренно, и частота его сердцебиения опустилась до некоего подобия нормы. Но в остальном все переменилось. Он пережил физическую близость с Энди Макбрайд и никогда больше не станет прежним.
Бен поцеловал ее в макушку.
— Тебе хорошо?
Энди лениво зашевелилась.
— Мм. — Он буквально услышал улыбку в ее голосе. — Замечательно.
— Ни о чем не жалеешь?
— Ни о чем.
— Хорошо. — Откинув ей волосы, Бен поцеловал ее в лоб. — И я тоже.
Сложив руки у него на груди, Энди опустила на них подбородок.
— Расскажи о себе.
Услышав эту неожиданную просьбу, Бен поднял бровь.
— Что именно?
Энди пожала плечами, и это движение, заставившее теснее соприкоснуться их обнаженные тела, едва не отвлекло Бена от предмета разговора.
— Все что угодно. Тебе так много известно обо мне, а я почти ничего не знаю про тебя. По крайней мере ничего, что было бы правдой.
Бен поежился от этой мягкой укоризны.
— Я солгал тебе только насчет своей работы, — возразил он.
— И насчет имени.
— Вообще-то нет. Мое полное имя — Бенджамин Шерман Лак.
— Б. Ш. Лак, — пробормотала Энди, и губы ее изогнулись в улыбке. — Оно идет тебе.
— Я это уже слышал, — сухо произнес Бен.
— Неудивительно. Итак?
Бен попытался представить себе, что Энди хотелось бы узнать о нем.
— Я вырос в Сиэтле. У меня есть старший брат Джон и младшая сестра Кристина. Джон женат и ждет первенца. Крис преподает в художественном…
Энди нетерпеливо покачала головой.
— Все это мне известно. Твоя мать — подруга моей матери, помнишь?
— О! Так что же тебе тогда хочется знать?
— Расскажи мне о своей жизни в Портленде. Давно ты живешь там? Как случилось, что ты занялся расследованием страховых афер? Давно ли ты работаешь на страховые фирмы? У тебя есть женщина?
Последний вопрос прозвучал чересчур небрежно. Бен фыркнул.
— Если бы кто-то был, лежал бы я сейчас с тобой?
— Не знаю.
— Так вот, не лежал бы, — высокомерно заявил Бен. — Это не в моих привычках.
— Похвально.
— Я переехал в Портленд сразу после колледжа. Устроился на работу в страховое агентство. Как-то так случилось, что начал заниматься расследованиями обмана, мне это показалось интересным. Года три назад перешел в свободное плавание, и у меня неплохо получается. Нравится быть самому себе хозяином, самому определять рабочие часы, решать, сколько отдыхать между заданиями. Как, например, сейчас.
Сокращенный журнальный вариант его истории жизни, с печальной улыбкой подумал Бен. Вроде бы ничего важного не забыл?
— Как ты развлекаешься? Что делаешь в свободное время?
— Люблю спорт. Софтбол, теннис, гольф. Немного занимаюсь альпинизмом и плаваю на байдарке. Мне нравится активный образ жизни.
— Это заметно, — пробормотала Энди, проводя рукой по его бицепсу. — Ты в очень хорошей форме.
Бен неспешно провел рукой по ее упругому животу.
— Как и ты. Аэробика?
— Да. И ходьба. Я тоже люблю бывать на воздухе.
— Вот и еще что-то общее у нас, — обрадовался он.
— Да, — усмехнулась Энди, но улыбка не коснулась ее глаз. — Когда ты возвращаешься в Портленд?
Бен тоже стал серьезным.
— Уже устала от меня?
— Нет. Просто интересуюсь, чего мне ждать дальше.
— Я не знаю, когда возвращусь домой, — осторожно ответил Бен, не представляя, как Энди отнесется к его словам. — Хотелось бы пару недель отдохнуть от дел. А еще лучше — провести их здесь, с тобой.
Энди облизнула припухшие от поцелуев губы, спрятав глаза за длинными ресницами.
— Я не могу оставлять работу, — предупредила она. — Вторники — мои единственные выходные.
— Знаю. Попробую найти какое-нибудь занятие на то время, когда ты работаешь. Буду довольствоваться встречами в твое свободное время.
Энди прикусила нижнюю губу. Бен едва сдержал неодолимый порыв провести по следам от зубов языком.
— Энди, — спросил он, отводя взгляд в сторону. — Ты хочешь, чтобы я уехал?
— Нет, — прошептала она, и ему показалось, что он услышал печальную нотку в ее голосе. — Я не хочу, чтобы ты уехал.
— Тогда я останусь.
А когда уеду, возможно, заберу тебя с собой, Энди Макбрайд.
Бен оставил эту мысль при себе, понимая, что Энди еще не готова рассматривать такой поворот судьбы.
Она снова пошевелилась, и ее соски скользнули по его телу. Бен ощутил, как напрягается в ответ. У Энди была великолепная фигура, мягкая и стройная, с небольшой, но округлой грудью. Бен вспомнил, как она наполняла его ладони и рот. А еще у Энди была узкая талия и ладные неширокие бедра. Стройные ноги, длинные для ее роста, выдавали ее увлеченность пешими прогулками. Сейчас они уютно обвивали его бедра.
Встретившись с Беном взглядом, Энди подняла бровь и легонько поюлила животом по его брюшному прессу, давая понять, что почувствовала вновь проснувшийся у него голод.
— Я так понимаю, тебе понравилось? — спросила она.
Сжав девушку за бедра, Бен привлек ее к себе.
— Ты заметила.
— Не заметить было бы трудно.
Бен ухмыльнулся.
— Да, трудно.
С шумом вздохнув, Энди покачала головой, но ее руки уже сплелись у него на шее.
— У тебя хороший аппетит, да?
— Мм. — Взяв ее за подбородок, он устроился поудобнее. — Кажется, тобой я никогда не смогу насытиться.
Закрыв глаза, Энди запрокинула голову, приглашая его поцеловать шею.
— Как хорошо, — прошептала она и снова вздохнула, когда руки Бена прошлись по ее телу. — Очень хорошо, — простонала она, прижимаясь губами к его рту.
Вечерние тени уже сгущались в углах спальни, когда Бен, потянувшись, тронул Энди, сладко и обессиленно лежавшую рядом с ним.
— Энди?
— Ммм?
— Я проголодался.
Она хихикнула.
— Кстати, о твоем аппетите…
— Ты всегда можешь предложить мне что-нибудь помимо еды, — с издевательской улыбкой договорил за нее Бен.
Откинув с лица волосы, Энди села.
— Думаю, все же лучше предложить тебе бутерброд. Мне ненавистна мысль, что ты можешь свалиться в обморок из-за нехватки топлива.
— Ты недооцениваешь меня, — потянулся к ней Бен.
Уклонившись в сторону, Энди выскользнула из-под смятого одеяла и схватила короткий халатик, висевший на спинке кресла-качалки в углу. Надежно закутавшись в него, она обернулась к кровати, где лежал, развалясь на спине, Бен — такой большой и мужественный на фоне белоснежных кружевных простыней.
— Ветчина с сыром подойдет? Кажется, выбор небогатый.
— Замечательно, — заверил ее Бен, садясь в кровати и протягивая руку к одежде. — Я помогу тебе.
Когда Энди выходила из спальни, он уже был у нее за спиной.
Девушка задержалась перед дверью в комнату Розалин.
— Странно, почему она закрыла дверь? — недоумевая, произнесла она. — Ей прекрасно известно, как становится в комнате душно, когда нет движения воздуха.
Покачав головой при мысли о рассеянности своей соседки, Энди толкнула дверь и уже повернулась было к кухне, но брошенный в комнату взгляд зафиксировал что-то неладное.
Остановившись, Энди оглянулась, просунула голову внутрь и вдруг вскрикнула, стремительно отшатнувшись:
— О Господи! Что здесь произошло?
