ЧАСТЬ ВТОРАЯ

«Все-таки Жека свое дело знает, — отметил я удовлетворенно, когда углядел в ночной темноте пока что далекую и маленькую искорку костра. — Не отнять у него этого. Да, может, он немного рефлексивен в ряде вопросов, да, иногда у него зашкаливает чувство справедливости, что и в том-то мире было не слишком благоразумно, а в этом смотрится уже откровенно глупо, но все же на него можно положиться. А это очень важно — иметь рядом хоть одного человека, на которого можно положиться».

— Как маяк, — удовлетворенно сказал Голд, видно, думающий о том же. — Сколько раз на него шел, столько радовался.

Мы прибавили шаг — усталость давала о себе знать, но хотелось уже поскорее оказаться дома. Я поймал себя на мысли, что в первый раз подумал о крепости как о собственном доме. Стало быть, пускаю корни в местную почву.

— Стоять на месте, оружие на землю! — раздался окрик, как только мы с Голдом, а за нами и Джебе, вскарабкались на холм, за которым располагался родной уже пролом в стене. — Кто, откуда?

Постовых видно не было, они находились в тени, за пределами костра. Зато у огня сидело несколько человек, как водится, обнаженных, грелись, чистили сушеную рыбу и жадно ее поедали. Приблудившиеся, на свет вышли. Они всегда такие. Это и понятно — побегай голышом по степи да натощак?

Кстати, падает число вышедших на свет, падает. Раньше десятками шли, а тут, считай, за всю ночь… Сколько их там? Четверо. Негусто.

Приблудившиеся испуганно глянули на нас, обвешанных оружием, когда же на холм из темноты выбрался подотставший Азиз, который и при свете выглядел достаточно жутко для нового человека, одна из женщин испуганно пробормотала:

— Мамочки!

— Хэ! — расслышал это Азиз и белозубо улыбнулся, отчего народ у костра окончательно поплыл.

— Не бойтесь, гражданочка, — обратился я к женщине, которая дрожала, и явно не от холода. — Он безобидный и людей почти не ест, ну, если только оголодает сильно. Но сегодня он ужинал.

— Сват?! — раздалось сразу и от стены, и с того места, где еще в давние времена мы оборудовали «точку». — Ты, что ли?

— Он-он, — подтвердил Голд. — Ну так что, оружие можно не класть на землю?

Караульные подтвердили, что не надо, но в результате я в пролом полез один, поскольку Голд начал нудно объяснять бедолагам, почему они должны никому не верить, даже если им очень этого хочется. И что в любом случае, даже если они нас узнали, они все равно должны были не доверять своим глазам, а вызвать начальника караула, который и принял бы решение. Еще лучше — разбудить Жеку, ибо не фиг дрыхнуть в такой момент.

В этом он был прав — первым делом я пошел будить своего друга, предварительно отправив Джебе и Азиза разузнать, что у нас там насчет поесть. Я понимаю, что можно было бы и рассвета дождаться, благо, до него оставалось всего ничего, но уж коли я такой марш-бросок сделал, частично бегом и вовсе без привалов (очень уж Ювелир был убедителен), то нечего Жеке спать. Ну да, я вредный, но какой есть.

Мой друг жил в одном доме с «волчатами», их будить мне было тоже не очень-то жалко, к тому же ночные тревоги никто не отменял.

— Подъем! — заорал я во всю глотку, бухнув ногой по двери. — Напасть! Враги!

Трое «волчат» вскочили с вытаращенными глазами. Парни завертели головами, пытаясь понять, что происходит.

— Стас, я же тебя чуть не грохнул! — возмутился Жека, отводя ствол пистолета в сторону и ставя оружие на предохранитель. Он не метался, как наши воспитанники, по помещению, он привычно-моментально перешел от сна к действительности, вынул пистолет из-под сена, заменяющего ему подушку, и навел его на источник опасности.

— Делай выводы, — показал я на «волчат», которые уже поняли, что тревога ложная, и опасливо улыбались. — Что за броуновское движение, Жека? А если завтра война, если враг нападет?

— А завтра война? — уточнил мой друг, который, несмотря на то, что выглядел в большинстве случаев недалеким увальнем, думать умел, сопоставлять факты — тоже. В полиции других не держали. Да и в моих интонациях Он разбирался неплохо.

— Ну, гипотетически она всегда на пороге, — уклончиво ответил я. То, что «волчата» навострили ушки, я видел и не хотел давать простора их фантазии. — Имей в виду — в одну прекрасную ночь я еще раз вот так же припрусь и если снова увижу бессистемную беготню, то придумаю и для этих недорослей, и для их наставников какое-нибудь особо мерзкое и унизительное наказание.

— Он может, — показал Жека на меня пальцем, повернувшись к воспитанникам. — Уж поверьте, я его давно знаю. В стрельбе, тактике и рукопашке он первым сроду в академии не был, но вот если кто-то шкодил по высшему разряду, то можно было не сомневаться — либо Стас это придумал, либо режиссировал. И ведь ни разу, паразит, не попался!

— У меня много талантов, — признал я скромно. — Ладно, Жек, это все дела минувшие. Ювелир мне сказал, что у тебя какие-то гости, причем настолько важные, что мне надо брать руки в ноги и быстро-быстро бежать в крепость. Что, к нам пожаловала английская королева?

Надо отметить, что на покойной Земле из монарших фамилий к двадцать третьему веку осталась только одна — Виндзоры. И именно они стали олицетворением самых важных персон.

— Почти. — Жека натянул штаны и майку. Он и сам раздевался перед сном, и «волчат» к тому же приучал, приговаривая: «Одичать легко, человеком остаться — трудно. Коли в доме ночуешь, а не в поле, так ешь со стола и спи без одежды, как положено». — Но это подождет. Как сходили?

Я понял, что он имеет в виду.

— Жека, увы, — развел руками я. — Но есть и позитивная новость.

— Так, брысь отсюда, — махнул мускулистой рукой мой друг, указывая «волчатам» на дверь. — Уже светает, время отжиматься.

Не пискнув, но с разочарованными лицами «волчата» покинули комнату.

— Подробности, — потребовал мой друг, когда мы остались одни.

— Вот какой ты все-таки индивидуалист, — попенял я ему. — Нет, чтобы спросить: «Все ли целы?», «Как оно там было?». Нет, только о своем.

Щелкнул предохранитель, и ствол пистолета уперся мне в лоб.

— Фу-фу-фу, — поморщился я. — Что за манеры? А если кто это увидит?

— Стас. — Жека опустил пистолет и скорчил жалобную гримасу. — Имей совесть.

— Никогда так больше не делай. — Я передернул плечами как в ознобе. — В смысле, не дави на жалость. Очень уж страшно получается. Лучше пистолет, это не так пугает.

Я присел у стены, согнув ноги в коленях, и потер переносицу.

— Устал, — пожаловался я Жеке. — Сильно. Ладно, не дергайся. Дружище, ты представляешь, у нас практически под боком обосновались очень веселые ребята!

Я в двух словах рассказал ему о каганате и о разговоре с Салехом. Именно это я считал самой главной новостью. Добро что, оно уже наше. А вот эдакая напасть…

Надо заметить, мысль о том, чтобы подрядить этого хитрого бородача на поиски Марики, в голове у меня мелькнула еще там, в степи, когда мы разговаривали. Казалось бы, чего проще? Описать ее внешность, благо, я точно знал, что она с редактором не играла, вручить пистолет с одной обоймой в качестве аванса — и он копытил бы Предвечную степь, пытаясь ее найти, это без вариантов.

Вот только когда он ее нашел бы, не факт, что мы ее смогли бы забрать у него. Я же сказал: Салех — мужик хитрый, и получи он такой козырь в руки… Короче, мысль мелькнула и испарилась. Невыгодно.

Но озвучивать это своему другу я не стал. Он подобные логические выкладки и не поймет, и принять не сможет.

— Я с тобой поеду на встречу, — сказал как отрезал Жека. — И даже не спорь.

Вот не было печали…

— Ладно. — Жека прислушался к тому, что происходило за дверью, где «волчата» явно расспрашивали Джебе о том, что с нами было. — Я знаю, что не прав, что сначала надо о деле, но ты тоже меня пойми…

Мой друг — в своем репертуаре. Теперь он будет долго и косноязычно объяснять, что общественное ему тоже важно, но Марика — это…

— Есть «двухсотые», — оборвал я поток его мыслей. — Не обошлось без этого. Флай, Дергач и Милена. Никто из них, кстати, на огонек не выходил?

— Нет, никто. Милена, говоришь? — опечалился Жека. — Она-то как? Она же не по этой части? Засада?

— Ну вот случилось так. — У меня начали слипаться глаза. Усталость, упавший уровень выносливости — ничего удивительного.

— Пострелять все-таки пришлось. — Скорее, это было утверждение, а не вопрос. — Беда.

— Сдается мне, что здесь ни одно дело без пальбы обходиться не будет, — зевнул я. — Либо начнется ею, либо ею закончится. Мир тут такой.

— Плохо. — Жека тоже зевнул, глядя на меня. — Скажу тебе честно: мне война еще там надоела. И ребят очень жалко.

— Сейчас рассветет, поищем в Настиных бумагах координаты их точек возрождения и отправим туда людей. — Я похлопал себя по щекам, пытаясь прогнать сон. — Вдруг найдут? Времени прошло много, но кто знает? Старшего только определить надо.

Тут я вспомнил мысль, которая вертелась в моей голове по дороге в крепость.

— Да, мил-друг… — Я уставился на Жеку. — А что это Ювелир делал у бункера? Мы что, из схрона с оружием все-все-все вывезли? До последнего проводочка и винтика?

— Да ты что? — удивился он. — Боеприпасы и стволы вывезли почти все, есть такое. А вот генератор, провода и прочее — нет, понятное дело. Там еще на пару рейсов точно добра лежит.

— Так чего ты тогда новый конвой не отправил? — возмутился я. — Бункер — вон он, никуда не денется, а схрон далеко.

— Отправил я все, — как-то даже рассердился Жека. — Два дня как конвой ушел, наверное, уже на месте.

— Сдается мне, что я ничего не понимаю, — потряс я головой. — Кто тогда его повел? За старшего кто?

— Кин, — как о чем-то само собой разумеющемся сообщил мне Жека. — Я его поставил за лидера. Да, вот еще что. Ушли только на плотах, лодки я им в этот раз не дал.

Что я всегда не понимал в Жеке, так это его веру в людей. Зачастую совершенно необоснованную.

— Жека, когда я тебе говорил, что Ювелир должен вернуться, передохнуть пару дней и отправиться обратно, что я имел в виду? — тихо и ласково спросил я у улыбающегося друга. — Правильно. Именно это. Так какого ж лешего ты творишь? Почему Кин?

— Он отличный боец и неплохой лидер, — пояснил мне Жека. — Это видно. И это надо развивать. Слушай, ты меня поставил на кадровый вопрос подготовки силовиков? Ну тогда и не лезь в мои дела. Если делаю что-то, значит, считаю, что нужно именно так.

— Дружище. — Я даже опешил. — Кадровый вопрос — это да. Но тут-то речь о материальных ценностях. Это другая епархия.

— Та же самая. Доплыть туда и обратно, при этом уцелев самим и уберечь имущество. Это моя тема.

Он был невозмутим, как слон, и я понял: не переубедишь его. Без шансов.

К тому же в чем-то он был прав. Кин действительно набрал хорошую форму, а лишняя практика ему не помешает. Опять же, ему для самооценки эта поездка полезна. Ну а если они не вернутся, Жека будет бродить по местным лесам ровно столько времени, сколько понадобится для того, чтобы отыскать всех людей и весь пропавший товар.

И все же подобное своеволие я ему не забуду, при случае непременно проучу. Подобные вещи нельзя оставлять без внимания, с таких вот мелочей и начинаются развал системы, разброд и шатание. Но наличие Ювелира в крепости — это хорошо. Его старшим поставлю над поисковиками, пусть прямо сегодня дует в то место, где Милена возродилась, а потом и за остальными погибшими. Это его тематика, так что самое то.

— И все-таки мог бы и подождать, пока я вернусь, — решил оставить я за собой последнее слово.

— Понял-понял, — поднял руки вверх Жека. — Больше так делать не буду. Ладно, ты лучше скажи, как вообще сходили? Чего нашли, с кем пострелушки устраивали?

— Слушай, я сюда не для того, чтобы тебя развлечь дорожными историями, спешил, — и вправду начал сердиться я. — Что за гости к нам пожаловали? Может, с этого начнем?

— Да не кипятись ты! — Жека потянулся. — Они спят еще, так что и ты мне все рассказать успеешь, и я тебе. И даже, если захочешь, сможешь пару часов вздремнуть, тебе это не помешает, а то вон челюсть скоро вывихнешь.

— Спят?

Этого я как-то не учел. Отвык я уже от того, что люди могут спать тогда, когда положено. Жизнь на Ковчеге беспокойная. Хотя да — по сути, они гости, так что имеют право. Пока. В смысле это они для Жеки гости, а кто они для меня — это еще поглядим.

— Ладно, давай сначала я. — Жека выглянул в маленькое окошко. — Светает помаленьку.

— Сват, — в дверь вошел Джебе с тарелкой в руках, за ним шагнул Голд, — рыба вареная есть. Будешь?

— Буду, — потер руки я. — Эх, вот ты, Голд, все по кофе своему печалишься. А я бы сейчас чайку крепкого попил, и чтобы сладкого. И с лимонным ароматом!

Говорят, что раньше даже плод такой был — лимон. Сам-то я не пробовал, но, по слухам, он был очень ароматный и приятно-кислый. Увы, цитрусовые исчезли еще в двадцать втором веке, когда фундаменталисты из Союза семи владык запустили генный вирус, который за год уничтожил одним махом и лимоны, и апельсины, и много чего еще. Зачем это было сделано, осталось неизвестным, но человечество больше не могло баловать себя натуральными цитрусовыми. Может, мы их здесь найдем и даже попробуем? Было бы интересно узнать, каков их настоящий, а не синтезированный вкус.

— Чай этот твой… — Голд скривился. — И потом, не дави на больную мозоль.

Жека посмотрел на меня, на Голда, прислонившегося к стенке, и ухмыльнулся.

— Ты давай прожуй, проглоти и пока больше не кусай, — по его виду я понял, что новости и впрямь любопытные, потому выполнил его просьбу.

— Ну? — поторопил его Голд. — Слушай, ты не в театре.

— Согласен, — признал Жека. — Но такие новости надо выдавать с надлежащим видом.

— Выдавай, — вытер рот я. — Изуми нас.

— Да не вопрос. — Жека почесал ухо. — Как вам такая первая новость? В неделе пути отсюда, вниз по реке, есть город.

— Город? — Мы с Голдом переглянулись. — Прямо город?

— Да. — Жека скрестил руки на груди. — И это не десяток домишек со зданием мэрии. Это реально город. Каменный, с немалой численностью населения, рынком и даже храмами. Называется Новый Вавилон.

— О как. — Голд потер руки. — Название забавное. Говорящее, я бы сказал.

— Ну да, там кого только нет, судя по рассказам, — подтвердил Жека.

— А вот теперь с самого начала и по порядку, — попросил его я, ставя тарелку на стол. — И все излагай очень подробно, до мелочей.

Через несколько дней после нашего ухода, как раз после того, как вернулся караван с последней партией оружия, Аллочка и Сережка, которые сидели на обрыве и болтали о чем-то своем (хоть ты меня убей, не пойму я, о чем взрослая тетка может разговаривать с ребенком часами), неожиданно начали звать народ к себе и усиленно махать руками.

Оказалось, что глазастые дети заметили плот, большой, добротно сделанный. Причем люди на плоту тоже углядели наших и замахали руками.

Было их трое, и поначалу наши приняли этих ребят за очередных путников в поисках приюта. Разве что сплавляющихся на плоту и где-то раздобывших одежду.

Но заблуждались мои соплеменники только до того момента, пока плот не пристал к берегу. Как выяснилось, у пришедших по реке наличествовало оружие, что сразу же насторожило Жеку.

Тут я призадумался. Как же так выходит? Против течения, на большом груженом плоту — и втроем? Плот — штука такая, громоздкая… Занеся это в раздел «уточнить», я стал слушать Жеку дальше.

Агрессии пожаловавшие граждане не проявили, напротив, радостно поприветствовали народ, высыпавший на обрыв, и полезли наверх. По-умному полезли — двое карабкались, а третий снизу страховал, как бы небрежно положив руки на автомат.

Гости крепости оказались… купцами! Самыми настоящими. Причем товар их интересовал достаточно специфический — они скупали листочки из Сводов. Другое их не привлекало.

— А я что говорил! — торжествующе сказал Голд после того, как это услышал. — Я сразу сказал, что оружие и знания будут самым ходовым товаром.

— Надеюсь, им никто ничего не продал? — пропустив реплику торжествующего Голда мимо ушей, спросил я у Жеки.

— Никто и ничего, — заверил меня мой друг. — Правда, Профа я еле удержал. Продавать он ничего не собирался, но вот против обмена знаний на знания устоять не мог.

— Причем эти ребята ничего не теряли, сохраняя то, что у них уже есть, и приобретая новое. — Голд саркастически улыбнулся. — Что ж, вполне нормальный ход.

— Слушай, а что они предлагали в качестве оплаты? — поинтересовался я.

— У них на плоту чего только нет… — Жека даже головой покачал. — Еда, одежда, оружие, инструмент. Понемногу, правда, но все же. Как они вообще не боятся с таким добром по реке втроем ходить?

— Надо думать, что доходы покрывают риск, — пожал плечами я. — Просто так никто добром и головой рисковать не станет.

— Но ребята ушлые. — Жека произнес это даже с каким-то уважением. — Видать, на Старой Земле тем же занимались — продавали и покупали. С улыбкой к делу подходят, с шутками, с прибаутками, грамотно. Я, как понял, что к чему, сразу их со всем уважением от народа и изолировал. На всякий случай, от греха подальше.

— А как ты их под замок-то загнал? — спросил у него Голд. — Не галдели они?

— Да нет, — помотал головой Жека. — Я им сразу запретил продажу и обмен до твоего возвращения, но они это всерьез не восприняли. Как видно, в большинстве мест, где они побывали, царит анархия, вот эти трое и не поверили в то, что я не шучу.

— А когда поверили? — уточнил я.

— Когда я им сообщил, что они нарушили закон нашего поселения, — спокойно произнес Жека. — И до выяснения обстоятельств отправляются под домашний арест. Я бы их и вовсе отпустил, шут бы с ними, но подумал, что ты этого не одобришь. Ты ведь любишь информацию из первых рук получать.

— Не буянили? — обеспокоился я.

Жека все рассчитал правильно, но с обозленными людьми дело иметь сложно, они на конструктивный диалог настроены меньше. Если бы меня, например, засадили под замок, даже с хорошей кормежкой, я бы точно был очень зол.

— Сам удивился, но нет, — успокоил меня друг. — Они то ли к таким вещам привычные, то ли это как отпуск воспринимают, то ли просто люди спокойные. Опять же, все их добро мы к ним перетащили, кроме оружия, само собой. Мы их кормим, гулять выводим, ну и потом — я им пообещал, что решение по поводу открытия торговли ты сразу же по возвращении примешь, почти наверняка положительное. Вот они и ждут.

— А если бы мы не вернулись? — иронично спросил Голд.

— Ты — возможно, но не Стас, — невероятно убежденно ответил ему Жека. — Он слишком хитрый, чтобы просто так где-то сгинуть.

То ли похвалил, то ли… Ладно, это вообще не главное сейчас.

— Что они тебе про этот Новый Вавилон рассказывали? — Сон у меня как рукой сняло. — И что вообще творится по берегам Великой реки? Наверняка ведь ты у них про это спрашивал?

— Спрашивал, — подтвердил Жека. — А как же. Только я же тебе сказал: народ ушлый, особо они со мной не откровенничали. Про то, где были и что видели, вообще молчат. Не хотят, как видно, прикормленные места выдавать.

Тем не менее кое-что Жека у них узнал.

Новый Вавилон, как выяснилось, был в этом мире изначально. С домами, башнями, площадями, крепостной стеной и рвом за ней, пристанью, приличным количеством припасов и даже некрополем. И некоторые переселенцы, попав в новую реальность, сразу очутились в городе, в отличие от нас, сирых и убогих, которых в леса и на равнины забросило. Хотя спорный момент, кому повезло больше. Мы хоть как-то выживать учимся, а эти, в городе — не факт.

Осознав, пусть и не сразу, что это далеко не то место, где они все должны были оказаться (хотя кое-кто до сих пор верил, что это Нормалити, принимая город за обещанный), немаленький интернациональный состав горожан (нации и расы там перемешались невероятно, что и дало название этому месту) начал кое-как благоустраиваться. Как именно, пришлые не говорили, но Жека по отдельным фразам догадался, что и там без смертоубийства не обошлось, по крайней мере поначалу. Тем не менее кое-как жизнь там устоялась, после чего Новый Вавилон приобрел черты то ли средневекового поселения, то ли города-государства. Люди сами разделились на группы: где по этническому признаку, где по социальной принадлежности, но единоличной власти там пока не было, каждый дул в свою дуду, демократически, то есть всем миром решая насущные проблемы. Впрочем, периодически группы граждан объединялись и заключали временные союзы, чтобы достичь некоей единой цели. Проще говоря, не нашлось за все время харизматичного лидера, который бы стукнул кулаком по столу и дал отпор политическим оппонентам, но это, надо полагать, всего лишь дело времени. Свято место пусто не бывает. По крайней мере такое.

Торговля расцвела в городе пышным цветом. Это мы, живущие у черта на куличках, про Новый Вавилон ничего не слыхали, а вот окрестные жители про него уже все разведали и вовсю занимались натуральным товарообменом, поставляя в город провизию, по крайней мере с тех пор, как в лесах появилась живность. Горожане же готовы были отдать в обмен одежду, топливо и даже оружие (все это в Новом Вавилоне было изначально), так что определенная взаимовыгода оказалась налицо. Запасы были честно поделены между группами, которые расходовали их по своему разумению.

Работорговли вроде пока не было, хотя, я так полагаю, это вопрос времени.

Но это лишь верхний пласт, видимый. На самом деле появились те, кто пытался опередить события и уже сейчас думал о тех временах, когда запасы Нового Вавилона будут исчерпаны. Как раз к таким людям относились наши гости, сейчас проводящие «отпуск» под замком. Точнее, насколько я понял, прибывшие на плоту на этих людей работали.

— Недолго такая идиллия у них продлится, — заметил Голд в унисон моим мыслям. — Либо соседи их накопят достаточно оружия и решат, что остальное можно и просто так взять, либо городские сами за власть передерутся, а потом пойдут ближайшие поселения завоевывать. Второе вероятнее.

— Ну да, ну да, — покивал я. — Значит, говоришь, за Сводами они приехали? Странный выбор. Голд, я уже слышал сегодня о твоей проницательности, так что не надо мне еще раз про это напоминать, я заранее согласен. Но как-то быстро они спохватились, ты не находишь? И потом, подобное хорошо, когда есть что кушать, а там у них масштабный кризис на носу, это к гадалке не ходи. Мы-то тут суетимся, а они у себя в городе, похоже, даже не чешутся.

— Так надо бы этих ребят разговорить, — предложил Голд. — Способов-то масса. И я сейчас не про пытки. Вот только продавать им ничего не надо.

— А то я не догадался бы! — фыркнул я. — Само собой, не надо. Прежде всего, мы даже реальной цены не знаем. И потом, если они до нас доплыли в поисках этого товара, значит, он чего-то да стоит. Отдавать его за копейки я не собираюсь, я для этого слишком жадный. А вот узнать, что там у них к чему, нужно непременно, в деталях и немедленно. Но не нам, не той мы с вами масти.

Что тут надо делать, я для себя решил сразу. Есть город, в нем есть отрасль рынка, у нас есть то, что ее питает, а значит, надо как минимум в нее влиться. А в идеале — подмять со временем ее под себя. Ну, последнее, полагаю, трудновыполнимо, а вот все остальное — вполне, при наличии желания, здорового нахальства и соответствующих кадров. Забавно, никогда бы не подумал, что и этот опыт моей прошлой жизни может мне пригодиться, однако же вот. Хочешь плачь, хочешь смейся.

Я подошел к окну, окликнул Джебе и попросил его зайти.

— Так, боец, — обратился я к «волчонку», который немедленно оказался на пороге. — Найди-ка мне Барыгу. Ты же его знаешь?

Тут мне пришло в голову, что он запросто мог попасть в ряды тех, кто сейчас по степи тяжести тягает, и я повернулся к Жеке.

— Да нет, здесь он, — поморщился тот, по моему взгляду догадавшись, о чем я думаю. — Этот шустрила окончательно с Оружейником спелся, тот его под свое крыло взял и у меня отпросил.

Да, сладкая парочка получилась, за ними глаз да глаз нужен. Ой, мама моя, как бы не пришлось тайную полицию заводить. И расстрельную команду, в пару к ней.

Барыгой прозвали того шустрого голландца, который некогда с тоской вспоминал о торговле, когда мы встретили Жеку и его группу. Я еще тогда взял его на заметку, а сейчас был рад, что в нем не ошибся. Прилепиться к Оружейнику — это же немалый талант нужен. И терпение не меньшее.

— Хитрован, — предостерегающе сказал мне Голд.

— Мне такой в этом деле и нужен, — щелкнул пальцами я. — Простых у нас тут хватает, хоть бы даже с меня и Жеки начинать можно. Стрелять по движущимся целям, челюсти ломать и тяжести тягать — это наш профиль. А вот торгашей разводить на информацию — тут специальный человек требуется, у которого мозги как надо повернуты. Такой же, как они, только еще хитрее. Барыга — из таких.

— И чего? — не понял меня Жека. — Чего нового ты от них узнать-то хочешь из того, что я тебе не рассказал?

— Все, — сплел я пальцы рук в замок. — И в первую очередь — что там за группировки, в этом Новом Вавилоне, что там за рынок и как на него попасть. Не походить и прицениться, а конкретно там присесть, с полным правом. Черта ли мне в том, что сюда будет скупка приезжать или даже мы раз в сто лет туда выбираться будем? Это все несерьезно, я не хочу там выглядеть бедным родственником. Джебе, ты еще здесь?

«Волчонок» кивнул и тенью скользнул в предутренние сумерки.

— Джентльмены, этот город с одинаковым успехом через год-другой может стать центром всей округи или выгореть дотла, — очень негромко и очень серьезно сказал я своим соратникам. — Но и в том и в другом случае у нас там должно быть свое представительство. Непременно. Большой город, в который уже народ ходит на торг, — это же Эльдорадо. Это даже больше, чем Эльдорадо! Это рынок сбыта, а нам есть что сбывать. Это место, где народ обменивается новостями, а новости нам интересны, причем крайне. И еще, там люди будут покупать и продавать услуги, а эта тема нам ой как может понадобиться. Своими, увы, нам там уже не быть, но вот теми, кто входит в категорию «они ребята непростые», стать реально.

— Слушай, а ты не форсируешь события? — мягко поинтересовался Жека. — Узнал об этом только-только, а уже прожекты строишь, да еще такие глобальные.

— Жека, друг мой сердечный. — Я обнял его за плечи. — Если ты еще не понял, мы туда уже опоздали, а еще с месяцок сопли на кулак покрутим и вовсе в пролете будем. Демократия закончится, сядет на трон этого Нового Вавилона князь какой-нибудь — и все, нет больше вольного города и льгот для людей со стороны.

— Все так, — уверенно сказал Голд. — Стало быть, лавка или даже прилавок, для начала. Рынок там наверняка еще дикий, с легализацией проблем быть не должно. Конкретно решим вечером, когда Барыга в клювике побольше информации принесет. И надо еще подумать, как нам этих коммивояжеров подмазать так, чтобы они нам сильно помочь захотели. Не здесь помочь, а там.

Я кивнул. Приблизительно так я и сам думал. И в первую очередь нужно узнать три вещи: почему такой спрос на Своды, кто контролирует рынок и какие на этот товар цены. В общем, у Барыги теперь новая работа, и я с него не слезу.

Со степняками тоже надо срочно повстречаться. Помнится, Полина говорила, что они не сильно магию жалуют, а значит, и магические листочки Свода им вовсе ни к чему. Через руки кочевников столько народу проходит… Это ж сколько у них Сводов должно уже скопиться? Мама, не горюй. Надо будет их оптом купить, причем успеть это сделать до того, как залетные орлы до них доберутся.

Хотя… Вот этот момент в Ковчеге паршиво реализован. После того как я получу чужой листок, у того, кто мне его отдал, он не пропадет, а значит, информация, которой я буду обладать, есть и у другого человека. Это плохо.

— Жек, а ты говорил, что эта новость первая, — вдруг вспомнил я. — Порази нас второй, пора уже.

— Не поверишь, — как-то немного смутился мой друг. — К нам еще культисты пожаловали.

— В смысле? — не понял я.

— В прямом, — шмыгнул носом Жека. — Культ у них, и поклоняются они Великому Речному Зверю. Они нас в свою веру приплыли обращать.