Глава 13
«Сколько уже людей погибло? Десятки? Сотня?»
«Ну и что? Хочешь сказать, что я – этакий кровожадный зверь, ради своей прихоти уничтожающий все вокруг? Терминатор?»
«Ты сам и сказал. Если бы не пошел к трактирщику – он бы на тебя не наехал и был бы жив. А его сыновья не начали бы тебе мстить. Выжили бы десятки людей, повинных лишь в том, что подписали контракт со своим хозяином. Они делали свое дело, и за что ты их убил?»
«Вообще-то я убил только двоих, тех, что грязными лапами лезли мне прямо в… Им вообще надо было вырвать руки и воткнуть в зады! Правильно я их убил!»
«Не передергивай. Тех, в казарме, зарезанных во сне, убил тоже ты. Не своими руками, нет, но ведь и Гитлер не убивал сам. Для этого у него были исполнительные помощники. Согласен?»
«Ни хрена не согласен! Да, их работа охранять хозяина. Войну объявили они первые, если бы не полезли тогда, на площади, ничего бы и не было!»
«Ой ли… ты все равно бы вернулся в трактир и попытался бы заставить наследников платить! Прекрасно знаешь – если выходит осечка, то остальные, те, кого ты попытаешься рэкетировать, тоже откажутся платить. Они думают – у одного ведь получилось, значит, и у нас выйдет! Потому ты все это и затеял – устроить расправу, всем в пример. Ты кому врешь? Самому себе? Завязывай уже с этим враньем. Соврать можно Пиголю, его новоиспеченной женушке, но никак не себе. Кстати, интересно, долго она проживет, будучи женой Пиголя? Тебя это не волнует?»
«А с какого хрена это меня должно волновать? Проживет до тех пор, пока Пиголь полностью не приберет дело Курна к рукам. А потом… потом уже видно будет. Сумеет баба привязать его к себе – будет жить. Пиголь мужик неглупый, зачем ему лишняя кровь? Кстати, по-моему, она ему даже нравится. Они нашли друг друга. Да пофиг на нее! Надо думать, как убрать этого чертова томдара! Да так, чтобы никто не заподозрил в убийстве Пиголя или тебя! И пока ни хрена не знаешь, как это сделать! А ведь праздник уже завтра. В праздник нужно грохнуть этого типа. Надеть амулет иллюзий, подойти ближе, и…»
«И что? Чушь это и бред! Неужели ты думаешь, что человек, облеченный такой властью, будет настолько глуп, что допустит мое появление, не обвешается защитными амулетами? Да я и дойти до него не успею, уверен. Подумай сам – томдар, скорее всего, внимательно следит за твоими похождениями. Через своего родственника, следователя, конечно. Чего они ждут? Что ты попробуешь устроить покушение на Усгана. Когда удобнее всего устроить покушение? Завтра, на празднике середины лета. Тебя будут ждать там – ведь выгоднее всего затеряться в толпе. А значит, окружат томдара такой защитой, что к нему и мышь не проскочит. А вообще он может поступить гораздо элегантнее! Смотри, что можно сделать, – томдару достаточно надеть на себя амулет иллюзий, и как ты его тогда распознаешь? А еще – он наденет такой же амулет на двойника. И когда ты нападешь на того, кто изображает мишень, тут тебе и конец. Завалят на месте, будь ты хоть сто раз ловким. Думай, Серега, думай…»
«Чего думать, трясти надо – как в том анекдоте! Валить надо гада! Только вот как валить… это вопрос. Кстати, тупишь! Амулет иллюзий питается от мага! Он не будет работать на простом человеке, не обладающем магией. Не может он надеть амулет».
«Сам тупишь, а маги на что? Могут наложить маску-иллюзию на обычного человека. Допускаешь это? Как валить? Там, где он не ждет… и никак иначе».
«И никак иначе…»
– Госпожа! Госпожа, мы приехали! – голос Хана вырвал Сергея из раздумий, и он с удивлением обнаружил, что находится уже рядом с домом колдуна. Коляска остановилась у самого входа, и можно было шагнуть прямо на ступеньку крыльца.
В этот раз маг был гораздо любезнее – он радостно вскрикнул, увидев гостью, и первым его вопросом было:
– Ты все-таки надумала выйти за меня замуж?!
Когда Сергей разуверил колдуна в его надеждах, тот слегка поувял, но принял гостей довольно радушно, тут же приказав принести печенья и легкого вина, разбавленного водой.
Через десять минут колдун и его гостья уже сидели в гостиной вдвоем. Колдун сказал, что за его торжественным столом могут находиться только невеста и он, великий маг Накаль, а остальные могут отправляться на кухню, где им дадут пожрать, или же валить в трактир напротив, где их обязательно накормят тухлым мясом и они обделаются, не дойдя до дома.
Такая перспектива Хана и Реса не прельстила, потому охранники отправились на кухню, где и были доброжелательно приняты женским коллективом дома – двумя поварихами приятной полноты, готовыми отвлечься от повседневной рутины кухонных дел ради таких замечательных молодцов.
Ни Сергей, ни колдун не разговаривали о деле, пока не было выпито по бокалу розового вина и не съеден десерт – начинать важное дело без подготовки в виде легкого завтрака в этом доме было не принято. По крайней мере, так заявил Накаль, глядя на гостью влажными глазами.
Серг сегодня надела одно из своих платьев – ярко-красное, облегающее фигуру и очень подходящее к ее… его глазам. На ней был один из париков, уложенных волосок к волоску, и тоже очень подходящий. Парик делал Серг похожей на прекрасную девочку-подростка, а не на суровую начальницу охраны.
Это тоже сказал Накаль, время от времени пытавшийся взять Сергея за руку, будто желая через прикосновение внушить ему (ей) чувства к такому замечательному человеку, то есть к нему. Сергей успевал отдернуть руку, хозяин дома хмурился, но открыто не протестовал, видимо, надеясь на «продолжение банкета». Наконец Сергею надоела эта игра, и он перешел к тому, ради чего он, собственно, и пришел.
– Амулет иллюзий. Сделаешь?
– Сделаю, – легко согласился Накаль, – цену знаешь. Вот если бы ты согласилась со мной… хоть разок… я бы сделал дешево! А так – сорок золотых, и ни монетой меньше!
– Я тебе шлюха, что ли? – рассердился Сергей. – Никакого разка! Сорок – значит сорок! Только вот что мне скажи – голос этот амулет меняет?
– Пятьдесят золотых! – невозмутимо кивнул Накаль. – Все меняет, если как следует заплатить!
– Слушай, зачем тебе столько денег? – раздраженно буркнул Сергей. – Это целое состояние! Куда ты вообще деваешь эти деньги?
– Куда надо, туда и деваю, – фыркнул маг. – Вот ты не хочешь пойти за меня замуж, что мне делать? Куплю пару девочек и буду с ними развлекаться! У меня есть пара наложниц-рабынь, но с ними не интересно. Это все равно как с животными. Никакого интереса! Да и надоели они мне… старые слишком. А я люблю, чтобы молоденькая, живая, чтобы такая, как ты, – настоящая женщина! Так что хочешь амулет – плати! Или не плати, но тогда…
– Подавись! – Сергей со стуком шваркнул на стол тяжелый мешочек с деньгами, колдун взял его в руку, взвесил на ладони, довольно улыбнулся и, развязав горловину, стал пересчитывать деньги, шевеля губами и выкладывая из маленьких монет ровные столбики. Выставив пять столбиков, удовлетворенно кивнул головой, снова ссыпал монеты в кошель и, поднявшись, вышел из комнаты.
Не было его минут пять – видать, прятал деньги, потом появился, уже в клеенчатом фартуке, в руках большой лакированный ларец, который Накаль тащил с видимым усилием. Поманив Сергея пальцем, маг исчез за неприметной дверью возле статуи Сущего, изображавшей бородатого старика, удивительно похожего на хозяина дома.
От Накаля статую отличала лишь корона, изображавшая пять звезд – пять богов, управлявших этим миром – четыре стихии и богиня любви, от которой зависело размножение всех существ в этой вселенной. Конечно, нескромно, но кто запретит изображать себя в виде бога-создателя? Если есть деньги, можно позволить себе маленькие радости, недоступные обычному человеку.
Посмеявшись про себя над такой явной манией величия, Сергей проследовал за хозяином дома и через темный коридорчик попал туда, где, собственно, и принимал пациентов маг-лекарь, в святая святых Накаля – в его лабораторию.
Полки в большой комнате были уставлены множеством пузырьков, баночек, емкостей. Освещало комнату окно с раздвинутыми тяжелыми портьерами, за которые осторожно заглядывало полуденное солнце, не способное разогнать застаревшую прохладу помещения. Здесь было холодно, как в погребе, и каким образом колдун добивался такого эффекта холодильника – непонятно. Скорее всего, магией. Впрочем, Сергею это было не особо интересно, мысль о способе производства холода в отдельно взятой комнате мелькнула и быстро исчезла, как вода на раскаленных камнях банной печи.
Посреди комнаты стоял стол, больше напоминающий прозекторский, от чего у Сергея по спине прокатилась волна мурашек – он терпеть не мог всякие там морги и лаборатории, где расчленяли людей с целью узнать причину их смерти. Так-то он никогда не падал в обморок при виде мертвого тела – как один знакомый участковый из того же отдела, где работал Сергей, – но радости посещение таких учреждений точно не добавляло.
Стол у Накаля был сделан по тому же принципу, что и прозекторские столы, – с покрытием из начищенной до блеска меди, с канавкой для стока крови, с высокими бортиками по краям – этакое неглубокое корыто, в котором можно совершать свои гнусные расчленения, не боясь испачкать красивый паркетный пол. От стола в пол уходила свинцовая труба слива.
Колдун сделал жест рукой и предложил Сергею раздеться с тем, чтобы тот (или та!) улегся на стол лицом вверх. Сергей не одобрил такого деяния, заявив, что на этот мерзкий холодный стол не ляжет, пусть он здесь укладывает кого угодно, только не его! И то, что колдун делает на этом столе, его так-то интересует мало, но только тот ошибается, если считает его идиоткой! Лежать на столе, где Накаль режет трупы, он не будет, даже если тот сделает ему сто амулетов бесплатно!
Накаль очень удивился заявлению клиентки и пояснил, что укладывает на этот стол не трупы, а вполне даже живых людей, и вправду готовых по разным причинам обратиться в труп. Эти самые живые имеют обыкновение, в отличие от чистеньких и молчаливых мертвецов, загаживать своей кровью и нечистотами красивый дом, построенный по его, Накаля, проекту. И что в прошлый раз поганое тело ее подчиненного, так глупо подставившего грязное брюхо под удар еще большего идиота, залило своим дерьмом прекрасный полированный стол красного дерева, сделанный в лучшей мастерской Города по специальному заказу! И теперь, когда он, великий маг Накаль, садится за этот стол, – не получает такого удовольствия, как раньше, до коварного опоганивания прекрасного творения рук мастера Нуста!
Проспорив минуты три, клиентка и колдун пришли к соглашению, маг сдернул с кушетки парчовое покрывало и накрыл отвратительный стол, приготовившись созерцать разоблачение той, о которой, с его слов, он мечтал всю свою долгую и трудную жизнь.
Сергей вздохнул, снял с себя платье, стараясь не обращать внимания на то, как влажно заблестели глаза похотливого старикашки, осторожно забрался на стол, скривился от отвращения и лег, как от него требовал колдун – лицом вверх, руки вдоль тела. Потом поднял голову и сообщил вредному старикану, что если с его телом во время колдовства случится что-то… неприличное, то лучше колдуну сразу бежать и утопиться, потому что он сам обрежет колдуну уши, если останется жив. А если не останется – его люди проделают то же самое, закончив все это снятием головы насильника-убийцы.
Такое заявление колдуна возмутило, около минуты он изрыгал отборную ругань, закончив совершенно миролюбивым уверением, что, если бы каждый его клиент погибал на этом столе, Накаль не был бы известным магом и не заработал бы столько денег, чтобы удовлетворять все свои прихоти.
А еще снова предложил подумать о замужестве, потому что с таким сладким телом клиентке нужен настоящий, опытный мужчина, умеющий доставить удовольствие красивой женщине. И что Серг еще не раз пожалеет, если откажет ему в таком заманчивом предложении.
Серг в очередной раз отказала, и колдун, тяжело вздохнув, приступил к действию.
Что делал Накаль, какие заклинания читал, какие снадобья применял – Сергей не услышал и не увидел. После первых же слов колдуна навалился тяжелый, удушающий сон, стянувший мозг узлом, как старый носок. Последнее, что увидел, – руки мага, простертые над лицом. Затем – звон в ушах… и темнота.
– Подъем, красотка! – прозвучал знакомый голос, Сергей встрепенулся и открыл глаза, не понимая, где находится. Потом в уши ударил грохот шагов – почему-то слух после пробуждения обострился до невозможно высоких пределов, и Сергей слышал все вокруг усиленным в несколько раз.
Через несколько секунд сверхвосприятие прошло, голова прояснилась, кровь яростно побежала по жилам, организм взбодрился, да так, что хотелось куда-то бежать, что-то делать – до зуда, до тряски в пальцах, до щекотки.
Сергей сел, оглядываясь по сторонам, и заметил возле окна, на стуле, улыбающегося колдуна. Тот с удовольствием рассматривал встающую со стола Серг, держа в руках шелковый комочек, ухмыляясь и щурясь, как сытый кот.
– Твоя штучка? – довольно спросил колдун, расправляя трусики, которые стянул с клиентки. – Это такие штаны, да? А зачем? Ааа! Догадался, догадался… а ведь забавная штука! Надо заказать таких моим девкам. Приятно стягивать эти штанишки… Тихо, тихо! Я не тронул тебя! В смысле – как мужчина! Не делай такую злую физиономию! Мне нужно было, чтобы ты была полностью обнаженной! Этого требуют условия колдовства! Пришлось тебя раздеть! Все получилось, так что деньги потратила не зря. Амулет работает.
– А где он, амулет этот? – сердито спросил Сергей, вырывая из рук колдуна свои трусы и нервно натягивая их на бедра. На всякий случай ощупал себя – мало ли что… Старый пердун мог и соврать!
– Где? Не смеши меня! В ухе. Не чувствуешь, что ли? – хмыкнул Накаль. – Ну, щупай!
Сергей поднял левую руку и ощупал ухо… точно! В мочке серьга! Круглая, маленькая, посредине небольшой камешек. Видеть, что это за серьга, он не мог и с неудовольствием воззрился на колдуна:
– А какого демона в ухо-то? Что, нельзя было брошь сделать? Или медальон какой-нибудь? Чего ухо-то дырявить? И чего такой маленький? Как он, такой маленький, будет работать? И за эту хрень я отдала пятьдесят золотых?
– Не глупи! – колдун радостно захохотал, брызгая слюной, потом достал из кармана огромный платок не первой свежести, внимательно рассмотрел его на свет, шумно высморкался и, снова уложив платок в куртку, вытаращился на Сергея, выбросил вперед короткопалую руку с указующим перстом и яростно завопил:
– Невежество! Какая разница, какого размера амулет?! Каждый камешек способен вместить столько магии, сколько ты не наколдуешь и за всю свою жизнь! Только жалкие показушники, пускающие пыль в глаза, используют огромные драгоценные камни, чтобы содрать с клиента больше денег! Я гарантирую работу амулета до тех пор, пока ты жива и пока амулет соприкасается с твоим телом! Если ты его снимешь, отделишь от себя – он не сработает! Это знает любой новичок, но ты – не знаешь! Как так вышло? Почему тебя не обучили магии?! А в ухе он потому, что в этом случае ты его не потеряешь, его с тебя труднее сорвать! Не смей обвинять меня в непрофессионализме, я лучший из лучших, великий колдун! Ты оскорбляешь меня своим недоверием!
– Ну ладно… – слегка растерялся Сергей. – Если ты так говоришь… я верю. Теперь расскажи, как им пользоваться, амулетом твоим.
– Твоим амулетом, – усмехнулся колдун, – именно твоим. Теперь им не может воспользоваться никто, кроме тебя. Нажми два раза на камень и представь тот облик, который ты хочешь принять. До мельчайших подробностей лица, фигуры, до голоса, которым хочешь разговаривать. На всю настройку тебе дается примерно сорок ударов сердца, потом тот образ, что ты задумала, закрепится. Чтобы снять иллюзию – три раза нажать на камень. Слетает вмиг. Должен сразу предупредить, запоминай и не говори, что я не предупреждал! Если ты попадешь под действие амулета антимагии – твоя иллюзия развеется. Амулет будет разряжен. Чтобы снова его зарядить – нужно не менее часа. Он подпитывается от тебя и должен набрать достаточно магической силы. Вот и сейчас – он пока что не сработает, не подпитался. Когда будет готов, ты ощутишь укол и жжение, которое скоро пройдет. Учти это. Ну что же, теперь ты можешь меня покинуть… если не изменила своего решения. Не изменила? Не пожалей о своем решении, дорогая… Пойдем, я провожу тебя. Твои парни уже три раза пытались сюда ворваться, еле вытолкал. Волнуются. Они точно не любовники тебе? Нет? Ну и дураки. Пошли, радость моя недоступная. Эх, где мои двадцать лет? Ты бы точно тогда не устояла! Я был таким красавчиком, таким… таким…
* * *
– Теперь куда, госпожа?
– Хан, может, будешь меня назвать просто «Серг»? По крайней мере в тесном кругу. Так надоело это: «госпожа», ты не представляешь.
– Ты наш командир. Я не могу называть тебя просто Серг – при всех. Но если требуешь, наедине буду называть тебя только по имени. Так куда мы отправляемся?
– В дом Пиголя. Мне нужно кое-что обдумать в тишине и покое. Хан, тебе задание – сходи в контору по найму наемников, нам нужно набрать человек пятьдесят бойцов. Найдем?
– Хмм… не знаю, госп… Серг. Не знаю…
– А в чем проблема?
– Война. Все знают, что мы воюем. Да, Курнов победили, но есть другой враг, гораздо более сильный. Пока угроза не будет устранена – наемники заломят большую цену за свои услуги либо просто не пойдут на подписание контракта.
– И все-таки… сходи. Ситуация меняется, нам нужны люди. Деньги не проблема. Теперь – не проблема.
Сергей облокотился на стенку коляски и мрачно смотрел на то, как мимо проплывают дома, люди. Время послеполуденное, жарко, влажно, прохожих не так уж и много, потому он сразу заметил, что за ним следят.
Первый, кого вычислил, был молодой парень лет семнадцати-восемнадцати. Почти не скрываясь, тот шел за коляской, в которой ехали Сергей и его спутники, делал скучное лицо и тащился на расстоянии двадцати шагов от повозки.
Потом обнаружился неприметный мужчина лет сорока, якобы разносчик пирогов. Ремень его короба был перекинут через плечо, и мужчина ничем не отличался от других разносчиков. Ничем, кроме одной детали, – слишком быстро шел, и расстояние между ним и коляской не увеличивалось. А чего бы разносчику нестись как угорелому? Да еще с грузом? Задача разносчика – отнести пироги заказчику, мелкому торговцу, или просто доставить в чей-то дом. Бегать так, будто за тобой гонятся демоны, – это задача других людей. Шпионов, например.
Возможно, что имелись еще наблюдатели, которых Сергей пока не засек, но хватало и этих двух, чтобы понять – крепко «пасут», и положение очень серьезно. Обложили со всех сторон. Скорее всего, у дома Пиголя тоже стоят соглядатаи, и оторваться от них нет никакой возможности – ну не убивать же, в самом деле? Скорее всего, эти люди работают на стражу, так что трогать их нежелательно.
Сергей не стал сообщать Хану о наблюдении и не знал – заметил тот, что за ними следят, или нет. Может, и заметил, но на непроницаемом лице охранника не отразилось ни тени волнения. Его душевному спокойствию можно было только позавидовать. Как и несокрушимому здоровью. Только вчера помирал на плече у Сергея, и вот – жив-здоров, только слегка похудел.
Ворота открылись мгновенно, как только повозка подъехала к дому Пиголя, охранники на стенах внимательно смотрели за улицей и подали сигнал вовремя.
Сергей про себя улыбнулся – трепка, которую он задал охранникам несколько дней назад, не прошла даром.
Когда входил в дом, показалось – изменился даже запах. Слуги, снующие по дому, жались к стенам, когда Сергей проходил мимо, и кланялись, чем вызывали легкое раздражение – не привык, чтобы кланялись. Вроде все понятно – средневековье, так положено, так принято, но все равно – не по себе. Воспитание не то. Если бы, конечно, Сергей вырос где-то в Японии…
У дверей комнаты Сергея ждала Абина. Она тоже поклонилась, потом осведомилась, не угодно ли чего-нибудь госпоже. Госпоже было угодно, и девушка быстро унеслась выполнять приказ.
Сергею хотелось есть, пить, а больше всего – обдумать свои планы в тишине, так, чтобы никто не помешал, не мельтешил перед глазами и не норовил сунуть в спину холодную острую железяку.
Сбросив туфли, запрыгнул на кровать, раскинул руки и застыл в позе морской звезды, глядя в потолок и замерев в счастливом ничегонеделании. Нечасто выдаются минуты, когда можно забыть обо всем, обо всех проблемах, разрывающих голову изнутри.
Внезапно ухо прострелила резкая боль, такая сильная, будто в мочку уха воткнули раскаленный гвоздь. Сергей едва не взвыл от боли, вскочил, сел на край кровати и потрогал больное место. Серьга холодила руку, а боль тут же прошла, сменившись, как и предупреждал колдун, легким жжением, как если бы кто-то приложил горячую ложку. А еще через несколько секунд прошло и это ощущение.
Поднявшись, подошел к зеркалу – оно висело в углу, самое большое, какое смогли найти в поместье. Пиголю зеркало было не особо нужно, потому он согласился, чтобы полуметровое квадратное изделие местных стекольщиков оказалось в комнате «демона».
Надо сказать, что зеркала в этом мире стоили очень дорого, особенно – такие большие. Потому Сергей удивился, что хозяин дома так легко расстался с сокровищем. Впрочем, расстался ли? Зеркало ведь осталось в доме, не будет Сергея, а вещь останется.
Поднял руку, коснулся уха… и тут же отдернул – в дверь постучали. Откликнулся, дверь открылась, и в нее вплыли три женщины во главе с Абиной. Каждая из служанок несла большой поднос с наваленными на нем яствами, распространяющими вкусный запах печева. Снедь перекочевала на стол, две женщины вышли, осталась Абина. Она склонилась перед Сергеем и застенчиво спросила, не поднимая глаз:
– Госпожа имеет еще какие-либо распоряжения? Я что-то могу сделать для госпожи?
– Госпожа желает побыть одна, – сухо кивнул Сергей, и девушка чуть порозовела. Видимо, она ожидала чего-то более любезного. Однако виду не подала и, склонившись в поклоне еще ниже, попятилась, как завзятый придворный – Сергей видел такое в кино, – и быстро выскочила за дверь, бросив на любовницу быстрый косой взгляд, мол, как ты можешь со мной так поступать?
Сергей фыркнул, криво усмехнулся и вздохнул – да, приятно проводить время в постели с этой девицей, но… ощущение суррогатности, неправильности происходящего не оставляло его ни ни на секунду все то время, что Абина трудилась над его телом. Неправильно это было, против природы. Особенно если ты прожил тридцать восемь лет, у тебя был не один десяток женщин и ты помнишь, как все это было. Привычка – вторая натура, кто так говорил? Пословица, наверное…
Поев, не ощущая вкуса, без удовольствия, словно заправляя автомобиль горючим, Сергей выпил кружку сока, разбавленного водой. Немного посидел на стуле, собираясь с духом. Решил, что нужно сменить легкомысленное платье на «рабочий» костюм. Переодевшись в «ниндзя», обулся, надел перевязь с метательными ножами, проверил крепление на руках и подошел к стене, на которой висело зеркало. Нужно было, наконец, испытать то, за что отдал невероятное по здешним меркам бабло. Деньги, на которые простой человек мог жить годами.
Подойдя к зеркалу, успокоил дыхание. Все-таки волновался! Не каждый день занимаешься колдовством! Осторожно взялся за черный камешек в серебристой круглой серьге, зажмурив глаза, нажал два раза.
Секунду ничего не происходило, потом тело охватил жар, будто Сергей каким-то чудом оказался в нагретой парной деревенской бани. Затем тело пронзило резким холодом, побежали мурашки, и когда через несколько секунд он открыл глаза, увидел, что «портрет» в зеркале подернулся густым туманом, переливающимся, вытягивающим руки-щупальца, как если бы это серебристое облако обрело свою волю и ползало теперь по коже, пытаясь понять, зачем его вызвали.
Опомнившись, с легкой паникой вспомнил слова колдуна о том, что время трансформации иллюзии ограничено, снова закрыл глаза и начал вспоминать, представлять тот облик, который хотел принять.
Секунд через двадцать открыл глаза. Результат настолько поражал, что Сергей едва не вздрогнул. Пошатнулся, восстановил равновесие, потер глаза ладонями и снова принялся за дело. Теперь нужно было заняться голосом.
Повторял фразу за фразой, пока не добился максимальной похожести. Помнил, что уши человека слышат его собственный голос в более низком регистре, чем тот звучит на самом деле, потому сделал его немного басовитее.
Закончив, осмотрел себя, повертелся у зеркала и пришел к выводу, что все замечательно и лучше быть не может.
Оглянулся на входную дверь, поморщился и задвинул на засов. Все. Теперь без ведома Сергея, не высадив дверь, войти сюда будет невозможно.
Пошел к кровати, сел на край – как положено по русскому обычаю, посидеть на дорожку, – снова потер глаза руками, будто проверяя маску иллюзии, встал, посмотрел в зеркало, усмехнулся: «А что, неплохо! Если бы еще и на самом деле выглядел ТАК! Мужчиной…»
Поднял руки вверх, повертелся вокруг оси, проверяя качество иллюзии, поймал себя на том, что тянет время, выругался – страшно все-таки…
Тайный ход встретил прохладой, запахом пыли, погреба – Сергей даже слегка задохнулся от нахлынувших ностальгических воспоминаний. Вот он в деревне, лезет в погреб за картошкой, а сверху нависает доброе лицо бабушки, подслеповато вглядывающейся в полутьму. Ряды банок с соленьями, у части уже проржавели крышки…
– Бабусь, ты зачем все их закручиваешь и закручиваешь? Все равно же не ешь?
– А что мне делать? Скучно… не буду работать – лягу и помру, Сереженька! Тоскливо. А так я отвлекаюсь… А как все-таки помру – будете есть соленья и меня поминать…
Тогда он ее не понимал, а теперь… Эх, бабуся, бабуся… вернуться бы назад!
Сердце кольнуло сожалением – не ценим того, что нам дано, а потеряв – плачем, страдаем… Ведь можно было жить по-другому, как-то изменить, сделать свою жизнь осмысленной, наполненной чем-то другим! Человек может изменить свою судьбу – если сильно захочет. Или не может? Или все предопределено?
Отбросив коварные отвлекающие мысли, мешающие жить настоящим, Сергей зашагал по выложенному кирпичом низкому проходу, чертя рукой по гладкой стене и стараясь привыкнуть к темноте.
Идти пришлось минут пять – ход выходил за пределы поместья и заканчивался в канализационном тоннеле неприметной дверцей-люком, запирающейся огромным ключом, выданным ему Пиголем.
Открыв люк, прислушался – нет ли кого-то рядом, не ждут ли возле двери холодные клинки и твердые дубинки. Нет – все тихо. Журчит вонючий ручеек, унося к морю остатки жизнедеятельности городского люда, отвратительный гнилостный запах нечистот лезет в ноздри, не давая дышать.
Некоторое время Сергей боролся с приступом тошноты. Впрочем, справиться с тошнотой не представило труда. Человек, выбравшийся из Винсунга, с полной ответственностью может сказать, что грязи не боится – после вшивого поселения никакая грязь не страшна. Винсунг сам как огромная помойная яма.
Приблизительно определив свое местонахождение, наметив маршрут, Сергей побрел по тоннелю вправо, в сторону центра города, отмечая для себя повороты и боковые тоннели. Адаптировавшиеся к темноте глаза различали очертания стен, потому проблем с запоминанием не было – спасибо Гекелю, давшему абсолютную память.
Свет, падавший из канализационных люков, помогал различить дорогу, а еще – странные грибы и мох, которыми были покрыты стены тоннеля, мерцающие, словно слабая люминесцентная лампа.
Сергей заинтересовался светящимся мхом, хотел его потрогать, но побрезговал – мало ли какая зараза угнездилась на курчавых мясистых стеблях? Здесь можно подхватить любую заразу, вплоть до черной чумы.
Поток нечистот в тоннеле пока что был слабым – дождевая вода, собиравшаяся в нем после ливней, уже сошла, оставив на стене отпечаток уровня чуть выше плеча Сергея. Он невольно поежился – если бы сейчас наверху прошел тропический ливень, удержаться в тоннеле и не отправиться на корм морским чудовищам было бы невозможно.
Тоннель был достаточно высоким, и Сергей мог спокойно идти, не боясь, что зацепится головой за потолок, покрытый подозрительным темным налетом и светящимся мхом. Невольно подумалось – может, этот мох радиоактивен? Откуда появился такой мох-мутант? И что это за мир? Другая планета? Другая галактика? А может, та же Земля, только сотни тысяч или вообще миллионы лет вперед от того времени, в котором жил Сергей? А что – к примеру, случилась третья мировая война, человечество отброшено в дикость и снова начинает движение по новому витку прогресса – к очередному уничтожению. И так много, много раз, пока наконец человек не исхитрится и не создаст такое оружие, которому под силу разрушить весь мир дотла. Какой-нибудь адронный коллайдер, запускаемый раз в пять миллиардов лет. А может, как раз наоборот – это прошлое Земли? Увы, он никогда не узнает правды. Впрочем, а разве она существует, правда? Для всех она своя…
Выходы из канализации – один на три квартала – каменные ступени, уводящие наверх, к чугунным решеткам: массивным, способным выдержать повозки, груженные бревнами и камнями для мостовых. Такую решетку обычно поднимали вчетвером – бригада мусорщиков, обеспечивающих проходимость подземных «мусоропроводов». Не зря город был таким чистым – система тоннелей пронизывала его насквозь, как муравьиные ходы муравейник.
Пиголь подробно, насколько мог, рассказал Сергею все, что знал о системе подземных коммуникаций. Опытный, тертый Пиголь всегда знал, что может настать такой момент, когда придется уносить ноги, и когда говорил об этом Сергею – криво усмехался, будто считал, что это нормально, что по-другому и быть не может.
Тот выход наверх, что был нужен Сергею, как сказал Пиголь, находился в тихом переулке, окруженном глухими заборами. Здесь можно было спокойно выйти. Риск того, что кто-то увидит поднимающегося из-под земли человека, был минимален. Оставалось только верить, что все обстоит именно так.
Сергей осмотрел узкие скользкие ступеньки, на которых едва помещается нога. За толстой решеткой – дневной свет. Косые лучи солнца с трудом пробивали узкие щели затянутой тиной решетки. Похоже на то, что до нее бригады чистильщиков не добирались много месяцев, а может, и лет.
Сергей попробовал поднять решетку, упершись в нее ладонями, но чугунное чудовище не дрогнуло, не приподнявшись и на миллиметр. Поднялся выше, согнувшись, принял вес решетки на плечи и стал медленно наращивать усилия, чувствуя, как трещат мышцы, как звенит тело, подчиняясь мозгу, требующему запредельной нагрузки.
Когда уже казалось, что придется искать другой выход, что все усилия напрасны, чугунная резная плита дрогнула и стала подниматься, медленно-медленно отрываясь от ложа, в котором уютно пролежала долгие месяцы. Потом что-то грохнуло, встряхнув землю, и решетка откинулась – легко, свободно, как будто ничего не весила.
Сергей выбрался наружу, утихомиривая нещадно колотящееся сердце. Перед глазами крутились огненные круги, а нос щипало, будто в него закапали едкие капли, прочищающие носоглотку.
Когда пришел в себя, осмотрелся по сторонам – понял, почему решетку было так трудно поднять – рядом с отверстием для стока воды лежало здоровенное бревно – ветка, отломившаяся от старого дерева, узловатыми корнями-щупальцами вцепившегося в землю возле ветшающей каменной стены, поросшей зеленым мхом. Как он, Сергей, смог ее сдвинуть – уму непостижимо, даже тогда, когда он был в самой лучшей своей форме, вряд ли смог бы поднять такое бревно. А уж в женском теле… впрочем, женское ли оно? Ну да, вторичные половые признаки на месте, но это тело обладает такими свойствами, что уму непостижимо. Как в довольно-таки субтильном теле молоденькой девушки могут скрываться такие возможности? Какие силы пробудила трансформация, проведенная старым изувером?
Решетку ставить на место не стал – вдруг придется бежать? Тогда каждая секунда промедления может стоить жизни.
Из переулка вышел свободной расслабленной походкой, наклонив голову пониже, чтобы не узнали. Так спокойнее. Идти было недалеко, не более пяти минут. Всю дорогу до места прошел быстрым шагом, уворачиваясь от случайных прохожих. Их было не очень много, а если кто-то из них успевал разглядеть того, кто шел им навстречу, – сами старались уступить дорогу. Так, на всякий случай. Целее будешь.
У калитки, ведущей на территорию поместья, стояли двое постовых. Они внимательно осмотрели Сергея с ног до головы, потом отсалютовали ему небрежными, но четкими жестами. Тот, что постарше, постучал в дверь, вызывая привратника, привратник выглянул в «кормушку», и через минуту тяжелая калитка, обитая полосами металла, с грохотом распахнулась, пропуская Сергея во двор.
– К господину Усгану? – понимающе кивнул привратник. – Мне передали, что ты должен прийти. Господин ждет тебя в библиотеке. Сказал, что как только ты появишься, сразу проводить.
Привратник махнул рукой, и как из-под земли вырос молодой стражник в начищенных до блеска доспехах. Сергей зашагал за ним, направляясь к высокому крыльцу трехэтажного большого дома, нависающего над двором серой громадой.
Дом был построен очень давно, и те, кто строил, не особо заботились о его красоте. Главным свойством этого дома архитектор посчитал прочность, способность сопротивляться времени, дождям и суховеям, что это грубое сооружение из дикого камня и проделывало на протяжении многих десятков, а то и сотен лет. Темные стены, сложенные из крупных, едва отесанных глыб, могли бы выдержать удары тяжелой артиллерии или бомбежку. Более всего дом напоминал замок, схожий с теми, что строились на Земле в седую старину. Не было только башенок, зубцов и развевающихся по ветру флагов, свидетельствующих о том, что здесь живет член благородного семейства.
Сергей автоматически прикинул – дом Пиголя был поизящнее, но и менее защищен. Хотя многое зависит не от стен, а от тех, кто их защищает…
Внутри дома томдара, вопреки ожиданиям, все оказалось довольно просто – ни тебе золоченых шпалер, ни драгоценной мебели, как у Накаля, любителя красивых вещей. Простые коридоры, закопченные масляными фонарями и горящими факелами, стены, уходящие ввысь ровными сферами сводов. Гулкие коридоры, по которым далеко разносились шаги: цокот подкованных каблуков стражников, мягкие шаги Сергея, обутого в подобие кожаных мокасин.
Сопровождали Сергея двое, молодой стражник, которого подозвал привратник, и стражник постарше, чем-то напоминавший Хана – уверенная походка, скупые жесты и неулыбчивое суровое лицо. Он безучастно смотрел вперед, не обращая внимания на окружающих, на Сергея, и уверенно вел своих спутников туда, где ожидал томдар.
Идти было довольно далеко – сложные переходы, узкие полутемные коридоры, – Сергею вдруг подумалось, что его нарочно запутывают, не желая, чтобы он нашел дорогу назад. Эта мысль показалось смешной – ну зачем им его запутывать?
Но какое-то тревожное чувство осталось, засела в душе заноза, которую никак не мог вытащить и определить, откуда же она взялась, что явилось источником беспокойства.
Поднялся на второй этаж, прошел по натертому паркету к высокой двери, старший стражник показал дверь, в которую следовало войти.
Внезапно понял – это ловушка! Зачем приказывать стражникам провести в библиотеку человека, который наверняка знает, где та находится, который бывал здесь не раз и не два?
Да и фраза привратника о том, что Сергея здесь ждут, показалась странной. Ну да, конечно, могла существовать договоренность, что тот, под чьей личиной Сергей сейчас шел, должен был появиться у своего начальника с каким-нибудь докладом, и его ждали. Но… душа протестовала – ловушка! Это ловушка!
Вот только было уже поздно. Коридор, только что пустой, гулкий, вдруг наполнился стражниками – их было десятка два, не меньше. Скорее всего, больше. Стражники перекрыли коридор с двух сторон, отрезая дорогу, и выход оставался лишь один – за дверь темного дерева, где его, как следовало из слов привратника, – ждали.
Усилием воли погасив волнение, Сергей потянул на себя массивную дверь и вошел, готовый к любым неприятностям. И те не заставили себя ждать.
– Ну, вот и ты! А мы уже тебя заждались! Проходи, проходи! – Маланг просто сочился радостью, чистой радостью человека, хорошо сделавшего свое дело. – Похож, ох, как похож! Конечно, не высший сорт – наспех сделано, но похож, да. Ну-ка, посмотрим, кто это у нас тут… мастер, убери иллюзию!
В комнате что-то щелкнуло, зазвенело, будто лопнула струна, запахло чем-то вроде паленой изоляции, ухо Сергея обожгло огнем, и по коже прокатилась волна жара.
– О! Да нас навестила сама Серг Сажа! Какая приятная неожиданность! Или ожиданность? Ну что, сука, я тебе говорил, что мы еще встретимся? Говорил или не говорил? Молчишь? Ну, молчи, молчи… у тебя еще будет время наговориться. И накричаться. Представляешь, братец, – эта извращенная сука отказывается от мужчин! Как ты считаешь, сотня солдат сумеет перевоспитать эту поганку? Отучит соблазнять чужих невест, приучая их к извращениям?
– Ингер, какого демона ты рассказываешь про свою невесту? Мне плевать, что эта девка делала с твоей невестой! – Мужчина в кресле возле окна поморщился и почесал ухо указательным пальцем правой руки. – Мне нужно, чтобы она дала показания на своего хозяина, чтобы я мог спокойно его уничтожить. Ее постельные выкрутасы меня совсем не интересуют! Ты отлично сделал дело, девка здесь, может, пора перейти к допросу? Эй, как там тебя… Серг Сажа? У меня есть к тебе предложение. Ты сдаешь своего хозяина, рассказываешь все, что о нем знаешь, говоришь, что совершала свои преступные деяния по указанию Пиголя, а мы не будем преследовать тебя за то, что ты сделала. Ведь ты всего лишь его орудие, как клинок в руке убийцы. Ты не виновна. Более того, я возьму тебя к себе на службу. Ну не ломать же хороший клинок? Ты будешь хорошо зарабатывать, ведь я ценю хороших бойцов. Ценю умных людей, которые знают, с какой стороны на лепешку намазано масло.
«Ага… неужели я выгляжу таким идиотом? Нет – идиоткой! Вначале они высосут из меня информацию, досуха, заставят выступить в суде, и потом… сделают со мной все, что захотят. Я ведь сознаюсь! Во всем сознаюсь! А преступник, даже если он и раскаялся, «деятельно помогал следствию», – все равно преступник. И как это он возьмет меня на службу, если я уже раз предал? Судя по всему, этот парень не дурак. Хотя… интересно, а сам ли он все это придумал? Черт возьми, я ведь сам не раз проделывал такую штуку, раскручивал злодеев, добывая информацию! Разве меня интересовало, что потом случалось с этими людьми? Как они потом выживали, и выживали ли вообще? Обычная практика следствия. Бессовестно, да, но эффективно! Иначе как бороться со злодеями? Хе-хе… вот мне теперь и наказание за эту бессовестность и бесчувственность».
– Ингер, скажи – это ведь твоя затея устранить Пиголя, так? Это не томдар придумал, да? – Сергей внимательно посмотрел на следователя, тут же довольно улыбнувшегося, как кот, наевшийся сметаны.
– Моя! Да, это моя затея. И все у меня получилось! Почти получилось, – Маланг нахмурился и досадливо покачал головой, – мы давно бы уже вытеснили Пиголя из города и, возможно, из жизни, если бы не ты! Ты влезла в это дело, ты мутила воду! Кто ты вообще такая, дрянь поганая?!
Представляешь, братец, говорят, эта девка родом из Винсунга! Нищенка! Жалкая нищенка! А теперь – его компаньонка! И теперь Пиголю принадлежит больше, чем тогда, когда мы начали ставить его на место! Из-за дерьмовой нищенки! Сучка проклятая! Да откуда ты взялась?!
– Тихо, тихо, брат! – Томдар укоризненно покачал головой. – Не оскорбляй нашу гостью. Я сделал ей предложение, от которого она не сможет отказаться! Сажа, посмотри – в комнате полтора десятка бойцов. И мы с Ингером тоже не жалкие увальни! Знаю, что ты отличный боец, но этого количества противников даже для тебя слишком много.
И кроме того, есть еще колдун, готовый связать тебя заклинанием, а за дверью полсотни стражников. У тебя нет никаких шансов выйти, кроме как заключив соглашение. Дашь сейчас показания, расскажешь о Пиголе, потом повторишь показания в суде, и… свободна. Как пташка. Лети куда хочешь! Можешь ко мне на службу… да хоть на Небеса! Ты должна позволить совершить с тобой заклинание правды, чтобы мы были уверены в твоей искренности, чтобы не было сомнений, что ты с нами сотрудничаешь, и все! Как только сделаешь все, что должна, – свободна! Ну кто тебе этот Пиголь? Жалкий тип, нажившийся на медяках, отнятых у нищих! Хватит ему жиреть!
– Да почему вы его просто не уничтожили?! – фыркнул Сергей, лихорадочно обдумывая, как ему выкрутиться, и внимательно осматривая комнату. – Ты – томдар, а ты следователь, серьезные, сильные люди – почему? Духу не хватило?
– Не наглей! – нахмурился томдар. – Не твоего ума дело! Впрочем, скажу – наш геренар слишком много значения уделяет соблюдению законов, да живет наш господин геренар многие, многие лета! Нам не нужен лишний шум! Геренар не любит шума, особенно когда он происходит в Городе. Те, кто излишне шумит, навлекают на себя его гнев…
– То есть Пиголь имеет связи наверху, и вы боитесь, что вас возьмут за задницу, если вы начнете тупо штурмовать дом Пиголя? Вам нужно соблюсти видимость законных действий? Так?
– Так, – усмехнулся Маланг и, переглянувшись с томдаром, вкрадчиво добавил: – И теперь повод у нас будет. Ты ведь нам поможешь, ведь правда? Ты ведь умная женщина, вон как здорово переиграла Курнов! Ты умница, потому – сделай правильный выбор, Серг.
– Как вы узнали, что я сюда приду? Похвастайся своей прозорливостью, где, в каком месте ты меня переиграл?
– Это было легко, – ухмыльнулся Маланг, – ты покупала парики. Зачем? Чтобы изменить внешность. Но я видел тебя у Занды, случайность, да, но ты решила изменить план.
Делаю вывод: ты хитрая, будешь искать путь добраться до томдара, считая, что он виновник бед Пиголя. Значит, будешь искать того, кто изменит твою внешность.
Кто это может быть? Конечно, колдун. Какой? Достаточно проследить, и узнаешь, к какому колдуну ты обращалась. А его легко заставить сообщить нам, когда ты получишь вожделенный амулет, что торчит теперь в твоем ухе.
Завтра праздник, было бы умно добраться до томдара именно во время праздника, да? Толпа, шум, никто не обращает внимания на незнакомцев. Это с точки зрения простого горожанина. А ты не такая, ты сообразила, что завтра моего любезного брата будут охранять так, как никогда в жизни! Значит, ты попробуешь добраться до него в ближайшее время, и скорее всего, среди дня, когда никто не ожидает.
Да, да, тут есть пробелы. Ты могла отложить все на послезавтра, на другой день, но я посчитал, что вряд ли. Ты девка рисковая, шустрая и не будешь откладывать на потом. Постараешься покончить с врагом как можно быстрее.
И кем ты замаскируешься? Чью личину наденешь? Почему-то я сразу подумал, что мою. Так ты достигнешь нескольких целей сразу: убьешь томдара и постараешься свалить все на меня. И кроме того, под моей личиной легко войти в этот дом – все меня знают. Вот ты и вошла. Привет, Серг Сажа! – Маланг заливисто, искренне расхохотался. – Скажи, тебе понравился мой рассказ? Ты оценила мой ум?
– Зачем вам мое сотрудничество? – нахмурился Сергей. – Столько бойцов, меня легко захватить, а ты уговариваешь сдаться? Смысл в чем?
– Ну… во-первых, если ты сотрудничаешь – информация получается более полной.
Во-вторых, томдар тебе сказал – намерен предложить службу.
А в-третьих, уверен, это будет не так легко, как ты стараешься представить. Когда бойцы будут тебя брать, ты наверняка покалечишь и убьешь нескольких человек. А они все дороги. В наше время хороших бойцов не так уж и много, нужно их беречь. Мне доложили, как ты умеешь драться! Никогда бы в это не поверил, если бы не доклад достойных доверия людей, работавших со мной долгие годы. Ты не простая девка!
– Она колдунья, – вмешался мрачный мужчина в углу, – я вижу ее свет души. Он странный. Он постоянно изменяется, будто пульсирует. И заверяю вас – амулет иллюзий не мог бы работать, если бы она не была колдуньей. Скорее всего – необученная колдунья. В наших списках ее нет, это точно. Скорее всего, пришла издалека. В то, что она вышла из Винсунга, я не верю. В Винсунге нет и не может быть колдунов. Почему? Это уже дело нашего сообщества.
– Я и без тебя знаю, что она колдунья, мастер Хесонг! – с явным неудовольствием прокомментировал слова мага Маланг. – Мастер Накаль мне уже доложил. Кстати, Серг, он просил меня извиниться, а еще сказать, что он делал тебе предложение, и не раз, и просил вспомнить, как говорил, что ты еще пожалеешь, что отказалась.
Что за предложение он тебе делал, только не говори, что… – Маланг хохотнул и радостно прищелкнул пальцами. – Точно, ведь точно! Старый дурак влюбился в эту девку! Ха-ха-ха… Видишь, я все знаю, Серг Сажа! Я умен, не правда ли? Ну что, ты решила?
– Решила, – Сергей спокойно кивнул и прижал руки к груди. – Я уже давно все решила…
