Глава 8
– Господин! Часть людей живы. Что с ними делать? – Боец поклонился, замер, держа левую руку на груди, правую на рукояти меча.
Гекель задумался, помолчал секунды три, потом обернулся к Серг, стоящей рядом с выражением счастливой безмятежности на лице, и тихо приказал:
– Серг, возьми меч и добей тех, кто не сможет выжить в течение ближайших суток. Кто еще поживет – пусть останутся, у меня на них планы. Действуй!
Сергей довольно кивнул – приятно исполнить волю Учителя! Потом отошел в сторону, нагнулся и подобрал с пола меч одного из застреленных телохранителями бойцов Гекеля. Обычный меч – без гарды, с односторонней заточкой и острым, как жало пчелы, кончиком. Клинок был в крови…
Из кучи тел, лежащих в углу комнаты, раздавались стоны. Люди, потерявшие сознание от болевого шока, очнулись и теперь пытались воззвать к жалости завоевателей, молча и бесстрастно проходящих мимо них, не обращая внимания ни на что вокруг. Бойцы получили конкретные, четкие задания и выполняли их – размеренно, быстро, без эмоций, как роботы с запущенной программой.
Сергей подошел к раненым. Первым на глаза ему попался дородный мужчина с бородавкой на лице, он навалился на женщину – красивую, испуганно хлопающую глазами, зажимая глубокую рубленую рану на шее, из которой фонтанчиком выбивалась темная, густая кровь. Женщина узнала Серг, улыбнулась, протянула руку, пытаясь что-то сказать, но… Сергей пришпилил ее ударом прямо в сердце, пробив небольшую грудь, видную в глубоком декольте. Раненая была знакома Сергею, но он никак не мог вспомнить, где ее видел. А может, и вспомнил, но отказывался принять эту мысль в свой разум. Она не прожила бы и часа, а то и меньше. Умерла бы от потери крови.
Женщина вздохнула, когда меч пробил ее сердце, вытянулась и затихла, так и не стерев улыбку с полных губ.
Следующим был парнишка, почти мальчик. Он с ужасом придерживал на ладонях вывалившиеся внутренности, и губы его дрожали, когда Сергей добивал его коротким, быстрым уколом.
Потом была еще женщина. Затем еще мужчина, еще один. Мальчик с надрубленной головой. Старик в богатом бежевом одеянии, увешанный какими-то регалиями. Сколько их было? Да какая разница!
Сергей бил, колол, рубил, с каждым ударом испытывая что-то вроде облегчения, удовлетворения от хорошо сделанной работы во славу Учителя.
Ему было хорошо.
* * *
– Учитель, зачем? Отдал бы приказ кому-нибудь из этих… бездушных, и все! Его-то зачем! Ты же все равно выведешь Серг из состояния бездушия, так ведь? И что тогда он тебе скажет?
– Пусть запачкается в крови. Для него не должно быть запретных приказов. Заодно проверю, насколько силен Посыл. Ведь без Посыла он никогда бы такое не сделал. Будьте настороже, если выйдет из-под контроля.
– А если?
– Не убивать. Захватить живым! Он мне еще нужен. Говоришь, зачем сейчас? Лучше он выйдет из-под контроля сейчас, чем потом, в самый ответственный момент. Я усовершенствовал заклинание Посыла, но он под действием старого заклинания. Посмотрим, что получится. Отдай команду бойцам, пусть будут настороже. И вот еще что – заведи куда-нибудь эту толпу! – Гекель показал на группу зомбированных дворян, спокойно стоявших в стороне с безмятежным выражением лица на гладких, холеных лицах.
Люди были так же спокойны, как бойцы Гекеля, или как Серг, добивавший раненых. Заклинание держало их крепко, крепче стальных цепей.
Десять лет! Десять лет каторжной, ювелирной работы! Сколько труда стоило сделать, чтобы никто не понял, что исчезновения людей в городе дело его рук! Чтобы те, кто вернулся, не помнили, что с ними происходило! И все ради этого часа, часа его торжества! Бессонные ночи в лаборатории, сожженные снадобьями руки, сотни убитых людей! Наконец-то все началось!
* * *
– Это ты, милая? Что-то мне хреново… эти суки едва меня не убили. Поможешь? – Накаль жалко улыбнулся, опершись левой рукой о пол, попытался встать. Под ним скопилась здоровенная лужа крови – колотая рана в животе и широкая рубленая рана, пересекающая ключицу, – стандартный удар на добивание.
Сергей поднял меч – медленно, будто тот стал весить несколько пудов. Его сознание требовало: «Убей! Убей! Этот человек уже не жилец! Он не выживет! У тебя приказ Учителя – убивать!»
Подсознание говорило: «Это же Накаль, хороший старикашка! Помнишь, как он тебя лечил? Как заботился о тебе! Шутил с тобой, учил тебя! Он же тебе нравится. Накаль – хороший человек, как ты можешь его убить? Это же предательство, это подло! Хватит! Опусти меч! Опусти! Опомнись! Ты не палач! Ты под контролем Гекеля, он тебя заставил! Прекрати!»
Две силы вцепились в Сергея, раздирая его сознание на части. Две могучие силы – сознание и подсознание.
Два Сергея, две личности раздирали сущность – верная дорога к безумию, к шизофрении! Или к смерти.
Сергей медленно опустил меч. Его трясло, лицо постоянно менялось, да и вообще – Сергей весь изменялся. Его охватило «мерцание», то самое, что таилось в глубинах мозга, то самое, что позволило ему обрести способность менять тело по своей прихоти. Потеряв контроль над телом, Сергей теперь терял и его форму.
Мужчина! Женщина! Мужчина! Женщина! Лицо Сараны! Лицо Сергея! Лицо Нилинды! Лицо Ханара! Лицо незнакомого человека, которого Сергей видел на дворцовой площади!
Все люди, которых видел за свою жизнь, выскакивали из памяти, и лицо Сергея на какое-то время становилось лицом очередного человека, чтобы снова размыться, исчезнуть, дав место новому «гостю».
Изменения приходили волнами, непредсказуемо, странно – глаза могли быть глазами Нилинды, а нижняя челюсть – убитого трактирщика. Руки Ангуля – уши Ханара!
Конструктор из плоти!
Мерцание стало бурным, непредсказуемым и таким энергоемким, что Сергей каким-то чудом понял – если сейчас не остановит этот калейдоскоп масок, то умрет через считаные минуты. Ресурсы организма не беспредельны. Ни одно существо не выдержит бесконечной перестройки организма. Ничего не берется ниоткуда и не уходит в никуда. Любая перестройка клеток, органов требует энергии.
А еще Сергей вдруг ясно осознал, что его обманули, что он находится под контролем и все, что сейчас делает, – неправильно! Отвратительно! Гадко! И что он только что едва не убил Накаля, человека, который стал ему дорог, которого считает по меньшей мере своим товарищем! Другом!
И тогда Сергея охватила ярость! Безумная, сжигающая душу!
Он выронил меч и упал на пол, его будто бил припадок. Сергей стал корчиться, раздираемый судорогами – физическими и духовными. Он пытался порвать цепь контроля, которой его опутал коварный колдун.
На смену лицам и фигурам людей пришло что-то невообразимое. Сергей потерял человеческий облик из-за утраты контроля над телом, и его организм, лишенный поддержки сознания, пустился во все тяжкие, пытаясь удержаться хоть в какой-то форме, отсрочить гибель, зафиксироваться – пусть даже не в облике человека, пусть зверем, морским или лесным чудовищем, названия которому нет ни в одной книге!
* * *
Гекель и Ханар смотрели на существо, только что выглядевшее симпатичной девушкой, и молчали. Гекель был хмур, он понимал, что с Серг все пошло не так, как хотелось, и последствия могут быть очень нехороши для дела. Для его, Гекеля, дела.
Ханар был бледен, глаза расширены – то, что сейчас корчилось в судорогах, меньше всего походило на человека. Сейчас это была помесь лесного зверя с дальнего юга и морского ящера, из туловища которого торчали ноги человека и щупальца, беспорядочно извивающиеся, как черви. Платье разлетелось в клочья, тело существа становилось то черным, как сажа, то серебристым, как у морского зверя.
Зрелище было настолько странным и страшным, что даже бесчувственные бойцы Гекеля, стоявшие рядом и проходившие мимо, с опаской косились на Тварь и огибали ее по дуге, боясь, что та зацепит их щупальцами, торчащими из спины.
– Что делать, Учитель?! – хрипло выдохнул Ханар, глядя на то, что некогда было Сергеем. – Убить его?
– Нет, – холодно ответил Гекель и незаметно, с сожалением, вздохнул. – Пусть свяжут, да покрепче, и в темницу. Его нужно приковать к стене цепями, так, чтобы не смог выбраться, даже если изменит форму. Он мерцающий. Это бывает. Редко, но бывает. Видимо, так сказалась его двойная натура. Кстати – спишем на него убийство всех людей на балу. Мол, сошел с ума и всех поубивал. Не нужно их в канализацию, пока пусть полежат в леднике. Я сочиню правдоподобную версию гибели этих людей, и мы расскажем ее народу.
– А что с ранеными?
– Займись ими сам. Со всеми. Выживут так выживут. А не выживут… У нас есть Глава Сообщества Магов, пусть лечит. Потом всех в темницу, а я, как освобожусь, гляну. Кстати, пусть и геренара с его братцем полечит. Они мне нужны. Давай, поторапливайся. Сейчас я успокою Серг заклинанием и…
Гекель не успел договорить. Существо, бывшее ранее Сергеем Сажиным, а потом девушкой Серг Сажа, внезапно нашло свою форму и, как оно посчитало, – самую лучшую форму на свете.
Это был Зверь, тот самый, которого Накаль «напустил» на собрание именитых людей Союза Кланов.
Черная лоснящаяся шкура, покрытая короткой плотной шерстью, узловатые мускулистые лапы, оканчивающиеся крючковатыми крепкими когтями, которые позволяют лазить по деревьям, впиваясь даже в стволы железного дерева.
Светящиеся желтым светом широкие глаза, способные видеть в полной темноте как днем, и пасть. Самое главное – пасть! Наполненная острейшими зубами, никогда не стирающимися, белыми, кинжаловидными. Если с чем-то и можно было сравнить этого зверя, реликта, оставшегося миру от прежних веков, то на ум приходила лишь акула, которая способна одним хватом перекусить человека пополам!
Увы, размер Зверя соответствовал размеру тела Серг, довольно-таки усохшего в результате мерцания, потому Зверь не наводил такого ужаса, как его аналог, показанный мастером иллюзий на балу. Крупная собака – таков был размер Зверя-Серг.
– Луки! – приказал Ханар, глядя на то, как Зверь хлещет себя по бокам мускулистым хвостом, на конце которого был виден острый шип, способный пробить плоть и раздробить кости одним ударом. – Стрелять по конечностям! Не убивать! Начали!
Стрелы метнулись к Зверю стаей смертоносных пчел, но он успел взвиться вверх и в сторону, отпрыгнув, как на пружинах. Мускулистые ноги подбросили Зверя на высоту человеческого роста. Сделав что-то вроде сальто, он, как кошка, приземлился на лапы, очумело тряся головой, и снова замер, недоуменно поводя башкой справа налево.
– Бейте! Бейте скорее, пока он не пришел в себя! – взревел Гекель, поводя руками и сооружая знак воздуха, засветившийся голубым светом. – Скорее, безмозглые твари!
Снова не прекращающийся поток стрел, как тропический ливень. Через несколько секунд весь пол вокруг Зверя был утыкан черными «цветами». Четыре рваные борозды – на боку, груди и на лапе – сочились кровью.
Гекель уже начал читать какое-то заклинание, когда Зверь, приведенный в чувство болью ран, рванулся вперед, прямо на своих мучителей, достающих из колчанов и мечущих очередные снаряды, причиняющие ему страдания. Из-под когтей Зверя полетели щепки – серповидные острейшие крючки прочертили в полу глубокие царапины, испортив драгоценный паркет, сделанный безымянным мастером из ароматического дерева гуин. Рев существа перекрыл все звуки дворца, ударив по ушам, как рев проснувшегося вулкана.
Кишки из разорванного живота стрелка полетели в лицо соратника – лапа Зверя вскрыла брюхо бойца, буквально вырвала из него все внутренности.
Тот еще не успел упасть, когда Зверь одним движением разодрал лицо его соседа, тут же переместившись вправо, где стояли еще пятеро убийц, целивших в злобную тварь.
Две стрелы ударили в грудь Зверя – он не успел уклониться, а может, и не хотел, захваченный жаждой убийства, крови, а самое главное – мести. Мести во что бы то ни стало! Как посмели эти жалкие существа причинить ему боль?
Убить! Убить! Убить!
Зверь не был Сергеем. Не был Сараной. Он был вообще Никем – существо из кошмара, воплощенная ярость, Смерть на четырех лапах. Без сущности, без сознания – тело, состоящее из смертоносной плоти и рефлексов, с принципом реакции, как у мышеловки: тронули – ударила! Тронули – перебила пополам!
Зверь не понимал, не осознавал, что виновником боли был Гекель, связать боль и человека, отдавшего приказ, это было слишком сложно для животного. Все, что он видел, – существ с непонятными приспособлениями, причиняющими боль. Что нужно сделать, чтобы существа прекратили? Убить! Разорвать! Уничтожить! Всех, до единого!
И он уничтожал.
Методично, яростно, уворачиваясь от стрел, мечей и кинжалов. От палок и кулаков. Разрывая всех, кто попадал в поле зрения. Ведь если эти злые существа метали острые палки, то, возможно, эти палки есть и у других, подобных им?! Нужно уничтожить всех! Всех!
* * *
– Ты кто? Как ты сюда попала?
– А ты меня не узнал? – Девушка улыбнулась, и Сергей с удивлением увидел то лицо, к которому уже привык за месяцы в чужом мире.
– Сарана?! Ты? Откуда?
– Ну как откуда… из тебя, конечно. Из твоей головы. Я никуда и не уходила. Просто ты занял мое место, и все. Но я тут. Мы оба тут. Пока…
– Почему – пока? – переспросил Сергей. – И как мы встретились?
– Как? Я откуда знаю? Это ты – умный, из другого мира, все знаешь. А я всего лишь нищенка. Нищенка из Винсунга, волей богов задержавшаяся в этом теле.
– Ты все время была тут? И все видела?
– Видела, конечно. И вот – мы встретились. Зачем? А ты как думаешь?
– Не знаю… – Сергей попытался подойти к девушке, но что-то больно дернуло его за ногу. Он опустил глаза и увидел цепь – стальную, отсвечивающую холодным блеском, пульсирующую, как пиявка, пьющая кровь. Вторая нога тоже была прикована такой же цепью. Как и руки. А на шее ошейник. Рабский ошейник. Серебристый, такой же, как у всех рабов, которых видел Сергей.
– Почему?! Кто?!
– Ты ничего не помнишь… – печально констатировала Сарана. – Ну зачем ты пошел к Гекелю, зачем? Теперь ты его раб. Хуже раба! Ты раб всем – и душой и телом! И он может сделать с тобой все, что хочет! Вернее, ты можешь сделать с собой все, что захочет Гекель. И с другими. Ты убил Нилинду. Ты едва не убил Накаля.
– Я не убивал Нилинду! Не может быть! Она же ушла, Накаль сказал!
– Не ушла. Он ошибся. Ее ранили, а ты добил. Ты ее даже не узнал. Но Накаля узнал.
– И не убил! Не убил!
– Это я тебе помогла. Или помешала – это как посмотреть… Я останавливала твою руку! Но у меня мало сил, и они уже закончились. Почти закончились. Как и мое время. Я ухожу. Теперь ты останешься один.
– Как один?! Я так и буду рабом?! Так и останусь в цепях?! Что делать, Сарана?! Что делать? И где мы? Что это за комната? Это темница? Кто меня заковал?
– У тебя все перепуталось… это не темница. Это твоя голова. Или, вернее, моя голова. То, что с ней стало. Ты закован заклинанием Гекеля. Он связал тебя, сделав рабом. Сейчас ты не контролируешь тело, и оно жаждет убийства, как все тела, которых лишили разума, как все те, кого превратили в зверей. И ты теперь зверь. Ты убиваешь людей в зале, а они пытаются взять тебя живым. Похоже, что у Гекеля на тебя есть большие планы. Помнишь, как он выкачивал из тебя информацию о твоем мире? Как узнавал от тебя секреты вашего оружия? Ты рассказывал ему схемы битв и рисовал основы политического устройства стран? Не помнишь? Тебя заставили это забыть. А меня – нет. Ведь я не существую. Я тень у тебя в мозгу. Слабая тень Сараны.
– Ты нищенка?! Ты говоришь так, будто закончила университет! Ты врешь! Ты не Сарана! Это обман!
– Глупый, я же пользуюсь твоими знаниями. Я – Сарана, но одновременно я – это ты. Я говорю так, как говоришь ты. И знаю то, что знаешь ты. Только гораздо больше – ведь тебе хорошенько почистили память. Показать картинки? Смотри! Видишь – вот ты рисуешь Гекелю чертежи пистолета. А это – автомат. А вот это – двигатель внутреннего сгорания и паровая машина. А это – формулы изготовления взрывчатки. Ты понимаешь, что наделал? Понимаешь, что теперь сделает Гекель? Бедный мир… надеюсь, я воплощусь уже не в этом страшном месте. Я заслужила гораздо лучшую долю, правда же? Меня рано забрали, значит, я отбыла свой срок.
– Какой срок?
– Мы живем во плоти определенный срок, достаточный, чтобы искупить свою вину. И когда боги решают, что мы отбыли свой срок, забирают нас на небеса. Я говорю тебе попроще, на твоем языке, как ты привык. Все немножко не так, но… большего тебе сказать не могу. И мне пора.
– Постой! Подожди! Не уходи! Помоги мне! Я сделаю все, чтобы помочь этому миру! Я уничтожу Гекеля! Освободи! Помоги! Ну нельзя же так! Ведь для какой-то цели меня сюда забросили! Не для того же, чтобы я оказался рабом какого-то противного старикана!
– А почему ты считаешь, что не для того? Почему ты решил, что не должен отбыть свой срок, получить свое наказание? С чего ты взял? Потому, что ты такой хороший? А был ли ты хорошим? Ну-ка, вспомни свою жизнь… Много ты хорошего сделал в своей жизни?
– Было… хорошее. Ты ведь не скажешь, что я полный злодей! Я много хорошего сделал!
– Было хорошее, да. Но и дерьма – по самое горло. Ты наполовину черный, наполовину белый. Помнишь, тот значок? Инь-янь.
– Ян – так правильно, да?
– Но тебе всегда нравилось говорить «янь». И это другой мир. Пусть будет янь. Ты – полбочки меда и полбочки дерьма, вот ты кто.
– Пусть так. Но я могу измениться! Я могу все исправить, очиститься!
– Думаешь, это возможно? Наивный… помнишь ту притчу, когда к мудрецу принесли годовалого ребенка и попросили взять его на обучение, научить его жить верно, сделать мальчика хорошим человеком? И что сказал мудрец? «Вы опоздали на год!» А ты, на сколько ты опоздал? На тридцать восемь лет? Вряд ли взрослого человека что-то может исправить. Даже здесь, в другом мире, ты думал только о том, чтобы выжить, любой ценой, даже за счет других. За счет жизней других людей. За счет здоровья других людей. Сажа, только и скажешь. Ты пачкаешь все, чего коснешься.
– Ты плохо сказала! Я нужен миру! Если меня не будет – мир окажется под властью этого маньяка! Да, я внес в мир зло, но разве это я оставил мне память, разве это я сделал так, чтобы Гекель ковырялся в моей голове и забрал страшные знания?! Тот, кто замутил эту аферу, тот и виноват! Освободите, и я буду вашим орудием! Помогите!
Сарана замерла, прикрыв глаза, и стояла так некоторое время. Потом посмотрела на Сергея, слегка улыбнулась и, легонько кивнув, сказала:
– Тебе дают еще шанс. Не упусти его.
Девушка подошла к Сергею, коснулась рукой звеньев, и магическая «цепь» тут же перескочила на ее запястье. Потом другой рукой – с тем же результатом. Ноги… и под конец – рабский ошейник каким-то чудом оказался на Саране.
Сергей потер руки, вздохнул и недоуменно спросил у девушки, застывшей у стены и с интересом разглядывающей свои закованные руки:
– А что, ты так вот останешься – в цепях? Неужели нельзя было их просто снять? И еще – ты остаешься со мной?
– Нет, – усмехнулась Сарана, – я ухожу. А там, куда я уйду, цепей нет. Ведь у душ нет цепей. Настоящие цепи только в человеке, в его мозгу. Души свободны. В определенных пределах, конечно. Но ты все узнаешь. Когда-нибудь. Пока твое время не пришло. Прощай, Сергей Сажин! Может быть, и свидимся. Удачи! Живи, Сажа, и постарайся творить зла как можно меньше. Если сумеешь.
Сарана медленно растаяла в пространстве, цепи и ошейник со звоном упали на пол. Ошейник подкатился к самым ногам Сергея, и он испуганно отступил от колдовского предмета – не дай бог вцепится! Потом сплюнул и со всей силы наподдал ногой серебристой пакости:
– Казак ничего не должен бояться! Пошла прочь, погань! Напридумают, гады, рабовладельцы хреновы!
Резко заболела грудь, так, что Сергей зашипел от боли. На голой груди мужчины проявилась длинная рана, борозда, будто кто-то продрал штакетиной с острым гвоздем. Потом еще одна – на ноге, потом еще. Через минуту Сергей едва не скрежетал зубами от боли, весь покрытый кровоточащими царапинами.
А следом пришли запахи и звуки – рев, крики, запах крови и нечистот. Сергей чуял запах тухлятины от разбросанных по полу сизых, похожих на огромных червей внутренностей, и запах тонких духов, притираний, идущий от людей, что стояли и лежали в запятнанном кровью зале.
И наступило понимание – он теперь Зверь! Зверь, который может убить всех. Всех, кого захочет. И самое главное – того, кто закрутил всю эту интригу. Гекеля! И возможно – это единственный шанс убить негодяя, для которого человеческая жизнь не дороже пепла из погасшего очага!
Зверь развернулся, оставив преследование последнего из стрелков, выбросил из-под когтей щепки паркета и бросился к Гекелю, совершающему руками пассы и монотонно читающему какое-то заклинание. Еще миг, и голова колдуна покатится по полу!
Прыжок!
Не успел. Последний пасс, и руки Гекеля, протянувшиеся к Зверю, заставили его замереть.
«Прыжок Зверя» – так можно было бы назвать эту скульптуру. Зверь пролетел мимо отступившего в сторону колдуна и, проехав по полу, остался на нем лежать, как сбитая с постамента статуя. Гекель облегченно вздохнул и вытер рукой вспотевший лоб, по которому катились крупные капли пота.
– Все. Теперь вяжите его и в темницу. Цепи на него. Заклинания хватит на сутки… должно хватить. Ошейник, цепи на руки и на ноги. Разберусь с геренаром и остальными – придет его черед. Ты чего застыл, Ханар?
– Никак не могу опомниться, – сознался боец, шумно выдохнув воздух, – какое смертоносное существо! Он убил пятнадцать человек! За считаные секунды! Если бы не ты, учитель… как хорошо, что ты успел! Скажи, а цепи его удержат?
– Я чуть позже их заколдую для верности, – мрачно кивнул колдун. – Есть заклинание, которое удержит любого. Он мерцающий, может выскользнуть из кандалов, так вот – заклинание, как только почувствует, что узник начинает ускользать, будет бить его молнией, жечь. Он не первый мерцающий в истории, так что есть способы удержать таких монстров в заключении. Никуда не денется. Займись им. Я пойду к геренару, время не терпит. Пора колдовать.
* * *
Страшно болела голова, и не только голова, ломило все – руки, ноги, грудь. Все тело сковало болью так, будто долго и сильно били палками. Отвратительно пахло – нечистотами, чем-то прелым, гнилым. Но и этот прелый воздух вдохнуть было очень трудно, почти невозможно – грудь стягивала цепь, впившаяся в тело и едва не рвавшая кожу.
Холодно и сыро. Спиной он ощущал твердую шершавую поверхность, пятками – холодный пол, и Сергей сделал вывод, что привязан к столбу, вернее примотан к нему, как… нет, перекладин тут не было. И святостью Сергей не отличался.
С трудом разодрал веки, залепленные то ли кровью, то ли засохшим гноем, и попытался сфокусировать взгляд на том, что находилось рядом, куда мог упасть взгляд. Нет. Не вышло. Темно, будто лишили зрения.
Прислушался. Откуда-то издалека доносились голоса, тихо, словно из-за закрытой двери. Попытался разобрать слова, понять, кто говорит, мужчина или женщина, – не смог. И снова тишина, снова молчание, тьма и боль.
Боль постоянная, нудная, непрекращающаяся, доводящая до сумасшествия. Не такая, чтобы потерять сознание, но… забыть о себе не давала. Она вгрызалась в тело, отнимала мужество и разум. Стоит провести в таком положении неделю – и ты превратишься в издерганное, нервное, полусумасшедшее существо. Месяца не переживет никто – начнется отмирание пережатых цепью тканей, а следом заражение крови и смерть. Даже не видя своего тела, Сергею стало понятно – долго он так не протянет.
Стал вспоминать последние события – память работала великолепно, несмотря на то, что подвергся воздействию заклинаний. Последнее запомнившееся – величайшее сожаление, что не успел оторвать Гекелю голову, будучи сбит влет, как глупая утка. Не хватило времени, чуть-чуть не хватило.
От осознания бессилия, поражения, от телесной слабости и боли Сергей едва не расплакался, у него защипало в носу и комок подкатил к горлу. Вот так бесславно закончится его путь. Вот так…
«Что, Серега, все? Доигрался? Сдохнешь в темнице… И никто не узнает, где могилка твоя. Да и могилки-то не будет. Бросят в канализацию или выставят тело на стене. Знаешь, что бы я сделал на их месте? Я бы объявил тебя государственным преступником, поубивавшим самых достойных людей страны. И башку тебе с плеч, чтобы лишнего не болтал. Впрочем – нет, сгноить тебя в темнице, и все. Ты понимаешь, что тут происходило? Что делал этот чертов Гекель?»
«Да чего тут понимать. Десять лет готовил государственный переворот. Интересно, как он смог окучить этих типов? Как подчинил себе? Ну – меня-то понятно, в то время, когда я был под заклинанием трансформации. Их-то как?»
«А тебе какая разница? Ну, к примеру, старикашка забрался в дом, в спальню, и окучил. Или подловил где-нибудь на прогулке. Или еще что-то подобное. Если он сумел добраться даже до главного мага – ты представляешь, что он может?»
«Да чего там добраться до мага… здешние маги не очень-то и прячутся. Кто осмелится напасть на колдуна? Они потом лечить не будут преступника, а еще – напустят на него какое-нибудь поганое заклятие в отместку за соратника. Так что добраться до любого мага запросто. А вот то, что Гекель взял под контроль командующего и начальника стражи… это уже серьезно. Только непонятно, как теперь будет править и зачем ему сдался геренар! Он же не стал его убивать. Похоже, что и не станет. Скорее всего, наложит заклинание, и будет геренар дергаться на ниточках, как кукла. А кукловод останется в тени. В безопасности. Гениально!»
«Интересно, сколько он из тебя выудил информации? Всю-то ведь не мог, чисто физически времени не хватало. Значит, попытается выудить еще. Нужно ждать в гости доброго дедушку Гекеля».
«Нефиг ждать. Валить отсюда надо. Я трансформер или нет? Пошли они все к черту, уроды! Выберусь – они у меня попляшут!»
«Чего попляшут-то? Убьешь их? А сможешь? Голыми руками? И Гекеля сможешь одолеть? А если он снова заклинанием?»
«Пока скастует, я ему башку оторву. Не успеет».
«Уверен? Гекель старый боец. Ты не одолеешь его голыми руками. И даже с оружием не одолеешь. Все, что у тебя есть, это скорость. По мастерству ты против него как ребенок. А есть еще и Ханар. Есть еще другие ученики, те, о ком ты и не знаешь. По-прежнему уверен, что одолеешь? А если он соорудил амулет, который может мгновенно выпускать заклинание, такой, как амулет иллюзий? Представляешь, ты появляешься у него и… бац! Опять окажешься в этой камере. Или, скорее всего, без головы. Парень, ты зарвался, обнаглел. Ты воевал против обычных людей! А ведь Гекель не обычный человек, он колдун и совершенный боец! Откуда ты знаешь, какие у него приготовлены сюрпризы? Что может тебе противопоставить? Нет, не дури. Если выберешься – валить надо отсюда. Накрылось твое поместье и богатство медным тазом».
«Накаля жалко. И Нилинду… гад, гад! Заставил! Я ведь ее своей рукой убил! Век буду помнить, как она на меня смотрела! Как ребенок… она ведь думала, что я ей помогу! Я хочу убить Гекеля! Хочу! И помнишь, что я обещал Саране?»
«Мало ли что обещал… когда-нибудь… может быть. Но сейчас, когда ты хилый, неумелый маг, не до конца тренированный боец – куда ты полезешь? Ну куда?! Это все равно что постовой милиционер ППС пойдет на поединок с тремя спецназовцами! Да что там с тремя – с ротой спецназовцев! Результат предсказуем».
«А если прокрасться и прирезать спящего? Я ведь могу просочиться, как червяк! Тихо, как смерть! И…»
«И он тебя все равно услышит, увидит и оторвет башку! Не дури! Давай так – попробуй выбраться отсюда, а там уже видно будет – сможешь ты или нет. Не забывай, силы у тебя сейчас очень мало. Ты дохляк».
«Да… пока дохляк. Это точно».
Сергей снова попытался вдохнуть поглубже, но ничего не вышло. Тогда он сосредоточился и начал представлять, что становится тоньше, гораздо тоньше…
Бах! Бум!
Искры из глаз, боль, шок… темнота.
Следующее пробуждение было еще хуже, чем раньше. Голова гудела, а там, где тела касались цепи, болело еще сильнее. Казалось, что цепи теперь врезаются в живое мясо, а не в кожу.
«Что это было?»
«Что-что… мерзкий старикан что-то сделал с цепями, это ясно. Какое-то колдовство. Все произошло, когда ты начал изменять форму».
«Так что делать?»
«Что? Пробовать еще раз. И если снова будет то же самое… Серега, я тебе не завидую. Тебе все тогда не позавидуют. Даже нищие из Винсунга».
Сергей собрался с духом, приготовился, и…
Бах! Бум! Искры! Боль ожога! Беспамятство.
* * *
– Так-так… что тут у нас? Видишь, Ханар, наш Мерцающий пытался сбежать! А заклинание его остановило! Хорошее заклинание. Дельное.
– Как и все у тебя, Учитель. – В голосе Ханара слышалось искреннее уважение. – Он не умрет?
– Хмм… умрет. Все мы умрем когда-нибудь. Но не сейчас. Пока ему нужно пожить. А если он примет правильное решение – будет жить долго и счастливо. Открывай глаза, я знаю, что ты очнулся. Как самочувствие?
– Издеваешься? – через силу прохрипел Сергей. – Освободи, больно мне!
– Боль – это иллюзия. Нужно уметь ее отключать. Не умеешь? Учись! Пока побудь так, парень.
– Парень? – нашел в себе силы удивиться Сергей. – Почему парень?
– Потому что парень, – усмехнулся Гекель. – Посмотри-ка на себя. Это твой настоящий облик, да? Ну что же… видели и похуже. Забавно, Ханар. Вот видишь, что бывает, когда Мерцающий теряет контроль над мозгом, над сознанием. Личность сама приводит тело в ту форму, в которой она образовалась. Если он всю жизнь был мужчиной, то мозг и создает ему тело мужчины, придавая облик того человека, которым он был всю свою жизнь. Итак – вот тебе оригинальный Серг Сажа, или точнее – Сергей Сажин, оперативник полиции. Так у вас называется стража, да? По-нашему – он был сыщиком-следователем. Правда, объем тела не тот – оригинал покрупнее.
– Как ты мог воспользоваться моей доверчивостью? Как ты мог наложить на меня заклинание подчинения? Это же подло! Ты выкачал из меня сведения об оружии! Гад ты, а не Учитель!
– Но-но, не зарывайся! – холодно бросил Гекель, усаживаясь на стул напротив Сергея. – А кто обманул меня, сказав, что трансформация памяти не получилась? Кто воспользовался моими услугами, пообещав рассказать о своем мире все, что я захочу, и не выполнил этого? Ты клятвопреступник, а туда же! Обвиняешь! Молчи уж. Сейчас тебе не словами бросаться нужно, а думать, как выжить. Шансы у тебя малы. И зависят от твоего решения. Кстати, а как ты сумел вырваться из подчинения? Я думал, это невозможно! Дай-ка угадаю: двойная душа, да? Сарана приняла на себя мое заклинание, а ты остался чист? А потом ушла?
– Откуда… – начал Сергей и тут же замолк, прикусив язык.
– Откуда я знаю? Догадался, – усмехнулся Гекель. – Я умный. И сутки думал, пока не пришел к единственно верному выводу. Люблю загадки, эта – очередная. И я ее разгадал. Итак, что с тобой делать? Лучший выход был бы, если бы ты начал работать для меня. Спросишь, почему я не накладываю на тебя заклинание заново? Сразу скажу, чтобы не было недомолвок: не могу. Оно налагается один раз. Второго раза ты не переживешь. Хорошее заклинание, но у него вот такой огромный недостаток – оно одноразовое. И еще – снять его нельзя. И ко всему прочему – человек, который находится под действием заклинания, не способен на воображение, увы. Простой исполнитель. Можно сказать – тупой.
– Робот.
– Что ты сказал? Какой робот?
– Так у нас называется искусственный человек или организм… в общем – долго рассказывать. Искусственное создание, которое совершает определенные действия, но только те, что ему сказали сделать. Не больше того. Но речь не о том. Если я соглашусь тебя поддержать, что будет?
– Что будет? Ты будешь жить. Делать то, что я тебе скажу. И все будет хорошо.
– Тебе нужна информация, да? Все новые и новые чертежи оружия? Техники? Странно. Почему же ты не хочешь выжать ее из меня каким-нибудь другим заклинанием? Заклинанием правды, например?
– Разок-другой, возможно, ты еще его перенесешь. Может быть, даже больше. Но потом мозг разрушится, и все. Ты сойдешь с ума. Нет. Я хочу, чтобы это было по согласию. Чтобы ты на самом деле мне служил.
– Условия? Почему-то я не верю, что ты так просто возьмешь и поверишь мне. Я сейчас ведь могу пообещать все, что угодно, а потом…
– Верно. Ты прав. Я просто так тебя не отпущу. Ты наденешь ошейник. И не просто рабский, а такой, что всегда будет указывать, где ты находишься. При желании я легко тебя найду. А еще – сделаю так, что он оторвет тебе голову. Его нельзя распилить, нельзя сквозь него пролезть – ты уже ощутил, что бывает, когда резко меняешь свой объем. Боль адская, может и убить. Ну что ты на меня так смотришь? Ты что думал – я идиот? Должен бы уже убедиться в обратном. И твоя Абина у меня. А еще – помнишь ту девочку, что парики делала? Ты мне как-то сообщил между делом, что в нее влюбился? Так вот – она тоже тут. Это тебе дополнительный камешек на весы, когда будешь принимать решение.
– Их… тоже в ошейники? – Сергей дрожал от ярости, ненависти и боли. – Ты что-то с ними сделал? И откуда здесь Занда?
– Занда? Так ее звать? – равнодушно вздохнул колдун. – Да она уже была здесь. Вроде как ее обвинили в причастности к убийству жениха. Вместе с твоей Абиной теперь сидит.
– А что будет с геренаром? С его женой и братом? Где они? Ты убил их?
– Да зачем?! – улыбнулся Гекель. – Они будут работать на меня! Заклинание подчинения срабатывает не всегда. Кое-кто сходит с ума, и приходится их убивать. Кто-то из троих выживет – он и будет править Союзом. Под моим руководством. Все выживут – тем лучше! Значит, так тому и быть. Я хотел сразу заняться их мозгами, но решил отложить это дело на сутки – нужно отдохнуть, тогда вероятность успеха выше. Зависит от силы колдуна. Ну да ладно, хватит просвещения. К делу. Итак?
– Я могу подумать?
– Собираешься попытаться бежать? – усмехнулся Гекель. – Бесполезно, ты же пробовал! Надеешься на помощь извне? Нет, не выйдет. Сейчас я займусь геренаром, если он не выживет – его братом и женой. По закону власть после смерти геренара переходит к его жене. Или брату, если жена мертва. Ну а если со всеми не получится, тогда… тогда будем уже думать, что делать. Но, будь уверен, – все получится как надо. А пока повиси да подумай. Но не долго. Я приду завтра, и к тому времени ты должен принять решение.
– Если я все-таки откажусь? Что ты сделаешь?
– Будешь сидеть на цепи, в ошейнике. А еще, когда мне захочется получить от тебя информацию, я буду приглашать твою подругу и эту самую Занду и пытать прямо при тебе. А могу сделать даже интереснее – связать их колдовством, и они сами будут себя резать у тебя на глазах. И это ты будешь виноват, не я! Да демон тебя задери – мне самому не нравятся такие штуки! Зачем ты заставляешь меня делать это? Я не получаю удовольствия от пыток, но я должен двигаться к Великой Цели, а ты мне мешаешь, ты противишься! Ну что тебе стоит просто принять мое предложение и жить как положено! И подруги будут целы! Можешь спать с ними! Хоть по очереди, хоть сразу с обеими! Тем более что теперь у тебя мужское тело…
Интересно, Ханар, оно работает так, как положено? Сомневаюсь. Скорее всего, если разрезать ему живот, мы увидим все, что положено иметь женщине – матку, яичники. Внешне он мужчина, внутренне – женщина. Хотя… все может быть. Я не сталкивался с такими случаями. Только читал о них. Тут нет мерцающих, негде было познакомиться ближе. Возможно, что мозг этого человека создал и внутренние органы такими, какими положено быть у мужчины. Вскрыть бы его… очень интересная научная задача!
Да не бойся, Серг, это я так, рассуждаю, уж очень интересный факт. Для ученого это просто замечательная загадка. Оставить тебе фонарь, чтобы думалось веселее? Оставлю, оставлю. Ханар, напои его водой, мне не нужно, чтобы он умер раньше, чем это нужно для дела.
Гекель подождал, когда Ханар приложит к губам узника кувшин, молча стоял, пока тот напился, затем махнул рукой и вышел из камеры. Следом за ним вышел Ханар, стараясь не смотреть на прикованного человека. Тяжелая решетчатая дверь лязгнула, отсекая Сергея от мира, загромыхал замок, звякнули ключи, и гулкие шаги стали медленно затихать вдали. Стало тихо, как в склепе.
