Глава 42
Джеки не могла вспомнить, как оказалась на шоссе, однако она понимала, что сидит в машине и машина эта, очевидно, откуда-то взялась. Она посмотрела назад. Пустые поля, низкие холмы и автострада 101, далекая, гулко рокочущая лента, непонятно как ведущая оттуда сюда.
– Как мы здесь оказались? – спросила она.
– Что значит – оказались?
– Мы поехали по шоссе?
– Мы выбрались на шоссе. А потом коснулись вот этих штук. – Диана указала на фламинго в их руках. Где-то в середине путешествия они все-таки взялись за руки.
Придорожный знак гласил: «Добро пожаловать в Кинг-Сити!» Под надписью красовалось изображение двух синих дельфинов, изогнувшихся в изящном прыжке над выцветшим контуром какого-то завода. Деревянный знак выцвел от воздействия воды и ветхости, так что завод казался скрытым своим собственным смогом.
Под контурами завода помещался транспарант с надписью «МЭР Э…». Остальные буквы давно сделались нечитаемыми. Прямо под знаком на красноватой земле пустыни стояла очень большая ворона, но, когда они медленно проехали мимо нее, Джеки поняла, что это вовсе не большая ворона, а очень странная собака.
Собака (а может, все-таки ворона – трудно сказать наверняка) пристально глядела на Джеки, когда они поравнялись с ней, обнажив маленькие острые зубы и высунув тонкий красный язык.
– Похоже, получилось, – сказала Диана, улыбаясь, но не чувствуя никакой радости.
– Да, – согласилась Джеки, съежившись, но не ощущая никакого страха.
Они въехали в район, походивший на деловой центр города. Машин на дороге было совсем немного. Все они были темно-серого цвета, с плоским капотом и узкими ветровыми стеклами, и передвигались медленно, со скоростью гораздо меньше разрешенной. Пешеходы на улицах отсутствовали.
С наступлением сумерек в горячем воздухе повисла песочная дымка, отчего небо сделалось коричневато-желтым. Сверху раздавался глухой монотонный шум, словно прямо над городом висела морская раковина.
Диана проехала мимо почты, представлявшей собой отштукатуренное одноэтажное здание без входной двери, с обшарпанной парапетной стенкой и маркизой со стершимися буквами. Проросшее сквозь трещину в тротуаре дерево втянуло свой ствол в одно из разбитых окон со стороны фасада. Внутри здания не было ни малейших признаков движения.
Шедшее с неба гудение не прекращалось. Оно походило на нескончаемый шум двигателей низко летящего реактивного самолета. Диана начала слышать в этом шуме какой-то шепот, как можно видеть узоры и фигуры, глядя на облака. Шепот не состоял из слов, но по ритму он явно напоминал язык, интонации были умоляющими и безысходными, но как бы Диана ни пыталась сосредоточиться, она так и не смогла ничего понять. Шепот звучал как ее собственный голос.
Диане казалось, что она находится одновременно и здесь, и где-то в другом месте. Она вроде бы сидела в машине рядом с Джеки, но в то же время вбивала адреса в таблицу на работе. Она сидела за своим столом, щелкая по кнопкам клавиатуры и слушая софт-рок в наушниках. Диана ощущала одновременно двух себя. Она никогда раньше не воспринимала себя подобным образом. Она не узнавала себя, но понимала, кто она. Диана взглянула на руку, сжимающую фламинго, и ощутила руку, лежащую на рабочем столе.
Джеки высунула другую руку в окно, и носившиеся в воздухе песчинки защекотали ей кожу мириадами едва заметных хаотичных покалываний, словно отстукивая что-то бессмысленное азбукой Морзе. Джеки почти слышала лихорадочный перезвон песчинок, звук которого проникал в ее тело через кожу, минуя уши. Она закрыла глаза, чтобы передохнуть и одновременно спрятаться от сгущающихся над Кинг-Сити коричневато-желтых сумерек.
Ни одна из них не поделилась с другой своими ощущениями.
Диана заметила заведение с темно-серым брезентовым свесом крыши, вдоль которого серебрились тисненные жирным рубленым шрифтом слова «VHS VHS VHS…». Она припарковала машину перед магазином. Никто из них точно не знал, с чего надо начать, но если бы Джош оказался здесь по своей воле, он бы обязательно разыскал подобное заведение. Здесь царила атмосфера напускной подростковой бравады вроде исполнения трюков на скейтборде и просмотра неподписанных видеокассет.
Джеки опустила двадцатипятицентовую монету в парковочный автомат, согнутый посередине, словно отвешивающий поклон. Раздался приглушенный звон, за которым последовало шипение. Автомат шипел не переставая. Джеки обошла его, пытаясь обнаружить источник шума, и поняла, что шум исходит не из автомата, а откуда-то в нескольких метрах справа от нее.
Шипение испускала очень большая ворона или очень странная собака. У нее было четыре ноги или лапы, но стояла она только на одной. Острые зубы и острая, вытянутая морда.
Собачья пасть (Джеки решила, что это все же очень странная собака) была открыта, и шипение шло оттуда. Казалось, животному не требовались паузы для вдоха. Джеки сделала шаг вперед, и три неиспользовавшихся лапы вывернулись из толстого, округлого тела животного. Лапы протащили существо в сторону Джеки, после чего убрались назад, как шасси самолета. Шипение продолжалось.
Джеки взвизгнула и, хромая, обогнула заднюю часть «мерседеса», здоровой рукой увлекая за собой Диану. Они двинулись к видеосалону. Джеки то и дело оглядывалась на преследовавшую их собаку, которая исчезала и появлялась, как фигурка в наспех составленной книжке с бегущими картинками, оказываясь все ближе и ближе каждый раз, когда Джеки на нее смотрела, не переставая шипеть и буравить их глазами.
Испуг Джеки передался Диане, когда ее грубо втолкнули внутрь заведения, где царил полумрак. Дверь оказалась незапертой, и внутри горел свет, но лампы светили тускло и располагались хаотично, оставляя повсюду темные пятна.
Стойка продавца у входа в заведение отсутствовала! Лишь высокие стеллажи, беспорядочно уставленные кассетами с этикетками и без них. Некоторые полки были забиты так, что кассеты лежали поверх плотно заставленных рядов. Другие были почти пусты, разве что пара кассет виднелась по краям.
Они двинулись по самому освещенному проходу в сторону задней части заведения. Через несколько метров свет сделался тусклым, а проход почти темным. В другие проходы свернуть было нельзя, поэтому они продолжали идти. Джеки, сама еще почти подросток, не могла удержаться, чтобы не провести рукой по стоявшим на полках кассетам. Почти на всех были наклейки с написанными от руки названиями фильмов. Она не остановилась, чтобы их прочесть, однако была уверена, что на некоторых пленках просто стояли ряды из буквы «Х» вместо названий или аннотаций.
Собаку или ворону не было видно из окна магазина, однако Джеки все еще слышала исходившее откуда-то шипение и потащила Диану дальше по проходу. Стало уже слишком темно, и они не увидели тупик, пока в него не уперлись. Диана успела вытянуть руку прежде, чем натолкнулась на полку. Она ожидала, что ударится рукой о ряд кассет, но вместо этого почувствовала что-то сырое, мягкое и холодное, подавшееся назад при ее прикосновении. Она сжала челюсти и отдернула руку. Рука была мокрой, и в тусклом свете Диана увидела, что ее пальцы покрыты чем-то похожим на землю.
Когда они повернули туда, откуда вошли, впереди них снова раздалось шипение, источник которого оставался невидим в дальнем освещенном пространстве и, что еще хуже, в совсем близком темном пятне. Диана шла позади Джеки, положив руку ей на плечо. Джеки тоже положила руку себе на плечо, сплетя свои пальцы с пальцами Дианы. Чем быстрее они двигались, тем громче становилось шипение. Впереди в проходе лежало темное пятно. За ним ничего не было видно.
Левая рука Джеки начала пульсировать от боли. Невыносимо заныло все тело. Ноги задрожали, а глаза защипало так, что, казалось, они вот-вот вытекут.
– Диана, – прошептала Джеки. Шипение раздавалось всего лишь в паре метров от них, она слышала тихое щелканье когтей по полу. – Диана, хватай кассеты.
– Что? – Испуг Джеки встревожил Диану. Джеки хватала кассеты со средней полки, и Диана последовала ее примеру.
На торцах кассет имелась маркировка из рядов букв «Х», «J», «P» или «U». Когда они падали на пол, ощущалась та же холодная сырость, что и чуть раньше. Кассеты разваливались прямо у них в руках, внутри оказывались комья сырой земли. Из одной кассеты выполз длинный жук и принялся осторожно преодолевать образовавшуюся кучу.
Послышался еще один негромкий щелчок по деревянному полу. Они вытащили уже достаточное количество кассет, чтобы образовался проем, ведущий в соседний проход. В него брызнул яркий свет. Шипение прекратилось.
Диана почувствовала, как мокрые пленки образуют лужицу вокруг ее лодыжек. Джеки ощущала, как от нее один за другим отрываются атомы. Обе они смотрели туда, откуда недавно доносилось шипение.
– Джеки. – Глаза Дианы наполнились слезами, но она сдержала их и положила руку на спину Джеки.
Они стояли, обнявшись, сжав зубы, расставив ноги, повернув лица к неведомому и невидимому. Они ждали нападения. Одинокая слеза скатилась по щеке Дианы. Они ждали.
Из темного пятна впереди них раздался крик, словно кричал перепуганный ребенок. Джеки пригнулась и нырнула в образовавшийся в полках проем. Диана замешкалась, пристально всматриваясь в темноту, по щекам ее текли слезы, рот приоткрылся, беззвучно вторя чужому крику. Уши у нее болели. Крик буравил ей голову, разрывал мозг, сползал в горло и затихал где-то в животе.
Вдруг она ощутила легкое прикосновение. Что-то легонько постукивало ее по руке. Потом оно обернулось вокруг ее мизинца. Диана не нашла в себе силы на него взглянуть. Ей хотелось последовать за Джеки, но она не смогла сдвинуться с места. Она пыталась закричать, но непрекращавшийся надрывный крик из темноты, казалось, занял собой все свободное пространство. Какое-то существо крепко схватило ее за руку и потащило.
– Диана! Диана, давай же!
Джеки, просунувшись в проем, тянула ее за руку. Наваждение исчезло, Диана согнулась и протиснулась сквозь отверстие. По ту сторону светили яркие флуоресцентные лампы и стояли чистые полки со стройными рядами кассет. Диана схватила пачку пленок и принялась забивать ими дыру, через которую они пролезли. Джеки помогала ей, и скоро дыра полностью исчезла. Крик сделался приглушенным, но не смолк.
Они сели, прислонившись к полке. Крик прекратился. Он исчез. Шипение – тоже. Джеки показалось, что она все еще слышит негромкие щелчки острых когтей по деревянному полу, но точно сказать не могла.
Они выдохнули, потом еще и еще, пока не стали выдыхать синхронно. Джеки обняла Диану за плечи.
– Извини, – произнесла Диана через несколько долгих секунд или минут, пока они сидели, пытаясь отдышаться. – Извини, что я замешкалась. Прости, что притащила тебя сюда – ведь это только моя проблема.
– Нет, дорогая. Это ты меня извини, что я еле ползаю. Прости, что становлюсь тебе обузой.
– Джеки, я знаю, что это было.
– Серьезно?
– Когда я была ребенком, я, как и все дети, плакала, потому что детство – это сплошные острые углы и бесконечная путаница. А когда плача было недостаточно, когда я ощущала отчаяние, потому что чего-то не понимала и долгие годы не смогла бы понять, тогда я кричала. Я кричала как можно громче и как можно дольше. Из темноты кричали моим голосом. Это я кричала.
– Тс-с, Диана. – Джеки положила голову ей на плечо. – Тс-с. Давай немножко отдохнем.
Джеки не спала, она закрыла глаза и с присвистом дышала, стараясь унять боль. Диана глядела на полусогнутые ноги Джеки на пыльном полу и на ее правую руку, бессильно свисавшую вдоль тела.
Диане вдруг показалось, что она стоит у себя на кухне и разогревает на плите суп, слушая радио. Она даже почувствовала запах овощного бульона. Она слышала голос Сесила, ощущала, как к лицу поднимается пар. Она могла видеть саму себя. Это не было воспоминанием, это происходило в настоящий момент. Лежа рядом с Джеки на полу видеосалона в Кинг-Сити, она чувствовала, как становится множественной, делаясь все меньше с каждым новым расщеплением.
Джеки немного отдохнула, и Диана помогла ей, постанывающей от боли, подняться на ноги.
– Эй! – Она звала хоть кого-то, кто был в салоне и мог бы им помочь.
– Эй, – раздался голос из-за полок.
– Привет, как мне вас найти?
– Что вы ищете?
– Вас.
– Зачем я вам?
– Мы кое-кого разыскиваем. Мы в городе совсем недавно и лишь хотим узнать, сможете ли вы нам помочь. У нас к вам всего пара вопросов.
– Так задавайте их.
Диана решила не ходить дальше, опасаясь снова заблудиться в проходах.
– У вас есть Тайная полиция? Мы ищем пропавшего ребенка.
– Мне искренне жаль это слышать. Тайная полиция звучит тайно. Я не желаю об этом знать. У нас есть не тайная полиция.
– Мы ищем полицейский участок. И мэрию тоже. Возможно, кабинет мэра. Я хочу сказать, что, если у вас есть какие-нибудь номера телефонов, вы нам очень поможете. – Диана почти кричала. Она не представляла себе, как далеко находится голос или откуда он доносится.
– Ну, кабинет мэра расположен в мэрии. Это в четырех с половиной кварталах отсюда по Плезант-стрит. На этой улице вы сейчас находитесь. Конечно, у нас много лет не было мэра. Говорят, скоро выборы. Не знаю почему, но мэра у нас не было очень-очень долго.
– Где ты?
– Если у вас пропал ребенок, то сначала надо в полицию. По-моему, где-то рядом должен быть участок. Но точно я не знаю. Меня никогда не арестовывали, понимаете? – Голос вяло рассмеялся, словно разговор шел на банальные темы.
– Ладно. Мы попытаемся найти участок. Моего сына зовут Джош. Это он пропал. Мы не здешние. Мы из города под названием Найт-Вэйл, но мне кажется, что Джош мог приехать в КИНГ-СИТИ. И если он здесь, он, конечно же, зайдет в видеосалоны – он их обожает. И лавки с комиксами. Вы не видели здесь пятнадцатилетнего мальчика? Он, скорее всего, был один.
Ответа не последовало.
– Или, наверное, в ближайшем магазине комиксов. Он наверняка отправился бы туда.
В заведении царила тишина.
– Эй? – Она взглянула на Джеки.
– Не волнуйся, это все на самом деле, – откликнулась Джеки. – Я тоже все слышала.
Кое-где на полках стояли пустые футляры от кассет, а самих кассет не было. На полу расплывались лужи, вдоль верхних полок стелилась толстая паутина. Чем дольше Джеки смотрела по сторонам, тем больше убеждалась, что им надо уходить, и как можно скорее. Диана не подозревала, что Джеки испугалась, но ей тоже просто не терпелось уйти. Они вместе доковыляли до входной двери, больше не слыша ни шипения, ни криков.
Когда они вышли на улицу в песочные сумерки, в голове у Джеки тихонько звякнул дверной колокольчик, словно любимая песня, мелодию которой она почти забыла.
Поблизости не было видно никакого полицейского участка. Диана и Джеки поддерживали друг друга, шли, как один человек, переплетя руки, так что было не ясно, кто на кого опирается. Они зашли еще в один из немногих магазинов, казавшихся открытыми: «Все для рыбалки». На полках теснились пустые банки. За прилавком стоял такой высокий мужчина, какого им еще не доводилось видеть. Он возвышался над ними пугающей громадой.
– Здравствуйте, – с трудом выдавила из себя Диана. Ей казалось, что ее голова находится в нескольких метрах позади нее, а руки парят впереди, словно воздушные шары. – Мы ищем мальчика, подростка. Он похож на… ну, много на что. Он…
Мужчина рассеянно кивнул, ничего не сказав. Джеки казалось, что ее тело превратилось в тяжелое желе, медленно сползавшее с хрупких костей. Такой сильной боли она не чувствовала никогда. Каждый шаг давался ей с огромным усилием воли.
– Не стесняйтесь, смотрите, – ответил высокий мужчина и сделал широкий жест рукой. Позади него с резким хлопком взорвалась пустая банка, и несколько осколков вонзились ему в тыльную сторону ладони. Оттуда тотчас закапала кровь, но лицо его нисколько не изменилось.
– Мы ищем мальчика. Моего сына. – Диана не могла отвести взгляда от его свежих ран.
Мужчина нахмурился и внимательно посмотрел на них, словно они были не те, кого он ожидал увидеть.
– Так что вы сказали вам нужно? – спросил он. Взорвалась еще одна банка. На этот раз осколки стекла попали ему в лицо. По его щекам, словно слезы, заструилась кровь, громко капая на прилавок. Он нахмурился, услышав этот звук.
– Мы просто осматриваемся, – сказала Джеки, изо всех сил, которых оставалось совсем немного, оттаскивая Диану от прилавка. Та стояла не шевелясь и пристально смотрела мужчине в глаза. Тот же таращился на Джеки. – Прекрасный у вас магазин. Но нам пора идти.
Они заковыляли к выходу. Позади взорвались еще две банки. Теперь из тела мужчины кровь лилась ручьями. Он посмотрел им вслед с высоты своего исполинского роста.
– Мы стараемся все запомнить, но постоянно забываем, – произнес он.
Диана дотронулась до стеклянной двери и обернулась:
– Что это было?
– Всего наилучшего и благодарим вас, что посетили наше заведение, – ответил мужчина. Последние слова он произнес невнятно. Длинный осколок стекла насквозь проколол ему язык.
Диана и Джеки с трудом выбрались наружу, едва не упав друг на друга.
– Здесь все не так, – заявила Диана. – Джошу находиться здесь совсем небезопасно.
– Как будто бы раньше мы не были в магазинах, где продавцы истекают кровью, – возразила Джеки. – Однако… – Она умолкла, устремив взгляд в никуда.
В Найт-Вэйле большинство магазинов, торгующих гелями для ванн или поздравительными открытками, полностью укомплектованы истекающими кровью продавцами, изо всех сил пытающимися сохранить сознание и постоянно моющими полы. Но в Кинг-Сити это воспринималось по-другому – словно люди не должны постоянно истекать кровью. Казалось, что когда-то они были нормальными, что бы это ни означало за границами единственной известной ей реальности.
Внутренним взором Диана видела совсем другого человека, а не мужчину, утыканного осколками стекла. Или же это был он, но в его заведении никто не истекал кровью, ничто не взрывалось. Он торговал рыболовными снастями, а вечером шел домой, к семье. Там он смотрел старые сериалы, серия за серией, а потом спал и видел сны, серия за серией. Диана одновременно видела и того, и другого. Он множился и делался меньше с каждым новым разделением.
– Мы не слышим автостраду, – сказала Джеки.
– Что?
Джеки указала на шоссе 101, пролегавшее так близко, что были видны надписи на фурах, перевозивших грузы с севера Калифорнии на юг.
– Звуков нет.
Она оказалась права. Царила полная тишина. Казалось, что даже звук их шагов гасится тротуаром. Доносившееся с неба гудение прекратилось. Они шли мимо больших кадок с раскидистыми засухоустойчивыми растениями с мясистыми стеблями и большими лиловыми цветами.
Диана вдруг ощутила, что несет белье из сушилки и раскладывает его у себя на кровати аккуратными стопками. Потом почувствовала, что идет по улице Кинг-Сити, полной машин, спешащих за покупками людей и обычных магазинов, где все шло обычным чередом. Она ощущала все это и в то же время чувствовала рядом с собой Джеки и выхолощенный ужас безмолвного города.
Над следующим магазином красовалась вывеска «Гитары». В дальнем конце заведения на складном стульчике сидела пожилая женщина. В помещении было пусто – ни мебели, ни товаров, лишь стены, кое-как выкрашенные в грязно-белый цвет, да жуткий зеленый ковер, испещренный желтыми ромбами, который пересекала изломанная розовая полоса. Дыры в ковре тут и там были заклеены серебристым скотчем, ярко сверкавшим под голыми флуоресцентными лампами.
Женщина подняла глаза, отвлекшись от своего занятия, состоявшего в пристальном разглядывании собственных рук. Теперь она пристально смотрела на Диану и Джеки.
– Мы ищем мальчика примерно лет пятнадцати.
Женщина прищурилась.
– Мы ищем мальчика, который, возможно, заходил сюда. Он был…
Женщина открыла рот и высунула язык. Язык и десны у нее были серые. Она крепко зажмурила глаза, широко открыла рот и стала издавать булькающие и фыркающие звуки, словно кто-то пытался завести залитый водой двигатель.
– Ладно, – сказала Джеки. – Мы сейчас уйдем. Спасибо. – Она развернула Диану и навалилась на нее, стараясь вытолкнуть из магазина.
Диана не отрывала глаз от продавщицы. Она видела стену, увешанную акустическими гитарами, и женщину средних лет, продававшую покупателю комплект струн, а когда дверь захлопнулась, – голые стены и старуху с зажмуренными глазами, пыхтящую и хрипящую широко раскрытым серым ртом. Она видела их обеих, они казались одинаково реальными.
– Что теперь? – спросила Джеки, сморщившись при этих словах, и прислонилась к раскаленной штукатурке, покрывавшей стены музыкального магазина. У нее оставалось все меньше сил скрывать боль.
– Еще один магазин. Потом в мэрию, – ответила Диана. У нее оставалось все меньше сил скрывать отчаяние.
– Боюсь, мы уже не выберемся из следующего магазина.
– Это страх, да. Это страх.
На следующем магазине висела вывеска «Сотовые телефоны», написанная красными буквами. Внутри стояли витринные шкафы, полные новейших моделей мобильников. Повсюду была развешана реклама тарифных планов. Когда они вошли, им улыбнулась молодая женщина в бейсболке и серой спортивной рубашке с коротким рукавом.
– Здравствуйте! – обратилась она к ним.
– Это совсем не то, что я ожидала, – сказала Диана.
– Ой, а вы разве вывеску не прочли? – удивилась женщина. – Мы торгуем сотовыми телефонами.
– Мы прочли, – ответила Джеки.
– Мы также осуществляем ремонт. Вам нужно отремонтировать телефон?
– Нет, – произнесла Диана. – Извините. Мы преодолели большое расстояние за очень короткое время.
– Девушка, а что творится у вас в городе?
– В Кинг-Сити? – переспросила продавец. Лицо ее на мгновение сделалось озабоченным, но она тут же снова заулыбалась. – Это прекрасное место.
– Прекрасное… А насколько?
– Не знаю, – ответила женщина. – У меня в памяти не очень-то много чего задерживается. Последнее, что помню, – это как вы вошли. Вам нужен сотовый телефон?
– Нет, – ответила Джеки.
– Мы ищем моего сына. Ему примерно пятнадцать лет, – сказала Диана.
В одном из витринных шкафов зазвонил телефон. Лицо женщины снова сделалось озабоченным.
– А ведь в них даже нет начинки, – объяснила она. У нее под мышками выступили полукружья пота. – Это картонные муляжи с наклейками, изображающими дисплей. Все настоящие телефоны в подсобке.
– Вы не возражаете, если мы попробуем ответить на звонок? – спросила Диана.
– Только не говорите мне, что услышите, ладно? – Продавец уже была отнюдь не рада их видеть. Она сняла ключ с висевшего на ремне зеленого резинового кольца и открыла витрину.
Звонивший телефон оказался устаревшей моделью с сенсорным экраном. Диана взяла его в руки. Явно пустая картонка, а вместо дисплея – выцветшая наклейка. Она нажала на наклейку в том месте, где у телефона кнопка ответа, и поднесла картонный муляж к уху.
– Алло?
– Перестаньте светиться и афишировать себя, – произнес мужской голос, явно ей знакомый, хотя она и не могла определить, кому он принадлежал.
– Афишировать себя?
– Все знают, что вы здесь. Это небезопасно.
Диана отнесла телефон от уха. На наклейке муляжа отпечаталось показавшееся знакомым имя.
– Эван?
– Нет. Это Эван.
– Я так и сказала: Эван.
– Встретимся в мэрии. Идите назад. Не обращайте внимания на то, что вам скажут, и на знаки тоже. От входной двери идите прямо по коридору и сверните налево, когда увидите дверь с табличкой «Мэр». Я буду ждать вас там.
Раздался щелчок. Диана догадалась, что он отключился, но не могла понять, как он вообще мог позвонить на картонный телефон.
– Это Эван, – сказала она Джеки. – Он попросил нас встретиться с ним в мэрии, в кабинете мэра.
– Прошу вас. Я не хочу ничего об этом знать, – взмолилась женщина. Лицо ее представляло собой сплошную гримасу, дрожавшие руки были скрещены на груди. – Прошу вас, уходите.
– Что же это за город такой, а? – вкрадчиво спросила Джеки, надеясь вырвать у нее крупицу воспоминаний.
Женщина обмякла и выдохнула. Джеки чувствовала, что вот-вот случится прорыв и последует исповедь или откровение, но повторилось лишь слабое «Прошу вас, уйдите». Лицо женщины снова превратилось в окаменевшую от страха, залитую потом маску.
– Извините, – сказала Диана. – Вы можете мне сказать, в какую сторону по Плезант-стрит можно пройти к мэрии?
Женщина что-то проворчала, выбежала в дверь с табличкой «Только для сотрудников», с грохотом захлопнула ее и заперла. Через закрытую дверь донесся ее приглушенный голос:
– У нас нет мэра. И не было много лет.
– Значит, в мэрию? – спросила Джеки, когда они вышли на улицу.
– По-моему, он именно там, – заявила Диана. Она приложила ладонь ко лбу и посмотрела вдоль Плезант-стрит. – Давай для начала пойдем вон туда и посмотрим, найдем ли мы мэрию.
– Найти ее, наверное, нетрудно. Мэрии – это всегда большие и богато украшенные здания с башенками из древнего вулканического камня. Во всяком случае, так выглядит единственная мэрия, которую мы с тобой видели.
На улице не было ничего даже отдаленно соответствующего этому описанию. Зато там стоял заколоченный досками супермаркет. Криво висевшая табличка гласила: «Закрыто на реконструкцию». Потом кто-то жирным черным маркером зачеркнул «На реконструкцию» и приписал: «Навсегда».
Оставалось только одно здание. Это было низкое небольшое строение с зашторенными окнами, фасадом напоминавшее церковь или помещение агитационного участка.
– Не похоже это на мэрию, – засомневалась Диана и двинулась по направлению к зданию.
Джеки смотрела в другую сторону.
– Трой, – произнесла она.
– Что?
Трой не спеша перешел дорогу и скрылся в переулке.
– Отправляйся на встречу с человеком в светло-коричневом пиджаке. А я собираюсь разузнать, что здесь делает Трой.
Джеки двинулась за ним, прибавив шагу настолько, насколько позволяло ее ревущее от боли тело. Она шла не быстро, но вполне нормально, и в верном направлении, черт подери. Острая боль пронзила ее ноги, когда она перешла на бег.
– Джеки, погоди! – крикнула Диана. – Нам нельзя разделяться. Здесь опасно. Не знаю, сможем ли мы снова найти друг друга. Джеки!
Но Джеки уже исчезла из виду. Диана было ринулась за ней, но остановилась, подумав о Джоше. Джош – вот что самое главное. Джеки сама о себе позаботится. Ей нужно найти Джоша. Диана вздохнула и через улицу направилась к зданию. Это было кирпичное строение с зеркальным фасадным окном и небольшой пластиковой табличкой с надписью «Мэрия» на двери.
– Ну, ладно, – сказала Диана во весь голос. – Вперед. – Она толкнула дверь, и та открылась. Где-то далеко в эту же секунду она гладила котенка в клетке приюта. Котенок мурлыкал, а потом перевернулся на спину.
– Надо его взять, – сказала она.
Где-то далеко отсюда она перекрашивала старый комод. Еще где-то – стояла посреди рыбного рынка, шокированная нахлынувшими на нее запахами. Где-то далеко в эту секунду она умерла и вообще ничего не чувствовала. Это был просто провал в ее сознании, пустота, наложенная на ее множившиеся «я». Дверь мэрии захлопнулась у нее за спиной.