Глава 17

Франческа была слишком расстроена, чтобы ощущать холод. Она стояла, облокотившись о балюстраду террасы, и наблюдала за проезжавшими по Мэдисон-авеню каретами и автомобилями. Она провела здесь достаточно много времени, но Харт так и не вышел к ней.

Мысли в голове путались, но в одном она была уверена твердо: с Хартом произошло что-то неладное. Он вел себя холодно и отстраненно, словно мечтал скорее избавиться от нее. Можно ли считать это проявлением плохого настроения, или он принял решение об их совместном будущем?

Франческа промокнула глаза. Только утром он был самим собой, все было просто чудесно. Каким-то образом перемены произошли в эти несколько часов. Что же могло случиться?

В голове прояснилось, и Франческа обрела возможность рассуждать здраво. Конечно, что-то произошло! Невозможно расстаться с невестой счастливым человеком, а через несколько часов сообщить ей о разрыве. Но даже не это самое главное. Сердце вновь сжалось, стоило только подумать, что Харта никогда больше не будет рядом. Как глупо она себя вела. Надо было прислушаться к советам отца, предостережениям Дейзи и даже самокритике Харта, обличающего свои недостатки. Вместо этого она предпочитала верить в его исключительность и благородство, считать его ягненком в волчьей шкуре. Сейчас уже слишком поздно – она влюбилась.

Проблема в том, что в душе она продолжает считать его благородным и честным джентльменом, а не эгоистичным развратником. Франческа знала, что никогда не изменит своего мнения. Она будет бороться за сердце Харта. Она не может сдаться, на кону слишком многое – ее любовь.

Франческа поежилась, боясь в очередной раз подумать, что теряет дорогого ей человека. Сколько женщин на свете боролись за свою любовь и потерпели поражение.

– Франческа? Это вы? – раздался за спиной мужской голос.

Она повернулась, но не узнала нарушителя ее уединения, хотя голос казался ей знакомым. Она украдкой смахнула с лица слезинки и улыбнулась.

Мужчина подошел ближе:

– Это я, Ричард Уайли. Что вы делаете здесь в полном одиночестве?

– Здравствуйте, мистер Уайли, – сказала Франческа с облегчением. Этого человека она сможет вынести несколько минут. Когда-то Джулия настаивала, чтобы она приняла ухаживания Ричарда. Кажется, это было очень давно. – Я занимаюсь новым расследованием, размышляю над возможными версиями.

– Вы были очень заняты со времени нашей последней встречи. – Он улыбался и внимательно ее разглядывал. У него были темные волосы и немного округлое приятное лицо. Впрочем, ничего особенного. – Я так много читал о вас в последние месяцы.

Франческа немного расслабилась:

– Кажется, я нашла свое призвание. Меня увлекла работа сыщика.

– И вы прекрасно справляетесь. Позвольте поздравить вас с помолвкой с мистером Хартом.

Она смогла сдержаться и сохранить на лице улыбку.

– Благодарю вас.

В этот момент на террасе появилась еще одна фигура, и Франческа узнала графиню Бенвенте.

Только этого не хватало. У нее нет никакого желания давать Бартолле повод подозревать, что у них с Хартом не все ладно.

– Позвольте проводить вас в салон? – Уайли предложил ей руку. – На террасе довольно прохладно.

Бартолла приближалась, на ее лице отчетливо читалось стремление поговорить. Франческа знала, что графиня не привыкла отказываться от своих решений, а в темноте она может и не заметить ее подавленного состояния. Терраса освещалась лишь двумя газовыми фонарями.

Раскланявшись с Бартоллой, Уайли вышел.

– Франческа, почему вы здесь одна? Где тот человек, которого вы называете женихом?

Она постаралась изобразить на лице самую безмятежную улыбку и, собравшись с силами, заговорила:

– Я работаю над новым делом, внезапно пришли в голову кое-какие мысли. Вот решила немного подумать. Боюсь, сегодня у меня нет настроения веселиться.

Бартолла обняла ее за плечи:

– Дорогая, какая разница, в каком вы настроении.

Не очень разумно оставлять Харта одного. – Она звонко рассмеялась.

Франческа на мгновение прикрыла глаза. Она чувствовала, что эта женщина пришла с намерением вонзить ей нож в сердце. Она заставила себя открыть глаза и повернулась к Бартолле:

– К чему вы это говорите?

Бартолла несколько секунд разглядывала ее молча.

– Вы очень расстроены, дорогая.

Франческа вскинула голову:

– Вчера была убита молодая женщина, Бартолла. Я полностью поглощена случившимся и стараюсь сделать все возможное, чтобы не допустить следующей смерти.

Бартолла продолжала внимательно изучать ее лицо.

– Знаете, Франческа, вы самая храбрая женщина из всех, кого я знаю, и, возможно, самая искренняя.

– Сомневаюсь, – резко ответила она.

Бартолла поежилась и обхватила себя руками, стараясь защититься от порыва холодного апрельского ветра.

– Вы всегда были со мной откровенны. И добры. Вы ведь прячетесь здесь, верно?

– Нет же! – вспыхнула Франческа.

Они молчали. Затянувшаяся пауза все больше тяготила Франческу.

Бартолла заговорила первой:

– Неужели вы считали, что отношения с Хартом могут быть безоблачными?

Франческа поджала губы. Она не должна обсуждать подобные вещи с Бартоллой, которой не очень-то доверяла. Но сейчас ей необходимо с кем-то поговорить, а графиня отлично знала Харта.

– Так может думать лишь полная дура, – выпалила Франческа.

Бартолла сдержанно улыбнулась:

– Мудрая женщина давно бы послала его ко всем чертям, верно?

– Это очень трудно сделать. Когда ему надо, Харт может быть очень убедительным.

– Сегодня ему надо флиртовать со всеми подряд. Вы повздорили?

Франческа внутренне сжалась. Значит, Бартолла все же заметила. Скорее всего, и остальные гости видели, как мало внимания уделяет Харт своей невесте.

– Мне нет никакого дела до его флиртов. Это никак не влияет на наши отношения.

– Когда я шла сюда, была довольно язвительно настроена, – призналась Бартолла. – Думала за ваш счет поднять себе настроение. Нашла вас на террасе с намерением посыпать соль на свежие раны. Но вы мне очень симпатичны, Франческа. Поэтому вместо того, что планировала, я дам вам совет.

Что за игру она затеяла?

– Возвращайтесь в залу, дорогая, и боритесь за то, что вам принадлежит. Делайте же что-нибудь, не стойте здесь, проливая слезы, как ребенок.

Франческа вздрогнула. Ужасно, но Бартолла права. Она прячется от мира, жалуется на судьбу и жалеет себя. Нет, она готова бороться за Харта, но боится проиграть Дарлин Фишер и ей подобным.

– Не уверена, что смогу, – прошептала Франческа. – Я и вполовину не так красива, как те женщины, что ложатся к нему в постель.

Бартолла взяла ее за плечи и посмотрела прямо в глаза:

– Чепуха! Конечно, над дневными туалетами надо поработать, непременно избавиться от этих ужасных синих костюмов, а в остальном вы привлекательны ничуть не менее других.

– Я не представляю, как сделать то, о чем вы говорите.

– Представляете. Это же на вас сейчас это платье, правда? – Бартолла заговорщицки подмигнула. – Все это игра, Франческа, даже если вы и позволили себе по-настоящему влюбиться. Платье идеально соответствует моменту, осталось добавить немного покачивания бедрами, правильный взгляд и точный момент.

– Но я не очень подхожу на роль соблазнительницы.

– На эту роль подходит любая женщина. Вам всего лишь надо стать лучше остальных, а это не представляет сложности, поскольку вы умнее нас всех.

Франческа подумала, что на полотне действительно выглядела очень соблазнительно. Бессчетное количество раз Харт вел себя так, словно она принадлежит к тому типу женщин, кого называют роковыми красавицами.

– Но что-то случилось. И это его очень расстроило. – Она колебалась. – Я уверена, дело не в привлекательности мисс Фишер.

– Он мужчина. И очень обольстительный. Такие никогда не отказываются от похождений. Даже если сегодня у него и есть определенная цель, настанет день, когда он собьется с курса. Да вы и сами это знаете! Тогда только вы сможете помочь ему вернуться к жизни. – Бартолла улыбнулась. – Я видела, как он на вас смотрит, в его взгляде было что-то большее, чем похоть. Если бы в его глазах я ничего не увидела, кроме страстного желания обладать, посоветовала бы вам немедленно разорвать помолвку и наслаждаться жизнью. Он боготворит вас, Франческа, это очевидно. Есть надежда, дорогая, но вы должны выдержать шторм и тряску.

Франческу раздражало, что Бартолла, как и Дейзи, не верит в преданность Харта. Сможет ли она поступить так, как советует графиня? Внезапно в душе зародилась уверенность и решимость начать битву. Она не может поступить иначе, когда кажется, что от этого зависит вся ее жизнь, возможно, так оно и есть. Франческа не могла себе представить существование без Колдера, его образ был всегда рядом, занимал все ее мысли.

– Спасибо, Бартолла, – произнесла она. – Спасибо вам за откровенность.

– Только никому не говорите! Моя репутация будет разрушена.

Франческа улыбнулась и замерла. На террасу выходил Харт. Даже при плохом освещении она знала, что это он, чувствовала его присутствие. Вид у него был собранный и решительный.

Харт мельком глянул на Бартоллу. Он недолюбливал ее настолько, что даже не удосужился приветствовать должным образом. Впрочем, графиню это ничуть не беспокоило. Она многозначительно посмотрела на Франческу и, гордо вскинув голову, удалилась.

– Ты намерена провести здесь весь вечер? – Харт снял смокинг и накинул ей на плечи.

– Откровенно говоря, у меня были другие планы. – Она посмотрела ему в глаза. Ей показалось или в его голосе слышалась обеспокоенность ее состоянием?

– Я вел себя непозволительно, Франческа. Прости меня. Моим грубым словам нет оправдания.

Она сразу почувствовала облегчение. Колени ослабли, и Франческа прижалась к Харту. Он обнял ее за талию, словно предлагая воспользоваться его стойкостью и выносливостью.

– Почему же, Колдер? Что произошло?

Он обхватил ее лицо ладонями.

– Не знаю, – прошептал он и стал целовать ее щеки, лоб, шею.

Франческа крепче прижалась к нему, наслаждаясь мгновением, словно Харт мог исчезнуть, как мираж.

– Поговори со мной. Колдер, милый, каким же будет наш брак, если ты замыкаешься в себе, в своих проблемах?

Харт вздрогнул:

– Я не хочу сейчас говорить ни об этом, ни о чем другом. – Он прижался к ее губам.

Ей будет нелегко найти место в его страстных желаниях – несомненно, весьма необузданных – и увлечь его более безопасными увлечениями. Франческа растворилась в его поцелуе – жадном и требовательном. Таким образом они не решат возникшую проблему.

– Нет. – Она решительно его оттолкнула. Глаза Харта округлились.

– Нет?

Внезапно в них вспыхнул огонь.

Она знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он принял ее отказ за вызов. Франческа положила руки ему на плечи:

– Ты устроил мне настоящую выволочку, и я имею право узнать причину.

Харт отстранился, провел рукой по волосам.

– Да, у тебя есть право. Но и у меня есть право не делиться с тобой каждой своей мыслью. Тебе не нужно этого знать.

Франческа была озадачена.

– Да, разумеется. Конечно, нет такого закона, по которому ты обязан делиться со мной всеми своими помыслами.

Харт улыбнулся ей.

Что ж, по крайней мере, кризис миновал.

– Почему ты сказал, что я могу расторгнуть помолвку?

Харт ответил не сразу:

– Я был в плохом настроении. Сейчас очень жалею об этих словах. Если ты позволишь… – Он улыбнулся ей так, как улыбался всегда – очаровательно и открыто. – Если позволишь, я покажу тебе, как сильно хочу извиниться.

– И все? – воскликнула Франческа. – Ты полагаешь, что можешь с легкостью заявить о намерении расторгнуть помолвку – заставить меня сделать это самой, чтобы избавить тебя от жестоких поступков, – и не представить никаких объяснений?

– Нет, прошу тебя, не отталкивай меня сейчас.

Предостережение было вполне однозначным. Его хорошее настроение, появление того Колдера Харта, которого она знала и любила, – все это могло исчезнуть в одно мгновение. Однако Франческа ничего не могла с собой поделать. Она обязана знать, какие сомнения относительно их будущего поселились в его душе.

Она подошла к нему, положила руки на плечи и посмотрела в глаза:

– Ты хочешь расторгнуть нашу помолвку?

Харт не выглядел удивленным ее вопросом, не возразил, не стал отрицать.

Взгляд его стал напряженным, словно обращенным в себя.

Франческа решительно отпрянула.

– Пройдем в помещение, – хрипло произнес Харт. – Я обещал тебе шампанское.

– Нет, – прошептала Франческа. – Мы с самого начала были откровенны друг с другом. Мы обещали, что между нами никогда не будет лжи. Если ты сомневаешься в нас – во мне, – скажи об этом честно, как мы и договаривались.

Харт нервно потер подбородок:

– Я не хотел тебя обижать. Поверь, это последнее, что я позволил бы себе совершить. Франческа, прошу тебя, забудем об этом. – В его голосе была мольба, чего она никогда не слышала раньше.

Франческа слушала не слова, а свое сердце.

– Ты хочешь разорвать помолвку. – Теперь она не спрашивала.

Собственные слова острыми шипами впивались ей в кожу.

– Не отталкивай меня, – повторил Харт. – Только не сегодня.

Удивительно, что она устояла на ногах. Харт подхватил ее под руку:

– Поедем домой, Франческа. Думаю, мы оба заслужили стаканчик хорошего скотча.

Он говорил так, словно ничего не произошло, не было этих часов тоски и одиночества. Он прижался к ее щеке, она почувствовала его нетерпение.

Подумав мгновение, Франческа кивнула. Ей надо собраться с мыслями, несмотря на то что после всего произошедшего она едва способна справиться с шоком.

Он прошли через безлюдный холл, по которому сновали только слуги. Вероятно, все гости находились в столовой и занимали места перед ужином. Франческа закрыла глаза. Харт обнял ее за талию и прижал к себе. Даже сейчас, когда внутренний голос кричал, что надо бежать подальше от этого человека, ей было невероятно уютно в его объятиях, приятно ощущать силу его мускулистого тела.

Харт едва не споткнулся, и она подняла голову:

– Что случилось?

Он подмигнул ей, лицо его просветлело.

– У тебя нет настроения вернуться к сыщицкому делу?

Франческа удивленно приподняла брови и повернулась. В холле появился красивый джентльмен, сняв перчатки и цилиндр, он передал их вместе с тростью дворецкому.

– Кто это?

– А это, моя дорогая, лорд Рандолф.

Франческа мгновенно забыла обо всех невзгодах и уставилась на вошедшего.

Рандолфу было, вероятно, лет двадцать семь или двадцать восемь. Темные волосы, светлая кожа, даже на большом расстоянии было видно, что глаза у него невероятно лучистые и необыкновенного синего цвета.

– Да, у меня есть настроение – как можно упустить такую возможность? – Она не могла оторвать взгляда от Рандолфа. Да, он необыкновенный мужчина и как раз такого типа, жертвой красоты которого может стать такая благонравная женщина, как Гвен.

Как интересно, что бывший любовник Гвен появился в городе именно в тот момент, когда Резальщик стал совершать свои нападения.

И Мэгги вспомнила, что у мужчины, с которым она столкнулась на углу в ночь убийства Кейт, были восхитительные синие глаза.

Франческа внутренне собралась. Как она была бы рада, если бы Рандолф и оказался Резальщиком!

Харт довольно улыбнулся:

– Как я понимаю, вызов брошен. Что ж, позволь тебя представить.

– Подожди! Ты что-то говорил о его репутации.

– Ах да. Его считают человеком суровым и мрачным.

– Мрачным?

– Он потерял жену и детей, Франческа, во время пожара. Это было давно, но с тех пор он редко улыбается, стал человеком замкнутым и нелюдимым. Он избегает светских мероприятий и общества женщин, вряд ли он когда-либо опять женится. Подозреваю, он очень раздражает любителей посплетничать. А его огромное состояние выводит из себя мамаш с дочерьми на выданье.

– Его сложно обвинять в затворничестве после такой трагедии, – заметила Франческа. У нее возникли сомнения, что он может быть роковым мужчиной, соблазнившим Гвен. – Скорее, Харт, надо успеть, прежде чем он войдет в столовую.

Харт ринулся вперед, Франческа поспешила за ним. Боже, какое счастье вновь заняться любимым делом.

– Рандолф, добрый вечер.

Мужчина обернулся:

– Харт, бог мой, вы ли это? – Он слегка улыбнулся. – Какое поразительное стечение обстоятельств. – Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Позвольте представить мою невесту – мисс Франческа Кэхил.

Рандолф был удивлен.

– Вы помолвлены? – Он покраснел и обратился к Франческе: – Мисс Кэхил, Гарри де Уоррен к вашим услугам. Примите мои поздравления.

– Благодарю. Вы знакомы с моей сестрой и ее супругом? Они сегодня хозяева вечера. – Пальцы рук ее собеседника украшали несколько колец, но на левой руке было лишь одно кольцо. Черный оникс в золотой оправе. Странный выбор.

– Да, я достаточно хорошо знаком с Монтроузом. У него дом в Лондоне рядом с моим.

– Так вы англичанин, – улыбнулась Франческа. – А мне показалось, у вас ирландский акцент.

Рандолф покосился на Харта:

– Ваша невеста умна и внимательна. Я родился в Ирландии, но большая часть нашей семьи проживает в Англии. Паршивые овцы, так сказать, эти ирландские де Уоррен.

– О, вы едва ли паршивая овца, – весело сказала Франческа. – Значит, вы предпочитаете жить в Лондоне? А я неравнодушна к зеленой ирландской провинции.

В действительности Франческа обожала Лондон, часто туда ездила и никогда не была в Ирландии.

– Удивлен встретить вас здесь, – вмешался Харт. – Обычно вы отправляете вместо себя помощников.

Рандолф пожал плечами:

– На этот раз требуется мое личное присутствие.

Франческа задумалась.

– Я знакома с одной очень приятной женщиной, если не ошибаюсь, она из окрестностей Лимерика. Надо было пригласить ее на ужин. Должно быть, вы ее знаете. Она сейчас живет в городе.

– Возможно, хотя и сомневаюсь. Как ее имя?

– Ее зовут миссис Ханрахан, миссис Дэвид Ханрахан. Мы очень близки, поэтому я зову ее Гвен. – Не переставая улыбаться, Франческа не сводила взгляда с лорда.

Его лицо оставалось по-прежнему вежливым и спокойным. Ни один мускул не дрогнул.

– Боюсь, я не знаком с этой женщиной, – ответил лорд Рандолф.