Глава 9

Тем временем прошла еще одна неделя. Сьюзан окончательно убедила себя, что никогда ничего не узнает о Корде. Он оставался для нее загадкой. Когда она свыклась с мыслью, что Корд испытывает к ней лишь физическое влечение и она нужна только для удовлетворения сексуальных потребностей, он неожиданно стал каждый вечер приглашать ее в ресторан. Он угощал ее вином и вкусным ужином, потом они танцевали до раннего утра. Танцевать с Кордом было чем-то особенным для Сьюзан. Он был прекрасным партнером. Корд двигался с необыкновенной грацией и сам получал от танца удовольствие. Танец стал для них обязательным ритуалом вечера, чем-то похожим на предварительные ласки. Сьюзан, словно невзначай, прижималась к нему, чувствуя, как напрягается его тело, реагируя на ее касания. В объятиях Корда Сьюзан ощущала спокойствие, словно находилась в собственном замкнутом мире, где нет печалей и тревог. Она мечтала о том, что так будет всегда, его руки будут оберегать ее.

Корд вел себя как настоящий джентльмен, Ухаживая за Сьюзан несколько старомодно и трогательно, заставляя наслаждаться каждой минутой вечера. Он нежно целовал ее у дверей дома на прощание и уезжал. После нескольких дней такого воздержания он набросился на нее, словно голодный зверь. Вместо целомудренного поцелуя, Корд подхватил Сьюзан на руки и отнес в спальню. Через несколько часов, оставшись в одиночестве, Сьюзан лежала на кровати обнаженная, не в силах даже пошевелить рукой, чтобы прикрыться простыней. Так она и заснула с блаженной улыбкой на губах.

Сьюзан спала беспокойно и утром должна была чувствовать слабость, но, вопреки всему, проснулась бодрой и посвежевшей. В офисе она была слишком погружена в свои мысли, слишком счастлива для того, чтобы заметить нарастающую тоску на лице Престона. Словно он знал, что с наступлением ночи Сьюзан опять окажется в объятиях Корда.

Когда Престон появился в дверях ее кабинета, Сьюзан просматривала отчет о производительности на небольшом заводе, который они не так давно купили. Она приветливо улыбнулась, подняв глаза, но замерла, увидев серую маску скорби на лице деверя. Сьюзан встала из-за стола и подошла к Престону.

— Что случилось? — взволнованно спросила она.

Престон смотрел на нее, не произнося ни слова. Сьюзан мысленно отругала себя за то, что последнее время уделяла ему так мало времени. Она чувствовала, что Престон чем-то раздосадован, но ей не особенно хотелось вдаваться в детали и портить себе настроение. Внезапно Сьюзан стало стыдно за свой эгоизм.

По-прежнему храня молчание, Престон протянул ей бумаги, которые принес с собой.

— Что это? — нахмурилась Сьюзан.

— Прочти. — Он подошел к стулу и сел. Движения его были замедленными и немного нелепыми.

Сьюзан листала страницы, внимательно вчитываясь в документ. Она не верила своим глазам, но понимала, что не могла ошибиться. Все было предельно ясно: Корд предъявил к «Блэкстоун корпорейшн» иск на огромную сумму, на выплату которого у них есть тридцать дней.

Сьюзан чувствовала себя практически уничтоженной, сердце сжалось от осознания, что ее предали. Положив бумаги на стол, она бессильно опустилась рядом с Престоном. Она смотрела перед собой застывшим взглядом, не в силах произнести ни слова. Как же Престон с этим справится?

— Что ж, теперь ясно, почему Корд так загадочно исчез, — сказал он, кивнув на бумаги. — Ездил в Даллас.

Сьюзан сидела, положив руки на стол, стараясь собраться с мыслями. Она смогла справиться с приступом дурноты, но боль, сковавшая все внутри, не отступала. Почему Корд так поступил? Неужели он не понимал, что это будет для нее таким же ударом, как и для Престона? Это был выпад не только против Престона, но и против корпорации в целом, он лишал средств к существованию тысячи рабочих, которые честным трудом зарабатывали себе на кусок хлеба. Сьюзан решила, что об этом Корд просто не думал, его это совсем не волновало. То время, которое они провели вместе, та страсть и блаженство ничего для него не значили. Сьюзан замутило от осознания происходящего, щеки запылали, словно ей дали пощечину.

— Я думала, мы защищены от такого рода действий, — сказал Престон, глядя в пол. — Но Корд нашел способ, скупил кредиты и потребовал возвращения денег. Одному Богу известно, где он взял на это деньги и как он узнал, к кому обращаться…

Внезапно он замолчал и с подозрением посмотрел на Сьюзан. Несколько мгновений она не могла понять, почему он так смотрит, затем вспыхнула, возмущенная подозрениями Престона. Сьюзан побледнела еще больше. Как он только мог допустить, что она предала их? Это после всех ее попыток убедить Корда отказаться от мести? Хотя почему нет? С какой стати Престон должен ей доверять? Корд ведь не стал доверять ей даже после того, что между ними произошло.

— Как ты мог такое предположить? — воскликнула Сьюзан. — Я ничего ему не говорила!

— Тогда как он узнал?

— Понятия не имею! — Сьюзан почти кричала. Затем она прикрыла рот рукой, ужаснувшись собственной несдержанности. — Извини. Я ничего не говорила Корду. Клянусь.

Синие глаза Престона совершенно потухли, он глубоко вздохнул.

— Господи, он добился того, что мы ругаемся между собой.

Престон встал, подошел к Сьюзан и взял ее за руку:

— Я верю, что ты ничего ему не говорила, ты не способна на такое. Прости меня за это глупое подозрение. Мне страшно. Сьюзан, Корд хочет разорить нас.

Это было настолько очевидно, что она не нашлась что ответить. Положила голову Престону на плечо и с удивлением почувствовала, как он дрожит. Самым страшным для нее было то, что, несмотря на ужасающие поступки Корда, его жестокость и мстительность, ее чувства к нему не изменились. Она знала, что можно ожидать от тигра.

Они так и стояли, обнявшись, словно испуганные дети. Постепенно оба смогли немного расслабиться и успокоиться.

Надо было многое сделать, разработать план действий.

— Насколько это опасно? — спросила Сьюзан неожиданно спокойным голосом.

Престон вернулся на прежнее место и смотрел на нее через стол.

— Очень. Он выбрал самое подходящее время для нанесения удара. Мы взяли большие кредиты под проекты, которые будут приносить доход самое раннее через год или два. Ты видела документы по Пало-Алто и можешь себе представить, о каких суммах идет речь.

Сьюзан знала.

— А наши личные счета? Если объединимся, мы сможем покрыть долг…

Престон покачал головой, прерывая Сьюзан:

— Откуда, ты думаешь, я взял деньги, чтобы оплатить долг Корду?

Ошарашенная своими догадками, Сьюзан откинулась на спинку кресла. Корд загнал их в угол! Вероятно, он давно и тщательно все спланировал. Сначала он потребовал от Престона выплаты его доли и некоторое время бездействовал. Поняв, откуда он взял деньги, и изучив дела корпорации, Корд предпринял следующий шаг. Он манипулировал ими, как фигурами на шахматной доске.

Сьюзан все еще пыталась найти решение.

— Мы с Имогеной сумеем помочь. У нас есть накопления и недвижимость, которую можно продать…

— Сьюзан, прекрати, — мягко прервал ее Престон. — Мы с мамой оба виноваты в присвоении средств Корда, мы вместе решали эту проблему. Имогена в таком же материальном положении, как и я, ты не должна брать все на себя.

Сьюзан пожала плечами. Перспектива остаться без гроша в кармане не сильно ее волновала.

— Если мы продержимся год, от силы два, корпорация будет спасена. Это же не так страшно.

— Неужели ты думаешь, что я позволю тебе продать все, что оставил Вэнс? С момента женитьбы он делал все, чтобы ты не испытывала недостатка ни в чем. Вэнс обожал тебя, и я не позволю тебе разрушить собственное благосостояние.

— Если нам удастся избежать банкротства, мы сможем потом все вернуть.

— Выплата кредита не дает никаких гарантий. Если он выкупит еще один кредит? У Корда определенно есть деньги, достаточно денег, чтобы нас уничтожить.

— Мы ничего не сможем сделать?

— Не знаю. Нам необходимо что-то предпринять. Он сам часть этой корпорации. Я знал, что Корд меня ненавидит, но не думал, что он способен зайти так далеко. Сумасшедший!

Какое имело значение произошедшее много лет назад, в далеком прошлом? Сьюзан мечтала схватить Корда за горло и хорошенько встряхнуть. Весь последующий день они строили планы, как поступить, чтобы не оказаться в еще худшем положении.

Домой Сьюзан попала очень поздно. На кухне ее ждала Эмили с горячим ужином. Каким-то образом экономка всегда угадывала настроение Сьюзан и старалась побаловать вкусненьким.

Сегодня вы с Кордом никуда не собираетесь вечером?

Сьюзан даже содрогнулась от этой мысли.

— Ох… даже не знаю. Боюсь, что он сегодня задержится. Он поехал в Новый Орлеан по делам фирмы. — От этой мысли заныло сердце. Какие дела? Подготовить еще что-то новенькое для Блэкстоунов.

Последнее время тебе не помешает хорошо выспаться, а то на мочалку будешь похожа. Если он явится вечером, гони его прочь.

Сьюзан смогла одарить женщину очаровательной улыбкой.

Конечно.

Она любит Корда, но сейчас не должна с ним видеться. Ей постоянно казалось, что он стоит за ее спиной и в любой момент воткнет нож.

Сьюзан хотела, чтобы он не приходил. Она чувствовала себе разбитой.

Каково же было ее удивление, когда поздно вечером послышался шум подъезжающей машины. Сьюзан уже собиралась принять ванну и лечь. И вот он здесь. Сьюзан сразу стало холодно. Как она сможет его увидеть? Почему Корд не подождал до завтра, давая ей возможность успокоиться? Раздался звонок в дверь, но Сьюзан стояла в оцепенении посреди холла. Последовал второй звонок и стук такой силы, словно дверь хотели выломать. Только тогда Сьюзан нашла в себе силы сдвинуться с места. Дверь открылась от удара кулака. Перед Сьюзан стоял разгневанный Корд. Он схватил ее за плечи, и прикосновение его пальцев показалось ледяным.

— С тобой все в порядке? — процедил он. — В доме горит свет, но ты не открываешь. Я решил, что-то случилось. Уже собирался разбить стекло на задней двери…

Заключив Сьюзан в объятия, Корд прижал ее к себе еще сильнее. Он поцеловал ее так неожиданно крепко и жадно, что Сьюзан едва не задохнулась. Ее окутал аромат мужского тела, такой терпкий и знакомый. Она прильнула к нему, отвечая на поцелуй, и ощутила, насколько велико его желание. Прежде чем она смогла подумать, что ответить, Корд подхватил ее на руки и буквально взбежал по лестнице, захлопнув входную дверь толчком ноги. Сьюзан постаралась отстраниться, упершись в крепкую мужскую грудь.

— Послушай, я не…

Корд поцелуем заставил ее замолчать. Он целовал ее необузданно и страстно, рука скользнула под юбку, пытаясь справиться с преградой маленьких трусиков. Через секунду Сьюзан забыла обо всех преградах между ними и крепко обняла его за шею, прижавшись к нему так тесно, что они будто стали единым целым. Корд прервался на несколько секунд, чтобы избавиться от мешавшей одежды, и набросился на Сьюзан. Такое поведение было странным даже для Корда.

Казалось, что он похож на зверя со вздыбленной на загривке шерстью, способного, загнав жертву, изнасиловать и убить. Корд накрыл ее своим телом, и она почувствовала всю мощь и силу его мускулов. Войдя в нее резким сильным толчком, он поднял ноги Сьюзан, чтобы она могла обнимать его за спину. Негромкие стоны вскоре переросли в крик. Движения Корда становились все более быстрыми, но он поддерживал ее в том состоянии, которое не позволяет перейти определенную границу и достичь наивысшего блаженства. Сильные руки Корда на ее бедрах были проводником в мире наслаждений — сами выбирали и темп, и условия игры. Сьюзан сотряслась от возбуждения, не имея возможности выплеснуть бьющую через край энергию и не в силах держать ее в себе. Внезапно она услышала настоящий грохот в его груди, руки железной хваткой впились в нее. Сьюзан почувствовала разливающееся внутри необыкновенное тепло и невидимые волны, которые уносили их тела далеко в страну наслаждения. Она вцепилась зубами в плечо Корда, чтобы не дать воли тому животному, готовому вырваться наружу откуда-то изнутри ее. Корд издал звук, похожий на рев зверя. Этот звук, казалось, разнесся по всему дому. Сьюзан словно парила над землей. Когда Корд расслабился, они еще долго лежали рядом, и тела их слегка подрагивали, вспоминая о наслаждении.

Сьюзан гладила его влажные волосы, слушала, как дыхание становится более ровным. Корд вскоре лег на спину и как-то сразу отдалился от Сьюзан. Она прислушивалась к своему телу, думая над тем, что никогда, пожалуй, не чувствовала себя такой удовлетворенной. Она не должна была этого допускать. Ни этой ночью, ни когда-либо. И она призналась, что любит его. Корд не мог не понять смысл ее слов. Сьюзан казалось, что слова до сих пор витают в воздухе. Корд отреагирует как-нибудь или сделает вид, что ничего не расслышал? Он никогда ничего от нее не требовал. Кроме одного. Кажется, он даже не обратил внимания, — видимо, женщины не раз кричали в его объятиях о любви к нему. Погрузившись в свои размышления, Сьюзан очнулась, лишь услышав звук бегущей воды в ванной. Корда рядом не было, но она видела его через приоткрытую дверь. Она отметила, что он почти одет, и сжала кулаки. Это животное уходит, удовлетворив свой аппетит.

Вскоре он вернулся. Его темные брови так низко нависали над светлыми глазами, что Сьюзан вздрогнула.

— Ты до черта напугала меня, — сказал Корд почти равнодушно. — Почему ты не открывала дверь?

Сьюзан не нашлась что ответить и села на кровати. Внезапно она обнаружила, что юбка до сих пор задрана, а ее одежда разбросана по комнате. Приводя себя в порядок, Сьюзан пыталась найти достойный ответ. Корд наблюдал за ней с тем же равнодушным, скучающим видом.

— Ты выкупил наши кредиты.

На несколько секунд в комнате повисла тишина.

— Не лезь в это.

Сьюзан рассмеялась так, что это было больше похоже на плач. Она быстро встала с постели, где только недавно испытала такое наслаждение, отдав себя этому человеку без остатка. Некоторое время ноги не держали ее, но Сьюзан справилась с негодованием и прямо посмотрела Корду в лицо:

— Приходится. Знаешь, мы все в одной упряжке. Если ты действуешь против них, значит, и против меня. Хочешь разорить их, разоришь и меня.

— Тебе не о чем волноваться. О тебе позабочусь я.

Когда до Сьюзан дошел смысл его слов, она едва не задохнулась от гнева.

— Это ты называешь заботой? Ты предлагаешь мне роль… содержанки и считаешь, что я должна быть счастлива и благодарна?

Один глаз Корда еле заметно дернулся.

— Не вижу, в чем проблема? Ведь ты сама сказала, что любишь меня, — добавил он уже более жестко.

Сьюзан поверить не могла, что он напал на нее уже так скоро, хотя сама вложила оружие в его руку. Они стояли друг напротив друга, совсем рядом, но Сьюзан старалась представить, что их разделяет огромная комната. Она была не в силах посмотреть Корду в лицо.

— Ты собираешься… Ты хочешь сделать нас банкротами, только чтобы отомстить Престону? Зная, что это повлияет на жизнь и других людей?

— Да.

Его голос был жестким, как и его вид. У нее оставалась одна маленькая надежда остановить Корда: воззвать к его здравому смыслу. Сьюзан надеялась, что, отомстив Престону, Корд остановится.

— Ты погубишь себя! Как ты думаешь это сделать?

— У меня еще есть кое-что в запасе. — На лице мелькнула зловещая усмешка.

Ее надежды не оправдались, но Сьюзан решила не сдаваться.

— Корд, остановись! Пожалуйста! Это может зайти слишком далеко! Чего ты добиваешься? Хочешь всех нас уничтожить? Разве это вернет тебе Джудит?

Лицо Корда превратилось в непроницаемую маску, он словно окаменел. Сьюзан показалось, что она нашла способ воззвать к его разуму.

— Ты просто стараешься загладить свою вину перед Джудит, потому что считаешь себя виноватым…

Одним прыжком, издав звериный рык, Корд добрался до Сьюзан, прежде чем она смогла увернуться. Глаза его горели зловещим огнем.

— Не смей говорить о Джудит! Я совершил большую ошибку, рассказав тебе о ней. Но ты совершаешь еще большую, напоминая мне об этом. Впредь никогда не делай этого для своего же блага.

— Я не могу. Это уже и моя проблема.

Сьюзан посмотрела на него большими, полными боли глазами. Корд и Престон собирались уничтожить друг друга, и она не могла ничего сделать. В этой войне не может быть победителей. Сьюзан хотелось кричать от бессилия. Она постаралась взять себя в руки.

Корд подошел и взял ее за подбородок.

— Ты слишком мягкий человек для этого, — пробормотал он, обнимая ее.

Сьюзан промолчала, позволив себе расслабиться в его объятиях. Она понимала, что такая реакция Корда может больше не повториться, позволь она себе еще раз подобные высказывания. Он наклонил голову и поцеловал ее в ложбинку у шеи. По телу пробежала сладостная дрожь. Вот опять таким простым движением он способен возбудить в ней желание. Но Сьюзан ничего не могла с собой поделать.

— Не ходи на работу, — мягко сказал Корд, нежно касаясь губами ее волос. — Оставайся дома. Постарайся держаться подальше от всего этого. Вэнс позаботился о твоем благополучии. Что бы ни случилось с Престоном, на тебе это никак не отразится. — Корд провел рукой по ее плечам и спине, словно гипнотизируя. — Ты говорила, что любишь меня. Ради этого ты не сможешь принять сторону моих врагов.

На какое-то мгновение Сьюзан захотелось просто подчиниться Корду, позволить защитить себя и забыть об этом кошмаре. Вскоре она пришла в себя и отстранилась от него. Лицо стало бледным и напряженным.

— Да, я люблю тебя, — открыто призналась Сьюзан, поскольку не видела смысла скрывать свои чувства. Да и как это скроешь, когда ее тело предательски кричало об этом каждый раз, когда Корд прикасался к ней? — Но я должна сделать все, что в моих силах, чтобы удержать тебя и не допустить разорения моей семьи.

Корд прищурился:

— Ты выбираешь их, а не меня?

— Нет. Я считаю, что ты поступаешь неправильно. Если ты не остановишься, то помогу им бороться с тобой.

Лицо Корда потемнело, глаза сверкнули, но он сдержался.

— Я разве так многого прошу? Просто доверься мне, — резко сказал он, внимательно глядя на Сьюзан.

— А как ты себя ведешь? — парировала Сьюзан. — Минуту назад сказал, что разоришь нас. Так ты пытаешься заслужить мое доверие?

Корд ухмыльнулся, и взгляд его стал ледяным.

— Я должен был это предвидеть! Наговорила всякой ерунды про любовь, а все только для того, чтобы облегчить жизнь Престону. Ты хорошо выполнила свою работу, лучше, чем я ожидал. Но знай, на меня такие вещи не действуют.

— Я знаю, — прошептала Сьюзан, — и всегда знала. Я старалась не ради своей выгоды. Я думаю… тебе лучше уйти.

— Ты права.

Сьюзан проводила его глазами полными слез. Корд уходил, и она знала, что он никогда не вернется.

— Прощай, — пробормотала она с тоской в голосе.

Корд с усмешкой посмотрел на нее:

— Нет, не прощай. Ты еще увидишь меня и не раз услышишь обо мне. И не раз пожалеешь об этом.

И он ушел, еле слышно спустившись по лестнице. Сьюзан медленно пошла за ним. Подойдя к входной двери, она увидела, как красная машина Корда скрылась за поворотом. Она заперла дверь и обошла весь дом, методично проверяя, все ли закрыто и в безопасности ли она. Потом даже посмотрела фильм. А когда он закончился, поняла, что не запомнила ни названия, ни содержания. Сьюзан не думала ни о чем, просто сидела в оцепенении перед телевизором. Ей хотелось как можно дольше оставаться в таком состоянии. Сьюзан понимала, что, когда придет в себя, боль охватит ее с новой невиданной силой, которую она не сможет выдержать.

Сьюзан заставила себя принять душ и стала готовиться ко сну. Она прибралась в спальне, положила в корзину для белья разбросанную одежду, надела ночную рубашку и забралась в постель. Она лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. Он ушел. Он ушел! Боль становилась все сильнее и эхом отдавалась в каждой клеточке ее тела, оставляя глубоко внутри ощущение приближения мрачных, трагических дней. То же самое происходило после смерти Вэнса. Она не знала, светило ли солнце, просто его не замечала. Сьюзан все делала автоматически, полагаясь на инстинкты и твердость характера. Сейчас ей снова помогла стойкость и решительность, хотя больше всего на свете Сьюзан хотелось забиться в угол спальни и остаться там навсегда.

Ей пришлось признать неотвратимость происходящего, когда она видела безжизненное тело Вэнса и присутствовала на его похоронах. С Кордом все было намного хуже. Он ушел от нее, но был рядом. Они несколько раз встречались на мероприятиях, и Сьюзан приходилось прикладывать невероятные усилия, чтобы он не заметил терзавшую ее боль. Каждый раз Корд был с Черил, хотя Сьюзан слышала, что он встречается и с другими женщинами. Ей приходилось общаться с Кордом, вести светские разговоры и наблюдать, как он обнимает Черил за талию. В голове мгновенно возникали картины: вот он целует другую женщину, касается ее своими горячими пальцами и укладывает на огромную кровать в спальне в хижине.

Стараясь не сойти с ума, Сьюзан все дни проводила в офисе. Она задерживалась на работе все дольше и дольше, отчаянно стараясь вместе с Престоном собрать как можно больше наличных, чтобы выплаты займа нанесли минимальный урон корпорации. Это была невыполнимая задача, они оба понимали, что, если Корд предпримет новые попытки, выстоять будет невозможно.

Втайне от Престона Сьюзан продала часть недвижимости в Новом Орлеане, которую оставил ей Вэнс, и пополнила их запас наличности. Престон бы скорее умер, чем позволил ей сделать это, хотя Сьюзан знала, что он тоже кое-что продал. Иногда она думала о том, что Корд специально подталкивал их к тому, чтобы продать недвижимость и земли, которые принадлежали семье из поколения в поколение. Сьюзан ненавидела его за это. Но всегда чувство ненависти было перемешано с любовью. Если бы она так сильно его не любила, боль от его предательства не была бы такой нестерпимой. Каждый раз, когда она видела Престона, который безропотно продает свою собственность, чтобы спасти корпорацию и превращается в нищего, в ее душе поднималась волна лютой ненависти к Корду.

Кроме того, его действия практически сломили Имогену. После того вечера, когда между ней и Сьюзан разгорелся спор, свекровь стала вести себя совсем по-другому, словно из нее ушли все силы. Вероятно, Имогена поняла, что не способна бороться с Кордом, вернувшись, он смог одержать уже не одну победу. Если раньше свекровь принимала живое участие в делах корпорации, то сейчас предоставила Сьюзан и Престону нести эту ношу. Кроме того, Имогена стала выглядеть на свой возраст.

В конце концов они добились своего. Престон и Сьюзан нашли достаточно средств, чтобы оплатить долг. Хотя оба и понимали, что эта передышка может быть недолгой. Они использовали все шансы собрать необходимую сумму и понимали, что следующего выпада Корда не выдержат. Тем не менее это был небольшой праздник, который они отметили во французском квартале города, в шумном ресторане, куда Корд однажды приглашал Сьюзан. Она была рада этому шуму и возможности, наконец, вкусно и с удовольствием поесть. С того момента, как Корд неторопливо покинул ее дом, Сьюзан похудела на несколько фунтов, что было совсем некстати и не шло ей. Каждый раз, когда утром смотрела на себя в зеркало и понимала, что одежда висит на ней, как на вешалке, она убеждала себя, что это скорее связано с депрессией, чем с напряженным графиком работы.

В машине по дороге домой Престон внимательно посмотрел на нее, словно извиняясь.

— Из-за всего этого ты порвала с Кордом?

В его словах не было никакой подоплеки, лишь нотки сожаления, поэтому Сьюзан просто ответила:

— Да.

— Мне очень жаль. — Престон поймал ее отсутствующий взгляд. — Я должен радоваться, мне никогда не нравилось, что ты с ним встречаешься. Однако я очень сожалею, что это доставляет такую боль. Я никогда не желал тебе зла.

— Я сама приняла решение. Корд хотел, чтобы я выбрала одну из сторон. Но я не могу спокойно относиться к его поступкам.

— Надеюсь, он понимает, что потерял, — с грустью произнес Престон и переключил свое внимание на дорогу.

Сьюзан с тоской подумала, что, даже если бы Корд понимал, скольким людям он принес зло, скольких лишил работы, это бы мало его беспокоило.

Корд совсем не страдал из-за их расставания. Каждый раз, когда Сьюзан с ним встречалась, он выглядел все лучше. Первые солнечные лучи покрыли и без того смуглое лицо легким загаром. Интересно, он уже привел в порядок свой дом и землю у ручья?

Выбросив Сьюзан из жизни, Корд заставил ее страдать, она была потерянной, одинокой, всеми заброшенной. Сьюзан спрашивала себя: неужели ей предстоит провести всю жизнь в таком плачевном состоянии?