Глава 31

Уинтер смотрела на монитор компьютера, перечитывая письмо Пьера, где он напоминал, что три месяца подходят к концу, и спрашивал, хочет ли она встретиться, как договаривались, первого июля. Если, конечно, у нее не происходит роман с тем доктором, о котором она говорила.

За последние несколько недель Уинтер всего пару раз коротко разговаривала с Майклом. Они сделали попытку, но с самого начала было ясно, что у них ничего не получится. Она винила в этом себя. Из-за любви к Пьеру она не смогла быть по-настоящему открытой, не хотела новых отношений. Несмотря на всю несовместимость, споры и размолвки, длительные разлуки, она все еще любила Пьера. В тот воскресный день, когда она готовила для Майкла обед, ее захватили воспоминания о том, как все было во времена, когда они с Пьером вместе готовили на кухне. В глубине души она понимала, что, как ни старается сейчас сделать вид, что ей весело и хорошо с Майклом, это не так. К сожалению, он не был Пьером, так же как она не была… Ханной.

После той последней ссоры, когда Пьер неожиданно появился в кафе, с ним она больше не встречалась, но он не покидал ее мыслей. Как могло случиться, что два любящих человека не могут жить вместе и так несчастны порознь?

Никто из них не хотел признать поражение, но, как ни печально, из сложившегося тупика не было никакого выхода. Люди своей любовью должны приносить радость и счастье друг другу. Но только не в случае с ними. Она сама ненавидела себя в том образе, какой принимала в его присутствии, но ничего не могла поделать.

Сидя в своем маленьком кабинетике во «Французском кафе», она приходила к выводу, что пора принимать окончательное решение. Больше так продолжаться не может. Надо либо расстаться навсегда, либо найти компромисс. Она готова на последнее, только не понимала, в чем он будет выражаться. Проблема была в том, что они без конца повторяют прежние ошибки, и стоило им встретиться, как продолжалось всегдашнее безумие, каждый раз, снова и снова. Возможно, они оба ненормальные?

Пришло время окончательного решения.

Его электронное послание было сухим, лишенным эмоций.

Она не знала, как ответить. Они должны встретиться и договориться, наконец, либо расстаться навсегда.

Погруженная в невеселые мысли, она не слышала, как в приоткрытую дверь постучала Аликс. Когда стук раздался вновь, она обернулась и увидела, что Аликс стоит на пороге с чашкой кофе в руках. Она вошла, неуклюже переваливаясь, было видно, что до родов осталось совсем немного времени. Уинтер радовалась и немного завидовала отношениям пары Аликс — Джордан. Они перенесли утрату, ведь в прошлом году у Аликс случился выкидыш, но не потеряли веры и надежды. И вот скоро должен был появиться на свет их первенец.

Бывшая в употреблении детская кроватка была приведена Джорданом в полный порядок и установлена в детской еще на прошлой неделе. Аликс непрерывно вязала, как примерная будущая мама.

— Уинтер? Я принесла тебе кофе. Кажется, тебе сейчас он не помешает.

— Как мило. Спасибо. — Уинтер взяла чашку и попыталась улыбнуться.

Аликс пошла было обратно, но остановилась в дверях.

— У тебя все в порядке?

— Конечно. Почему ты спросила? — Уинтер старательно изобразила хорошее настроение.

— Ну, ты уже с полчаса сидишь здесь и просто смотришь на монитор.

— О…

— Дела кафе идут неважно?

— Нет, наоборот, в этом месяце прибыть на пятнадцать процентов больше по сравнению с прошлым годом.

Круассаны всегда пользовались популярностью. А начиная с мая они стали готовить ланч навынос: домашний суп со свежеиспеченными лепешками. Такой ланч пользовался большим спросом в офисах, многие служащие покупали готовый ланч, потом шли в парк, пообедать на свежем воздухе. Уинтер планировала оставить этот вид сервиса и на следующий год.

— Это связано с Пьером? — участливо спросила Аликс.

Уинтер неохотно кивнула и с трудом выговорила:

— Я люблю его, но… но, как мы ни стараемся помириться, ничего не выходит.

Аликс вернулась от двери.

— Не знаю, заметила ли ты, что мы с Джорданом тоже прошли через трудное время.

Уинтер промолчала — она не заметила.

— Мои родители не были примером хорошей супружеской пары, боюсь, что и я не была хорошей женой, хотя старалась делать вид, что все в порядке, — призналась Аликс застенчиво.

Уинтер вспомнила, как одно время у Аликс на работе случались промахи, она была рассеянна, забывала положить нужные составляющие в тесто, это дорого им обходилось. Уинтер тогда поговорила с Аликс, та обещала взять себя в руки. Больше такого не повторилось, и Уинтер никогда не жалела, что взяла Аликс на работу.

Аликс потупилась.

— Мне неприятно говорить тебе, но я всегда была просто несносной. Я вела себя с Джорданом так, как будто он был обязан всегда мне угождать. Злилась, если он не догадывался о моих желаниях, хотя сама ничего не просила, считая, что он должен сам понять, что мне надо. Раз он мой муж и любит меня, пусть постарается мне угодить. И неудивительно, что это не способствовало нашим отношениям.

Уинтер задумалась. Ее собственные проблемы тоже начались с взаимного недопонимания. Услужливость Джордана могла быть продиктована его желанием сохранить брак. Мудрым компромиссом.

— Беременность проходила сначала нелегко, — продолжала Аликс, — страх был велик, особенно после того, как мы потеряли первенца. Я до сих пор не уверена, смогу ли стать хорошей матерью. И все мои страхи и плохое настроение я срывала на муже, они выражались в отвратительном отношении к Джордану. Не могу поверить, что он все это вытерпел.

Она с улыбкой взглянула на Уинтер.

— Не пойми меня неправильно. Он не святой и, конечно иногда тоже спорит со мной, но никогда не допускает, чтобы наша ссора вышла за рамки допустимого. Несмотря на мою временами полную стервозность.

— И что изменилось?

Оказывается, Аликс скрывала свои семейные проблемы. Впрочем, она всегда была сдержанна и не любила рассказывать о своих домашних трудностях. А это означает, что сейчас она пустилась в откровения не случайно.

— Решила, что если не смогу быть идеальной женой, то постараюсь стать хорошей матерью. Я люблю своего крошку. Как странно, я так сильно его люблю, а он еще не родился… И Джордан тоже его любит. Он ждет не дождется, когда малыш появится на свет. Видела бы ты моего муженька. Он каждую ночь кладет руку на мой живот и молится за ребенка, а потом целует его на ночь.

— Приятно слышать.

Уинтер понимала, что Аликс распахнула сейчас свою душу, потому что видела ее состояние. Но как она может ей помочь?

— Ты рассказала мне все это, наверное, потому, что думаешь, ваш опыт в отношениях может помочь нам с Пьером?

Аликс взяла стул и удобно уселась.

— После того как прекратилась утренняя тошнота, я немного опомнилась и поняла, что ужасно вела себя по отношению к Джордану. Он терпел все, был со мной мягок и нежен, помог пройти через тяжелый период. — Она сделала смущенную гримаску. — Как-то утром меня вырвало, и я сорвала на нем все свое раздражение. Винила во всем, говорила ужасные вещи и в конце концов сказала, что больше его не люблю. Хотя я так не считала и, придя потом на работу, ужасно расстроилась и жалела о своих словах.

Уинтер стало смешно, но она сохранила серьезный вид.

— Я позвонила Джордану, но он был со своим отцом. После работы я поехала в дом своего свекра, и Сьюзен, моя свекровь, поговорила со мной по душам. Она выслушала меня внимательно и дала совет, который может пригодиться сейчас и вам с Пьером.

Уинтер навострила уши, с нетерпением ожидая, что последует дальше.

— Ну же, давай выкладывай.

— Я знаю, что вы с Пьером встречаетесь на следующей неделе.

Уинтер нахмурилась.

— Кто тебе сказал?

Аликс указала на дверь, где висел отрывной календарь.

— На твоем календаре вместе с рабочим расписанием на июль отмечено число, видишь?

— А… — Уинтер отметила дату предстоявшей встречи еще три месяца назад.

— Ты уже решила, что ему скажешь?

Уинтер покачала головой.

— Мне кажется, миссия невыполнима. Я его люблю, но никто не может так быстро вывести меня из себя, как Пьер. Да и он в любую минуту может вспыхнуть и наговорить резкостей.

— Разве не все мы таковы? — засмеялась Аликс.

Внутри себя Уинтер согласилась, но дело было в том, что она не знала, как исправить ситуацию.

— Когда я призналась Сьюзен, что у меня постоянно сниженный тонус и Джордан меня часто бесит, она мне рассказала, что делала в таких случаях, когда была молодой.

— Ну так скажи мне, — поторопила Уинтер, — не тяни, видишь, в каком я отчаянии.

— Ладно. Так вот, она завела блокнот и заносила туда все поступки мужа. Разделила чистый лист на две части — в одну записывала все, что ей не нравилось, вторую оставила пустой. Сейчас я скажу самое главное.

— Список. — Уинтер поняла, куда клонит Аликс, но не была уверена, что это может помочь ей. Она и так знала все хорошие и плохие черты Пьера. Перечни были примерно равны.

— Скажи, что в Пьере тебе больше всего не нравится, что раздражает?

Ну, это не проблема, она так часто об этом думала, что забыть было невозможно.

— Ну, во-первых, после работы он часто не в настроении. И если день прошел плохо, он отыгрывается на мне. И малейшее мое замечание вызывает взрыв, он становится невыносимым. Как капризный маленький ребенок, которому не дали настоять на своем, — вспоминая, она вновь расстроилась, — а через десять минут ведет себя так, как будто ничего и не произошло, и от меня хочет того же.

— Мне знакома такая смена настроений. Вот и запиши сюда. — Аликс показала на блокнот, лежавший на столе перед Уинтер.

Та послушно разделила чистую страницу вертикальной линией и записала первый пункт своих претензий.

— Знаю, это глупо, но терпеть не могу, когда он ест стоя. Представляешь, я столько времени готовила, приложила максимум усилий и изобретательности, и, учти, это после рабочего дня, и он мог хотя бы подождать, когда мы вместе сядем за стол. Потом похвалить, смаковать каждый кусочек. Разве это так сложно, скажи, я прошу многого?

— Запиши и это. Еще есть?

О, это было только начало.

— Конечно. Он страшный неряха. Бросает куда попало свои вещи, а когда я их кладу на место, обвиняет меня, что я их прячу.

— Так, и это стоит записать.

Уинтер постепенно увлеклась.

— Он считает себя лучшим кулинаром, чем я!

— Не может быть! — притворно ужаснулась Аликс.

— Ну как же, ведь он учился в престижном институте, но и моя практика была не хуже, пусть я и училась в местной кулинарной школе.

Аликс молча указала на блокнот, и Уинтер записала.

— Еще есть?

Уинтер добавила в возрастающий список еще четыре пункта.

— Может быть, хватит? — спросила она подругу.

— Почему? Пиши все как есть.

— Ты считаешь, этого мало?

— Я хотела удостовериться, что ты вспомнила все.

Кусая конец ручки, Уинтер кивнула.

— Кажется, закончила.

Она вновь просмотрела свой список претензий. И в который раз убедилась в том, что они с Пьером не подходят друг другу. Очевидная безысходность ситуации, которая лишала малейшей надежды.

— Наверное, ты ждешь, что я найду в нем и хорошие черты. — Уинтер не могла вспомнить ни одной.

Длинный перечень недостатков, казалось, перевешивал все остальное. Как она могла любить мужчину вспыльчивого, замеченного в неадекватном поведении, да еще и неряху?

— Не прошу писать его положительные качества, поскольку, как мне кажется, сейчас ты не способна найти ни одного, — заметила Аликс. — Знаю по себе, ведь я точно так же думала, когда разговаривала с матерью Джордана.

Уинтер стало смешно.

— Ты абсолютно права.

— Вместо списка положительных качеств, сделай так, как советовала Сьюзен: напиши напротив каждого недостатка Пьера свою реакцию на него. Начинай с первого пункта. Как ты себя ведешь, когда он после рабочего дня приходит в плохом настроении и рычит на тебя?

Уинтер посмотрела на подругу.

— Не понимаю, что ты хочешь.

— Ты тоже начинаешь злиться и рычать в ответ?

— Ну да. Почему он должен отыгрываться на мне? Кому это понравится? Что, я должна молчать?

— Напиши все это напротив первого пункта.

Уинтер послушалась и вспомнила ссору в конце марта, которая привела их к очередному разрыву. Он пришел с работы, явно чем-то расстроенный; что там у него произошло, она сейчас не помнила. Любое ее слово или вопрос вызывали с его стороны раздражение. Она разозлилась, вскоре они начали кричать друг на друга. А до этого весь день она скучала по нему, не могла дождаться, когда его увидит. И вот он пришел, и через пять минут они уже ссорились.

— Теперь скажи, как ты себя ведешь, когда он стоя ест приготовленный тобой обед?

— Я… — и Уинтер написала, — я настаиваю, чтобы он сел за стол.

— Как насчет разбрасывания вещей?

— Уговариваю, умоляю, ругаю, все бесполезно. Говорю, что я ему не мама и не служанка.

— Понятно.

Уинтер опять записала.

— А теперь прочитай все пункты напротив его недостатков — свою реакцию на них.

— Ладно. — И Уинтер громко произнесла: — Я в ответ сержусь. Я прошу сесть за стол. И я умоляю его не разбрасывать вещи.

Аликс, как судья, скрестив на груди руки, наклонила голову.

— Значит, Пьер тебя расстраивает, ты в ответ сердишься, становишься придирчивой и манипулируешь им. Правильно?

Со стороны это прозвучало по-иному, отличалось от ее собственной точки зрения, но заставило кое-что осознать. Кажется, она сама сыграла довольно неблаговидную роль в их размолвках.

— Да, ты права, хотя мне трудно согласиться, но проблема все-таки не в этом. Главное — что с этим делать? — Уинтер вздохнула. — Он меня просто бесит в такие моменты. Конечно, мое ответное поведение не способствует примирению, но…

— Если Пьер расстроен чем-то на работе, не надо вызывать в нем взрыв раздражения. Как поступал Джордан, например, в таких случаях? Он сочувственно выслушивал, а когда я выдыхалась, просто обнимал меня. — Аликс улыбнулась. — Впрочем, не всегда так было. Тут обоим надо стараться. После разговора с матерью Джордана я сама тоже постаралась исправить ситуацию. Тот разговор по душам со свекровью изменил наш брак. Я всегда буду благодарна Сьюзен.

— Твоя свекровь — мудрая женщина, — согласилась Уинтер.

Неудивительно, что Пьер бежал от нее. Она и сама была злюкой, занудой, дулась по пустякам — некрасивая картина.

Пьер не мог сердиться долго. Взорвавшись, он сразу успокаивался. Но не она. Она еще долго сердилась, не разговаривала с ним. Возможно, если бы она не реагировала подобным образом, все пошло бы по-другому.

— Он ест стоя из-за привычки, — пояснила Аликс, — ведь приходится в ресторане постоянно пробовать еду, и, естественно, дома он поступает так же.

— А что бы ты сделала, чтобы усадить его?

— Ну, я не знаю, но злиться бесполезно. Я просто сказала бы, что все готово, и вежливо попросила помочь накрыть на стол. Можно встать рядом и пробовать вместе с ним.

Уинтер засмеялась и в первый раз почувствовала проблеск надежды.

— Как твоя свекровь пришла к столь мудрой тактике?

Аликс пожала плечами.

— Вывела из собственного опыта. И из разговоров со многими молодыми женщинами.

— Тебе повезло с родителями мужа.

Аликс согласилась.

— Джордан хороший муж и будет хорошим отцом. — Она сложила руки на животе, устроившись на стуле поудобнее. — Разговор со Сьюзен помог мне справиться со страхами по поводу будущего материнства. Как я уже говорила, если и не стану совершенством, то буду стараться стать хорошей матерью.

— Твой малыш будет иметь двух любящих родителей.

Аликс ответила широкой довольной улыбкой.

— Спасибо, Уинтер.

— А тебе спасибо за твои советы. Слушай, если задумаешься о смене профессии, но, знай, я этого не хотела бы, то можешь стать неплохим психологом.

Улыбаясь, Аликс вышла из кабинета. Уинтер встала и прикрыла за ней дверь. Вернулась к компьютеру и послала Пьеру письмо, кратко извещая, что готова с ним увидеться на следующей неделе.

И начала рисовать в воображении, как будет стоять рядом с Пьером на кухне и пробовать приготовленный обед, не дожидаясь, пока тот окажется на столе.