Глава 16
Пятница, 5 июня 1902 года. 16:00
Со дня несчастного случая, лишившего ее возможности ходить, Ли Анна не нанесла ни одного визита. Однако сейчас ситуация этого требовала. Мысленно она вновь и вновь возвращалась к разговору с негодяем О’Доннелом. Нет, она не позволит ему разрушить ее жизнь. Ли Анна решила обратиться к единственному человеку, способному одолжить ей пятнадцать тысяч долларов, и рассчитывала убедить Бартоллу Бенвенте, состоятельную итальянскую графиню, оказать ей помощь, а если аргументов будет недостаточно, пойти и дальше.
Внутри все сжалось, Ли Анна дрожала от страха, въехав с помощью Петера в холл дома Чаннингов. Бартолла богата, впрочем, никто точно не знает, каковы размеры состояния, оставленного ей покойным мужем.
Несомненно, у нее есть пятнадцать тысяч долларов, но стоит учитывать характер подруги, ведь Бартолла чрезвычайно эгоистична и своенравна.
Ли Анна жалела, что не может поделиться происходящим с Риком. На мгновение у нее даже мелькнула мысль, что она была обязана так поступить, но сердце сжалось, укрепляя в мысли, что она все сделала правильно. Рик арестует О’Доннела, но ведь суд может не признать его виновным. Или его отпустят под залог до суда. От одной этой мысли у Ли Анны кружилась голова. Он вернется, и будет только хуже. Обозлившись, он может похитить девочек. О’Доннел человек мстительный и подлый.
Ли Анна вспомнила, как он пытался воздействовать на нее, используя мужскую силу, и к горлу подкатила тошнота.
Она тряслась от страха. Доход Рика слишком мал, чтобы обращаться в банк, ей никогда не дадут кредит. Так же без одобрения мужа она не решится просить помощи его семьи. Единственный выход – поговорить с графиней.
Последний раз подруги виделись в доме Ли Анны более месяца назад. Бартолла наслаждалась зависимым положением Ли Анны и не скрывала этого. Она предпочитала оставаться самой красивой женщиной, где бы ни оказывалась, и всегда смотрела на Ли Анну как на соперницу. Та никогда не принимала ее угроз всерьез, и женщины стали больше чем просто знакомыми. Они много времени проводили вместе в Европе и не только на приемах и балах. Вполне естественно, что две американки, живущие далеко от родины, вместе ходят по магазинам, обедают и гуляют.
«Бог мой, – подумала Ли Анна, – это словно было в другой жизни».
В следующую секунду в холле появилась Бартолла. Как обычно, на ней было шелковое платье и украшения с бриллиантами.
– Ли Анна! – На лице ее появилась улыбка. – Наконец ты решилась выйти из дому! Как приятно, что ты приехала ко мне с ответным визитом. Должно быть, тебе лучше. – Она наклонилась, чтобы они могли расцеловаться. Ли Анна подалась вперед, поймав себя на мысли, как теперь с ней неудобно здороваться. – Ты уже привыкла к креслу?
Ли Анна с удивлением поняла, что улыбается. Она готова стерпеть все колкости Бартоллы, пропустить мимо ушей грязные намеки, никто не сможет сбить ее с выбранного пути.
– Дорогая, прости, что так долго не могла найти время заехать к тебе. Ты первая, к кому я выбралась с визитом. – Во рту внезапно пересохло. Бартолла была единственной из ее круга, с кем она разговаривала за эти месяцы, помимо Рика, конечно.
Бартолла каким-то образом поняла ее мысли. Она распахнула глаза и произнесла:
– Я польщена. – Затем она повернулась к Петеру: – Пожалуйста, отвезите миссис Брэг в салон, где мы сможем сесть и спокойно поговорить.
Петер повиновался, не произнеся ни слова. Богатырь норвежец сохранял спокойствие в любой ситуации, даже когда Ли Анна спорила с ним, запрещая тревожить Рика после ухода О’Доннела. Петер, преданный слуга им обоим, был свидетелем ее подавленного состояния, горя, страха и нежелания на протяжении многих недель выходить из дому, отчего сегодня был крайне удивлен внезапным желанием хозяйки отправиться с визитом.
Когда они добрались до салона, Бартолла вошла следом, и Ли Анна с милой улыбкой отпустила слугу. Петер вышел, оставив женщин одних в несколько диковинном интерьере.
– Как поживает комиссар полиции? Должно быть, стремится скорее раскрыть убийство Дейзи.
– Рик очень много занимается этим делом. Разумеется, он не посвящает меня в детали, – ответила Ли Анна, хотя это была и не совсем правда.
Бартолла посмотрела на подругу с недоверием.
– Он надеется, что это подлый поступок совершил Харт? – рассмеялась Бартолла.
Ли Анна вспыхнула от гнева. Харт все же брат Рика, и, несмотря на соперничество, они одна семья.
– Харт не убийца. Ты ведь дружна с ним и с Франческой?
Бартолла лишь добродушно улыбнулась.
– Харт меня презирает – а я его. Разумеется, я восторгаюсь Франческой. Она такая милая и просто не может сделать ничего плохого, никогда!
Ли Анне что-то не понравилось в интонациях Бартоллы, но она решила не заострять на этом внимания.
– Бартолла, как дела у Эвана?
– Прекрасно, изумительно, благодарю, что спросила. Мы любим друг друга больше, чем раньше. – Она понизила голос. – Скоро мы поженимся, и я буду самой счастливой женщиной на свете.
– Рада за тебя. – Сердце Ли Анны продолжало бешено колотиться. – Наша жизнь очень изменилась, не так ли, с того времени, что мы провели в Европе?
– Да, многое изменилось у нас обеих. Я тоже размышляла об этом.
Спина Ли Анны покрылась потом.
– Дорогая, я пришла просить тебя об одном одолжении. Я нахожусь в несколько затруднительной ситуации, – с трудом произнесла она.
Ли Анна не поняла, мелькнуло ли в глазах Бартоллы любопытство – или это был восторг?
– Ты хочешь попросить меня об одолжении? Как странно! Какие у тебя могут быть трудности? Помимо того, разумеется, что ты пережила страшную трагедию.
Ли Анна заставила себя улыбнуться. Бартолла никогда не позволит ей забыть, что до конца дней она останется инвалидом.
– Не знаю, как и сказать. Понимаю, это может показаться несколько… необычным, но не могла бы ты одолжить мне некоторую сумму денег? Это чрезвычайно важно, – нервно добавила она.
Бартолла была ошарашена ее просьбой:
– Ты хочешь занять у меня денег? Да, конечно, у Рика весьма скромное жалованье. Решила купить новые украшения? Но почему тебе не обратиться к его отцу? Рат Брэг миллионер.
– Я не могу. И этот разговор должен остаться между нами, пусть будет нашим маленьким секретом.
– Ты не хочешь, чтобы Рик знал? – догадалась Бартолла.
«Как же это будет трудно сделать», – подумала Ли Анна. Перед глазами возник образ девочек: светловолосой Дот, похожей на ангела, и непоседы Кейти.
– Он никогда не должен узнать.
Бартолла подсела ближе.
– Как интересно!
– Ничего интересного, – пролепетала Ли Анна.
– Так для чего же тебе нужны деньги? Я должна знать!
Ли Анна вовсе не собиралась признаваться во всем подруге.
– Бартолла, дело очень личное. Я в безнадежной ситуации и прошу тебя о помощи. Я буду всю жизнь тебе обязана.
Бартолла несколько раз моргнула и расправила плечи. После долгой паузы она вновь заговорила:
– Что ж, сколько тебе нужно?
Ли Анна из последних сил растянула губы в улыбке.
– Пятнадцать тысяч долларов.
Бартолла охнула:
– Но это же целое состояние!
– Да, но ведь твой муж оставил тебе состояние. Прошу тебя. – Ли Анне казалось, что она не сможет сделать вдох. – Пожалуйста.
Бартолла встала и посмотрела на подругу сверху вниз:
– Дорогая, я ничем не смогу тебе помочь. Извини. Я не могу одолжить тебе такую сумму, мы обе знаем, ты никогда не сможешь вернуть деньги.
Ли Анна схватилась за поручни кресла, словно готовилась вскочить на ноги.
– Разумеется, я все тебе выплачу.
– Как?
– Через несколько месяцев я возьму деньги у Рата. Ты знаешь, он мне никогда не откажет.
Бартолла развела руками:
– Так обратись к нему сейчас.
– Не могу.
Бартолле не терпелось узнать, что задумала Ли Анна.
– Дорогая, прошу меня простить, но я не могу одолжить тебе деньги. Придется идти к свекру.
Ли Анна была готова расплакаться. Однако вместо этого она сухо произнесла:
– Ты изменишь свое решение, если я пообещаю пригласить на ужин Эвана и весь вечер занимать его рассказами о том, как ты развлекалась на континенте?
Бартолла побелела. Ли Анна знала, что они поймут друг друга.
Будущая графиня вышла замуж в шестнадцать лет. Жениху было шестьдесят. В течение первого месяца брака, который еще был у всех на устах, она закрутила несколько сенсационных романов. Они длились три последующих года, до самого дня смерти мужа. Граф, кажется, ни о чем не подозревал – или не хотел знать.
Ли Анна ненавидела шантаж, но у нее не было выбора.
– Я буду все отрицать, – бросила Бартолла.
Ли Анна пожала плечами:
– Мне неприятно будет открывать ему правду, Бартолла, но я вынуждена. Мне необходимо найти пятнадцать тысяч долларов – и найти к завтрашнему вечеру.
Бартолла поджала губы.
– Эван тебе не поверит, – процедила она.
Ли Анна молчала.
– Почему ты хочешь разрушить мой будущий брак? – повысила голос Бартолла.
– Я не хочу. Мне очень нужны деньги. Прошу тебя.
Бартолла стала белее простыни.
– Я беременна, Ли Анна. Теперь я прошу тебя об одолжении – не говори ничего Эвану.
– Если ты не одолжишь мне деньги, я расскажу Эвану обо всех твоих романах, о каждом из них, и назову имена, – продолжала Ли Анна. – Между прочим, Пьер Морье сейчас в Нью-Йорке.
Это казалось невозможным, но Бартолла побледнела еще сильнее.
– Я не могу дать тебе денег.
– Тогда Эван узнает обо всех твоих изменах мужу, – отрезала Ли Анна.
Бартолла с трудом сдерживала слезы.
– Ты думаешь, я живу непонятно где, потому что мне это нравится? – срывающимся голосом произнесла она. – У меня нет состояния! Я бедна, Ли Анна! Мой образ богатой вдовы обман! Муж оставил меня без гроша. Он все отдал своим детям, черт бы их побрал!
Франческа стояла с Гомером в дверях, когда заметила, что кто-то идет к особняку по каменной дорожке. Она пригляделась и увидела темноволосую женщину. Франческа не сразу узнала в ней сестру Дейзи Лидию.
На ней было красивое платье траурного черного цвета, волосы убраны под тугой шиньон. Лицо, несмотря на оливковый цвет кожи, казалось бледным. По мере того как Лидия приближалась к дому, оно становилось все более сосредоточенным и напряженным. Франческа пошла ей навстречу.
– Мисс Гиллеспи! Какой сюрприз. Могу я вам чем-то помочь? – спросила она, радуясь выпавшей удаче.
Лидия с удивлением разглядывала дом. Наконец, она посмотрела на Франческу:
– Значит, Онора жила здесь?
Франческа кивнула и посмотрела на стоявшую в отдалении коляску.
– Вы одна?
Лидия кивнула в ответ.
– Мне надо было увидеть дом, где жила сестра.
– Тогда входите, – пригласила Франческа, вглядываясь в профиль Лидии. Она выглядела растерянной, несколько отрешенной. – Как ваши родители?
Девушка прошла в холл и принялась разглядывать венецианское зеркало, столик тонкой работы, пальму в кашпо, расписанном в восточном стиле.
– Они в трауре. Онора жила очень хорошо.
– Да. – Франческа приободрилась.
– Вы сказали, что были подругами.
– В некотором роде. Когда я впервые увидела Д… Онору, она мне очень понравилась.
– Почему? Ее ведь нельзя было назвать леди.
– Не судите о книге по обложке, мисс Гиллеспи. Дейзи – прошу прощения! – ваша сестра меня заинтриговала. Она привлекала меня множеством противоречий. Безусловно, хорошо воспитана, добра и изящна. Она очень помогла мне в расследовании одного дела.
– Мне кажется, вы ее недолюбливали. Как она могла вам нравиться, если была любовницей вашего жениха?
Франческа заморгала.
– Вижу, вы читаете газеты.
– Он поселил ее в этом доме. Ваш жених.
– Харт расстался с вашей сестрой в феврале, когда я приняла его предложение.
– Но Онора продолжала жить здесь, в его доме. Очень странно. – Лидия отвела взгляд. – Она всегда была такой, даже в пятнадцать.
– Что вы имеете в виду?
Лидия дернула плечом.
– Онора была красива. Все на нее заглядывались – женщины не меньше, чем мужчины. В нее сразу влюблялись. – Лидия посмотрела прямо в глаза Франческе. – А мистер Харт тоже был в нее влюблен?
Франческа вздрогнула.
– Об этом вам лучше спросить у него.
Лидия задавала слишком много вопросов!
– Ваша помолвка была расторгнута из-за Оноры?
Она заставила себя улыбнуться, но внутренне собралась и насторожилась.
– Харт пожелал уберечь меня от скандала. Мы расстались, потому что Дейзи убили, их прежние отношения совсем ни при чем. – Франческа сделала ударение на слове «прежние».
– Не хочу показаться грубой, но вы ведь могли ненавидеть сестру? Возможно, мистер Харт все еще встречался с ней? – Глаза Лидии стали огромными.
Франческа поняла, что интуиция ее не обманула. Лидия допрашивает ее.
– У меня алиби, мисс Гиллеспи. Тем вечером я была на приеме с родителями.
Лидия покраснела.
– Я вела себя непозволительно. Вы пытаетесь найти убийцу сестры. – Из глаз девушки полились слезы. – Я до сих пор по ней скучаю!
– Не хотите присесть?
Лидия покачала головой:
– Лучше бы она никогда не уходила из дома.
– Лидия, почему же она ушла? Вы были в близких отношениях с сестрой и должны догадываться о причинах.
Лицо девушки стало непроницаемым, она отвела взгляд.
– Я не знаю.
Теперь Франческа была совершенно уверена, что Лидия знает, почему Дейзи сбежала из дома.
– Должно быть, она страдала, раз решилась на такое.
Лидия пожала плечами и отошла в сторону.
– Полиция арестовала Колдера Харта. Значит, они считают, что ее убил ваш жених.
– Я уверена, он этого преступления не совершал. – Франческа пристально вглядывалась в лицо девушки. – Вы не получали вестей от сестры?
– Нет. – Слезы полились с новой силой. – Вы правы, мы были близки с сестрой! Иногда болтали до самой ночи, говорили обо всем, обсуждали наряды. Каждый день вместе катались верхом. Онора помогала мне делать домашние задания, а я помогала ей. Всегда ели вместе, потому что мама и папа редко бывали дома, а вечерами папа часто работал допоздна. Потом Онора исчезла, и я больше ничего о ней не знала. Как она могла так со мной поступить? Как?
Франческа обняла девушку за плечи.
– Должно было произойти нечто ужасное, что и заставило ее навсегда покинуть родной дом, не сказав никому ни слова, даже вам.
Лидия коснулась золотого медальона на груди. Она сняла его и протянула Франческе. Внутри был портрет двух маленьких девочек.
– Со дня ее исчезновения я никогда его не снимала. – В глазах Лидии появилась тоска.
– Лидия, прошу вас, что вы не договариваете?
Девушка посмотрела на нее полными печали глазами:
– Она ведь оставила мне записку, мисс Кэхил.
Франческа едва не вскрикнула от радости:
– Вот как? Что же она написала?
– Написала, что никогда не вернется, что скоро у нее будет другая, лучшая жизнь. – Лидия промокнула слезы. – Написала, что любит меня, чтобы я не волновалась. Вот и все.
– И она не объяснила, почему уезжает?
– Нет. – Лидия всхлипнула. – Я никому не показывала эту записку. Даже когда мама и папа думали, что ее похитили.
Франческе показалось это странным. Получается, Лидия помогала Дейзи скрыться.
– Знаете, как я отыскала вашу семью?
– Нет.
– Нашла в спальне вашей сестры коробку с газетными вырезками. В каждой из них упоминалось имя вашего отца.
Лидия заморгала, лицо стало похоже на маску. Франческу такая реакция удивила.
– Можно сказать, Дейзи следила за его жизнью, следила многие годы. Определенно, несмотря на побег, дом и отец были очень дороги ей.
Лидия пожала плечами:
– Думаю, на ее месте я поступила бы так же.
– Как бы вы поступили? – осторожно спросила Франческа, уверенная, что нащупала нечто важное.
Лидия отвернулась.
– Мне пора. Не следовало приезжать сюда. Меня может искать мама. – Она бросилась к двери.
Франческа побежала следом:
– Лидия, подождите! Что бы вы сделали? – Она схватила девушку за локоть.
– Я не представляю, зачем она вырезала газетные статьи с именем отца. – Лидия была вне себя. – Почему вы не можете признать, мисс Кэхил, что вам не нужно расследовать это дело? Учитывая все улики против вашего жениха, вы не можете быть объективной.
– Я хорошо знаю Харта. – Франческа чувствовала, что обязана защитить жениха даже перед Лидией. – Он невиновен. А разве вы не хотите найти убийцу сестры?
Лидия вырвала руку.
– Мне действительно пора. Я оставила маму одну в гостинице.
– А где же ваш отец?
– Обедает со знакомыми в «Уолдорф-Астории».
Франческа приняла решение задать Лидии вопрос, который собиралась задать ее отцу:
– Вы знаете, что ваш отец приезжал к Дейзи в мае? И не единожды, а дважды? Вы знали, что отец нашел вашу сестру и общается с ней?
Лидия побледнела, что вполне можно было счесть ответом на вопрос. Да, она обо всем знала. Болото семейных тайн стало еще глубже.
Время ужина всегда было в их семье самым сложным за весь день – иногда Мэгги казалось, что маленький кухонный стол движется, словно вагон по железной дороге. Сегодня она приготовила суп из бараньих костей, лука, картошки и подала с буханкой горячего хлеба. Мэтт, которому уже исполнилось семь, помогал Лиззи управляться с ложкой. Лиззи, однако, отказывалась есть, о чем заявляла во весь голос. Пэдди, несмотря на то что ему было пять, вел себя как трехлетний ребенок – ложкой поднимал в тарелке волны и весело смеялся. Брызги супа летели в разные стороны. Джоэл, обещавший вернуться к ужину, еще не пришел.
Мэгги наблюдала за своими прекрасными детьми и вспоминала разговор с графиней. Руки задрожали от страха. Она подошла к Пэдди и взяла из его рук ложку.
– Я так гордилась этим супом, – сказала она. – На костях осталось много мяса. Если ты не голоден сейчас, можешь съесть суп на завтрак. – Она старалась быть строгой.
Полученный от миссис Брэг заказ дал Мэгги возможность лучше кормить детей, она даже положила в суп банку консервированной зеленой фасоли. Консервы стоили дорого и до недавнего времени были им не по карману.
Пэдди завороженно слушал мать. У него были такие же рыжие волосы и синие глаза, кажется, он унаследовал от нее и покладистый характер.
– Ты меня понял? – Мэгги сжала его руку.
Пэдди вздохнул и принялся есть.
– Лиззи больше не хочет, мама, – заявил Мэтт. Как и у старшего брата, у него были темные волосы и очень светлая кожа, унаследованная от отца. – Где же Джоэл?
– С мисс Кэхил, конечно. – В голосе Мэгги послышалась гордость. Когда-то ее сын был карманником и бегал от полиции, но произошедшие с ним за последние несколько месяцев перемены наполняли ее гордостью за мальчика и, разумеется, позволяли вздохнуть с облегчением. – Скорее всего, их задержали срочные дела, но уверена, он скоро будет дома. – Едва она закончила фразу, раздался стук в дверь.
У Джоэла был ключ. Сердце Мэгги тревожно забилось. Она боялась, что увидит за дверью надменную графиню с холодной улыбкой на красивом лице. Вытирая руки о фартук, Мэгги направилась к двери и, открыв ее, едва не упала в обморок. На пороге стоял Эван Кэхил.
В руках у него был пакет с продуктами и маленький букетик оранжерейных цветов.
Мэгги стало трудно дышать. Она перевела взгляд с пакета на цветы и, наконец, осмелилась посмотреть ему в лицо, не понимая, зачем он пришел к ним, и неожиданно вспомнила их единственный поцелуй, а потом – разговор с графиней.
– Я знаю, что пришел не вовремя, – сказал Эван.
Она смотрела в его синие глаза и заметила, что в них появилась печаль. – Здравствуй, Мэгги.
Мысли ее путались. Он никогда не дарил ей цветов. Она не может их принять – Эван не должен к ним приходить! Она так по нему скучала – как по доброму другу, – и дети его давно не видели. Но Эван женится на графине, которая ждет от него ребенка.
– Я тебя удивил.
Мэгги кивнула и откашлялась.
– Да, удивил. – Как она может его выгнать, когда не в силах бросить ему в лицо даже грубое слово? – Эван, ты не должен сюда приходить.
– Я хотел вас проведать. Мы так давно… Я соскучился по детям, принес им подарки.
Мэгги закусила губу. Она понимала, что должна сейчас закрыть дверь. Графиня угрожала ее детям, и она ни перед чем не остановится.
– Мэгги? – Эван был удивлен столь холодным приемом.
«Как же заставить его уйти?» – лихорадочно думала Мэгги. Она медленно подняла на него взгляд.
– Что случилось? В чем дело?
– Нет, ничего, – ответила Мэгги, широко открывая дверь. – Проходи – ненадолго, – повидайся с детьми.
Эван посмотрел на нее с тревогой. Она никогда раньше не относилась так странно к его визитам. Эвана увидели дети.
– Мистер Кэхил! – закричал Мэтт, выбегая к нему навстречу.
Пэдди последовал за братом, уронив при этом стул. Эван рассмеялся и присел на корточки, чтобы обнять сразу обоих. Лиззи громко заплакала и принялась стучать ложкой по столу, требуя, чтобы ей помогли спуститься на пол.
Мэгги бросилась к дочери, спеша помочь, прежде чем Лиззи начнет действовать самостоятельно и упадет. Она повернулась к шумной троице у дверей. Мальчики говорили одновременно, Мэтт рассказывал о школе, а Пэдди описывал кошку, недавно появившуюся у соседей. Эван хохотал, пытаясь слушать обоих малышей одновременно.
Сердце Мэгги переполнялось любовью. Как глупо испытывать такие чувства к этому мужчине! Он джентльмен, несмотря на то что семья отреклась от него и лишила наследства, а она бедная ирландская женщина, вынужденная зарабатывать на жизнь красными натруженными руками. Но ей так приятно его видеть. Его присутствие наполняет маленькую квартирку теплом, как солнце, согревающее землю после холодного дождя.
– Я тобой горжусь, – сказал Эван Мэтту, обнимая его за плечи, и повернулся к Пэдди: – Ты ведь покажешь мне кошку? Но у меня появилась отличная мысль, в выходные мы можем сходить в зоопарк.
– В зоопарк! – радостно закивал Пэдди.
– И я хочу в зоопарк! – закричала Лиззи, повиснув на Мэгги.
Эван посмотрел на нее.
– Только если мама разрешит.
Она не могла позволить. Необходимо скорее порвать с Эваном, или придется жить в постоянном страхе перед графиней.
– Прекрасная идея, – хмуро сказала Мэгги. – Но лучше отложим на другое время.
Эван внимательно посмотрел на Мэгги. Она отпустила Лиззи, и малышка бросилась к Эвану, споткнувшись через несколько шагов.
– Лиззи, девочка моя. – Эван подхватил малышку на руки и повернулся к Мэгги, которая старалась не встречаться с ним взглядом. – У меня есть для вас то, что всем понравится.
Он так баловал детей, что мог их испортить, но щедрый жест был всем приятен, ведь у детей слишком мало радостей в жизни. Мэгги наблюдала, как мальчики разглядывают набор игрушечных солдатиков с пушками и лошадями, Лиззи предназначалась очередная мягкая игрушка, на этот раз черно-белый пони. Малышка запрыгала от счастья, прижимая подарок к груди. Дети сразу бросились носиться по комнате, а Эван с умилением наблюдал за ними, сунув руки в карманы пиджака. Он перевел взгляд на стол:
– Прости, что прервал ваш ужин.
– Мы закончим позже, – ответила Мэгги, сжав пальцами спинку стула Лиззи.
Эван рассматривал корзину с ярким желтым платьем, которое шила Мэгги.
– Слышал, за последние несколько недель у тебя появилось много заказов.
– Да, твоя сестра заказала почти весь новый гардероб, и миссис Брэг тоже.
– Я очень рад. – Он замолчал, словно ее ответ его смутил.
Мэгги чувствовала, как пылают ее щеки. Ей стало совсем неловко.
Эван взял букет цветов, который положил на диван:
– Это тебе.
Мэгги хотела принять от него букет, но не могла. Что значат эти цветы? Перед глазами вновь встал образ графини.
– Мэгги, что случилось?
Она подняла на него глаза, стараясь контролировать свои эмоции.
– Я не могу их принять. Ты же знаешь.
Эван старался поймать ее взгляд.
– Это всего лишь дружеский жест, ничего более.
– Думаю, тебе лучше уйти, – сказала она после недолгой паузы.
Глаза его вспыхнули.
– Ты не хочешь меня видеть?
Не было смысла напоминать ему, что он в скором времени женится на графине и у них будет ребенок. Она хочет, чтобы он остался здесь, с ней и ее детьми, но… Мэгги не могла подобрать слов.
– Хорошо. – Эван побледнел. – Я думал, мы друзья, – добавил он с нескрываемой злостью.
Мэгги зажмурилась. Чем скорее он уйдет, тем лучше. Однако Эван стоял напротив, пока она не открыла глаза.
– Мне надо было тебя увидеть, – признался он.
Мэгги внутренне сжалась. Она мечтала сказать ему, что ждала его, но понимала, что лучше держать рот на замке, неизвестно, что еще может слететь с ее языка. Эван собрался уходить.
– Прости меня за все, Мэгги, но прошу, не поступай так со мной. Ты и дети, вы очень важны для меня.
Слезы хлынули из глаз, и Мэгги была уже не в силах сдерживать эмоции.
– Ты тоже нам очень нужен.
– Мы можем остаться друзьями. – Эван говорил тихо. По лицу было видно, что он немного расслабился. – Я сожалею о том поцелуе.
Мэгги печально покачала головой:
– А я нет. – Она хотела быть с ним откровенной, но не могла.
Эван взял ее за руку.
– Мне бы хотелось, чтобы все было по-другому, Мэгги, – прошептал он. – Я бы хотел… – Он за молчал.
– Чего бы ты хотел? – Мэгги подняла на него синие глаза.
Он молчал, словно прислушиваясь к себе.
– Я должен быть уверен, что о тебе и детях есть кому позаботиться. Я знаю, что ты независима и вполне способна сама это сделать, но хотел бы помочь. Пожалуйста, позволь мне помочь.
– Нет! – Мэгги понимала, что в ней говорит не гордость, а страх перед графиней. – Как ты не понимаешь, наша дружба не может больше продолжаться?
– Почему?
Мэгги отвернулась и подошла к раковине, затем вернулась обратно, едва сдерживая дрожь. Эван был так близко, что она ощущала тепло его тела.
– Почему? Ведь мы были друзьями все это время.
Бартолла все поймет. Обещаю, я буду соблюдать дистанцию…
Мэгги покачнулась и едва не оказалась в его объятиях.
– Не поймет! – воскликнула она и, испугавшись, что позволила себе лишнее, прикрыла рот ладонью.
Эван округлил глаза.
– Что здесь происходит? Почему ты так говоришь? Что скрываешь? – Он потянул ее за руку, заставляя убрать ее ото рта.
Мэгги постаралась вырваться, но Эван не отпускал ее. Его прикосновение обожгло руку.
– Она эгоистичная и ревнивая женщина, – пролепетала Мэгги. Сердце заныло, душа разрывалась от переполнявших ее чувств: страха, любви, желания и тоски.
– Ты ведь с ней не знакома, – заметил Эван. – А я очень хорошо ее знаю. Что случилось, Мэгги?
Мэгги вырвала руку и закрыла лицо.
– Мэгги? – Эван заметно нервничал. Он обнял ее, и она, не в силах оттолкнуть, прижалась щекой к его груди. – Вы встречались, верно? Она приходила сюда?
Мэгги словно окаменела. Она кивнула, не в состоянии вымолвить ни слова.
Эван крепче прижал ее к себе.
– Она приходила?
– Она была вне себя от злости, – прошептала Мэгги.
– Она была зла на тебя?
– И угрожала нам, – выдохнула Мэгги.
Эван отпустил ее и заглянул в глаза.
– Она приходила сюда и угрожала вам? – Глаза его потемнели.
Мэгги понимала, что не должна рассказывать о встрече с графиней, но была так напугана, а Эван казался ей сильным и надежным. Он помогал ей и детям многие месяцы.
– Она угрожала детям. Эван, ты должен меня понять, мы не можем быть друзьями.
Выражение его лица изменилось, Мэгги это казалось опасным.
– Она зашла слишком далеко! – Он бросился к двери.
– Эван! – Мэгги пыталась его остановить. – Эван! Что ты собираешься делать?
Он резко повернулся к ней:
– Я никогда ей этого не прощу. – Он обнял ее лицо ладонями. – Она не имеет права вмешиваться в наши отношения, Мэгги.
– Прошу, ничего ей не говори! – Душа разрывалась от страха за детей. – Прошу тебя!
– Позволь мне самому разобраться с графиней.
Брэг вошел в небольшой холл своего особняка. В прошлом месяце в доме установили телефон, который был необходим при его работе, и Петер позвонил ему полчаса назад. Несмотря на то что слуга утверждал, что Ли Анна в полном порядке, Рик был взбешен и обеспокоен тем, что О’Доннел мог искать с ней встречи. Он быстро миновал коридор. Двери гостиной были открыты, он заглянул туда, удостоверившись, что жены там нет.
Брэг выбежал в холл и у лестницы столкнулся с Петером.
– Где моя жена?
– Она отдыхает наверху, – грустно ответил тот.
– А девочки? – Сердце глухо стучало в груди. Каждый удар нагнетал охвативший его ужас.
– Миссис Флауэрс повела их в парк. Скоро должны вернуться.
Брэг кивнул.
– Что он сказал? Чего хотел? Петер, почему вы сразу мне не позвонили?
– Миссис Брэг дала мне поручение. Она настаивала, сэр. – Круглое лицо великана залилось краской.
– Дала поручение? В следующий раз вы первым делом дадите знать мне!
– Сэр. – Петер явно мучился. – Миссис Брэг велела готовить карету, она уезжала с визитом.
Брэг смутился. Жена давно никуда не выходила.
– Куда ты ее отвез?
– Она просила не говорить. Она требовала молчать, сэр. Я не могу предать миссис Брэг, сэр.
Рик встревожился еще сильнее:
– О’Доннел был здесь, потом Ли Анна уехала?
– Точно так, сэр. – Петер был намерен сдержать данное хозяйке слово. – Она выглядела подавленной, когда уехал О’Доннел. Я слышал, как он говорил о том, что хочет взять девочек на прогулку в парк. Миссис Брэг ему отказала.
– Это все?
– Нет. Он сказал, что нанял адвоката, сэр. А потом попросил вашу жену отослать меня и миссис Кеннеди.
Брэг напрягся:
– Вы оставили ее одну с этим подонком?
– Я не хотел, сэр, но госпожа приказала. – Он поколебался. – Я говорил, что лучше будет позвонить вам. Простите.
Брэг не представлял, о чем только думала Ли Анна, но у него были плохие предчувствия.
– Вы были обязаны сразу же мне позвонить. – Он развернулся и бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступени. Слава богу, девочек нет дома.
Дверь их спальни была приоткрыта, и он сразу увидел Ли Анну. Она сидела в кресле, уставившись в темноту. На плечи была накинута шаль, множество оттенков зеленого красиво подчеркивали глаза. Брэг сразу заметил, как она расстроена.
– Ли Анна.
Она не повернула голову, из глаз потекли слезы. Он бросился к ней и опустился на колени.
– С тобой все хорошо?
– Нет, – резко ответила она, посмотрев прямо ему в глаза. – Он был здесь. Я очень боюсь, Рик.
– Я же сказал тебе, что все решу.
– Он будет бороться за девочек, я уверена в этом! – воскликнула Ли Анна.
Рик постарался обнять ее, но она отстранилась.
– Адвокат – это все выдумки, Ли Анна. Он блефует. Ни один судья не выберет его, а не нас, и он это понимает. Он попытается нас шантажировать, я уверен, и если он на это решится, я его арестую.
– Ты должен заплатить ему, чтобы он уехал. – Она посмотрела на мужа.
Возможно, она права. Похоже, все считают, что откупиться от О’Доннела было бы самым верным.
– Я говорил сегодня с мистером Фингольдом. Он сказал, что наши шансы получить право удочерить девочек очень велики. Образ жизни О’Доннела ни позволит ни одному суду оставить девочек с ним. – Он надеялся, что его уверенность передастся и жене и страх исчезнет.
Ли Анна заплакала еще сильнее.
– Я устала от этого кошмара, Рик. Ты должен избавиться от этого человека, пока он не разрушил нашу жизнь!
Она что-то от него скрывает. Он взял в ладони ее холодные руки.
– Что произошло, Ли Анна? Я разберусь с О’Доннелом, но мне надо знать все.
Она побледнела и покачала головой. Дрожащие руки сжали платок, она промокнула заплаканные глаза. Рик заметил, что руки перевязаны марлей.
– Что случилось? – Он сжал ее запястье.
– Я повредила руки, когда сама пыталась управлять креслом. Всего несколько царапин.
– Зачем ты это делала?
– Я была так расстроена и напугана, – прошептала Ли Анна.
Рик прижал к своей груди ее руки.
– У тебя нет повода бояться. Я разберусь с О’Доннелом. Доверься мне.
Интуиция подсказывала ему, что у жены серьезные проблемы.
– Что случилось, Ли Анна? Что сегодня произошло? О чем ты мне не рассказываешь? Прошу тебя, позволь мне помочь.
– Он не хочет, чтобы ты знал.
Брэгу стало плохо.
– О чем я не должен знать?
Ли Анна задрожала.
– Я обещала отдать ему пятнадцать тысяч долларов завтра вечером.
Кровь ударила в виски.
– Он тебя шантажировал, – сказал Рик, удивляясь, как спокойно звучит его голос.
– Нет, – покачала головой Ли Анна. – Он не просил денег. Он ведь теперь член семьи, правда? Я лишь решила помочь дяде наших девочек.
Его женой бесстыдно манипулировали.
– Спасибо, что рассказала мне. Я этим займусь. – Он представил, с каким бы удовольствием схватил О’Доннела за шею и душил бы, пока из подлеца не ушла бы вся жизнь.
– Я пыталась занять денег у Бартоллы, – продолжала Ли Анна, утирая слезы, – но оказалось, что она совсем не богата. Муж не оставил ей ни гроша.
Рик был вне себя от того, что задумала Ли Анна и что пыталась сделать в одиночку.
– Почему ты не сообщила мне? – Он погладил ее по щеке. – Ты всегда мне верила. – Он смахнул несколько слезинок.
Она робко кивнула и подняла глаза.
– Я поступила глупо. Я ведь никому не доверяю больше, чем тебе.
Сердце его едва не остановилось, если бы она знала, как много значат для него эти слова, ведь он до сих пор ее любит. Рик не смог совладать с собой – и прижался к жене. Она замерла, но не откинулась на спинку кресла.
– Я найду деньги к завтрашнему вечеру, – прошептал он, почти касаясь ее губ. – Завтра все будет кончено.
Он чувствовал, как она расслабилась, но в глазах мелькнуло еще что-то, забытое за последние месяцы. Рик был уверен, что увидел в глазах Ли Анны вспыхнувшую страсть.
Он мгновенно забыл обо всех трудностях, ведь он так скучал по ней. Рик прижался губами к ее соблазнительному манящему рту и почувствовал, как закипает кровь во всем теле. Поддавшись внезапному порыву он поцеловал ее, вовсе не надеясь на продолжение, ведь, как бы он ни хотел ее, Ли Анна не испытывает к нему никаких чувств. Однако она не оттолкнула его, хотя он ощущал ее настороженность.
– Ли Анна, – прошептал Брэг, сгорая от желания заняться с ней любовью.
Он страстно целовал ее, словно боялся, что в любую минуту будет отвергнут.
– Рик, – прошептала она в ответ. Это была слабая попытка остановить его.
– Ты все еще самая красивая женщина на свете! – воскликнул он и принялся покрывать поцелуями ее шею – мужчина, жаждущий обладать женщиной и надеющийся на ее покорность.
– Я больше не красива, – произнесла она, дрожа всем телом.
Рик встал, взял ее на руки и крепко прижал к себе. Она обхватила его за шею и закрыла глаза. Он пошел к кровати, нашептывая ей на ухо:
– Я хочу любить тебя, прошу, не останавливай меня.
Она толкнула его в грудь, когда он положил ее на кровать, и на белоснежной марле появились пятнышки крови.
– Не думаю, что сейчас подходящее время.
– А я думаю, что самое подходящее, – возразил Рик, опускаясь рядом. Он принялся целовать ее, в какой-то момент Ли Анна распахнула глаза и содрогнулась, должно быть, от желания. Он больше не мог с собой бороться. Рука скользнула под юбки, потом под нижнее белье. Ли Анна лежала молча, и он счел это поощрением к действию. Как давно это было в последний раз.
Когда его рука коснулась ее кожи, глаза Ли Анны распахнулись еще шире. Она сгорала от желания, но одновременно боялась этого.
Рик все понял.
– Доверься мне. Отдайся своему желанию, дорогая.
Ли Анна вскрикнула и закрыла глаза.
– Тогда поспеши, Рик, – прошептала она. – О, Рик, скорее!
Эти слова он и не надеялся услышать от нее вновь. Резким движением откинув юбки, он вошел в нее. Когда же они оба достигли вожделенного наслаждения, Рик, тяжело дыша, удивился тому, что только что занимался любовью с собственной женой. Он лег рядом с Ли Анной, и сердце его переполняло чувство любви и нежности. Рик оглядел ее красивые длинные ноги, левая теперь была немного искривлена. Он опустил юбку и разгладил складки на платье. Ему хотелось бесконечно долго лежать рядом и любоваться ее красотой.
Грудь распирало от радости, как же она прекрасна. Глаза Ли Анны были закрыты, но он знал, что она не спит; она любила расслабиться после близости. Рик поцеловал жену в щеку.
Ресницы дрогнули, и она открыла глаза. Брэг улыбнулся, но Ли Анна оставалась серьезной.
Ее одолевали страхи.
– Все хорошо? – спросил он, надеясь, что она не оттолкнет его сейчас.
Ли Анна слегка улыбнулась:
– Не волнуйся, ты не сделал мне больно, Рик.
Он так не хотел возвращаться в тот ад, в котором жил в последние несколько месяцев.
– Ты такая красивая, – прошептал он. – Ли Анна, ты нужна мне.
Она покраснела.
– Не понимаю тебя.
– Ты не понимаешь, что муж любит тебя и хочет всегда быть рядом?
– Как ты можешь хотеть меня? Я же… калека!
Рик был шокирован:
– Не смей себя так называть!
– Но ведь это правда, верно? – Она отвела взгляд. – Он так меня назвал.
Неприятное, грубое слово эхом разнеслось в голове.
– Кто?
– О’Доннел. Впрочем, это не важно. Рик, нам не следовало, это неправильно…
– Нет, любить друг друга правильно.
Ли Анна попыталась сесть. Рик бросился ей помогать.
– Все изменилось. Если бы у нас не было девочек, я бы тебя отпустила, Рик, чтобы ты жил со здоровой женщиной – не калекой. – Она смотрела на него с надеждой.
Он знал, что ее беспокоит, и старался тщательно продумать каждое слово.
– Ты моя любимая женщина, Ли Анна. И у нас есть девочки. Но даже не будь их в нашей жизни, я бы все равно не позволил тебе уйти.
Она смотрела на него с недоверием.
– Я хотел бы всегда заботиться о тебе, несмотря ни на что, – мне будет очень приятно, если и ты будешь заботиться обо мне.
– Как?
– Ты знаешь. Прошу тебя, не отвергай меня. Пожалуйста.
Она молчала.
Рик мечтал еще раз заняться с ней любовью, но заставил себя подняться. Когда он застегивал рубашку, перед глазами возникло лицо Харта. Он представил, как будет унижаться перед ним, а Харт станет злорадствовать. Следующим он увидел О’Доннела, пристегнутого ремнями к электрическому стулу.
– Куда ты уходишь?
– Надо найти пятнадцать тысяч долларов.
Головное отделение «Бэнк оф Нью-Йорк» находилось недалеко от конторы Харта на Бридж-стрит в красивом особняке, построенном около века назад. Дубовый паркет был начищен до блеска, огромная люстра, восточные ковры. После того как Франческа сообщила, что хочет встретиться с Робертом Миллером, ее провели в небольшую комнату в стороне от большого зала для обслуживания посетителей. Она не забыла сообщить охраннику, что пришла с миссией от мистера Харта.
Франческа с наслаждением опустилась на подушку мягкого бархатного дивана и позволила себе на минуту расслабиться. Она чувствовала себя очень уставшей. По правде говоря, расставание с Хартом было для нее невыносимо. Более того, она старалась погрузиться в работу, чтобы не думать о будущем. Размышлениями делу не поможешь. Она не могла представиться Миллеру как невеста Харта. Сердце пронзила острая боль. Неужели она окончательно его потеряла? Что будет, если Колдер никогда не вернется?
Когда все закончится, она найдет способ убедить Харта, что он не должен отпускать ее, от этого им обоим будет только хуже. Однако она хорошо изучила Харта. Если убийство Дейзи будет раскрыто, остается еще ее пропавший портрет. Она знала, что Харт винил во всем произошедшем только себя.
Даже после того, как Франческа убедила его, что сама приняла решение позировать обнаженной, Колдер продолжал считать себя причиной всех несчастий. Франческа знала: он ни за что не захочет переложить на нее даже часть вины.
Харт бывал просто невыносим, но она по нему скучает. Она никогда ни по кому так не скучала.
– Мисс Кэхил? – К ней приближался невысокий худой мужчина с бородой-эспаньолкой. На нем был безупречный костюм, его внешность говорила о том, что этот человек наделен властью. – Я Роберт Миллер. Рад знакомству.
Франческа поняла, что он знает, кто она.
– Благодарю вас. Меня направил к вам Колдер, мистер Миллер, вопрос касается расследуемого мной дела.
Мужчина кивнул:
– Прошу ко мне в кабинет. – Они прошли в зал, где около длинной стойки несколько человек решали свои денежные вопросы. – Не будет ли с моей стороны бестактным спросить, как дела у мистера Харта?
– Все хорошо, насколько это возможно, – ответила Франческа. Мужчина распахнул перед ней дверь кабинета, отделанного в том же стиле, что и зал, который они миновали. – Разумеется, он невиновен.
Миллер улыбнулся.
– Несомненно. Чем могу служить? – спросил он, когда они заняли свои места.
– Мисс Джонс в мае положила на свой счет весьма внушительные суммы. Сначала восемь, потом двадцать тысяч долларов.
Миллер встал.
– Из уважения к мистеру Харту я посмотрю, что можно сделать. Располагайтесь. Я скоро вернусь.
Через пять минут он вернулся с папкой в руках.
– Думаю, у меня есть кое-что интересное для вас, мисс Кэхил.
– Вы знаете, откуда поступили деньги?
– Да, знаю. Мисс Джонс предъявила два чека из «Ферст Федерал» в Олбани.
Франческа едва не задохнулась. Деньги получены из Олбани.
– Есть возможность узнать, кто подписал чеки?
– Да, но это займет некоторое время. Вам придется лично обратиться в «Ферст Федерал». Боюсь, им может понадобиться запрос из полиции, мисс Кэхил.
– Считайте, он есть. Сколько потребуется времени?
– Несколько дней, полагаю. Вам будет необходимо послать человека в Олбани проверить учетные записи банка.
– Можем мы отправить телеграмму с инструкциями для банка?
– Думаю, да. – Миллер колебался. – Мисс Кэхил, к чему это имеет отношение?
Настроение у Франчески было великолепное.
– Это имеет отношение и установлению личности убийцы, мистер Миллер.
Когда они вышли из кабинета, у Франчески было желание прыгать от радости. Определенно, деньги мог отправить только судья Гиллеспи. Остается только выяснить для чего.
Она стояла у дверей банка, не в силах сдержать счастливую улыбку. Дейзи никогда не упускала отца из виду, и газетные вырезки тому подтверждение. Как известно, Гиллеспи приезжал к ней дважды именно в мае – не в другое время. И в мае она получила от него деньги. Франческа была почти уверена, что судья ничего не знал о судьбе дочери до того месяца. Мог ли он дать пропавшей дочери сумму дополнительно к тому, что она уже получила? В конце концов, чего только отцы не делают для дочерей.
В то же время Дейзи была позором семьи, и доказательством тому служит отказ судьи признать, что он знает ее псевдоним. Мог ли страх быть опозоренным заставить его убить дочь?
Сегодня она сделала большой рывок вперед, истина уже близко, она это чувствует. Прежде всего надо выяснить, почему Дейзи ушла из дома. Это недостающий кусок головоломки.
Необходимо встретиться с Брэгом. Они могли бы вместе подумать, как надавить на судью. И конечно, полицейские должны связаться с банком в Олбани. Кроме того, надо выяснить все, что известно о ноже, найденном в карете Харта. Отчет должен быть уже готов.
Франческа подняла руку и помахала Раулю, давая знак подогнать экипаж, поскольку он смог найти место для стоянки довольно далеко от входа.
Прошедший мимо человек обернулся. Краем глаза Франческа увидела подъезжающую карету, затем руку в перчатке, сжимавшую темный предмет, но было уже поздно. Затылок пронзила острая боль, осознание того, что на нее напали, стало последней мыслью, а потом ее окутала кромешная тьма.
